Глава 11
Война без особых причин… война это дело молодых…
Мы с Тёрном спали от силы часа три. Большую часть ночи элвар рассказывал мне о своей жизни, о своих родных и близких. Он не плакал, но лучше бы уж рыдал всю ночь. Так было бы менее больно. Но Тёрн просто говорил и говорил, словно стремясь на миг оживить своих родителей — и понимая, что это-го уже никогда не будет.
— Они замечательные! — говорил он. — Моя мама — потомок по прямой линии Того Самого Эстреллана Эверольда, друга Основателей. Хотя у нас называют Миротворцами за то, что они принесли мир элва-рам. А мой отец такой же, как и я. С такими же способностями. Он встретил мою мать очень рано и сразу понял, что именно рядом с ней хочет прожить всю жизнь. Все считали это безумием, и все же, все же… Мама поклялась отцу в верности при первой же встрече и не нарушила своей клятвы. Потом отец погиб. То есть все считали, что он погиб. Он отправился в кругосветное путешествие, но его корабль разбился, его выбросило на необитаемый остров, и он спасся только чудом. Он даже позвать никого не мог. Это была та самая антимагическая точка. И он прожил там почти сто лет. Он чудом спасся, чудом выжил, и третьим чудом было то, что остров обнаружил другой, пиратский корабль. Отец попал в плен к пиратам, чудом уцелел, но его освободили. Он только через двести лет смог вернуться на родину. Многое изменилось, но они с мамой все-таки поженились. Они души друг в друге не чаяли. Нет, даже не так!
Я даже не могу так сказать, потому что они были не просто мужем и женой. Иногда мне казалось, что у них одна душа на двоих. Мой старший брат родился через двести лет после их свадьбы. И еще через семьсот лет родился я. Правда, телепатические способности от отца передались только мне.
— Ничего себе разница между братишками!? — удивилась я.
— Элвары живут по две тысячи лет, для нас это не разница, а так, мелочи. — пояснил Тёрн.
Я только вздохнула. Мне такая разница не светит. С другой стороны, за долголетие они распла-чиваются малодетностью.
— Именно, — подтвердил Тёрн. — Двое детей — это максимум того, что может родить элваресса. В чело-веческих семьях женщина может рожать хоть каждый год, пусть даже половина детей и умирает не по-взрослев. Мы же тщательно оберегаем каждого ребенка. И вообще, рождение ребенка для нас праздник. К сожалению, Создатели не позаботились о том, чтобы мы могли размножаться быстрее. Или не успели. Теперь этого уже никто не узнает…
Только под утро элвар, наконец, утомился и уснул. Я прилегла на соседнюю кровать и провалилась в тяжелый глубокий и черный сон, больше похожий на беспамятство.
Кто-то позвал меня по имени. Я попыталась открыть глаза. Под веки, словно песка насыпали.
— Ёлка, просыпайся! Уже семь утра!
Рядом с кроватью стоял Тёрн, одетый, умытый и вполне довольный жизнью. Мне сразу захотелось его чем-нибудь стукнуть.
— Ты словно сутки спал!
— Я успел отдохнуть.
— А я нет. Отвернись, дай мне спокойно одеться.
Элвар скользнул по мне взглядом.
— Хорошо выглядишь, Ёлка. Никогда не думал, что у тебя такие симпатичные ноги.
Я подошла к зеркалу и вздрогнула. Может, мне в таком виде и отправиться на войну? Я бы там всех воинов перепугала, лошади бы в обморок попадали. Волосы не дыбом, а быдом, морда опухшая, с синяками под глазами. В данный момент самой привлекательной моей чертой была полупрозрачная ночная рубашка с кружевом. А что касается ног… Интересно, где этот мерзавец ноги разглядел? На них же живого места нет! Сплошные синяки, царапины и ссадины. Если бы Тёрн не читал мысли, он точно бы получил у меня парочку затрещин за издевательства.
— Я не издевался! — возразил, отворачиваясь элвар.
Я запихнула рубашку в шкаф и натянула стандартный комплект одежды. Брюки, сапоги, рубашка на-выпуск, пояс, плащ. Все веселого черного цвета. Давно хочу вышить на плаще золотом череп и скре-щенные кости. И надпись: 'не лезь — убью'. Было бы то, что надо. Волосы разодрались за десять минут с помощью магии, я кое-как заплела их в косу и завязала веревкой.
— Я готова. Идем?
— Надо же! Ты первая женщина в моей жизни, которая не собирается по три часа кряду.
— Тебе крупно не везло в жизни. И потом, я ведь на войну, а не на бал.
— Будем надеяться, что ты на войну не попадешь.
Я только пожала плечами. Самая мерзкая особенность моего организма — это притягивать к себе разные приключения. Если я не попаду на войну, то наверняка война придет ко мне. И еще неизвестно, что хуже. Я резко распахнула дверь и едва не попала ей по лбу директору.
— Ёлка, сапогом тебе на хвост!!! — взревел Антел Герлей.
— Извините, — пропела я, немного сожалея, что не открыла ее на секунду позже. Просто из вредно-сти.
— Простите, Эйверелл, я хотел бы поговорить с Ёлкой, — извинился директор Универа.
— Конечно, — и Тёрн прикрыл за собой дверь.
— Садись, — кивнул директор.
Я уселась на кровать, директор присел на краешек кресла.
— Так. Ну, вчера я тебя, поганку достать не мог.
— А сегодня может, и не надо?
— Надо. Ёлка, ты наглая, гнусная, упрямая, безмозглая соплячка!
— Знаю.
— и в следующий раз твоя глупость может так просто не обойтись! Ты хоть понимаешь, что была на краю гибели?
— Да. Если бы не Тёрн — нас бы точно убили.
— То-то же.
Ведун внимательно вгляделся в меня, а потом плюхнулся рядом на кровать и сгреб меня в объятия.
— Спасибо, малышка. Ты нас всех очень выручила.
От мантии пахло мятой и лавандой, объятия были теплыми и дружескими и я на миг расслабилась. Ткнулась Директору куда-то под мышку, ощутив себя ребенком. Да так и было, в принципе. Рядом с его опытом, знаниями, мудростью, силой…
Хлюпнула носом.
— Я сама потом так пожалела, что сбежала…
— Глупенькая. Ты нас всех выручила. Но очень прошу тебя больше так не делать.
— Хорошо. Я постараюсь…
— я не возражаю против твоих шалостей. Они, как правило, безвредны. Хоть и не безобидны.
— А на обиженных воду возят…
Директор потрепал меня по отросшему загривку, несильно дернул за косу, заставляя отодрать нос от его мантии.
— Лично им об этом скажешь?
— Лучше я еще раз в горы съезжу.
— то-то же. Ладно. С меня причитается.
— В каком виде?
— Сочтемся. Элвара своего успокой, а то он сейчас сопением двери снесет.
Дверь распахнулась.
— Принцы не подслушивают, а осведомляются.
— А Директора не лупят их посохом по загривку, а проводят разъяснительную работу.
— Вы бы ее с личным составом провели. Если у вас нет предателя то я Основатель.
— Есть он, — помрачнел Директор. — Но выцепить не могу. И он уже не здесь, точно.
— А где? И может быть он даже не один?
— Может. Ёлка ты удивляешься, почему я тебя отправляю на войну? Я туда и всех твоих обормотов отправляю.
— Лерга, Лютика, Эвина…
— Точно. Лучше вы там шкодничайте, чем тут. А еще…
— Вы их бросаете как камень в воду и ждете, кто выскочит после удара им по темечку, — прищурился Тёрн. — не совестно?
— После того, что эти поросята тут пять лет творят? Пусть им будет совестно.
— Подвергаете их опасности.
— Ты лучше позаботься, чтобы они от широкой души шпиона сразу не прибили, а оставили для до-проса.
— А вы о них хорошего мнения.
— А ты не шарь по чужим мыслям.
Упс!
Мы с Тёрном захлопали глазами, как две ошалелые совы.
— А вы… э…
— Откуда?
— От Основателей. У нас тут богатейшая библиотека. И знания стекаются самые разные. Только поль-зуйся. Я вчера спросил магистра Истрона про тебя — и получил целый свиток.
— Дадите прочитать?
— после войны. Так что вы Ёлка, смотрите в оба, а ты прослушивай всех, кого можешь. Я специаль-но сегодня не наложил защиту…
— У Деркаана она была. Очень грамотная. Знать бы, кто такую делал…
— Сильный менталист.
— Они все наперечет.
— Тем проще проверить.
— А маг другого профиля не мог? — что-то глодало меня изнутри. И я признавала правоту Шерлока Холмса — вот набила свой чердак кучей знаний и свитков, а найти нужное теперь не могу.
— Мог. Есть пара дисциплин… надо подумать.
— Подумайте, а, шеф?
— Подумаю.
— а не проще к нему телепортироваться и прирезать?
— К сожалению, не проще, — отверг Директор идею элвара. — Мы уже пытались телепортировать к не-му магическую мину. Но над его лагерем — отсекатель.
— Интересно… откуда?
— Амулет, артефакт…не знаю.
— Защита мыслей, пространственная защита… шеф, это не может быть простой менталист.
— Так все мы существа многогранные.
— Не настолько же? Защиты — это явный боевик. Или… нет, не помню…
Меня все время терзали смутные воспоминания. Что-то, что я слышала, видела или читала, что-то та-кое, что было разлито в воздухе, но что?
— Терн, ты не можешь мне помочь?
— Нет, Ёлка. Это не по моей части. Я могу читать мысли, могу помочь вспомнить, но я должен знать, ЧТО именно ты хочешь вспомнить. Хоть какую-то зацепку. Хоть что-то. А иначе будем пере-рывать всю память.
Зацепку ему! А то бы я сама не вспомнила, если бы знала, о чем вспоминать. На память я пока не жа-луюсь, скорее наоборот.
— Можем попробовать просто гулять по памяти. Но это долго. И муторно.
Я помотала головой.
— Сейчас некогда. Потом?
— Давай вечером?
Я кивнула.
— Хорошо. А теперь — пошли завтракать?
— Первая умная мысль за все утро, — фыркнул Директор.
И мы пошли.
* * *
В столовой было весело и людно. Повара сбивались с ног. Дейл и Анна сидели за столом, который ло-мился от деликатесов. Даже растроившись и здорово оголодав не-люди не смогли бы слопать и трети этого богатства. Его высочество оборотень помахал мне рукой.
— Ёлка, присоединяйся!
— Утро доброе, — кивнула я, глядя на все это изобилие тоскливыми глазами. Это ж надо, такая роскошь, а я просто глядеть на еду не могу. Тёрн, похоже, прочел мои мысли, потому что подвинул мне яблоки и налил в стакан воду.
— Благодарю, — вяло кивнула я, присаживаясь за стол.
— Съешь что-нибудь нормальное, — предложила Анна. — Дичь или осетра…
Сама она уписывала за обе щеки. Вот что значит оборотень.
— Не стоит.
— Как твое самочувствие? — поинтересовался Дейл.
— Хоть сейчас под венец, — огрызнулась я.
— Договорились. Как только коронуюсь, тут же подыщу тебе мужа.
— Если вы хотите от кого-нибудь избавиться, не обязательно так мучить беднягу. Лучше колесуйте или сожгите его, — ответила я, с отвращением глядя на ветчину. — А женить несчастного на мне — это слишком жестоко.
— Не могу с тобой согласиться, — подмигнул Дейл.
— Твое счастье, что я за тебя замуж не собираюсь.
— Господа, вы позавтракали? — спросил директор. — Тогда послушайте меня еще раз. Ёлка одна, никого другого вы брать с собой не хотите, да и я не стал бы вам никого предлагать. Ей хоть доверять можно. Так что помните мое предупреждение, и не расходитесь далеко друг от друга.
— Интересно, а что сделает Ёлка, если разгорится бой? — полюбопытствовал оборотень.
— Убью тебя безболезненно, — буркнула я.
— Лучше послушайтесь моего совета, — вздохнул директор. — Я и сам не знаю, что сделает Ёлка, если ее припрут к стене, но уж сидеть, сложа руки, она точно не станет.
Я рассерженно сунула в рот кусок яблока. Говорят обо мне, словно о нелицензионном диске.
Я и сам не знаю, что он сделает: то ли застрянет в видаке, то ли расплавится прямо в нем, то ли весь фильм будет похож на зимнюю вьюгу, то ли это вообще будет не тот фильм, но просто так отделаться точно не удастся. Гран мерси, блин, за комплимент!
— Может, пойдем? — поинтересовалась я. — Чего тянуть-то?
Все как-то переглянулись, потом встали из-за стола и отправились в зал телепортаций.
Привычная секстаграмма. Сколько раз я чертила что-то подобное… Два ее луча занимали директор и учитель Теодорус. На остальные четыре луча встали мы.
— Сейчас я отправлю вас в лагерь элваров. Там сейчас находится большинство наших магов и учени-ков. Ваша задача — добраться до командования и до Деркаана. Мы узнали о настроении в войсках. Ни-кому кроме него не нужна эта тупая, мерзкая война. Если его не станет, война прекратится. Все в ваших руках, ребята.
— А вы с нами отправиться не можете? — удивилась принцесса.
— А вы смогли бы бросить своих учеников сейчас? — удивился директор. Я его хорошо понимала. Ну должен же в этом дурдоме быть хоть один надзиратель. — Я и так направил туда всех, кого мог.
— Короче, — пояснила я, — маршалы сами в атаки не ходят. Давайте, директор, отправляйте нас. Раньше начнем, раньше по шее получим.
— Закройте глаза. А то голова закружится.
Директор, в отличие от меня, не произносил вслух заклинаний. Ему это просто не требовалось. Он оперировал мыслеформами с такой скоростью, что я просто восхищалась им. Быстрее бы завершился перенос. Я потрогала в кармане два яблока, прихваченных мной со стола. Это был мой любимый сорт. Крупные, с два моих кулака, кислые, такие твердые, что я в них едва не оставляла зубы. Но любила. Вот разберемся с Деркааном, и я сяду перекусить. Если они к тому времени не сгниют. Но тогда я их кому-нибудь скормлю. Кого не очень жалко.
Голова кружилась все сильнее и сильнее, тело почти не чувствовалось. В какой-то миг я просто пере-стала существовать. И ожила опять… Открыла глаза. И неласково помянула родственников директора. Это ж надо — закинуть нас в самые кусты ежевики.
— Ёлка, ты в норме? — поинтересовался Тёрн.
— Еще бы три сантиметра — и было бы куда хуже.
— Согласен. Это ж надо — хряпнуться копчиком о камень! И наверняка — единственный в округе, — со-гласился Дейлион ан-Амирион.
— А я хорошо приземлилась, — заметила принцесса.
— Тебе повезло. — Я попыталась поднять голову и взвыла от боли. В мои волосы намертво вцепился куст ежевики. И мне еще повезло. Полшага влево — и большинство колючек этого мира оказались бы в моей многострадальной заднице. И кто только выбрал это дурацкое место!? Хотя КТО — я знала.
— Помогите мне отцепиться! Господа и дама!
Вся троица кинулась ко мне.
— Это ж надо, — шипела я, пока они отделяли мои волосы от ежевики, стараясь не оскальпировать меня. — Что ему стоило чуть-чуть искривить пространство…
СТОП!!! Искривить пространство! Погасить магию в радиусе нескольких метров от себя! Не улавливаться с помощью магического поиска! Искажать мысли при телепатическом сканировании! Вообще не поддаваться никакой магии!Боль неплохо прояснила мои мысли, Тёрн еще раз дернул меня за волосы, на глаза навернулись слезы, но мысли наконец-то сложились в аккуратную картину. И эта картина состояла из одного слова. Некромант!!!
— Некромант хренов!!! — заорала я так, что вся троица просто шарахнулась от меня.
— Ёлка, с тобой все в норме? — осторожно поинтересовался Дейл. Анна смотрела так, словно опасалась, что я брошусь на нее и укушу.
— Более чем, — бросила я. По глазам Тёрна я видела, что он уже все понял, но молчит, чтобы не выдать свой талант. — Вы что — не поняли? Ваш брат не сошел с ума! У него вообще не осталось ума! Он — зом-би!
— Это как? — не поняла Анна. — Зомби — это…
Я попыталась взять себя в руки. Получилось плохо, но все же, все же…
— Объясняю. Мне поведение вашего братца казалось неправильным с самого начала. Ну, с чего ему с ума сходить. Уж если бы он решил мстить всем расам, он бы с вас и начал, чего уж там. Но он просто прислал людей охранять вас. Чтобы вы ему под ногами не мешались раньше времени. Это первое. Я говорила с директором. Меня интересовало, почему он просто не телепортируется прямо позади Деркаана с хорошим топором в руках. Сложно, но не невозможно. Посмотреть, просчитать, попросить СИЛУ у кого-нибудь из учителей. Я бы с этим справилась, хотя для меня это было бы смертью. Убраться из нужной точки я бы уже не смогла. Но не в этом дело. Директор сказал мне, что подозревает магов в предательстве, потому что у вашего братца магическая защита от телппатии. И над его лагерем постоянно защита от телепортации. Это второе. И последнее. Я обожаю копаться в архивах. И не только в них. Честно говоря, я читаю все подряд, и я как-то набрела на интересную хронику. Скорее даже не хронику, а роман. Он очень старый, относится еще к тем временам, когда семьдесят с хвостиком тысяч лет назад маги создали новый континент и случайно открыли на нем ВОРОТА в иные миры. Вот тогда и полезли из тех ворот всякие милые существа. И у одной породы была милая привычка — зомбировать людей, превращая их в своих слуг. Так вот, те зомби тоже не поддавались действию магии, они также искривляли пространство вокруг себя, и за ними нельзя было даже проследить магически. Я заинтересовалась. Мне надо готовить заклинание…, но это неважно. Я начала копаться в хрониках той поры, романах, книгах, личных записках, путевых дневниках, отчетах — что угодно, только бы того времени. В архиве много забытых бумаг. На эту задачу я потратила полгода, и считаю, что мне чертовски повезло! Я нашла то, что мне нужно. Эти заклинания исключительно на крови. Жертвенной человеческой крови. Опытный некромант мог поставить и защиту, и стенку от телепортации и вообще что угодно…. Но вы понимаете, чем пахнет? Это некромантия высшего порядка. И мне ну оч-чень интересно побеседовать с тем милым человеком, который все это начал.
— Человеком?
Я задумалась. Тёрн был прав. С тем же успехом это мог быть и элвар и друид, и аллигатор нильский, да кто угодно, кто получил бы доступ к королю. С другой стороны, этот кто-то должен (должна?) быть хорошим магом. И не просто хорошим, а ОЧЕНЬ хорошим, чтобы не зомбировать самого себя вместо подопытного кролика, пардон, короля. Не говоря уже о том, что нужно ведь не просто поздороваться с королем, а получить его в расслабленном состоянии часа на… на сколько? Да черт его знает! Я же не некромант! Я даже не учила эту пакость. Это четырнадцатый курс! А я только пятый. Нехилая разница! Я даже толком ничего не знаю об этих вещах! Я просто списала с листка формулы, а потом зазубрила их, как попугай, надеясь разобраться в будущем. Но придется разбираться сейчас.
— Еще как придется, — подтвердил Тёрн. — Ты забыла об одной ма-аленькой детали, Ёлка. Если мы Дер-каану до фонаря, то кто же так ненавидит элваров? Кто стоит за ним?
Вот это был вопрос. Как серпом по тому месту, которого у меня нет. Ладно. Об этом — потом. Форму-лы я помню, осталось только вызвать их из памяти. И не удивляйтесь. В архиве Универа действительно хранится чертова прорва документов. Туда свозили документы и книги, как только предоставлялась возможность. Их дарили Универу целыми библиотеками, а когда открылись ВОРОТА, начался приток людей еще и из других миров, а они тоже приносили с собой книги, писали какие-то заметки и все та-кое. За сто пятьдесят тысяч лет существования Универа его стены не покинул даже счет на туалетную бумагу. Не говоря уж о том, что все маги, по традиции, умирая, оставляли все свои книги Универу. В библиотеке стояли магические трактаты по тем вопросам, которые мы изучали, а вся остальная доку-ментация ждала осмотра и описи. Кстати, на эту работу в качестве наказания за проделки и провинно-сти отправляли студентов. И я частенько занималась этой работой, хотя мои проделки никогда не были доказаны. Так что в хранилище лежали просто груды и прорвы книг на разные темы. Хранилище защи-щали множество заклинаний от мышей, крыс, тараканов, ветхости и даже пыли (это, последнее, не дей-ствовало). Но за все годы никто так и не решился разобрать эти завалы. Даже все наказанные студенты Универа не разобрали и сотую их часть. Мне еще повезло, что в поисках легкого чтива я наткнулась на эти хроники и в тысячу раз больше повезло, когда мои поиски увенчались успехом. Пока я никому не рассказывала об этом, чтобы не пропала моя дипломная халява. Но теперь не время заниматься глупо-стями. Нет дипломной работы? Что ж, пусть так. До нее осталось еще десять лет. Очень сложное закли-нание? Я попробую разобраться сама. И у меня все получится, я уверена в этом! Я умна и достаточно знаю о магии. И у меня потрясающие способности к анализу и синтезу.
— Мне нужен листок бумаги, карандаш и время.
— Много?
— Не знаю. Как справлюсь. Час, два…
— Это я попробую обеспечить, — кивнул Тёрн.
— Я могу записать все известное об этих заклинаниях, чтобы потом маги преодолели щит и телепор-тировались куда им надо. Внесли просто поправки — и вперед.
— Думаешь, получится? — засомневался Дейл.
— Уверена.
— Тогда пошли, — скомандовал Тёрн. Раньше начнем, раньше закончим.
Он, наконец, отцепил мои волосы от куста, и мы выглянули из зарослей ежевики. Нашим глазам предстали шалаши, наспех сооруженные баррикады, телеги, животные, — короче все, что можно увидеть в военном лагере. И прорву элваров. И людей. Явно магов. Они расхаживали по лагерю взад-вперед, поправляя линию обороны то там, то здесь. Я узнала двоих магов со своего факультета и помахала им рукой.
— Эй, ребята, привет!
Они так подскочили, словно я им воткнула по иголке в чувствительное место. М-да, выражение 'глаза на лоб полезли' немного неправильно. На лбу их глаза уже побывали и теперь стремительно лезли на уши, а с них — на затылок. На них смотрели все остальные люди и элвары, потом переводили взгляд на нас — и тоже застывали обалдевшими памятниками дружбы народов. Неужели я такая красивая? Я оглянулась. Нет, это Тёрн такой красивый. Он сейчас стоял рядом со мной и приветливо улыбался. И наверняка развлекался, читая их мысли. Потом попрошу рассказать мне…
— Ваше Высочество!!! — наконец родил один из элваров. — Вы — живы!!??
— Ну вы же меня видите, — пробормотал себе под нос Тёрн и кивнул. — Да, я жив! — крикнул он. — Я едва не умер, но меня спасла вот эта девушка! Ее зовут Ёлка! Она же помогла мне добраться к вам, и с ее помощью мы прекратим эту братоубийственную войну! Рядом со мной законный наследник Кейро-толльского престола Дейлион ан-Амирион. Он обещает нам мир и вечную дружбу, а также помощь в восстановлении Элвариона.
Дейл сцепил руки в замок и потряс ими над головой, выражая согласие.
— Да, я сделаю это! — крикнул он. — Я, сын короля Кейротолла и оборотня, я сам оборотень и я не же-лаю враждовать с вами. Вы близки мне по крови! И я обещаю вам мир. Но сначала мы должны разо-браться с тем мерзким…
Я ахнула. Если оборотень сейчас произнесет слово 'некромант', мы пропали. И Тёрн это понял. Он ловко и незаметно пнул Дейлиона по ноге, так что оборотень поперхнулся, а Тёрн подхватил его речь.
— Мы покончим с тем подонком, который незаконно занял трон и напал на нас! Мы можем это сде-лать! Верьте мне! А сейчас проводите нас к командующему.
Из толпы вышел один человек. То есть элвар. Довольно старый, почти весь седой. И пристально уста-вился на Тёрна.
— А как я могу поверить, что ты и есть тот самый Эйверелл Эстреллан эн-те Арриерра? Докажи!
Тёрн прищурился.
— Клаверэн, ты помнишь, как таскал меня за уши, когда я попался на воровстве яблок? И ты еще ду-мал тогда: 'какие неуважительные дети пошли!'И сейчас ты во мне сомневаешься.
— Уже не сомневаюсь, мой принц. Прошу простить, что усомнился в вас. Но обстоятельства вашего появления таковы…
— Прекрати оправдываться. Я не сержусь и не разжалую тебя. Ты прекрасно справляешься со своими обязанностями. А теперь проводи меня к командиру. Кто сейчас командует армией?
— Дроверт Энверольд. — Элвар развернулся и пошел впереди нас, указывая направление.
— Дроверт Энверольд? Ну да, дядюшка Дро! Да во что другое, но в это сложно поверить без закуски!
Мы шли по лагерю. Люди и элвары, увидевшие нас, застывали и провожали взглядами маленькую процессию. Я просто кожей чувствовала их любопытство. И тихо радовалась, что я не одна из них. То есть я на их стороне, но я хотя бы знаю, что происходит. Главнокомандующий армией элваров пропи-сался в небольшом шатре размером три на три метра из какой-то блестящей ткани. У остальных — как элваров, так и магов жилищные условия были куда как хуже. И даже не читая мыслей Терна, я поняла, что ему это ну очень не нравится.
— И никому не понравится, — подтвердил он в моем мозгу. Я так уже привыкла к этим его неожиданным ответам, что даже не вздрогнула.
— Кто такой этот дядюшка Дро?
— Старый, родовитый и богатый дурак!
— Потому ты и сказал, что это похоже на бред пьяницы?
— Надеюсь, мне удастся быстро привести его к повиновению.
— Давай я превращу его в мухомор?
— Я подумаю. И скорее всего соглашусь.
Мысленный диалог прервался. Не понимаю, почему людям так не нравятся телепаты? У меня такое ощущение, что я просто поговорила сама с собой, и ничего страшного я в этом не вижу. Даже если кто-то и будет знать мои мысли, ему же хуже. Я такое иногда могу подумать, что у любого телепата навсе-гда уши покраснеют.
Изнутри шатер был обставлен еще роскошнее, чем снаружи. Ковры, золотые лампы, подушки. И в центре шатра, перед роскошно накрытым столом сидел пожилой элвар. Брови Тёрна сошлись на пере-носице под острым углом. Предгрозовую тишину нарушил голос Анны.
— И это ваш командующий? Как интересно!
— М-да, Суворов спать не ложился, пока последний солдат не был на ночлег устроен, — поддержала я. — А здесь наоборот заведено? Армия спать не ляжет, пока командующего не уложат?
— Интересно, что пьет господин главнокомандующий, когда враг идет на его страну?
Дейл взял со стола кубок, понюхал его и скривился.
— Вино 'Золото Азермона'. Дорогое, кстати говоря, винишко?
Тёрн молчал, но его глаза были так красноречивы, что элвар понял — ему придется грустно.
— Ва… ше выс… высочество, простите, но мне не доложили, что я, что вы…
— Принц Элвариона тебе еще докладываться должен!? — рявкнул Тёрн. — Немедленно доложить обста-новку!!!
Элвар вскочил и вытянулся по струнке.
— Простите, ваше высочество! Сегодня все спокойно. О ваших родителях и о вашем брате не поступа-ло никаких известий.
— Где войска противника? — взбеленился Тёрн.
Готова поклясться, что глаза его загорелись красными огоньками. А элвар продолжал допрос.
— Сколько человек и сколько элваров в нашей армии? Что с провиантом?
Лошадьми? Что с мирным населением? Отвечайте!!!
— Э-э-э-э…. ну….это….. я, ваше высочество….
— Вы, Дроверт Энверольд, разжалованы в рядовые!!! — от души рявкнул Тёрн. — Клаверэн, немедленно ко мне! Доложить обстановку на сегодняшний день!!! Ёлка! — уже на триста децибел тише обратился он ко мне. — Что тебе нужно для расчетов?
— Карандаш, бумага и немного тишины. И хорошо бы с кем-нибудь посоветоваться.
— Тогда ты оставайся здесь. Я пришлю к тебе магов.
— Найди моих ребят. Лерг, Лютик, Эвин… мы с ними отличная команда.
— Хорошо. Клаверэн, распорядитесь.
Элвар исчез из шатра. Тёрн повернулся ко мне.
— Ёлка, а ты наверное оставайся тут…
Я сдвинула брови. Ага, тут… а ты-то там! И злоумышленник тоже там… и если кто захочет — лучше-го момента для удара не найти…
Нет уж!
Эт вам не американское кино, где все разбредаются по углам в гордом одиночестве. Или удвоячестве. Чтобы злоумышленнику было не слишком сложно с ними разобраться. Я — за коллективизацию!
Тёрн фыркнул.
— Если я устроюсь снаружи и буду принимать командование? А ты устроишься рядом со мной вместе со своими друзьями?
— Пойдет!
— Тогда пойдем?
Я выползла из шатра.
А в следующую минуту меня оглушили радостным воплем, едва не уплющили в объятиях и подкину-ли вверх. Хорошо хоть поймать не забыли.
Ураган распался и оказался Лергом, Лютиком и Эвином.
— Мы так волновались!
— Унесло ж тебя!
— Ты почему не оборвала телепортацию?!
— Как тебе вообще это удалось?
— Почему не дала о себе знать?
— Поганка!
Я скорчила рожу.
— Сами вы этот гриб! Три раза!
За что получила подзатыльник и была потискана по второму кругу.
— Ладно, — положил конец общему безумию Эвин. — Ты здесь. И про твои достижения уже ясно. Потом расскажешь в красках. А Кан где?
— в Универе, — Тёрн просто лучился невинностью.
— А это что за ясен перец? — прищурился Лютик.
— а это принц элваров, — невинно захлопала я глазками.
Меня аккуратно передвинули за спину.
— И что принцу надо от нашей подруги? — настороженно поинтересовался Эвин. В глазах оборотня горели желтоватые огоньки.
— Они у тебя отличные, — пришла мысль от Тёрна. — За тебя готовы в огонь и в воду. И ты им почти как сестра…
— И что?
— и ничего. Будем налаживать контакт.
— И от вас тоже. Ваша подруга тут что-то интересное про некромантию вспомнила…
— Да! — вскинулась я. — Лютик Эвин, вас надо к магистру Истрону как можно скорее, чтобы вы на-шли нужный пергамент. Это примерно восемьдесят тысяч лет назад, раздел магии крови… он еще у меня его отобрал… он должен помнить!
— Да нет вопросов. Связь с Универом через час, тогда же можно будет договориться с Директором о телепортации, — пожали плечами ребята.
— а мы с Лергом тут пошуршим, Лерг помнишь, ты тоже ведь этот свиток проглядывал…
— Но очень вскользь…
— Поэтому ты наложишь заклинание на меня, я — на тебя и потом сравним результаты. Нужно ведь и здесь, и там… да и чего час ждать а то и больше?
— Логично. Памятку накладываем?
— Ага…
Заклинание 'Памятка' имело вообще-то сложное и длинное название и позволяло извлечь из челове-ческой памяти все, что человек хоть однажды прочитал. Было, увы, два побочных эффекта. Первый — воспоминания шли хаотично и непредсказуемо, поэтому рядом нужен был кто-то на контроле, чтобы человек просто не захлебнулся информацией. И второе — преподаватели его засекали на раз. Потому что глаза становились абсолютно белыми. Как пленкой затягивались. С первым эффектом можно было справиться с грехом пополам. Но второй — был неискореним. Так что на экзаменах эта полезная вещь не прижилась…
Элвары уже установили два стола. За одним устроился Тёрн к которому тут же выстроилась целая очередь. За вторым — мы с Лергом. Лютик и Эвин пока остались с нами — ради охраны. Куда делись оборотни — я даже не взглянула.
Цапнула лист бумаги — и зашептала заклинание.
Из глубин памяти медленно поплыли недавние воспоминания, Тёрн… драконы… Тёрн… драа… я нырнула глубже… библиотека, свитки…
Лерг положил мне руки на виски, помогая сосредоточиться.
И я застрочила пером по листу бумаги, едва успевая обмакивать его в чернила. Эх, мне бы гномью самописку…
Лист, другой, третий… чужие формулы привычно ложились на бумагу…
Потом я закончила писать, Лерг отключил меня и сам сосредоточился. Теперь была его очередь. Пи-сать ему не надо. Только проверить совпадение. Магия — наука точная. Ошибка в пятом знаке после за-пятой чревата серьезными ошибками.
— Как работа? — осведомился кто-то над ухом.
Я дернулась, как от пинка. Рядом стоял Дейл и улыбался.
— Ты меня до смерти напугал! — рявкнула я. — Тебе что — заняться нечем!?
— Практически нечем, — согласился Дейл. — А что?
— Тогда не мешай тем, кто занят!!! — заорала я на весь лагерь. И даже не извинившись за грубость, по-вернулась к Лергу.
Теперь была моя очередь контролировать.
Лютик и Эвин уже ушли. А я все держала ладони на висках приятеля, пока он проверял бумаги. Все-таки видел он этот документ только один раз и невнимательно…
Рядом отиралось несколько магов, в том числе магистр Фейрл — наш главный целитель.
Ха!
Целитель-то он — целитель, но и боевую магию знает на 'ять'!
— Ты еще не закончила?
— Почти…
Я сунула ему несколько исписанных листов.
— Ага, то есть мы можем внести поправку — и работать?
— Вполне. Должны…
Я отключила заклинание и потерла виски. Голова не просто болела — отрывалась.
— Эвхаар!!!
Я дернулась, оборачиваясь на восклицание.
И почувствовала возмущение магического эфира. Оно было очень странным. Нестандартным. Непра-вильным. Обычное колдовство похоже на вышивание бисером. Мы легко и точно направляем магиче-ские силы в нужное русло. Сейчас же кто-то вышивал не бисером, а кирпичами. Ткань эфира просто стонала от такого обращения. Одновременно со мной это почувствовали и все остальные маги и приго-товились к защите. Я со всех ног рванулась к Тёрну. И даже успела подумать, что этот мир испортил меня. Это ж надо — нестись защищать элвара, потому что я так пообещала директору Универа. А вот в моем мире начнись такая свистопляска — да разве ж я помчусь в самую свару? Скорее наоборот, рвану в противоположную сторону. Да так, что на БМВ не догонят! Тёрн смотрел на небо.
Возмущение эфира продолжалось. Я лихорадочно готовилась к защите и сразу же — к нападению. Но нападать на нас никто не собирался. В воздухе медленно проявилось изображение. Блондин с тонкими губами, в короне и роскошной мантии. Дейл, стоящий рядом, резко втянул воздух.
— Братец…. - прошипел он.
Родственников можно назвать разными словами, даже теми, которые не печатают в книгах, но Дейл умудрился собрать их все в одном коротком 'братец'. В этом слове звучало столько ненависти, что лю-бые ругательства оказались бы слишком пресными. Изображение презрительно обвело нас всех глаза-ми.
— Отродья Рокха, — произнес он. Слова звучали ясно и четко. Странный какой-то способ передачи со-общения. Здесь явно есть какой-то человек или элвар, посвященный во все происходящее. И на него это заклинание и настроено? Очень похоже. Может, попытаться выяснить? Ввести в обычное заклина-ние тот коэффициент и попробовать? Нападать на нас точно не будут. Следовательно, стоит попытать-ся. Я краем глаза следила за изображением, а руки под плащом плели заклинание слежения, попутно внося в него нужные изменения.
— Слушайте меня, отродья Рокха, — продолжало изображение. — Я предлагаю вам сдаться. Я не стану убивать вас. Вы станете моими рабами.
Хм, щедрое предложение, если учесть, что за рабовладение полагается смертная казнь на территории всех королевств.
— Надежды на победу у вас нет. Ваши король и королева убиты, младший принц тоже мертв. Старший — смотрите!
Картинка раздвинулась вглубь. Оказалось, что король стоит не просто в воздухе, а на эшафоте. И еще на этом эшафоте стояли четверо. Палач, двое стражников и человек на коленях перед плахой. В сле-дующий миг стражники подтянули человека к плахе и насильно пригнули его голову вниз. Отврати-тельно блеснул топор. Я поднесла руку к губам, забыв о заклинании, и тут же получила чувствительный нервный укол. И опять принялась за работу. Палач поднял голову осужденного за длинные черные волосы и показал всем на площади, а заодно нам. Это был не человек, а элвар. Лицо Терна смертельно побледнело, он пошатнулся и схватился за мое плечо. Я торопилась, лихорадочно доплетая последние детали заклинания, изобретая половину на ходу и переиначивая наши формулы.
— Брат! — с мукой вырвалось у Терна. — Нет!
— Так я поступлю и со всеми, кто посмеет сопротивляться мне. На заре к вам придут мои глашатаи. Все кто не повинуется моим приказам, умрут.
Картинка задрожала и начала расплываться в воздухе.
— Есть!!! — вырвалось у меня. Картина исчезала, но в воздухе оставалось яркое синеватое пятно. И из него тянулось две нити. Одна из них размывалась в пространстве. Но вторая, четкая и ясная, уходила в глубь лагеря.
— Что это!? — мгновенно собрался Терн.
— Заклинание такого рода можно только сцепить с уем-то. Есть транслятор — должен быть и приемник, — объяснила я на ходу, кроссом мчась за нитью. — А значит, в нашем лагере есть предатель, и он оказался очень неосторожен.
Тёрн уже на бегу выдернул меч из ножен. За нами ринулись маги и элвары. Показанная картина про-извела на всех такое гадкое впечатление, что хотелось как-то развеяться. А что может быть лучше, чем набить морду предателю? На мой взгляд — ничего. Мы мчались вслед за нитью, пока не увидели ее ко-нец. Она заканчивалась на каком-то человеке в темном плаще. И сейчас он старался скинуть с себя эту пакость. Но нить не реагировала на его усилия. Еще бы. Я там такого наворотила, что сама год не раз-берусь. Делала-то по наитию, на светлую дурную голову, на божественное дурачество. Директор часто любил повторять нам: 'Самое главное для мага — это истовость, одержимость и безудержное стремление к цели. Если они есть — тогда тебе по плечу любое чудо.'
Сейчас я видела доказательство его слов своими глазами. Тонкую ниточку отвратительно синего цве-та.
— Стой, подонок!!! — заорала я.
Человек оставил в покое нить и оглянулся. Я с разбегу остановилась. Это была та самая учительница, которой мы насыпали полную комнату змей и раков. Верена Кираон. Неужели она?! Но как!? Почему!? Зато Тёрн моих сомнений не испытывал. Он приставил меч к ее глотке.
— Говори, мразь!
— Пошел ты! — прошипела женщина. — Грязная тварь!
— Ответ неправильный.
Тёрн чуть шевельнул мечом. Я скорее почувствовала, чем увидела, как ухо женщины отделилось от головы. Ругательства перешли в дикий вой. Но элвар не дал ей поплакать над утратой.
— Говори! Кто тебе заплатил за предательство?
Кровь лилась на землю, какая-то неправдоподобно алая. Разве у людей бывает такая кровь? Я поднес-ла руку к губам. И тут Верена атаковала. Для нее это было смертельно опасно. Не зная структуру моего заклинания и не зная, как с ним будет взаимодействовать ее заклятье, она швырнула в меня молнию. Меня рвануло в сторону. Тёрн, как всегда, читал мысли окружающих. На земле, на том месте, где я стояла, осталась большая выжженная дыра. И я машинально ответила. Пройдя по следу своего заклина-ния, я представила, что вокруг женщины обвита не нитка, а огромная змея. Анаконда, которую я как-то видела в зоопарке. И сотворила заклинание.
Я тоже не рассчитала. Клятый коэффициент, с которым мы так и не разобрались до конца, извратил мое колдовство. Вокруг Верены вспыхнуло кольцо огня. Она страшно закричала, но было поздно. Я не знала, как разорвать ЭТО. Огонь, вызванный мной, пожирал любое колдовство. А предательница все кричала и кричала. Потом ее крики перешли в стоны, а потом огонь как-то сдвинулся к ней и облепил ее фигуру. Теперь она уже не кричала. Просто стояла таким горящим столбом. Запах горелого мяса и волос был непереносим. Я отвернулась, и меня вывернуло наизнанку. Когда я вновь нашла в себе силы посмотреть на нее, огонь уже погас. Осталось только что-то черное, похожее на угли от дерева. Мерзкое такое.
— Уведи меня отсюда, — почти простонала я, повисая на ком-то. — Я не могу!
Тёрн подхватил меня на руки и понес обратно. Туда, где в воздухе висело мерзкое синеватое пятно. Лерг и Лютик, отгоняли всех, кто пытался что-нибудь наколдовать даже для анализа.
— Ты ранена? — рванулся ко мне Лерг.
— Я в норме. Ребята, диплом у нас в кармане. Этот сволочной коэффициент так извращает заклинание, что просто с ума сойти!
— Ёлка, об этом поговорим потом, — перебил меня Тёрн. — Сейчас у меня другой вопрос. Остался след заклинания. Ты можешь пройти по нему?
— Могу. Но не прямо сейчас. — Я посмотрела ему в глаза и вздрогнула.
Есть такое выражение: 'лик смерти'. Так вот это оно и было. Темно-фиолетовые глаза элвара сейчас были глазами самой смерти. Я поспешно зажмурилась, пока от страха не растеряла все магические спо-собности.
— Когда!? — прозвучал над моим ухом вопрос.
— Примерно через два часа. Нам надо разобраться, что я наворотила, ввести заклинание переноса и проверить все это на макете. Иначе с нами произойдет то же, что и с…
— Успокойся, — Тёрн коснулся губами моей щеки. Он опять прочитал мои мысли. Я ужасно пе-реживала из-за убийства человека, но еще больше из-за смерти главного источника информации. — Ничего важного она не сказала бы. Верена ненавидела не-людей. В юности она встречалась с вампиром, но он отказался дать ей мутаген. Отговорился контролем рождаемости и все такое. Потом бросил ее и через два лунных круга женился на ее подруге, которая стала вампиром. По любви. С тех пор Верена смертельно возненавидела вампиров, оборотней, элваров, да вообще всех не-людей, и когда ей предложили деньги за предательство, она согласилась. Она докладывала обо всем, что происходило в Универе. Доложила обо всех группах, которые ваш директор отправили за оборотнями, кстати, и о вашем побеге тоже. Вас не спасло даже твое отвратительное знание географии и милосердие. Нам не повезло или повезло — это уж как сказать. В таверне ожидали именно нас. Ну, о своей скромной роли я рассказывать еще раз не буду. Но мы избежали опасности. Она докладывала и обо всем остальном. О нашем местонахождении, планах, обо всем, что могла узнать.
— А кому?
— Этого я не знаю. Она тоже не знала имени, — покачал головой Тёрн. — Даже не видела ни разу. Просто силуэт в плаще до пола.
— И в капюшоне?
— Естественно. С тем же успехом это может быть элвар — и эльф, человек — и гном на ходулях.
Я только покачала головой. Да, чем дальше, тем чудесатее.
— Именно. Даю тебе два часа и будь готова перебросить нас к Деркаану.
— Переброшу. Поговорю с магистрами — и перебросим. А что потом?
— А потом все будет просто. Армия, победа, удар, коронация, казнь…
— Чья?
— Коронация — Дейла. А казнь… неужели не найдем, кого?
— Жива?
Магистр Фейрл бесцеремонно схватил меня за руку, нащупал пульс.
— Ага. Норма.
И тут же сильные пальцы ухватили меня за ухо. Я аж взвизгнула от боли.
— Если ты, поганка безмозглая, еще раз позволишь себе такое обращение с чужими заклинаниями, если ты не научишься думать своей безмозглой головой, если ты…
К концу длинной и содержательной речи я поняла — тупее меня только сосны. Потому что в дереве мозгов нет. а ухо вообще болело.
— Оторвете же! — возмутилась я.
— Сам оторву — сам и починю, все равно мне тебя собирать, если что, — парировал магистр. — Ну что ты наворотила?
— Я решила, что такие заклинания на кого-то завязаны.
— Она решила! Небо на землю упало!
— Ну и попробовала заклинание отслеживания, введя в него поправку.
— А то, что и без тебя бы разобрались?
— Так не разобрались же…
— Ну да! А ты у нас самая умная! И ты хорош! Мальчишка! Ты на что ее подбиваешь!?
— Э… — замялся Тёрн.
— Эвхаар, — передразнил магистр. — Открывать проход будут маги закончившие Универ и получившие свой диплом. Боевики с опытом работы. А вы, сопляки, даже близко к нему не подойдете!
Я зашипела как гадюка.
— Пока от меня пользы больше чем от всех дипломов.
— Хочешь прославиться посмертно? Учти, если я скажу пару слов магистру Истрону…
— Он меня все равно будет любить.
— Неисправима. Хирургически, что ли попробовать?
— Купированием огрызка совести?
— Отрезанием головы. И поставь ее на землю что не видишь, что на вполне здорова. Просто ей у тебя лежать понравилось!
Я вспыхнула.
Ну, понравилось. Меня, между прочим, на руках часто не носят! Почему бы и нет?
— после войны еще поношу…
— ловлю на слове…
— но на всякий случай отнеси ее в госпиталь, пусть пока побудет под наблюдением.
— Да я здорова!
— Да неужели? А профилактическую клизму не хочешь?
— Не хочу.
— Еще одно слово — и получишь. С перцем.
Я скорчила рожу. Зная магистра — он не шутил. Вообще не шутил.
Как я ни сопротивлялась — меня-таки оттерли в сторону и стали планировать операцию.
Защита больше не была для нас непреодолимой, некроманта, правда, пока не поймали, но еще отло-вим. И он горько пожалеет о своем решении помогать Деркаану. Точно.
А через два часа, когда отряды начали готовиться к выступлению, подошел Лютик.
* * *
Эйверелл Эстреллан эн-те Арриерра, известный под прозвищем Тёрн запустил обе руки в гриву волос, помассировал голову… щас! Легче не стало!
Стало только противнее.
Ощущение дурноты и нереальности происходившего только усиливалось.
Брата больше нет.
Родители умерли.
Убиты.
Он никогда больше не услышит маминого ласкового 'мой маленький гений', не увидит, как смеется отец, не хлопнет по плечу брата… никогда.
Их больше нету.
Они ушли.
И это невосполнимо.
Хотя… и про него говорили, что он мертв так может быть родители…
Нет!
Нельзя надеяться на лучшее. Телепату — вдвойне нельзя. Такая надежда ломает не хуже сухого пече-нья. Страшно это…
А еще страшнее осознание другого.
Он — один. Совсем один.
И больше никого у него нет на этом свете.
Вообще никого.
Никто его не любит, никто не будет встречать дома, никто не улыбнется, никто никогда… телепата не могут любить. Могут только пытаться использовать но и то — вряд ли.
Боги, как же больно, как больно…
Никто.
Никогда.
Одиночество.
А впрочем, нет!
Есть хотя бы один человек, которому безразличны все его таланты.
Которой.
Ёлка.
Смешная растрепанная девчонка, рядом с которой тепло и весело. У нее настолько детская и чистая душа, что даже становится страшно — как можно выпустить в этот жестокий и грязный мир такого ре-бенка?
А она смотрит своими ореховыми глазами, улыбается — и удивленно поднимает брови.
А что — ты можешь выудить из моей памяти что-то интересное? Да на здоровье!
Ребенок. Добрый, ласковый, шальной, решительно не желающий взрослеть…
Ёлочка…
Тёрну вдруг захотелось увидеть девушку.
И плевать на подготовку войск, на десант, да НА ВСЕ ПЛЕВАТЬ!!!
Ему просто захотелось встретить теплый взгляд, увидеть улыбку — и понять что он не один в этом ми-ре. Есть хоть кто-то, кому он не безразличен.
Хотя бы один человек.
* * *
— Ёлка, ты в себя пришла?
— а то, — магистр Фейрл определил меня в госпиталь, но я выбралась из палатки и героически присела на пенек снаружи.
Лютик хитро щурился.
— А прогуляться не хочешь?
— и далеко?
— Да нет. С десантом.
— Рехнулся? Отчислят же!
— Это если поймают. А если нет?
— А если заметят?
— Кому мы тут нужны?
Вопрос был актуальным. В таком бардаке слона можно было хоть украсть, хоть привести — по на-строению. И заметят зверушку в лучшем случае завтра. Или когда споткнутся.
— Что ты предлагаешь?
— Ребята ждут в роще. Давай с нами? Они сейчас телепортироваться пойдут — в таком гаме нас никто и не услышит.
— и куда мы?
— Мы? А мы нагло! Во дворец!
— Чего?! — аж захлебнулась я.
— а что такого? У меня есть ориентиры…
— Откуда?
— Ну-у… у Лерга. Он там бывал однажды в столице.
— И смог побывать во дворце? Да там же защита стоит!
— И что? На защиту ты есть.
— А если что поддет не так? От нас же мокрое место останется!
— Я так понимаю, ты согласна?
— Не согласна она.
Упс? Это что еще за новости?
Из-за палатки выступил Тёрн.
— Ёлка, я тебя не отпущу.
— а ты мне кто? — удивилась я. — Ты меня не отпускать собрался по какому праву?
— Монарх страны, на территории которой ты находишься. Хочешь под замком посидеть? Устрою.
— а в рог? — мрачно поинтересовался Лютик.
— Рискни здоровьем.
Чем это может закончиться, я догадывалась и раздачу рогов с копытами пресекла решительно.
— Тёрн, мы бы пошли вслед за армией, но нам же запретили!
— и правильно.
— Ты сам бы усидел на одном месте?
— я воин. А вы — недоучки.
— Ты — хам. А мы — молодые специалисты, — парировала я.
— и я могу получить подтверждение вашей квалификации у Директора?
Я сдулась. Лютик тоже выглядел кисло. Спорить с телепатом?
Ага для самоубийц.
— Ну Тёооооооорн!
— Не умеешь — не хнычь.
— Сам дурак.
— Точно, — Тёрн присел рядом и потрепал меня по голове. — Если разрешу тебе и остальным твоим ог-лоедам пойти с армией — не наделаете глупостей?
— Только умности! — подскочила я. — а ты разрешишь?
— я же говорю — дурак!
Ура!!!
* * *
Ага, разбежались. Магистр Фейрл уперся рогом.
— Нет.
— Но…
— Нет. И еще раз — НЕТ! Я этих огрызков с собой брать не собираюсь. И вам не дам.
— Магистр, я обещал…
— Ваше высочество, вы ничего обещать не можете. Даже остаться в живых. Мы не в игрушки на лу-жайке играем.
— Ёлка клялась…
— способности вашей подруги мне хорошо известны. Если захочу куда-нибудь вляпаться — обязатель-но возьму ее с собой. А пока пусть сидит в лагере. Принцессу охраняет.
— Магистр! — взвыла я. — Ну разрешите!!! Пожалуйста!!! Я буду хорошей! И слушаться мы будем! клянусь!!!
Все было бесполезно. Магистр был неумолим. Пятнадцать минут уговоров, скулежа и даже две вы-давленные слезинки ушли впустую.
Тёрн обернулся ко мне и развел руками.
— Ёлка, как видишь…
— А вы, Ваше высочество тоже остаетесь в лагере и сможете утешать свою подругу сколько угодно, — с медовой улыбочкой добил магистр.
Теперь уже взвыл Тёрн.
— Что!?
— то самое. Кстати, у меня великолепный амулет от телепатии…
— Н…но…
Элвар аж заикаться начал.
— Я же целитель. И активность мозга вижу. Вы что думали — я потащу за собой коронованных особ!? Да мало ли что! Мало ли кто! Шальная стрела! Что угодно! Нет уж. Сидите в лагере и не фыркайте.
И видя, что Тёрн готов настоять на своем, медовым голосом добавил:
— Ваше высочество, какие у вас шансы устоять против десятка магов? Спеленаем и сонного зелья вольем.
— Не успеете.
— А если успеем? Я ведь не Ёлка, она еще соплюха, а мне такие как вы — на один зуб. Особенно без телепатии.
Тёрн сверкнул глазами.
— Я последний раз вас прошу…
— Лучше последний раз подумайте. Все, разговор окончен. И учтите — я стою на телепорте. Верну обратно — и еще оплеух добавлю.
Моли мечты о героическом прыжке в телепорт тут же развеялись. И вернет, и добавит.
— Вот и умница. И вообще — маршалы сами в атаки не ходят.
Я чертыхнулась. Но… кто мне выбор-то даст?
— Никто.
И магистр Фейрл отошел готовить телепорт.
Я посмотрела на элвара.
— а ведь он и не собирался нас брать с собой, так?
— Гнусные подозрения. И несправедливые.
— Несправедливые? Ты, свиненок…
— Это оскорбление короны Элвариона, — вяло отругивался Тёрн.
Я попыталась оскорбить корону еще больше, пинком. Увернулся, гад!
— оскорбление?! Думаешь, я не поняла, что это просто спектакль!? Магистр, я же не могу отказать бедной девочке, откажите вы?
Тёрн поискал глазами пути отступления. Полено попалось мне под руку раньше — и через пять минут элвары стали свидетелями потрясающей картины.
Принца гоняла по лагерю растрепанная ведьма, вопя:
— я тебе покажу, как врать в глаза… крылья с ушами местами поменяю!!!
Отловили меня через три минуты. Но урон королевскому достоинству я точно нанесла.
— Ёлка, ты что тут?
Ребята.
Я скорчила грустную рожицу.
— а меня на войну не взяли.
— Нас магистр тоже отловил и предупредил, что малейшее движение из лагеря обернется вылетом из Универа, — Лерг выглядел всерьез расстроенным.
Я зашипела.
Обложили!!!
Гады!!!
Что им — жалко!?
— Зато мы тебя любим, — утешил Эвин. Он был в волчьей форме и подставлял уши для почесывания. Мне несложно, а ему приятно. Я вздохнула и потискала друга.
— Я вас тоже люблю…
— Меня уже не будут убивать?
Я посмотрела на Тёрна.
— Не будут. А надо бы.
И уже мысленно.
— Скотина. Интриган.
— Элвар.
Тьфу!
* * *
Мужчина посмотрел в зеркало.
Отлично.
Здесь уже делать нечего. Война проиграна. Маги с элварами раскатают Деркаана в тонкий блин. А вот там…
Да и кому нужна эта дурацкая война?
Ему…
Губы мужчины дрогнули в довольной улыбке.
Он получил, что хотел. Почти все. Остался всего один элвар. Всего один.
И если сейчас ему повезет — все будет сделано. А потом — потом пусть доказывают, кто лучше, кто хуже… неважно!
Потом он придумает, как все лучше сделать. Но сейчас… пока лагерь почти беззащитен — самое время бить! А эти дурачки так удачно сидят на поляне, что к ним даже не придется пробиваться. И это хорошо.
Интересно, сколько у него найдется верных воинов? Вот прямо сейчас.
Или пойти самому?
Можно и так и этак.
Он будет наблюдать за схваткой. Если что — поможет. Если верх точно будет на его стороне. Но ввязываться не будет.
Способности Тёрна мужчине были отлично известны. И нарываться не хотелось.
За окном что-то грохнуло, зазвенело… так. Надо торопиться. Еще немного — и его накроют здесь, как лиса в норе.
Мужчина вскочил и помчался по потайному коридору, на ходы активируя амулеты.
Черный плащ развевался за его плечами и цеплялся за стену. Но мелочами можно и пренебречь. Главное в плаще — капюшон.
* * *
Как-то так вышло, что мы сидели на полячнке, с которой хотели телепортироваться. Сидели, гру-стно глядели друг на друга… Я, Лерг, Лютик, Эвин, Тёрн…
Остро ощущалась своя ненужность и даже ущербность.
Нас не взяли.
И наши друзья умирают там, а мы отсиживаемся здесь, в тылу… подло.
Пусть нам приказали — но можно попробовать обойти приказ. Или что-то… хотя связываться с маги-стром Фейрлом — это не Директор. Такое нашлет — все склянешь, пока снимешь. А вроде бы целитель, не некромант.
И что я сейчас могу?
Я не настолько сильна. Ну убить одного-двоих.
И выдохнусь.
И убивать не хотелось.
Не убийца я. При всем желании — не убийца.
И не воин.
И вообще — дура…
Остро ощущалась своя ненужность и бесполезность.
Тёрн тоже молчал, не пытаясь меня утешить. Кажется, он переживал не меньше меня.
Потом подошла еще Анна с двумя телохранителями. Её тоже не взяли. И принцесса была весьма зла.
Разговаривать не хотелось.
Я чертила на земле какие-то фигуры и гладила Эвина. Лерг и Лютик играли в крестики-нолики с пе-ременным успехом.
Тёрн подбрасывал кинжал и ловил его. И было видно, что мысли элвара гуляют где-то очень далеко. А оружие… а что такого?
Анна достала щетку и принялась вычесывать Эвина, отчего оборотень окончательно обалдел и рас-текся по полянке большой лохматой тряпкой.
Телохранители бдили.
Но…
До сих пор считаю себя виноватой.
Не подумала. А могла бы. И то, что никто не подумал — меня не извиняет.
Для боевого мага чужая глупость не оправдание.
Когда рядом заколебался эфир — я даже не дернулась. Только слегка насторожились телохранители. Наверное, сработало еще и убеждение, что все кончилось. Война — там. Мы — тут. В тылу.
Но кто же знал, что тыл может превратиться в поле боя так внезапно!?
Я не знала.
Телепорт распахнулся словно бы одним ударом. Не было ни настройки, ни работы… просто ткань мира рванули когтями — и наружу посыпались — ОНИ.
Люди?
Вполне человеческих очертаний, все в черном, как ниндзя, да еще и головы замотаны так, что оп-ределить, кто это — не представляется возможным. Видны только глаза.
Я взвизгнула, подлетая на полметра вверх и ставя защиту.
Хрена!!!
Защиту проломили с такой силой, что я чуть сознание не потеряла. Я же в нее тоже вложилась! И… приложилась. Спиной к какой-то березе. С такой силой, что услышала хруст позвоночника.
Несколько минут я даже вдохнуть не могла. Только наблюдать.
Бросился вперед, оскалив зубы, Эвин. Тёрн швырнул нож уже прицельно и взялся за меч.
Телохранители зазвенели клинками. Ребята принялись выплетать что-то максимально простое, типа огненных шариков… эвхаар!!!
Все еще лежа я увидела, как шарик Лерга развеивается, не причинив никому вреда. Потом то же са-мое произошло с ледяным копьем Лютика. И молнией Лерга.
Защита!!!
Но… коэффициент!
Разум заработал как никогда четко.
У них от силы минуты три. Потом врагов раскатают в тонкий блин. Но сейчас — мы сами виноваты. Мы слишком удалились от лагеря. Да, к нам скоро подойдет помощь, но доживем ли мы до ее прибы-тия?!
Сильный удар свалил с ног Лютика.
Захрипел Лерг, пытаясь справиться с каким-то заклинанием.
Тёрн отчаянно отбивался. Как-то так получилось, что он был на острие, а телохранители Анны при-крывали ему спину.
Эвин сомкнул зубы на горле одного из врагов. Рванул, отбросил тело и кинулся к следующему… поздно. В воздухе развернулась тонкая сеть.
И оборотень беспомощно завыл, дергая лапами. В звериной форме они не могут использовать ма-гию.
Меня сочли беспомощной. Слишком хорошо меня приложило.
Рядом раздался булькающий стон — и я увидела, как оседает на землю Анна.
И из груди у нее торчит рукоять кинжала.
Боги, НЕТ!!!
Я ясно представила себе, что будет дальше.
Сейчас добьют Эвина. Мимоходом.
Прикончат моих друзей.
А потом навалятся на Тёрна. Магией.
Он тоже не всемогущ. Их тут не меньше двадцати.
И одному ему не продержаться до подхода помощи.
Телохранители тут не помогут.
Один уже ранен, второй отмахивается все медленнее…
НЕТ!!!
Враги, поняв, кто тут самый страшный противник, ринулись толпой на Тёрна.
И я наконец смогла выдохнуть.
Самое страшное заклинание.
То, что магистр Истрон запретил мне применять.
Я помнила его.
Сегодня, когда я вытаскивала из памяти все о некромантах из того свитка, я вспомнила и это…
Но оно было опасно.
А, к черту!!!
Пусть лучше подохну я. Но мои друзья останутся живы!
Анна медленно оседала на землю. Свистнул еще один кинжал, войдя в горло.
Добивая.
И я поняла — это уже не вылечишь. Это смертельно. И не будет больше принцессы-оборотня. Огненная жгучая волна поднялась внутри меня, затопила жалостью к девчонке, которая столько просидела в башне, не видя в жизни ничего хорошего. Девчонке, которая отчаянно ждала помощи, и которую так жестоко убили, дав ей только дотронуться до свободы. И я, в порыве боли и сочувствия, оказалась способна на такое, что не смог бы повторить никто из учителей.
На миг показалось — вся кровь во мне вспыхнула жарким пламенем.
Есть такое состояние… когда бросаешься на пулемет, идешь на таран, понимая, что не вернешься — и плевать! Когда рвется все внутри, когда последнее, предельное усилие загоняет тебя, когда отдаешь все — и немного больше, когда не жалко самой жизни.
Есть.
И оно способно на все.
Я могла бы свернуть гору.
Но вместо этого…
Двадцать человек.
Смешно!
Что вы можете мне сделать!
Я подняла руку.
Не надо красивых жесток.
— T'hea arrade d'a sangred'e. Mor'rie…
Проклинаю вашу кровь. Умрите.
И поляна оглашается криками боли.
Потому что враги начинают гнить заживо.
Отваливаются пальцы, выпадают глаза, кожа покрывается громадными язвами и нарывами прямо на глазах… Тёрн опускает меч. Рядом с Эвином на колени падает тот, кто хотел его добить.
Воздух наполняется чудовищной вонью.
Это проказа.
Только ускоренная в несколько сотен тысяч раз.
Страшненькое заклинание.
Смертельное.
Для меня смертельное.
Я ведь отдала все свои силы. И теперь оно пьет уже саму мою жизнь.
Его можно активировать, если принести жертву. И тогда оно раскручивается на жизненной энергии умирающего существа.
Сейчас — на моей.
Я ведь никого не жертвоприносила. И остановить его нельзя.
И плевать.
Главное — все мои друзья живы.
Только почему-то такая легкость во всем теле…
Миг непереносимой боли — и легкость. Удивительная легкость.
И странное ощущение.
Словно я вижу все со стороны.
Тёрн опускается на колени рядом с моим телом.
На поляну влетает помощь.
Телохранители бросаются к принцессе, но тут уже все кончено.
Кто-то рубит сеть на Эвине — оборотень бросается ко мне и испускает протяжный страшный вой.
Зачем?
Мне ведь даже не больно.
А вы живы.
Так есть ли тут о чем горевать?
— они тебя любят.
Голос настигает меня так неожиданно, что я едва не срываюсь обратно, в свое тело. Но — увольте. Там больно. Не хочу.
Разворачиваюсь — и вижу Анну.
Она партии в воздухе рядом со мной.
На принцессе былое платье, темные волосы распущены, глаза сияют… она выглядит спокойной…
— Где мы?
— Ты в беспамятстве. Очень близко к смертной грани, — прозвенел за спиной знакомый голосок.
— А ты!? Тоже!? Тебя же убили? — вырвалось у меня.
— Убили. А ты на грани смерти, — легко согласилась она. — И я благодарна тебе.
— За что? Я не смогла уберечь тебя!
— Ты пыталась. И это — она кивнула на происходящее внизу, — это не твоя вина. Я благодарю тебя за свершенную месть. Я отомщена. И я умерла свободной, а это многое значит для оборотней.
— Вряд ли это много.
— Достаточно. И… Ёлка, ты умирать не должна.
— а есть выбор?
— Есть. Для заклинания нужна жертва.
— И?
Я не понимала, к чему клонит девушка. Но Анна не дала мне времени ни на что.
— Я умираю. Возьми же!
Девушка бросилась ко мне, прильнула… и словно вплавилась в меня.
— НЕТ!!! — взвыла я, понимая, что делает эта сумасшедшая.
Анна отдавала сейчас свою жизненную силу.
Она добровольно жертвовала собой, чтобы я осталась в живых.
Не смей!!!
Идиотка!!!
Я тебе не трупоед!
Но сопротивляться я не могла.
Что-то вспыхнуло во мне… и я поняла, что падаю.
Я успела краем глаза заметить в воздухе силуэт Анны, успела заметить выражение счастья на ее ли-це… и тут на меня навалилась чудовищная, невыносимая боль отката.
Некромантия — не мое.
А расплата за использование чужой жизненной энергии вообще оказалась мне неподсильна.
Надо было ввести себя в транс, чтобы не мешать магическому эфиру, восстанавливать мое тело. Но это усилие оказалось просто непомерным. Я дернулась и потеряла сознание, проваливаясь в глубокую черноту не-жизни.
* * *
Мужчина задумчиво посмотрел на поляну.
Надо уходить.
Жаль, такой план провалился. И все из-за одной безмозглой сопливой ведьмы.
Интересно, что именно она активировала?
Ладно, будем надеяться, она же от этого и подохнет.
Туда и дорога.
А он жив.
И очень скоро сделает вторую попытку.
Он сделал шаг назад — и активировал телепорт.