Эпилог

«Блицкриг» образца лета 41-го года был страшен и неумолим, словно паровой каток. Сама тактика молниеносной войны, отточенная до совершенства в Польше, Франции и Югославии, была самым совершенным оружием Рейха.

Немцы не обладали численным превосходством в бронетехнике – но создавали его на участках прорывов танковых групп. Они пронзали советскую оборону, словно клинки шпаг, и неудержимо бросались вперед, запирая в «котлах» целые армии.

Знаменитые Люфтваффе также уступали по численности машин ВВС РККА. Но если немецкие панцеры превосходили советские танки только по тактическим показателям (оптике и радиофикации, что давало им некоторое преимущество во взаимодействии на поле боя) и вчистую проигрывали им по основным (бронированию, скорости, орудийной мощи), то в небе ситуация была обратной. По крайней мере, если речь идет об истребителях. Ведь самые массовые истребители РККА в 1941 году И-16 («ишачок») и И-153 («чайка») уступали по всем показателям Bf.109-E («Эмиль»), не говоря уже о новой модификации Bf.109-F(«Фридрих»). Не вдаваясь в технические подробности, стоит отметить, что самолеты, равные модифицированным «мессершмитам» в бою, появились только в конце 1942 года.

Естественно, итог воздушной схватки зависит далеко не только от технических характеристик техники; решающими факторами становятся боевой опыт пилота и его летное мастерство. Но здесь асы Люфтваффе, победно воевавшие в небе Европы на протяжении 2 лет (не учитывая войну в Испании), превосходили «Сталинских соколов» практически в абсолютном большинстве. Единственное, чем располагали советские пилоты, было их личное мужество.

Поэтому почти при двукратном численном превосходстве ВВС РККА в начале войны советскую авиацию разбили наголову. В первый же день было потеряно около двух тысяч самолетов, причем в большинстве своем прямо на аэродромах. И что интересно, немцы в последующие дни продолжили наносить успешные воздушные удары по местам базирования советской авиации. Во многом чудовищные потери ВВС были обусловлены слабым зенитным прикрытием аэродромов.

И вот результат: немецкие танковые клинья рвались вперед, на ходу прошибая жиденькую оборону, которую пытались возвести на их пути советские военачальники. Наиболее грамотные командиры отмечали, что темп наступления нацистов зависит от скорости движения танковых и моторизованных колонн, и концентрировали оборону именно на шоссе. Иногда немцев действительно получалось остановить. Но гибкий во взаимодействии вермахт реагировал молниеносно: вместо получивших по зубам танкистов советскую оборону обрабатывали массированными воздушными ударами пикирующие бомбардировщики. Ответить было нечем… Перепаханные авиабомбами позиции, зачастую уже лишенные артиллерии, штурмовали еще раз, еще большим числом танков. Если красные бойцы и командиры благодаря сверхъестественному мужеству и самопожертвованию умудрялись отбиться еще раз, их снова бомбили… Эта чудовищная карусель продолжалась до тех пор, пока оборона полностью не подавлялась.

Но такое сопротивление случалось редко. Мужество и героизм были массовыми, а вот умение грамотно командовать и своевременно реагировать на немецкие удары встречалось значительно реже. Обычно советские командиры высоких рангов предпочитали воевать по устаревшим уставам, растягивая оборону в тонкую нить, равномерно распределяя силы по всей линии фронта. Результат не заставлял себя долго ждать. Немецкие танковые клинья, легко прорывая оборону, рвались вперед «до последней капли бензина», молниеносно занимая крупные железнодорожные узлы и важные развязки шоссейных дорог. И оказавшиеся в окружении огромные массы советских войск сразу оставались без подвоза боеприпасов, топлива и продовольствия, теряли связь с командованием. Начинались неконтролируемые и неорганизованные отступления. И зачастую прямо на маршах советские танкисты и артиллеристы вынуждены были бросать сотни единиц исправной бронетехники и орудий, просто потому что кончалось топливо или нечем было стрелять… Стрелковые же части, не сумевшие отступить, оказывались в смыкающихся «котлах» без боеприпасов, танков, пушек. Им нечем было отвечать наседающей немецкой пехоте, которой в приграничном сражении было-то как раз в 1,5 раза больше.

Вот они, символы «Блицкрига»: Люфтваффе и Панцерваффе! Но был и третий компонент столь совершенного военного симбиоза.

…«Бранденбург-800» не стал первым в истории диверсионным подразделением: у британцев в тот же период имелись «коммандос», у большевиков – ОСНАЗ. Да и сама идея спецсил уходит корнями в глубокую древность: исмаилитские ассасины, японские ниндзя, русские казаки-пластуны… Этот список можно продолжать очень долго.

Но в то же время «Бранденбург-800» был по-своему уникальным подразделением. Находясь в июне 41-го в оперативном подчинении армейского командования, немецкие спецназовцы максимально эффективно использовались на наиболее ключевых участках наступления.

Пример тому – захват мостов через Двину (что обеспечило стремительное продвижение группы армий «Север»), где «бранденбуржцам» противостояли пограничники (бойцы действительно серьезно подготовленные). Или захват мостов через Березину. Причем в последнем случае диверсанты не только захватили стратегически важные объекты, но и в течение суток удерживали их. Про уровень подготовки «бранденбуржцев» говорит тот факт, что малым числом (29 человек) они сумели отбить атаки превосходящих сил советской пехоты и танков. И пускай бронетехника наверняка была представлена не тяжелыми КВ или мощными Т-34, но ведь даже массовые Т-26 и БТ были для пехоты смертельно опасны!

Бойцы батальона (а затем и полка) были заточены не под разведку под видом местных, не на разовую диверсионную акцию, а на масштабную дезорганизацию советского тыла. Наиболее яркий известный пример – взятие Майкопа в 1942 году. Тогда диверсионная группа, проникшая в город в форме бойцов и командиров госбезопасности, заняла узел связи, а затем начала сеять по городу панические слухи о немецком прорыве и окружении. Масса отступающих войск, находящаяся в Майкопе, легко поддалась панике, а возможность связи с руководством была заранее исключена немецким спецназом.

Основные же силы германцев подошли к городу только на следующие сутки и не встретили организованного сопротивления.

Но это только наиболее известные операции. На деле же «бранденбуржцы» двигались впереди порядков наступающих войск и полноценно использовали все имеющиеся в своем распоряжении возможности. Они начали войну еще 21 июня, организованно лишив советские войска связи. А затем… Навести авиацию на колонну советской бронетехники или демаскировать позиции артиллеристов, организовать налет на штаб подразделения или перехватить связистов – все это совершалось попутно. Они сеяли панику и выявляли наиболее слабые участки обороны советских войск, по которым тут же следовал мощный удар. Они наносили жесткие точечные удары, лишая войска командования, а командование – связи с частями.

А еще они устраивали показательные расстрелы мирных жителей, разжигая в обычных людях ненависть к отступающей советской армии…

Но не стоит забывать, что «Бранденбург-800» был не единственным немецким спецназом. В структуре Абвера были и другие разведывательные группы, а кроме того, специальные подразделения имелись и в составе войск СС. Третий рейх активно использовал коллаборационистов, русскоговорящих среди которых после Гражданской было хоть отбавляй. Но отдельно стоит упомянуть батальоны «Роланд» и «Нахтигаль», что очень важно к пониманию современной ситуации на Украине.

Дело в том, что часть территорий еще Киевской Руси, в свое время вошедших в состав Великого княжества Литовского, а затем и Речи Посполитой, после раздела Польши в XVIII веке «ушла» под Австрийскую империю. Это как раз территория Западной Украины, где русских почему-то особенно сильно ненавидят.

Но вот почему?

Во время Крымской войны бывший союзник по Наполеоновским войнам, Австрия, спасенная от разрушительной революции русской армией, нанесла России удар в спину. Австрийцы не объявляли войну, но устроили на пограничной территории показательную военную демонстрацию, привязав часть русской армии к границам. Ту часть, которая была так нужна в Крыму… С тех пор Российская и Австрийская (а в будущем Австро-Венгерская) империи последовательно выступали противниками друг друга.

На карпатской территории Австрии проживали славяне, которых также еще называют русинами. По отношению к русским они были настроены в целом дружелюбно. Но еще во времена гонений на православных в Польше и Польско-Московских войн среди местного населения выделилась прослойка, принявшая церковную унию, что подчиняла Православную церковь католической. Вылилось это в жестокие притеснения исконно православного населения, за которое в свою очередь заступалась Московская держава. Весь семнадцатый век здесь реками лилась кровь: то во время казачьих восстаний, то во время их подавления, во время турецких походов и татарских набегов и, конечно, во время войн с Москвой. В итоге левобережная Украина вместе с Киевом отошли к России в XVII веке, затем туда же «ушла» бо́льшая часть правобережной в XVIII веке. Да только и «союзнички» австрийцы подсуетились, оттяпав свой кусок пирога… На русской территории униатов или обращали обратно в православие, или изгоняли, а на австрийской земле они находили надежное пристанище.

И в XIX веке, в период создания противоборствующих военных блоков в Европе, многонациональная Австро-Венгерская империя делала ставку на те слои населения, что активно выступали против ее политических врагов. В Хорватии поддерживалось национальное течение, ориентированное против сербов и в будущем выродившееся в усташей. Про их зверства во Вторую мировую стоит написать отдельную книгу, достаточно сказать, что в концлагерях они устраивали соревнования на число зарезанных за раз сербов. Победитель чемпионата за сутки зарезал более тысячи человек… А в карпатской Украине ставка была сделана на национальные течения, что имели униатские корни и ненавидели русских. Вспомните Степана Бандеру, самого одиозного лидера националистов Западной Украины. Кто он по происхождению? Сын священника униатской церкви.

При этом стоит отметить, что среди русин были очень сильны великоросские устремления, которые, естественно, поддерживала Россия. Австрийцы пытались прижать русофильские организации, устраивали политические процессы над их лидерами, но фактически ничего этим не добились.

Однако во время войны военное положение и тот факт, что бо́льшая часть русинского населения встретила русскую армию как освободителей, дал австрийским властям повод «подавить сепаратистские течения». Тысячи русинов погибли в концентрационных лагерях Талергоф и Терезин, а общее число жертв (среди которых имеются и дети, и старики, и женщины) оценивается в 60 тысяч человек.

Зато тех, кто отличался ненавистью к России и русским, австрийцы поддерживали, как могли, создавая в Галиции политический противовес «великороссам». Это и были первые «украинцы» по самоназванию (до того даже делегации от местного населения именовались русскими). На территории исторической Украины в тот период времени преобладало иное самоназвание местного населения (воспринимавшего себя отдельной частью русского народа) – малороссы, да и сама земля носила имя Малороссии (вспомним Гоголя).

В общем смысле идеология «украинцев» заключалась в выделении нации из состава русского народа и ориентации ее на Запад. То есть всё, как и сегодня. Только стоит отметить, что русским в многонациональной царской России именовался человек любой национальности, принявший православие. Соответственно ориентирование на Запад первых «украинцев» заключалась в тяготении к католической церкви и существовании в составе европейской державы. Любопытно, что в 1945 году бойцы дивизии СС «Галичина» не были выданы англичанами советской стороне из-за давления папы римского, именовавшего украинских эсэсовцев «добрыми католиками» (в дивизии служили капелланы из числа униатов).

Австрийцам было очень выгодно существование подобных политических и национальных течений, ведь назревала большая война. В случае удачного ее исхода украинофильские идеи становились дополнительными рычагами, способствовавшими в присоединении богатой хлебом Малороссии к империи Габсбургов. А потому их не просто поддерживали, их создавали при активной поддержке униатской церкви. Даже украинская «мова», по некоторым данным, разрабатывалась искусственно (по крайней мере, определенные ее особенности).

И еще немного про поддержку униатской церкви. После развала СССР грекокатолики подняли голову на Украине, добились (причем нередко насильственным путем) «возвращения» им православных приходов. Сейчас, в период боевых действий в Новороссии, униаты активно поддерживают украинских силовиков и националистические формирования, собирая для них денежные средства и закупая в том числе грузы военного назначения (каски, бронежилеты). Не так давно на просторах интернета и в новостях можно было увидеть «православного» священника с Украины, призывающего уничтожать русских. Знакомьтесь, это униат.

Во время Первой мировой войны из числа представителей скаутских организаций галицких украинофилов австрийцами создавались военные формирования, получившие статус ландвера (ополчения). Этим было положено создание частей «сечевых стрельцов». Они приняли бесславное и невнятное участие в боевых действиях с русской императорской армией, ничем особенным себя не проявив.

Но уже после Первой мировой войны, когда часть территорий Западной Украины отошли Польше и Чехословакии, часть «стрельцов» приняли активное участие в развитии скаутских движений и националистических формирований. К слову, поляки украинцев довольно крепко прижимали, и действия боевых групп националистов носили характер «актов возмездия». А «сечевые стрельцы» в Чехословакии, во время оккупации страны, после «Мюнхенского сговора», оказали вооруженное сопротивление венграм.

Перед началом Великой Отечественной войны руководство Третьего рейха посчитало целесообразным использование националистических течений западных украинцев. Естественно, оуновцы пошли на контакт, обманутые лживыми посулами о будущей независимости Украины. Впрочем, совершенно безмозглыми они не были, просто из двух зол выбрали наименьшее. Тем более союз с немцами соответствовал изначальным идеологическим установкам украинофилов.

Со стороны украинских националистов последовало предложение о создании в составе вермахта своих боевых частей. Однако в планы гитлеровцев не входило создание украинской армии, потому из добровольцев, уже имеющих боевой опыт, было создано всего два батальона. Их цель – совершение диверсионной деятельности в Западной УССР и дезорганизация тыла.

Часть личного состава прошла подготовку по минному делу и организации диверсий на транспорте и линиях связи в лагере «Бранденбург-800». Это были не полноценные спецназовцы, а «рабочий материал», получивший минимальные навыки. Тем не менее диверсионные группы батальонов перебросили через линию фронта 21 июня, как и прочих «бранденбуржцев».

Остальной личный состав проходил подготовку на территории оккупированной Польши. В одном из отрядов был создан хор «Соловейко», который пользовался большой популярностью у командиров вермахта. Отсюда и название батальона «Нахтигаль» – соловей.

И «Нахтигаль», и «Роланд» находились в оперативном подчинении «Бранденбурга», но единственное громкое их дело (а точнее, «соловьев») – захват Львова. Вскоре после этого произошел конфликт руководства оуновцев и гитлеровцев, в ходе которого оуновское правительство было арестовано. Бойцы «Нахтигаль» отказались принимать дальнейшее участие в боевых действиях в составе вермахта и были разоружены.

Стоит отметить, что само по себе желание свободы и независимости родины не может быть порочно. Среди «сечевых стрельцов» и прочих националистических украинских формирований наверняка имелись искренние патриоты, верившие в свою правоту. Однако также стоит отметить, что оуновцы и нацистские формирования зарекомендовали себя в первую очередь как военные преступники.

Еще в Первую мировую войну во время геноцида русинов множество людей пострадало от наветов украинофилов, а наверняка и от их личного насилия. Что же касается Второй мировой, то еще бойцы «Нахтигаль» засветились во Львове в массовых акциях террора. Уничтожение гражданского населения по национальному признаку (русских, евреев) было спровоцировано чисткой тюрем сотрудниками НКВД, в ходе которых погибло более двух тысяч человек. Среди них были далеко не невинные жертвы, хотя понятна и агрессия «соловьев». Понятна, но месть энкавэдэшникам не вяжется с истреблением некомбатантов и никак не оправдывает действия бойцов батальона. Они не стремились на фронт мстить в бою, они убивали (а еще наверняка насиловали и грабили) тех, кто не мог за себя постоять.

После расформирования обоих подразделений бо́льшая часть их бойцов подписали индивидуальные личные контракты с немцами и были сведены в отдельный 201-й батальон охранной полиции, который весной 1942 года отправился в Белоруссию. Неподписавшие пополнили трудовые лагеря.

В Белоруссии украинцы приняли участие в борьбе с партизанами. Вроде как успешное: на 30 погибших бойцов приходится порядка 2000 уничтоженных противников. Вот только не стоит забывать, что немцы и иже с ними очень любили преподнести себя, подчистив статистику. А ведь при этом в некоторых источниках прямо указывается, что среди уничтоженных партизан было столько-то детей.

Другими словами, для борьбы с «лесными мстителями» активно применялась политика уничтожения заложников. К примеру, часть жителей какого-то села или деревни обвинялась в пособничестве партизанам. И когда происходила крупная диверсия или иная громкая акция, немцы показательно уничтожали мирное население. А всех уничтоженных жителей (женщин, стариков, детей, младенцев) зачисляли в партизаны и вносили в победные списки.

Верится с трудом? Но бойцы 201-го полицейского батальона чуть позже вошли в состав дивизии СС «Галичина», «отличившейся» в борьбе с югославскими партизанами при подавлении Варшавского и Словацкого восстаний. Весь «боевой путь» дивизии отмечен множеством военных преступлений.

Также стоит отметить, что население Западной Украины, вошедшее в состав СССР после «Польского похода» РККА, к новой власти относилось враждебно: люди искренне (и не без оснований) боялись колхозов. Точнее, того, что их будут туда загонять. Хотя до 1941 года система коллективных хозяйств на Западной Украине как таковая не была развернута, местные поддерживали оуновцев. А в начале Великой Отечественной на отступавших красноармейцев и пограничников в Карпатах открыли настоящую охоту… Также стоит отметить, что данная территория была самой спокойной из завоеванных немцами в ходе Восточной кампании.

…Активное развитие партизанского движения в СССР, а особенно на территории Белоруссии, было обусловлено рядом факторов. И первым из них, как ни странно, является хваленый немецкий «Блицкриг». Парадокс, конечно, ведь тактика молниеносной войны позволяла немцам в самый короткий срок уничтожать своих противников. Но уже в Югославии она дала сбой в виде повсеместно развернувшегося партизанского движения. Ведь сербская армия не была уничтожена в полевых боях, ее солдаты встретили капитуляцию страны с оружием в руках… План «Барбаросса», построенный на этой самой «молниеносной» тактике, предусматривал полный разгром РККА за шесть недель в приграничной зоне. И несмотря на кажущийся успех плана, по сути, он оставался авантюрой: Гитлер не учел слишком много важных факторов.

К примеру, хваленый немецкий Абвер «просмотрел», что на западной границе сосредоточено не более сорока процентов Советской армии. То есть уничтожить всю ее в приграничном сражении и не дать отступить в глубь страны было просто невозможно. Оставшиеся шестьдесят процентов по мере поступления развернули второй эшелон обороны. Проломили и его, но возводились новые рубежи – каждый раз немецкие ударные отряды упирались в яростную оборону красноармейцев.

Абверовцы ничего не узнали о новых советских танках Т-34 и КВ. Конечно, режим повышенной секретности сыграл скорее негативную роль: экипажи просто не успели освоить и обкатать новые машины. Кроме того, знай немцы, что РККА обладает столь совершенными танками, могли бы и еще раз призадуматься о целесообразности нападения.

Но тем не менее само наличие Т-34 и КВ было очень неприятным сюрпризом. У местечка Райсеняй в Литве один КВ, всего ОДИН, остановил движение немецкой танковой дивизии на целые сутки. Взяли «Клим Ворошилов» только из зениток «Ахт-Ахт» калибра 88 мм. А во время грандиозного танкового сражения под Луцком – Дубно – Бродами состоялся бой немецкой кампфгруппы из 40 панцеров с 10 Т-34 и КВ. Советские танкисты без потерь остановили врага…

Но не учтено было не только техническое превосходство бронетехники РККА и возможности выстраивания эшелонированной обороны. Не учтен был русский менталитет (а я все же считаю русских, белорусов, малороссов единым народом).

Русский менталитет формировался на протяжении столетий в постоянной борьбе с кочевниками, борьбе за жизненное пространство, борьбе на уничтожение. Тяга к самопожертвованию веками формировалась в русском человеке (ведь степняков часто не получалось остановить, но удавалось затормозить ценой собственной гибели; за это время многие мирные жители успевали спрятаться в лесах). И вот этого немцы не учли.

Не учли, что перед каждой пограничной заставой останется компактное немецкое кладбище, на один-два взвода. Не предвидели, что первый приказ об отступлении в Великой Отечественной войне будет отдан 22 июня именно ими: яростная контратака запертых в ловушке Брестской крепости красноармейцев опрокинула и уничтожила ударные группы вермахта. Кто до войны смог бы поверить, что гарнизон крепости продержится в осаде более 2 недель без еды, воды, боеприпасов и медикаментов? Что иссушенные жаждой красноармейцы будут находить в себе силы снова и снова бросаться в контратаки?

Немцы не могли себе даже представить, что советские летчики-истребители пойдут на самоубийственные тараны, спасая жизнь боевых товарищей, а сбитые бомбардировщики направят свои машины на наступающие колонны германской техники. В их голове не укладывалось, что порой даже один мальчишка-артиллерист будет вести огонь (из дивизионного орудия Ф-22, аналогов которого у фрицев не было) по танкам, успешно уничтожая боевые машины и драгоценные жизни экипажей до собственной смерти. Что экипаж единственного Т-28 ворвется в уже оккупированный Минск и устроит нацистам кровавую бойню!

Нет, предвидеть ничего подобного немцы не могли.

Они не учли, что благодаря курсам ГТО и движению «Ворошиловских стрелков» бо́льшая часть советской молодежи получила начальную военную подготовку еще в школе, что дало советскому командованию возможность быстро формировать пополнение на фронт. И, к слову, именно вчерашние школьники выиграли войну.

Не учли, что с 30-х годов политический курс страны изменился на преемственность по отношению к Российской империи. Наиболее явно это проявилось во время войны, однако уже в 30-е годы на патриотическом воспитании молодежи и изучении истории России делался особый акцент. Это, в свою очередь, в значительной степени повлияло на моральные установки молодежи.

В генштабе вермахта при разработке «Барбароссы» не сделали поправку на русскую смекалку. А зря. В конце 1941-го ситуация с артиллерией и бронетанковыми силами на фронте была более, чем плачевна: Верховный главнокомандующий (Сталин) поштучно (!!!) распределял танки между армиями. Когда генерал Рокоссовский запросил дополнительную артиллерию взамен утерянной в боях, ему предложили потрясти ближайшее артиллерийское училище на предмет учебных единиц. И это при том, что участок ответственности будущего маршала – Волоколамское шоссе – был самым важным в обороне Москвы! Училище уже успело эвакуироваться, но местные старожилы указали на забытый склад с законсервированными осадными орудиями времен Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. К ним подошли трофейные английские снаряды времен Гражданской. У пушек не было прицельных приспособлений, каждое орудие могло сделать не более десяти выстрелов до полного износа ствола.

Но хватило и десяти. Организовали танковые засады, набили в них до роты немецких панцеров. Целиться приходилось через ствол, выстрелы были неточными, но даже попадание снаряда (калибра 152,4 мм) рядом с танком его переворачивало, а прямой удар полностью уничтожал машины. Немцы сочли, что столкнулись с очередной секретной разработкой русских (как с «Катюшами») и затормозили наступление. Пока разобрались, что к чему, Рокоссовский получил адекватное подкрепление.

Будущему маршалу повезло, хотя большинство на его месте сложили бы руки и прошли мимо такой удачи. А вот рядовые бойцы действовали просто, но не менее эффективно. По воспоминаниям немецких офицеров, на лесных дорогах русские часто устраивали засады: повалив дерево перед двигающейся колонной техники, они выбегали из леса и забрасывали машины бутылками с зажигательной смесью («коктейлем Молотова»). Смерть экипажей в объятых пламенем панцерах или бронетранспортерах была поистине ужасна.

…Было еще очень много вещей, которые не просчитали хваленые немецкие аналитики. Союзники-японцы обязывались начать наступление на Дальнем Востоке, довершив уничтожение Союза. Но загодя дважды крепко получив (в боях у реки Хасан и на Халхин-Гол), азиаты посчитали, что нечего лезть напролом в третий. Пускай немцы вначале разобьют всю Красную армию, возьмут Москву, тогда уж и они подключатся.

А в итоге во время боев под столицей у Сталина, как у хорошего карточного игрока, оказался в рукаве козырь – целая кадровая армия, получившая победный боевой опыт в боях с японцами! До определенного момента ее держали на границе с Китаем (оккупированным Японией), но битые самураи решили начать агрессию против американцев. Контрнаступление советских войск (большей частью переброшенных с Дальнего Востока) под Москвой было очень неприятным «сюрпризом» для Гитлера.

Хотя, казалось бы, в целом германцам в 1941-м сопутствует военная удача. К примеру, число попавших в плен в первый год войны бойцов РККА было действительно огромным, называют цифру в два миллиона человек. При этом стоит отметить, что немало людей ненавидели советскую власть (с Гражданской прошло всего 20 лет, да и большевики успели натворить дел), многие поверили в гитлеровскую ложь «об освобождении». Так что процент сознательно сдавшихся в плен и желавших дальнейшего сотрудничества был немалым. Кроме того, многие сдавались ранеными или исчерпав все возможности вести бой.

Однако тысячи советских воинов продолжали сражаться даже в безвыходных ситуациях, при первой возможности прорываясь к своим. По пути они наносили очень болезненные удары по коммуникациям, штабам, тыловым и боевым частям. И хотя к линии фронта выходили единицы, такие удары в значительной степени тормозили темп немецкого наступления. Это пример истинного мужества воинов, нечеловеческими усилиями которых в далеком 1941-м ковалась будущая победа.

…Победный немецкий марш, стремительные рывки в глубь страны, нацеленность на прорыв обороны и быстрое завершение кампании – все это сказалось на том, что многие «котлы» не были до конца зачищены. В них «варились» целые армии, так что даже та часть бойцов, что выжила и не попала в плен, была очень многочисленной. Уцелевшие в «котлах» красноармейцы и командиры зачастую не рвались в бой, предпочитая осесть среди мирного населения. И обвинять их с точки зрения человеческой морали нельзя – люди в буквальном смысле прошли через ад.

Но очутившись в немецком тылу, они оказались на виду, на них быстро выходила оккупационная администрация. Кого-то без всяких разговоров угоняли в Германию, а кому-то делались «предложения, от которых нельзя отказаться» – вступить в ряды полицаев. И были те, кто шел, не видя для себя другого выхода.

А кто-то нет. В Белоруссии, на Брянщине и Смоленщине сама природа (густые леса, болота) будто создана для ведения партизанской войны. И чуток оклемавшиеся военные предпочитали уходить в них, начиная новую для себя войну, благо в большинстве своем сумели припрятать оружие. На Украине партизанское движение не смогло получить широкого развития как раз из-за особенностей природы – малого количества лесных массивов.

Участь вступивших в ряды полицаев была незавидна. Их грамотные и жестокие командиры, набранные в основном из идейных противников большевизма, вязали своих подчиненных кровью. Полицаев привлекали к многочисленным расстрелам евреев, комиссаров, военнопленных, гражданских заложников… После этого пути назад не было, люди, по сути, «продавали душу». Заливая голос совести и страх расплаты спиртным, они быстро скатывались до грабежей, изнасилований и прочих преступлений, превращаясь в верных немецких псов. Таких, кто способен жестоко растерзать любого, на кого указал хозяин.

Правда, нередкими были случаи, когда часть полицаев уходили партизанить, а кто-то вел двойную игру: подчинялся немцам, но при случае помогал партизанам.

Немецкая политика согласно плану «Ост» была беспощадна к населению Белоруссии. Людей обирали до последней нитки, угоняли в Германию, совершали чистки «неблагожелательных элементов». Тех, кто укрывал у себя раненых красноармейцев, просто уничтожали. Так что население быстро возненавидело оккупантов, и приток добровольцев в партизанские отряды заметно рос. Но на первые диверсионные акции немцы ответили террором, показательными казнями случайных заложников. Вот только германцами опять не был учтен русский менталитет: вместо того чтобы морально сломаться, партизаны ожесточались и мстили. Война в тылу пошла на уничтожение и приобрела грандиозный масштаб. Какое-то время на территории Белоруссии шли настоящие полевые сражения, у врага отбивались территории целых областей, возникали партизанские зоны и края!

Естественно, они уничтожались немцами, но ведь сколько сил и средств приходилось тратить на чистку тыла, когда они были так нужны на фронте!

По достоинству партизанское движение было оценено в управлении НКВД. Под руководством легендарного Павла Судоплатова была создана Отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД СССР. На базе бригады формировались диверсионные группы для заброски в тыл противника. Ускоренный курс спецподготовки делал из бывалых фронтовиков настоящих спецназовцев, не хуже «бранденбуржцев». В группы обязательно включали радистов, специалистов-подрывников, а в зависимости от назначения еще и снайперов, инструкторов по рукопашному бою и стрелковой подготовке. Диверсанты могли получить конкретные задания, выполняемые силами исключительно группы, или же выходили на контакт с существующими партизанскими отрядами, или же сами их организовывали, становясь ядром будущего соединения.

Главное, подобная практика на порядок увеличила профессионализм действий «лесных мстителей» и позволяла координировать действия партизан из «Центра».

Но и гитлеровцы умели адекватно реагировать. Педантичные немцы старались принять любые возможные меры по защите от партизанских налетов. Еще летом 1941 года ими создавались специальные конные патрули, контролировавшие объекты инфраструктуры, дороги, а солдатам запрещалось находиться вне части поодиночке и безоружными. Но вскоре стало понятно, что эти мероприятия совершенно неэффективны.

Чуть позже в тылу развернули значительное число охранных и полицейских частей, которые специализировались исключительно на партизанах, но и их действия нельзя назвать успешными. «Лесные мстители» наносили удары из засад, продолжали совершать диверсии, но столкновения с более сильным противником избегали, отступая в глубь лесов. Немцы и другие бойцы охранных частей (вспомним про «соловьев» – украинцев) отыгрывались на мирных жителях, совершая показательные казни. Иногда эти меры приносили свой результат, и партизаны, чьих ближних изуверски казнили, бросались в боя, попадая в заранее подготовленные ловушки. Но сражаться с охваченными праведной яростью «мстителями» было еще тем делом – «красные» не знали жалости ни к себе, ни к противнику, и очень дорого продавали свои жизни.

Для того чтобы эффективнее контролировать оккупированную территорию, германцами была развернута система опорных пунктов, связанных между собой. «Укрепленные деревни» становились базами полицейских и охранных частей; опираясь на них, гитлеровцы совершали рейды в глубь партизанских районов и карательные акции. Но зачастую гарнизоны опорных пунктов сами становились целью нападений крупных отрядов «мстителей».

Пытались немцы защитить и железную дорогу – объект инфраструктуры, более всего страдавший от диверсий. Меры принимались самые серьезные. Наиболее уязвимые места – мосты охранялись крупными подразделениями (не менее усиленного взвода), на вооружении которых было достаточно пулеметов, минометы и зенитная артиллерия. Плюс ко всему мотоциклы и легкая бронетехника. Подходы к мостам перекрывали колючей проволокой (иногда по ней пускали ток) и минировали, деревья и кустарник вокруг вырубали, устанавливали дозорные вышки, оснащенные машингеверами и прожекторами. Двухкилометровая зона вокруг признавалась запретной для движения посторонних, дежурные расчеты открывали огонь на каждый шорох. Для гарнизона оборудовались пулеметные точки, дзоты и доты, блиндажи с надежным перекрытием. Орешек очень крепкий, взять в лоб который было практически невозможно.

Железнодорожные переезды и наиболее опасные участки перегонов старались укрепить также. Но ведь сотни километров дороги подобным образом не перекроешь… Ограничивались вырубкой леса, возведением укрепленных стационарных постов, меняющимся графиком пускали бронелетучки и бронепоезда, над дорогой постоянно дежурила авиация… Тщетно. Удары по железке только учащались и усиливались, партизаны быстро набирали необходимый опыт.

Нацистами всесторонне практиковался захват заложников и их уничтожение – «лесные мстители» наносили еще более чувствительные и дерзкие удары, выявляли и истребляли предателей, уничтожали немецких чиновников, отдавших приказ о казни. Кровь щедро лилась с обеих сторон, ответные удары следовали друг за другом, при этом более всего страдало местное население. Но простые люди понимали, кто истинный враг, понимали, ради чего и из-за чего страдают. Они знали, что удары по коммуникациям здесь очень выручают там, на фронте, а потому всячески пытались помочь «лесным мстителям», ряды которых регулярно пополнялись добровольцами.

Пытались немцы также изменить логистику перевозок, задействовать второстепенные линии, менять график движения – но эшелоны с ценными грузами и людьми снова шли под откос. Партизаны вовремя получали необходимую информацию и переносили направление ударов. Когда же диверсии на транспорте стали выполняться повсеместно, по четко сработанному плану «Центра» (операции «Концерт», «Рельсовая война»), движение немецких эшелонов было вовсе парализовано.

Нейтрализовать советских партизан нацисты пытались как могли: помимо развертывания охранных и полицейских частей бросали против «мстителей» войсковые части, активно задействовали авиацию и бронетехнику. Для борьбы с партизанами на базе первого панцера был разработан даже специальный танк!

Но самым успешным опытом стало применение «охотничьих» ягдкоманд. Небольшие подразделения формировались из бывших егерей, лесничих, спортсменов-охотников. Им был знаком лес, они умели выждать «добычу» и метко стреляли, обладали богатым фронтовым опытом и оттого не стремились снова попасть в мясорубку полевых сражений. Специальный «лесной» камуфляж и первоклассное оружие делало бойцов ягдкоманд опасным противником, замотивированным выполнять свою новую работу качественно. На каждую группу выделялось по одному пулемету, автоматы, ружейные гранатометы, трофейные АВС и СВТ, в том числе с оптическими прицелами (они специализированно отбирались для ягдкоманд). Советские полуавтоматические винтовки плохо показали себя на фронте из-за своей капризности и многочисленных отказов. Но, как правило, все это было следствием неумелой эксплуатации сложного в обращении оружия. В руках профессионалов из ягдкоманд СВТ-38, СВТ-40, АВС-36 полностью раскрыли свой немалый потенциал.

«Егерский спецназ» перенял тактику партизан, успешно организуя засады и слежки, грамотно отступая при столкновении с превосходящими силами противника. Местом внезапных нападений «охотников» становились партизанские тропы, потенциально наиболее уязвимые объекты инфраструктуры, деревни, которые, по данным немецкой разведки, снабжали «мстителей». Первоклассное вооружение небольших групп (10–15 человек), внезапность атаки и подготовленные позиции, камуфляж – все это в сумме давало егерям значительное преимущество. Подвергались нападению отряды незначительной численности (от 5 до 20 человек), с более крупными соединениями бойцы ягдкоманд предпочитали не связываться (хотя при особой нужде могли атаковать и их). В числе «охотников» зачастую имелись радисты, которые в таком случае вызывали дополнительную поддержку и предупреждали о готовящейся диверсии.

Кроме того, навыки охотников и камуфляж позволяли егерям незаметно выслеживать партизан до расположения их баз. В таком случае «мстители» были практически обречены… Но и ягдкоманды несли потери.

Однако в Рейхе имелась еще одна категория граждан, способных вести «охоту», но по определенным причинам не вошедших в число ягдкоманд. Браконьеры.

История создания зондеркоманды СС «Ораниенбаум», состоящей из браконьеров и специализированной под борьбу с партизанами, неотрывно связана с именем Оскара Дирлевангера. Ветеран Первой мировой, воевавший на Западном фронте, кавалер двух степеней Железного креста, ветеран фрайкора, принявший участие в борьбе с Рурской Красной армией в 20-е годы… Убежденный нацист, вступивший в партию в самом начале ее существования, Дирлевангер мог добиться высоких постов с такой-то биографией. Собственно, к этому все и шло. Но погорел любвеобильный Оскар на растлении несовершеннолетней девочки из «Союза немецких девушек» и очутился на два года в тюрьме. Вышел, воевал в Испании в составе легиона «Кондор», заслужил испанский крест. Подал на апелляцию и был оправдан по всем статьям.

Именно он предложил формировать специальное подразделение из браконьеров, томящихся в заточении, и в дальнейшем стал их командиром. Браконьеры до того сидели в концлагере Заксенхаузен, а потому второй шанс восприняли серьезно. Тем более зондеркоманда СС была далеко не тем 999-м батальоном, из которого практически невозможно вырваться (штрафные части в вермахте появились задолго до Красной армии). Другим было и оснащение, и отношение, имелись свои привилегии. Хотя присутствовал определенный процент дезертирств. И кто знает, возможно, кто-то из браконьеров, прошедший ад концлагерей, возненавидел нацистский режим и присоединился к партизанам? Все может быть.

Однако зондеркоманда СС «Ораниенбаум» зарекомендовала себя в боях с партизанами с наилучшей стороны. И если в начале боевого пути она представляла собой ту же ягдкоманду, то в процессе боевых действий на смену погибшим браконьерам стали приходить уголовники. Они не искали возможности искупить свои прошлые преступления, нет. Они получили лицензию на новые: новые грабежи, новые изнасилования и новые убийства. Зондеркоманда СС «Ораниенбаум» со временем раздулась до бригады СС «Дирлевангер», выродившись в карательную часть, оставившую за собой в Белоруссии сотни пепелищ и тысячи трупов гражданского населения. Во время операции «Багратион» бригада сумела вырваться из БССР (что говорит не о профессионализме бойцов, а о том, что они просто бежали), а после приняла участие в подавлении Варшавского восстания. Естественно, уголовники Дирлевангера отметились нечеловеческой жестокостью и зверствами.

Но всему приходит конец. Бригада стала дивизией, но это не спасло ее от уничтожения в 1945 году. Сам Оскар Дирлевангер попал в плен к союзникам, где, очевидно, надеялся спастись (многие эсэсовцы, сдавшиеся англичанам или американцам, сохранили не только жизнь, но и свободу). Может быть, так и получилось бы. Но попал Дирлевангер к французам, а последние, учтя некоторые личные факторы, посадили его в тюрьму, охраняемую польскими солдатами. Бывший комдив перед смертью испытал весь спектр «прелестей» и физических ощущений беспомощной жертвы. Какой мерой мерите, такой вам и воздастся…

Страна выдержала самое страшное в своей истории испытание. Выдержали фронтовики, своими жизнями платившие за жизнь и свободу родных и потомков. Выдержали работники тыла, работавшие в нечеловеческих условиях и все же сумевшие обеспечить фронт большим количеством танков, самолетов, орудий, боеприпасов, чем весь европейский военно-промышленный концерн, работающий на Рейх. И ведь не мужики же работали, женщины и подростки…

Выдержали партизаны, несшие огромные потери, но сумевшие в значительной степени парализовать немецкие транспортные артерии.

И нисколько не умоляя мужество, самопожертвование и подвиг наших предков, стоит отметить, что подобное испытание народ не смог бы вынести без Божьей помощи.

Свершился завет – во время Великой Отечественной войны люди обратились к Богу. Миллионы матерей, жен, отцов молили Бога о спасении близких, сражавшихся на фронте. А на поле боя сотни, тысячи, миллионы душ павших воинов забирали Ангелы на Небеса. Ведь погибнуть за Отечество – значит принять смерть за други своя. А это одна из высших доблестей православного христианина.

Именно во время войны государство вернулось к истокам – официально прекратились гонения на Церковь, разрешены были службы, людей перестали преследовать за религиозные убеждения. Открылись тысячи приходов, а руководство страны пошло на близкий контакт с Православной церковью, решительно поддержав ее в противостоянии с обновленцами. Было реабилитировано казачество и созданы казачьи соединения. РККА признали преемницей царской армии, вернув офицерские звания и погоны, разрешив носить наряду с советскими наградами Георгиевские кресты. И малоизвестен сегодня тот факт, что не сданы были именно те города, вокруг которых был совершен Крестный ход.

Сама Церковная организация русской Православной церкви также не осталась в стороне. Происходил постоянный сбор средств среди верующих, шедший на помощь фронту, в поддержку раненым и семьям погибших воинов. На эти средства строились танки (колонна «Дмитрий Донской») и самолеты (эскадрилья «Александр Невский).

Но главное – это молитвенная помощь православному воинству, защищавшему свою землю (ведь бойцы 20-х годов рождения были крещены), и духовная поддержка людей. Русская православная церковь разделила судьбу народа и страны, выдержав вместе с ними это тяжкое испытание… Символично, что Пасха 1945 года пришлась на шестое мая, день памяти Святого Георгия Победоносца, небесного покровителя русского воинства.

А напоследок хочется просто помолчать. Ведь, кажется, молчанием у нас принято поминать память героев Великой Отечественной…