33

Пещеры нового сиетча его племени были просторны и надежны. Модок был удивлен тем, что их раньше не нашли другие фримены, и пещеры были обустроены очень быстро. Люди племени были недовольны насильственным переселением с места, где жили многие поколения предков, но в то же время наиб рассчитывал на более упорное сопротивление. Новый сиетч был в основном копией старого, а огромные деньги, полученные от Венпорта, позволят людям безбедно жить многие и многие годы в непривычной для них роскоши.

Его отец, наиб Рурик, был человеком строгих правил, но лишенным всякого воображения и чуравшимся всяких перемен в древнем образе жизни. Рурик всегда отвергал предложения чужеземцев и не принимал от них ни еду, ни лекарства, ни хитроумные устройства. Модок смеялся, когда его брат, слабак Тареф говорил о чудесах империи, но Модок делал это только из желания угодить отцу. Мировоззрение наиба того времени было ограничено стенами пещер и безжизненными просторами пустыни, и разглагольствования сына не производили на него ровно никакого впечатления.

Тарефа изгнали незадолго до того, как был заключен союз с Джозефом Венпортом, но, в конце концов, может быть, в болтовне брата и было какое-то рациональное зерно. Да, люди пустыни могут выжить, сохраняя всю воду до последней капли и добывая в песках пряность, но разве жизнь непременно должна быть такой тяжелой, скудной и примитивной? Если чужеземцы предлагают современную роскошь, то какой правитель сможет заставить свой народ страдать, лишь потакая своему упрямству? Если жаждущему предлагают воду, то разве обязательно должен он в ответ пить собственную гордость?

Итак, невзирая на то, что люди испытали кратковременное неудобство, покинув старый сиетч и построив новый, у них теперь были полные цистерны воды, купленной в водохранилищах Арракиса. В кладовых было теперь полно меда, консервированной еды, чужеземного мяса, сушеных фруктов и деликатесов, которые люди пустыни не видели и не пробовали никогда в жизни, и все это благодаря щедрой плате Венпорта.

И вот теперь император Родерик предложил им еще больше денег за то, чтобы способствовать низвержению Венпорта! Модок принял и этот дар, не видя ничего зазорного в своем двоедушии. Конфликт чужестранцев был не его войной, и ему не было до нее никакого дела. Он извлечет из нее доход и посмеется над обеими сторонами.

Теперь, когда люди его племени отправились на место хранения пряности, они были вооружены новейшим оружием, купленным по иронии судьбы на деньги Джозефа Венпорта. У его людей было достаточно взрывчатки, чтобы исполнить задуманный план.

Конечно, их старый сиетч будет нелегкой целью, так как директор очень высоко ценил свое новое хранилище. Если учесть пряность, добытую рабочими Венпорта, конфискованную на имперских складах и отнятую у контрабандистов и дельцов черного рынка, то всего в новом хранилище, по мнению Модока, находился не менее чем годовой запас пряности.

Однако наемники Венпорта и высокотехнологическая защита склада лишь по видимости делала его неприступным. У директора, конечно, были технические охранные системы, лучшие в империи. Однако, для того чтобы ускорить загрузку хранилища, глупые инженеры расширили подходы к пещерам, к которым раньше могли одновременно подойти всего лишь несколько человек. Однако теперь к пещерам можно было подойти строем!

Это было очевидное слабое место.

Модок был уверен, что его диверсанты легко справятся с поставленной перед ними задачей. Они были умелыми воинами, а наиб воспламенил в них ненависть, преувеличив все невольные мелкие обиды, причиненные им племени. Люди будут драться за огромную выплату, которую они уже получили от императора, но они будут драться и для того, чтобы отомстить негодяю, отнявшему у них родной сиетч…

Утром Модок вывел из сиетча в пески своих диверсантов, зная, что им предстоит долгий и нелегкий путь. Места назначения он предполагал достичь в сумерки.

Надежные защитные костюмы, дистикомбы, предохраняли от зноя и потери жидкости, и воины комфортно расположились среди пустыни, ожидая, когда специально подготовленные люди взберутся на вершину дюны, чтобы ритмичными ударами вибраторов вызвать из глубин великих песчаных червей.

Все эти люди уже не раз путешествовали по пустыне верхом на чудовище, и каждый из них умел легко взбираться на его спину и управлять любым воплощением Шаи-Хулуда. Фримены верили, что Шаи-Хулуд любит свои племена, и ему нет никакого дела до чужестранцев, которые расползлись по Арракису, словно дюнные вши.

Дети пустыни еще больше укрепились в этой вере, когда в ответ на ритмичные удары по песку побежала крупная рябь, предупреждавшая о том, что подземные чудовища приближаются. Наблюдатели, сидевшие на самой высокой дюне, прикрыв глаза от яркого солнца, заметили приближающихся червей. Ударники продолжали стучать вибраторами, вызывая все новых и новых исполинов.

Шаи-Хулуд был на их стороне.

Когда в облаке извергнутого песка и пряности на поверхности показался первый червь, фримены уже ждали его в полной готовности. Наиб Модок разрешил самым смелым воинам сделать трудную работу. В конце концов, ведь именно он создал возможность получить столь высокое вознаграждение.

Когда первый червь появился на поверхности, воины пустыни взобрались на него с помощью крюков и быстро просунули клинья между кольцевыми сегментами тела червя, обнажив нежную розовую плоть, прячущуюся под жестким покровом. Только так можно было заставить червя остаться на поверхности, а не нырнуть вглубь песков. Гигант извивался, чтобы избегнуть боли, но воины укрепили клинья веревками, навязав свою волю сильному чудовищу. На спину червя вскарабкались двадцать воинов. Погонщики, вставляя крюки между разными сегментами покровов червя, заставляли его двигаться в нужном направлении. Червь открыл огромную пасть, обнажив острые хрустальные зубы. Воины направили бег Шаи-Хулуда в направлении своего старого сиетча.

Модок забрался на спину второго червя вместе со следующей группой воинов.

Всего были вызваны семь червей, которых опытные фримены без труда укротили, превратив беспощадных чудовищ в послушных домашних тварей. Как правило, черви – животные с выраженным территориальным инстинктом, не любили близкого соседства других червей, но Модок умел направлять этот естественный гнев в нужное ему русло. Взбешенные черви набрасывались на любую цель, и Модок был готов им эту цель предложить.

На закате, когда тени стали длинными, черви приблизились к старому сиетчу, где люди Венпорта готовились запереть хранилище на ночь. Солнце уже клонилось к горизонту и наступили сумерки, но скрыть несущихся по песку червей от глаз чужеземцев было еще невозможно. Это будет открытая атака.

Модок сделал знак своим воинам приготовиться к схватке, когда черви были у кромки скал. Погонщики направили червей к некогда узким проходам, которые теперь были расширены инженерами Джозефа Венпорта. Когда черви поравнялись со стенами старого сиетча, четверо подрывников соскочили с его спины и кинулись к скалам, где заложили пакеты со взрывчаткой.

В сиетче прозвучал сигнал тревоги. Охрана, схватив оружие, приготовилась атаковать диверсантов, но они, заложив взрывчатку, ускользнули через проходы между скалами. Взрывы прогремели почти одновременно, взметнув вверх столбы дыма и пламени. Начали рушиться камни, еще больше расширяя проходы.

В одну из таких брешей Модок и направил своего червя, а за ним последовали шесть остальных. Модок знал, какие запасы пряности лежат в этом хранилище, и хотя Модок хотел получить как можно больше выгоды, он понимал, что не сможет захватить всю пряность, чтобы потом продать ее императору.

Император Родерик приказал ему уничтожить хранилище Венпорта и напомнил старую дзенсуннитскую пословицу: «То, что было украдено однажды, может быть украдено еще раз; то, что уничтожено, то погибло безвозвратно». Ну что ж, они унесут на своих спинах, сколько смогут во время отхода, а отступать им придется быстро.

Когда чудовища ворвались на территорию хранилища через расширенные проходы, Модок и его бойцы были готовы направить Шаи-Хулуда на разрушение. Эти черви были оружием, против которого не могли устоять наемные солдаты Венпорта.

Песчаные черви ворвались на площадку, обрамленную каменными стенами, прикрывавшими входы в хранилище. Выбрав нужный момент, сыны пустыни соскочили с шероховатых спин червей и бросились укрываться в скалах.

Люди Венпорта открыли огонь, убив нескольких фрименов. Модок насчитал десять убитых, но потери были неизбежны, и с ними надо было смириться. Все павшие – настоящие герои.

Пока черви сокрушали все на своем пути, фримены заложили еще взрывчатку у основания скал, на этот раз заряды были более мощными, и включили часовые механизмы.

У защитников хранилища не было ни малейшего шанса выжить.

Понимая, что сейчас произойдет, Модок и его фримены кинулись прочь и укрылись как раз в тот момент, когда зазвучали первые взрывы. Громоподобные удары сотрясли основания скал, которые начали крениться и падать. Зажатые в ловушке черви принялись биться о стены хранилища, обрушая их, словно гигантские тараны.

Модок и его диверсанты наблюдали за картиной страшного разрушения, предоставив червям сделать всю грязную работу. Чудовища бились о скалы, обрушая своды пещер и круша все, что двигалось. Фримены подождут, пока эта ярость уляжется после полного уничтожения сиетча, а затем заложат новую взрывчатку и освободят попавших в капкан червей, надеясь, что все они уцелеют. Фримены были убеждены, что нужно нечто большее, чем скалы, чтобы убить Шаи-Хулуда.

Выпустив червей, фримены проберутся внутрь, чтобы убить оставшихся защитников хранилища, прячущихся в туннелях. Фримены возьмут всю их воду и кровь, а драгоценной пряности будет больше, чем они смогут унести на своих плечах.

Потом эта история, приукрашенная и расцвеченная фантазией, будет передаваться из уст в уста будущими поколениями фрименов, добавляя еще одну легенду к героической истории народа пустыни.