Глава 51

Очнувшись, Карл обнаружил, что лежит лицом на цементном полу. Все его тело пульсировало и гудело, сердце колотилось. К горлу подкатывала тошнота, Мёрк даже не удержался и рыгнул.

– Что случилось? – спросил он.

Затем его вырвало. Никто так и не ответил. Карл посмотрел на собственное туловище: руки лежали на полу и все так же тряслись, но уже не были связаны. Он обратил внимание на то, что петли размотанного кабеля занимали почти всю поверхность пола вокруг. На некотором отдалении также на полу валялись клещи-«кусачки», а дверь в коридор была распахнута настежь.

– Ассад, ты здесь? – спросил он дрожащим голосом.

– Пирьо, куда ты смотришь?! Там ведь настоящий пожар!! – по-шведски кричал кто-то на улице. Еще кто-то визжал. Из кабинета доносились звуки торопливых шагов.

– Только ничего не трогайте! – скомандовал мужской голос. – Она мертва!

Визжание стало громче и надрывнее.

– Помогите, – пытался прокричать Мёрк, но у него не получилось заглушить шум. Он попробовал приподняться, но не сумел.

Какой-то темный силуэт загородил свет, льющийся из кабинета, потом Карл услышал звук приближающихся шагов.

– ПОМОГИТЕ! – заорал он снова, ощущая, как слабеют мышца за мышцей. Его бросило в жар, когда кровь прилила к голове. Затем тело пронзила сильнейшая боль, словно все вены и артерии засорились и перестали пропускать кровь.

В комнату кто-то вошел – и тут же закричал:

– На полу в диспетчерской лежат двое мужчин! Им плохо, ноги связаны!

В последовавшие за этим минуты Карла перетащили в другую комнату, и кто-то, опустившись рядом на колени, принялся делать ему искусственное дыхание, в то время как его ни на секунду не покидал страх за товарища, находившегося без сознания.

С улицы доносились крики, что срочно нужны вода и огнетушители. Безуспешно пытались отыскать Ату.

Говорили, что фигура, застывшая в кресле у письменного стола, – это Пирьо и что она мертва. Кто-то накрыл ее скатертью, прежде лежавшей на столе перед входом в кабинет. Видимо, это сделала Нисикту; она была в высшей степени потрясена и стояла теперь неподалеку, бледная и рыдающая.

Несколько человек стояли рядом, не предпринимая никаких действий, и просто наблюдали за происходящим. Эти оцепеневшие мужчины и женщины в белых одеждах догадывались – сказка закончилась. Судя по всему, они не понимали, что происходит.

– Взгляни на его руку, – прошептал один из оказывающих помощь мужчин, показывая на сильно обгоревшую руку Ассада с обугленным большим пальцем.

Карл с благодарностью наблюдал за людьми, работавшими с его помощником. Несомненно, они знают, что делают, а потому – Бог им в помощь.

– Он справится, – сказал второй. – Сердце бьется быстро и тяжело, но оно бьется.

Карл сделал глубокий вдох. Только б они не оставляли Ассада, а он-то справится.

Он отхлебнул воды из стакана, поданного ему какой-то доброй душой, но совершить глотательное движение оказалось непросто. На мгновение ему пришлось придерживать голову, так как она все время непроизвольно отворачивалась в сторону. Левый локоть болел так, как будто его разрезали. Легкие выделяли слизь, как во время воспаления. И все же, несмотря на боль и дискомфорт, он выжил – и знал, что поправится. Уже спустя десять минут ему полегчало.

Ассад спас ему жизнь.

Лишь бы теперь спасли самого Ассада.

Звук сирены послышался задолго до того, как спецмашины подъехали к зданию. «Скорые», полиция, пожарные – на уши был поднят весь набор служб быстрого реагирования.

Карл уже стоял на ногах и, насколько ему позволял голос, излагал свою версию случившегося. Двое шведских коллег занимались тем временем проверкой их с Ассадом личностей по служебным удостоверениям. Вот бы они наткнулись на Ларса Бьёрна, пусть испытает шок!

Положенный на диван Ассад издавал невразумительные звуки, но после того, как врач «Скорой» сделал ему какую-то инъекцию, он резко проснулся и в недоумении уставился на толпу людей вокруг. Увидев Карла, слегка улыбнулся. Мёрк едва не расплакался.

Спустя четверть часа, когда врач аккуратно перебинтовал Ассаду руку и обработал локоть Карла, оба героя уже знакомились с предварительным полицейским отчетом.

Их обнаружили на полу в диспетчерской со связанными кабелем ногами, с повреждениями различной степени тяжести. Кто отключил их от тока, было неизвестно, но вряд ли это сделала женщина, погибшая в соседней комнате от потери крови.

Врач посчитал необходимым поместить их в больницу Кальмара на обследование, однако, судя по всему, им удалось избежать угрожающих жизни травм. Правда, с высокой долей вероятности большой палец на руке Ассада придется ампутировать. Сириец выслушал это сообщение на удивление спокойно.

«Он еще не совсем оправился от шока», – решил Карл, положив ладонь на плечо товарищу. Он не мог выразить словами своей признательности Ассаду за то, что тот пожертвовал собой. За перенесенную боль.

– Спасибо.

Подобная благодарность прозвучала чересчур убого.

Ассад кивнул.

– Я же и ради себя старался, Карл. Так что не воображай о себе слишком много.

Их попросили подтвердить, что погибшая женщина оглушила и связала их в диспетчерской. Затем приехали криминалисты и засняли место происшествия на фотоаппарат; судмедэксперт выдал предварительное заключение о смерти, отметив, что женщина умерла от потери крови в процессе преждевременных родов. Приложив к ее животу стетоскоп и послушав несколько секунд, он покачал головой. Ребенок тоже погиб.

Работники «Скорой» уложили тело на носилки и унесли в машину.

На кресле и под столом оказалось действительно огромное количество крови. Непостижимо, как столько крови могло умещаться в таком некрупном теле.

– Она призналась в покушении на вас; вот, полюбуйтесь, – сообщил один из местных полицейских и показал на экран.

Карл прочитал. Текст был написан на шведском языке и вселял ужас.

– Что там написано, Карл? – с трудом выдавил из себя Ассад. – Я в шведском не силен.

Мёрк кивнул. Конечно. Разве можно было требовать знания шведского языка от человека, который еще шестнадцать лет назад и по-датски-то ни одного слова не знал?

– Тут написано: «Я признаюсь в своих деяниях. В диспетчерской я убила двоих полицейских. Я убила Ванду Финн. Она погребена в Гюнге Альвар, примерно в восьмистах метрах от окончания тропинки, сто метров направо. Я толкнула немку под автомобиль у паромного порта в Карлскроне. Ее звали Ибен. Я утопила Клавдию, которую обнаружили в Польше. Не помню их фамилий. Все началось с Альберты, с которой Ату, его тогда звали Франк, на Борнхольме…» Затем следует множество букв «н» и несколько пробелов, после чего признание обрывается. Видимо, когда она потеряла сознание, ее палец продолжал находиться на клавиатуре.

Карл показал на клавишу «н» на клавиатуре – она находится прямо над пробелом.

– А где Ату? – спросил он у присутствующих.

Все только пожимали плечами. Кажется, крыса бежала с корабля.

– Его машины нет, – заметил кто-то.

Значит, он решил улизнуть, прежде чем мосты окончательно сгорят.

– Мне кажется, своим побегом Ату лишь подтвердил свою вину. Причем он уносит ноги, когда его «избранная» медленно умирает, а здание неподалеку пожирает огонь, – поделился своим мнением Карл.

– Да, но то, что она пишет… можно истолковать по-разному, – изрек Ассад.

Мёрк кивнул:

– Можно. Быть может, она пытается обвинить его в гибели Альберты, здесь это непонятно. Мы ведь не знаем, что ею двигало. Возможно, она была сумасшедшая. Однако тот факт, что он сбежал, оставив свою подругу и дело всей своей жизни на произвол судьбы, говорит сам за себя.

– Тогда нам придется найти его, так?

Карл снова кивнул. Но где? И когда? Сейчас их отвезут в больницу. Травму Ассада нельзя оставлять без внимания. Сириец сделал пару шагов – настоящий зомби, ни дать ни взять. Конечности еле сгибаются, любое движение явно причиняет адскую боль, точно так же, как и у самого Карла. А рука… лучше было даже не думать об этом.

– Мы объявим в розыск Ату Абаншамаша Думузи и его автомобиль, – сообщил сотрудник шведской полиции в гражданском облачении.

– Хорошо. Знаете, нам придется поискать мобильные телефоны и ключи от машины, – предупредил Карл. – Иначе…

– Пусть другие займутся поиском, сейчас не время вам этим заниматься, – перебил врач. – Перед зданием вас ожидают две «Скорые».

На площади, окутанной клубами дыма и пара, стояло огромное множество машин с синими мигалками и людей в униформе. В небо поднимались черные облака, уже отнесенные ветром на порядочное расстояние, но, по словам главы команды, огонь удалось локализовать.

Карл посмотрел на тело, которое всего полтора часа назад принадлежало счастливой улыбающейся женщине в накинутом на плечи плаще Ату и с солнечным камнем в руках. Мертвое белесое лицо еще не успели прикрыть, и множество женщин и мужчин в белых одеждах толпились вокруг нее с совершенно растерянным видом и плакали.

Из здания, охваченного огнем, вытащили носилки. Люди перешептывались и, хватаясь за головы, в недоумении наблюдали за происходящим. Вдруг несколько из них почти одновременно воскликнули:

– Ширли!

Женщина, которую вынесли из пожара, была жива. Рядом с носилками шел человек, в одной руке держа капельницу, а второй прижимая к лицу пострадавшей кислородную маску. Несколько раз она пыталась протянуть руку к людям, мимо которых ее проносили, и прикоснуться к ним. Не все отвечали на ее порыв, и все же несколько человек успели мимоходом дотронуться до ее пальцев.

– Положим ее в первую «Скорую», а тело пускай едет во второй. Датских полицейских отвезут в больницу на машине спасателей, – распорядился командир.

Пострадавшую поместили рядом с мертвой. С нее сняли маску и таким образом предоставили возможность говорить. Женщина кашляла, но, судя по всему, была вполне в состоянии отвечать на вопросы. Вскоре к ней подошел человек из бригады спасателей и занялся удалением пепла из ее глаз. Волосы ее были все в саже, как и кожа. Все черным-черно. Невероятно, что ей удалось выжить в таком кошмаре. Вероятно, ее вытащили из ада в последний момент.

Лежа на носилках, женщина выглядела невероятно грустной. Возможно, она уже и не надеялась выбраться из пожара. По крайней мере, явно еще не оправилась от пережитого шока.

Вдруг она повернулась лицом к стоявшим рядом носилкам и попыталась сфокусировать взгляд. Несколько раз моргнула, прежде чем сумела разглядеть, что находилось перед ней. В тот же миг последовала странная, гротескная реакция с ее стороны. Карл никогда не забудет об этой секунде.

Глядя на труп, эта женщина рассмеялась. Она хохотала настолько безудержно и громогласно, что все люди, присутствовавшие на площади, оцепенели.