Глава 4
О том, как герой совершает очень выгодную сделку, роется в чужих вещах и подглядывает за одним из самых сильных существ планеты Земля

— Какие интересные, однако, у меня сегодня гости! Хи-хи-хи! — Если бы подобным тоном с ним разговаривал человек, то Олег мигом прописал бы ему хороший удар по уху. Как показывала его медицинская практика, данное средство народной медицины эффективно действовало на пьяных, пытающихся корчить из себя не пойми кого, и даже сумасшедших, чья крыша еще не успела улететь слишком далеко. Однако вряд ли его физической силы хватило бы, чтобы вернуть адекватность громадному черепу из драгоценных камней и металлов. Тут потребовался бы хороший промышленный пресс из тех, с помощью которых в его родном мире автомобили утилизируют. Или большая связка динамита. — Нет, вообще-то мне все гости интересны, все-таки новые лица в городе видишь не часто. Однако вы сумели меня заинтриговать! Последний раз я испытывал нечто подобное лет триста назад, когда ко мне заглянула на огонек предъявившая все ключи доступа особа, оказавшаяся в итоге Одноногой под маскировкой…

— Как?! — ахнула Доброслава. — Ведь Яга же погибла больше тысячи лет назад, лишь на полтора столетия пережив Владыку Кащея!..

— Молчать, низшая! — Пространство пошло волнами и застыло. Как и Доброслава, словно вмороженная в глыбу чего-то среднего между туманом, льдом и хрусталем. Грудь девушки вздымалась, а глаза беспорядочно бегали туда-сюда, но на нечто большее оборотень теперь оказалась неспособна. — Честное слово, не понимаю, почему среди нормальных людей позволялось жить этим полуживотным! Возможно, если бы мы не стали бы допускать их в армию и до командных должностей, то варвары так и не сумели бы сломить наш маленький островок цивилизации. А вы что думаете по этому поводу, молодой человек?

— Я знаком только с точкой зрения победителей, поэтому воздержусь от ответа на данный вопрос. Во всяком случае, до тех пор, пока у меня не будет возможности изучить более-менее объективные свидетельства и достоверные исторические факты того периода. — Олег вовсе не возражал бы засесть в местной библиотеке, пусть даже и с материалами исключительно по истории. Если ему дадут время на изыскательскую деятельность, то он по крайней мере ненадолго останется жив и получит лишнюю возможность сбежать. Нет, высшая нежить тоже вполне себе может читать, однако вот со свободой воли и критичностью мышления, как правило, у нее плоховато. А редкие исключения вроде вампиров и отдельных личей, восставших в здравом уме и твердой памяти, лишь подтверждают правило. — Кстати, меня зовут Олег, а как к вам правильно обращаться?

— Пожалуй, из всех имен и титулов, на которые я имею право, общим будет только одно слово. Бессмертный.

Несмотря на то что громадный череп из драгоценных камней и металлов до сих пор общался через своих немертвых слуг, его самого сложно было считать каким-то усовершенствованным подвидом ходячего трупа или, на худой конец, призраком, вселенным в столь необычное вместилище. Боевой маг третьего ранга внимательно наблюдал за аурой собеседника и не мог обнаружить там главный отличительный признак живых и не очень живых организмов, начиная от комара и заканчивая костяным драконом: праны, этой странной и чудотворной энергии, которая не то вырабатывается клетками, не то генерируется душой как необходимое условие для их функционирования. А вот магической силы у Бессмертного хватало, даже более чем… Однако больше всего она напоминала ныне растраченное содержимое жезла-накопителя. Абсолютно обезличенная и нейтральная мана, не содержащая в себе ни малейшего следа магических сил или стихий. И это сильно сбивало с толку. Примерно так же, как обнаружение существа, у которого вместо крови по сосудам течет дистиллированная водичка.

— Впрочем, ты ведь тоже в свое время отвертелся от путешествия в загробный мир, ведь так? Дураки и варварские шаманы приняли бы оставшиеся на твоей душе следы за обычные последствия временной смерти… Но ведь мы-то с тобой знаем правду, да? И, кстати, прошу не обижаться за тот маленький турнир на арене. Закон суров, но это закон, а я хоть и являюсь главой города, но вынужден подчиняться некоторым правилам. К тому же вряд ли то наказание, которое полагается за незаконное пересечение границ города, смогло бы напугать ту личность, что я вижу перед собой.

— Действительно, давай забудем об этом маленьком инциденте. — Олег мысленно проклял свое «везение». Взять и нарваться посреди глухой безлюдной Сибири на того, кто сумел вычислить душу, занявшую чужое тело. Это надо же! А ведь его даже архимагистр Савва, скорее всего входящий в первую тысячу сильнейших чародеев мира, не распознал! Да и архимаги тоже на глаза попадались… во время крупных сражений, когда у них точно были задачи поактуальнее, чем присматриваться к какому-то там солдату, пусть и с магическим даром. — Не сочти за дерзость, Бессмертный, но что же ты такое? Строение ауры слегка напоминает мне автоматрона. Ну, примерно так же, как обычный зомби в чем-то схож с высшим вампиром или могущественным личем.

— Аналогия довольно грубая, но в целом верная, — не стал спорить причудливый обитатель подземного поселения. Его энергетическое тело буквально пульсировало, непрерывно выполняя какую-то работу. В такт этим колебаниям мерцали драгоценные камни, явно нужные не только для красоты. И высокая чувствительность к мельчайшим потокам волшебства позволяла Олегу улавливать, как едва заметно в том же ритме колеблются чары, анимирующие окружившие его трупы. — В начале своего существования я действительно был лишь отпечатком множества душ на зачарованном металле. Вернее, несколькими десятками разных отпечатков, что должны были по мере сил поддерживать функционирование наиболее важных частей этого города. Правда, за века существования мы слились в единую сущность, но это лишь увеличило нашу эффективность. Но речь не о том. Скажи, Олег, ты догадываешься, почему до сих пор жив, попав в этот город?

— Возможная польза перевешивает возможный вред. А еще какие-то принципы из тех, что вложили в тебя при создании, играют мне на руку. — Боевой маг третьего ранга достаточно общался с теми из автоматронов, которые считались полностью самостоятельными личностями, чтобы понимать, как работает их психика. То, что для искусственного интеллекта являлось бы программным запретом, для них было всего лишь склонностью, привычкой, изменять которые неприятно и требует определенного усилия воли, однако же если нужно для дела — то почему бы и нет? — Остается всего один вопрос. Чего ты хочешь?

— Сделать тебя правителем моего города и спокойно умереть. — Глаза Олега едва не уползли куда-то на лоб без всякой магии. Вот такого ответа от своего странного собеседника он уж точно не ожидал! — Нет, существам вроде тебя быть живыми бесспорно лучше. Вот только я-то не человек, хоть от людей и происхожу. Наложение друг на друга слепков десятков Бессмертных породило новую сущность… которую законы этой реальности ограничивают слишком сильно. Данный план реальности подходит для материальных существ, но в нем тяжело приходится порождениям чистой энергии!

Олег еще раз внимательно оглядел помещение и пришел к выводу, что находится в чем-то вроде построенной на скорую руку электростанции. Только магической. Судя по всему, обитатели дворца смогли какое-то время противостоять уничтожившей город напасти. И вместо того чтобы бежать наутек, они предприняли нечто другое. Дворец явно оказался построен вблизи пересечения природных энергетических линий, регулярно выплескивающего в окружающий мир силу. Или даже непосредственно на нем. Проложенные кое-где поверх стен и пола неровные и явно сделанные впопыхах серебряные и золотые жилы, видимо, соединялись в других помещениях с агрегатами, улавливающими рассеянное в пространстве волшебство. А исполинский череп, смотрящийся в помещении чужеродно и являющийся относительным новоделом, скорее всего, распределял всю эту мощь между системами города, играя роль эдакой подстанции с искусственным интеллектом. Поэтому Олег и не чувствовал немертвых в окружающих его существах извечного города. Каждый из них был подключен к своеобразной капельнице, передающей им необходимую для существования силу. Просто находилась та не совсем в материальном мире.

— Гм. И в чем тогда проблема? Вон у тебя сколько мумий в подчинении. Даже если не можешь создать какие-нибудь чары самосожжения по причине вшитого в твою суть запрета, дай им приказ на разработку месторождения ценных ресурсов в данном помещении, и они тебя за пару часов на отдельные кусочки разберут.

— Не получится. — Четверо работающих динамиками мертвецов плоховато передавали эмоции, но сейчас они все же постарались выразить досаду и разочарование. — Стоит лишь мне получить повреждения — и воскреснут мои… Гм… Ну, отцы, что ли? Живыми они будут оставаться недолго, часов пять максимум, однако этого времени им хватит, чтобы все испортить. Увы, их связь с Владыкой оказалась слишком сильна, с каждым воскрешением они все меньше и меньше напоминают тех гордых и мудрых существ, которыми когда-то были. Да ты сам посмотри!

Из вмонтированных в золотой череп драгоценных камней ударили лучи света, которые сформировали в воздухе весьма достоверную трехмерную иллюзию когда-то случившихся прямо в этом зале событий. Несколько десятков людей, одетых в восточные халаты, рассредоточились по помещению и старательно выламывали драгоценные металлы из плена камня. В углу бережно упаковывали в деревянный ящик один из станков. Белобородый и белобровый старец в белом же одеянии отвесил Бессмертному почтительный поклон и махнул рукой. Двое его подчиненных немедленно кинулись к вместилищу почти искусственного интеллекта с кистями наперевес и стали рисовать на его металлическом корпусе какие-то иероглифы и линии. Всего секунд сорок понадобилось, чтобы их каллиграфия начала действовать. Золотой череп словно начали пилить невидимыми циркулярными пилами, фонтаны искр побежали по магической печати, глубоко проплавляя и разъединяя на части плоть разумного артефакта… А потом в помещение, снеся двери и выставленных у них часовых, ворвались другие люди. Вернее, существа, имеющие с людьми некоторые общие черты.

Около дюжины фигур, словно слепленных из сырого мяса и ужасающих опухолей, вызывали одновременно и жалость, и омерзение. Их плоть буквально бурлила, пожирая сама себя. Первый из ворвавшихся в помещение имел нормальную человеческую голову с вполне европейскими чертами лица и длинными светлыми волосами, заплетенными в две косы. А в следующую секунду волосы его выпали, как и глаза. Через пару мгновений органы зрения восстановились, но теперь он щерился зубами из-за щек, стекающих на пол струйками не то слизи, не то гноя. Олег даже не мог сказать, какого цвета на самом деле была одежда чудовища, поскольку разнообразные биологические жидкости и клочья отпавшего мяса покрывали ее в несколько слоев. Вот только действовать монстру, причем вполне эффективно, столь пугающие метаморфозы нисколько не мешали. Замахнувшегося на него длинной саблей человека в халате это существо прожгло насквозь струей пламени. На пути разрушительного волшебства встал магический щит, но оно каким-то образом просто прошло сквозь него, как арбалетная стрела — сквозь густой утренний туман. Еще одного бойца, проскользнувшего под магическим огнем и почти дотянувшегося клинком до подбрюшья противника, засосало в каменный пол, внезапно забурливший водоворотом. Метнувшаяся с руки белобородого старика толстая желтая молния столкнулась на полпути с ударившим ей навстречу потоком жидкости. Три стрелы с мерцающими зачарованными наконечниками и покрытыми рунами древками он отбил не глядя. Причем одна из них ему летела практически в затылок!

— Это было шесть веков назад. Тогда я ближе всего подошел к успеху, после того как школа Пыльной Скалы смогла на несколько часов отключить защитные системы города. — Звуковой ряд, создаваемый мумиями, по-прежнему резал уши, и чисто инстинктивно заставлял хвататься за отсутствующее оружие, однако Олег уже начал к нему привыкать. — Увы, эти люди, видимо, не до конца смогли расшифровать записи Цинь Шихуан Ди, сделавшего свои великие шедевры по образу и подобию лучших автономных систем Кащеева царства.

Остальные чудовища, немного отставшие от первого, действовали не менее эффективно. Китайцев было в несколько раз больше, и простых людей среди них вроде бы совсем не имелось, сплошь чародеи разных рангов. Вот только монстры, непрестанно гниющие заживо и постоянно регенерирующиеся, косили их как траву… И ладно если бы они просто убивали людей — но ужасающие создания еще и пытались поразвлечься при этом… Вот одно из них неторопливо запихивает себе в рот руку человека и вдумчиво пережевывает ее, не обращая внимания на врезающийся ему в подмышку кинжал. Вот второе свернуло белобородого волшебника кренделем и старается пропихнуть голову старика в его же задницу. Вот третье нанизало на копье одного из людей с кисточками так, что острие вышло у того изо рта, и теперь гоняется за вторым мастером печатей с этим жутким оружием наперевес. Закончив ловить, уничтожать и пытать людей, чудовища с неожиданной для них сноровкой принялись латать полученные золотым черепом повреждения. Было видно, как тяжело им двигаться. Как подламываются при каждом шаге ноги. Как кривятся в агонии лица, лишь изредка очищающиеся от сочащейся из пор омерзительной жижи. Однако на профессионализме монстров испытываемые ими чувства ничуть не сказывались.

— Мне горько видеть то, во что превратилась моя основа… — признался Бессмертный, убирая иллюзию. — Разум их помутился и угас, но осталось то, что сильнее разума. Клятвы, запечатленные магией на самой душе, из-за разрушения нашей страны работающие вкривь и вкось. Навыки, ради большей эффективности закрепленные аналогичными ритуалами. И инстинкты, под воздействием непредставимой смертным боли и противоречивых приказов, идущих от самой сути, трансформировавшиеся в нечто жуткое.

— Полагаю, у тебя уже есть план, как не сталкивать своих подручных с этими периодически оживающими хозяевами города, а мне лишь предлагается поэтапно выполнить значащиеся в нем пункты? — Олег тут же заподозрил, что его собеседник нагло врет. Вдруг он стремится вовсе не отойти в загробный мир для сгоревших тостеров и прочих вышедших из строя механизмов, пусть даже магических, а лишь банально избавиться от цепей, до сих пор сковывающих его? Ведь наверняка одним из элементов предложенной чародею схемы действий будет сделать так, чтобы создавшие золотой череп Бессмертные уже не воскресли. Никогда. Интуиция оракула-самоучки буквально кричала об этом, а здравый смысл и логика ей дуэтом подпевали. — Тогда остается обсудить лишь один вопрос. Мое вознаграждение.

— А просто жизни тебе недостаточно, человек? — Голоса нежити, и без того донельзя угрожающие, почти достигли того уровня инфразвукового звучания, от которого останавливается сердце. — Мне ведь хватит одного желания, чтобы надетые на тебя браслеты обратили вошедшего в город чужака в горстку праха. Впрочем, так уж и быть, можешь забрать из дворца или окружающих его руин все, что сочтешь нужным. В любом случае, после того как я покину этот мир, его богатства либо достанутся каким-нибудь варварам-мародерам, либо просто сгниют.

— Отказываться не буду, но хочу попросить тебя о другом. Чары высшего исцеления вроде тех, которые использовались на арене. — Олег потрогал свое изуродованное лицо. И он был готов поклясться, что раньше граница плоти, лишенной чувствительности, начиналась на пару миллиметров ниже, чем сейчас. — Проблема даже не столько во внешнем облике, просто отсутствие одного из предусмотренных природой органов зрения значительно снижает мою эффективность. Деревянная нога тоже значительно ухудшает координацию движений.

— Вообще-то системы исцеления поединщиков встроены в арену, а сам я не особо хорош в исцелении живых, тем более — высшем. Не та специализация, понимаешь ли… — объяснение звучало логично, вот только Олег не поверил ему ни на мгновение. Магия работала немного не так, как наука. При достаточном количестве силы чародей буквально менял реальность по воле своей. А уж от недостатка энергии его собеседник точно не страдал. Да, можно было накосячить. Скажем, при попытке даровать человеку непробиваемую стальную кожу — сделать его не способным самостоятельно дышать, поскольку легкие не смогли бы при подобном эпидермисе правильно работать. Или разогнать бегущую по телу кровь до такой степени, что она порвет сосуды. В общем, у целителей навыки контроля отнюдь не зря стояли на первом месте. Вот только вряд ли существу с возрастом свыше тысячелетия и знаниями аристократов Кащеева царства, способному одновременно контролировать нежить по всему городу и управлять системами подземного поселения, оказалось бы слишком сложно исцелить одного-единственного пациента, пусть даже имеющего очень неприятные травмы. — Я могу предоставить тебе протезы, причем очень и очень неплохие. В моих запасниках осталось кое-что из предназначенного для Бессмертных, пострадавших в бою, которым нужно срочно вернуться в строй, а на полноценное исцеление нет времени.

Откуда-то из глубины помещения вышла мумия, несшая в руках нечто вроде большого железного сапога и странной маски с крупным драгоценным камнем в середине лба. Олег попытался изучить их ауру — и понял, что чувствует муха, которая с размаху бьется лбом о стекло. Сотни тончайших энергетических линий, пронизывающих эти вещи, складывались в картину, поражающую детальностью и совершенством. А количество силы, находящейся в них, превышало емкость жезла-накопителя минимум впятеро. И, похоже, они еще не были заполнены целиком, поскольку самостоятельно и весьма активно тянули магию из окружающей среды, не делая особой разницы между несущим их ходячим трупом и пролегающими по стенам в нескольких метрах от него золотыми энерговодами. Да, это определенно были весьма могущественные артефакты, каждый из которых мог весьма серьезно усилить Олега. С ними он стал бы, благодаря своему замечательному контролю, равен по чистой мощи сильному истинному магу… нет — даже скорее младшему магистру, перепрыгнув через четвертый ранг сразу к пятому. Вот только брать их было нельзя. Интуиция буквально кричала об этом, реагируя на сделанные по технологиям гиперборейцев протезы как на полуразбитого тяжелого голема, несмотря на свое пребывание в мастерских готового в любой момент активировать систему самоуничтожения.

— Щедрое предложение, но оно мне не подходит. Видишь ли, один раз у меня уже был магический протез, пусть и качеством похуже. Отобрали, теперь снова приходится с деревяшкой вместо нормальной ноги ходить. — Олег принялся осторожно выяснять, что ему дозволено. Открывшую рот Доброславу заткнули сразу, но с ним почему-то старались договориться. Даже пока еще не ударили ни разу. Ну а угрозы по меркам этого мира являлись такой же обыденной частью беседы, как пожелание доброго утра в родном для парня измерении. Оставалось лишь мучиться вопросом, не хочет или же не может Бессмертный причинять чародею значительные неприятности. — В таком случае, давай я еще несколько раз выйду на арену? Только с нормальным снаряжением, а не с тем жалким гладиаторским ковыряльником.

— Это нерационально. — В голосах нежити, озвучивавшей мысли Бессмертного, лязгнул металл. А подошедшая к чародею мумия попыталась нахлобучить на него маску, однако не смогла дотянуться до цели, поскольку волшебник сделал пару шагов назад.

— Не более нерационально, чем пытаться подсунуть мне магическую мину! — Олег решил, что стоит открыть карты. — Думаешь, моего таланта не хватит, чтобы почувствовать это? Да, эти штуки могут работать как протезы… Вот только и надетые на мои руки браслеты тоже в некотором роде броня!

— Предсказатель… Маскировка слишком совершенна, чтобы такой, как ты, проник сквозь нее без длительного анализа в хорошей лаборатории. — В голосах нежити сквозило раздражение Бессмертного. — Ненавижу всех оракулов и ясновидящих. Даже больше, чем мышей!

Вспышка дара предсказания дала Олегу четкое понимание причин данной ассоциации. Громадный череп делался на скорую руку, а потому его части не везде плотно прилегали друг к другу. А еще он слегка грелся от протекающих в нем процессов. Грызуны же знать не знали, что перед ними находится глава города, и упорно пытались устроить гнездо внутри разумного артефакта. Большую часть их перехватывали слуги Бессмертного или сторожевые заклинания, но минимум раз в столетие находился удачливый хвостатый герой, пробирающийся внутрь конструкции, несмотря на все препоны на своем пути. Гниение его тельца, поджаренного периодически пробегающими по драгоценным металлам импульсами энергии, вызывало ощущения, схожие с чесоткой. Очень-очень сильной и раздражающей чесоткой, которую никак нельзя было унять, потому как вложенный при создании запрет на манипуляции с самим собой не позволял даже такую малость, как продувка щелей ветром. Вот и приходилось Бессмертному «наслаждаться» ощущением зуда в своих мозгах на протяжении очень долгих и мучительных месяцев. А потом дар Олега внезапно переключился на новую задачу, и он понял, почему его собеседник ведет себя с ним почти вежливо.

— Значит, то, что я из другого измерения, ты тоже знаешь… — цыкнул зубом боевой маг, нервно потирая шею. — Вот только прописанные в тебе запреты велят относиться к таким максимально бережно, поскольку они могут оказаться носителями знаний, крайне ценных для Гипербореи…

— Это даже не мои запреты! — Если бы мумии могли плеваться, они бы точно сейчас показали мастер-класс синхронной работы. — Это запреты Бессмертных, служивших Кащею, который недолго думая прописал им в сознание те установки и правила, что использовались еще во время его молодости! Большая их часть даже не имеет ни малейшего смысла, поскольку Гипербореи давно нет! Однако я вынужден их соблюдать, поскольку наложение друг на друга в основе моей личности десятков одинаковых включений сделало их, черт побери, абсолютно нерушимыми!

— Сочувствую. — Разумеется, искренности в словах Олега не было ни на грамм. — Тогда, может, начнем играть в открытую? У меня все равно не хватит сил на то, чтобы причинить тебе хоть какой-нибудь вред. А ты не можешь сделать с переселенцем из другого измерения что-то такое, против чего он будет возражать вплоть до собственной гибели. Так почему бы не помочь друг другу и потом спокойно разойтись в разные стороны без обиды и траты ресурсов, неизбежных при попытках мести?

— На удивление разумное предложение. Что ж, траты энергии с моей стороны выйдут не такие уж и большие, а потому я согласен предоставить тебе аванс в счет нашего будущего сотрудничества. Но только один! — Бессмертный своим поведением лишний раз доказал, что начальство русское и начальство гиперборейское есть крайне близкородственные виды. Проси у них нужное тебе для работы — и они выдадут в лучшем случае половину. — Выбирай: глаз или нога. Ну а мелкие отметины по телу после исцеляющего воздействия высшего уровня и сами рассосутся. Полноценное лечение займет около двенадцати часов, это время ты со своей спутницей можешь провести в гостевых покоях дворца, вам все равно требуется немного отдохнуть.

— Нормальное бинокулярное зрение мне нужнее, чем здоровая ступня. — Выбор был очевиден, особенно если учесть, что Олег приноровился довольно ловко ковылять на своем деревянном протезе. — Так что мне надлежит сделать?

— Всего лишь стать одним из Бессмертных и доказать, что заслуживаешь власти над городом больше, чем они. Сейчас ты расцениваешься как чужак, пусть даже в теории очень полезный… Однако есть способ быстро сделать тебя равным моим создателям с точки зрения законов, которым я вынужден подчиняться… — синхронные усмешки мумий выглядели откровенно пугающе. Обитателю древнего подземного города стоило бы создать на месте руин всемирно известный центр по лечению хронических запоров. Успех ему был бы гарантирован. — Для этого всего лишь надо доказать свою силу, победив троих из моих создателей. Потом заявить во всеуслышание о своем желании служить Гиперборее. Тогда я признаю тебя полноправным гражданином нашего города и нашей страны. А по закону каждый гражданин может выдвинуть свою кандидатуру на любой из руководящих постов, если не найдется того, кто бы ему аргументированно возразил. Учитывая, что отцы сейчас мертвы и сами по себе давно уже не воскресали, ты имеешь шансы стать официальным наместником Кащея.

— И как же ты предлагаешь мне справиться с твоими в прямом смысле слова неубиваемыми создателями? — Олег без всякого дара предсказания знал, что предлагаемая ему работенка, с более чем щедрым вознаграждением, простой не будет. В этом мире простым ничего не было.

— Символ власти Бессмертного — его Сердце. Не настоящее, разумеется. Просто именно так называется артефакт, содержащий ключ к возрождению. Пока он находится в порядке, любой из моих «родителей» может создавать себе новое тело бессчетное количество раз. И именно Сердце принято демонстрировать на главной площади в качестве доказательства своей победы, ибо добровольно с подобной вещью никто конечно же не расстанется. — В воздухе замерцало иллюзорное изображение чего-то подозрительно напоминающего шприц. Во всяком случае, длинная полая игла в его нижней части была. Вот только дальше располагался не привычного вида цилиндрический резервуар для жидкости, а нечто вроде двух сросшихся вместе семечек. — Такие вещи не носят с собой, они надежно спрятаны в поместьях Бессмертных. Охранные системы этих особняков я не ремонтировал уже лет пятьсот, так что они по большей части должны были сломаться. Увы, кое-что могло и сохраниться… даже наверняка сохранилось — ведь куда-то же подевались те, кого я посылал на это дело раньше…

Олег шагал по коридорам Дворца вечной жизни и отчаянно старался не хихикать. Похоже, Бессмертный действительно крайне плохо разбирался в целительстве. То ли практики работы с живыми существами было мало, то ли послужившие для него основой древние чародеи на этом внимание не акцентировали… Волны магии, прокатывающиеся по голове чародея каждые три-четыре минуты, латали поврежденные части энергетического тела. По отдельности их воздействие на организм могло считаться минимальным — бесспорно, они уступали примененному на арене заклятию. Однако часов за шесть подобной терапии глазница должна была снова заполниться положенным ей от природы содержимым, от шрамов не осталось бы и следа, а отмершие после магического пламени нервы восстановились бы лучше, чем были. Вот только силу свою древний разумный почти компьютер не дозировал, так как привык оперировать тысячекратно большими объемами. А может, он просто считал, что кашу маслом не испортишь, а его новому сотруднику легкий допинг не повредит?..

Излишки магии впитывались организмом Олега, норовя привести его к идеалу здорового человека. Вот только целитель третьего ранга, вместо того чтобы тратить их на поднятие мышечного тонуса, восстановление жировых запасов, укрепление иммунитета или прочную ерунду, старательно перегонял так и норовящие расползтись по тканям эманации к поврежденной конечности. И результат от его действий определенно имелся! Нет, выбрасывать протез за ненадобностью было слегка преждевременно… Но, пожалуй, к концу сеанса целительной магии от Бессмертного энергетическое тело Олега восстановится достаточно, чтобы он мог попробовать регенерировать ногу и своими силами. Пусть даже это и займет порядочно времени: как минимум пару месяцев, при соблюдении покоя и обильном питании. Или полгода, с учетом постоянной беготни и перекусов всухомятку на ходу, от которых, похоже, на военной службе никуда не деться.

— Не понимаю… — Доброслава выглядела обескураженной. Разговор между Олегом и Бессмертным она не слышала, находясь в своей волшебной тюрьме, а потому их сотрудничество стало для девушки шоком. Морально оборотень уже готовилась к той судьбе, которую всеми силами старалась избежать, а именно стать заготовкой для очередного ходячего трупа. Пусть даже и с некоторой претензией на элитарность получившегося кадавра. — Почему это существо решило договариваться не со мной, чтящей Владыку, а с тобой?! Ты же русский боевой маг! Тот самый враг, от которого и должны защищать город немертвые! Наследник тех, кто сверг царя в железной короне и разрушил нашу страну!

— Все просто. Он расист. Не забывай — мутация, препятствующая появлению совместного потомства с нелюдями или слишком сильно изменившими себя чародеями, отнюдь не просто так называется кровью гипербореев. — Олег даже жене про свое истинное происхождение пока еще не рассказал. Может, потом, после рождения их ребенка… А может, и нет. В конце концов, она случайно не разболтает того, чего просто не знает. Малознакомой же язычнице он свою самую страшную тайну и вовсе бы раскрыл исключительно под страхом отгрызания головы или чего-нибудь другого, но тоже жизненно важного. — А еще я к древнерусским витязям или князьям, участвовавшим в удачном покушении на Кащея, имею даже меньшее отношение, чем ты — к жителям этого города. Вы-то варились в собственном соку, даже за свежей кровью предпочитая ходить в Китай, Монголию или Корею, а у нас за это время жизнь так бурлила… Хм, как думаешь, эти комнаты предназначены для нас?

— Не знаю, — пожала плечами Доброслава, — но, похоже, это единственные открытые двери на этаже.

— И они большие. Видимо, номер люкс. — После того как Бессмертный отпустил своих новых сотрудников отдохнуть, они то ли поднялись, то ли опустились на абсолютно беззвучном лифте. И принялись исследовать совсем другой ярус дворца. Тут не было мумий, торчащих на виду серебряных энерговодов и окон. Тут вообще ничего не было, только идеально чистые коридоры с мозаичной плиткой на полу, пересекающиеся под прямыми углами. И двери. Огромное множество дверей, над каждой из которых была надпись, если верить Доброславе, являющаяся лишь номером. Цифры у гиперборейцев тоже оказались собственные, чем-то напоминающие римские. Чем выше значение, тем жирнее и крупнее его символ. Вот только из сотен покоев доступ имелся лишь в одни. Те, что размерами входа превышали трое других, вместе взятых, и находились под едва заметной тонкой закорючкой, скорее всего обозначающей цифру «один». — Интересно, нас посчитали достойными вип-номера или в других тутошние обитатели пыль не вытирают, поскольку простых гостей у них нет, а непростых следует сразу сюда заселять под бдительное око распиханных по стенам магических глаз?

Внутри номер оказался ожидаемо большим и роскошным. А еще совершенно непонятным. Особенно для Доброславы. Стоящие тут и там предметы в большинстве своем ничуть не походили на привычную ей мебель. Да и Олег, разглядывая фонящие силой артефакты, несколько растерялся. Выгнутые блестящие панели, развешанные по стенам, какие-то граненые столбики, висящее в воздухе ажурное нечто, больше всего напоминающее клубок хрустальных ниток, с которым в невесомости игралась бы стая котят. Понятно было, что перед ним бытовая техника в магическом исполнении. Но пользоваться-то ей как?! В его родном мире даже если надписи оказывались на китайском, то по крайней мере имелись схематичные рисунки. Ну или можно было покрутить регуляторы наудачу и понравившиеся кнопки понажимать. Рано или поздно методом научного тыка приручался любой аппарат. Увы, в отношении их волшебных аналогов действовать столь же решительно было слегка страшновато. Вдруг взорвутся или руку оттяпают? Энергии в них на такое точно хватит. Лишь очень внимательно изучив конструкции магическим зрением, Олег обнаружил нечто вроде едва заметно мерцающих точек, не содержащих в себе ни грана материи. Скорее всего, предполагалось, что обитатели такого номера по умолчанию способны пользоваться подобными устройствами, требующими довольно развитого магического восприятия. И даже их слуги, видимо, обязаны были иметь весьма высокий уровень способностей в соответствии с мерками древних гиперборейцев, на которых старался ориентировать свою державу Кащей.

Олег осторожно тронул энергетическим щупом одну из этих «клавиш», расположенную на нижней части стоящей у стены пластины. И едва успел отскочить в сторону, когда воздух сформировался в… диван. Самый обычный диван, только сделанный из чистого волшебства и больше напоминающий своим цветом и клубящимися формами маленькое белоснежное облачко. Несмотря на всю свою авангардность, мебель оказалась довольно удобной. Боевой маг обязательно бы на ней повалялся всласть, если бы интерес не толкнул его изучить следующие артефакты.

Номером два стал почти обычный холодильник, основанный на технологиях свертки пространства. Со стороны он казался прикрепленной на стене доской, в которую, однако, можно было засунуть руку по локоть. И внутри даже имелись продукты. Хлеб, мясо, фрукты, кастрюля с супом, какое-то пирожное… Надкусанное, но все еще не засохшее, несмотря на то, что гости у Бессмертного явно бывали даже не каждое десятилетие. То ли пищевые добавки гиперборейцев обладали феноменальными свойствами, делающими всю еду в принципе недоступной для микробов, то ли кухонная утварь существовала не только вне пространства, но и вне времени.

Третьей изучения удостоилась висящая на стене выпуклая пластина. По виду она была сделана из полированной темной бронзы и напоминала то ли чересчур большой щит, то ли слишком маленькую крышку от цистерны. Однако ее расположение навело чародея на мысль о домашних кинотеатрах, распространенных в его родном мире. На такую штуку было бы удобно смотреть с пола. Или с кровати… Если предположить, что те стоящие у дальней стены авангардные конструкции способны трансформироваться в более-менее приспособленное под человека ложе.

Изображение не возникло на бронзовой пластине. Вместо этого из нее ударили лучи света, сформировавшие на высоком потолке весьма детальную картинку. Вот только не слишком примечательную. Несколько дюжин каких-то стилизованных цветков, под каждым из которых красовалась длинная подпись гиперборейским шрифтом.

— Сражение при Ирките. Казнь Амбидала. Прогулка по Мемфису. Наказание илотов. — Доброслава без подсказок догадалась начать озвучивать текст, скорее всего являющийся названиями фильмов. Слишком сильно уж походил этот артефакт на обычный видеопроигрыватель. — Великая оргия у храма Иштар. Жертвоприношение первого сына Арвиния Гордого на Карфагенском алтаре Ваала. Битва при Каннах. Исход евреев из Египта…

— Что ж, оценим древние блокбастеры… — Олег осторожными манипуляциями с другими сенсорами добился того, чтобы иллюзия начала показывать то самое сражение при Ирките. Все остальное он или более-менее себе представлял или банально не желал сейчас видеть. Сцены жертвоприношений или казней, по его личному мнению, были глубоко омерзительны, а порно с участием жриц то ли шумерской, то ли египетской богини следовало смотреть вместе с женой. — М-да, я ожидал лучшего качества. Впрочем, это же не постановка, а явная документальная хроника…

Нет, изображение-то после его манипуляций появилось. Да еще и со звуком, который шел вообще непонятно откуда. Вот только зрелищность у иллюзии оказалась не ахти. Снимали откуда-то с высоты, камера тряслась и дергалась, а еще в поле зрения периодически попадал пернатый бок твари, на спине которой и засел оператор. В общем, по сравнению с идущими в кинотеатрах родного измерения лентами — так себе экранка. Периодически, правда, владелец записывающего артефакта наводил фокус на то или иное место, приближая его и получая неплохую четкость, однако положение это спасало не сильно. Сотни, а то и тысячи мелких человеческих фигурок, различающихся одеждой и вооружением, вовсю дрались на поле брани рядом с какой-то речкой. Орда почти голых оборванцев в пыльных тряпках и со странными мечами, напоминающими вопросительный знак, наседала на выстроившуюся правильным квадратом линию бойцов с большими щитами и копьями, что упорно сдерживали натиск превосходящих сил противника. По реалистичности, с которой иллюзия при максимальном увеличении обрисовывала вываливавшиеся из распоротых животов кишки, сразу становилось ясно: не монтаж. Уж в этом боевой маг со специализацией целителя, видевший немало распотрошенных трупов в реальной жизни, был готов поклясться. В выстроившихся «черепахой» бойцах Олег после легких колебаний все же опознал римлян — по вздымающейся из центра построения палке с золоченым орлом. Этим солдатам было далеко до облаченных в кольчуги образцовых легионеров с короткими гладиусами и ровными прямоугольными щитами, но, видимо, запись просто показывала не самую лучшую часть давно исчезнувшей империи. Или же очень раннюю, когда соответствующие стандарты качества еще не были выработаны предками современных итальянцев.

В правильный строй бойцов принялись врезаться один за другим огненные шары, разламывающие их построение и позволяющие оборванцам миновать колышущуюся стену копий и навязать римлянам рукопашную. Не замеченные поначалу фигуры в накидках из шкур были относительно немногочисленны, их всего-то виднелось восемь или девять. Но это были опытные боевые маги, которые вполне могли заменить собой легкое полевое орудие. Первые ряды легионеров полегли практически полностью, и в дело вступили солдаты второго эшелона, оказавшиеся уже значительно ближе к тому, что Олег видел в учебниках истории. Во всяком случае, более-менее однообразное обмундирование у них имелось, равно как и прикрывающие головы каски, и короткие мечи, удобные для резни в толчее. Они смогли сдержать натиск численно превосходящего врага, не допустив окончательного развала строя, и продержались достаточно долго, чтобы в дело вступили чародеи Вечного города. Заснять их оператор так и не сумел, но они точно были на поле боя, ведь результаты их работы оказались прекрасно видны даже с огромной высоты.

Словно три невидимые волны врезались в толпу оборванцев, сбивая людей с ног, швыряя в воздух, просто разрывая на кусочки. Погибших от этой атаки было относительно немного, видимо, использованное волшебство серьезно теряло в мощи при увеличении расстояния от заклинателя. Однако толпу подобные удары здорово напугали, судя по тому, как она инстинктивно подалась назад… А потом вперед, когда в ее тылу ударили в воздух фонтаны пламени. Парочка миниатюрных огненных торнадо метров в семь-восемь высотой начала путешествовать по тылам вооруженных кривыми мечами людей, превращая их в пылающие головешки. Олег не мог бы сказать наверняка, но у него сложилось впечатление, что заклинания старались гоняться за обряженными в накидки из шкур колдунами, которые после сеанса метания огненных шаров взяли время на «перекур».

Какой-то тип с кривым мечом, в отличие от остальных облаченный в доспехи, пусть даже и сделанные из костей, попытался сплотить своих бойцов и додавить понесших потери римлян. Однако это у него не очень-то и получилось. Напуганные чарами, ударившими в них с двух сторон одновременно, оборванцы брызнули в разные стороны, словно косяк рыбешек от вломившейся в него щуки. Нашлись отдельные островки сплоченного войска, где имела место твердость духа, а кто-то из колдунов даже натравил на строй легионеров громадного духа, выглядящего как изумрудная летающая акула, однако на общую картину битвы это уже не повлияло. Поле боя осталось за предками итальянцев, начавших неспешно преследовать разбегающегося противника и выведших откуда-то из глубин рядов пращников. С виду несерьезное оружие в виде ременной петли и запущенного ею в полет камня оказалось достаточно эффективным, когда им безнаказанно расстреливают в спину убегающих. Тем более задачи уложить цель снайперским попаданием и не стояло. Достаточно было лишь подранить очередного оборванца так, чтобы он снизил свою мобильность. А дальше его судьбу оборвет либо выпад длинным копьем с безопасной дистанции, либо добивающий удар коротким мечом.

— Хм, а это еще что? Тут есть кто-то, кроме нас?..

Пока Олег смотрел древнюю кинохронику, Доброслава то ли углядела, то ли унюхала в одной из комнат нечто необычное. Объект, вызвавший удивление девушки, оказался небольшим рюкзаком, кем-то небрежно брошенным в угол, да так там и оставшимся. Причина, по которой от вещи избавились, обнаружилась сразу же. Огромная дыра с оплавленными краями в одной из стенок рюкзака. Нечто едкое, плеснувшее на него, испортило и тару, и некоторые из находившихся внутри предметов, которые и не стали вынимать оттуда, а просто бросили. На вид он был практически таким же, как привычные в родном измерении Олега лучшие друзья туристов. Одно большое отделение и несколько нашитых на него кармашков, вместе образующих симметричную и чем-то даже симпатичную композицию. Извлеченное оттуда зеркальце ярко блестело, несмотря на свой явно немалый возраст.

— Смотри, это же серебро! А это рубины! Ну или гранаты… Я в драгоценных камнях не разбираюсь, но это явно они, и они красные!

Больше в вытряхнутых девушкой прямо на пол вещах ничего интересного не обнаружилось. Протекшая по причине разъеденного корпуса фляжка, какие-то испачканные красным тряпки, пузырек с мазью неясного назначения, домашняя тапочка и изящная бальная туфелька. Причем обувь почему-то оказалась представлена исключительно в одном экземпляре, только на правую ногу.

В то время как Доброслава крутила в руках богато украшенное, но оплавленное зеркальце, целиком отлитое из благородного металла и вообще-то обязанное быть для оборотня предметом далеко не самым приятным в обращении, чародея заинтересовал сам рюкзак. Подобных ему он в этом мире еще не видел. Солдаты таскались с вещмешками, за богатыми людьми слуги или автоматроны носили поклажу в сундуках. Чемоданы почти классического вида пару раз попадались. Но вот такая мечта туриста раньше не встречалась точно. С другой стороны, в хороших элитных магазинах для местных богатых бездельников он и не был…

«Какая странная ткань… Это же ткань? — Черная гладкая поверхность казалась мягкой, но промять ее не получалось. И поцарапать или опалить тоже. Неизвестный материал стойко сопротивлялся потугам боевого мага третьего ранга, лишь с края дыры позволив отломить от себя жалкую крошку. А еще он оказался чрезвычайно тяжелым. — Нет, не похоже на ткань. И даже на пластик. Мне кажется… Да нет, бред… Хотя… Может ли быть так, что какой-то геомант изготовил для себя снаряжение из камня?..»

— У-упс! Кажется, это артефакт. — Оплавленное зеркальце поспешно сунули под нос Олегу. Чисто машинально он отметил, что хотя серебро и потемнело немного от времени, но все же пленка оксида на его поверхности еще не слишком толстая. Следовательно, вещица изготовлена относительно недавно, а не лежала тут с момента гибели Кащеева царства. — Но я ничего не трогала, он сам на меня ругаться начал!

— И что там написано? — Всю отражающую часть дамской игрушки теперь залила сплошная чернота, поверх которой в правом углу красовались мелкие буквы. — Ты же знаешь, что я по-гиперборейски ни бельмеса не знаю.

— Ну… он говорит, что ты козел… — смутилась кащенитка. — Не знаю, правда, почему, но это точно про тебя! Если бы ко мне обращались, то это слово оканчивалось бы на «-ирта».

— Хм, а теперь что написано? — Олег без труда обнаружил на небольшом артефакте почти такого же вида магический сенсор, расположенный на одном из вмонтированных в обод драгоценных камней. Видимо, оборотень, пока игралась с зеркальцем, его задела, и волшебной вещи этого хватило для активации.

— Баран. Тупица с Иртыша. Водяной. Свистелка. Игнар Желтый Зуб. — Чародей что-то переключал в найденном артефакте, но особого толка от этого не было. Вряд ли Доброслава обнаружила просто записную книжку с перечнем чьих-то имен и кличек, среди которых иногда попадались нелицеприятные. Скорее вещица просто испортилась, ведь не зря же в конце концов ее выбросили. — Гусляр-сластолюбец. Князь-дурак. Князь-кошель. Князь Кровавый Блин. Бывший-труп. Запаска…

Внезапно чернота в зеркале сменилась изображением какой-то комнаты в зеленых тонах. Зелеными были стены, по своей фактуре напоминающие схематичный геологический разрез, где чередуются разные слои земной коры. Зеленым был пол, покрытый изумрудного цвета травкой, из которой кое-где высовывались зеленые же цветочки, а между ними летали зеленые бабочки. Зелеными были статуи, изображающие мужчин в богатых одеждах или замызганных лохмотьях, расставленные тут и там. Зеленым был потолок, покрытый наплывами каких-то блестящих кристаллов столь густо, что они воспринимались исключительно как фон. Зелеными были простыни стоящей в углу кровати, достаточно массивной, чтобы на ней мог с комфортом возлежать великан. И даже кожа и волосы разметавшейся поверх них без всякого одеяла и подушек прелестницы с аппетитными пухлыми ягодицами и грудью четвертого размера вроде бы отдавала какой-то прозеленью. Впрочем, после более пристального ее рассматривания Олег решил, что в этом виновато специфическое освещение. Высокая женщина с черными волосами и довольно резкими чертами лица, в котором сквозило нечто хищное, имела кожу вполне здорового для представителя европеоидной расы цвета. Везде, кроме левой ноги, примерно до середины бедра отдающей белизной слоновой кости.

— Да?.. — Голос заворочавшейся девушки был еще не очень четким, но все же отчетливо недовольным. Сладко потянувшись, она принялась тереть кулачками глаза, ничуть не озаботившись прикрыть грудь или гладко выбритую промежность. Машинально Олег отметил некоторую схожесть в ее движениях со своими. Протез просто не вел себя точно так же, как нормальная нога. — Кому не спится в такую рань? Кого посадить в печь или статуей в моем саду поставить?

У Олега в голове сложилась логическая цепочка из слов Бессмертного о последнем разе, когда он был сильно заинтригован гостями, восклицания Доброславы, после которого ей заткнули рот, номера люкс, тапочек исключительно на одну ногу, и образа женщины — сильнейшего архимага России, жившей, подобно гиперборейцам, под землей и любившей конвертировать чем-то не приглянувшихся ей мужчин в произведения искусства из драгоценных и полудрагоценных камней. А потом он сам не понял, как саданул зеркальцем по ближайшей стене с такой силой, что драгоценные камни брызнули во все стороны из погнутой ударом оправы. Материальная основа для чар оказалась испорчена слишком сильно, к тому же именно запрыгавшие по полу кристаллы содержали в себе энергию, нужную для работы артефакта, и потому функционирование волшебного предмета оказалось немедленно прекращено.

— Ау-у-у!.. — буквально простонал боевой маг, чувствуя, как беззвучно вопят его растянувшиеся, а кое-где и порвавшиеся от слишком резкого удара связки. Впрочем, он согласился бы вытерпеть и в сотню раз более неприятные ощущения, если бы кто-нибудь дал ему гарантию, что эта женщина не будет искать идиота, разбудившего ее магическим аналогом видеовызова и увидевшего данную даму в абсолютном неглиже. В конце концов, про злопамятность Хозяйки Медной горы отнюдь не просто так ходили легенды по всему миру… И это она еще основательно подобрела с тех пор, как сменила имидж и перестала быть внушающей ужас людоедкой Бабой-ягой! — Доброслава, этого не было! Вообще никогда не было, ты меня понимаешь?!

— Не было чего?.. — подозрительно осведомилась девушка. — Ты в этом зеркале что-то узрел, да? А почему тогда мне ничего видно не было? И на кого же тогда похожа эта Запаска, раз она так тебя напугала?

— Видимо, какой-то режим приватности. Артефактом может полноценно пользоваться лишь тот, кто держит его ручку, все остальные, даже если заглядывают через плечо, максимум могут прочитать, лишь как зовут вызванного абонента… — чуть успокоился Олег, а потом присел и принялся методично колошматить искореженным зеркальцем об пол до тех пор, пока мягкое серебро не стало окончательно бесформенной блямбой. Металла, в отличие от рассыпавшихся по полу камней, ему было совсем не жаль. Раз они сохранили вложенную в них магию столько времени, то качество было высочайшим. Однако улику в виде уникального магического телефона следовало уничтожить полностью, чтобы исключить даже малейшую вероятность того, что Баба-яга найдет завладевшего ее артефактом человека. А потому остатки волшебного зеркала сгорят в огне и затем будут выброшены в разных местах подземного города. Олег бы и из собственной памяти вид зеленой комнаты и развалившейся на зеленых простынях красотки безжалостно выдрал, если бы мог. — Тебе не надо знать, что я там видел. Некоторые тайны слишком велики, чтобы их мог вместить хрупкий человеческий разум.