Глава 15
О ПОЛИРОВКЕ СТАТУЙ, ЧУВСТВ И ОТНОШЕНИЙ
Ох, рано встает охрана…
М/ф «Бременские музыканты»
К сожалению, этот так позитивно начавшийся день завершаться ровно и гладко даже не подумал. Видимо, сыграл пресловутый закон подлости, который явно вообще решил обосноваться неподалеку от меня. Иной причины для появления такого количества неприятностей на квадратный метр моей жизни я не вижу!
Сначала, минуя уже знакомого гоблина-привратника, мы дружно проскандировали:
— Пока, Жан!
Гоблин побледнел от гнева до того бледно-зеленого оттенка кожи, который дивно гармонировал с медными, пышно взбитыми кудрями прически. А после гора, затянутая в розовый шелк, медленно поднялась и, продемонстрировав немалые клыки, гневно рыкнула:
— Я — Жаннет!
Мы с ужасом «полюбовались» пудовыми кулаками, мощными руками с бугрящимися бицепсами и перекошенной кровожадной улыбкой, красовавшейся на редкость брутальной физиономии дамы-охранницы.
— Ой, Жанни, милая! Я просто договорить не успел, а тут ты со своим волшебным приветствием!.. — робко улыбнулся Грэгори и попытался сделать комплимент: — Ты сегодня чудесно выглядишь!
— Я знаю! — таким зловещим тоном подтвердила осведомленность о собственной привлекательности гоблинша, что мне стало жутко.
— А где Жан? Он же тут еще недавно был… — встряла в разговор Айлири.
Гоблинша погрустнела и села обратно, зябко передернув плечами.
— Он — на смотре! Боевом. Его вашество, глава Службы Безопасности Академии изволил восстать из могилы, и первое, что он пожелал увидеть, — свой личный состав.
Хм-м-м… лично меня это наводит на определенные мысли… и ассоциации. Нехорошие такие!
— Ну, смотр — это еще не конец света! — оптимистично заметил Грэгори, перекладывая корзиночку с лекарствами из одной руки в другую.
— Кому как, кому как… — уныло протянула Жаннет и подтащила к себе большую ведомость. Полистала и поставила напротив наших фамилий крестики. Типа — вернулись! А потом последовал очередной виток жуткостей из жизни привратников, стражей и иже с ними.
— Между прочим, этот гад упокоенный спросонья всегда жрать хочет! То есть если его сейчас там что-то не устроит, то он может решить поужинать, не отходя от плаца!
— А это разве разрешено? — со страхом пролепетала Айлири, сжимая локоть Грэгори, который в это время с интересом изучал декольте дриады.
— А кто ему запретит?! — угрюмо фыркнула гоблинша. — Разве ректор или его правая рука. Которая призрачная… Но и Черному Принцу, и Ильсору нет никого дела до того, как Нифигасэй-Сибэль муштрует свой личный состав!
— Кто?! — Я нервно хихикнула, подумав, что ослышалась.
Мне повторили. Я повторно удивилась.
Неужели упокоенный глава СБ и есть наше знакомое умертвие? Имя-то созвучно! Нет, ну все же, как его родители недолюбливали, если так обласкали?..
— Так, я вас отметила! — Жаннет захлопнула книжечку учета. — Свободны! Только вы это… Лучше окружной дорогой идите, ага?
— А что на прямой?
Скорбно и тихо:
— Нифигасэй-Сибэль…
— Спасибо за совет! — дружно сказали мы и, пожелав гоблинше хорошего вечера, также дружно свернули на прямую аллею.
Спустя полминуты я, нервно сжимая ладошки, поведала Айли и Грэгу:
— Я никогда себе не прощу, если этого не увижу!
— Аналогично!
— А если ОН нас увидит? — вполне здраво засомневалась дриада, слегка затормозив.
М-да, причина… Мы замедлили шаг, тоже убоявшись перспектив. Все же этот… ха!.. Нифигасибэль на всех тогда произвел поистине неизгладимое впечатление. Я даже улыбнулась, от забавного прозвища, которое сложилось в уме.
— А мы — по кустам! — громким шепотом предложил выход пакостник.
— А если заметит?
— На этот случай есть универсальная отмазка всех времен и народов: «Мимо проползали!»
Собственно, решение было принято, и мы не собирались отступать. Идиоты… Все же любопытство, порой болезненное, — это общая черта факультета интриганов и пакостников. Почему болезненное? Ведь последствия бывают иногда отнюдь не радужными!
Так что мы неторопливо шли по центральной аллее, отмечая странную тишину. Птицы не пели, цикады не стрекотали, домовые с матами не носились. Ненормально. Да и деревьев с прочими растениями почему-то стало меньше, и половина беседок больше не была увита плющами… Половины статуй мы тоже недосчитались. Короче — дело нечисто!
Когда мы подходили к большой полянке, которая находилась в стороне от основной дорожки, то услышали чей-то злобно матерящийся голос. Мы осторожно подобрались поближе и, замирая от страха, выглянули из-за ближайшего дерева.
Во-первых, поляну мы не узнали. Из ниоткуда там появилась большая площадка, вымощенная старыми плитами, которые словно бы из-под земли поднялись. А на площадке было много зелени… Деревья, у которых внезапно нарисовались весьма виноватые лица, стояли, понурившись. За ними прятались свившиеся гигантскими змеями лозы и лианы.
В вольных позах по всему периметру плаца застыли статуи из сада. Химеры и горгульи зябко ежились и старались лишний раз не шевелиться. А еще мелко дрожала вся округа, потому как от земляного дракона на поверхности остались только страдальчески подведенные к небу глаза, а остальное тельце старательно заныкалось в той матушке, которая сыра земля, и надеялось, что авось пронесет.
Во-вторых, между всей этой красотой носился злобный серый эльф с красными глазами, и уж его-то мы опознали сразу — и в профиль, и анфас. Надо заметить, что с нашего последнего рандеву в склепе некроэльф стал выглядеть гораздо лучше… Саван он сменил на нормальную одежду, помылся и заплел волосы, так что сейчас на мой, исключительно девичий взгляд, он выглядел довольно привлекательно.
Я покосилась на Айлири. Судя по тому, с каким интересом дриада ме-е-едленно скользила взглядом по тренированному телу ругающегося главного охранника, она мою позицию разделяла. Вот только…
— Айли, он же мертвый! — громко прошептала я, дернув девушку за рукав. — Так что ты это… Без фанатизма!
— Мертвый-то мертвый… — согласилась девушка, а потом ткнула пальцем в сторону площадки. — Зато посмотри, какой активный!
Я взглянула. Эльф как раз орал на каменного дракончика, который медленно закапывался в почву, судя по всему, всерьез рассчитывая там избежать упыриного гнева.
— Нет, это что такое?! — разорялся Сибэль, расхаживая перед… уже надбровными дугами статуи. — Это у меня отпуск, а не у вас, уважаемый!
— На Академию не нападали… — виновато пробулькала земля.
— И что? Вы должны быть готовы!
Умертвие наконец заметил, что объект нравоучений фактически скрылся с глаз, а потому наклонился… И вытащил его обратно. Аж по самую пасть!
— Силен! — восхитился Грэгори.
— Какой мужчина!.. — поддержала его Айлири.
— Это некрофилия называется… — любезно просветила ее я.
— Это неполадки с мавковым мозгом называется! — прошипела в ответ дриада. — Если я не могу употребить его по назначению, еще не значит, что я не могу им восхищаться! А тут есть чем!
Тем временем эта дохлая, но активная девичья мечта обернулась к остальным и рявкнула:
— Вы все должны находиться в боевой готовности!
— Мы готовы… — подала голос какая-то горгулья.
— Да что вы говорите?! Я просыпаюсь, а у меня боевые големы стоят по всему саду в обнимку во фривольных позах!
Статуи поникли и пообещали исправиться.
— Как?! — Остроухий покойничек всплеснул руками. — Как, я вас спрашиваю, из томной девы с кувшином, в которую превратились вы, Нол-24, сделать что-то устрашающее?!
— Я — не Нол! — капризно заявила указанная статуя. — Я — Нола, между прочим!
Некроэльф отчетливо скрипнул зубами.
— И что это меняет? Как вообще такое… — он ткнул пальцем в деву, наделенную приятными глазу, хотя и каменными очертаниями, — …получилось из такого?!
Несколько пассов, и в воздухе застыло изображение эдакой груды камней, у которого были руки-ноги-голова с кучей шипов и по каменной дубине в каждой лапе.
— Ну… — Нола потупилась и погладила кувшинчик. — Нас хорошо отполировали.
— Дубинки-то где?!
Голем вздохнула и протянула вперед кувшинчик:
— Вот!
— …И… а потом!.. И всем по хыр-ли шеру! — обозначил маршрут ближайшего марш-броска своих подчиненных начальник СБ Академии.
— Есть, господин начальник! — козырнули все, даже деревья.
— Стоять! — опомнился некроэльф. — Вы же оттуда еще нескоро вернетесь…
Увлекшись разворачивающимся действием, я слегка сместилась с первоначально занятой позиции и тут же шарахнулась обратно, часто дыша и прижимая руку к груди. Просто раньше с моего наблюдательного пункта глазу открывалась не вся площадка! А вот теперь… Теперь я вполне сумела видеть не только сам плац, но и братьев-лисов, разлегшихся неподалеку в гамаках между деревьями. Лисов, которые с интересом наблюдали за спектаклем «Теперь ты в армии, нах!» и грызли семечки, передавая друг другу кулек.
Спектакль же набирал обороты, и на сей раз доставалось зелени.
Сибэль ходил между энтами и травяными змеями и ругался на чем свет стоит:
— Ну а вы-то, вы! Деревья-убийцы, которые я специально выманивал из темного леса, дабы нас потом все боялись… А они сейчас дрыхнут, жрут подкормку и усом не ведут. И растут, что самое интересное… Вы же, по всеобщему мнению, без крови загибаетесь!
— Ну… Нашлись альтернативы.
— Не упоминайте! — угрюмо ответил упырь. — А лоза?! Да смертельная лоза размножилась до невероятного, предположительно невозможного за такой срок количества! И что она делает?
Судя по паузе и требовательному взгляду, тут потребовался ответ, и змейки робко пискнули:
— Добро!
— Ну, да… Беседки и террасы вы увиваете. Ладно бы толк еще с этого был!
— Мы даем тень и прохладу!
— Мрак! — прокомментировал ситуацию Сибэль.
— Ну и мрак тоже… По вечерам, для парочек.
Судя по перекошенному серому лицу несчастного начальства, ему уже нечего было сказать. Ну, кроме…
— С завтрашнего дня начинаем тренировки!
— А тренировки — это больно? — с опаской поинтересовалась Нола.
— Очень! — злорадно подтвердил эльф.
Я улыбнулась и аккуратно отодвинулась, посчитав концерт законченным, а потому неплохо бы нам, как говорится, «сматывать удочки». Вот только… Я кинула взгляд в сторону лисов и похолодела. Один гамак был пуст, а оставшийся на лежбище брат с интересом оглядывал лесок и — особо внимательно — окрестные кусты.
На площадке упырь потребовал к себе Ильсора, обещая ему натянуть глаз на призрачную… Куда именно, я толком не расслышала, но это и к лучшему. Вероятнее всего, замом у умертвив был призрак. А судя по тому, что на него свалили всю ответственность за случившееся непотребство, именно Ильсор оказался инициатором «облагораживания» охраны внешнего периметра.
— Ходу, ходу отсюда! — прошептала я ребятам и сдала назад, подавая личный пример. И почти сразу наткнулась на то, что попой и спиной никак не отодвигалось.
Когда на мои плечи легли крепкие руки, я тихо взвизгнула и замерла. Голос над ухом подтвердил мои худшие подозрения…
— А куда это мы собрались?
Я же во все глаза смотрела на Грэгори и Айлири, которые изумленно таращились на что-то чуть выше моей головы. Судя по всему, на лицо того, кто меня держал.
— Здравствуйте, учитель Нар-Харз… — ровно проговорил Грэг и улыбнулся, делая пару шагов вперед и требовательно протягивая ко мне ладонь. — Спасибо, что поддержали мою девушку! Теперь можно отпустить… Невиличка, иди ко мне, солнышко!..
Тиски рук сначала сжали меня почти до боли, а после отпустили так стремительно, что я едва не упала, так как ноги плохо держали. Я метнулась к пакостнику, и он сразу обнял меня за талию, притягивая к себе.
Посмотреть на Алинро оказалось почему-то трудно. Его бледное лицо стало словно каменным, а глаза — страшно, безоглядно черными. Он нервно дернул уголком рта и сказал:
— Вашу… Простите, я не расслышал: девушку?
— Именно! — с некоторым вызовом ответил пакостник.
— Как интересно! И любопытно до чрезвычайности… — вкрадчиво проговорил кицунэ, несводя с меня тяжелого взгляда. От этого, испуганная, я все сильнее льнула к Грэгу, который сейчас мне казался той самой стеной, на которую можно опереться.
Кстати, несмотря на то доверие, которое я испытывала к своему защитнику, в наличии у него ума и здравого смысла у меня возникли определенные сомнения. Он же уже сделал определенные выводы из сложившейся вокруг меня и кицунэ ситуации, знает, какова природа интереса лиса, видел меня в его одежде… Так почему же лезет на рожон?! Это так не похоже на предусмотрительного пакостника Грэгори! А значит, в его действиях определенно есть какой-то смысл, только я его пока не вижу. Что ж, тогда остается только довериться лучшему студенту факультета интриг и пакостей и понадеяться на его благоразумие!
— Тогда мы пойдем? — спокойно улыбаясь, поинтересовался Грэг. — Мы же не сделали ничего противоправного, верно, учитель?
— Да… — неохотно ответил Алинро Нар-Харз и одним рваным движением ушел с дороги, освобождая проход.
— Спасибо! — жизнерадостно поблагодарил его Грэг и, переместив руку мне на плечо, повел со словами: — Пойдем, милая, у нас еще немало дел! Я же обещал тебе, помнится, помочь с уроками… А то ты не справляешься, не высыпаешься и ревешь чуть ли не через день, и хоть бы какая гадюка навстречу пошла!
Судя по тому, как сузились черные глаза и нервно передернулся белый пушистый хвост, эту фразу некоторые отдельно взятые личности восприняли весьма и весьма остро.
Я уже почти вздохнула, с облегчением обрадовавшись, что эта встреча ничем плохим не закончилась, как нас догнал хрипловатый, резкий голос Нар-Харза:
— Подкоряжная! Завтра после занятий я вас жду в моем кабинете. Надо обсудить некоторые моменты, связанные с вашим переводом.
У меня словно сердце оборвалось. Находиться с ним наедине в замкнутом пространстве мне категорически не хотелось! А вернее, я этого истерически боялась. Но… Делать нечего.
— Да, куратор!
Мне хотелось бежать так быстро, как только могу. Такое ощущение, что земля под ногами горит, а спину сверлит тяжелый, прижимающий к земле, взгляд… Он злился. Очень злился!
Но почему?! Только из-за сказанного Грэгори?! Какое ему до этого дело?! Лис сам говорил, что его увлечение мной — болезнь, и последствия после укуса невыразимо его бесят и вызывают лишь ярость! Тогда с чего такие эмоции?! Да, конечно, той ночью он со мной возился, и еще как! Но — только потому, что я полезна.
Тогда почему меня сейчас кольнула эта мысль? Ох, уж это мавочное стремление всем нравиться… А еще он был вкусный. Очень вкусный!
М-м-мать моя мавка! Да о чем я думаю?! Так, в первую же свободную минуту намешать в комнате порцию зелья и выпить, чтобы не чувствовать чужих желаний… Мне сейчас явно не до этого. И думать в таком ключе о преподавателе — противопоказано! Тем более — о таком преподавателе.
Из потока истерических мыслей меня выдернул тихий голос Айлири:
— Вот это мы едва не попали…
— Ага!.. — хмыкнул Грэгори, по-прежнему обнимая меня, а второй рукой притягивая к себе под бок и Айли. Парень довольно вздохнул и поведал общественности: — Я — в розарии!
— Поцарапаем!.. — пригрозила ему девушка, гневно прищурив глазки.
— Из твоих рук я готов принять даже боль! — проворковал ей на ушко пакостник и с хохотом увернулся от подзатыльника.
После он отпустил нас и пошел рядом, поправляя одежду и проверяя целостность бутыльков в корзинке.
— Грэгори, а зачем ты так себя повел? — расправив подол платья, я задала очень интересующий меня вопрос. — Ты ведь в курсе всех обстоятельств! И понимаешь, чем тебе может аукнуться такая бравада.
— Ничего он мне не сделает! — Грэг усмехнулся. — Нэви, это — личность не того масштаба, чтобы пытаться все решить грубыми методами. Так что мы подождем, скорее всего, посланников с «добрыми советами» и «настоятельными рекомендациями». И поверь, тут, в Академии, у всех есть свои покровители… Я — не исключение. А потому слабы зубки у лиса! Обломает.
Лично меня такие новости как-то совсем не обрадовали… Более того, насторожили.
— И по чьей указке ты со мной подружиться вздумал? — решила я не ходить вокруг да около.
Да, совсем ты расслабилась и доверилась, Невилика. А тут не бывает ничего простого и легкого… Даже ты сама на крючке как минимум у двух влиятельных лиц Академии! Я все понимаю и осознаю, что иначе не бывает… Но все равно на душе сейчас на редкость мерзко!
— Изначально мне и правда это посоветовали вышестоящие… — спокойно признался пакостник, подтверждая мои худшие опасения.
Как там говорил Ильсор? Тем, что мной заинтересовались лисы, они спровоцировали остальных? И этих «остальных», судя по всему, немало… Почему мне жутко уже сейчас?
— Айли, а ты на кого работаешь? — мрачно осведомилась я.
— Ни на кого! — Дриада пожала плечами и хихикнула. — Нэви, ну ты прикинь сама! Кому я, несчастная троечница, нужна, а?
— Раньше, может, и никому! А вот теперь ты с нами, и потому — готовься… — «обрадовал» ее Грэг. — Кстати, Нэви, не дуйся! Я и правда, искренне хочу с тобой общаться и клятву добровольно принес, хотя прекрасно чувствовал, как ты ее… зафиксировала.
Мне почему-то стало немного легче, а потому я подняла глаза, беззащитно улыбнулась и сказала всего одно слово:
— Спасибо!
Он посмотрел на меня пристально и тяжело, создавая о себе впечатление зрелого мужчины, а не легкомысленного парня. Потом вздохнул и притянул меня к себе, обнимая.
А еще, наклонив голову, сказал на ушко:
— Знаешь, Невилика, пожалуй, ты еще немало сердец разобьешь! Ты — очень опасная женщина. Пожалуй, самая опасная из всех, мной встреченных. Ты вызываешь болезненную потребность тебя защищать!.. Быть рядом и заботиться о том, чтобы ты улыбалась.
— Я — не опасная…
— Ты — хорошая! Добрая, хорошая девочка… И мне, как и многим тут, очень не хочется, чтобы тебя испортили и растоптали.
Наверное, мне бы стоило растаять и обрадоваться, но я услышала и обратила внимание только на одно слово:
— Многим?
— А это — уже лишние вопросы! — Пакостник едва заметно усмехнулся и щелкнул меня по носу.
— Хорошо… — обескураженно кивнула я и покорно пошла вслед за Грэгом и Айлири, которые бодро топали к зданию общежития.
В корпусе мы разбежались по комнатам, но Грэг пообещал навестить нас ближе к вечеру. Айли, помешанная на чистоте всего, а в первую очередь собственного тела, тут же смылась в душ, и я осталась одна. Разумеется, я тут же этим воспользовалась, зарывшись в свой чемоданчик и достав из потайного отделения несколько флаконов и бархатный мешочек. Из последнего я вынула небольшой перстень с рубином в золоте и со вздохом переложила его в кошелек, прикидывая, когда и куда пойду его завтра сдавать.
Я захлопнула черный кожаный чемодан, задвинула обратно под кровать и поставила на стол кружку и бутылки. Расстегнула браслет и положила рядом. Со вздохом сожаления я отцепила с браслета три висюльки и по одной раскрыла их над стаканом, высыпая туда находящийся внутри украшений порошок. После добавила по несколько чайных ложек из каждого флакончика с зельями. В кружке все неприятно забулькало, потом задымилось и, наконец, угомонилось. С опаской я заглянула внутрь и ожидаемо обнаружила прозрачное, с мутноватым осадком питье. Аккуратно перелила его в небольшую серебряную фляжку и сразу сделала глоток.
Ну, вот и все… Больше никакие посторонние запахи меня смущать не будут! Правда, я стану, как и раньше, несколько заторможенной, но что поделаешь? Издержки.
Леший, а я ведь планировала прекратить принимать эту гадость, когда все устаканится! Но сейчас из-за реакций мавочной сущности на лиса этого делать нельзя. Мало ли, когда ей опять поесть захочется?! А тут уже знакомый и вкусный «десерт» неподалеку бегает.
Стараясь отвлечься от ненужных мыслей, я пересчитала оставшиеся висюльки с порошком и с грустью поняла, что хватит их еще всего на один раз, а потом нужно будет снова где-то искать компоненты. А ведь не все из них доступны в открытой продаже!
Впрочем, я теперь знаю адрес рыжей аптекарши, которая, судя по всему, не первый раз работает по… сложным заказам. Поэтому я могу обратиться туда! Правда, сейчас меня больше всего беспокоит то, сколько и какие именно препараты я сейчас смешиваю.
Я тоскливо покосилась на бутылки, выданные лисом, понимая — подходит время очередного приема снадобий вовнутрь и наружно. Намазалась, выпила, что требовалось, и успокоилась. Встреча с кицунэ только завтра, так какой смысл изводить себя загодя? Тем более сегодня вечером предстоит не менее важное мероприятие — покусание Грэгори!
Собственно, мероприятие как раз и не заставило себя ждать.
Айли уже вернулась, привела себя в порядок и сейчас грызла яблоко, одновременно листая какую-то книжку по истории и пытаясь найти в ней глубинный смысл, оставленный предками для потомков. Смысл спрятался хорошо, потому что Айли то и дело отвлекалась от его поисков.
Точку в этих поисках поставил лучший пакостник курса, который открыл дверь и спокойно вошел. Вернее, сначала вошел букет, после — восклицание о том, что даже эти два часа без меня показались ему адом, ну и в итоге — сам Грэг. Дверь закрыли пинком, букет швырнули в дриаду, распорядившись поставить в вазу, а сам парень с крайне деловым выражением хитрой физиономии прошел к столу:
— Итак, начинаем!
Я же сперва ткнула пальцем в Айлири, которая, судя по выражению лица и тому, как она держала цветочный веник наперевес, готовила пакостнику натуральное избиение.
— Это что такое?
— Свидетельство моих высоких чуйств, которые продлятся приблизительно две недели! — не отвлекаясь от расставления принесенного на столе, поведал нам «потрясающую» новость Грэгори.
— А откуда такие сроки? — озадачилась дриада, кажется, передумав прямо тут убивать парня.
— Ну, может, и продлим… — Он пожал плечами и кинул извиняющий взгляд на девушку. — Айли, прости, что кинул! В руках не удержал, да еще и злой был…
— Ну… — кажется, очень удивилась Айлири, окончательно растеряв боевой пыл. — Ничего страшного.
— А почему злой? — решила полюбопытствовать я, садясь за стол и с интересом наблюдая за действиями молодого человека.
— Ай!.. — Отмахнулся он с досадливым вздохом. — Стандартные мужские расспросы, когда у кого-то появляется новая девушка. Что, как, размеры, позы и прочее… Девочки, у вас поесть ничего нет? А то я так голоден, просто жуть!
Я, все еще пытаясь отойти от откровений, механически кивнула и поднялась, двинувшись к холодильному шкафу.
— Ну, вы и… гады! — тем временем выразила свое мнение о мужской части населения общаги дриада.
Грэг лишь усмехнулся и процитировал один из негласных девизов факультета:
— Нам бы пакости творить и интриги разводить… «Взятки, подкуп и разврат!» — лозунг всех крутых ребят!
— Правда жизни… — Я грустно вздохнула, выуживая вчерашние бутерброды и остатки торта.
— Ну, а что поделаешь? — философски заметил Грэгори. — И вообще, вы нам косточки не меньше перемываете!
На этом не особо приятную для обсуждения тему мы благополучно закруглили, обратив внимание на еду, а после перекуса сразу же переключились собственно на процедуру…
— Кусай! — пакостник торжественно сунул мне свою руку под нос.
Я ее внимательно осмотрела и с опаской осведомилась:
— А когда ты ее мыл в последний раз?
— Утром!
— Но сейчас-то вечер!
— Нэви, не придирайся к мелочам!.. — выдал с делано оскорбленным видом Грэг, а после, не удержавшись, расхохотался, достал из корзиночки какой-то пузырек и вату, демонстративно продезинфицировал ладонь и повторно принес жертву на алтарь науки.
— На!
Ну… Он — «на», а я — «ам»!
— Ай!
— Что?
— Больно!
Рука была торжественно перевязана, и мы выжидательно уставились на парня.
Пауза.
— И? — наконец не выдержала я.
— Пока ничего! — поерзал пакостник. — Может, оно не сразу действует?
Вступила Айлири:
— Неужели вы результат станете ждать?!
— Ну да! Нам же нужно понять, какую реакцию вызывает яд Нэви. Поэтому ждем эффекта и начинаем бороться!
— Понятно!
…Этим вечером мы так ничего и не дождались, хотя добросовестно засиделись допоздна. Примерно через час и две партии в карты, после которых загрустивший пакостник остался без рубашки и носков, он решительно сгреб колоду, отложил в сторонку и заявил:
— Доставайте учебники! Хоть делом займемся… С чем у вас наибольшие проблемы?
Мы с готовностью перечислили и полюбовались на квадратные глазки Грэгори, так что оставшееся время прошло под лозунгом: «Дай пищу мозгам, даже если они ее не хотят».
Правда, к двенадцати парень стал зябко ежиться, и, памятуя о том, что обратно ему предстояло топать по доступным всем ветрам коридорам, я выдала ему свою теплую шаль, в которой частенько бегала.
— Трофей! — поржал пакостник. — Обычно парни со свиданий с бельем приходят, а я буду такой вот оригинал!
— Иди уж… Оригинал! — прошипели мы, выпихивая мерзко ржущего сокурсника за дверь.
