17. ПОТОМУ ЧТО ВСЕ ДРЯННЫЕ МОМЕНТЫ В ОТНОШЕНИЯХ СЛУЧАЮТСЯ НА КЛАДБИЩАХ
В среду после школы Ария смотрела, как Шон крутит педали своего горного велосипеда Gary Fisher далеко впереди нее, легко преодолевая холмистые проселочные дороги западного Розвуда.
— Не отставай! — поддразнил он.
— Легко тебе говорить, — ответила Ария, яростно давя на педали старого — еще со времен колледжа — битого десятискоростного велосипеда Пежо Эллы. Она взяла его с собой, когда переехала к Шону.
— Я не пробегаю шесть миль каждое утро!
Шон удивил Арию сегодня после школы, объявив, что прогуливает футбол, так что они могут потусоваться вместе.
Это было серьезно — за те 24 часа, что Ария прожила с ним, она узнала, что Шон был фанатичным футбольным мальчиком, так же как ее брат был повернут на лакросе.
Каждое утро Шон пробегал шесть миль, делал упражнения и тренировался забивать голы в сетчатые ворота, установленные на лужайке Эккардов, пока не приходило время отправляться в школу.
Ария одолела подъем на холм и была счастлива увидеть перед собой длинный спуск.
Это был великолепный день, так что они решили прокатиться на велосипедах вокруг западного Розвуда.
Они ехали мимо разбросанных фермерских домиков и нетронутых лесов.
У подножия холма они миновали ограду из кованного железа с декоративными воротами.
Ария ударила по тормозам.
— Подожди.
Я совершенно забыла об этом месте.
Она остановилась напротив кладбища святого Василия, старейшего и жутчайшего места Розвуда, где она имела обыкновение зарисовывать надгробия.
Оно простиралось на километры чередующихся холмов и ухоженных лужаек, а некоторые из надгробий по времени относились к 18 веку.
До того, как Ария нашла свою место при Эли, она прошла стадию гота, охватывающую все имеющее отношение к смерти, Тиму Бертону, хеллоуину и Nine Inch Nails.
Листва кладбищенских дубов была обеспечивала идеальную тень для безделья и принятия угрюмого вида.
Шон остановился за ней.
Ария повернулась к нему.
— Мы можем зайти на секундочку?
Он выглядел обеспокоенным.
— Ты уверена?
— Мне нравится сюда приходить.
— Ладно.
Шон нехотя пристегнул свой велосипед цепью к кованной мусорной урне рядом с велосипедом Арии и пошел за ней по первому ряду надгробий.
Ария читала имена и даты, которые практически выучила несколько лет назад.
ЭДИТ ДЖОНСТОН, 1807–1856.
МАЛЫШКА АГНЕС, 1820–1821.
САРА УИТТЕР, с цитатой из Мильтона: СМЕРТЬ — ЗОЛОТОЙ КЛЮЧ, ЧТО ОТКРЫВАЕТ ЧЕРТОГИ ВЕЧНОСТИ.
Ария знала, что за холмом были могилы собаки по кличке Пафф, кота Ровера и попугайчика Лили.
— Я люблю могилы, — сказала Ария, когда они миновали одну большую, увенчанную статуей ангела.
— Они напоминают мне "Сердце-обличитель".
— Что?
Ария подняла брови.
— Да ладно!
Ты читал этот рассказ.
Эдгар Алан По? Мертвый парень, похороненный под полом? Рассказчик все еще слышит, как бьется его сердце?
— Неа.
Ария уперлась руками в бедра, ошарашенная.
Как мог Шон этого не читать?
— Когда мы вернемся, я найду свою книгу По и ты сможешь прочесть.
— Хорошо, — согласился Шон, а затем поменял тему разговора.
— Ты хорошо спала прошлой ночью?
— Великолепно.
Невинная ложь.
Ее комната в стиле парижского отеля была прекрасной, но Ария все же обнаружила, что ей трудно заснуть.
Дом Шона был…слишком идеальным.
Пуховое одеяло казалось слишком пушистым, матрас — слишком набитым, комната — слишком тихой.
Пахло слишком хорошо и было очень чисто.
Но больше всего этого ее волновало движение за окном ее гостевой комнаты, возможное присутствие сталкера и сообщение от Э, в котором говорилось, что убийца Эли был ближе, чем она думает.
Ария металась в постели несколько часов, одинокая, уверенная, что оглянется и увидит сталкера — или убийцу Эли — в ногах своей кровати.
— Хотя твоя мачеха мне весь мозг изнасиловала этим утром, — сказала Ария, огибая цветущую японскую вишню.
— Я забыла заправить свою кровать.
Она заставила меня подняться наверх и заправить ее.
Она фыркнула.
— Моя мама не делала такого примерно миллион лет.
Когда она оглянулась, Шон не смеялся вместе с ней.
— Моя мачеха тяжело работает, чтобы поддерживать в доме чистоту.
К нам почти каждый день приезжают с турами "Розвудские Исторические Дома".
Ария ощетинилась.
Она хотела сказать ему, что Розвудское Историческое Общество включило ее дом в тур тоже — его спроектировал какой-то протеже Френка Ллойда Райта.
Вместо этого она вздохнула.
— Извини.
Просто… моя мама даже не позвонила мне с тех пор, как я оставила ей сообщение, что останусь с тобой.
Я чувствую себя такой… брошенной.
Шон погладил ее руку.
— Я знаю, я знаю.
Ария потрогала языком область в задней части рта, где рос одинокий зуб мудрости.
— В этом то и дело, — мягко сказала она.
— Ты не знаешь.
Семья Шона была идеальной.
Мистер Эккард приготовил им этим утром бельгийские вафли, а миссис Эккард упаковала каждому ланч — включая Арию Даже их пес, Эрдель, был хорошо воспитан.
— Так объясни мне, — сказал Шон.
Ария вздохнула.
— Это не так просто, как кажется.
Они миновали кривое, корявое деревце.
Внезапно Ария посмотрела вниз…и резко остановилась.
Прямо напротив нее было место для новой могилы.
Кладбищенский работник еще не выкопал яму для гроба, но огородил лентой участок под него.
И там уже было мраморное надгробие.
Оно сообщало, коротко и ясно, ЭЛИСОН ЛОРЕН ДИЛАУРЕНТИС.
Короткий булькающий звук вырвался из глубины горла Арии.
Власти все еще изучали останки Эли на предмет обнаружения яда или травмы, так что родители до сих пор не похоронили ее.
Ария не знала, что они планируют похоронить ее здесь.
Она беспомощно посмотрела на Шона.
Он побледнел.
— Я думал, ты знаешь.
— Я понятия не имела, — прошептала она в ответ.
На надгробии не было ничего, кроме имени Эли.
Ни "любимая дочь", или "прекрасный игрок в хоккей на траве", или "самая прекрасная девочка в Розвуде".
Там даже не было дня, месяца или года ее смерти.
Возможно потому, что никто не знал точной даты.
Она вздрогнула.
— Думаешь, я должна что-то сказать?
Шон поджал свои розовые губы.
— Когда я навещаю могилу мамы, иногда я что-то говорю.
— Например?
— Я рассказываю ей что происходит.
Он искоса посмотрел на нее и покраснел.
— Я приходил после Фокси.
Я рассказал ей о тебе.
Ария тоже покраснела.
Она уставилась на могильный камень, но чувствовала себя смущенной.
Разговаривать с мертвыми людьми было не в ее стиле.
"Не могу поверить, что ты мертва" — подумала Ария, не в силах произнести ни слова.
Я стою тут, смотрю на твою могилу, и это все еще нереально.
Я ненавижу, что мы не знаем, что произошло.
Убийца все еще здесь? Э говорит правду?
Дааааааа — Ария готова была поклясться, что услышала далекий голос.
Он звучал как голос Эли.
Она подумала про сообщение Э.
Кто-то хотел что-то от Эли — и убил ее из-за этого.
Что? Каждый хотел что-то от Эли, даже ее лучшие друзья.
Ханна хотела индивидуальность и, казалось, получила ее, когда Эли исчезла.
Эмили любила Эли больше, чем кто-либо — они прозвали ее "Киллер", как питбуля Эли.
Ария хотела способность Эли флиртовать, ее красоту, ее очарование.
А Спенсер всегда была так ревнива к ней.
Ария уставилась на огороженный участок — будущую могилу — и задала вопрос, который медленно формировался в ее сознании: из-за чего вы на самом деле воевали?
— Со мной это не работает, — прошептала Ария через какое-то время.
— Пойдем.
Она бросила прощальный взгляд на будущую могилу Эли.
Когда она повернула обратно, пальцы Шона переплелись с ее.
Они молча шли какое-то время, но на полпути к воротам Шон остановился.
— Кролик, — сказал он, указывая на кролика на той стороне поляны.
Он поцеловал Арию в губы.
Рот Арии растянулся в улыбке.
— Я получила поцелуй только потому, что ты увидел кролика?
— Угу.
Шон игриво подтолкнул ее.
— Это вроде игры, где толкаешь кого-то каждый раз, когда видишь фольксваген жук.
А у нас это могут быть поцелуи и кролики.
Это игра для нас двоих.
— Игра для двоих? — хихикнула Ария, думая, что он шутит.
Но лицо Шона было серьезным.
— Ну знаешь, игра только для нас.
И кролики — это хорошая идея, потому что в Розвуде масса кроликов.
Ария побоялась высмеять его, но серьезно — игра для двоих? Это напомнило ей что-то в духе Дженнифер Тэтчер и Дженнингса Сильвера.
Дженнифер и Дженнигс были парочкой из выпускного, которые закончили школу как раз перед тем, как Ария уехала в Исландию в конце седьмого класса.
Они были известны как Два-Джи или Джи-в-квадрате и даже сами себя так называли.
Ария не могла быть Два-Джи.
Пока она наблюдала как Шон идет перед ней, направляясь к их велосипедам, тонкие волоски на ее шее поднялись дыбом.
Возникло ощущение, как будто за ней наблюдают.
Но когда она оглянулась, все, что увидела, был огромный черный ворон, сидящий на верхушке надгробия Эли.
Ворон не мигая глядел на нее, а потом расправил свои массивные крылья и полетел между деревьями.
