Глава 12
ИСКУШЕНИЯ НЕСВЯТОГО АЛИНРИЯ
— Я Вас лю… Ну вот! Только жениться собрался…
М/ф «Путешествие муравья»
Потом было какое-то странное состояние полусна-полуяви…
Я ощутила, как меня подхватили на руки и куда-то понесли. Обрывочное воспоминание о щекотке по коже, которая появляется при телепортационном перемещении… А еще я лишь сейчас поняла, как мне было холодно. Тело медленно обретало чувствительность, и это оборачивалось для меня болью и ознобом. Зубы стучали, Алинро матерился… Почти идиллия!
— Неразумная девочка-мавочка, наваждение мое безмозглое!.. — шипели мне на ухо, пока укладывали на что-то мягкое и растирали ладони. — Какого демона ты, несмотря на комендантский час, шастала по коридорам в середине ночи и попалась на обед всякой гадости?!
Я была немногословна, но эмоциональна:
— Ды-ды-ды-ды!
Зубы по-прежнему стучали, было дико холодно и вообще трясло.
— Не помогает… — Кицунэ оставил в покое мои руки и похлопал по щекам с призывом:
— Глазки открой!
У меня не получилось… Почему-то сознание опять потемнело и лишь урывками показывало то, что вокруг меня происходило. А там было так много интересного! Декорации менялись, неизменным оставался только лис…
— Спаивать тебя будем! — вынес вердикт мужчина, когда я, нащупав теплую кожу, сделала попытку взобраться к нему на колени. Попытку, впрочем, поощрили, а потом разрешили и рубашку расстегнуть… Там было горячее тело! А чье именно — мне в эту мерзлявую минуту было глубоко фиолетово.
— Ды-ды-ды-ды!..
— Упыреныш… — ласково прошептал Нар-Харз, погладив меня по волосам. — Тоже на живое тепло падкая?
Словарный запас за это время у меня не пополнился, а потому:
— Ды-ды-ды!
— Нэви, отпусти меня, а? Я недалеко! До бара и обратно…
Мое тельце сейчас управлялось инстинктами, и они вовсе не хотели расставаться с грелкой, которая еще и настолько вкусно для них пахла! Потому оно вцепилось в мужчину обеими руками, и тому пришлось идти до бара вместе со мной.
Мимолетно я поразилась, как легко худощавый лис удерживает меня одной рукой… Я никуда не смотрела, прижимаясь носом к шее вкусно пахнущего спасителя-спасателя. Притом пахло от него не только в плане аромата хорошо! От него пахло живительным для любой мавки желанием… Он хотел женщину, и это ощущалось. Ощущалось как источник питания.
Сознание плавало в полутьме, лишь механически фиксируя происходящее, а балом правил инстинкт самосохранения. Который, не таясь, намекал, что мы-таки мавки, и если рядом есть подходящий мужчина, а мы в плохом состоянии, то надо бы подумать о здоровье! А то потом думать о чести и страдать будет просто некому.
— Бр-р-р!.. — всерьез задумалась я, глубоко вдыхая аромат мужчины.
В этот миг меня не тревожили воспоминания, не заставлял цепенеть страх, я лишь чувствовала… Не думала.
Ум-м-м… Какой букет! Снег и вода, чуть заметный вересковый привкус — это, видимо, мыло… А еще тот запах. Его желание для меня пахнет березовым соком. Раньше я его тоже ощущала, но не понимала, что это. Почему же сейчас все так кристально ясно?
— Пей! — В мои дрожащие лапки сунули какой-то стакан и попытались было заставить выпить.
Чечетка зубками по стеклу, пара глотков — и сердитое шипение. Потому что невкусно! А вот березовый сок — это очень вкусно… Я алчно уставилась на лиса.
— Ты чего? — с опаской поинтересовался Алинро Нар-Харз, поймав мой взгляд.
А я, собственно, уже ничего… Я, собственно, в новом приступе обморока! И словить бы мне личиком коврик в полосочку, если бы приятно пахнущий, аппетитный лис не поймал меня в полете.
Я по-прежнему дрожала, а теперь еще и постанывала от боли, потому что пальчики словно кололи сотни иголок, да и вообще… все никак не отогреться было… И трясло. Сильно!
Над головой раздался тяжкий вздох, а потом завязки моего халата решительно дернули. Узел легко поддался, а после руки Нар-Харза скользнули мне на плечи и потянули рукава вниз. Темносиняя материя потоком хлынула по рукам, оставляя меня в одной сорочке.
— Ды-ды-ды! — возмутилась я такому произволу и весомо добавила: — Мне же бр-р-р-р!
А потом… Потом стало не до халата. Ибо я увидела что-то гораздо более теплое. Мех! Белый. Пушистый. Доступный…
Решительно стряхнув с себя ладони лиса, я потянулась вперед и крепко вцепилась в пушистый хвост жадными ладошками, дернула его на себя и, прижав к груди, обняв двумя руками, счастливо вздохнула.
— Отдай! — попытался было отобрать у меня эту прелесть лис.
— Дай еще!.. — вместо этого потребовала я. — У тебя же их три!
И блаженно закатила глаза, представив, как можно укутаться сразу в три хвоста…
— Вообще-то — четыре!.. — раздраженно отозвался Алинро, все же отобрав у меня белоснежное мягкое богатство и начав расшнуровывать ворот моей сорочки. — Невиличка, ты в курсе, что хвосты у нас можно и нужно трогать только во время интима? Ты представляешь, что я сейчас хочу с тобой сделать, дорогая моя?!
А я его не слушала… Мне не до этого было. Я блаженно замерла, потому что энергии его желания с запахом березового сока стало так много, что я пила ее, даже не прикасаясь к источнику! Но… Зачем себя ограничивать? Я обняла мужчину за плечи, снова уткнувшись острым носом в изгиб между шеей и плечом.
— А ты — вкусный! Сильный… — Я помолчала и доверительно сообщила: — Даже ничем заниматься не надо, чтобы насытиться! Это — хорошо! А то мне холодно и плохо, а так я даже не заболею, и лечиться не надо…
— Вот же… мавка! — рыкнул кицунэ, который, пока я не произнесла последнюю пару фраз, дышал, как загнанный зверь, и судорожно стискивал мою талию ладонями, прижимаясь к виску щекой.
— Поголодаешь!
Не обращая внимания на возмущенный писк, меня бесцеремонно вытряхнули из сорочки, а потом закинули на плечо и куда-то понесли. После была распахнувшаяся дверь, которая с грохотом ударилась об стену… Зашумела вода, и в воздухе повисла едва заметная дымка пара. А потом меня с размаху опустили в горячую воду, которая показалась просто кипящей и обжигающей для моей замерзшей кожи!
— И-и-и-и! — завизжала я, выскакивая из воды и вцепляясь в лиса. — Горячо!
— Грейся! — Этот изверг безжалостно усадил меня обратно и свистящим, злым шепотом закончил: — Я тебе тут не вечный генератор и не лекарство от всех болезней!
Он там еще что-то говорил, но мне, в общем-то, стало уже все равно… Я привыкла к температуре воды, да и аромат березового сока слабее не становился, окутывая меня живительным флером. Нужно просто расслабиться, закрыть глаза и плыть по течению! Природная способность мавки княжеского рода позволяла брать силу не только при сексуальном контакте с мужчиной, но и просто так. Так что я лежала в теплой воде, которая нежно ласкала тело, и едва ли не мурлыкала от удовольствия. Было хор-р-рошо! Только мокрое белье мешало, но даже это сейчас не в силах было испортить момент.
Потом раздался шорох одежды и удаляющиеся шаги. Одновременно с этим стал пропадать волшебный целительный запах.
— Ли-и-ис! Верни-и-ись…
Это тоже не я! Это — инстинкты. Подсознательные.
В выборе между водой и кицунэ с разгромным счетом победил последний, а потому я попыталась выползти из воды, чтобы догнать мое энергетическое богатство.
— Малахольная! — «лестно» охарактеризовал меня мужчина, подхватывая в объятия, потому что, переваливаясь через бортик, я почти свалилась на пол. — Нэви, я же не железный!
— Ага!.. — По лицу расплылась улыбка, и я снова забралась в ванну, не отпуская руку лиса. Глубоко вдохнула березовый запах и вынесла вердикт. — Ты — деревянный!
— Хыр-ли шер! — эмоционально выразил свое отношение к ситуации кицунэ. Правда, почему-то на эльфийском… Недаром у этого народа самый богатый лексический запас! В том числе и матерный. — Деревянный… Это бревно, что ли?!
— Почему так сразу? — полусонно пробормотала я. — Бревно — это уже когда того… А вы — вполне живы. Дерево… Ствол?
— Хырмля!
— Неприлично-то как…
— Сейчас станет еще неприличнее! — мрачно пообещали мне и на пол полетел белый камзол.
Я даже глаза открыла.
И едва не заорала! Лис был ушастый… Это значит, что самоконтроль уже все… Того! А еще лис был дико злой. И расстегивал рубашку, многообещающе глядя на меня.
А я… А мне было… Как это? О по хыр-ли шеру! Потому что запах усилился, вообще отключая мозг. Поэтому я свернулась калачиком в замечательной водичке, все глубже погружаясь в радужную дымку энергии. Много… Ням-ням!.. Вкусная…
Я облизнула губы. Казалось, даже привкус березового сока на языке остался.
— О Великий Лис, вот какого Лешего эта зараза именно сейчас вступила в полную силу, а?! Мавка болотная, чтоб ее… — Он обхватил меня за плечи, вынуждая сесть в ванной, и легонько потряс. — Невилика, посмотри на меня!
— А-а-а-а? — я приоткрыла осоловевшие глаза.
— Дорогая моя, ты нарываешься! — нарочито спокойно начал мужчина, присаживаясь на бортик ванной и, ни капли не заботясь о том, что намочит одежду. Одна его рука гладила меня по подбородку, заставляя запрокинуть голову, а вторая выразительно скользнула вниз, по почти голой спине, до талии и краешка трусиков с высокой посадкой.
А я… Я увидела уши вблизи!
— Ушки-ушки!.. — хихикнула я и потянулась ручонками, чтобы пощупать.
Мои руки перехватили и сжали, удерживая.
— Позволь мне попытаться тебе объяснить… Я, как уже говорил, не насильник! Но сейчас у нас такая ситуация: мужчина, покусанный мавкой, находится с ней же наедине, притом у этой самой м-м-мавки, чтоб тебя, заключительный этап взросления наложился на стресс, и потому состояние — никакущее. То есть она неадекватна и пытается восполнить свои потери самым простым для себя способом: вызывая желание, которое и так всегда… На посту, скажем так!
— Та еще ненормальная!.. — согласилась я. — Как хорошо, что вы не насильник, правда? — Доверчиво улыбнувшись ему, я тихо проговорила: — Вы меня не тронете…
— Такое ощущение, что я с представительницей ясельной группы детского сада общаюсь! Хотя о чем это я?! Вы же в период пробуждения как обкуренные…
Меня посадили обратно в ванну, с самым мрачным лицом потрогали воду, потом открыли кран и добавили кипятка.
— Грейся!.. Упыреныш.
Алинро пристально посмотрел на меня и медленно опустился взглядом до груди. Я тоже посмотрела… Что-то из глубины сознания намекнуло, что полупрозрачное в воде белье, через которое отлично видны розовые вершинки, — это нехорошо. Прикрылась ладошками, подтянула коленочки… И с хихиканьем откинулась назад.
Вода соответственно тоже откинулась, то есть выбросилась из ванной. Лис теперь был еще и в мокрых штанах… Ну, очень злобный взор черных глаз! Взял какой-то бутылечек, не глядя, выжал в ванную почти весь. Мигом поднялась густая, обильная пена, которую хвостатый одной ладонью начал отгонять в мою сторону.
— Пузы-ы-ырики! — обрадовалась я и со смехом захлопала в ладоши. После посмотрела на лиса и расстроенно спросила: — А ушки где?
— Я не педофил! — Малопонятно. Но крайне угрюмо! И совсем уж тихо: — Надеюсь…
— Ушек не будет? — загрустила я.
— Будут!.. Но в другой раз! — ультимативно пообещал Нар-Харз. — И хвосты будут, все четыре!.. Никуда не денешься.
А я его опять не слушала. Я с хихиканьем тыкала пальцем в особо крупные пузыри и восторженно ойкала, когда они лопались. Правда тыкала почему-то средним пальцем… А почему?
Подняла руку, осмотрела со всех сторон. Показала лису, который почему-то не обрадовался и не разделил мой исследовательский интерес, а побледнел от гнева.
Я пожала плечами и продолжила развлекаться с пеной. Потом поплескала ладошкой и спросила:
— А утята есть?
— Какие?! — совсем уж обалдел от полета моей мысли лис.
— Желтенькие! У меня в детстве были…
Лис почему-то смотрел на мою прикрытую пенным кружевом грудь.
— Нету… утят.
— Жаль!..
Дальше мы молчали. Я — радостно, так как развлечений и без болтовни хватало, а лис, судя по атмосфере и горьковатому привкусу у его эмоций, молчал трагически.
— Вода холодная стала… — спустя какое-то время вздохнула я и, оглянувшись, добавила: — И пены почти нет.
Алинро поднялся, достал из светлого зеркального шкафа большую махровую простыню, возвратился к ванной, отвернулся в сторону и скомандовал:
— Вылезай!
Меня вынули из воды, закутали в полотенце и неожиданно крепко обняли, плотно прижимая к себе.
— Мавка… Ты — сумасшедшая девчонка! Глупая, впавшая в детство, и, более того, ты — всего лишь мой инструмент для достижения цели. Всего лишь!..
Я захлопала глазами, не зная, как на это реагировать, хотя и подозревая, что стоило бы обидеться. Но он почти неслышно выдохнул:
— Тогда почему я дышать забываю, когда ты рядом?!
Наверное, я бы ляпнула какую-нибудь новую глупость, в стиле тех, что уже были… Или если бы я была в здравом уме и трезвой памяти, то уже оцепенела бы от страха, от того, что он — настолько близко. От того, что я раздета, а глаза лиса — темнее бездны… Но я молчала, растерянно глядя на хвостатого демона севера, пришедшего оттуда, где льды сверкают нестерпимо ярко, а выдох замерзает, едва сорвавшись с губ. Сейчас, рядом с ним, мне почему-то было жарко… И вовсе не от того, что я только вылезла из горячей воды!
Я открыла было рот, но палец лиса прижался к губам, и он лишь медленно покачал головой. Воздух стал тягучим… В нем почти ощутимо повисло напряжение, которое воспринималось почти материальным. Заставляло едва заметно вздрагивать, скользило по коже невидимыми электрическими разрядами, делая ее невероятно чувствительной к еще несбывшимся прикосновениям… Заставляло их желать!
Воздух был пьянящим. Туманил голову запахом березы, вереска, и я уже не разбирала, что из этого меня наиболее притягивает… Привлекает… Лишает разума, оставляя лишь чувства.
Алин медленно поднял руку и заправил за ухо влажную, а потому — волнистую темно-каштановую прядку, невесомо скользнул пальцами к подбородку. Вторая ладонь легла на шею, заставляя вздрогнуть от прохлады прикосновения кожи… и пикантной остроты когтей. Я неосознанно облизнула губы, и в глазах мужчины полыхнул такой голод, что даже на мгновение стало страшно!
Почему-то в эту секунду я разом осознала все. И свою уязвимость, и его близость, и то, что он меня желает. Но испугаться просто не успела. Он склонился, касаясь губ легким, едва ощутимым поцелуем, заслоняя собой комнату, мои страхи… Весь мир! Его губы были теплыми, ласковыми и ни капли не настойчивыми. Лис не требовал, не завоевывал, не подавлял, как тот, кто был до него! Он… Просто был. Сделал шаг, заявляя права тем, что не отстранился сразу, подарив следующий поцелуй покрасневшей щеке, тем, как властно его рука лежала на моей шее, невесомо поглаживая чувствительную кожу. А еще… вблизи он пах молоком и медом. Неожиданно для мужчины, но очень притягательно! До такой степени, что мне захотелось попробовать его на вкус. А еще аромат березового сока стал многократно сильнее, и мавочная суть, почти мурлыча от удовольствия, впитывала его, насыщая тело энергией. А как известно, при всяком переборе нас тянет в сон.
Я блаженно улыбнулась, приникая к кицунэ, который тут же спустился руками по спине, до талии и ниже, судя по всему, настроившись на продолжение банкета. Я же обняла его за шею, положила голову на очень удобное плечо и, блаженно улыбнувшись, закрыла глазки.
Хор-р-рошо!
— Нэви! Не спи!.. Рано еще.
— М-м-м-м? — сонно протянула я, не торопясь приподнимать буйную головушку, так удобно пристроенную на груди лиса.
— После ванны нужно выпить молока с медом и маслом!.. Завершающий этап, так сказать. Чтобы ты не заболела.
Я мимолетно удивилась, что у него все это вообще есть.
Меня с тяжким вздохом подхватили на руки и куда-то понесли.
«Куда-то» находилось далеко. Ярко освещенная ванная комната сменилась сначала полумраком спальни, а потом — темной лестницей, по которой Нар-Харз легко сбежал вниз, прошел через залитую лунным светом гостиную и наконец достиг кухни. Меня хотели посадить на стул, но так как мавку было весьма проблематично отцепить от источника энергии, попытка не увенчалась успехом.
— Упыреныш очаровательный…
Алинро с поистине страдальческим вздохом поставил меня рядом с собой, обернув талию хвостом. Я с готовностью повисла на лисе и с восторгом смотрела на пушистый хвост, которым меня прижимали к себе.
— Мавка, вот какого же Лешего я вообще на тебя внимание обратил, а? — риторически спросил Нар-Харз, открывая холодильную камеру и доставая оттуда кувшин молока, одновременно перемещая меня ближе к правому боку и перехватывая рукой.
— Угу… — невнятно сообщила я, не торопясь отлипать от шеи мужчины. Почему-то захотелось ее укусить… Цап — и все! Хитрая мавочная сущность была уверена, что тогда нам станет совсем радужно… Но остатки мозгов понимали: что для природы хорошо, то для них — смерть.
— «Угу»! — передразнил меня блондин и тяжко вздохнул. — Ей «угу», а как я теперь тебя вампиру подсовывать буду, ты подумала? Если меня от одной мысли об этом корежит? А ведь придется, Невилика! И не обольщайся: только это — причина того, что мы сейчас тут, а не в моей постели. Ты нужна мне невинной! Мавка-мавка… Одни беды от тебя!..
На этом с откровенностями было покончено, и меня перетащили поближе к кухонным шкафчикам, порывшись в которых лис выудил баночку с медом, судя по цвету — цветочным.
— Вку-у-усно!.. — Я оживилась, глядя на все это.
— О да! — мрачно подтвердил кицунэ.
Дальше молоко было подогрето, с него сняли пленку, которую, капризная, я наотрез отказалась употреблять, а в белую жидкость была щедро бухнута пара чайных ложек тягучей янтарной вкуснятины.
— Пей!
С этим я справилась быстро, ведь уже почти спала на ходу, и лис мной явно воспринимался, как столб повышенной комфортности. Снабженный руками, чтобы я не падала, с подогревом и «погремушкой» в виде хвоста, который я все же отловила и сейчас обнималась с меховой игрушкой.
Кружку отобрали, погремушку тоже, а после подхватили на руки и снова куда-то понесли… Уснула я где-то по дороге.
Дом Алинро Нар-Харза на территории Академии
Северный лис легкой походкой поднимался по винтовой лестнице на второй этаж, бережно прижимая к себе мавку. Лицо у него было самое что ни на есть злобное… Увидав подобный лик, все, кто знал младшего Нар-Харза, предпочли бы свалить в голубые дали перед тем, как начнется тот самый загадочный хыр-ли шер в исполнении дипломированного интригана. Или тогда в эти самые дали их пошлют! Притом отнюдь не самым комфортным для самолюбия и самооценки маршрутом.
Кицунэ был нервным, взвинченным и зверски недовольным собой, обычно любимым и обожаемым… Да-да, себя Алинро Нар-Харз предпочитал любить и ценить, справедливо ожидая, что тогда и другие единомышленники подтянутся. Практика себя оправдывала…
Тех, кто не хотел следовать примеру большинства, сам Алин или его братец награждали чем могли. В основном тем, что было под руками. Когда кастет, оставляющий на диво стойкие отпечатки на мордах непокорных товарищей, когда просто компромат… Короче, что подворачивалось, то и использовали. Надо ли говорить, что первое предпочитал старший близнец, а второе — младший? Драться Алин не любил, считая это слишком простым и лишенным изящества методом.
Ступени закончились, площадка наверху тоже бесконечной не была, и наконец Алинро Нар-Харз достиг своей цели.
Дверь в спальню очень хотелось открыть с пинка! Но, посмотрев на свою мирно спящую ношу, лис с ужасом представил, как она просыпается от звука… И снова начинает на нем виснуть!
Нет, до недавнего времени он первый был готов возвести свой самоконтроль на пьедестал и сам себе памятник за выдержку поставить. До того мига, пока его не цапнула незрелая мавка со слишком странными свойствами дара. Сегодня вечером он продержался только на упрямстве и на том, что буквально несколько часов назад у него была приватная встреча с одной из дам. Того сорта, что всегда неподалеку и время от времени помогают скрашивать досуг. В последние дни Алин даже злоупотреблял этим, чего за ним раньше не водилось! Но — не подействовало… Наваждение с влажными карими глазами, волосами цвета насыщенного каштана и совершенно невообразимым нравом не торопилось его покидать.
Мавка удивила… Пока она была дрожащей овечкой, к желанию примешивалось раздражение и непонимание. Теперь же добавился интерес и относительно приятные воспоминания! Все же при всей неоднозначности этого вечера мужчина ни секунды не жалел о том, как именно все получилось.
Девушка заворочалась у него на руках, и в комнату Алин влетел со всей возможной быстротой, стремясь поскорее положить ее на постель и отскочить подальше… Близость Невилики будоражила, а ее одеяние, вернее, его отсутствие так вообще спускало с цепи воображение и желание. А все это — застит ум! Ум же был сейчас нужен. Мавочке уже ничего не угрожает, а значит, нужно поразмышлять о том, что случилось.
На постель лис ее положил. Понаблюдал за тем, как она зябко заворачивается в махровую простынь и хмурится… И вспомнил о мокром белье. Резко сдернул с Нэви полотенце и наклонился, полный решимости сделать нужное дело и накрыть ее наконец одеялом!
Над головой раздался поистине мерзкий смешок и тихое:
— Доброй ночи, господин Нар-Харз! Как вижу, я таки помешал…
Алин вскинул голову и мрачно уставился на призрака.
— Ильсор… Вы-то что тут делаете?!
— За честь радею! — Дух гордо поклонился.
— Чью?! — совсем уж злобно отозвался Алинро.
— Мавкину! В данном случае она тут еще наличествует…
Ильсор приземлился с другой стороны постели, становясь более материальным, хоть через его тело все равно проглядывали очертания комнаты.
— Я уж, было, понадеялся, что вмешательство не потребуется! Уважаемый, что же вы… со спящей-то решили, а? Нет, я, конечно, понимаю, всякие отклонения бывают! Но все же?..
— Вынужден предупредить… Еще слово, и я вас по стенке размажу! — спокойно, даже как-то буднично пообещал лис.
— Не поможет… — Дух с сочувствием взглянул на него и тряхнул головой, от чего серебряные застежки в волосах едва слышно звякнули. — Я с другой стороны дома соберусь и опять приду.
— Не буду вступать с вами в бессмысленную дискуссию! А вот что касается мавки… Глава Призрачной Ассамблеи, с чего это вдруг проявился такой, совершенно несвойственный вам альтруизм?
— Это долгий и нелегкий рассказ!.. — Ильсор проникновенно посмотрел на него. — Летел я, понимаешь ли, мимо. Размышлял о судьбах мира и о своем скорбном моральном облике. Летел, летел и вот думаю, а не вступить ли мне на путь добра и света? Почему бы и нет, как говорится?! Осталось найти объект и его осчастливить. А тут вы и Подкоряжная! Да еще и за таким неблаговидным занятием…
Призрак довольно оглядел малость перекошенного оппонента и издевательски-пафосно закончил:
— И решил я защищать мавочку, не щадя живота своего!
— Какая чудная формулировка… — неподдельно восхитился дипломированный интриган. — Низкое, вызывающее мое искреннее уважение, коварство! Ведь щадить-то, по факту, уже и нечего.
— У всякого состояния есть свои минусы… — философски заметил Ильсор и деловито осведомился:
— Алинро, а можно вам задать личный, даже в чем-то интимный вопрос?
— Попытайтесь! — Лис снова накрыл мавку махровой простыней и присел на край постели.
— Что вы собираетесь с ней делать? А то я за давностью лет уже и подзабыл слегка… — Вид у призрака был самый невинный, а потому крайне издевательский.
— И даже не слегка, если учесть, что никто и не помнит, сколько именно лет вы в призрачном виде портите жизнь обитателям Академии…
Светловолосый мужчина невзначай положил руку на изгиб талии девушки и рассеянно скользнул ладонью до бедра и обратно.
— Вы не поверите, о мой развратный недруг, но я собирался ее переодеть!
— Это теперь так называется? Хотя… Одно другого не исключает!
— Совершенно верно! — бесстрастно согласился Нар-Харз, нехорошо прищурив темные глаза, а пушистый хвост на синем покрывале нервно передернулся, при этом задев личико мавки.
Невилика встрепенулась, быстро сцапала белоснежную игрушку, прижала ее к груди, улыбнулась и затихла.
— Как мило! Сразу видно: ребенку в детстве не хватало мягких игрушек. А еще утят…
Многозначительная пауза позволила Алинро осознать, что призрак давно уже за ними наблюдал, и побледнеть от гнева, а главе Ассамблеи привидений — насладиться эффектом от своего высказывания. Впрочем, очень скоро интриган вернул подачу… С неподдельным, искренним участием в глазах и голосе он проговорил:
— Уважаемый Ильсор, а вы знаете, вуайеризм — это одна из форм психического расстройства? Я правда не думал, что вы, находясь за гранью физического существования, все еще подвержены этому недугу… Впрочем, как я слышал, при некоторой недееспособности как раз и возникает желание наблюдать! Полагаю, прижизненные пристрастия после смерти не сильно меняются.
Лис широко улыбнулся, не смущаясь оттого, что продемонстрировал клыки гораздо больше допустимого. Ведь теперь нахмурился и нехорошо прищурил желтые глаза его противник по словесной пикировке, и это доставило Алину некоторое удовлетворение.
Он потянулся к мавке, откинул с лица девушки каштановую прядь и демонстративно скользнул пальцами по подбородку, шее и верхней части груди. Взглянул на Ильсора, который с деланой невозмутимостью за всем этим наблюдал, и заботливо спросил:
— Я могу вам чем-то помочь? Поверьте, мое сочувствие не знает границ!
— Границ не знает также и ваша дерзость… — холодно ответил Ильсор, который больше не видел нужды сохранять доброжелательную маску. Все же, у каждой игры есть свои рамки… Первая была пройдена.
Разумеется, призрак не ждал, что в ответ на свою колкую фразу он услышит что-то приятное или кицунэ порадует его смятением и замешательством, но все же такая реплика несколько «щелкнула по носу». Ильсор это чувство жутко не любил по той причине, что нечасто его испытывал, хотя и соскучиться по нему не успевал.
— Состояние Невилики — ваших рук дело? — прямо спросил Алинро, видимо тоже придя к выводу, что взаимные «расшаркивания» пора заканчивать и переходить к интересующим их обоих темам.
— Нет! — лениво покачал головой дух, задумчиво прокручивая на запястье широкий браслет. Вскинул руку, поправляя ворот, и лунный луч высек из металла серебряные блики. — Я не трогал мавку. Хотя и не отрицаю, я общался с ней незадолго до вашего прихода.
— Прекрасно осознавая, что пребывание в вашем пространстве отрицательно сказывается даже на здоровых, не говоря уже о девушке, недавно пережившей нападение! Да еще неизвестно чье…
Выразительная пауза и прямой, пристальный взгляд Нар-Харза истолковались верно.
— Ваши попытки выставить меня виновным — нелепы… — Ильсор усмехнулся. — Как и стремление дискредитировать меня в глазах Эдана Хрона. Хотя, надо признать, это уже перестает забавлять! Все чаще вы, юноша, вызываете во мне лишь раздражение.
— Полагаю, на этом моменте мне стоит начать опасаться?
— Не помешает.
— Как скажете! — все с той же ледяной вежливостью отозвался интриган. — Ваши советы и прогнозы, Ильсор, вообще славятся своей дивной точностью… Даже странно, что с такими-то пророческими способностями вы все еще у кого-то на побегушках.
— Нар-Харз! То, что вы — племянник ректора, не дает вам права так себя вести!.. И уж тем более не способствует общему здоровью… Мне же может надоесть!
— А вы, однако, скатились к откровенным угрозам… — буднично проговорил Алинро.
— Что, разумеется, не делает мне чести! — согласился призрак и замолк, задумчиво глядя на лиса.
Тот поднялся с «насиженного» места и начал осторожно освобождать пушистую часть тела из цепких ручек мавочки. На этот раз, видимо, в порядке исключения, мероприятие увенчалось успехом.
— Предлагаю вернуться к началу нашего разговора! — закончив с освобождением хвоста, сказал лис и повернул голову к своему визави, который, судя по выражению лица, так же как и Алин, решил поменять тему. Такими «любезностями» они обменивались уже не в первый раз, но пока и Ильсору, и Алинро нечего было предъявить друг другу, кроме очередной порции колкостей.
Илье отошел в сторону и уселся в кресло, недалеко от постели.
— Вы про Невилику? — Дух вытянул ноги, откинулся на спинку и удобно расположил расслабленные руки на подлокотники, обтянутые синим бархатом.
— Разумеется!
Может, в другой раз глава Ассамблеи с удовольствием «потанцевал» бы на площадке иронии и сарказма, но сейчас он был не в настроении. Да и общаться с младшим Нар-Харзом было не так весело, как с его старшим взрывным братом! Тот велся на «раз-два»… Одно удовольствие. Алинро же, при минимуме информации, собранной им о духе, и полной беспомощности против него, умудрялся держаться на равных. Это, конечно же, привлекало и заставляло уважать, но временами откровенно раздражало, если не сказать — бесило.
С давних пор Ильсор терпеть не мог уступать! Соответственно, не мог терпеть и тех, кто был в силах его заставить это сделать. Этот же… Такой молодой и такой прыткий! Не иначе как в дядю пошел.
Но все же стоит ответить на заданный вопрос… Притом в виде исключения максимально честно. Ильсу, вообще, нравилось делать исключения! Это вносило приятную перчинку и разнообразие в его загробную жизнь.
— Как я уже сказал, Невилика Подкоряжная под моей защитой! Потому советую обходиться с девочкой помягче.
— Обязательно! — пообещал Алинро, откидывая простынь и с тяжелым вздохом рассматривая девушку в белье. — Прямо сейчас и начну…
— Что именно? — не сдержал любопытства призрак, который с чисто эстетическим интересом разглядывал почти обнаженную девичью фигурку.
— Раздевать сейчас буду! — охотно пояснил кицунэ. — Мягко, нежно и осторожно.
— Зачем?..
— Чтобы не заболела, разумеется!
— А высушить белье прямо на ней — не вариант?
— Могу! — Лис усмехнулся. — Но боюсь, что ожоги окажутся далеко не самыми приятными последствиями такой заботы.
Слово «дилетант» в воздухе не прозвучало, но отчетливо прочиталось в желтых глазах привидения.
Алин еще раз обласкал взглядом стройное тело, после недовольно покосился на оппонента, который не собирался исчезать, и, наклонившись, уверенно расстегнул застежку бюстгальтера Невилички.
Покосился на призрака, с интересом наблюдавшего за процедурой, и, поморщившись, накинул на грудь мавки простыню. Сбоку вытащил чашечки, после опустил лямочки… От них на нежной коже остался красноватый след, которого почему-то захотелось коснуться губами.
Лис мысленно проклял незваного свидетеля.
Ильсор испаряться не спешил, и, если бы не это его присутствие, сдерживать свой порыв не пришлось бы!.. Да и вообще, вряд ли грудь Нэви сейчас прикрывало бы хоть что-то… Но кицунэ был собственником, а потому не собирался делиться с кем попало эксклюзивным зрелищем! Приподняв девушку, он окончательно стащил с нее мокрую вещичку и небрежно кинул ее на стоящее по соседству кресло. Пришел черед самого сложного…
С трусиками лис справился быстро и почти по-варварски — просто порвал когтями бельишко с одного края, а потом сдернул его с девушки, так как подозревал, что иначе… Короче, не надо «иначе»! Он ведь и правда не железный. А свидетели лиса никогда особо не смущали.
Впрочем, свидетелей как раз уже и не было: кресло, которое недавно занимал призрачный желтоглазый гость, пустовало. Вздохнув с некоторым облегчением, Алин сходил в соседнюю комнату, открыл шкаф и достал оттуда кое-что из своих вещей, которые могли бы пригодиться мавочке поутру, а после вернулся и повесил их на кресло. Сам же начал раздеваться — медленно, неторопливо, не сводя взгляда со спящей малышки… И вздрогнул, когда по обнаженному торсу прошелся поток ледяного воздуха.
— Я наблюдаю, Нар-Харз! — прошелестело в полумраке комнаты. — Если вы меня не видите, это еще не значит, что меня тут нет. Ходи, лис… Ходи, но оглядывайся! И мавку не трогай. Не по твою продажную северную душу эта мышка!..
— Думаешь, сможешь использовать мавку в своих целях, дух? Или тебе мало тех жертв, что уже были?!
— Это — внутреннее дело Академии! А не тех, кто пытается подорвать ее устои.
Ильсор замолк. Светловолосый же порывисто и зло стащил с себя оставшуюся одежду, лег в постель и демонстративно подгреб под бок Невилику. Она новой грелке лишь обрадовалась и с довольным вздохом прижалась покрепче.
— Вы ответили, Ильсор… Значит, упоминание задело! — Он провел ладонью по спине мавки и нехорошо усмехнулся. — А еще вы и правда ненормальный! Испытывать такой интерес к живым девушкам не свойственно мертвым.
Дух промолчал. Алинро Нар-Харз мрачно усмехнулся.
