– Выше. Никогда не опускай меч.

Амалия едва успела отшатнуться. Как всегда – пропустила момент, когда движения Мастера Коннери, похожие на неторопливые и нарочито неуклюжие покачивания и тяжелые шаги старого медведя, вдруг молниеносно взрываются вихрем. Стальная вспышка еще сверкала перед глазами, Амалия еще чувствовала на лице холод воздуха, рассеченного клинком, – а Мастер уже успел отступить почти на десять футов и вновь встал в свою излюбленную лениво-расслабленную стойку. Левая нога чуть впереди, согнута, руки лишь слегка придерживают длинную рукоять полуторного меча, позволяя тяжелому лезвию слегка наклониться в сторону Амалии. Но эта небрежность обманчива. Амалия уже научилась двигаться быстро – куда проворнее тех стражников, с которыми ей приходилось тренироваться, – но у нее никогда не получалось подловить Мастера, нащупать в его обороне слабину. Как бы она ни пыталась крутиться вокруг него, Коннери лишь слегка переступал на месте, и Амалию встречал уже не мягкий и уязвимый бок, а четыре с небольшим фута крепкой стали. Попробуй только броситься вперед – сразу же получишь!

Последние несколько дней они занимались не в лесу и не на оружейном дворе, а в тренировочном зале. Зима щедро засыпала снегом замок Ринвуд и его окрестности, и сугробы приобретали настолько грозные размеры, что невысокая Амалия запросто могла бы провалиться по шею. Увидев, как она раз за разом тратит по четверти часа на поиски утонувшего в снегу меча, Мастер Коннери все-таки согласился перенести занятия под крышу, в натопленный зал. И Амалия уже успела было обрадоваться нескольким дням передышки от бесконечных кругов по Звенящему Лесу, но Мастер тут же придумал новую пытку: теперь он гонял ее бегом вверх-вниз по лестницам Дозорной Башни. И когда у Амалии уже начинало рябить в глазах от серого камня, наступало время фехтования. Обычно Мастер ставил ее против кого-нибудь из стражников или старшекурсников. Те, не сговариваясь, жалели девочку, весившую чуть ли не вдвое меньше любого из них. В эти дни Амалия могла хотя бы спать, не тратя по паре часов на поиск позы, в которой у нее ничего не болело. Но иногда Мастер брался за меч сам – и тогда она вновь переставала считать синяки и ссадины.

После таких занятий Амалия едва могла дотащиться до больничного крыла, чтобы навестить Алекса. Он до сих пор вынужден был отлеживаться на койке, но теперь мадам Мерсье хотя бы выпускала его на прогулку на несколько минут в день. И эти короткие встречи были достойной наградой за все мучения. Алекс больше слушал, а Амалия неизменно начинала рассказывать. Про все – про тренировки, про экзамены, про то, как Агнешка в очередной раз попалась в мужском крыле жилого корпуса, про то, как Роб с Уиллом хотели окунуть профессора де Вилью в снег, но перепутали его в темноте с Мастером Коннери… Только о Матабере Амалия так и не рассказала. Не хватало втянуть в эту жутковатую и запутанную историю еще и Алекса. Не говорили они и о Ливи, которая при каждой встрече с Амалией до сих пор лишь здоровалась с искрящейся льдом вежливостью. И ни слова больше – даже в комнате, которую они вынуждены были делить.

– Не спи. Не пытайся следить за моими глазами – следи за мечом.

Наверное, Мастер все-таки пожалел ее и чуть замедлил полет затупленного лезвия. Снова чуть не получила по руке! Дурацкая ошибка, от которой Амалия никак не могла избавиться. И стражники, и молодые боевые маги всегда смотрели туда, куда собирались ударить, и Амалия уже научилась предугадывать их движения. Но с Мастером Коннери этот трюк срабатывал не всегда. Он мог долго усыплять ее внимание предсказуемыми стандартными атаками, а потом вдруг отводил взгляд в сторону, выкручивал меч совершенно немыслимым образом… и у Амалии появлялся новый синяк. Конечно, она уже могла предугадать некоторые финты Мастера, но он, похоже, имел их бесчисленное множество. И ему определенно нравилось колотить Амалию – просто так, для собственного развлечения. Наверное, потому он и не отпустил ее домой на каникулы – разве можно отказаться от любимой игрушки? Но Амалия больше не собиралась доставлять ему удовольствие мольбой или слезами – только глухо ворчала сквозь зубы всякий раз, когда ее касался клинок, и снова бросалась в бой.

– Ладно. – Мастер крутанул мечом в воздухе и отступил. – Все еще весьма посредственно, но уже кое-что. Отдохни несколько минут, потом повторим.

Амалия едва не закашлялась от удивления. Весьма посредственно, но уже кое-что? До этого она слышала исключительно «медленно» и «плохо». Интересно, с чего бы вдруг Мастеру, можно сказать, сыпать комплиментами? Уж не из-за профессора ли Кроу, которая как раз появилась в тренировочном зале? Впрочем, какая разница? Если есть возможность присесть ненадолго, ей непременно надо воспользоваться. Амалия отложила меч и устало опустилась на табурет.

– Профессор, вы загоняете бедную девочку до смерти. Она еле держится на ногах.

Кроу неторопливо прошла вдоль стены зала. Сегодня она зачем-то сменила привычную мантию на костюм мужского кроя – сапоги, штаны из плотной темной ткани и кожаный жилет на шнуровке, оставлявший плечи и руки открытыми. Довольно смелый наряд – но выглядел по меньшей мере эффектно. Амалия едва ли могла бы назвать фигуру Кроу изящной – все-таки та была рослой и крупной женщиной, но легкая полнота ничуть ее не портила. Скорее наоборот – добавляла какой-то особенной красоты. Высокая грудь, широкие бедра женщины, давно вышедшей из девичьего возраста, – но по стройности талии Кроу немногим уступала признанным красавицам из старшекурсниц. Есть чему позавидовать. Особенно если ты – худенькая и невысокая девчонка с грязными щеками, у которой куча синяков и все ногти обломаны о рукоять оружия…

– Надеюсь, что вы ошибаетесь. – Мастер Коннери упер острие меча в пол. – Впереди еще два часа занятий, и я рассчитываю, что госпожа Хэмптон не разочарует меня преждевременной кончиной.

– Будь с ней помягче, Грег. – Кроу улыбнулась и шагнула к Амалии. – Посмотри, какая она маленькая. Разве такой изящной леди под силу управиться с полуторным мечом?

– Эта, как ты выразилась, изящная леди, – насмешливо проворчал Мастер, – не далее как вчера голыми руками сломала пополам столешницу в «Вересковом меде», когда я вытащил ее из-за обеда. Отличные дубовые доски почти в два дюйма толщиной…

– И все-таки. – Кроу приблизилась, встала у Амалии за спиной и положила теплые ладони ей на плечи. – Бедная девочка так напряжена! Или ты хочешь, чтобы у нее стали плечи, как у каменщика? Будет совсем некрасиво…

– Нельзя выиграть бой одной лишь смазливой мордашкой, – фыркнул Мастер. – Ей нужна сила.

– Пусть так. – Кроу аккуратно помассировала Амалии плечи. – Ты учишь девочку недоброму ремеслу – раз уж это так необходимо. Но прошу тебя – не забывай, что она не одна из твоих солдат. Она леди. И она может сражаться, как леди. Ты позволишь? – Кроу кивнула в сторону стойки с оружием.

– Хочешь немного размяться? – Мастер Коннери удивленно приподнял брови. – Тебе не так давно здорово досталось. Не уверен, что это хорошая идея.

– Я настаиваю. – Кроу выбрала длинную тонкую шпагу. – Я и так уже слишком засиделась в кабинете Эла.

Амалия не удержалась и все-таки посмотрела Истинным Зрением. Да, аура все еще неровная, слабая, но в ней уже цветут краски, присущие только Высшим магам. Еще немного, и покалеченный Дар Кроу вернет себе прежнюю мощь. Но неужели она рассчитывает одолеть Мастера – хотя бы в шуточном поединке?

– Полагаю, предлагать тебе подраться с Робом или Амалией нет смысла. – Коннери покачал головой. – Постарайся не бить меня слишком сильно.

– Может быть, возьмешь шпагу? – поинтересовалась Кроу, прочертив острием своего клинка в воздухе крест-накрест. – Меч слишком неповоротлив – будет нечестно.

– Благодарю. – Мастер поднял оружие. – Я как-нибудь справлюсь.

– Ну… я тебя предупреждала.

Амалия уже видела, как Коннери в одиночку расшвыривает всех своих учеников. В таких схватках Мастер двигался неимоверно быстро. Но сейчас он дрался с равным… почти равным противником. Во все стороны хлестали потоки Силы, ускорявшие тела Мастера Коннери и Кроу до сверхчеловеческих пределов. Зрение не успевало поймать ни одного движения – два силуэта расплывались, переплетаясь в безумном танце боя. Кроу – гибкая, текучая, словно вода, совсем небольшая по сравнению с Мастером. И сам Коннери – огромный, могучий, но ничуть не уступавший своей противнице в подвижности. Его меч превращался в сплошной поток стали, успевая отражать удар за ударом, выплевывая горячие искры, когда оружие сходилось с оружием. Кроу удалось оттеснить его на несколько шагов, но он тут же отбросил ее обратно и сам перешел в наступление, сминая защиту. Противники замирали друг напротив друга на мгновения и снова схлестывались, словно сливаясь в единое целое. Амалии казалось, что оба они вдруг превратились в черное пламя, полыхавшее в самом центре тренировочного зала и отбрасывающее на стены длинные пляшущие тени.

Все закончилось внезапно. Так же быстро, как и началось. Мастер Коннери и Кроу застыли. Она – почти лежа, выгнувшись назад так, что ей пришлось упереться в пол свободной рукой. Он – нависая над ней черной громадой, так близко, что его растрепавшиеся в горячке боя седые волосы касались ее лица. Меч Мастера остановился в паре дюймов от груди Кроу – еще немного, и он рассек бы противницу надвое. Но и ее шпага целилась Мастеру прямо в горло.

– Что ж, – Кроу мягко улыбнулась, – похоже, у нас ничья.

– В настоящем бою не бывает ничьих, Кет.

Амалия не могла поверить своим глазам. Мастер Коннери тоже улыбался. Не привычным широким оскалом, обнажавшим два ряда крепких зубов, не недоброй усмешкой – обычной человеческой улыбкой. И даже его глаза больше не полыхали зеленым пламенем, а лишь слегка мерцали мягким, почти умиротворяющим светом.

– Скорость, подвижность, ловкость, изящество – это только защита. – Мастер, не отрывая взгляда от Кроу, взялся двумя пальцами левой руки за основание клинка ее шпаги. Взялся – и переломил закаленную сталь, словно тоненькую веточку. – Победу приносит сила.

Кроу не ответила. Они так и не сдвинулись с места. Глаза в глаза. Амалия вдруг почувствовала себя совершенно лишней. Этим двоим явно было о чем поговорить… и о чем помолчать, если они вот так замирали, словно уносясь мыслями далеко-далеко отсюда, в далекие места и времена, когда…

– Кто я такая, чтобы спорить с первым мечом Ритании. – Кроу рассмеялась и ловко вывернулась из-под Мастера, отбрасывая в сторону сломанную шпагу. – Но – так уж вышло – я пришла сюда, чтобы беседовать не об искусстве боя, а о куда более изящных искусствах.

– В таком случае ты ошиблась залом, Кет. – Мастер Коннери пожал плечами. – Изящные искусства – не удел боевых магов.

– Возможно. – Кроу склонила голову. – И все же одному боевому магу придется заняться не самым привычным для него делом. Бал, посвященный Рождению Солнца, состоится через две недели. По старой традиции первый танец открывает ректор. Обычно Эл приглашал меня. Но сейчас его нет, и…

– Нет. – Мастер тряхнул седой гривой. – Даже не думай, Кет, даже не…

– …и поэтому я хочу, чтобы ты составил мне компанию, – закончила Кроу.

– Проклятье, – проворчал Мастер. – Почему я? Де Вилья прекрасно танцует и обожает балы. Я никогда не занимался ничем подобным – не поздновато ли начинать? Нет, даже не проси.

– Это не просьба, – отрезала Кроу. – И даже не приказ. Ты должен понимать, Грег. Для Академии настали нелегкие времена. Сначала Кристалл, потом исчезновение Эла, а теперь еще и эта дурацкая дуэль мальчишек… В столице тоже неспокойно – ты же знаешь. Смута, наши враги поднимают головы. Если мы не будем держаться друг за друга – нас просто растопчут.

– Я не боюсь этих болванов из Парламента. – Мастер сложил руки на груди. – И я никому не позволю навредить тебе… или кому-либо в этих стенах.

– Я знаю. – Кроу улыбнулась. – Но мы должны показать, напомнить всем – даже без Элвина Торвальдсена Академия Ринвуд в надежных руках. Мы с тобой нередко расходимся во мнениях – кто-нибудь непременно захочет сыграть на этом. Но если нас увидят вместе, никто не осмелится сказать и слова. Ты мне нужен, Грег. Не на поле боя, не в тренировочном зале, а на празднике. Всего несколько танцев, пара слов – и все. Неужели я требую невозможного?

Мастер Коннери с тихим ворчанием склонил голову. Амалия еще никогда не видела его таким хмурым. Конечно, он совсем не похож на завсегдатая званых вечеров, но это же всего лишь навсего танец! Может быть, два… Кроу, не произнося больше ни слова, зашагала к выходу из зала. И только когда дверь за ней затворилась, Мастер заговорил:

– Похоже, мне понадобится пара уроков. Ты меня научишь.

– Что? – удивилась Амалия. – Вы это мне?

– Ты видишь здесь еще кого-нибудь? – хмуро отозвался Мастер. – Ты ведь знаешь все эти новомодные танцы, не можешь не знать. Завтра начнем на полтора часа раньше.

Снег блестел так, что становилось больно глазам. Погожий денек – редкое явление для зимы в Ритании. И от этого радости только больше. Амалия довольно зажмурилась и отпустила поводья. Маленькая мохнатая лошадка сама прекрасно знала дорогу в Вудроу – уж точно получше Амалии. Яркое солнце, легкий морозец и целый день впереди – что еще нужно для счастья? И даже недовольные визгливые окрики профессора де Вильи, призывавшего не растягиваться по дороге, ничуть не портили настроения. В конце концов, Амалия честно заслужила этот отдых. Мастер Коннери все-таки поддался на уговоры и не стал лишать ее возможности выехать в Вудроу вместе с остальными студентами, но последние два дня тренировок были сущим адом. Все тело до сих пор болело – зато теперь Амалия могла целый день провести в городе! Надо купить подарки Алексу, Агнешке и Ливи, и еще неплохо бы обзавестись чем-нибудь красивым к балу… только денег совсем мало. Амалия вздохнула. Отец оставил ей кое-что, но дела в Вудсайд Хаус шли не слишком-то хорошо, так что о новом платье приходилось только мечтать. Придется идти на бал в чем-нибудь совсем обычном – на радость Урании Клиффорд, чтоб ее черти сожрали…

– Выше нос, леди Фалмут! – Агнешка стукнула свою каурую кобылку пятками и поравнялась с Амалией. – Нас ждет великий день! Я собираюсь обойти все лавки, а в завершение напиться темного эля. Говорят, в Вудроу его отменно варят.

– Я воздержусь, – вздохнула Амалия. – Сегодня вечером у меня очередное занятие с Мастером Коннери.

– Кстати, – Агнешка дернула Амалию за рукав, – как проходят уроки танцев? Твой Темный Владыка хорош?

– Неожиданно – да. – Амалия улыбнулась. – Мне не к чему придраться. Но я пытаюсь.

Мастер действительно быстро учился. Всего за пару часов они с Амалией разобрали все основные движения. Неудивительно – чего стоит запомнить десяток танцевальных па, если ты знаешь сотни, если не тысячи приемов боя на любом оружии, которое только когда-либо изготавливала рука кузнеца? Мастер двигался чуть более резко, чем следовало, но никогда не сбивался с ритма. Танец с ним походил на тренировочный поединок на мечах – только куда менее выматывающий и не оставляющий синяков. Пожалуй, Амалии бы даже нравилось заниматься со столь способным учеником…

Если бы на месте Мастера Коннери был кто-нибудь другой. Кто угодно. И дело было не только в неприязни, которую Амалия испытывала к нему с самого начала. И даже не в том, что он запретил ей уехать на зимние каникулы вместе с отцом. Амалия чувствовала бешеную мощь его Дара даже на расстоянии. Сильнее – когда они тренировались с мечами. Но во время танца Мастер был совсем близко, и от каждого его прикосновения Дар Амалии словно вспыхивал темным пламенем – а вслед за ним начинало гореть и тело. Странное и тягучее ощущение возникало где-то в груди, прокатывалось горячей волной к низу живота и дальше, по ногам, которые в такие моменты едва не подгибались. Это было почти… почти как боль. Но почему-то Амалия никак не могла сразу выпустить руку Мастера, когда танец заканчивался. Иногда ей казалось, что и сам Мастер Коннери чувствует что-то похожее. Во всяком случае, он тоже не слишком-то любил эти занятия. Хорошо, что их осталось совсем немного…

– Замечталась? – ехидно поинтересовалась Агнешка. – Похоже, эти танцы заставляют твое сердечко биться чаще. А он не пробовал класть руки не на талию, а, скажем, чуточку пониже?..

– Отстань, – фыркнула Амалия. – У тебя все мысли об одном.

– Но-но. Я попрошу, юная леди! – Агнешка назидательно подняла палец вверх. – Вообще-то иногда я думаю еще и о выпивке. Но твой драгоценный старикан… Проклятье, я не понимаю, чего ты ждешь. У тебя есть возможность подобраться к самому шикарному мужскому телу во всей Академии, а ты…

– Прекрати. Что за глупости?! Ему почти две сотни лет!

– Ну и что? – Агнешка распалялась все больше и больше. – Зато какой опыт! Да, у него седые волосы, его сложно назвать красавцем, но лично мне такие мужчины нравятся даже больше. Неужели мне придется всему тебя учить? Это же совсем просто – после занятия смотришь на него жалобными глазами и говоришь что-то вроде: «Мастер, кажется, я повредила плечо и не могу сама снять…»

– Неделя дополнительных занятий, госпожа Ковальски.

Нет, Агнешка говорила не так уж и громко. Но от Высшего мага сложно что-то утаить. Кроу вполне могла бы услышать даже то, что и вовсе не было произнесено. Интересно, давно ли она следовала за ними?

– За что? – обиженно проворчала Агнешка. – Я всего лишь…

– Две недели. – Глаза Кроу блеснули синевой льда. – За то, что вы мне не нравитесь. Еще одно подобное слово от вас – останетесь без праздничного бала.

К счастью, Агнешке хватило ума промолчать. Профессор Кроу могла быть мягкой и заботливой. Но сейчас она выглядела почти устрашающе. Верхом на крупной вороной кобыле, в длинном черном плаще. Волосы распущены по плечам, и в них блестят снежинки – ни в шапке, ни даже в капюшоне Кроу не нуждалась, несмотря на мороз. Ни тени улыбки, идеально ровная спина и холодный взгляд. С такой Кроу уж точно не стоило спорить – и Агнешка, тяжело вздохнув, пришпорила свою лошадь и ускакала вперед.

– Кажется, ваша подруга упоминала профессора Коннери, юная леди? – Кроу поравнялась с Амалией. – Кстати, он просил меня особенно внимательно приглядывать за вами.

– Разумеется. – Амалия почувствовала, как ее лицо наливается краской. – Как вам будет угодно.

– Постарайтесь не отходить от меня далеко, госпожа Хэмптон, – кивнула Кроу. – У вас останется время на лавки – но сначала мы направимся к госпоже Аманде Дрейк.

– Вы могли бы сами попробовать сшить платье без предварительной мерки, милая Кеттрикен, – ядовито проворчала хозяйка мастерской (назвать эту величественную седовласую женщину простой портнихой язык не поворачивался). – Но Аманде Дрейк будет стыдно, если бедная девочка пойдет на бал в ЭТОМ.

– Мне кажется, оно великолепно… – робко пробормотала Амалия.

Платье было не просто красивым – настоящим произведением искусства. Не шелк, не бархат – какой-то другой материал, не просто черный, а будто бы без остатка растворявший свет в своей глубине. Мягкий на ощупь и чуть прохладный, хотя в комнате было жарко натоплено. Амалия еще раз повернулась перед зеркалом. Смелый, очень смелый крой, но ни капли фривольности или пошлости. Плечи и руки открыты, на груди и талии – корсет, но не такой, как на обычных бальных платьях. Плотный каркас облегал тело мягко, не сдавливая, но все же талия в нем казалась совсем тоненькой. Узкая юбка в пол подчеркивала бедра и как будто бы делала ноги длиннее на несколько дюймов… Нет, это просто какая-то особенная магия. В зеркале отражалась не Амалия Хэмптон, а какая-то другая девушка. Нет, даже не девушка – молодая женщина. Ниже шеи. Растрепанные волосы и испуганные темные глаза все еще принадлежали Амалии. Но тело было чужим.

– Великолепно? – фыркнула Аманда Дрейк. – Вы хотите сказать – было бы великолепно, если бы госпожа Кроу потрудилась привезти вас ко мне хотя бы неделю назад? Если так, то не смею спорить. Но пока что это больше похоже на напрасную трату нескольких футов анцерийского велнуара.

– Вы сможете привести его в порядок до Рождения Солнца? – Кроу покачала головой. – Признаться, я тоже не вижу в платье ни единого изъяна, но…

– Нет, не смогу. – Аманда Дрейк помотала головой. – Но я смогу сделать так, чтобы никто не заметил моего позора. Пришлите кого-нибудь через пять дней. И умоляю вас, леди, никому не говорите, что это платье работы Аманды Дрейк. Столичные модницы мне этого не простят.

– Уверяю, госпожа Дрейк, вам не придется краснеть, – улыбнулась Кроу. – На балу Амалия будет блистать. Думаю, стоит дополнить это платье ожерельем из белого золота или…

– Только жемчуг, – отрезала Аманда Дрейк. – Ожерелье и серьги. Никакого металла.

– Значит, будет жемчуг, – согласилась Кроу. – Пойдем, Амалия. Кажется, нам надо будет заглянуть еще в одно место.

Мастерская Аманды Дрейк была самым настоящим волшебным царством, в котором Амалия на мгновение превратилась в сказочную принцессу. Но стоило ей приоткрыть дверь, ведущую на улицу, реальный мир тут же ударил в лицо холодным ветром. И невеселыми мыслями.

– Спасибо, что привели меня сюда, профессор, – тихо вздохнула она. – Но зачем? У меня все равно в жизни не хватит денег на такое платье. И на жемчуг тоже…

– Не думай об этом, – отмахнулась Кроу. – Можешь считать это подарком на праздник Рождения Солнца… или поощрением за успехи в обучении.

– Подарок? – Амалия не поверила своим ушам. – От… от вас?

– Разумеется, нет, – рассмеялась Кроу. – Я не настолько богата, чтобы столь щедро одаривать студентов. От Мастера Коннери.

Амалия непонимающе уставилась на Кроу. Нет, та не шутила. Кажется. Ее лицо оставалось непроницаемо-серьезным, но в глубине синих глаз сверкали озорные искорки. Кроу придумала что-то необычное и явно была собой очень довольна.

– Он очень любит ссылаться на древний магический Кодекс, – пояснила она. – Но он не единственный, кто знает этот свод правил. В частности, там говорится, что на все время обучения благосостояние ученика является заботой Мастера. Очень мудрое замечание, как мне кажется. Плохо одетый или голодный ученик – позор для Мастера.

– И он сам выбрал для меня такие подарки?!

– Вообще-то нет, – призналась Кроу. – Я напомнила о его обязательствах, когда он занимался одной из своих бесчисленных железок в кузнице.

– Ой. – Амалия поднесла руки ко рту. – Вот он, наверное, разозлился…

– Вовсе нет. Просто отдал мне ключи от своих сундуков и попросил больше не беспокоить по пустякам. – Кроу подкинула на ладони увесистый звенящий мешочек. – Так что теперь у нас с тобой достаточно золота и на платье, и на жемчуг, и на шарф из черного шелка.

– Профессор, мне не нужен шарф, – тихо пискнула Амалия. – Зачем?..

– Шарф не тебе, а мне. – Кроу не сдержала улыбки. – А чего такого? Я тоже хочу получить что-нибудь на праздник Рождения Солнца. За почти полтора века нашего знакомства твой Мастер трижды спасал мне жизнь, но ни разу не подарил даже полевого цветка. Думаю, он уже не исправится, так что придется все делать самой.

– Ну… наверное, – неуверенно согласилась Амалия. – Мы ведь его не слишком ограбим?

– Не имею представления. – Кроу пожала плечами. – Он служит Короне уже куда больше сотни лет. Некоторые правители осыпали его золотом за победы. Некоторые подвергали гонениям за Темный Дар… Большинство делали и то и другое. Впрочем, твой Мастер все равно почти ничего не тратит. Кусок мяса, кружка эля, пара крепких сапог и хороший меч – вот и все, что ему нужно. И ему всегда было плевать и на золото, и на титулы, и на милость при Королевском дворе.

Вот как. Амалия никогда не задумывалась о чем-то подобном. Каково это – провести половину столь долгой жизни в бесконечных войнах и не получить ни славы, ни богатства – ничего, кроме ненависти и страха?

– Тогда за что он сражался все эти годы? – тихо спросила Амалия. – Зачем?

– Я не знаю. – Кроу опустила голову. – Он не любит говорить об этом. Может быть, он сражался за Ританию. Не за Корону, нет – за людей. А может быть, он просто делал то, что умеет делать – без какой-либо особой причины.

Амалия затаила дыхание. Вот он – тот самый момент, которого она так долго ждала! Кроу уже рассказала немало. Приступ откровенности? Или что-то другое? Но сейчас важно не это. Можно спросить про Матабера – и получить ответ…

– Леди Фалмут, вот ты где!

Довольная и раскрасневшаяся то ли от мороза, то ли от эля Агнешка стояла около лавки со сладостями и, призывно размахивая руками, вопила на всю улицу. Проклятье! Неужели нельзя было помолчать?..

– Полагаю, вас уже ждут, госпожа Хэмптон. – Кроу запахнула полы плаща. – Желаю вам удачно провести время. И не опаздывайте к отправлению обратно!

– Черт бы побрал твою громогласную глотку, – буркнула Амалия и ткнула подбежавшую Агнешку кулаком в живот. – Я вообще-то разговаривала с профессором Кроу.

– Ну и что? – удивилась Агнешка. – Ты сюда за этим приехала? Пойдем, угощу тебя булочкой с изюмом. Нам еще целый день ходить по лавкам.

Амалия вздохнула и молча поплелась за соседкой. Почему-то ей совсем не хотелось делиться тем, что рассказала Кроу. Все равно ни слова о Матабере там не было.