Глава 16

Инесса и папа пришли ко мне в комнату уже ночью, когда Амальрик заснул в выделенных ему гостевых покоях. Пообнимались, попрощались, мы с сестрой чуть-чуть поплакали перед предстоящей разлукой. После чего папочка сообщил, что за мной скоро придет управляющий и доставит в Товильдо. Сам барон не может покинуть имение, пока тут пребывает важный титулованный гость, но и одну отправлять меня никто не собирается.

В общем, так и получилось. В назначенный час ко мне тихо поскреблись в дверь. Рув Кастильяр, который служил здесь дольше, чем я живу на свете, молча поклонился, забрал мой багаж и поманил за собой.

А у ворот уже ждала прогретая зимняя карета. Уезжали мы вчетвером. Я, управляющий, один из охранников, служащих в имении, и кучер. Последний потом пригонит пустую карету обратно из Легариса, а рув Кастильяр и охранник доставят меня в Товильдо, прямо в академию. А вернутся они своим ходом, наняв извозчика.

Наш транспорт громыхал по просыпающемуся городу, неторопливо двигаясь к стационарному порталу, и тут вдруг меня осенило. Конфеты! С меня ведь должок, и я пообещала, что привезу отсюда. А когда мне было их покупать?

— Рув Кастильяр, — подпрыгнув на сиденье, позвала я задремавшего управляющего. — Мне очень нужно купить четыре коробки конфет. Я обещала, что привезу с каникул.

— Эля, всё еще закрыто, — потер лицо ладонью пожилой мужчина. Он, зная меня и Инессу с пеленок, обращался к нам по именам, но на «вы». — Мы приехали слишком рано. Порталы-то работают круглосуточно, а вот кондитерские… Может, вы купите их в Товильдо? Мы подождем.

— Но мне очень надо! Давайте притормозим у «Сладостей Лифана»? Он ведь живет на втором этаже своей кондитерской. Разбудим, извинимся, заплатим чуточку сверху. Рув Кастильяр, поверьте, мне действительно нужны четыре коробки конфет. Можно больше, но не меньше. Именно сегодня, до моего возвращения в Товильдо.

— Ну… хорошо, — смирился он с моей просьбой и кивнул охраннику, чтобы тот переговорил с кучером.

Ехали мы небыстро, так что для сильного молодого мужчины выскочить на ходу и перебраться на козлы — не проблема.

После некоторой заминки мы снова тронулись, но свернули с первоначального пути и притормозили у одной из кондитерских. Мы с сестренкой чаще всего именно тут покупали сладости, когда приезжали в Легарис. Ее владелец, круглолицый добродушный толстячок, не только был хозяином, но и сам готовил все свои вкусные шедевры. Пирожные, торты, печенье, засахаренные фрукты и ягоды, конфеты, шоколад, леденцы… Войдя внутрь, от одного только запаха можно было захлебнуться слюнками.

Я выскочила следом за охранником (я его знала в лицо, но умудрилась забыть имя, а уточнять было неловко) и знаком указала на дверь, предлагая стучаться.

Минут через пять внутри загремело, загрохотало, и сердитый мужской голос вопросил из-за закрытой двери:

— Кого еще хрын принес в такую рань?! Закрыто!

— Рув Лифан! — громко заговорила я, отодвинув в сторону своего спутника. — Это Элисса Суарес, младшая дочь барона Суареса. Можно с вами поговорить?

— О! — озадачился кондитер, но, осмыслив услышанное, дверь все же открыл и сонно уставился на меня.

Мы явно разбудили его, так как толстячок был в длинном теплом халате и тапочках на босу ногу.

— Рув Лифан, простите за беспокойство. Я осознаю, что веду себя некрасиво, побеспокоив вас в такое время. Но только вы можете мне помочь. Мне очень-очень нужно. Спасите меня, пожалуйста!

— Э-э-э… Рувита Суарес, — хлопая глазами и ничего не понимая, промычал он. — Но я же… Как я могу вам помочь?

— Рув, так сложились обстоятельства, что мне приходится срочно возвращаться в город Товильдо. Я там учусь в Приморской академии магии. И вот беда, я не успела купить конфеты. Не предполагала, что столь внезапно придется покидать Легарис. А я обещала двум магам, что привезу им конфеты из вашей кондитерской. И они ждут, потому что я им так нахвалила ваши сладости… И понимаете, ну вот никак мне теперь не возможно приехать с пустыми руками. Я клятвенно заверила, что непременно куплю для них в ваших «Сладостях Лифана» две коробки конфет с ликером. Лучше разный ликер в начинке. И еще две коробки ассорти с разными вкусами. Это для одной достойной рувы. Она любит с орешками и сливочной помадкой, но я так вкусно описала ваши шоколадные шедевры, что она теперь хочет перепробовать их все. Вы меня выручите?

— Н-ну… Хорошо, проходите, рувита Суарес. Если это для магов…

— Ох, рув Лифан, — обрадовалась я. — Вы мой спаситель! Вы же выполните их просьбу, да? И вложите в коробки ваши карточки. Я думаю, дополнительная реклама среди магов вам не помешает.

— Да-да, рувита. Входите, не стойте на пороге, очень уж холодно.

Зябко кутаясь в халат, кондитер отправился выполнять мой заказ и упаковывать четыре коробки конфет. А я поманила за собой управляющего, ведь именно он папин представитель. Вот он и оплатит мои покупки. Поразмыслив, я решила, что мои друзья тоже не откажутся от вкусненького. Пирожных еще не было, так как ночь, но ведь полно всего другого.

В итоге я накупила целую гору сладостей. Четыре коробки конфет, которыми должна оплатить долг. Еще по одной для Марты (ассорти) и для Марко (с ликером). Ладно уж, я умею понимать намеки. Четыре большущих плитки шоколада с орехами для остальных парней. Несколько пакетов различного печенья и мешок леденцов и карамелек для нас всех. По упаковке мармелада и пастилы. И в последний момент я не удержалась и взяла-таки еще одну коробку шоколадных конфет для себя лично.

— Огромное вам спасибо! — проговорила я, глядя, как рув Кастильяр расплачивается за все это богатство. — Вы меня несказанно выручили. Уверена, мои друзья и преподаватели Приморской академии магии по достоинству оценят ваш талант. Жаль, что мы в такое время и пирожных еще нет. Я бы и их купила.

— Все разбирают, рувита, — развел руками толстячок. — Праздничные дни, выпечки к вечеру совсем не остается. Ничего свежего, кроме печенья, еще нет. Мы с помощниками, конечно, начинаем работать еще затемно, чтобы к завтраку уже можно было что-нибудь купить, но понимаете, праздник, и я отпустил их на день, а сам… — смутился он.

Вот это он, конечно, зря. Именно в такие праздничные дни самые большие покупки. Но мало ли какие обстоятельства. Что я понимаю в делах кондитеров?

Распрощались мы в итоге довольные друг другом. У меня весьма внушительный объем покупок, что уже выгода для кондитерской, ну а за беспокойство в ночное время мы чуть накинули сверху. Все же Новый год, человек отдыхал, а тут я.

— Эля, вы все такая же сластена, как и в детстве, — по-доброму улыбаясь, прокомментировал мои приобретения рув Кастильяр.

— Да, рув. Люблю вкусное и сладкое, — рассмеялась я. — Но это не только для меня. Тут еще на подарки моим друзьям и преподавателям, вы слышали.

И вот Товильдо. В этот раз я прибыла сюда как нормальный путешественник, через стационарный портал, а не как не пойми кто — полпути верхом на дурной лошади, оставшуюся часть — ковыляя на своих двоих.

Меня проводили аж до крыльца академии. Не то чтобы рув Кастильяр и наш молчаливый охранник опасались оставить меня без пригляда, но ведь нужно помочь с вещами. Это домой я ехала налегке, с маленькой сумочкой. А обратно-то с подарками и сладостями, к тому же с зимней верхней одеждой, которая совершенно не нужна мне здесь, в приморском южном городе. Ее управляющий отвезет обратно в наше имение. Шубка, меховые сапоги, рукавицы и шапка будут ждать меня до следующей зимы.

Я тепло попрощалась со своими спутниками, забрала все свое имущество и, сгибаясь под тяжестью сумок, коробок и пакетов, побрела наверх, в наши с Марко комнаты. Интересно, когда он вернется?

Размышляя о нем, я вдруг поняла, что ужасно соскучилась за эту неделю по своему вредному белобрысому соседу. Ну надо же! Не думала, что так сильно привыкла к нему за эти четыре месяца. Пока общалась с папой и сестричкой, времени задуматься об этом не было. А вот поди ж ты!

— Марко-о-о! — на всякий случай крикнула я, ввалившись в гостиную и опустив багаж на пол. — Марко-о-о, я приехала.

Никто мне не ответил, да и судя по скопившейся за неделю пыли, он еще в отъезде.

— Ну и фу! — насупилась я. — Мог бы и пораньше вернуться к своей замечательной соседке.

Некоторое время ушло на то, чтобы переодеться в более легкий наряд. Теплые меховые сапоги я сменила на облегченные еще в карете, пока мы ехали к академии от портала. Так же и с верхней одеждой. Но шерстяное платье я же не могла снять при руве Кастильяре и охраннике.

После разобрала всё, привезенное из дома, и спрятала в шкаф. Сладости сначала хотела вынести в гостиную, но потом передумала. Это ведь вроде как подарки. А если кто наткнется раньше времени? Съедят и не поймут этого. Нет уж! Буду вручать каждому лично.

А начну с рувы Альды. Она женщина, ей первой. Секретарь ректора немного подождет.

Подхватив две перевязанные красивыми лентами коробки конфет ассорти, я отправилась на первый этаж искать кладовщицу. Хоть и каникулы, но она-то вряд ли уехала куда-то. И точно.

— Здравствуйте, рува Альда. — Приветливо улыбаясь, я вошла в помещение. — С праздниками вас. Надеюсь, вы встретили их хорошо.

— Суарес? — удивилась она при виде меня. — А что это вы так рано вернулись? Ведь еще целая неделя до начала учебы.

— Ох, рува, не спрашивайте, — поморщилась я. — Сбежала от потенциального жениха. Некоторые… графья крайне неприятны и настойчивы в желании видеть меня своей невестой. И что только им надо? Будто вокруг мало других девушек. Отчего нельзя оставить меня в покое и дать выучиться на мага?

— Ну-ну, Суарес, — хмыкнула она, сцепив перед собой пальцы в замок. — Вы очень эффектная, яркая и красивая девушка. Нет ничего удивительного в том, что вам желают сделать предложение руки и сердца.

— Но он же старый! Ему тридцать четыре года. А мне семнадцать! — искренне возмутилась я. — Вот и пришлось удирать в любимую академию. Рува Альда, я привезла обещанные вам конфеты. Как и договаривались, два набора ассорти. Кондитер заверил меня, что они все с разными вкусами. Надеюсь, вам понравится, — положила я перед кладовщицей коробки.

— Я тоже на это надеюсь, Суарес, — величаво кивнув, она спокойно забрала свою награду. Это ведь не взятка, а плата за услугу.

— Вы не знаете, рув Луциано у себя?

— Вы и ему привезли конфеты, но с ликером? — лукаво улыбнулась женщина.

— Я же обещала, — развела я руками. — Вы с ним мне очень помогли. Спасибо.

— Мне даже понравилось, Суарес. Из Мельхора получилась весьма впечатляющая рувита. А Луциано вы найдете на его рабочем месте.

Примерно такой же диалог состоялся у меня и с секретарем ректора. Рув повеселился, описывая свои впечатления от Маркеллы. Сказал, что ради подобного зрелища он готов в следующий раз, буде таковой случится, поучаствовать в представлении безвозмездно.

— Марко больше не согласится, — хихикнула я. — Вы не представляете, чего мне стоило его уговорить на этот маскарад. И еще предстоит расплачиваться. Это вы с рувой Альдой любезно согласились на конфеты. А мой меркантильный вредный сосед стребовал с меня желание. Вот я и боюсь теперь. Мало ли что придет ему в голову в надежде отыграться за платье, парик и грим.

— Ох, студенты, — с улыбкой покачал он головой. — Ступайте, Суарес. Отдыхайте и постарайтесь не хулиганить. Будет очень обидно отрабатывать провинность во время каникул. Так что ведите себя хорошо.

— Я постараюсь, — заверила я его.

Да-а-а. Целая неделя каникул, а в академии совсем мало народу. Почти все разъехались на праздники. И чем же мне заниматься столько дней, пока не вернутся друзья?

Ух, этот противный Амальрик! Всё из-за него! А ведь я могла бы наслаждаться обществом любимых папы и сестры дома. А вместо этого брожу, как неприкаянная, по этажам опустевшей академии.

Все остальные дни я коротала, гуляя по Товильдо. Погода, конечно, не слишком к этому располагала, но не сидеть же в четырех стенах. Так что я утеплялась и на весь день уходила в город, знакомясь с ним. Магазины и книжные лавки, таверны и кондитерские, статуи и неработающие в это время года фонтаны, музеи и галереи. Я даже театр нашла, чему несказанно обрадовалась. В одиночестве идти на представление девушке моего статуса непозволительно, но я непременно позову сюда друзей или хотя бы Марко. Пусть станет моим спутником, от него не убудет.

Ходила я и на набережную. Долго стояла, держась за парапет и наблюдая за могучей стихией. Свинцово-сизые волны неприветливого моря, которое тоже не слишком любило зиму, накатывались на пирс и разбивались сотнями брызг. А вдалеке стоял маяк. Когда стемнело, я даже увидела вспыхнувший на нем огонь.

Еще я набрела на смотровую площадку, расположенную на скале. Из города на нее вела высокая лестница с поручнями. Подъем занял много времени, но это того стоило. Даже когда просто стояла там, любуясь городом и морем, дыхание перехватывало. А уж если посмотреть в подзорную трубу…

Все мои прогулки были весьма познавательны, но неимоверно скучны. В одиночестве даже пирожные в лучшей кондитерской города не радовали.

Но в один из вечеров я вернулась в академию, поднялась на чердак, вошла в гостиную и замерла на месте. Дверь в спальню моего соседа была приоткрыта, и оттуда лился свет.

— Марко?! — обрадовалась я.

— Да! — крикнул он и тут же вышел в нашу общую комнату. — Здравствуй, Элисса.

— Марко-о-о! — Проигнорировав его сухое и чопорное приветствие, я радостно бросилась к нему, вцепилась в его плечи, подпрыгнула и быстро чмокнула куда дотянулась. Кажется, в подбородок. — Ну наконец-то! Где тебя так долго носило? Я же скучала! Белобрысый, совести у тебя нет. Не мог побыстрее получить свое наследство и вернуться к своей замечательной соседке?

— Эк ты хорошо обо мне думаешь, Рыжая, — хохотнул он и отодвинул меня от себя. — Да я и за две недели еще не всё успел сделать. Ну а как прошла твоя поездка? Чем занималась?

— Неделю гостила у родных. Потом приехал противный граф Амальрик, подарил мне бриллиантовый браслет, я его не приняла, а папа выгнал меня обратно в академию.

— Выгнал? — удивился парень и, отойдя от меня, сел на диван.

— Конечно! — важно кивнула я. — Я такая эмоциональная и впечатлительная, что срываюсь, искрю и… Забыла, как еще папа сказал. Вот. Он меня спрятал от графа под домашний арест и выгнал под присмотр магистров. Вот мы с управляющим, который меня сюда довез, прямо ночью и сбежали.

— То есть папа выгнал, и ты сбежала, — фыркнул он. — Ну а здесь?

— Ой, не спрашивай. Я чуть от скуки не умерла, пока вас ждала. Весь город обошла, всё исследовала, даже на смотровую площадку поднималась. А еще тут есть театр, ты знал? Сходим посмотреть представление? Ты ведь меня пригласишь?

— М-м-м…

— Ой, я же тебе подарок привезла. Замри и ни с места! — Я бросилась в свою комнату за коробкой конфет.

— Элисса…

— Вот! С ликером и коньяком. Там вперемешку, как сказал кондитер. Пей и закусывай! — важно вручила я ему подарок.

— Выпью. И закушу, — пообещал он мне и расхохотался. — Ох, Рыжая. Я уже отвык за эти дни от твоего напора и энергии. Кажется, мне будет сложно втягиваться обратно в то сумасшествие, которое тебя окружает.

— Да ладно тебе, ты привыкнешь, — хихикнула я и села к нему на диван. — Ну, рассказывай! Ты всё свое получил обратно? Утвердился в правах? И какой у тебя титул? А какая фамилия настоящая? А ты богатый?

— Рыженькая, будешь много знать, скоро состаришься. — Протянув руку, он легонько дернул меня за выбившуюся из косы прядку волос. — Не расскажу я тебе ничего. До конца учебы я — Марко Мельхор. И не важно, большое ли у меня состояние, какой титул и где мои земли. А то вдруг ты корыстная и меркантильная особа и захочешь за меня замуж из-за них?

— Да ну тебя, Белобрысый! — надула я губы. — Ну хоть что-нибудь расскажи, а? Мне же интересно. Нечестно утаивать всю информацию.

— Не-а!

Я многозначительно помолчала, сверля его намекающим взглядом. Он не поддался. И тут меня осенило.

— Марко-о-о! — выдохнула я, распахнув глаза. — А давай ты…

— Нет!

— Что «нет»? — не поняла я.

— Всё — нет!

— Да погоди ты, не сбивай. Марко, а давай ты со мной обручишься? Смотри, нам учиться еще четыре с половиной года. Мой папа и все потенциальные женихи будут думать, что я уже обручена, и оставят меня в покое.

— Нет!

— Да не по-настоящему, Марко! — Я аж подпрыгивала на месте от переполнявшего меня восторга от такой замечательной идеи. — Мы понарошку обручимся. Ну то есть по-настоящему, но не навсегда. Потом я тебя «брошу» и откажусь выходить за тебя замуж. Ты немного «погорюешь», — взяла я жестами в кавычки ключевые слова, — что я разбила тебе сердце, а потом найдешь себе настоящую невесту.

В этот момент, если бы я была героиней столь любимых Инессой любовных романов, — она заказывала тайком от батюшки, а в нашем отрочестве мы их вместе воровали, то есть брали на время у наших гувернанток — мне следовало бы сделать взгляд томным и нежным.

Как же там было написано?

Сейчас вспомню. Я ведь читала почти перед самым побегом из дома очередной опус, вышедший из-под пера Франсуазы Жемчужной. Говорили, что пишет она под псевдонимом, и никто не видел ее. Настоящее имя писательницы знали лишь издатели. Назывался ее последний роман «Не откажи мне, милый».

Так вот, его героиня, юная очаровательная Амиральда, заключила пари, что выйдет замуж за некоего прекрасного, словно небесное создание, маркиза. Маркиз ее планов не разделял, и она пыталась его увлечь. Помнится, она пустила в ход все свои чары и умение флиртовать. Но так как глупый маркиз был поистине глуп и никак не поддавался, она решила идти ва-банк и сделала ему предложение. По ее задумке, аристократ никак не мог отказать рувите (очень красивой и родовитой, к слову) и должен был согласиться.

«Она преданно смотрела в его синие как бездонное небо глаза…»

Глупость несусветная. У неба нет дна, это все знают. Но эпитеты и прочие литературные сравнения требовали от Франсуазы Жемчужной вставлять их в текст, и она, не скупясь, украшала словесными кружевами каждое свое произведение.

Итак.

«Она преданно смотрела в его синие как бездонное небо глаза. Амиральда только что задала маркизу вопрос, от которого зависела ее жизнь, а также победа в пари. „Вы согласны?“ — спросила она, прижав руки к пышной груди, кою потенциальный жених мог рассмотреть в деталях. Ведь прелестница была одета в атласное платье с глубоким декольте. Платье было тоже голубое, как небо. Она хотела, чтобы ее наряд подходил по цвету к глазам маркиза.

Мужчина взял ее дрожащую ручку, нежно поцеловал и прижал уже к своей груди — мускулистой и твердой. Амиральда томно вздохнула, от чего ее нежная лилейная грудь…»

Слишком много грудей, на мой взгляд, но автор не я, так что как написала рува Жемчужная, так я и читала.

«Прикосновения маркиза были так новы, так волнующи. От глубины его мужественного голоса по спине девушки побежали мурашки. Она не удержала томного вздоха, от чего… Да-да, ее нежная лилейная грудь всколдыхнулась».

Возможно, автор хотела написать «всколыхнулась». Но то ли это был такой тонкий литературный прием, то ли наборщики текста в типографии допустили ошибку, но грудь прелестной Амиральды именно «всколдыхнулась». Словно она дыхнула и колыхнулась одновременно. Ну, нам с Инессой в нашем невежестве так представилось. Мне-то особо ни колыхать, ни колдыхать нечем, а вот сестра ничего так, смогла изобразить кое-что похожее. Мы с ней перед зеркалом тренировались.