Глава 14
Там, где брак без любви, будет любовь без брака.
Томас Фуллер
Вместо того чтобы спокойно пойти спать, я отправилась будить приятелей. Нечего дрыхнуть, когда я такая озадаченная! Запустила в окна небольшие огоньки и заставила их метаться под потолком, там, где нечего поджечь. Колин выглянул сразу же. А с Аленом светлячка не хватило, пришлось действовать по старинке — швырнуть пару камешков в окно.
Вытащив из дома обоих спящих красавцев, поволокла их в башню, устраивать совещание. Ален попытался было забраться в кровать и натянуть на уши одеяло, но я пригрозила вылить горячий чай, который вот сейчас сделаю, ему на макушку. Колин уселся в кресло, широко зевнул и заявил:
— Я весь внимание. Что стряслось?
Как могла внятно объяснила про несчастную рыдающую плакальщицу и про то, что времени на расследование всего неделя. Наверное, даже шесть дней, если считать уже прошедшее сегодня.
— Маг, сочувствующий призракам. Нормально. Ладно, история, похоже, обещает быть нескучной. Так что помогу, чем сумею, — кивнул Колин.
— Эль, ты такая добрая! — неконструктивно отреагировал Ален.
— Пейте чай, я покрепче заварила, — сунула горячие чашки парням в руки. — Сейчас расскажу, до чего уже додумалась. Лорд Тиурра зайдёт завтра в Торговую гильдию, опишет нашу убивающуюся деву и спросит, не пропадала ли такая. А я собираюсь в город, поинтересуюсь в торговых рядах — если она жила тут, в Лайяре, её наверняка видели. А ещё…
— Тьфу ты, горечь какая!!! — прервал меня хлебнувший чаю и теперь отплёвывающийся Колин. — Уж да, после такого захочешь — не заснёшь, ангелица ты наша бескрылая. А наведаться в Сыскной департамент и спросить о пропавших не думали? Если она действительно потерялась, или даже если её убили, всё равно домашние, а если их нет, то слуги, должны заявить об исчезновении. Хотя бы для того, чтобы отвести от себя подозрения.
— Колин, ты просто гений!
— Наконец-то ты это поняла! — обрадовался парень, протягивая ко мне руки.
— Ребят, если вы вдруг забыли, я ещё тут… — робко донеслось с кровати.
— Пей чай и помогай думать! — отозвались мы с Колином хором.
На следующий день мы без зазрения совести сказались больными и прогуляли занятия. Колин, как и собирался, отправился в Сыскной департамент. А я в сопровождении Алена пошла в город, за покупками и слухами.
— Никаких «лорд» и «леди» прилюдно, а то с нами разговаривать не станут. Уллы тоже прячем, не будем пугать народ. И вообще, не удивляйся ничему. Просто вспомни, что я росла на улице, — проинструктировала я друга. — Если не знаешь, что сказать, стой у меня за спиной и улыбайся. Хотя и это не обязательно — ты и так милый!
Мне нужен был очередной отрез ткани на платье — я взяла за правило шить одно новое раз в три месяца. А пока выбираю материал и отделку, можно расспросить продавцов.
Бродили по рядам мы часа два. Но не зря. Быстро обнаружилось, что невысокую хорошо одетую толстушку здесь видели, причём неоднократно. И, наконец, — упорство всегда приносит плоды, пусть те иногда и бывают странными, — я наткнулась на женщину, которая действительно знала нашу плакальщицу при жизни.
— Версини Вийет? Вы о ней? Да, она у меня скатерти и лучшие льняные салфетки к свадьбе заказывала. Бедная девочка, одна из всей семьи осталась… Но хоть с мужем ей повезло — просто красавец и такой внимательный!
Я несколько опешила. Свадьба? Муж-красавец? Мы точно об одной особе говорим? Осторожно уточнила:
— У неё было ожерелье — полумесяц с подвесками?
— Да, такая старинная прекрасная вещь! И по виду дорогущая! Я прямо восхитилась, а она и говорит: «Это родовая драгоценность, от прапрабабки досталась».
Выходит, точно она!
Женщина оказалась говорливой. Скучавший Ален, до того с видом великомученика переминавшийся с ноги на ногу у меня спиной, откровенно взбодрился, слушая нашу оживлённую беседу, перемежавшуюся всплесками рук, ахами и охами. Я сумела вытащить из торговки бельём всё, что та знала, — и о семье Вийет, и о самой девушке, и о свадьбе, которая, кстати, состоялась без малого три года назад. А напоследок — в благодарность — купила несколько льняных салфеток с вышитыми васильками и пшеничными колосьями.
Теперь, зная имя, наводить справки стало намного легче. История обрастала подробностями. Вообще, что бы делали сыщики, если бы люди так не любили судачить о чужих делах? Наверное, вымерли бы!
— Давай сходим посмотрим на дом Вийет? — предложила я.
— Согласен, если по пути перекусим, — откликнулся Ален. — Вообще как вы, женщины, можете по стольку ходить по магазинам? Мы с тобой бродим тут меньше трёх часов, а я уже устал сильнее, чем после целого дня верховой езды или магических тренировок.
— Всё дело в отточенных навыках! — бодро соврала я. — Хочешь, потренирую тебя тоже?
Ален укоризненно уставился на меня огромными голубыми глазищами. Всё же он такая лапочка! Ничего, зато после общения со мной ему любая другая ангелом покажется! Гм, а кстати, от обеда я бы тоже не отказалась!
Поели в ближайшем трактире. Ален рвался поискать ресторан, но я аргументировала выбор тем, что настоящий боевой маг трудностей не боится! Вон лорд Тиурра в телеге трястись не гнушался, и ничего. А ресторанов за воротами Лайяра по пальцам пересчитать. Есть хочется намного чаще, чем попадаются рестораны! Так что нечего привередничать! Будь настоящим магом, хлебай баранью похлёбку с чесноком!
Ален так проникся, что заказал вторую миску.
Впрочем, пряная похлёбка и в самом деле была вкусной.
Большой дом, сложенный из серого камня, стоял за высоким забором. С улицы ничего не видно — только свинцовые переплёты окон и крытую зеленоватым сланцем крышу.
— Что делать будем? — шмыгнул покрасневшим от холода носом Ален.
— Встанем вон туда, думаю, там не дует, и немножко подождём, — потянула я парня за рукав к щели между двумя домами напротив.
И не соврала: ветра в выбранном мной месте действительно не было — я позаботилась.
— Хотелось бы взглянуть на этого мужа-красавца… — объяснила я заминку. — Интересно, внутрь нам никак не попасть?
— Отчего же? — усмехнулся Ален. — Знаешь, я у тебя уже кое-чему научился. Вот сейчас и попробую… Значит, нам известно, что у семьи Вийет торговое дело и несколько кораблей. А зимой ходят обозы. Как думаешь, если я выдам себя за купца, который хочет перевезти груз, это хороший повод для визита на дом и знакомства? Идём?
— Стой! Скажи сначала, какой груз и куда ты хочешь переправить?
— Ну, наверное, меха и серебро… А повезу в Иль, вроде тот на море.
— Иль не только на море, но и на острове! И зимой туда хода нет! А ещё кому нужны меха и серебро в рыбацком поселении? Кто их там покупать будет?
— Гм.
— Ага, гм. Дай минуту, соображу… Вот! Ты хочешь отправить меха, сундук со слитками серебра и двадцать бочонков воска в Фарес. Там много храмов, так что на свечи и предметы роскоши спрос есть всегда. Кстати, а кто, по-твоему, я, раз пришла с тобой?
— Разумеется, моя жена, — подцепил меня под руку Ален.
Нет, ну хохма хохмой, ко как-то он это слишком серьёзно…
Дом был обставлен в купеческой манере — основательно и богато. Пожилая служанка провела нас в гостиную с горящим камином и попросила подождать: «Хозяин сейчас изволит быть». Эк она витиевато… Сказала — и, опустив глаза, засеменила прочь.
Огляделась: бархатные портьеры, тяжёлая мебель красного дерева, тёмные портреты на стенах, тусклый блеск серебра в массивном буфете… не, совсем не моё. Я бы так жить не хотела. Давит.
Единственная занятная деталь — амулеты от нежити, расставленные по углам и даже приколоченные к двери. Интересно, это кто ж тут такой суеверный?
Пока ждали, прислушивалась. В какой-то момент показалось, что из глубины дома доносится детский плач. Подошла к двери — тихо. Наверное, почудилось.
Наконец раздались шаги, дверь распахнулась — и я чуть не ахнула. На груди вошедшей под руку с высоким мужчиной женщины красовалось то самое ожерелье — золотой усаженный прозрачными камнями полумесяц с тремя сверкающими подвесками. Новой хозяйке семейной реликвии Вийетов было лет двадцать пять-двадцать шесть. Статная, светловолосая, с внимательным, даже оценивающим взглядом. Её темноволосый — и действительно красивый — спутник казался немного старше.
Неужели же это и есть тот самый муж-красавец? Если так, всё выглядит крайне подозрительно. Жена пропала совсем недавно, а её драгоценности — и её супруга — уже забрала другая. Потому что в отношениях вошедшей пары сомневаться не приходилось: её пальчики поглаживали его руку, а он смотрел на спутницу взглядом собственника — снисходительно, но с лаской.
Мужчина поклонился:
— Я — Крийон Мелорд, веду все дела дома Вийет. А это — моя невеста, госпожа Ливерия.
Названная госпожа чинно присела, придерживая пальцами с парой богатых перстней подол бархатного платья. Гм, а что это у неё на запястье? Неужели ещё один амулет?
Тем временем Ален — таким я своего русоволосого друга ещё не видела — важно выставил вперёд правую ногу, расправил плечи и снисходительно кивнул:
— Я — лорд Ален из младшей ветви Дома Серкветт. По поручению отца обучаюсь торговле. Это — моя дражайшая супруга, леди Эльнейда. Я слышал о доме Вийет от отца много хорошего, правда, полагал, что буду вести дела с Эрандом Вийетом или же его дочерью, Версини Вийет. — Замолчал и вопросительно наклонил голову, как бы ожидая объяснений, почему домом Вийет заправляют совершенно посторонние люди.
— Увы, господин Эранд скончался почти четыре года назад… — У губ господина Мелорда прорезались жёсткие складки. Учинённый допрос ему явно не понравился.
— Жаль, отец был с ним хорошо знаком. А молодая госпожа? — невинно захлопал глазами Ален.
Я в разговор не вмешивалась, всё и так шло неплохо. Досадно только, что я абсолютно не умею читать ауры — сейчас этот навык пригодился бы. Увы, не тренировалась: в Академии банально было не на ком — аура не просматривалась даже у леди Острис, хотя не ведаю, как та её прятала, — а в «Трости и свече» как-то было не до аур.
Впрочем, я и без магии заметила, как при словах «молодая госпожа» по лицу госпожи Ливерии скользнула злорадная усмешка.
— Увы, моя жена некоторое время назад покинула нас… — опустил глаза господин Мелорд.
— Что вы? Как же это произошло? — всплеснул руками Ален, всем видом выражая интерес и сочувствие.
— Пошла за покупками — и пропала. Мы искали везде, где могли, но, увы… Оставила меня и маленького сына. Так что теперь я веду дела от его имени. Но, кажется, вы хотели поговорить об отправке груза?
— Да, конечно, — отозвался Ален. — Речь идёт о партии мехов, воска и серебра, которые нужно доставить в Фарес. Хотелось бы узнать о сроках, условиях и цене.
Господин Мелорд, разом забыв о неудобных вопросах, предвкушающе потёр руки. Ален обернулся ко мне — и подмигнул.
Вечером мы все собрались в башне. Присутствовал даже лорд Тиурра, которому я передала просьбу зайти через Хаоса, ежедневно ходившего к проректору столоваться.
Первым, по старшинству, взял речь лорд Тиурра.
— Я узнал, что нашу плакальщицу при жизни звали Вер…
— Версини Вийет! — дружно перебили его мы в три голоса.
Тем не менее сведения, которые собрали лорд Тиурра и Колин, отлично дополняли то, что выяснили мы с Аленом.
В целом, если обобщить все данные, история выглядела так. Несколько лет назад дом Вийет процветал — управляли делами глава семьи Эранд Вийет с женой, а помогал им сын — Ирден Вийет. Младшая дочь — Версини — тогда была ещё беззаботным подростком. И ничто не предвещало беды.
Но она пришла с осенними штормами — в порт не вернулось судно, на котором плыл Ирден. Вскоре от горя заболел отец. А за ним слегла и мать. Не прошло и года, как юная Версини осталась сиротой.
Красавицей она не была, но невесты с таким приданым обычно не засиживаются в девках, как бы ни выглядели. Только, к удивлению соседей, Версини вышла не за купеческого сына, а за непонятно откуда взявшегося красавца Крийона Мелорда, и меньше чем через год после свадьбы родила сына. Впрочем, новоиспечённый муж был не обделён умом и деловой хваткой, так что торговля шла неплохо.
И вот примерно две недели назад Версини пропала, оставив мужа и ребёнка двух с половиной лет от роду.
— Добавлю некоторые подробности, — поднял руку Колин. — В Сыскном департаменте мне любезно предоставили все рапорты по данному делу. Хотя почерк у их сыщиков — бррр! Итак, в день исчезновения, двенадцать дней тому назад, господин Крийон с супругой отправились за покупками. В какой-то момент госпожа Версини спохватилась, что забыла купить шёлковые нитки для вышивки, и попросила мужа подождать, пока она сходит туда и обратно. Но назад не вернулась. Муж ждал её больше часа, потом отправился искать. Не нашёл, побежал домой, думая, что супруга могла возвратиться туда. Только дома жены тоже не оказалось. Тогда он поднял на ноги всех слуг и работников и отправил на поиски. Искали весь вечер и всю ночь. На следующий день господин Крийон посетил Сыскной департамент и обратился за помощью.
— Безутешный супруг, у которого через десять дней после пропажи жены объявилась новая невеста, — насмешливо протянул Ален.
— Да, кстати, — подхватила я, — Колин, ты не знаешь, кто такая эта госпожа Ливерия?
— Отчего же, знаю, — улыбнулся Колин, как сытый кот. — Сыщики опросили всех домочадцев. Ливерия была служанкой в доме Вийет, ещё когда был жив сын, а домоправительницей стала называться после смерти хозяев. Так выходит, теперь служанка доросла до госпожи?
Вздохнула. Судя по тому, что видели мы с Аленом, красавец-муж за спиной неказистой жены уже давно закрутил роман с соблазнительной экономкой. И, получается, если продолжить логическую цепочку, жена в этом случае — помеха, потому как стоит между мужем и его зазнобой, а ещё между мужем и деньгами.
А что делают с помехами? Правильно, их убирают.
Вот то-то же…
Молчание прервал лорд Тиурра:
— Не знаю, насколько это важно, но Крийон Мелорд управляет делами дома Вийет как опекун несовершеннолетнего сына. Сам он на наследство прав не имеет. То есть он может забрать после смерти жены её личное имущество, но торговое дело должно остаться в семье и переходить по прямой линии крови. Иначе — и это правила Торговой гильдии — Мелорду придётся вступать в гильдию заново, что значит искать трёх поручителей и платить большой взнос.
— Значит, прямо сейчас ребёнку ничего не грозит, — отозвался Колин. — А к моменту его совершеннолетия, ставлю тысячу золотых против ослиного уха, все деньги окажутся перекачанными в семью Мелорд. Если мальчик, конечно, доживёт до совершеннолетия.
Я поёжилась.
— Ну что, пока моя помощь больше не нужна? — поднялся лорд Тиурра. — Напоминаю, у вас осталось пять дней, начиная с завтрашнего. Справитесь?
А куда денемся?
— Слушай, а муж заявлял только о пропаже жены или же жены и ожерелья? — озвучила я свербевшую мысль.
— Не жужжи… — фыркнул Колин. — Об ожерелье ничего не слышал.
— Я о том, что если оно в момент исчезновения было на ней, то как оказалось на шее у Ливерии?
— Проверить просто. Надо опросить торговцев, видевших Версини в последний день. Прошло меньше двух недель, так что должны помнить. Если она его носила — это доказательство убийства и причастности мужа.
— Опять, что ли, завтра прогулять? — задумалась я. — Вечером я занята — пою…
Ален тяжело вздохнул. Явно ни бодрая зимняя погода со снегом по колено, ни заваленные тряпками торговые ряды парня не привлекали. Ладно, отпущу страдальца с миром и схожу завтра одна. Даже друзей не стоит перенапрягать.
— Эль, ты не против, если я составлю тебе компанию? — неожиданно предложил Колин. — Проще пойти с тобой, чем объяснять, где, по словам мужа, они отоваривались.
Покосилась на Алена — беднягу явно раздирали противоречивые чувства. С одной стороны — радость, что ему снова не придётся тащиться куда-то по сугробам. С другой — недовольство, что я потащусь с другим.
Боится, что ли, что тот тоже меня за жену выдавать начнёт? Зря. Пословица «Хоть горшком назови, только в печку не ставь» — как раз обо мне. Дурачиться и притворяться я могу сколько угодно, но это не значит ничего.
На следующий день мы с Колином отправились туда, где провела свой последний день Версини Вийет. Колин, высокий, широкоплечий, в плаще с широким бобровым воротником и меховой шапке, смотрелся важно и роскошно. Продавцы, стоило ему зайти в лавку, кидались навстречу, подобострастно заглядывая в глаза. И готовы были рассказать о чём угодно, хоть о грехах собственной бабушки. Так что выяснить, что ожерелье в день исчезновения было на Версини, не составило труда.
— Сегодня или завтра к вам зайдут люди из Сыскного департамента, дадите письменные показания. Ясно? — серые глаза прищуривались на очередного продавца, и тот испуганно кивал.
По ходу дела друг купил две пары замшевых перчаток — чёрные себе и голубые, почти в цвет моего плаща, для меня. Я попыталась отмахнуться…
— Брось, Эль. Это безделица. Считай их подарком на прошлогодний день рождения. Кстати, когда он у тебя?
Я пожала плечами. Вот никогда не заморачивалась гаданиями на кофейной гуще… Возможно, однажды выберу понравившийся день и объявлю тот своим днём рождения.
— Интересно, — протянул Колин. — Ты жила без опоры, а уверенности в себе больше, чем в любой из моих знакомых урождённых леди.
Я пожала плечами снова:
— Опора нужна садовым розам. Сорнякам она без надобности, тем и так неплохо. А я, если помнишь, — сорняк.
— И гордости в тебе тоже немерено, — усмехнулся парень. — Кстати, почему тебя так заинтересовала история этого привидения?
Задумавшись, почесала нос. Как бы объяснить?
— Знаешь, Колин, однажды я помогла выбраться из болота священнику уж не помню которого из богов. Но зато хорошо запомнилось то, что старичок сказал, пока я волокла его на себе к ближайшей деревушке. Он говорил, что боги никогда не указывают людям что-то прямо. Подсказка придёт в подвернувшемся случае. Если ты готов — то увидишь нужное. Если не готов — пройдёшь мимо. Вот кажется мне, что эта плакальщица попалась на моём пути неспроста. Не знаю, какой урок я должна извлечь, но пройти мимо не могу… — Улыбнулась: — Да и жаль мне её.
— И разговаривать с тобой интересно. Когда поймёшь — расскажешь?
— Обязательно. Об ожерелье мы узнали. Куда отправимся теперь?
— В Сыскной департамент. Пусть отправят пару сыщиков взять показания у торговцев. И есть ещё одна мысль… — Парень хищно осклабился и мечтательно закатил глаза, разом растеряв всю важность.
— Какая? — с интересом уставилась я на него.
— Криминальная!
Вот это да! Я бы до такого не додумалась! Когда мы закончили рассказывать о том, что выяснили по делу пропавшей Версини Вийет, пожилому округлому господину, в котором никто не заподозрил бы сыщика, то встал вопрос, как доказать преступление, потому что одних подозрений мало.
Колин поморгал, почесал нос и выдал:
— Предлагаю устроить допрос госпоже Ливерии. Но не обычный, а сделаем вид, будто её похитили. Физически трогать не станем, так что придраться будет не к чему, а нефизически… — хитро уставился на меня, — …говоришь, она боится призраков?
Кивнула. Судя по количеству амулетов, так и есть. Вряд ли её саму и дом ими незаконный красавец обвешал?
— Значит, — Колин прищурился на сыщика, — нам потребуются свидетели, способные выступить в суде. По меньшей мере двое.
— У меня есть непредвзятый коллега, — понятливо кивнул сыщик.
— Тогда поступаем так, — припечатал Колин. — Вы немедленно посылаете госпоже Ливерии повестку с требованием явиться сегодня в Сыскной департамент. А когда она выйдет из дома, мы её перехватим и доставим… — задумался…
— …На склад! — предложила я.
— Отлично. Дальше всё за нами. — Снова поглядел на сыщика: — Вы с коллегой присутствуете и фиксируете показания. Действуем!
Испытывала ли я угрызения совести, накидывая чёрный мешок на голову одетой в лисью шубу домоправительницы и помогая запихивать её в карету? Не-а, ни капли. А устроенная мною маленькая вьюга унесла крики и скрыла следы. Понял ли Колин, что с погодой нам особенно повезло, — не знаю… Он молчал, а я не спрашивала.
И госпожа Ливерия тоже молчала, потому что добрый Колин сунул ей в рот кляп — её же варежку.
Заговорила — даже заголосила — экономка только тогда, когда оказалась привязанной к опорному столбу в дальнем углу знакомого склада. Мы — два сыщика и я — спрятались, присев за штабелем досок. Колин, аккуратно подойдя к пленнице сзади, сдёрнул с головы мешок и вытащил изо рта варежку, а затем отступил к нам. Вот тогда и началось…
— Где я? Кто вы? Немедленно развяжите! Вы не смеете! Я ни в чём не виновата! Отпустите меня!!!
И так по кругу… Похоже, пока невеста неутешного вдовца была лишена права голоса, слова копились и копились. И теперь забил фонтан.
— Что делаем дальше, лорд Эрранд? — поинтересовался ближайший сыщик.
— Ждём. Нужно, чтобы она поняла, что никто её не освободит и что сбежать тоже не выйдет. Много времени это не займёт, — отозвался Колин.
До госпожи Ливерии довольно быстро дошло, что криками ничего не добьёшься, и сейчас она сосредоточенно сопела, пытаясь высвободить из верёвок кисти рук. Зря старается — узлы я вяжу надёжные. Но долго ли нам ещё ждать? Уж очень хочется посмотреть, что задумал Колин.
— Эль, ты говорила, что в гостиной дома Вийет до сих пор висят портреты старых хозяев. Можешь сотворить вон там, где не видно от столба, пару иллюзий?
Кивнула. Кажется, я уже догадываюсь, что «звезда Академии» собирается сделать…
Но он переиначил всё по-своему. То, что две синеватые колеблющиеся фигуры — пожилого бородатого мужчины и дамы в летах — не просто иллюзии, я поняла сразу. Но не сразу дошло, что сотворены они из голубого пламени. А глазницы мерцали багровым… Просто жуть!
Но на этом Колин не остановился. Два следующих призрака заставили сыщиков нервно сотворить звезду в честь Небесной пятёрки и начать бормотать молитвы. Пара псов, и каких! В холке мне по пояс, с горящими глазами и зубастыми пастями, из которых капало пламя… Мосластые, широкогрудые, короткошерстные порождения ада — раз увидишь, всю жизнь не забудешь! Обязательно научусь делать таких!
— Выпускаем по одному, так мне управлять легче, — шепнул мне на ухо Колин.
Увидев вышедшего из тьмы благообразного синего господина, домоправительница завизжала. Призрак протянул полупрозрачные руки и вопросил замогильным голосом:
— Ливерия, как ты могла?!
Ответом снова стал визг. Лишь бы в обморок не шлёпнулась!
Нет, нервы у девушки, при всей её суеверности, оказались крепкими. Явление бывшей госпожи она выдержала почти спокойно. И сломалась только тогда, когда призрак хозяина изрёк:
— Ты не каешься! Раз так — пойдёшь с нами!
И из тьмы выступили адские псы.
— Кайся, пока не поздно, грешница!!! — протянул к Ливерии пылающую длань призрак.
— Я сожалею, простите, простите, не надо меня в ад! Я ведь только любила, очень любила Ирдена! А потом он не вернулся, и всё рухнуло!
Мы с Колином ошеломлённо переглянулись — вот так поворот! Оказывается, эта интриганка метила в хозяйки уже давно!
Сыщики, разом забыв все страхи, приникли к щели между досками, вперившись в происходящее.
— Не лги! Кайся!!!
Один из псов с глухим рычанием подступил прямо к Ливерии. Сейчас та наверняка чувствует идущий от него жар…
— Каюсь, каюсь… Простите меня, простите, господин Эранд! Сначала я не хотела давать вам мышьяк, но вы же грозили выгнать меня из дома! И вы так убивались по сыну! Это было даже милосердно… И госпожа тоже…
Мышьяк? Да что же в этом доме творилось-то?!
— Что ты сделала с моей дочерью?!
— Я познакомила её с красивым мужчиной…
— Продолжишь лгать — сгоришь сейчас живьём! А потом будешь пылать в адском пламени вечно!!!
Лицо Ливерии исказилось:
— Хотите правды? Ну так слушайте! Да, я ненавидела вашу Версини, у которой от рождения было всё! Чем она это заслужила? Да, я нарочно кормила эту дуру сладостями и жирным, а потом хохотала, глядя, как девчонка превращается в свинью! И да, я свела её с моим любовником, чтобы завладеть вашим состоянием!
— Где сейчас Версини?
— На дне моря, вот где! В бочке, набитой камнями! И никто никогда её не найдёт! Крийон сам, своими собственными руками её задушил! На таком же складе, как этот… Её все, все ненавидели!
Того, что случилось дальше, я не ждала. И, наверное, никто не ждал. По складу пронёсся то ли вздох, то ли стон — и появилась плакальщица. Настоящая. Уставилась неотрывно на Ливерию и как по нитке медленно двинулась к ней… Подошла и вперилась глаза в глаза…
— Что происходит? — пихнула я локтем в бок Колина.
— Не знаю. Смотрим дальше?
Минуту ничего не происходило. А потом призрак медленно, как во сне, всплыл, отделившись от пола, воздел руки — и вцепился в шею предательницы-экономки. Ливерия задёргалась и захрипела.
Вот тебе и неопасные плакальщики! Похоже, это смотря для кого…
Вскочив на ноги, бросились на помощь: труп вместо обвиняемой в финале — это совсем не то, о чём мы мечтали.
Добежать не успели — пока обогнули штабель, плакальщица исчезла. Как не было. Только у столба висела обмякшая фигура домоправительницы.
Один из сыщиков кинулся к ней. Приложил к шее два пальца, кивнул и начал хлопать по щекам. Второй в это время распутывал верёвки.
Мы с Колином снова переглянулись. Ну что же, признания мы добились. Теперь известно, и что стало с Версини Вийет, и кто за это в ответе. Сейчас дождёмся, пока Ливерия придёт в себя, и, наверное, можно возвращаться в Академию.
— Где я? — послышался слабый женский голос.
— На торговом складе, госпожа. Но сейчас отправитесь в тюрьму по обвинению в соучастии в убийстве Версини Вийет, — хохотнул до того хлопавший обморочную по щекам сыщик.
— Убийстве Версини Вийет?! О чём вы говорите? Я — Версини Вийет!
Что-о?! Как это? Экономка начала косить под сумасшедшую в надежде избежать наказания? Или на самом деле тронулась умом от пережитого? Или…
— Эль, это не Ливерия, — глухо проговорил стоящий за моим плечом Колин. — Аура совсем другая. И на лицо посмотри!
Посмотрела. Да, лицо было тем же — и иным. Изменилось выражение и, главное, взгляд. Он уже не был расчётливым и оценивающим, а казался беспомощным, растерянным и добрым.
— Где мой Арис? Я хочу увидеть своего ребёнка… С ним всё в порядке? Ой, что случилось с моими руками? — девушка вытянула руки перед собой, ахнула, а потом начала торопливо ощупывать тело и лицо. На лице проступило выражение настоящего потрясения. — Что со мной?!
— Всё будет в порядке, — начал округлый сыщик. — А сейчас, госпожа, пройдёмте с нами…
— Стойте! — поднял ладонь Колин. — Это в самом деле не Ливерия! Я не могу быть уверенным полностью, но полагаю, что мы только что стали свидетелями редчайшего события — переселения душ. Госпожа Версини, можете ли вы рассказать нам что-нибудь, что не известно более никому, даже вашему мужу и прислуге, с тем, чтобы подтвердить вашу личность?
Женщина задумалась, потом неуверенно заморгала на Колина и, запинаясь, произнесла:
— Когда хоронили отца, я тайком прокралась ночью к гробу и положила в изголовье прадедушкины часы на серебряной цепочке, отец их очень любил.
— Не пойдёт. Трудно откопать зимой гроб и проверить, к тому же это мог сделать любой из домочадцев, — покачал головой Колин.
На секунду она поникла, но потом снова вскинула голову:
— Тогда вот! До девяти лет я жила, то есть мы жили, в другом доме. Там в подвале у нас с братом был тайник, где мы хранили сокровища — игрушки, разные камушки и пёрышки…
А вот такое, пожалуй, сгодится. Потому что в то время Ливерии в доме Вийет точно не было — она сама была подростком.
Пока всей компанией ехали в экипаже Сыскного департамента в старый дом семьи Вийет, я без конца косилась на сидевшую напротив растерянную девушку. Неужели с ней произошло нечто подобное случившемуся полтора года назад со мной? Могло ли статься так, что обида на несправедливую смерть и предательство оказалась столь велика, что Версини, не имея знаний, на одном желании сумела инициировать переселение, точнее, замещение душ?
Когда под присмотром новых хозяев мы вынули из стены большой камень, а за ним обнаружились заплесневелая кукла и фигурка трёхногого деревянного коня, на крупе которого было гвоздём нацарапано «Ирден», сомнения исчезли.
— И как прикажете мне писать об этом рапорт? — укоризненно вопросил пространство первый сыщик.
— Я за год столько не молился, сколько сегодня, — мотнул головой второй.
— Просто, — пожал плечами Колин. — На основании услышанных четырьмя свидетелями показаний госпожи Ливерии вы арестовываете Крийона Мелорда за покушение на убийство. Думаю, слова мага из Дома Эрранд более чем достаточно для суда. Да, заберите этого душегуба до того, как госпожа Версини вернётся домой, — незачем им встречаться. Сама госпожа Ливерия погибла в результате столкновения с потусторонней аномалией — так и пишите. Всё, дело закрыто.
Обернулся к до сих пор казавшейся контуженной Версини:
— Сейчас мы едем в Торговую гильдию. Думаю, та не откажется предоставить пару опытных приказчиков, которые на первых порах помогут вам вести дела. — Прищурился, глядя ей в глаза, и произнёс с нажимом: — Госпожа, это ваш шанс на вторую жизнь. Используйте его правильно. Станьте сильной, если не ради себя, то ради сына, и проживите её разумнее. Да, вас могут побеспокоить маги, — надеюсь, вы не откажете в помощи в исследовании редкого феномена.
— Благодарю и, конечно, не откажу. — Она слабо улыбнулась.
Ну, вот и всё.
Призрака на складе больше нет.
Преступники наказаны — Крийон Мелорд в ближайшие часы будет взят под стражу, Ливерия умерла. Надеюсь, нас не вызовут через неделю на тот же склад изгонять её призрак!
Бедная Версини лишилась мужа и узнала, что родители и она сама были убиты. Зато она получила второй шанс и, словно компенсацию за часть выпавших страданий, прекрасное тело. Если постарается — то справится!
И, наконец, маленький двухлетний мальчик не остался без матери.
Наверное, это хорошее завершение истории…
Кстати, расчувствовалась я тут, а который теперь час? Я в «Трость и свечу» не опоздаю?
Колин, глядя на засуетившуюся меня, усмехнулся:
— В сыщице внезапно проснулась певица?
— Ну да, я разносторонняя! Бежишь со мной?
— Естественно. С тобой всё время происходит что-то из ряда вон! Расскажу отцу про замещение душ — он не поверит! Надо потом порыться в семейных архивах, поискать подобные случаи.
Дальше разговаривали мы на бегу.
— А по желанию так можно делать? Или, может, есть какие-то заклинания?
— Я слышал, что иногда можно брать под контроль чужое сознание. Но при этом оно так и останется чужим. А чтобы присвоить тело… Я когда-то сам этим интересовался, но получил ответ, что дело сие богопротивное, а потому обеспечить благоприятный исход принципиально невозможно. Боги наказывают тех, кто хочет получить больше, чем положено судьбой. Так что никто не пытается и не рискует.
— А у неё это не просто одержимость?
— Нет. Одержимых я видел, аура была бы совершенно другой.
— Тогда я рада за Версини. И мне очень понравились твои огненные псы! Научишь?
— А ты горящее кольцо уже освоила?
Гм. Уел. Отвечу честно:
— Я в процессе! Ой, Колин, а как твои призраки разговаривали?
Парень хитро усмехнулся:
— Гостил у нас однажды почти год один чревовещатель… Только не проболтайся никому!
Засмеялась: похоже, тут не я одна одарена нестандартными талантами, кое-кто тоже рад нахвататься странных навыков, каких в приличном обществе не покажешь.
— Кстати, Эль, помнишь, ты обещала рассказать, что за урок извлечёшь из этого случая?
Наверное, стоит ответить честно и серьезно, он заслужил.
— Знаешь, Колин, вначале я подумала, что это — предупреждение. Мне показали, что может случиться, если выйти замуж по расчёту. Ведь я в похожем положении, да? Бездомная ведьма с неплохими способностями, которую готовы принять многие семьи. С условием, конечно, выйти замуж, за кого велят, и родить детей, сколько выйдет. А в обмен — безопасность, богатство, статус и имя. Так? — Я притормозила и уставилась на Колина. Тот нехотя кивнул.
Я продолжила:
— И определённый соблазн был. Случались моменты, когда хотелось закрыть глаза, положиться на удачу и перестать плыть против течения. Только сдаваться и раньше было не по мне, а теперь я точно не уступлю. Но это всё предисловие… — Замялась, пытаясь выразить то, что сейчас ощущала. — Колин, будет немножко сумбурно, но всё же попробую объяснить. Понимаешь, когда я увидела, как плачет призрак Версини, мне стало её ужасно жалко. Она так убивалась, что я сама чуть не заревела. Тогда лорд Тиурра, успокаивая меня, сказал примерно следующее: «Мы можем узнать причину её смерти, но исправить уже ничего не получится. Мы маги, а не боги». Но, выходит, это не так? Смотри, мы же вмешались в ход событий и именно исправили? Понимаешь? Значит, иногда маги могут быть богами. Думаю, это и есть главный урок…
— Если ты бог, то отвечаешь за всё, что сотворил, — улыбнулся Колин. — Уф, похоже, прибежали, вон уже «Трость и свеча»! Отдышись и отправляйся петь, а я буду слушать тебя — и есть!
До-обрый какой… И, можно подумать, если не бог — то не отвечаешь.
Щаз ка-ак спою!
