Книга: Темный разум
Назад: Трент
Дальше: Блайт

Свёрл

Свёрл просто не мог усидеть на месте. Битва во владениях Столмана активировала некий сохранившийся в нем прадорский инстинкт — ему хотелось действовать. А Изабель Сатоми? Его просто восхитили перемены, которые она претерпела. После ухода Трента через крышу склада Свёрл усилил контроль над големом. Очень осторожно — ведь Изабель была хайманом и могла заметить — он отключил неестественный блеск глаз и заставил голема чуть повернуть голову для лучшего обзора.
Изабель жрала, как капюшонник, которым она стала; сдирала пластами кожу и плоть под крики агонизирующего Столмана. Она уже «сняла» его лицо, мышцы шеи, одежду с верхней части тела. Чувств мужчина лишился, когда Изабель принялась за его грудь. Затем ей, очевидно, наскучило играть, к тому же у Изабель имелись и другие дела, поважнее. Трубчатые рты–хоботки погрузились в обнаженные, но неповрежденные артерии на шее человека, и в течение следующих десяти минут Изабель высосала врага досуха. Свёрл чувствовал, как она, насыщаясь, неуверенно, для пробы, тянулась к его голему через виртуальный дракокорповский «форс», но потом отступила, сосредоточившись на пище.
Теперь она ела быстрее, приподняв Столмана, синхронно поворачивая и обдирая его. Крупные куски мяса, жира и иногда костей отправлялись в тот рот, что побольше.
Свёрлу был знаком этот волчий аппетит. Да и какому прадору он не знаком? Несомненно, процесс поглощения пищи отвлек Изабель от намерения попытаться захватить контроль над големом, и Свёрл понял, что теперь должен что–то решить. Если он желает действовать, желает отправиться в погоню за Пенни Роялом — хотя зачем ему это, он пока не решил, — ему представляется великолепная возможность. Сатоми собирается преследовать Торвальда Спира, который охотится за Пенни Роялом. Пойди Свёрл за той или за другим — путь все равно приведет его к ИИ. Он может позволить Изабель перехватить управление големом и через него установить связь с ней. А потом, когда она настигнет Спира, он сможет войти в контакт с разумом его корабля — со своим вторинцем. Тот ведь, как ни круги, не столь лоялен, как предполагал покупатель…
Проглотив все мягкие ткани, Изабель оставила остальные части Столмана, пожестче — крупные кости и череп, — валяться на полу. На миг Свёрла охватила паника — он не был уверен, что готов уступить контроль над големом. Но Изабель не сделала новой попытки — видимо, один Столман не удовлетворил ее аппетита. Подхватив по дороге чью–то оторванную ногу, она вдобавок стащила с обломков частично уцелевший труп, который и начала пожирать, покончив с ногой. Продолжая следить за Изабель, Свёрл отослал инструкции Бсоролу, своему ближайшему служителю–первенцу. Тот немедленно отправился выполнять поручение и к тому времени, когда Изабель отбросила остатки второго трупа, вернулся с тушкой мелкого рыбойника. Свёрл не стал медлить. Клешней он разрубил рыбу пополам, выбрал часть с хвостом, поднес ее к жвалам, точно рожок мороженого, — и принялся с наслаждением жевать, наблюдая представление.
В ход пошел уже третий труп — неужто Изабель собирается сожрать их все? Этот сильно обгорел, и, чуть поколебавшись, она отвергла «жаркое», перейдя к обезглавленному телу — оно, похоже, оказалось вкуснее. Неужто вместе с человеческим обликом Изабель утратила странную человеческую склонность наслаждаться жареным мясом? Свёрл был благодарен за то, что не приобрел это человеческое качество наравне с остальными. Здесь, в океане, прадоры и так не одобряли его странное поведение, а уж изменение вкусов они наверняка сочли бы опасным отклонением.
Изабель расправилась с третьим трупом и, похоже, наконец–то сочла, что с нее достаточно. Поведение иномирян трудно понять, но в этом виде Изабель определенно читалась легче, чем в предыдущем, человеческом. Она была явно ошеломлена — теперь, выйдя из состояния маниакального насыщения. Внутренности ее, наверное, болели, и она определенно разбухла — здесь и там между пластинами хитинового панциря виднелись щели. Изабель резко выпрямилась и повернулась к голему. Настало время принять решение — но Свёрл вдруг понял, что ничего решать не нужно. Конечно же, он отдаст ей контроль.
Она потянулась через виртуальный «форс», открывая диапазон частот и нащупывая управление, включающее нужную степень автономности. Свёрл предоставил голему реагировать самому, поскольку тот, как–никак, не был машиной. Это существо, пусть и причудливое — даже по прадорским меркам. Голем выпрямился; глаза его горели.
— Щелк да щелк, — сказал он, покачивая головой из стороны в сторону, словно озирая место кровавой бойни. — Я люблю тебя, Изабель.
Свёрл опешил — но все–таки догадался, что в голема «просочились» кое–какие из его собственных чувств — а он за последний час обрел глубокое ощущение родства и привязанности к «даме». Изабель заявление голема тоже, похоже, озадачило, поскольку она медлила долгую минуту, прежде чем выдать словесный приказ.
— Следуй за мной, — сказала она через голосовой синтезатор. — Мне нужно купить топливо.
Перед складом стояли бронированная машина и робот–пожарный, услуги которого уже не требовались: пламя потухло. Из машины высадились вооруженные наемники — «моллюски», но что делать дальше, они не представляли. В Панцирь–сити вынужденно поддерживался определенный уровень общественного порядка, поскольку хаос не способствует бизнесу. Покончив с первой половиной рыбы, Свёрл подобрал вторую и настроился на людские переговоры. Они знали, что склад принадлежит Столману и что он затеял какую–то игру против Изабель Сатоми. Еще им было известно, как она сейчас выглядит, и, когда она вышла в сопровождении голема Столмана, наемники приняли разумное решение не лезть на рожон. Люди — «моллюски» не особо любили главаря мафии — он становился слишком влиятельным и заносчивым.
— Столман мертв? — спросил один храбрец, когда Изабель проходила мимо.
— Да, — коротко ответила она и двинулась дальше.
А Свёрл заметил еще одного наблюдателя. Потрепанный государственный дрон завис у погрузочного люка на уровне второго этажа ближайшего склада. Свёрл немного последил за ним глазами голема, но решил ничего не предпринимать. Эта штука изображала эдакого бесшабашного, в прошлом боевого дрона, отправившегося на экскурсию по тихим омутам и скандальным углам приграничья Государства. Но он находился тут слишком долго, и это незначительное вмешательство выдало его. Дрон почти наверняка разведчик, посланный сюда Комитетом безопасности Земли. Можно было бы, конечно, отправить одного из прадорских дронов уничтожить его, но успех отнюдь не гарантирован. Кроме того, если дельце и выгорит, КБЗ просто пришлет то, что будет потруднее обнаружить.
Изабель направилась к «Горючке Тэйкина». Сам Тэйкин, несомненно, обречен на один из своих «кишечных приступов», вызванных радикальными физическими модификациями Изабель, — обгадится, короче, но потом поймет, что тут можно срубить хорошие деньги. Свёрл уже собирался переключиться на что–нибудь другое, когда в его связь с големом что–то вторглось.
— Следи за мячом, Свёрл, — произнес чей–то голос.
Прадор тут же определил, что к нему обратился наблюдатель КБЗ, — и сразу ужесточил систему безопасности связи.
— О чем ты, дрон?
— Ну, пока ты развлекался, любуясь, как Изабель перекусывает Столманом, ты упустил из виду другие каналы.
— Поподробней, пожалуйста, — рявкнул Свёрл, лихорадочно кинувшись проверять свои экраны и уведомления.
— Спутник Бета, — пояснил дрон. — Посмотри.
Сверл сунул свободную клешню в углубление пульта, и тут же взвыла сирена. Уронив остатки рыбойника, отец–капитан ощутил, что с ним самим вот–вот случится «кишечный приступ».
Это меняло все.
Назад: Трент
Дальше: Блайт