Теперь можно стирать ложные воспоминания и открыть самому себе заново… настоящие события последних часов.

«Бойся своих желаний!» – подумал я, просыпаясь весь мокрый от холодного пота.

Выключился Ниппель. Полное собрание заспанной Красной Звезды с оружием и в исподнем – срабатывание Ниппеля почуяли все, прибежали, как по тревоге. Говорю, что – кошмар приснился. Расходятся. Досыпать.

А я несколько часов смотрю в потолок, слушая сопение спящего Бруса Чана – Пятого. Картинки из прошлого мелькали перед глазами. Из моей прошлой жизни. Решив, что просто валяться – глупо, выхожу из комнаты. Тут же открывается дверь комнаты Олега и Ястреба.

– Не спится? – спрашивает Олег.

Усмехаюсь:

– На сухую?

– Зачем? – усмехается в ответ Олег.

Спускаемся в полупустой зал. Прислуга убирает помещение и столы после припозднившихся посетителей. Свободных столиков – полно. Садимся, нам приносят заказ. Выпили. Олег бурчит сим-салабим под нос, сурдоперевод – рукой. Полог Молчания – накрывает нас.

– Ну? – спрашиваю я.

– Ниппель – исправен. Ты, как всегда, усложнил то, что было – просто.

– Я и сам уже понял. Как мне добиться его стабильной работы?

– Я ничего не понимаю, – признаётся Ястреб, – мне – объясните!

Олег закрыл смеющееся лицо кружкой – выпил. Вытер усы, стал говорить:

– Мы думали, что Саня неверно провёл привязку артефакта. Но оказалось – дело совсем не в этом. Сколько лет прошло, Саша, а ты – совсем не изменился. А я – забыл, насколько ты ушибленный на голову. Забыл, что ты – бесстрашный. А артефакт настроен на эмоции. Если ты не боишься, то артефакт не знает, что тебе грозит опасность.

– Так ты совсем не боишься? – удивился Ястреб. – Научи!

– Ну, это не совсем правда, – отвечаю я. – Вы же видели – Ниппель всё же срабатывает. Просто я не боюсь того, чего боятся остальные. Или – блокирую страх.

Мне тяжело говорить об этом. Копаться в собственном разуме, в собственной душе – неприятно.

– Или – обманываешь себя. Так? – спрашивает Олег.

– Это помогало мне выжить. Когда все теряют рассудок от ужаса, я – вижу выход.

– Как ты это делаешь? – лёг грудью на стол Ястреб.

– Олег прав. Самообман и самовнушение. Сам себя убеждаю – всё, Мамонт, сегодня эти милые душманы тебя точно убьют. Начинаю смотреть на них, не как на врагов, а будто это – рисованные персонажи из мультиков.

– И ты – персонаж мультика, – говорит Олег с видом первооткрывателя.

– И я – персонаж мультика, – соглашаюсь я. – А мульт – бесстрашен, потому что – бессмертен. Олег забыл, но это началось ещё в детстве. Его всегда удивляло, зачем я перед дракой начинал издеваться над противником, высмеивая его. А когда они становятся мультиками, они такие смешные! А когда смешно – не страшно. Совсем. Страх исчезает. Руки и ноги не сковывает, холодный пот не застит глаза, сердце не трепещет. Появляется азарт. Хочется одолеть, победить, пройти миссию до конца.

– Пройти миссию? – переспрашивает Олег.

– Это из компьютерных игр. Ты не застал. Но всё это – ерунда. Я привык. Как мне сделать, чтобы Ниппель работал? Ломать самого себя обратно поздно. Я столько лет привыкал подавлять страх, что мне пугать самого себя… Не думаю, что это разумно. Может, снимем привязку, да и привяжем на тебя? Или на Ястреба.

– Снять привязку не сложно. Только – поздно. Привязку сниму хоть сейчас. Но сходить твой след будет девять дней, а следующую привязку камень допустит только через девять месяцев.

– Родит, что ли?

– Откуда мне знать? Так что – ходи с камнем. И постарайся пугаться, когда нас будут убивать.

– А не лучше, если придумать какую кнопку «вкл-выкл»?

– Вот и придумай. Деловой. Было бы всё так просто, – махнул рукой Олег.

– Ладно, проехали. Олежек, твой Полог Молчания – надёжен?

– Если кто сможет проникнуть – поймём, – кивнул Олег, допивая последний глоток и отставляя кружку.

– Тогда – колись! За каким хреном мы, втёмную, лезем в эту канализацию?

– Не втёмную, Саня, не втёмную, – качает головой Олег, доставая свиток.

– Так мы не случайно прибыли в этот город! – усмехаюсь я.

– Обижаешь, Санёк! Как там ты говоришь – синергия? Одним действием – много свершений? Одним словом – много смыслов?

– Одни выстрелом – стадо тюленей, – киваю я.

Точка сбора у нас – Зал Гильдии. Провожает нас сам глава Гильдии Синореха, Рука Гильдии Наёмников Тарии (Тария – континент, на котором мы сейчас находимся) господин Мак Хмурый. Он же – Мак Пылевая Буря. Маг воздуха и земли. Олег говорит – Магистр. Я не сильно пока разбираюсь в магических рангах, вижу только, что потенциал его выше даже, чем у Олега и Свиста. Олег – тот ещё жучила. Использует какую-то свою маскировку магии. Как учил один китаец: если ты силён, прикинься ветошью, если ты слаб – надувай щёки и выгляди отморозком.

– Спартак? – спрашивает Мак у нашего командира.

Ястреб склонил голову в почтительном приветствии. От равного к равному. Надо ему по носу щёлкнуть, чтобы легенду не ломал, мы же – простолюдины. За статусными вещами тут строго следят. За высоко задранный нос могут палача пригласить для профилактического массажа шеи – топором.

– Мне от вас не нужна полная зачистка катакомб, – говорит Магистр Мак, – мне надо, чтобы вы выяснили, что там за хреновина происходит. И вы должны вернуться. За зачистку катакомб мы с Трилистника ещё своё стрясём. Вам понятно?

Киваем. Ну, а я что говорил? Адвокаты рулят!

Спартак, он же – Ястреб, лично проверяет экипировку всей команды, Мистер Фёст – Олег – амулеты. Выступаем. Псина – увязался с Моргуном. А, и – пусть! Убьют – его проблемы. Я его даже лечить не смогу – в этом случае, я – как земной врач – лечу калеча. Ну, аллергия у зверолюдов на Свет, что я могу сделать?

Нам разблокировали вход в катакомбы, заходим.

Ну, что рассказать: катакомбы и есть катакомбы. Но воздух гуляет. Есть вентиляция. Крыс – нет. Мусор и грязь – есть. И немало. Но, видно, что тут – проводилась работа по расчистке этой сети тоннелей. Некоторые помещения хранили следы обжитости. Похоже, что привычные бомжи из моего мира тут кантовались, но спецоперация ментов их вымела. Причём спешно – их не хитрый скарб валялся в беспорядке, изрядно вонял.

А куда делись «бомжи»? То, что это были живые люди, а не Бродяги, – не сомневаюсь. Бродяги не сооружают лёжки из тростника и рванины. И вши на Бродягах не живут.

Когда пропал последний свет, Лапа Капля провела над каждым, по очереди, обряд. Стало лучше видно. Как будто прибор ночного видения надел. Только не зелёно-чёрное всё, а серо-чёрное. Кошачий Глаз называется. А зелье с аналогичным названием выпили ещё в Гильдии. Там активация не мгновенная.

Псина, кстати, отказался. У него нет проблем с ночным зрением. А Корк говорит, что ему, гобу, нюх расскажет больше, чем глаза. Ну, точно – псина!

Мы уже знаем, что свет притягивает разных утырков. Это мы – проходили. Уроки Гиблого Леса. Потому и пользуемся Кошачьим Глазом, а не моими Светляками. А вдруг – объявятся «бомжи»? В виде Бродяг?

Тем более что в своей магии я оказался ограничен. Я снял Скрыт с себя, а зарядка не идёт. Олег говорит, что это может быть эффект подземелья. Может быть, Свет и подвалы – взаимоисключающие факторы? Теперь только то, что уже во мне запасено. Во мне и моих накопителях.

А как отшатнулся Марк, когда я снял Скрыт!

– Привык бояться Чистильщиков, – объяснил он своё поведение.

– Так ты постоянно ауру видишь? – спрашивает Олег.

– А вы – нет? – усмехается Марк.

Никто ему не ответил. Для меня это – тоже открытие. Да, я не постоянно вижу ауры Одарённых. Но я и не Маг. Я так, как в той песне про розового слона. А вот то, что Маги, учившиеся в специализированных школах магии, не видят, – откровение.

Гоб скачет впереди, как обезьяна в одежде. Так же – согнувшись, на согнутых ногах, руками почти касаясь земли, идёт по следу. Что-то учуял. Говорит – люди. След взял. Ведёт нас по этим бесконечным туннелям. Пока его дорога и наш путь совпадают.

В боковые ответвления даже не заглядываем. И в многочисленные помещения. Ничего, кроме мусора и всякой рванины, мы там не найдём.

А Скверны тут совсем нет. Марк разочарован. Никакого следа Тьмы. Просто лабиринт улиц и помещений города, так и не отрытого до конца.

Ха! До конца! Так эта часть города допотопная! Шепчусь с Моргуном. Он – со своим гобом. Качает головой. Жаль. Но логически верно. Если тут обитали люди, то они давно бы нашли всё, что мы можем найти вот так, на бегу. Жаль, что гоб не чует древностей и ценностей. Очень жаль. Я – тот ещё антиквар-барахольщик.

Но наш разговор слышит Марк. Извиняется, что не предупредил, что он «поиграл» со своим слухом. Обещает научить.

Останавливаем отряд. Марк проводит какой-то свой ритуал, режет руку, льёт кровь, его начинает ломать, потом он потягивается всем телом и глубоко вздыхает. Говорит:

– Совсем всё иначе выглядит.

И сам он – иначе выглядит.

У меня в руке СШГ, Свист баюкает искры в руках, воины тискают мечи и топоры.

У Марка глаза изменились. Они теперь полностью чёрные. Исчезла радужка, белок глаза. Чёрные провалы, а не глаза человека. И тень его стала больше, шевелится, даже когда Марк неподвижен.

– Вот про это я и говорю, – грустно усмехается Марк, кивая на нас.

Вытягиваю Силу из СШГ, заклинание втягивается в руку, исчезает.

– Если есть нежить и нечисть – они уже услышали, – морщится Марк, – больно.

– От Света?

– Да. И меч твой… Он – опасен.

– Ещё как! – отвечаю я. – Ты первый, кто понял это, до того, как я разрубил им чьи-то кости.

– Ты, наверное, встретил первого разумного Тёмного.

– Нам – туда, – машет Олег. Гоб согласен. А вот это не есть хорошо. То, что наша цель и следы неведомых людей совпадают.

У нас теперь – два проводника. Это позволило нам избежать ловушек. Ловушки, кстати – свежие. В том смысле, что изготовлены тогда, когда это место уже было катакомбами. Три ловушки простые – секиры на маятниках и падающие плиты, а одна – магическая. Её обезвреживал Марк. Он её – проклял. И проклятие – выпило силу заклинания. Так я это понял. Что он делал – не комментировал. Мы не настаивали. Работает – и ладно. Мне ещё и во Тьме разбираться? Незачем. Свет и Тьма несовместимы. Мне бы землю освоить. Она у меня в зачаточном состоянии. А всё недосуг.

При наличии у нас двух таких проводников поймать нас в засаду – безнадёжная затея. Поэтому встречающие на нас не напали, а стали зубы заговаривать. Спрашивают из темноты – кто мы по жизни и как докатились до жизни такой, что как тинейджеры-черепахи-мутанты по канализациям шкеримся? И чего мы, собственно, тут забыли? Говоря литературным языком, выясняли, кто мы, зачем мы и чего мы хотим, собственно. И не хотим ли подзаработать халявного золота? А именно – кинуть работодателя и наняться в их весёлую компанию? Нет ли у нас желания не стать мёртвыми и холодными, а быть – живыми, богатыми и счастливыми?

Молчу. Даже не смотрю на Ястреба, чтобы никоим образом не повлиять на его решение. Вижу краем глаза, что Олег – так же – возится со своим поясом, не поднимает головы. Урок тебе, Ястреб!

– Это – мерзость! – выносит вердикт парень.

Браво! Экзамен сдан! Молодец! Сейчас нас будут убивать. Почти. Стоит пугаться и включать Ниппель, или так отобьёмся? Сколько? Гоб, да ты считать умеешь? Умный пёсик. Отобьёмся. Гобу пальцев рук хватило. И без Магов.

Нападение мы встретили Щитами и ударами тока. Девять человек нападавших не смогли нам нанести урона. Осматриваем трупы.

– Это одна из пропавших команд Гильдии, – говорит Свист.

– Ну, вот, кое-что нашли, – кивает Ястреб. – Пращур, ты собрался их оружие тащить?

– Не я, а Моргун.

– На обратном пути подберём, – говорит командир.

– А мы тут пойдём назад? Ты уверен, командир? Вицин, зацени, что в дело годно.

– Я всему дело найду, – басит Молот. У него не только усы вылезли. Но и голос сломался. И всё никак не установится. То пищит, как Пятый, то басит, как Корк.

– Тогда всё берём, – командует Ястреб.

Молодец. Сам же и отменил предыдущее решение – очередным решением. Признание своей ошибки – не слабость руководителя. Наоборот – сила. Человеку свойственно – ошибаться. Чем настаивать на неправом, лучше издать новый указ, отменяющий предыдущий, но в этот раз – правильный. Ещё один урок пройден.

– С чего они набросились на нас? – удивляется Олег.

А то ты не понял! Ах, так у нас театр имени Склифософского! Или Станиславского? Для кого играем, а, разумный ты наш? Но я – тоже в спектакле:

– Их обратили, – отвечаю. – Марк, какая из тварей берёт разум под контроль?

– Много кто. Из Светлых – только Маги Разума. А вот создания Тьмы очень любят этим побаловаться!

Так, Марк! Только что ты заработал себе зелёную галочку в личное дело. На лету подыграл. Молодец. Споёмся.

– Итак! – выносит вердикт наш командир. – У нас, как минимум, – ещё одна Рота Наёмников и неизвестное количество прочих кукол. И – Кукловод. Бродяг – нет. Они их вычистили? Даже хорошо. Вперёд! Возвращаться – рано. И трофеев мало, и мы полны сил. Пращур, позаботься о Наёмниках.

Вздыхаю. Этот… нехороший командир, редиска, мне отвёл роль мясника! Нео, избранный, чтоб тебя! Смерть стороной обходила, боялась! Как тебе такое проклятие? Не хуже чем у Марка? Отрубаю головы павшим своим мечом. И пробиваю черепа, чтобы мозг повредить. Контрольный выстрел.

А вот и цель нашего путешествия – помещение, похожее на лифтовую. Очень много тоннелей и шахта лифта – сходятся в этот колодец. Этакий перекрёсток семи дорог.

А на месте цели нашего пути… нас ждали. Ну, они не знали, что ждали именно нас, но так вот сошлись их звёзды и наша Красная Звезда. Потому как удобное место – мимо не пройдёшь. Ждал нас второй отряд Наёмников. Засада.

Во второй засаде было два Мага. Маг огня совсем обломался – ничего не смог нам сделать. Свист легко держал все его удары магией на своём магическом, полуматериальном Щите спрессованного воздуха. Молодец, Свист! Зачёт тебе!

Маг огня так и умер – удивлённым. Он зря понадеялся на свои Щиты и стоял статуей. Стрела Бруса Чана вошла ему в глаз. Хм, похоже у Пятого появляется почерк – бить магов в глаз, как белку.

А вот Маг земли смог пробить нас, подняв Вицина и двух бойцов на Колья Скал. И даже когда голова Мага скатилась с его плеч, а тело упало, – эти сталагмиты не пропали. Пришлось снимать ребят с них. Лапа Капля и я спасли Молота и одного бойца. Ещё одного спасти бы мы не смогли – камень прошёл ему через голову, выйдя из затылка, пробив шлем изнутри.

Я, уже без напоминания, отрубил головы и этой команде Наёмников.

Смотрю, как Марк крутится, изображая из себя не то гоба, не то собаку, гоняющуюся за своим хвостом. Подумал – странный юмор у парня. Нашёл время дразнить гоба.

– Чую след тёмного ритуала! – кричит Марк. – Тут приносили жертвы! Много! Недавно! Это не пыль! Это прах! Вот где все! Все – Бродяги и нищие, что обитали в этих катакомбах!

Свист просит всех зажмуриться и задержать дыхание. Порыв ветра угнал пыль в один из тоннелей.

– Да, это – то. Тут они приносили жертвы! – говорит Олег.

Я ничего не понимаю. Смотрю, как Марк обыскивает тела Магов. Он, с рёвом триумфа, выхватывает какой-то нож из амуниции Мага земли.

– Интересный у тебя нож, – говорю ему.

Абсолютно чёрный клинок, каменный, как будто обтёсанное вулканическое стекло. Марк вонзил клинок в тело Мага огня, потом – в Мага земли. Маги стали стремительно гореть едва заметным чёрным пламенем. Обращаясь в прах, мелкий, как пыль.

– Это – Клинок Тьмы. Вот! – Марк показал мне на ладони кристалл.

– Что это? Это… накопитель? – удивился я, вдруг почуяв знакомую кристаллическую структуру.

– Да. Именно так накопители и делались. Делаются, – говорит Олег, смотрящий на накопитель через моё плечо.

– Да, парни, по этим Наёмникам костёр давно плачет, – говорит Олег.

– Это – Тьма! – кивает Марк, протягивая два камня-накопителя. Окаменевшие магические емкости двух Одарённых.

– И этому Клинку цены нет, – опять говорит Олег, забирая накопители. Они, кстати, разные. И по цвету, и по размеру. Один – больше. Мага земли – больше. От Силы Мага зависит размер?

– Ну, Мистер Фест, договаривайте – «И тебе теперь…», – усмехается Марк.

– Да, от скромности ты не умрёшь, – пихаю я Марка, – пошли, пожиратель душ. Теперь я понял, куда делись подземные жители. От них такие же камни оставались?

– Не думаю. Древние книги гласят, что Камни Души Одарённых получаются, только если создание было – Одарённым. Потому так и называется. Остальных людей просто Клинок забирает, как и не одарённых… не людей. Но я вообще такой клинок впервые вижу! Думал, легенды это! Я вообще впервые слышу, что люди Клинок применяют! Это – ритуальный нож Тёмных Демонов. Он поэтому чёрный такой, что Тьмой его напоили! И сами они, эти уроды, теперь осквернённые Тёмные. Это надо дойти до такой низости – десятки, если не сотни людей в жертвы принести! И накопители из них – Тёмные. Верни. Вам, Светлым, Тёмными Камнями пользоваться нельзя. Осквернитесь.

– А тебе?

– Я родился с Тёмным Даром.

– Тьфу на тебя! А давай мы тебя Чистотой Света очистим? – спрашиваю.

Отпрыгнул от меня, руки выставил:

– Это меня убьёт!

– Вот и не задирай нос, Мрак! – припечатываю я. – Слушай, а есть разница – жив Маг или уже – нет?

– Есть. Если бы я успел их «взять» живыми, Камни были бы вдвое крупнее и вместительнее – вчетверо.

– Брус, ты слышал? – кричу я Пятому. – Теперь Магов бьёшь не в глаз, а в пах!

И показываю – куда. Всех передёргивает.

– А что это вы? Если пробить ему крестец, он и не убежит, да и магичить от боли не сможет.

– Ну и зверь ты, Пращур!

Блин, и кто это говорит?! Олег! Тоже мне, друг называется!

– Я? Я – зверь? Я тут устроил чистку подземелий? Я использовал мифический Клинок Тьмы?

– Точно!.. – возвестил Олег, но не договорил, ибо Ястреб оборвал нашу перебранку.

– Закончили балаган! – вынес вердикт Ястреб. Блин, нахватался уже словечек. «Балаган» – по-русски сказал.

– Да, собственно, за этим вот диском мы и пришли, – говорит Олег, показывая на круглую здоровую хреновину, являющуюся частью мозаичного пола.

– Теперь я не уверен, что он нам подходит, – говорит Ястреб, – если его использовали, как Тёмный Алтарь.

– Да-м, – с сожалением кивнул Олег.

– Ничего, Светом – вычистим. Не зря же мне Свет дан? Так? – спрашиваю я, уже собрался попробовать Печать Чистоты на новых накопителях, но Олег шустро спрятал их в карман.

– Да, попробуем, но позже, – бормочет он, что-то выискивая, вынюхивая, шупая руками пол и стены, засовывая нос в каждую выемку. И вот он встрепенулся, выпрямился и орёт, тыкая пальцем в какую-то дырку:

– Камня Души Портала – нет! Тут он должен быть! Без него диск этот – просто кусок… просто бесполезный кусок.

– Псина! – кричу я. – След!

– Сам ты Псина! – огрызается гоб. – Туда нам. Оттуда пахнет этими Тёмными.

Ну, а теперь, по законам жанра – Босс Уровня!

И буквально в следующем помещении он и явил нам себя. В окружении марионеток перед нами предстал молодой воин с длинным двуручным мечом и такой же длинной и колыхающейся аурой, пыхающей чёрными выплесками. Сколько же Тьмы ты вкачал через проклятый ритуал, паря?

Ждал нас, равнодушно. Слышал же, как мы убиваем его прихвостней, как орали там. Но не вмешался, не напал. Даже своим не помог. А это о многом говорит.

Молодой ещё парень, а завел старую, как мировая революция, шарманку: «Весь мир – дерьмо, все люди – твари, а солнце, вообще – светило». И только он, умный и прогрессивный, знает, как сделать всех счастливыми. Да-да, именно – счастливыми. И именно – всех. Сразу и скопом. Утопист хренов. Город-сад, все дела. Жан-Жак Руссо недобитый.

Но для строительства «всеопчего щастья» нужны деньги. Много денег. А деньги – вот они, за спиной, на полу беспорядочной кучей свалены. А ещё больше – над головой. В сокровищнице Владыки.

А Владыка, по мнению этого утописта-эссера – проклятый эксплуататор – всю прибавочную стоимость захапал себе лично и не хочет делиться ею добровольно с прогрессивным пролетариатом и – с юношей со взором – горящим. За что и был казнён во имя мировой революции. Пролетарии, объединяйтесь! Ну, и так далее.

Данко хренов! Пламенный революционер. Было уже, проходили. Когда хорошую идею – мрази – брали на знамёна и выворачивали наизнанку. Пол-Пот долбаный!

Этот Тёмный весь мир сделает счастливым. А кто не согласится – на алтарь. Строительство Тёмного Будущего – оно такое, затратное! Жуть сколько пси-энергии требует. А что – нищие? Кому они нужны? Это же – благо! Меньше едоков. Они же бесполезны. Мир только чище стал.

С трудом себя сдерживаю. Ястреб улыбается. Глаза мечтательно затуманены. Я испугался даже. Но Ястреб говорит, опять:

– Мерзость!

И этим – успокоил меня. Ниппель не успел включиться и спалить нам козырь в рукаве.

И «пламенный революционер» стал нам ломать волю. Чудной! У нас три Мага Разума, почти. А Ястреб вообще не ломается. Его Утерянный Венец Владыки Владык вообще отсекает любые магические проявления в его сторону. Ястреба можно убить. Но – только сталью. Магия, яды, проклятия – всё мимо кассы. Хорошая штука, этот Венец. Понятно, почему они к архиличу в Зелёную Башню полезли.

Поняв, что взять нас под контроль, не получится, этот клон Троцкого спустил своих прихвостней. Бросил их на костёр мировой революции. Ну, и это мы проходили.

Бой! Что нам, злым, как бешеные собаки, твои революционные бойцы? А, тварь? Не угроза нам твои порабощённые нищие со своими короткими клинками! Это – мясо! А ты – мясник!

А за то, что хотя бы в моих глазах ты посмел так изговнять светлый образ наших революционеров, – ненавижу! Ненавижу!

Ну, вот! Пушечное мясо кончилось. Теперь – честный бой! Ты – один, нас – восемь. Танкистов. И собака. Гоб которая. У нас Молот и один боец – вне игры. И Хет Свист пуст. А как боец он – пустое место. Да и Лапа почти пуста. Вот вместе они за одного и проканают.

Юноша со взором горящим мерцает, исчезает, материализуется за спиной Лапы.

Читер! Вот это – туз в рукаве! Блин! Нарвались на варп-паука эльдаров!

Девушка подлетает над полом, надетая на меч, как кусок мяса – на шомпол. Я… не успел. Успел среагировать, но не успел полностью блокировать удар. Девушка, рухнула, будто из её одежды вынули её саму, – разом. Бросаю Печать Лечения Светом, а сам смещаюсь в сторону.

Варп-паук хренов! Как ты задолбал прыгать! Исчезал в одном месте, появлялся за спиной, нанизывал людей на своё весло! А меч Прыгуна оставлял жуткие раны!

А мы не успевали за ним. Всего чуть-чуть, на долю секунды – он уже в другом месте, гад! Телепортатор долбаный! Все наши удары – мимо! И магия – мимо! Всё – мимо. А люди валятся на камни, истекая кровью.

И тут я реально испугался. Сработал Ниппель, но эта тварь телепортировалась прямо внутри Ниппеля! Вот, блин, читер! Мой туз в рукаве обернулся битой шестёркой.

Почуяв неладное, почуяв, что угроза будет сзади, разворачиваюсь, успеваю спустить СШГ и ткнуть мечом. Только – не достал. А он – достал. Самым кончиком мне прямо в левую глазницу. Клинок прошёл в смотровую щель шлема, разрубая крепкую сталь.

Блокирую боль. И себе – тоже. Я и так всех держал на блокировке, теперь ещё и самого себя, не теряя остальных. Моё сознание начинает мерцать. Всю команду нашу держу на блоке боли. На секунду потеряю контроль – поумирают от болевого шока! Всех держу, раненых, умирающих, истекающих кровью из жутких ран. Я теперь – тоже. Истекаю – кровь фонтаном хлещет. Уже автоматом, даже без мата и жестов руками, плевать на маскировку – Печать Лечения. Но теперь я – всё одно Кутузов.

Пока я корячился на четвереньках, истекая кровью, что хлестала из глазницы, из боя выбыли Пятый и Ястреб. Олег уже пускал пузыри, Свист тоже уткнулся лбом в ягодицу Молота. Рухнул и Корк. Только гоб верещит и бегает, как ужаленный. Гоб – ловкий, уворачивается, а Телепортер его не считает опасным, не настаивает на немедленном уничтожении.

Прыгун решил, что я опаснее, меня стоит добить. И – зря. Потому как кидаю:

– Пшёлнах!

Не одному тебе иметь тузы в рукаве!

Я почти попал. Или почти промазал. Одним словом – за спиной Марка варп-паук материлизовался с дырой в плече. Практически с испарившимся плечом. И тут же стал стремительно тлеть, осыпаясь прахом. Марк, улыбаясь, смотрит на клинок, что торчит из его груди. Отведённая назад правая рука Марка держала Клинок Боли, Клинок Тьмы, Поглотитель Душ. На жало вулканического стекла, что игнорировало любые магические щиты, Телепортер себя и насадил.

Поднимаюсь, иду к Лапе Капле. Печать, эликсир Жизни.

– Давай, девочка, спасай ребят!

И всё же – я успел тогда. Клинок телепортера прошёл не через сердце девушки. Я лишь чуть сбил меч, чуть совсем, но она выжила.

И опять – калейдоскоп крови и мяса. Уже привычный. Светляка – под потолок – в операционной должно быть светло! Тем более, что мне теперь – вдвое хуже видно. Печать, печать, печать! Окунуться в накопитель – печать, печать! Я не Маг жизни. Я не могу убрать травмы полностью. Но уйти я им – не дам!

У нас и так – минус два. Умер ещё один боец, которого испытывал Ястреб. Я так и не узнал их имён. Меч Телепортера пробил мне глаз и застрял в рубиновой стали шлема, а вот бойцу этот меч глаз пробил аж до затылка.

А Лапа – молодец. Смогла заживить и запустить разрубленные сердца Корка и Ястреба. Мы в неоплатном долгу перед ней. И Марк, и Свист – тоже. Но они – сами по себе. Их долги – не наши долги. Пока.

Кое-как собирается наша битая команда. Что за напасть у нас, что не бой – то насмерть! Опять убились.

Олег судорожно собирает волю в кулак. У него плохо получается. Кидаю на него всё из арсенала Света, что умею. Мне интересно, что он задумал?

Свист, Капля, выживший мечник, гоб – падают на пол безвольными куклами. Марк мотает головой. Разумник, что с него взять – отбил ментальную атаку Олега.

– Зачем? – хрипит он.

– А им нужно всё это? Ты знаешь, какая зараза – слова этого урода? Семя в душе поселится – не выведешь. Да и не хочу я лишних вопросов, – объясняет Олег.

– Думаю, ты прав! – кивает Марк, убирая свои клинки – стальной и тёмный.

– Слишком многое сошлось в одной точке – гнилые Наёмники, сокровища Владыки, его тело – вон лежит, идеи этого безумца, наши тайны, нашей роты.

– Так, – Марк опять выхватил клинки, – что вы задумали?

– Ты прошёл испытания, что мы тебе ставили, Марк. Осталось только одно – испытание верности. И ты – в Роте.

– Или?.. – спрашивает Марк.

Я навожу на него кулак с красной пирамидой, что торчит через прожжённую перчатку. Марк опускает оружие. Он не знает, что перстень пуст.

– Я с вами. Не убивайте. Я пригожусь.

– Нет, Марк, – голос Олега – тверд и жесток, как приговор, – ты – уходишь. Прямо сейчас. С Клинком Тьмы. Через год встречаемся на площади этого города, под шпилем. Если ты не скурвишься, если Тьма не поглотит твою душу, если сможешь удержать язык за зубами, а соблазны Тьмы – в узде, мы примем тебя. А сейчас – исчезни. Прости.

– До встречи через год, – сказал Марк, аккуратно положив Клинок Тьмы на пол. И пошёл.

– Золота нагреби, – кричит вслед Ястреб.

Марк отмахнулся, не оборачиваясь. Смотрю вслед. Умом понимаю, паранойей понимаю – Олег прав, но натура всё одно – против. И эхо привычно доносит: «Мать! Мать! Мать!»

– Вот он, – говорит Олег, выкатывая довольно большой кристалл, оправленный в металлическую оправу.

Я охреневаю. Вы видели сапфир размером с футбольный мяч? Так вот это – он. Камень Души Стационарного Портала. В него заключена сущность какого-то демона. В этом Мире Камень Душ – суперкомпьютер. А точнее – процессор такого компьютера. Олег давно охотился за Камнем Душ. Именно по следу слуха мы и пришли в этот город, в это подземелье. Даёшь Гугл в отдельно взятом Мире! Даёшь электрификацию, компьютеризацию и интернетизацию всей страны! Тьфу! Навеяло!

Корк подхватывет камешек, несёт его в Портальную. Да-да. «Перекрёсток семи дорог» – это стационарный портал. Ну, а стационарный портал, пусть и осквернённый, – приятный бонус. Даже если не будет работать. А он не будет работать. Нам не хватит умения починить и отладить давно сломанный магический суперартефакт.

Но место – хоженое. Прямо под сокровищницей открыть портал не получится. Древняя магия этих стен мешает. Как прыгал этот осквернитель революционных идей – вопрос, конечно, важный и занятный, но отвлечённый. Может, для слома барьеров и были принесены все эти жертвы. Но сейчас барьеры действуют. Олег так говорит. Потому – мы будем прыгать из Портальной.

– Ребята, берём только самое ценное. Золотом не увлекайтесь, – кричит Олег, – я – не бог, у меня тоже грузоподъёмность – ограничена. Мне ещё этих наёмников обрабатывать. Саня, нарисуй пока, мультик в голове, а я им запишу в головы. Ага?

– Ага! – кричу в ответ, судорожно сгребая в свой рюкзак сокровища.

И это хорошо, что всё не возьмём. Как только информация о бесхозной горе сокровищ просочится, а мы поможем просочиться, тут такая «золотая лихорадка» начнётся! Мама не горюй! А чем больше поголовье воров, тем сложнее отследить каждый след, каждую «ушедшую» монету.

– Первый – пошёл! – командует Олег.

Первый переходит Молот. И принимает вывороченный из пола диск портала. Вслед летят другие грузы. Уходят мои мальчики, гружённые, как верблюды. С той стороны будет встречать любовь Олега, его жена, его боевой товарищ – Оля. Мать их общих, убитых детей. Мать Жизни и Мать Смерти.

Олег потерял сознание. Переживаю – Пятый не потеряется между «здесь» и «там»? Представить страшно, как это – зависнуть в «нигде». Да ну, бред. Если бы не получилось, Пятого просто разрезало бы на части. И он бы ничего не успел понять. Легкая смерть. А кто сказал, что порталы – безопасны? Хочешь через тысячи километров мгновенно перемещаться – рискни! Да, и отдай невероятно большую сумму. Нет, не золота. Пси-энергии, которую в компьютерных играх называют «маной».

Тащим часть сокровищ обратно. Надо, надо – карандаш из стелы Пятого всё же вырезать! И не просто карандаш, а губозакаточный. Ястреб не успел перейти. Ну, значит, будешь лицедействовать вместе с нами. Со стариками. Да, старик! Эй!

– Олег, харэ валяться, – пинаю я друга, – простынешь! У нас ещё полно работы! Вставай! Надо ещё Наёмникам мозги кипятить.

Я и сам в таком состоянии нахожусь, что до меня вдруг дошло, что схема с перекачкой пси-энергии из накопителя в меня работает так же и при перекачке этой самой энергии и из меня в Олега, например. Там лишь пару «контактов» надо иначе перемкнуть да пару «крокодилов» кинуть. А что это значит? Значит, что я – на грани. Такие «откровения» и «открытия» ко мне приходят, когда жизнь готова из меня уйти.

Олег встаёт, бросает на меня удивлённый взгляд. А что он удивляется? Что я упал, пытаясь поднять керамический нож, или что вообще решил его забрать? Мне что – мифический артефакт оставлять валяться в пыли? Кто его подберёт? Как будет применять? Нет. У нас будет.

Тем более, что у меня имеется желание «разобрать его на запчасти». Разобраться, как он выкачивает Силу из людей. И ещё вопрос – только Марк им пользоваться может? Или и я смогу?

Да и просто – жалко. Редкая же штука. Пусть и Тёмная. Ну, поваляется на антресолях. У нас же болтается там Посох Повелителя Мёртвых. А вдруг понадобится? Думали ли мы, что Тёмный Марк будет стремиться в нашу компанию? А вдруг завтра некромант пожалует? Я не удивлюсь. Будем ходить позади полков Бродяг, семечки поплёвывая.

Иду, иду! Блин, мне моим же мультиком сейчас мозги будут «промывать». И – правильно. Лучшая ложь та, в которую искренне веришь. Пусть правду говорить легко и приятно, но правду-матку ляпнуть может любой дурачок, ты попробуй соврать так, чтобы живым остаться! И нажить врагов по минимуму. Чтобы овцы сыты и волки целы.

Ковыляем на выход, судорожно вцепившись друг в друга. И – в трофеи. Дошли. Спартак на выходе падает на руки Мака Хмурого.

– Всё, – хрипит он, – убили мы тварь. Там – тела. И тело вашего Владыки. Тварь захватывала всем разум и делала марионеток. Они вскрыли сокровищницу и убили Владыку. Там.

Надо же! Когда он успел всё это разглядеть?

Управ подорвался было бежать, но спохватился. Стража сразу отсекла зевак от зева в катакомбы. Правильно – растащат же сокровища. Так мы всё же застали их со спущенными штанами. Не дали утащить казну Владыки. Мерзкое ворьё!

Мак Пылевая Буря бормочет что-то, махнул рукой – подо мной появилась какая-то невидимая перина. И я поплыл по воздуху.

Мистер Фёст создаёт Шар Иллюзий. В нём – 3D-картинки. Как варп-паук Насгул насаживает нас одного за другим на пику своего меча. Читер хренов! Из общей магии владел – Прыжком. Он же – Телепорт. Но владел даже не мастерски, а – виртуозно! Магистр Общей Магии и Магистр Разума. Везёт же мне на Разумников!

– Поглазели? Это – тайны Гильдии! Мистер Фест! Прекратить! – ревёт Мак. Не зря его называют Хмурым. Даже небо над головой потемнело.

И мы плывём в Квартал Гильдии. У Гильдии нет Магов жизни, но есть – Лекари. Хорошие лекари. Аж два. Лучше меня и Капли. И один из них – ждёт нас.

Мы ещё живы! На-ка, выкуси!