Глава 8. Будни адепта

– Живее, Вейрис! Живее!

С трудом переведя дыхание, я качнула тело, отцепила сведенные судорогой пальцы от веревочного каната и ухватилась за другую перекладину. Замерла, стараясь выровнять сбившееся от усталости дыхание и не потерять ритм. Впереди оставалось еще штук двенадцать перекладин горизонтально натянутой веревочной лестницы, а мышцы на руках ломило от нестерпимой боли. И самое обидное то, что после этого полоса препятствий не окончится.

– Вейрис! – вновь прикрикнул преподаватель. – Ты там, часом, не уснула?

Уснешь тут с вами!

Прикусив нижнюю губу, я собрала остатки сил и схватилась рукой за следующую перекладину. Будь веревочная лесенка металлической, было бы гораздо легче, а так… Веревка, провисшая в середине, раскачивалась во все стороны, к тому же ладони жгло от грубого ворса каната, но я продолжала упорно двигаться вперед, к небольшой деревянной площадке.

Сзади послышался отчаянный визг, и, судя по звуку и издевательскому смеху препода, это Памела сорвалась с препятствия вниз.

– Молодчина, Райч, – в кои-то веки переключился на кого-то другого препод. – Даю тебе три секунды на то, чтобы похныкать, и жду на отметке «старт». И в следующий раз не верещи так, будто кто-то надругался над ежом и сбрил ему шкурку.

Я оглянулась. Девушка, сидящая на постеленных снизу матах, не то заскулила, не то вполголоса заплакала, кое-как поднялась на ноги и послушно поковыляла к отметке.

– Ну что, Вейрис? Сдаешься и прыгаешь за плаксой Райч?

Еще чего! Я уже трижды срывалась с этих гребаных перекладин и возвращалась к началу. Четвертый раз ржать над собой и обзывать «корявой кошкой» не позволю.

С трудом одолев последние десять перекладин, я плюхнулась на площадку и начала интенсивно тереть перенапряженные мышцы на руках.

Мать моя кошка, как же все болит!

Эх, если бы только мама узнала, как издеваются над ее маленьким черным котенком на факультете закрытых знаний, она бы разнесла этот полигон для тренировок на мелкие составляющие! Нет, сперва она по душам поговорила бы с ректором, нашедшим для нас таких безжалостных преподов, и в особенности – с деканом Маккаличем за утвержденный им график учебы.

Начнем с того, что первый меч королевства добавил в учебную декаду еще два дня, заявив, что жизнь не оставляет времени на отдых, а значит, выходные нам не положены.

С этого момента мы начали учиться девять из десяти дней, а в конце декады выезжали на «совместные развлечения». В первую декаду мы развлекались на экскурсии в музее искусств, где я благополучно закрылась в кабинке туалета и, поджав ноги, подремала полчасика, пока Айрис Руколо не начала тарабанить в дверь. Во вторую декаду кучку обучающихся на факультете закрытых знаний зачем-то потащили в тюрьму, а в третью наша банда в полном составе (да-да, и Джером там тоже был) мыла посуду в столовой для бездомных. И после четырех декад обучения я даже боюсь представить, что приготовил нам Маккалич на завтра.

Расписание занятий составлялось с опорой на принцип: «А давайте загрузим этого осла мешками и посмотрим, когда же он сдохнет!» Каждый наш день начинался с ОФП. Общую физическую подготовку (переименованную мной в «очень фиговый предмет») проводил тот самый рыжий мужик с мерзким характером, который наезжал на младшего наследника во время собрания. Первое впечатление сыграло злую шутку. Ши-Ван оказался не мерзким. Он был самым мерзопакостным человеком на свете и пока занимал почетное второе место в моем личном списке «Самый отмороженный на факультете».

– Вейрис, ты домашняя кошка или все-таки оборотень?

Вот стоило только подумать, и он тут как тут!

– Я парда, – сквозь хрип поправила мужчину.

– Парда? – Злой и язвительный смех разнесся над тренировочной площадкой. – Ты не парда, девочка, ты кусок несформированного желе, который не в состоянии даже после четырех декад тренировок пройти простенькие препятствия.

Простенькие препятствия?

Я окинула взглядом учебно-тренировочную площадку. Врытые в землю трехметровые деревянные столбы, для пущей гладкости пропитанные какой-то вонючей дрянью, от которой чесался нос и слезились глаза; отведенные дорожки для бега с препятствиями; различного рода тренажеры в виде лесенок, брусьев и раскачивающихся на цепях бревен; лабиринты из натянутых между деревьями веревок, ради большего эффекта пропитанных раздражающим кожу составом.

Ну да… Простенько!

– Все было бы иначе без этих погремушек, – в сердцах высказала я, недовольно встряхивая рукой с браслетом.

Крохотный металлический бубенец проскользнул по серебряной цепочке, опоясывающей мое запястье, и в уши ударил чистый высокий звук. Я тут же поморщилась и подавила инстинктивное желание прикрыть руками уши.

Помимо раздражающего звука, который слышали только оборотни, симпатичный с виду браслет был артефактом, подавляющим наши способности. Почему-то Ши-Ван придерживался мнения, что, совершенствуя тело в парадигме «Быстрее. Выше. Сильнее», все обучающиеся должны быть на равных. Кошачья сущность активно бунтовала и возмущалась против такого преподавательского подхода, но Ши-Вану было плевать на мнение черной кошки.

Вот и сейчас стоило открыть рот, чтобы высказаться, как мужчина недовольно сморщил лицо.

– Полосатик, Мокрый нос, Багровый хвост, вы думаете так же?

Подошедшие оборотни хмуро глянули на препода.

Эх, если бы взглядом можно было калечить людей, рыжеволосый преподаватель с привычкой придумывать чудовищные прозвища загремел бы на больничную койку без единой целой кости в теле в ту же секунду. А так…

С наличием подавляющего вторую сущность артефакта были не согласны абсолютно все оборотни, но смелости кивнуть хватило только у Шархая. Волчонок, как всегда, трусил, а лиэс коварно выжидал.

– Та-ак… – протянул Ши-Ван, осознав, что ряды недовольных множатся. – Построились!

Над площадкой разнесся полный печали коллективный вздох. Обучающиеся начали с невероятной неохотой покидать полосу препятствий и уныло топать в сторону небольшого пятачка, где, скрестив руки на груди, застыл Ши-Ван.

– Живее! – прикрикнул он.

Под укоризненным взглядом преподавателя студенты факультета закрытых знаний торопливо выстроились в линеечку по росту и замерли. Предчувствие чего-то фатально нехорошего закралось в душу каждого, и мы принялись внимать словам Ши-Вана.

– Детишечки, – мерзко улыбнулся он, – вы даже не представляете, в какие игры оказались втянуты. Это не кружок для девочек «Мы все дали клятву Джерому». Это нескончаемая череда интриг, заговоров, покушений и склок. Никто не будет воспринимать вас всерьез. Никто не станет интересоваться вашим мнением. И уж тем более никто не станет утирать вам носы, когда вы оступитесь и упадете.

Стоящая рядом со мной Памела опустила голову и сжала кулаки. Привыкшая всегда быть неразрывной с братом-близнецом, сейчас без его поддержки девушка чувствовала себя на редкость незащищенной. Не нужны даже способности оборотня, чтобы почувствовать специфический запах страха, исходящий только от отчаявшихся жертв обстоятельств. По-хорошему девчонку надо пожалеть, но мне не было ее жалко. Слабость не стоит поощрять даже в малых порциях.

Переступив ногами по изрытой нашими сапогами земле, подняла голову, посмотрела на худого препода. И хотя я активно не переваривала Ши-Вана, сейчас прислушалась к его монологу. Он был прав, при дворе церемониться с нами не станут.

– Королевский дворец – это адово место! Он подобен Дикой земле. И если вы считаете, что все живут по правилам, – очнитесь! При дворе не выжить, занимаясь любимым делом. Белых и пушистых там сожрут без оглядки. Честных и непреклонных сломают. Добрых и искренних навсегда лишат веры в людей.

Мужчина обвел нас строгим взглядом.

– Вам не на кого рассчитывать и полагаться. Привыкайте к тому, что у вас нет друзей, нет приятелей, нет любимых. Вы всерьез считаете, что можете постоять за себя? Магия крови, сила оборотней, могущество элементалей, магия стихий, природные способности иллюзиониста – все это уже давно научились обходить. И лишь огонь амбиций, лишь холодный ум и ясное сознание помогут вам выжить и преуспеть в этом безжалостном месте.

Мы притихли, словно застуканные за списыванием, и даже дышали через раз.

– Учитесь сейчас, карапузы. Учитесь под моим присмотром, потому что жизнь уже заготовила вам множество неприятных уроков. – Разговорившийся Ши-Ван вновь криво и очень неприятно улыбнулся и закончил: – А сейчас… десять кругов! Кто не уложится за десять минут, будет бегать до ишачьей пасхи!

Теперь понятно, почему этот высокий рыжеволосый мужчина с отвратительной мерзкой улыбкой отморозка попал в тройку призеров моего личного топа…

Секундочку! Десять кругов за десять минут? Это же круг за минуту!

– Что не так с логикой у этого мужика? – проворчала я, срываясь с места вместе с остальными.

Сомневаюсь, что даже при отсутствии браслета, блокирующего способности оборотня, я бы одолела это расстояние за десять минут, а тут… Нет в жизни счастья!

Словно подтверждая эту печальную мысль, из-за угла тира показались две легко узнаваемые фигуры. В широкоплечем, уверенно идущем мужчине без труда угадывался новоиспеченный декан нашего «факультета повязанных на крови», а в гордо шествующем рядом худощавом юноше – тот, из-за кого, собственно, нас здесь и собрали: младший наследник престола. И так как во время бега развлечений не особенно много, я зачем-то начала сравнивать этих двоих.

Первый бабник двора и по совместительству меч королевства был значительно шире наследника в плечах, массивнее и увереннее, что ли. Джером же олицетворял собой текущий поток воды рядом с неподвижным валуном. Худой как щепка принц Райвиль был одного роста с Маккаличем, но его движения были быстрыми и четкими и на фоне могучего, но с виду неповоротливого воина.

Они были разными.

Светловолосый юноша с удивительно правильными, плавными линиями лица и коротко стриженный темноволосый мужчина с тяжелым подбородком и вечно нахмуренными бровями… Эти двое были полной противоположностью друг другу, но что-то общее неуловимым образом роднило их. Что-то схожее проскальзывало в манере говорить, во взгляде и некоторых движениях. Это «что-то» не поддавалось четкой классификации и пока постоянно ускользало от моего не слишком наблюдательного глаза.

Пока я разглядывала неспешно идущих Маккалича с Джеромом, к ним подлетела Гуля и принялась активно жестикулировать. Судя по эмоциональности движений, стряслось что-то важное, но, к несчастью, именно в этот момент беговая дорожка под моими ногами вильнула в сторону.

Подумав, я переключила внутренние ресурсы и, что называется, втопила. Пусть мне надели блокирующий браслет и лишили доступа к перевоплощениям, но магию крови еще никто не отнимал.

Я поравнялась с общей кучкой бегунов и даже обогнала двух наших неизменных лидеров – Полосатика и Братца-кролика… тьфу, вот ведь привязалось! В смысле – Шархая и брата-близнеца Памелы.

– Надо же! – споткнулся от неожиданности тигр. – С каких это пор в тебе столько спортивного рвения?

Старательно контролируя работу легких и сердца, я просто молча махнула себе за спину. Тигр обернулся, хмыкнул, и к черте финиша мы уже неслись ноздря в ноздрю. А еще кто-то имеет наглость утверждать, что это только кошки любопытны! Брехня! Любопытство – врожденное качество всех кошачьих!

К тому моменту, когда так сильно заинтересовавшая нас троица – наследник, горгулья, декан – подошла к Ши-Вану, караулящему студентов у финиша, мы с Шархаем штурмовали заключительную стометровку.

Не будь этого долбаного браслета, острый слух оборотня уже на таком расстоянии смог бы уловить обрывки разговора, а так… Хоть локти кусай от несправедливости!

Пока мы бежали, мужчины перекинулись несколькими фразами, затем Гуля продолжила активно жестикулировать. К тому моменту, как мы все-таки добежали, Ши-Ван поднял куртку, брошенную в начале урока на землю, и вместе с Маккаличем заторопился в сторону виднеющегося шпиля административного здания.

«Небось к ректору намылились», – мелькнула отстраненная мысль, а затем я почувствовала на себе взгляд принца.

Светло-голубые глаза наследника смотрели с насмешкой, а на выразительных губах играла такая многообещающая улыбка, что мне захотелось развернуться прямо перед финишной чертой и втопить в противоположную сторону. От трусливого бегства спасла инерция разгоряченного тела: оно банально не смогло остановиться, продолжая монотонно двигать ногами.

– Смотрите-ка, кто дополз до финиша первой, – ехидно начал Джером. – Ты специально так медленно бегаешь или это фишка всех пард?

Наклонившись вперед и упершись руками в колени, я послала в сторону наследника убийственный взгляд. К сожалению, это был максимум, которым я могла ему в данный момент ответить, поскольку пыталась отдышаться после изнурительного бега.

– Джером… – попробовал защитить меня стоящий рядом Шархай, но принц просто не дал ему шансов.

– Не вмешивайся. А лучше иди погуляй, – приказал младший наследник, и магия сделала свое дело.

Провожая удаляющуюся спину Шархая печальным взглядом, я сделала глубокий вдох, распрямилась и прямо посмотрела на Джерома:

– Чего надо?

Его смазливое личико прямо-таки засияло от предвкушения. И даже я знала, что конкретно предвкушал этот засранец: очередную словесную перепалку.

– Слышал, Ши-Ван называет тебя Корявой кошкой, – якобы между прочим проронил он и чуть сузил голубые глаза. – Как точно подмечено с его стороны.

Та-да-да… Дамы и господа, встречайте бурными криками «Фу-у-у!!!» безусловного лидера моего личного топа «Самый отмороженный на факультете».

Пререкаться и зубоскалить друг с другом мы начали еще три декады назад, и, если честно, за это время я так устала от бесконечных стычек, что сейчас даже не стала выдумывать очередную колкость, а просто сказала правду:

– Удивительно, что ты в курсе, ведь чья-то коронованная задница прохлаждается с деканом каждое утро, в то время как остальные пашут на ОФП до седьмого пота.

Внешне Джером ничем не выдал своего гнева, но я отчетливо увидела, как потемнели глаза.

– Мы занимаемся боевыми…

Я громко и на редкость язвительно фыркнула.

– О да, слышала я про твои занятия! Дай угадаю? Маккалич в поте лица и не покладая рук изо дня в день обучает тебя боевому владению фазами утреннего сна, а также теоретическим основам потягушек и практическим навыкам неспешного завтрака?

Джером открыл было рот чтобы парировать, но увидел подбегающих в финишной черте ребят и предпочел промолчать.

Трус! Ведь все знают или, по крайней мере, уж точно догадываются, что никакими боевыми искусствами с утра пораньше принц Райвиль не занимается. В то время как остальные с трудом отрывали сонные тела от кроватей, в комнате наследника стояла гробовая тишина, а к тому моменту как помятые, мокрые после ОФП обучающиеся возвращались в западную пристройку, Джером неизменно встречал нас бодрым, выспавшимся и с иголочки одетым.

И как после этого можно так нагло врать про тренировки по боевым искусствам? Что тут скажешь – королевская кровь вставать рано не привыкла! Правда, сегодня кое-кто даже сделал исключение и прогулялся вместе с деканом до учебно-тренировочной площадки. Бедненький! Поди устал с непривычки-то.

– Когда-нибудь ты пожалеешь о своих словах, – криво улыбнулся светловолосый парень. – Но я приму твои извинения. Так уж и быть.

А я стояла, смотрела на него большими глазами и думала: ну какой же он все-таки напыщенный дурак!

– Ага, надейся! – расхохоталась я и, наклонившись, добила: – Ты бы и пяти препятствий не прошел.

Выразительные губы парня сжались в одну нитку, а чуть затемненные по сравнению с удивительно белыми волосами брови хмуро опустились вниз. Наследничек гневается, всем разбежаться и начать дрожать от страха!

– О чем шепчетесь, голубки? – неожиданно влезла в разговор Гуля, которая до этого по просьбе Ши-Вана фиксировала время финиша каждого из студентов.

– Ни о чем, – холодно проронила я, отвернулась и даже сделала четыре размашистых шага, как услышала невероятное:

– Спорим?

Развернувшись с такой быстротой, что в стороны полетел песок из-под моих ботинок, я настороженно глянула в насмешливо-голубые глаза принца Райвиля и осторожно переспросила:

– Спорим?

Парень кивнул и чуть громче, так чтобы слышали абсолютно все, добавил:

– Спорим, что я пройду пять любых препятствий быстрее тебя?

Наверное, вылезший из-под коряги черт с розовыми рожками произвел бы на меня меньшее впечатление, чем заявление Джерома.

Он там, часом, поутру с кровати вниз головой не рухнул, нет? А может, в чай какую каку подмешали? Иначе с чего вдруг младший наследник, с детства не переваривающий никаких подвижных игр, вдруг заикнулся о подобном?

– А спорим! – в запале воскликнула я, протягивая ладонь.

Интересно, как он будет выкручиваться?

Как оказалось, маменькино высочество и не планировало давать заднюю. Крепко сжав мои пальцы, он с самым серьезным видом поинтересовался:

– Обсудим условия?

– Давай!

– Пять препятствий на твой выбор. Бежим, естественно, вместе. Все по правилам: никаких подножек, толчков и подстав. Рассчитываем только на собственные силы. Идет?

Я кивнула и наклонилась вперед:

– Что я получу в случае победы?

Азарт уже вовсю бурлил в венах, а заблокированная кошачья сущность вылезла из уголков души, где до этого тщательно скрывалась, и заинтересованно уселась в первых рядах.

Подавшись навстречу, Джером с неменьшим азартом в глазах спросил:

– А чего ты хочешь?

О-о-о… Зря он так! Хотела я многого, начиная с миниатюрного пони, которого мне обещали купить в детстве родители (но прокатили с подарком), и заканчивая прилюдным унижением одного доставучего принца.

Кстати… Коварно улыбнувшись, я чуть сильнее сжала руку Джерома. Так, на всякий случай, чтобы не сбежал раньше времени.

– Ты подстрижешь свои патлы! – указала я пальцем левой руки на короткий хвостик светлых ухоженных волос, собранный на его затылке.

– Идет, – не задумываясь и секунды, согласился он.

Ну, раз пошла такая пляска…

– И покрасишься! – просияла я.

В этот раз Джером на секунду все же задумался, но только на секунду, потому что ответ был:

– Согласен.

– В синий цвет! – окончательно обнаглела я, уже предвкушая, как буду ухохатываться над «синим принцем».

В этот раз Джером задумался. Конкретно так! И даже пересохшие губы облизнул, вероятно убоявшись замаячивших на горизонте перспектив, но потом все-таки храбро кивнул.

– Идет, – заявил он во всеуслышание и, дав мне пару секунд постоять со счастливой улыбкой на личике, закончил: – Вот только в случае моей победы ты меня поцелуешь.

Улыбка медленно сползла с моего лица, кошачья сущность тревожно забила хвостом. Целоваться с Джеромом не хотелось, но отступать сейчас уже не было смысла.

Парды не трусят. Парды всегда идут до конца.

– Да соглашайся уже! – нетерпеливо крикнула Гуля.

Я прикусила губу и внимательно заглянула в голубые глаза друга детства. Как-то чересчур быстро младший наследник престола согласился распрощаться со своими светлыми волосами…

Да не-е-е-ет! Он явно блефует.

– Ладно! Гуля, разбей!

– Ваше величество, пришел Ильсор Блесток.

Слуга застыл в дверях с вопросительным выражением на лице.

Эддар кивнул, отложил бумаги, откинулся на спинку кресла и погладил деревянный подлокотник. Кресло было стареньким, потертым, но здесь, за письменным столом своего кабинета, король чувствовал себя намного уютнее, чем на мягких подушках престола.

В коридоре послышалась тяжелая поступь старого приятеля, затем раздался сухой кашель, и через секунду в дверном проеме кабинета показался невысокий грузный мужчина. Капитан Блесток был одет в простой черный камзол времен своей службы. Вот только срезанные с плеч военные нашивки подтверждали, что служба старого вояки уже давно окончилась.

Он изменился с их последней встречи. В прошлом моложавый и крепкий, сейчас он походил на старика, доживающего последние дни. Возможно, такое впечатление создавала густая и некогда черная, а теперь молочно-белая от седины борода, проступившие залысины и огромная усталость в практически выцветших глазах.

– Мой король, – почтительно склонился капитан Блесток.

Король поднялся со своего места и вышел навстречу старому приятелю.

– Проходи, Ильсор, – степенно произнес он, стараясь не выдавать сожаления, охватившего его сердце при виде друга. – Как поездка? Надеюсь, тряска не потревожила твою спину? Проходи, дружище. Не стой в дверях.

Но Ильсор продолжил нерешительно топтаться на входе в кабинет, виновато опустив голову и стараясь не встречаться взглядом с Эддаром.

– В чем дело? – Замешательство старого вояки, с молодости презиравшего любые авторитеты, показалось королю забавным. – Раньше робости перед королем за тобой не водилось. Неужели годы и седина в бороде в конце концов образумили тебя, друг мой?

Капитан Блесток резко поднял голову, и их взгляды встретились.

– Ты вызвал меня впервые с момента нашей последней встречи, – несколько неожиданно произнес Ильсор. – Прошло двенадцать лет. Я даже не уверен, что продолжаю оставаться твоим другом.

По смуглому лицу короля пробежала тень прошлого.

«Ты не посмеешь!» – прокричала взбешенная Саира, а затем Эддар вновь почувствовал, как щеку обжигает пощечина от ее маленькой ручки.

– Дело в Итоне-Бенедикте?

Король непроизвольно поморщился, хотя уже много раз клялся самому себе, что перестанет так резко реагировать на это имя.

– Ты никогда не любил ходить вокруг да около, – усмехнулся Эддар, величественно складывая руки на груди отточенным годами жестом.

– Я знал, – горько выдохнул Блесток. – Знал, что тебе не понравится его содействие дому Райвилей. Знал, что в первую очередь ты потребуешь ответа у меня. Но ты забыл, что Итон пошел в Саиру, а ей никто и никогда не смел указывать.

– Да-а… – протянул Эддар, разворачиваясь к столику с напитками, чтобы не было видно, как тяжело ему подавлять воспоминания прошлого. – Твоя сестра – удивительная женщина, – помимо воли вырвалось у него.

И прежде чем он успел сообразить, что оговорился, Ильсор его поправил.

– Она БЫЛА удивительной женщиной, – враждебно глянул выцветшими от времени глазами старый капитан.

Раздраженно звякнул графин в руках короля, звонко плеснулась в стакан красноватая жидкость, а следом прозвучало властное:

– Сядь, друг мой. Обсудим ситуацию.

– Если ты думаешь, что я вмешаюсь, то ты серьезно заблуждаешься…

– Сядь, Ильсор! – повысил голос Эддар, протягивая приятелю кубок с молодым вином. – Я хочу с тобой посоветоваться.

– Противники, пожмите друг другу руки, – скомандовала горгулья, взявшая на себя роль главного судьи в споре.

Развернувшись вполоборота, я протянула руку своему сопернику и достаточно громко фыркнула:

– Попрощайся с патлами!

– Готовь губки, – вернул шпильку Джером, крепко сжимая мою ладонь.

Дернулась, вырвала руку, демонстративно вытерла ее об испачканные в грязи и пыли тренировочные брюки и оглянулась на столпившуюся группу поддержки. В рядах Джерома, как всегда, стояли Оливер, Энтони и Гуд – тройка подпевал из высшей аристократии. Туда же затесались близнецы Райч.

Удивительно, но факт: Памела по самое небалуйся втрескалась в маменькино высочество, вследствие чего люто возненавидела сам факт моего существования. А вот ее брат… Ну, он же брат. Он должен быть на стороне сестры, даже если она такая слепая несообразительная дуреха!

Мою сторону в этом споре поддержали все оборотни (особенно удивил на этот счет волчонок, с которым мы пусть не так часто, как с Джеромом, но тоже периодически цапались) и Салли с Томом. Почему двое энтри встали на мою сторону, оказалось загадкой. И судя по удивленно расширившимся глазам наследничка, для него тоже.

Откровенно говоря, мне безумно нравился Салли Грэм, ушастый, немного нескладный паренек. Он был умным, в меру стеснительным и отличался удивительной наблюдательностью. Пару раз мне доводилось сидеть рядом с ним во время ужина, и честно признаюсь: такого хорошего собеседника я еще не встречала.

С Томом Митчелом (неприметный паренек с сонным взглядом) я за все это время даже словом не перекинулась, но Шархай сказал, что Том парень неплохой, к тому же нереально крут в боевой магии, а я доверяла мнению тигра.

Пересчитав глазами обе группы поддержки (шесть на шесть), я невольно улыбнулась.

Ого! Да мы составляем целую оппозицию принцу Райвилю и его прихлебателям! Того и гляди, бунт поднимем! Я оборвала мысль и зло глянула в сторону светловолосого юноши. Клятва крови…

Ничего мы не поднимем, никакого бунта и никакой оппозиции. Это сейчас Джером играет в хорошего принца, позволяя нам наивно полагать, что каждый из нас имеет право на свободу выбора и личную жизнь. В действительности мы все его ручные звери, игрушки в праздничной упаковке. А разве владельца заботит судьба подарков после того, как они ему надоели?

Мы будем нужны ему в течение двух лет подготовки и в день переворота, но дальше… Никто не может гарантировать победу Джерома, и никто в случае проигрыша не сможет гарантировать нам жизнь.

Согласна, засада полная!

Сжав кулаки, я вышла к линии старта, очерченной на песке Гулей, и глянула на выбранные препятствия: паутинка, сетка, злосчастные стяжки и моя нелюбимая лесенка. Но если я все правильно рассчитала, у Джерома просто нет шансов меня обойти. Осталось только самой не сплоховать, и принц Райвиль станет пугать придворных, щеголяя синей макушкой.

Может, еще и собственную помощь в стрижке и покраске предложить? И что с того, что я никогда никого не стригла? Зато криво подстриженный Джером с бешеным цветом волос навсегда останется в сердцах и памяти королевства.

– Соперники, внимание! – громко крикнула Гуля.

Ее настолько переполнял азарт предстоящей гонки, что она периодически забывалась и начинала жестикулировать не только лапами и хвостом, но и крыльями, отчего траектория ее полета походила на возвращение домой перебравшего пропойцы.

– Удачи, – еле слышно шепнул Джером, вставая плечом к плечу, и это стало для меня настолько неожиданным, что я едва не проморгала команду горгульи «Начали!».

Замешкавшись на старте, я потеряла драгоценные секунды, и светловолосый засранец вырвался вперед. Правда, ненадолго.

Первым выбранным мной препятствием была паутинка. Натянутые под разными углами веревки рождали запутанный лабиринт, который невозможно было преодолеть, не имея за плечами колоссального опыта сотен проб и ошибок его прохождения.

Выигравший фору Джером зачем-то потратил ее, остановившись у входа, лихорадочно шаря глазами по натянутым веревкам.

Смотри-смотри, без пяти минут коронованный. Ты еще не знаешь, какой сюрприз ждет тебя внутри этой штуки.

В отличие от Джерома я эту паутинку штурмовала каждый день, поэтому стоять, открыв варежку, не собиралась. Нырнув в переплетение веревок, я уверенно пошла вперед. Не пожелавший отставать принц Райвиль последовал моему примеру, рванул вглубь, и в эту же секунду над тренировочной площадкой пронесся известный всем по печальному опыту звон колокольчика. Я предусмотрительно замерла и даже дыхание задержала, а вот ничего не подозревающий наследник пошел дальше.

Зря…

Едва заметные глазу обжигающие салатовые искры пробежали по белым веревкам, и над площадкой раздался гневный вскрик, а затем его высочество поразил своих подданных замысловатой просьбой сдать Ши-Вана в сексуальное рабство полосатым гарпиям (и это я, как приличная и очень воспитанная девочка, еще адаптировала суть его высказывания).

Ему бы, кстати, поаккуратнее в выражениях. Мы все-таки клятвой на крови повязаны. Вот удивятся гарпии, когда одиннадцать студентов притащат им матерящегося рыжеволосого мужчину и попросят… Нет, я даже мысленно такое за Джеромом не по-вторю!

Тряхнув головой, чтобы отогнать видение озадаченных гарпий, тесным кружком обступивших вырывающегося из пут Ши-Вана, я поторопилась возобновить движение. Колокольчики срабатывали только тогда, когда какой-нибудь неудачник задевал одну из натянутых веревок, и, судя по всему, ругань Джерома мы услышим еще не раз.

Пригнувшись, поднырнула под параллельно натянутый тонкий канат, встала на одно колено и осторожно проскользнула в узкое пространство между двумя другими. Высоко подняла ногу, чтобы перешагнуть через следующий, и… заметила идущего по пятам Джерома.

Эй! А с каких это пор мальчишка, который в детстве не мог даже на забор палисадника взобраться, стал таким ловким?

Пришлось поднажать. Причем конкретно так!

Втянув живот и задержав дыхание, просочилась в узкое пространство между двумя веревками, затем наклонилась вперед, прогнулась и осторожно миновала еще один опасный участок.

Над площадкой вновь раздался звон колокольчика, но, обожженный магией, принц на этот раз придержал язык. Это хорошо, мне сейчас не следует отвлекаться на глупости.

Вдох-выдох, опустилась на корточки и гуськом прошла под следующей веревкой. Сосредоточиться, не паниковать, не задевать… Не уследив, случайно задела пяткой уже оставшуюся позади веревку, и сама едва не вскрикнула от боли. Куда там Джером Ши-Вана посылал? К гарпиям? Я бы послала значительно дальше!

Стараясь не ошибаться, я успешно прошла паутину до конца, оглянулась на противника и, переступая через последний канат, вдруг поняла страшное: Джером не тот, каким был в детстве. Всего опасающийся увалень вырос и стал поразительно ловким, сильным и быстрым. А после этого пришло еще одно печальное озарение: я попала!

Выиграв несколько победных секунд в паутинке, я подбежала ко второму этапу и плюхнулась на живот. Препятствие состояло из полосы натянутых на разной высоте стяжек. Принцип был прост: под первой стяжкой надо проползти по-пластунски, затем встать и перепрыгнуть через вторую, опять плюхнуться на живот и проползти под третьей, вскочить… Ну, думаю, алгоритм действий понятен. И вот это «подполз-перепрыгнул» длилось где-то пятьдесят метров.

Если честно, само испытание мне дико не нравилось. Оно было очень энергозатратным и нехило сбивало дыхание, а выбрала я его лишь затем, чтобы полюбоваться, как ползает Джером, о чем сейчас безумно пожалела.

Подоспевший следом принц Райвиль ловко приступил к прохождению, примерно к середине дистанции поравнялся со мной и, несмотря на все мои отчаянные попытки не уступать лидерство, достаточно легко обогнал. Глядя в спину парня, уже закончившего прохождение этого этапа испытания и направляющегося к третьему, я кисло улыбнулась.

Полюбовалась, нечего сказать!

Все правильно рассчитала… У Джерома просто нет шансов меня обойти…

Ши-Ван прав, я не парда, я наивная дура!

Спрашивается, почему я повелась на провокацию Джерома и согласилась на спор? Ведь отлично знала, что маменькин любимый засранец врать умел с легкостью карточного шулера, виртуозно обчищающего карманы доверчивых обывателей. Сколько раз в детстве я велась на его россказни о живущих в королевском саду домовых? Сколько раз сидела с ним в засаде, наблюдая за метровыми деревянными шахматными фигурками только потому, что наследник «видел, что они шевелятся»? Сколько еще мне нужно доказательств, чтобы раз и навсегда уяснить простую мысль: Джером – самый большой засранец на свете, которому безумно нравится манипулировать другими.

И это, на минуточку, наш будущий правитель!

Злость на собственную тупость и самоуверенность придала сил. Повторяя про себя «не видать ему поцелуя», я кинулась следом за Джеромом к третьему препятствию – веревочной сетке, уходящей на три метра вверх. Ловко и быстро вскарабкалась следом за опережающим соперником и оказалась на площадке перед последним испытанием, которое решит судьбу этого дурацкого спора.

Мой оппонент уже был здесь, он стоял посередине, сжав кулаки, и медлил, не решаясь подойти к краю. Идеальный костюмчик, в котором Джером приперся на тренировку, помят и испачкан, светлые пряди прилипли к мокрому от выступившего пота лбу, а голубые глаза стали практически черными из-за расширившихся от ужаса зрачков.

– Трусишка зайка беленький… – издевательски протянула я, уверенно обходя парализованного страхом парня.

Впереди была веревочная лесенка, которую я с таким трудом преодолела сегодня на занятии. Целое испытание для моих уставших мышц. Знай я заранее, что гадкий неуклюжий увалень вырос в натренированного юношу, не стала бы рисковать и подставляться, но… Но это единственное препятствие на площадке, расположенное достаточно высоко от земли, чтобы напомнить Джерому о его маленьких страхах.

Принц Райвиль панически боялся высоты. Он даже из открытого окна второго этажа выглянуть не мог, что ж говорить о прохождении препятствия на высоте трех метров от земли?

Ухватившись за первую перекладину, я качнула тело и схватилась за следующий канат. Веревка неприятно, но знакомо впилась в ладонь, мышцы отозвались ноющей болью, но это все меркло в сравнении с мыслью о скорой победе и «синем принце».

Раскачиваясь из стороны в сторону, я словно маленькая обезьянка упорно шла к победе, но неожиданно веревка покачнулась и слегка прогнулась под весом соперника. Это было так неожиданно, что я даже притормозила и украдкой повернула голову, чтобы проверить, действительно ли Джером отважился на покорение высоты или это просто глюки. Каково же было мое удивление, когда у себя за спиной я никого не обнаружила!

Джером испарился. Его не было ни на площадке, ни на самой лесенке, но при этом я отчетливо ощущала движение веревки словно… словно…

Еще не веря в такой поворот событий, я медленно подняла голову и открыла рот от удивления.

Широко раскинув руки для лучшего баланса, Джером шел поверху, осторожно ступая с одной перекладины на другую.

– Поберегись, Мими, – весело крикнул он, олицетворяя собой фразу «парень шел по головам».

Переступив через мое повисшее на руках тело, он сделал еще несколько уверенных шагов, присел, ухватился руками за перекладину и слез вниз, чтобы продолжить путь более естественным способом.

Не в силах поверить в случившееся, я по инерции сделала еще несколько движений вперед, пытаясь хотя бы угнаться за светловолосым принцем, и поняла, что позорно проиграла.

Вопреки всем заверениям о том, что парды не сдаются, я разжала пальцы и рухнула на мягкие маты.

– Джером Райвиль выиграл! – разнесся над учебно-тренировочной площадкой счастливый голос горгульи, исполняющей обязанности рефери, и ее тут же поддержала радостными криками команда поддержки Райвиля.

Валяясь на матах, я с тоской смотрела в молочно-голубую даль неба и печально думала: «Ну как же так?»