Глава 7
О перемирии с напарником, прощальном подарке ведьмочкам и возвращении в ВШБ
Настигла я бессовестного наглого типа во дворе, на лужайке, служившей площадкой для игр в мяч и прогулок. Не знаю, сколько времени прошло к тому моменту, когда я выдохлась, а Карел щеголял красными следами от прутьев на всех открытых частях тела. В какой-то момент он смирился и только прятал лицо и руки, позволяя мне хлестать его по спине и пятой точке.
– Какой же ты гад! – тяжело дыша, произнесла я и обессиленно уселась прямо на землю.
– Я тоже тебя люблю, Кирюш, – взглянул он на меня через раздвинутые пальцы рук, которыми прикрывал лицо.
– Умолкни! – хищно зыркнула я на него и тыльной стороной ладони убрала растрепавшиеся волосы со лба.
– Ну чего ты так разозлилась? – Осмелев, напарник присел передо мной на корточки. – Ничего ведь не случилось. Это всего лишь я… Мы же и так с тобой фактически живем вместе, и спим вместе, и вообще все делаем вместе. Ну, подумаешь, поцеловал…
Я глухо зарычала. Сама не знала, что умею вот так…
– Понял! Все понял! – вскинул в защитном жесте руки друг. – Больше не повторится. Я нечаянно, сам не ожидал. Какое-то помутнение рассудка нашло. Ты же знаешь, что ты для меня не девушка, а друг и напарница.
И вот надо было бы успокоиться после этих слов, которые ставили все на места. Но как-то так обидно стало… Ужасно обидно! Единственный парень, который мой идеал (сама ведь приложила к этому силы: не абы кого лепила из чуть зажатого и тихого мальчишки, а самого лучшего и классного парня), и не видит во мне девушки. И никогда не видел. А ведь будь иначе, прояви Карел хоть немного внимания и настойчивости в самом начале, когда мы только познакомились и подружились, то я стала бы встречаться с ним, а не с Иваром, который мне, вообще-то, никогда не нравился. Это потом уже я в него влюбилась, намного позднее. Но если бы мы с Карелом были парой, то и не вышло бы этой истории с Извергом, и не стала бы я его девушкой, и не влюбилась бы в него. И не страдала бы потом столько времени от того, что он меня бросил.
– Ненавижу тебя! – буркнула я, часто моргая.
Напарник тяжело вздохнул, потер лицо руками и встал.
– Да-да… И все равно, моя ведьма – это ты, и этого никто и ничто не изменит. Не сиди на холодном, Кирюш, застудишь себе все по женской части.
– Не твое дело! – огрызнулась я. Так выдохлась во время бешеной гонки за этим злыднем, что встать сил не было.
– Мое! Ты моя, значит, все, что касается тебя, – это мое дело.
Не слушая мое злобное бурчание о том, что он хочет все испортить и я дико зла на него за это, Карел за шкирку вздернул меня вверх, перекинул через плечо, как мешок с картошкой, вырвав сначала из моих ослабевших пальцев метлу, и понес обратно в академию. Дотащил меня до моей комнаты, сгрузил на кровать и присел рядом на корточки.
– С возвращением, Кирюшка. Наконец-то ты перестала вести себя словно ледышка бесчувственная. Ужасно соскучился по тебе нормальной и живой.
Я хмыкнула, разглядывая плоды своей деятельности. На лбу и щеках графа Вестова красовались красные полосы от веток, шея и кисти рук поцарапаны…
– Больно? – спросила, виновато погладив кончиками пальцев по одной из отметин. – Прости. Я жутко взбесилась. Не хочу, чтобы ты все испортил.
– Больно, – улыбнулся друг. – Но я заслужил, так что не в обиде. Сейчас пойду и попрошу, чтобы подлечили.
– Какой же ты… – поджала я губы.
– Терпи, душа моя. Я все равно пожизненно твой, так что без вариантов. Другого напарника тебе не видать. А нам с тобой еще детей воспитывать. Магистр Новард ждет только тебя, все готово к снятию стазиса с…
– Изыди! – толкнула я его в плечо и устало откинулась на спину. Умаялась, пока носилась за ним и карала за аморальное поведение, грозившее разрушить наше тесное напарничество и дружбу.
Вечером, когда Карел прокрался в мою комнату, чтобы лечь спать, я его уже ждала.
– Кирюш? – неуверенно спросил он, покосившись на кровать.
– Я сплю в твоей комнате, а ты здесь, – сообщила я ему и, неожиданно покраснев, потупилась. – Вряд ли девчонки прочухают, что мы поменялись на ночь спальнями.
Ну не могу я с ним лечь в одну постель после сегодняшнего поцелуя. Просто не могу… Одно дело в походе, когда стоит вопрос выживания: или околеть от холода, или пристроиться у доступного источника тепла. Но сейчас-то другая ситуация.
Он виновато вздохнул, но спорить не рискнул.
Так и прошел остаток недели. Я категорически не готова была, как прежде, обнимать во сне Карела. Ведь всегда воспринимала его как большую теплую плюшевую игрушку, мягкую, удобную и уютную. И меня ничуть не смущала двусмысленность ситуации с точки зрения окружающих. Но не теперь! Неожиданно для себя я вдруг осознала, что мой напарник молодой, сильный, здоровый и красивый мужчина. И пусть мы с ним не пара в общепринятом смысле этого слова, но это не отменяет, скажем так, физиологию. И мне совершенно не улыбается однажды ночью, забывшись или поддавшись гормонам (неважно чьим, моим или его), заняться любовью с тем, кого я так ценю, и этим все испортить.
Я вообще-то Ивара еще не забыла. Пусть мы расстались, точнее, он меня бросил, но мои чувства к нему пока не остыли. Я так долго раскачивалась, а когда, наконец, полюбила, все оборвалось на пике. И начинать какие бы то ни было новые отношения я не готова. Не хочу! Не могу! Больше никаких парней, никакой любви, никаких романов. Нет! Нет! И нет!
До возвращения в ВШБ остался один день, и мое шило в попе, очнувшееся от анабиоза, напомнило о себе. Ведьмочки ведь хорошие? Хорошие. Мне они понравились? Очень! Они меня приняли, в отличие от вреднючих магичек, с распростертыми объятиями. Значит, что? А значит, я как маг должна их порадовать перед отъездом.
Чего не хватает в учебном заведении, где обитают одни только девушки? Правильно, парней. Но живых и настоящих особей мужского пола я им не могу обеспечить никоим образом, поэтому надо думать, чем же еще их осчастливить. Кота на дубе сделать? Банально, и потом, он ведь не мужчина, хотя и самец. Горыныча? Можно, конечно, но ведь растащат на ингредиенты моего ящера. И плевать, что он не настоящий, а фантомный. Ведьмы – это ведьмы, с них станется… Кощей Бессмертный тоже не вариант, страхолюдный он, как не знаю кто.
Некоторое время я провела в раздумьях, а потом меня осенило. Напарнику была дана установка – притащить мне по накопителю, изъятому у каждого из всей нашей дружной банды. Им и по одному оставшемуся хватит для занятий, а с друзьями нужно делиться. Ну, Изверг не в счет, с ним я больше никаких дел иметь не желаю. А одиннадцати накопителей (вместе с моими и Карела) должно хватить.
Последнюю ночь в Академии ведьм я практически не спала, поскольку до рассвета клепала заготовки, призвав на помощь всю свою фантазию, чувство прекрасного, воспоминания о русских сказках и образы из когда-либо виденных фильмов и мультфильмов. Я ведь не настоящий художник, а так…
Закончив, я залила созданные образы силой под завязку, так что существовать им теперь несколько лет как минимум. Я же не размениваюсь на мелочи. Спрятав их, я сходила в столовую, не подавая виду, что у меня сюрприз, поболтала с девчатами за завтраком. Заверила, что мы еще непременно увидимся, пригласила их в ВШБ и пообещала, что помогу освоиться и все покажу. Ну а после этого выскользнула во двор и активировала свои заготовки.
К этому моменту большая часть ведьмочек высыпала на крыльцо, чтобы еще немного побыть со мной. Нет, диверсии от меня никто не ждал, просто девочки знали, что мне пора возвращаться в мою школу, и немного грустили. И в этот момент земля дрогнула под чеканным шагом тридцати четырех… мужчин. Я прямо залюбовалась.
Все красавцы удалые (я старалась), высоченные, статные, с военной выправкой, косая сажень в плечах, бицепсы – не обхватить! Ну а как иначе? Русские витязи ведь, богатыри былинные, а не захухрики полудохлые типа эльфов или вампиров. Ну и костюмчики – всё как полагается. Чешуей, конечно, не горели, чай не рыбы, но кольчуги у всех знатные, полированные. Шлемы, отзеркаливающие солнечные лучики, алые плащи на плечах, мечи-кладенцы, ну и прочие мужские игрушки. И как у Александра Сергеевича Пушкина было сказано: «все равны как на подбор, с ними дядька Черномор».
Вот над образом последнего мне пришлось поломать голову, поскольку я плохо представляла себе каноны красоты мужчин в возрасте. Дядьки и дядьки, чего их рассматривать? Все, кому больше сорока – они же старенькие. В итоге он был брюнетом с легкой сединой, благородным породистым носом, аккуратной окладистой бородой и жгучими карими глазами. Не славянский типаж, если честно, но больно уж имя у него говорящее – Черномор. Блондин тут никак не вяжется. В общем, глядя на результат своей деятельности, я чувствовала гордость за свой народ, за нашу культуру, за русских мужиков, наконец. Это ж… не богатыри былинные, а тонны и мегатонны тестостерона, закованные в кольчуги и латы.
Над двором академии разнесся дружный девичий полустон-полувздох. Ведьмочки такого счастья не ожидали, а потому впали в благоговейный ступор, пожирая красавцев витязей жадными взглядами. Парни не дрогнули, ибо не полагается им, они же фантомы. Чего им бояться?
– Ой вы гой еси, красны девицы! Прибыли мы к вам по велению высшему, – гулким басом обратился воевода к замершим, словно сурикаты, девчонкам.
Красны девицы были близки к обмороку от экстаза. А уж когда тридцать четыре невероятных мужчины отвесили им поясной поклон… Вот это они сами зачем-то сделали, я такого в программу не закладывала. Они же в строю, какой на фиг поклон? Но фантомы как-то умудрились не посшибать друг друга и даже не проткнуть копьями.
– А кто же старший над вами, красавицы? – поинтересовался Черномор, не дождавшись ответных приветствий.
Ой! А старшая-то сейчас кому-то по шее надает, и я даже догадываюсь кому. Пора делать ноги!
Я бочком пробралась за спины девушек, которые высыпали на крыльцо уже все до единой. М-да, а уроки-то я сегодня сорвала. Заметив Манилу, я жестом подозвала ее и прошептала на ухо:
– Это мой вам подарок на прощание. Они не настоящие, фантомы. Но осязаемые, почти разумные и самообучаемые. Я хорошо умею делать иллюзии и фантомы, это мой конёк. Развлекайтесь, девочки!
Глаза Манилы округлились, и в них блеснул бесовской огонь. Рыжая оторва явно оценила перспективы и расплылась в предвкушающей улыбке. Я показала ей большой палец, получила в ответ растопыренные указательный и средний пальцы – знак победы в Межреальности оказался таким же, как и на Земле. И тут раздался недовольный голос госпожи Альбертины Делайн:
– В чем дело, девушки? Почему вы не на уроках?
Черт! Я в панике заметалась, прячась от всевидящего ока главведьмы, и Манила меня поняла. Она тут же рывком выдернула откуда-то из толпы Руми, Далию и Акадию, и подружки вчетвером заслонили меня. Под их прикрытием я помчалась в свою комнату, быстро схватила собранную заранее сумку, окинула взглядом помещение, убеждаясь, что ничего не забыла. Метла сама прыгнула мне в руки, решив не ждать, пока я вспомню про нее.
Через слегка приоткрытое окно в комнату доносились голоса. Ну, с богом! Я активировала амулет переноса в ВШБ и, уже входя в портал, услышала вопль госпожи Альбертины, от которого стекла зазвенели:
– Золотова-а-а!
Хихикая и представляя, как весело теперь будет в Академии ведьм, я побежала в общежитие. В Межгороде было ощутимо прохладнее, чем в месте обитания ведьм, и даже выпал снежок. Поэтому я двигалась весьма бодро, чтобы не замерзнуть. В комнате немного утеплилась, оставила привезенные вещи и метлу, взяла учебники и тетради и помчалась обратно в главный корпус. Еще успею на несколько пар.
Меня встретили благосклонно, хотя я немного опоздала к началу урока. Магистр Закариус только зыркнул, но ничего не сказал, проследив, как я пробираюсь на свободное место. И лишь когда уселась и достала тетрадь, преподаватель некромантии произнес:
– Ну что, вот и наша долгожданная смертница. Золотова, вы готовы?
– Смотря к чему, магистр, – отозвалась я, бросая вопросительный взгляд на Карела, сидящего возле Ривалиса на один ряд ниже.
Напарник чиркнул себя под подбородком ребром ладони и высунул язык. Э-э-э? Я изобразила непонимание, тогда в дело вступил Рив. Эльф двумя руками схватил себя за шею и начал душить, тоже вывесив язык. Та-ак… Висельников, что ли, проходим? А что с ними не так? Я быстро пролистала тетрадь и нашла последнюю списанную у Карела лекцию. Ага, точно. Висельники и то, во что они могут превратиться после смерти, если их не похоронить. А также части их тел, которые годятся на зелья.
– Готова, магистр! – отрапортовала я, не отрывая взгляда от конспекта.
– Чудно! А компанию вам составит еще один смертничек, – хищно улыбнулся Закариус: – Ривалис Клайтон, вы весьма убедительно изображаете умершего от повешения. Прошу вас к доске, составьте компанию этой милой девушке.
У эльфа даже уши поникли от «радости», но он беспрекословно принялся пробираться через ряды. Я последовала за ним, не очень понимая, что нужно делать. Ведь я пропустила целую неделю, и хотя лекции читала и заклинания с Карелом отрабатывала, но… Зная паскудную натуру преподавателя некромантии, можно было не сомневаться, сейчас будет что-то неприятное…
Мы с Зайчиком заняли место у доски и уставились на мучителя Закариуса, ожидая указаний. Магистр открыл рот, собираясь что-то сказать, и тут раздался… нет, не голос, а рёв, от которого сердце ухнуло в желудок, и все присутствующие в аудитории, включая учителя, подпрыгнули:
– Золотова, к ректору!!!
Бли-ин! Быстро же госпожа Альбертина оказалась у магистра Новарда. Я, понурившись, побрела к двери, а меня догнал злорадный смех магистра Дракена Закариуса и ядовитый вопрос:
– Золотова, скажите честно, Академия ведьм уцелела?
– Уцелела, – вздохнула я, не оглядываясь.
– А ведьмочки все живы? – никак не желал угомониться маг.
– Все, – второй раз вздохнула я.
– Тогда чем же вы допекли госпожу Альбертину?
– Я им мальчиков сделала. Красивых. Тридцать четыре штуки. Фантомы…
Я уже открывала дверь, когда меня едва не сбил с ног дружный хохот. Ржали все: и парни, и девчонки – Кариша, Анасташа и Шамила. А громче всех веселился мучитель Закариус.
В кабинете ректора меня встретили… ну, в общем, как кровиночку ненаглядную встретили.
– Золотова! – орал магистр Новард.
– Золотова! – вторил ему рык госпожи Альбертины.
– Адептка, я вас… я вас… я вас… – заклинило несчастного главу ВШБ, которого я опозорила перед дружественным учебным заведением.
– Но я же для девочек! – пискнула я, не поднимая глаз от ковра. Ветхий он уже, и дырочки вон есть, и рисунок стерся. Надо бы притащить любимому ректору новый из какой-нибудь восточной нереальности. Там ковры красивые, богатые…
– Спокойно, дорогой! – произнесла рыжая особа. – Я сама!
Уй! Вот это уже плохо! Магистр Новард меня за два с половиной года ни разу еще сильно не наказывал. Так, пожурит, и всё. А вот чего ожидать от древней могущественной ведьмы, это еще вопрос.
– Я больше так не буду, госпожа Делайн! – на всякий случай пролепетала я, боясь взглянуть ей в глаза. Еще проклянет… Мне ведь ни в жизнь самой не снять то, что она может со злости навесить. Кишка тонка, не доросла я еще с такими опытными колдуньями тягаться.
– Врешь! – совершенно справедливо не поверила мне эта страшная женщина.
Ну, вру, и что? Извинилась ведь…
Магистр Новард, слышавший от меня это жалкое обещание сотни раз, только выдохнул сквозь сжатые зубы. Исподтишка я бросила взгляд на его руки, оценила, как он откручивает голову кому-то виртуальному, впечатлилась и снова уставилась в ковер.
– Кира, почему ты мне не сказала, что умеешь делать таких фантомов? – задала неожиданный вопрос госпожа Делайн.
– Э?.. – вякнула я, пытаясь сообразить, а почему я должна была это говорить.
– За то, что не предупредила меня о своих потрясающих умениях, в качестве наказания сделаешь еще Бабу-Игу.
– Бабу-Ягу? – обалдело исправила я. – Зачем?
– Затем, что мне про нее рассказывали. Она у вас зловредный персонаж, а нам с девочками нужен кто-то подобный для отработки навыков и обмена опытом.
– Альбертина?! – опешил магистр Новард.
– Дорогой, ну неужели ты в самом деле думал, что я сержусь на Киру? Она ведьма, не забывай. Пакостить – это в нашей натуре. Ты ведь не можешь не дышать, правда? А мы не можем не шкодить. Но я возмущена до глубины души, что она скрыла от меня такие потрясающие умения.
– То есть?.. – не верил своим ушам Глава ВШБ. – Развоплощать ее рыцарей не надо?
– Это не рыцари, – хищно улыбнулась главведьма. – А кстати, кто это, Кира?
– Витязи. «В чешуе, как жар горя, тридцать три богатыря». Красавцы, все как на подбор, и всё такое. А с ними дядька Черномор.
– Черномора я уже оценила, – в голосе женщины послышались кокетливые интонации.
М-да, кажется, нескучно будет всем, не только девчонкам. Когда приедут, нужно бы порасспросить, как там мои фантомные мачо поживают.
– Адептка, брысь с глаз моих, – сдерживаясь, чтобы не прибить меня, скомандовал магистр Новард. – Альбертина, Бабу-Ягу мы вам обеспечим. У нас сохранился экземпляр с первого года обучения Золотовой. Ее фольклорные элементы чуть всю школу нам тогда не разнесли. Я продемонстрирую их тебе, забирай хоть всех.
– Кроме Змея Горыныча! – испуганно вмешалась я. – Он нам с Карелом нужен для… Нужен!
– Исчезните, Золотова! Помню я про вашего Горыныча!
Исчезнуть так исчезнуть… Чего так орать-то?
На продолжение урока некромантии я так и не попала. Когда вернулась к аудитории, лекция как раз закончилась, и меня дожидалась, подпирая стену, вся моя бодрая компания. Даже Лола и Тельтина прибежали со своих жирафьих пар. Ну еще бы! Вся школа уже знала, что любимая адептка (читай – заноза в заднице) ректора вернулась. Ибо вопль, сотрясший стены учебного заведения, не услышал бы только глухой.
– Кирюшка-а-а! – огласила коридор радостным визгом Лолина и бросилась мне на шею.
Впрочем, ее быстро потеснила эльфиечка, которая тоже была рада меня видеть.
– Кир, ну что? – сверкая глазами, спросил Ривалис, когда мы с девчонками наобнимались.
– Главная ведьма требует в качестве компенсации морального вреда мою Бабу-Ягу, – сияя улыбкой, ответила я Риву и всем остальным за компанию. – А магистр Новард так обрадовался, что передумал меня душить, и пообещал госпоже Альбертине не только Бабу-Ягу, но и всех моих фольклорных элементов до кучи.
Парни заржали, а Рив напел частушку:
– Школьный ректор так культурно выражался нецензурно, что снискал себе по праву уважение и славу!
Я засмущалась, а народ, слышавший наш разговор, веселился. До следующей пары у нас было еще время, так что мы неторопливо побрели к нужной аудитории. Ребята задавали мне вопросы, так как одно дело услышать все от Карела, мотавшегося туда-сюда, и совсем иное – из моих уст. А мне и не жалко. Я развлекала друзей и косилась на напарника. Он загадочно улыбался и нес мою сумку, которую, похоже, сам же и собрал, пока я была на разборках у глав двух учебных заведений. Я ведь не успела, а кому еще, как не ему?
