Глава 51
Джун
Мы все молчим. И стоим без движения. А сердце у меня замедляется, и в комнате все замедляется, не уверена, дышу я или уже нет. Делаю над собой усилие и смотрю на Вильяма. Думала, он будет выглядеть так, будто спит.
Но он не похож на спящего.
Эшлинг складывает руки в перчатках и говорит:
– Ну ладно, давайте покончим со всем этим. – И внезапно все снова приходят в движение.
Эшлинг развязывает Вильяма, и тело его обмякает на стуле. Она берет у Делии шприц и вкладывает в руку Вильяму, потом сжимает вокруг шприца его пальцы, отпускает – и шприц падает на пол.
– Я займусь подвалом, – говорит Эван. – Джуни, что ты там трогала? Только альбомы? – Но я молчу, не могу даже открыть рот. – Не волнуйся, – ухмыляется парень. – Я очень старательный. – И уходит.
Хочу спросить у них, чем мне заняться, но просто стою и молчу. А время идет. И все они двигаются, а я нет. Смотрю на лицо Вильяма. И он тоже не двигается.
Проходит какое-то время. Возвращается Эван.
– Черт, – говорит он. – Рубашка. – И кивает на пятно на спине у Вильяма.
– Это от его напитка, – говорит Себастьян. – С пола.
– Подождите, – говорит Делия, бежит наверх и через пару секунд возвращается с голубой рубашкой, точь-в-точь под цвет перчаток. – Его любимая, – добавляет она чуть ли не с нежностью.
Она подходит и расстегивает рубашку. Эван и Себастьян поддерживают его, пока она стаскивает рубашку. Грудь у него бледная и мягкая, влажная на вид, с темными волосками вокруг сосков, живот дряблый.
Они снимают испачканную рубашку, сворачивают и швыряют в мешок для мусора. Засовывают его руки в рукава свежей рубашки, застегивают, осторожно-осторожно. Делия разглаживает ее пальцами и говорит:
– Вот так.
Меня здесь больше нет. Я уже в другом мире. Чувствую, что вокруг все движется, а потом ко мне подходит Делия. Снимает с руки одну перчатку и засовывает в карман. Потом протягивает руку и берет мою ладонь, но я ничего не чувствую сквозь перчатку.
– Пора уходить, – говорит она.
Они осторожно идут к задней двери. Я иду следом. Выходят на застекленную веранду, и я с ними. Солнце садится. При таком освещении мир кажется нереальным. Эван открывает дверь веранды, и мы один за другим спускаемся по ступеням. Я иду последней. Поворачиваюсь и смотрю на веранду, на камни, лежащие по краям, на дом, где я провела с Делией так много дней и ночей. А потом отвожу глаза.
Какого хрена мы все это сотворили?
