Глава 3

Солнечный день бил в окна офиса, играя яркими отблесками на глянцевой поверхности большого овального стола. Соколовский отложил бумаги и посмотрел на Константина, потом на Васильева.

– То есть это максимум, что нам одобрили? – спросил он резко.

– Что вы хотели? – принялся объяснять Васильев. – Бизнес Соколовских не в лучшем состоянии, учитывая, что уже больше полугода глава бизнеса не у руля.

– Я говорил, что у вашего плана есть риски, – спокойно заметил Константин.

– Ладно, – прервал рассуждения Соколовский. – Определим цели-задачи. Сколько мне нужно набрать процентов?

– Семь. Минимум, – уверенно ответил Константин.

– И это половина средств, одобренных вам в качестве кредита, – напомнил Васильев, переглянувшись с юристом.

– Раз нужны семь процентов – у меня они будут, – берясь за авторучку, заявил Соколовский.

– Не забывайте, – снова заговорил Константин, – чтобы в конце план не сорвался, вам необходимо найти эвент оф дефолт. Не найдете повода объявить Игнатьеву дефолт – он станет сильнее, а вы потеряете фирму вашего отца.

– Вы должны понимать – придется идти до конца. И в итоге выиграете либо вы, либо Игнатьев. Проигравший пойдет по миру, – добавил Васильев.

Соколовский некоторое время смотрел на своих помощников, потом опустил руку и поставил свою подпись.

– Счастливо, – сказал он, бросая ручку на стол, поднимаясь и выходя из кабинета.

Константин и Васильев переглянулись. Константин поднялся тоже и пошел собирать со стола бумаги, которые до этого просматривал Соколовский.

– Только такие и делают историю, – заметил он. – Иногда, правда, историю провалов.

Когда Соколовский подъехал к отделению полиции, то, к своему изумлению, увидел машину Кати, припаркованную среди машин сотрудников. Подойдя, он увидел и саму Катю, которая сидела в машине и что-то набирала в своем смартфоне. Постучав в стекло и дождавшись, когда оно опустится, Игорь облокотился на дверцу.

– Явка с повинной? – поинтересовался он.

– Игорь, мне по-настоящему интересно, – засмеялась девушка. – Я думала, про полицию ты прикалываешься. Из любопытства позвонила спросить, в каком отделении служит лейтенант Игорь Соколовский. И вот!

– Может, экскурсия в другой раз? – шутливо поморщился Соколовский.

– А зачем откладывать? – В глазах у Кати загорелись шальные огоньки.

– Ладно, – вздохнул Соколовский, посмотрев на окна своего отдела, где, как ему показалось, он мельком увидел Родионову.

Он провел Катю через дежурную часть в коридор, где располагался их отдел. И у самой двери, взявшись уже за ручку, спросил:

– Скука, пыль, отчеты, протоколы – заводит?

– Не-а, – замотала Катя головой. – Не очень.

– Тогда держись, – решительно сказал Игорь и распахнул перед девушкой дверь.

Они вошли в кабинет, и тут же поднялись над бумагами головы Королева и Аверьянова. Вика посмотрела на вошедших последней, без эмоций.

– Так проводит будни полицейская элита. – Соколовский широко повел рукой. – Всем привет. Знакомьтесь: это Катя.

– Твоя девушка? – тут же спросил Даня.

– Здравствуйте. – Катя внимательно окинула Даню взглядом. – И если вас так это интересует, можете спросить у меня. Да. Я его девушка.

– Здрасьте. – Аверьянов привстал и чуть наклонил голову, едва не опрокинув на бумаги стакан с чаем. – Меня Жека зовут.

– А это наш капитан, – Соколовский повернулся к Родионовой, – Виктория Сергеевна. С ней лучше не шутить.

– Игорь Владимирович, – ледяным тоном ответила Родионова, – тебе посылка.

– Мне? – только теперь Соколовский увидел на краю стола Родионовой красивую коробочку, перевязанную лентой.

– На ней твое имя. – Вика ткнула авторучкой в сторону коробки и добавила неприязненно: – Будь добр, в другой раз не делай заказы на работу.

– Что приобрел? – ехидно спросил Королев. – Рубашечку? Запонки? Телефон?

Даня не успел договорить. Соколовский начал открывать коробку с чем-то тяжелым внутри. Картон порвался, и на пол со стуком выпала темно-зеленая граната. Звонко отскочила предохранительная чека.

– Ложись! – заорал Соколовский, физически чувствуя, как проходит одна секунда, вторая.

Жека, опрокинув стул, мгновенно оказался под столом, Даня, перепрыгнув через стол, бросился к Вике, но явно не успел бы добежать до нее до взрыва. Игорь отшвырнул пустую коробку и упал на гранату грудью. Еще секунда, в воздухе повис возглас Родионовой: «Игорь!» А потом… Соколовский не знал, как это бывает, да, наверное, не знает и никто. А тот, с кем это было, рассказать уже не сможет. Сколько он лежал? Секунду, две, десять. Ничего не происходило. И очень громко и почему-то раздражающе тикали часы на стене.

Первым поднялся Королев и похлопал Соколовского по плечу:

– Подъем.

Игорь стал подниматься, чувствуя, что его бьет адреналиновая дрожь. Даня взял с пола гранату и повертел ее в руках.

– Боевая… Запал вывинчен, – констатировал он и сгреб Соколовского за плечо, поднеся к его лицу зажатую в кулаке гранату: – По-твоему, это смешно?

Соколовский отпихнул его руку, поднялся с пола и уселся на стул.

– Кто коробку принес? – спросил он, чувствуя, что никак не справится с голосом.

– Я, – растерянно отозвался Жека. – На стол я поставил. Курьер принес, для Соколовского, а я поставил на стол.

– А как он выглядел? – заторопил Соколовский. – Парень лет двадцати семи?

– Нет, девушка.

– А открытка была?

Королев снова схватил Игоря за плечи и развернул к себе.

– Так, какая открытка? – рявкнул он. – Что ты про это знаешь? Что вообще происходит?

– Не ори! – огрызнулся в ответ Соколовский. – Розыгрыш это! Чей-то глупый розыгрыш!

Королев взял ладонь Игоря и шлепнул в нее гранату. Повернувшись, он ушел к своему столу. В тишине, повисшей в комнате, послышалось легкое покашливание Кати. Девушка стояла у двери и переводила взгляд с одного полицейского на другого.

– Извините, – сказала она. – Игорь, я пойду. Всем до свидания.

Катя вышла. Игорь вскочил со стула, но, услышав, что Родионова сказала: «Хороший выбор», остановился в дверях. Он хотел что-то сказать, но говорить было нечего. Покрутив в руках гранату и не зная, что с ней делать, Игорь сунул ее в карман и выскочил из кабинета.

– Катя, постой! – Сбежав по лестнице, он выскочил на улицу и уже около машины догнал девушку. – Извини, я сам не ожидал. Глупо получилось.

– А она тебя любит, – открывая дверь машины, сказала Катя. – Капитан Виктория. С которой лучше не шутить.

– Кать, все шутки я оставил в прошлой жизни.

– Похоже, не все. – Катя кивнула в сторону окон отдела: – Ты ведь знаешь, кто на самом деле прислал гранату?

Игорь промолчал. А вот чего ему сейчас меньше всего хотелось, так это впутывать Катю во все эти истории, во все его тайны и расследования. Но девушка, кажется, расценила все это по-своему.

– Понятно, – усмехнулась она и села в машину.

– Один псих, – выдавил из себя Соколовский. – Любит действовать на нервы.

– А говорил, у вас скука.

– Это у остальных. Со мной ты не соскучишься, – попытался улыбнуться Соколовский.

– Это я уже понимаю. И мне нравится. – Катя наклонила голову Игоря к себе и поцеловала его.

Соколовский стоял, глядя вслед уезжающей машине, и только теперь начал чувствовать холод (ведь он выбежал из здания в одном пиджаке). Надо было хорошенько обдумать, что ему теперь со всем этим делать. Граната – это уже не шутка. Хотя взрыв машины Федора Сергеевича тоже шуткой не был. Это что же, предупреждение?

Возвращаться в отдел сейчас не хотелось. Игорь вспомнил, как привел туда Катю и как весь его кураж пропал вместе с выпавшей из коробки гранатой. И как он лежал на полу. Герой хренов! Соколовский завернул в туалет. Постояв перед зеркалом над раковиной и посмотрев на свое лицо, он наклонился и стал плескать на себя водой. Вода приятно холодила лицо и как будто смывала все напряжение. Где-то он читал про мистические способности воды уносить, смывать, очищать.

Граната оттягивала карман, и это побудило Соколовского снова вытащить ее. Игорь стал рассматривать гранату и только теперь заметил внутри какую-то маленькую бумажку, свернутую трубочкой. Пришлось потрясти гранату, чтобы маленький рулончик выпал ему на ладонь. Почтовая марка с видом Черногории! Перевернув ее, Соколовский прочитал на обратной стороне краткую надпись: «Оторвись от реальности».

Из состояния задумчивости вывел телефонный звонок. Сунув гранату в карман, Соколовский достал телефон и посмотрел на экран. Нина.

– Нинель, я весь внимание, – бодро отрапортовал Соколовский, старательно делая перед зеркалом позитивное выражение лица.

– Соколовский, – прозвучал в трубке женский голос, – сколько раз просила не называть меня так. У меня дело.

– А у меня преступники по городу разгуливают, так что не тяни, – деловито попросил Соколовский.

– Ты не поверишь, но я к тебе с тем же самым.

С Ниной Игорь встретился в кафе, которое она назвала ему по телефону. Войдя, он глазами нашел девушку за столиком, подошел к ней и опустился в кресло напротив. Нина выглядела как всегда прекрасно.

– И что это за дело, о котором нельзя по телефону?

– Ты же Алку помнишь? Ну, Жаркову! – изящно поднося к губам чашку с чаем, спросила Нина.

– Помню. Что с ней стряслось?

– Пока, слава богу, ничего. Но за ней увивается один мужик, и он мне очень не нравится.

– Главное, чтобы Алке нравился – разве нет? – усмехнулся Соколовский.

– Нет. Я очень прошу тебя, Игорек, проверь, кто он такой, – не приняла шутки Нина. – Чем живет, чем занимается. Ты же мент, тебе, наверное, раз плюнуть. А то он к ней, кажется, в женихи метит.

– Слышу зависть в голосе, – понизил голос до доверительных ноток Игорь.

– Зависть! Я тебя умоляю. Папа замучил меня знакомствами с «правильными мальчиками». Я от них устала. Они к браку подходят как к бизнес-схеме. Для них это вложение с высокой прибыльностью – ничего живого! И меня раздражают мужчины, у которых наборы косметических средств больше, чем мои.

– Я думал, метросексуалы в моде?

– Игорь, чтобы быть в курсе моды, надо читать специальные журналы, – снова не приняла шутки Нина. – А мне нужны искренние отношения. С хорошим парнем, с которым мне будет просто и весело. И точка! Ну что, ты мне поможешь?

– Сам не возьмусь, – солидно заговорил Соколовский, сдерживая ироничную усмешку. – Но есть реальный профи. Очень крутой следак!

Аверьянов согласился практически сразу. Игорю даже понравилось, как у Жеки загорелись глаза. Но как только дело дошло до непосредственного знакомства, как только он сел к Игорю в машину, энтузиазм сыщика стал таять на глазах. Игорь давно не видел Жеку таким неуверенным. Пришлось снова «включать» метод убеждения, и Жека стал постепенно приходить в норму.

– Короче, Нина – отличная девушка, – продолжил инструктаж Соколовский, когда они подъехали и припарковались возле кафе. – И ты должен ей понравиться. Запомни главное: ты – реальный спец. Легенда полиции. Раскрываемость – 99 и 9 десятых.

– А так вообще бывает? – продолжал сомневаться Жека. – Нет, я рад, конечно. Но… кто я и кто она!

– Нине нужен простой, порядочный, надежный парень, – остановившись возле входа, заверил Игорь. – То есть ты.

И чтобы у Жеки не появилось соблазна повернуть назад, Соколовский решительно открыл дверь. Пока они шли к дальнему столику, за которым сидела Нина, Игорь заметил на лице Жеки целую бурю чувств и сомнений.

– Нина, это Евгений, о котором я тебе говорил, – представил друга Соколовский, отметив, что Жека немного успокоился. Внешне девушка ему понравилась. – Евгений, это Нина.

– Здравствуйте, – скромно и деликатно произнес Аверьянов и сел напротив девушки.

– Евгений – мой непосредственный начальник и, я бы даже сказал, учитель, – с самым серьезным видом стал рассказывать Соколовский. – Спец по особо опасным преступникам. Сегодня брал одного серийного убийцу.

– Как интересно! – оживилась Нина. – А сколько этот убийца людей убил?!

– Ну, где-то шесть или семь, – смутился Жека.

– Но это же, наверное, очень опасно. – Нина сделала большие глаза и с уважением посмотрела на Жеку. – Я бы не смогла работать в полиции.

– Ну, тебе работать вообще необязательно. Ты изложи Евгению суть проблемы, а я отлучусь ненадолго.

Сделав вид, что у него звонит телефон, Соколовский отошел в сторону, поглядывая на столик, за которым мирно беседовали Жека и Нина. Аверьянов девушке явно нравился. Это было очевидно. И совершенно очевидно, что она его сейчас расспрашивает про всякие глупости: про стрельбу, погони и маньяков. Так, надо прекращать пустую болтовню. Успеют еще на эти темы наобщаться.

– Ты уже ввела Евгения в курс дела? – вернувшись к столу, спросил Соколовский.

– Понимаете, у меня есть подруга, – спохватилась девушка. – Ее зовут Алла, Алла Жаркова.

– Возраст, род занятий, давайте поподробнее, – профессиональным тоном стал спрашивать Аверьянов, приготовив блокнот и ручку.

– Возраст? Ну как я примерно. Род занятий – ну она такая… девушка из общества.

– Понимаешь, вокруг Аллы стал крутиться какой-то тип, – немного подтолкнул вперед беседу Соколовский. – А Нине он очень не нравится.

– Основания? – с серьезным видом осведомился Аверьянов.

– Основания? – Нина пожала плечами. – Моя интуиция! Вроде бы бизнесмен из Соединенных Штатов, приехал в деловую командировку, Алка с ним познакомилась в «Пушкине».

– Американец?! Только этого не хватало. Это ж придется Интерпол задействовать.

– Нет-нет-нет, его фамилия Острожский, он русский, просто там живет и работает. Кажется, какая-то электроника.

– Ладно, проверим вашу интуицию, – пообещал Жека. – У него в Москве квартира, дом? Фотография есть?

– Он в «Рэдиссоне» остановился, у Киевского вокзала. Фотография есть. Мы на вечеринке вместе фоткались. Сейчас.

– Скинешь Евгению на телефон, – посоветовал Соколовский, чтобы снова как-то поторопить собеседников. – Вообще-то служебный он обычно никому не дает, но для тебя сделает исключение. Правда, Евгений?

С 12 до 14 часов самое спокойное время для секретаря. Так уж было заведено в офисе у Аркадия Викторовича Игнатьева, что каждое дело делалось в свое время. Почта, например, приходит в 10.00, сортируется. А получать другим отделам ее положено в 11.00. Даже кофе сам Игнатьев пьет по строго заведенному графику. А вот с 12.00 до 14.00 у сотрудников секретарской службы перерыв на ланч (разумеется, поочередно), приведение в порядок своих текущих дел, обзвон служб, которые приглашены на совещание в 16.00, и тому подобная рутина.

Яна сидела за секретарской стойкой одна с чашкой кофе и просматривала электронную почту. В коридорах офиса было тихо, и поэтому шаги на лестнице Яна услышала задолго до того, как открылась дверь и из нее показался сначала большой букет цветов, а потом и мужчина лет сорока в несвежей рубашке и несколько мятых брюках. «Курьер», – безошибочно определила Яна.

– Добрый день, – вежливо улыбнулся мужчина и протянул букет Яне. – Это вам.

– Простите, не поняла, – Яна «надела» на лицо дежурную улыбку. – Мне расписаться нужно? Кому доставить?

– Нет, это именно вам. Согласно заказу – девушке, которую зовут Яна: Вы же Яна?

– Да, я – Яна. – Девушка с изумлением снова посмотрела на букет, оценив его размеры.

– Вот и славненько, – добродушно улыбнулся дядька, подмигнул и, положив букет на стойку, ушел.

Яна медленно встала из своего рабочего кресла и уставилась на букет. Теперь она заметила, что к ленте букета прикреплен небольшой конвертик. Она достала оттуда записку и прочитала с еще большим изумлением:

Странно, но вопрос, идти или не идти по приглашению, изложенному в записке, как-то не встал сам собой. Или женское любопытство, или природная склонность к приключениям, или надежда, что этот таинственный Игорь окажется тем самым принцем, о котором мечтает каждая девушка. Яна вошла ровно в восемь вечера в ресторан и стала осматриваться в зале. Из-за столика у окна приподнялся молодой человек и помахал рукой:

– Яна! Я здесь!

То, что этот парень не подошел к ней сам, не пригласил за свой столик или как-то иначе не выразил свою симпатию, Яну насторожило сразу. Она подошла к его столику, но садиться не стала.

– Кто вы? Я вас не знаю, – холодно произнесла она.

– Ну как же, я ведь подписался: меня зовут Игорь, – скупо улыбнулся Соколовский.

– Постойте, я вспомнила! – Яна наморщила лобик: – Вы – Соколовский?

– Вот видите, а говорите, что не знаете. Садитесь, пожалуйста, – предложил Соколовский уже вполне официальным тоном.

– Что вы от меня хотите?

– Хочу с вами поужинать. Возьмите меню. – И пока Яна смотрела в предложенное меню, Соколовский заговорил снова, но уже другим тоном. Он как будто рассуждал, глядя на девушку, говорил, как какой-то добрый дядюшка:

– У вас два образования: одно российское, другое – бизнес-школа. Я прав? Куда дальше двигаться по карьерной лестнице – непонятно. Вы помощница, а не секретарша. Остается только в отношения вступать. – То, что Яна напряженно вскинула брови в ответ на не слишком деликатное с его стороны замечание, Соколовский проигнорировал и продолжил говорить в том же духе: – Игнатьев предлагал, но вы не вступили. У вас есть один парень внутри компании, с которым вы иногда, для здоровья. И есть за пределами. Но он оказался женат, хотя вы на него рассчитывали.

– Вы все сказали? – сухо спросила девушка, отложив меню.

– Еще кое-что. Вы скучаете, и вам не хватает адреналина. Я знаю, как это исправить.

– Да? И как?

– Я куплю у вас информацию, которую вы похитите у Игнатьева, – спокойно ответил Соколовский.

– Ясно, – прищурилась девушка, разглядывая своего собеседника. – Ну, я тоже могу вам кое-что рассказать. Раз вы тот самый Соколовский. Передо мной избалованный парень, мажор, который волею судьбы оказался в полиции. Там он вдруг понял, что есть другая, настоящая жизнь, и решил, что теперь будет творить добро на планете. Но, судя по вашему предложению, методы вы не поменяли.

– Все про меня, – удивительно спокойно отнесся к ее монологу Соколовский. – Так вы согласны?

– Если меня поймают, моя карьера окончена. Считаете, мне скучно?

– Годовой оклад, – небрежно предложил Соколовский.

– У меня нормальная жизнь, я не хочу ее разрушать, – с ноткой усталости в голосе ответила Яна.

– А давайте цифру на пять умножим? – ленивым голосом предложил Игорь.

– Послушайте, – девушка откровенно заволновалась, – это как минимум бестактно.

– У вас все как минимум стабильно, правильно, скучно. А жить надо по максимуму. Вы не согласны? – Посмотрев на замолчавшую девушку, Соколовский продолжил: – Хорошо. Сразу не отвечайте. Но меня интересуют нарушения, допущенные в отношении миноритариев компании господина Игнатьева. Хотите вина?

Девушка молча встала, взяла со стола свою сумочку и, не посмотрев на Соколовского, двинулась к выходу. Игорь поднялся и быстро догнал ее:

– Яна! Вы кое-что забыли!

– Что я забыла? – спросила она напряженным голосом.

– Мой номер телефона. Чтобы не оказаться в глупой ситуации, когда вы передумаете, – сказал Игорь, протянув карточку без фамилии, только с одним номером телефона. Яна медлила всего несколько секунд. Потом она взяла карточку и, повернувшись, ушла, на ходу пряча ее в сумочку.

Михаил Острожский, который обхаживал подругу Нины, по его же утверждению, жил в гостинице, но когда Соколовский и Аверьянов приехали туда и просто предъявили его фотографию администратору, то выяснилось, что этот человек в данной гостинице не живет. Более того, он подговаривал девушку-администратора «разыграть» своих знакомых и сказать, что он здесь остановился.

Сам факт подобной выходки не был преступлением, но наводил на мысли, что ухажер Аллы не лишен склонности к авантюрам. Но и еще кое-какие выводы сделал Аверьянов, исходя из своего опыта сыщика, чем приятно поразил Соколовского:

– Получается, что этот тип, а он у нас изначально обозначен как иногородний, живет где-то совсем рядом, настолько близко к этой гостинице, что может до холла добежать за считаные минуты. Тем более администратор, как она сама призналась, видела его в соседнем продуктовом магазине.

– Получается, что он живет в какой-то соседней гостинице, – догадался Соколовский. – Но свое место жительства он активно скрывает. Это уже не есть хорошо, Жека.

Навигатор показал, что в очерченном сыщиками «районе шаговой доступности» есть десять гостиниц. Делать было нечего, и пришлось обходить их все. Но Соколовский предложил начать с заведений уровнем не выше двух звезд. Идея себя оправдала в первой же гостинице, куда они пришли. Снова волшебное действие оказало удостоверение сотрудника полиции. Администратор узнал человека по фотографии, которую предъявил Жека. Михаил Острожский в самом деле остановился в их гостинице, но исчез, не заплатив за проживание. А когда по просьбе Аверьянова им показали ксерокопию паспорта Острожского, то выяснилось, что он приехал не из Америки, а из Нижнего Новгорода, да еще и официально женат.

Когда они вышли на улицу из здания гостиницы, уверенности в действиях Аверьянова сразу поубавилось.

– Ну что, звоню Нине, рассказываю? – спросил он. – Или, может быть, ты сам?

– Ты расскажешь, – засмеялся Соколовский и добавил тоном заговорщика: – И не по телефону. А лично. Сейчас позвонишь и пригласишь на встречу. А уже там за бокалом вина будешь расписывать, как нелегко ты добывал эту ценную информацию. Иди уже! Я пробью Острожского по нашей базе.

Когда Соколовский приехал в отдел, то сразу наткнулся на недовольного Королева, который стал ему выговаривать, что именно в эту минуту Пряников выносит мозг Родионовой из-за того, что двое ее сотрудников мотаются неизвестно где весь рабочий день. Соколовский, чертыхнувшись, что не успел все объяснить Вике, развернулся и, не вступая с Даней в пререкания, кинулся из кабинета.

Пряников сидел за столом и выговаривал стоявшей перед ним Родионовой:

– Я требую одного – порядка!

– Товарищ подполковник, разрешите? – Игорь ворвался в кабинет и встал рядом с Викой.

– Соколовский! – с издевкой в голосе проговорил подполковник. – Конечно-конечно, заходи, присаживайся! Чайку, может, или кофейку?

– Не отказался бы, но некогда.

Пряников поперхнулся и на миг замолчал, шевеля губами, как вытащенная на берег рыба. Этим моментом надо было срочно пользоваться, иначе потом и слова не удастся вставить.

– Андрей Васильевич, Вика не виновата. Мы с Аверьяновым с утра уехали по делам. В известность никого не поставили.

– И по каким же таким делам вы уехали с Аверьяновым? – почти прошипел разъяренный Пряников.

– По служебным. Один человек – информатор – сообщил, что, возможно, готовится преступление.

– Трудно было предупредить своего непосредственного начальника? Какое? Убийство? Ограбление? Кто там у вас – террорист, маньяк?

– Скорее брачный аферист.

– Преступление века, – картинно развел руками Пряников.

– И нам удалось кое-что узнать, – проигнорировал издевку начальника Соколовский. – Поэтому, с вашего разрешения, мы с Аверьяновым с этим сегодня попробуем окончательно разобраться.

– Ну, если капитан Родионова не возражает, – остывая, сказал Пряников. – Хорошо. Идите. Детский сад!

В коридоре Соколовский остановил Родионову, повернул лицом к себе и, глядя в ее большие, темные от гнева глаза, заговорил:

– Вик, извини. Я не выдумываю. В самом деле знакомая попросила о помощи.

– Позвонить и предупредить ты не мог?

– Волнуешься? – улыбнулся Соколовский.

– Игорь! – Глаза Вики полыхнули негодованием. – Вначале погибает твой адвокат, вчера кто-то прислал гранату. Ты объяснишь мне, что происходит?

Игорь перестал улыбаться, и его лицо как будто окаменело. Он помолчал, потом отрицательно качнул головой:

– Нет.

Вика стиснула со злостью зубы, повернулась и ушла. Соколовский стоял, глядя с нежностью ей в спину, потом опустил голову. «Жаль, что все так происходит, – подумал он. – А как по-другому? Подсказал бы кто, что ли».

С Аверьяновым они встретились через три часа, когда Соколовский пробил наконец Михаила Острожского по базе и связался с Нижним Новгородом. Жека поил Нину дорогим шампанским и самозабвенно рассказывал ей страшилки из жизни уголовного розыска. Естественно, не без упоминания собственной храбрости, находчивости и прекрасной физической формы.

– Но мы с Маж… с лейтенантом Соколовским быстро с этим разобрались. Правда, тут мне пришлось побегать… Похититель молодой попался, шустрый, но и я тоже в приличной форме.

– А женщину спасли? – спросила пораженная и чуть восхищенная Нина.

– Какую женщину? – опомнился Жека. – А, спасли, конечно.

Соколовский почти упал на свободное кресло возле их столика.

– Простите, ребята, что бесцеремонно вторгаюсь в ваш разговор, но дело приняло серьезный оборот. – При этом Соколовский многозначительно наступил Жеке под столом на ногу, чтобы тот остановил свои рассказы и проникся настоящей проблемой. – Пряников дал «добро». Я пробил Острожского по базе, поговорил с Нижним Новгородом. Там он овдовел спустя полгода после свадьбы.

– Так у него нет жены? – спросила Нина. – Но Евгений сказал…

– Той жены из Нижнего Новгорода уже нет, – перебил Нину Соколовский. – Примечательная была женщина. Собственный бизнес: химчистки. Евгений, вы позволите, я расскажу, как она умерла? Она утонула в ванне. Следов насилия нет, муж якобы пришел домой спустя полчаса. Проверить это не удалось, предъявить ему нечего, списали на несчастный случай.

– Так, может, это и был несчастный случай? – удивленно переглянувшись с Аверьяновым, спросила Нина.

– Если бы покойная не переписала на супруга свой бизнес незадолго до гибели, я бы тоже так подумал. Бизнес Острожский продал, на что живет – сами понимаете. Но судя по тому, что он снял самый дешевый номер, ему срочно нужен новый капитал.

– Но вы говорили, он опять женат?

– Это я тоже выяснил, – кивнул Соколовский. – Американка. Жесткий брачный контракт. Очевидно, там не разгуляться, а тут… Алла же невеста состоятельная?

– Игорь, Женя. – Нина откровенно побледнела и испуганно посмотрела на мужчин: – Неужели вы думаете, что он убийца?

Соколовский устало кивнул и откинулся на спинку кресла.

– Но это означает, что Алле угрожает опасность. Звони ей, Нина. Только потом дай трубку мне, хорошо?

Нина набрала подругу и некоторое время сидела с напряженным лицом, потому что Алла не отвечала. Наконец подруга ответила, и Соколовский после первых взаимных приветствий девушек стал делать знаки, чтобы Нина отдала ему телефон.

– Алла, это Соколовский. Я тоже рад. Так. Сейчас садишься в машину и приезжаешь в отделение полиции, адрес скину. Нет, не разыгрываю. Поговоришь кое с кем. Из Нижнего Новгорода… Алла, слишком много вопросов. Приедешь и все узнаешь. Адрес скину эсэмэской. Все, жду тебя там.

Ванная комната у Аллы была большой. Слишком даже большой. Но Вика предложила перетащить из комнаты ширму и установить ее у самого шкафа. Тогда Жека сможет там прятаться абсолютно спокойно. Соколовский еще раз проверил камеру, поглядывая на подруг. Нина не сводила восхищенного взгляда с Жеки, а у Аллы вид был слишком испуганный, чтобы внушать уверенность в успехе всей операции. Вика это тоже поняла и подошла к девушке:

– Алла, мой долг сказать вам, что это опасно. Вы не обязаны. Только по доброй воле.

Девушка стиснула пальцы, но все равно утвердительно кивнула:

– Понимаю. Не хочу, чтобы он еще кого-то. И я же вам верю, вы успеете. Нина так много рассказывала про Женю и Игоря. Им нельзя не довериться.

– Я бы на твоем месте не раздумывала, – сказала стоявшая рядом Нина. – С такой защитой!

– Хорошо, – вмешался Соколовский, чтобы прекратить эти непрекращающиеся восхваления. – Отрепетируем. Он приходит. Показываешь деньги. Предлагаешь выпить. В общем, создаешь обстановку, располагающую к убийству…

Михаил открыл штопором бутылку, с улыбкой глянул на Аллу и очень элегантно наполнил два бокала. Отдав один бокал девушке, он опустился на колени:

– Аленький, я… У меня просто нет слов. Ты меня спасла!

– Ну… Я же так и говорила, что достану деньги, – смущенно проговорила девушка, пытаясь побороть легкую дрожь в руках. Ее щеки пылали от волнения, которое Острожский относил на счет возбуждения сексуального.

– А я не верил… Что я за скотина? – проговорил он, бросая взгляд на пухлый пакет на столе. – Я должен написать расписку?

– Да не обязательно, – пожала плечами Алла.

– Ну что ты… Деньги – такая вещь. Сейчас. – Достав из портфеля блокнот и авторучку, он присел к столу и быстро стал писать на листке. – Не буду тянуть. Сейчас прямиком в аэропорт, беру первый же рейс, отвожу деньги, решаю проблемы и…

Мужчина положил на стол расписку, сунул авторучку в портфель и попытался поцеловать Аллу в щеку. Девушка машинально отстранилась.

– Ну что ты? И к тебе, отпразднуем, повеселимся! – Он сунул пакет в портфель, закрыл его на защелку и поднял свой бокал с вином. – О’кей?

Осушив бокал с вином, Михаил все же умудрился поцеловать Аллу в губы и направился к двери.

– Пока.

– Пока, – неуверенно ответила Алла, глядя вслед Острожскому.

Получалось, что ничего такого и не будет. Он говорил правду? И расписку написал. И тут девушка вздрогнула, потому что Михаил неожиданно снова оказался перед ней.

– Знаешь… – произнес он с загадочным видом, поставив рядом со столом портфель с деньгами. – Я дурак. Мне ведь совсем не обязательно прямо сейчас ехать. Рейс утром.

– Ну… тогда… оставайся? – предложила Алла, похолодев.

– Надеялся, что ты так скажешь. Послушай. – Михаил наклонился к девушке и зашептал ей на ухо, положив ладони на колени: – Сегодня такой промозглый день, я пока шел к тебе – весь продрог.

– Ага, руки у тебя холодные.

– Вот видишь. Может, примем вместе ванну?

– Вместе? – тихо прошептала девушка, и снова Острожский подумал о том, что Алла возбуждена и хочет близости с ним.

– А что? Я тебя смущаю?

– Нет. Вовсе нет, – храбро ответила девушка.

– Набирай воду, – потрепав девушку по щеке, сказал Михаил, – я подготовлю нам поднос и приду.

Протерев полотенцем штопор, ручки кухонных ящиков, Острожский внимательно осмотрелся, потом взял бутылку и два бокала. Алла лежала в ванне по самое горло в пене, когда он вошел. Поставив поднос на край, он подал девушке бокал и чуть коснулся его своим бокалом.

– А почему ты одет? – Алла попыталась произнести это кокетливо, хотя голос ее слегка дрожал.

– А зачем нам торопиться? У нас вся ночь впереди, – отпив глоток, ответил Михаил.

Поставив бокал, он начал гладить ноги девушки, сначала икры, потом колени, делая вид, что возбуждается. Его ноздри и правда стали расширяться от ощущения того, что он сейчас сделает. Неожиданно Михаил схватил Аллу за щиколотки и резко дернул ее на себя. Голова девушки скрылась под водой, она начала бить руками, хвататься за края ванны, через пену начали пробиваться пузыри воздуха. Потом Алла затихла.

Михаил решил сразу не отпускать ее ноги, но тут ему в затылок уперлось дуло пистолета и мужской голос сказал:

– Почерк надо менять, Острожский.

Опешивший Михаил отпустил ноги, и тут же из воды как ни в чем не бывало появилась Алла. Человек, державший пистолет у затылка Острожского, сказал:

– Вы задержаны по обвинению в покушении на убийство.

– Кто вы такие?! Что вы тут делает? Это… это… это вторжение в частную жизнь, – говорил Острожский, которого била нервная дрожь.

– Еще скажи, что ты гражданин Соединенных Штатов и требуешь встречи с консулом.

Жека отправился провожать Нину, и по пути они собрались отвезти Аллу. Нина щебетала, как девочка, Жека раздувал грудь и краснел от удовольствия. Когда они уехали, Вика подошла к оперативной машине отдела и взялась за ручку.

– У тебя какие планы на вечер?

– Пожалуйста, не начинай, – тихо попросила Вика, пытаясь открыть дверь, которую держал Соколовский.

– Я по-дружески! Как говорится, закрыл дело, гуляй смело!

– Пока, – упрямо сказала Вика, пытаясь открыть дверь.

– Может быть, вся проблема в том, что ты никогда не даешь мне договорить до конца?

– Нет, Игорь. Проблема в тебе. Ты никогда не бываешь до конца искренен.

– А Даня? Бывает? – тут же спросил Соколовский.

– Нам с тобой вместе работать. Поэтому тебе нужно понять, что наши с тобой отношения в прошлом. Все, Игорь! Я хочу домой.

– Тогда скажи, глядя мне в глаза, искренно скажи, что тебе на меня наплевать! Что ты просто так наводишь справки про смерть моего адвоката, расспрашиваешь меня про гранату, смотришь так проникновенно!

Вика молча повернулась и пошла, не слушая Соколовского. Он опешил, потом закричал ей вслед:

– Ну, и кто из нас после этого неискренен?

Катя сидела напротив Соколовского и смотрела на заснеженное окно. В зале был приглушенный свет, тускло мерцали бокалы, неслышно проходили официанты. Они разговаривали уже долго. Игорь почти все рассказал Кате о себе, не особенно сознавая, что это на него сегодня нашло.

– А убийцу твоих родителей – его наказали? – спросила она.

– Нет.

– Ну, нашли хотя бы?

– Не особенно и искали, – уклончиво ответил Соколовский. – В общем, он хорошо спрятался. В полиции не любят висяки, так что…

– Но ты знаешь, кто убил твоих родителей?

Игорь, не глядя на девушку, отрицательно покачал головой. Соврал он сейчас или нет? Он и сам не понимал еще всего.

– И поэтому ты остался работать в полиции? – спросила Катя понимающе.

– Я работаю в полиции, потому что я за силы добра и света, – улыбнулся Игорь.

Утром, когда Соколовский выходил из своего номера в отеле, на ресепшен ему передали конверт от Васильева. Заглянув в него, Соколовский с удовольствием увидел ПТС-ку и ключи от машины. У входа в гостиницу его ждала новая машина, точно такая же, как и у Кати.

Двигаясь в плотном потоке, Игорь умудрился увидеть Яну достаточно рано, чтобы у него была возможность перестроиться и притормозить у тротуара.

– Привет. Спасибо, что подождали, – нажимая на педаль газа, сказал он, когда Яна забралась к нему на переднее сиденье.

– Опоздай вы еще на пару минут – я бы точно передумала.

Игорь не глядя нащупал дверку перчаточного ящика и достал оттуда коробочку и конверт.

– Тут аванс. Повторюсь: меня особо интересует любая информация о нарушениях в отношении миноритариев компании.

– А что мне делать, если их нет?

– Яна, – засмеялся Соколовский, – ну кого вы пытаетесь обмануть? Их права нарушают всегда. Крупная компания не может без этого функционировать.

– У вас что, юридическое образование?

– У меня хорошие консультанты. Вопросы у вас остались?

– Вопросов нет, – с улыбкой сказала Яна, заглянув в конверт. – Но если меня поймают – я им все про вас расскажу.

– На здоровье. Но лучше, если вас все-таки не поймают, правда?

На углу Яна быстро выскользнула из машины, и Соколовский снова влился в поток автомобилей.

Аркадий Викторович Игнатьев непривычно нервничал сегодня. Дела шли неплохо, все складывалось так, как он и планировал, но какое-то чувство беспокойства не отпускало его уже пару дней. И сейчас на заседании совета директоров он говорил о текущих планах, а внутри у него шевелился червячок недовольства.

– А теперь, полагаю, пришло время рассмотреть вопрос о более тесном сотрудничестве с канадскими партнерами. В современных реалиях, как вы понимаете, к этому есть определенные преграды, но есть и пути, как эти преграды обойти. Начать мы должны с…

Игнатьев замолчал на полуслове, увидев, как открылась дверь и в зал для совещаний вошел Соколовский. Он взял стул и сел возле Игнатьева за большой стол. Идеальный дорогой костюм, салонная стрижка, спокойное лицо и уверенный взгляд без признаков истерики.

– Извините, чуть не опоздал. Или опоздал? Ну, тем более извините.

– Соколовский, ты что тут делаешь? – начал медленно выходить из себя Игнатьев. – Мне вызвать охрану?

– Зачем позориться, Аркадий Викторович? – спокойно сказал Соколовский и бросил на стол перед Игнатьевым черную папку, объяснив всем присутствующим: – С сегодняшнего дня я управляю семью процентами акций этой компании. Представляю всех ваших миноритариев. Кто сомневается – проверьте сами. Документы в папке.

Игнатьев смотрел на Соколовского, и лицо его делалось каменным, только в глазах было больше ненависти, чем презрения или обычной злости. Игорь снова повернулся к Игнатьеву:

– Ну что, Аркадий Викторович? Будем работать! Какая на сегодня повестка дня?

Игнатьев с треском сломал в руках авторучку, которую все это время сжимал в руках.