Глава двадцать первая. Свидание с будущим

Пассажирский флаер опустился в маленьком аэропорту – самом близком к Москве. Долг воспользовался служебным положением и смог протащить на борт противорадиационные костюмы и сумку с оружием. Он был настроен крайне решительно. Несколько часов они с Глебом разговаривали в кабинете Умника в покинутом бункере, решая, что делать. Правда, к компромиссу придти так и не смогли. Долгов, узнав, кто и где их желает видеть, опешил и сначала отказывался верить, но Северин выкладывал на стол одно доказательство за другим, и капитан сдался.

– Зачем мы ему? – ворчал оперативник, забрасывая сумку в багажник аэрокара, который ему любезно предоставил местный отдел ГСК.

Глеб же почти всю дорогу молчал. Новости, догнавшие их в полёте, ошарашили. Самоубийство Гришина, арест верхушки «РосТеха», падение «Айскорпа», «Кьёнга» и «Касла». Мир изменился буквально за несколько дней. И вроде бы везде говорилось, что корпорации перешли под контроль государств. Глеб не верил в это ни на секунду. Правители долгие годы были марионетками корпораций, лишенные собственной воли и голоса, и чтобы вот так взять, оборвать нити и ликвидировать своих кукловодов… Нет! Тут замешана третья сила, и Глеб был один из немногих, кто знал, какая.

– Что с доступом в закрытую зону? – спросил он Долгова, когда тот уселся за штурвал флаера и поморщился от сигаретного дыма.

– Ты будешь смеяться, – ответил контролер, – но только что на мою почту пришло разрешение на посещение закрытой зоны, а конкретно – одного небольшого городка. Нас встретят на границе.

– Это ожидалось, – спокойно ответил Престол. – Нас позвали в гости, странно, если бы мы не получили доступа.

– Ты мне лучше скажи, что теперь с шариком будет? Ведь ты не веришь, что это политики наложили лапу на корпорации.

– Ты и сам в это не веришь. Мир изменяется, изменяется так стремительно, что мы с тобой просто не поспеваем за событиями. И это учитывая, что мы с тобой знаем больше, чем любой среднестатистический обыватель. Хочешь прогноз?

– Давай, – вылетая на прямую, некогда федеральную, трассу, ведущую к мёртвой Москве, согласился Борис.

– Короче, дальше будет следующее: правительства сложат свои полномочия.

– Это ещё почему? У них теперь все ресурсы корпораций, – перебил Престола Долгов.

– Очевидно же: Искусственный Интеллект, контролирующий все сети на земле, не оставит право принятия решений коррумпированным чиновникам, он сохранит только самых честных. Но и они будут лишь исполнителями его воли.

– На тиранию похоже, – буркнул Долгов.

– Добро пожаловать в новый мир. Теперь за нас будут решать всё. Но не расстраивайся, ты и дальше продолжишь ловить негодяев, кибертеррористов, которые обзовут себя сопротивлением. Для тебя мало что изменится. Если я правильно просчитал варианты, разгребать дерьмо ты будешь в масштабе страны.

– Думаешь, мне предложат высокую должность?

– Ты и сам это знаешь, – усмехнулся Престол. – Боря, харэ прикидываться дураком и пользоваться моими мозгами. Или ты так проверяешь свои выводы?

– Ну а что, нельзя? – улыбнулся напарник. – И ты мозгами скрепишь, и я понимаю, что мы действуем в одном ключе. Ты мне лучше скажи, что по поводу Маары?

Глеб помрачнел. С момента, как они разговаривали в бункере Умника, они больше не поднимали эту тему. Но, в отличие от Глеба, Долгов был зол на Искина за ранение Голована, за гибель девушки, ведь, в какой-то степени именно его игры привели её к смерти.

– Ты не ответил? – снова нажал капитан.

– Я не знаю, – ответил Северин. – Да и что я могу? Гордо погибнуть, мстя тому, кто лишь косвенно виновен в её гибели?

Долгов помолчал и, похоже, решил не продолжать тему.

– Замнём. Ты говорил, что правительства сложат свои полномочия. Что дальше?

– Дальше? – думая совсем о другом, спросил Северин. – Дальше будет то, что ещё не было: рухнут границы и страны, впервые у людей появится возможность забыть о расовых войнах, дележе ресурсов, которых осталось так мало, о власти коррупционеров, которые ничего не видят, кроме своих интересов.

– Утопия какая-то, – хмыкнул Долгов, снижая скорость и облетая какую-то самодельную баррикаду. – Твою мать, Глеб, не спи!

Но Престол уже среагировал – «Око» засекло снайпера со старой автоматической крупнокалиберной штурмовой винтовкой, засевшего на верхнем этаже древнего разваливающегося дома. Стрелок оказался крайне хреновым: первый раз он опоздал с упреждением, и вся длинная, в пол магазина, очередь легла метра на два позади, потом поторопился, уложив несколько пуль прямо перед покатым капотом флаера. А больше он выстрелить не успел. Глеб открыл окно и с первого же выстрела снял горе-снайпера из «Грома». Тот, взмахнув руками и забрызгав всё кровью из развороченной груди, рухнул в глубину комнаты.

Их обстреляли ещё трижды, пока флаер несся через этот маленький придорожный городок. Один раз неизвестные даже умудрились попасть Северину в руку, к счастью, покрытие киберпротеза оказалось прочнее, чем пуля, которая сплющилась и выпала куда-то в окно.

Через пару километров Борис посадил флаер прямо посреди дороги и вышел, осматривая его на наличие повреждений. Глеб тоже выбрался наружу. Прикурив, он смотрел в сторону маленького городка, в котором жили несколько десятков уродцев, фонивших радиацией.

– Боря, как думаешь, чем они живут? – спросил он. – Ведь, мёртвая территория, тут никто не ездит. Мы, пожалуй, исключение. Ну, может, иногда бывают группы сталкеров. Уже сейчас, несмотря на то, что до границы зоны ещё около трёхсот километров, я считываю повышенный фон. Мы-то с тобой заправились препаратами, для нас сейчас он вполне приемлем. А они как живут, и главное зачем?

– Блин, Престол, ну на хрена ты мне задаешь вопросы, на которые я не знаю ответа? Понятия не имею. Может, огородом. Может, охотой. Может, и тем и другим. А зачем? Здесь нет власти, нет законов, многим, ведь, не нравится жить по закону, вот и уходят в подобные места, гробя здоровье, но живя так, как им хочется.

– Слыхал я про таких чудаков, что уходили в леса, вроде их древневеры называли или наподобие. Ну да не важно. Ладно, давай двигать, – растоптав окурок каблуком, предложил Глеб, – у нас ещё весь день впереди. До границы не так уж и далеко, часа за два доберёмся. Погнали.

Как ни странно, дальше ехали без проблем. Разговаривать особо не хотелось. Долгов что-то бурчал про судьбы мира, а Глеб думал о Мааре. Сейчас его совершенно не интересовал вопрос мести, его больше беспокоило другое: было ли у них будущее в новом мире? Ведь, если бы она выжила, то всё могло сложиться. Он избавился от опеки корпорации, мог бы работать в Каменске – там говна разгребать и разгребать. Пускай ГСК расправилось с вольницей Южного, но ведь это не конец, где-то существуют фрики в их подземельях. Как бы он не относился к этим деформатам, но они в большинстве случаев были преступниками, грабившими и убивающими простых людей. Где-то скрывались хозяева Умника с их бесчеловечными экспериментами. Конечно, он бы мотался по стране, расследуя преступления, но у него был бы дом, в котором его бы ждала любимая женщина. А может, Долгову удалось бы сделать из неё профессионала экстра-класса, и они бы работали в паре…

– Ты чего такой мрачный? – косясь на друга, спросил капитан. – Посмотри на свои кулаки, такое ощущение, что ты сейчас начнёшь крушить всё и вся.

– Ничего, Боря. Думал, чего меня лишил Хан, паскуда. Ведь, ушёл, сволочь. Знал, что я его кину, падла, и всё равно решил наказать меня, убив девочку. Сука, ну чем она ему мешала? Он, ведь, мог натравить Хаммера на меня. Нет, он ударил в человека, который меня полюбил. Он нанёс мне травму гораздо более глубокую и болезненную.

– Глеб, успокойся, – попросил Долгов. – Забудь, прошу тебя, а то сгоришь, или дров наломаешь. Маара бы этого не хотела.

– Заткнись, Боря, – рыкнул Престол. – Откуда ты знаешь, чего она хотела? Ты хоть раз с ней поговорил по-человечески?

Долгов покачал головой.

– Прости, я не хотел. А Хан? Хан своё получил. Ты убил его, ты расквитался. Ты вот спрашиваешь, почему он так поступил? Да потому, что этот ублюдок знал, умирать не страшно, страшно видеть, как страдают близкие тебе люди. Поэтому он убил не тебя, а её. Он был умной сволочью, он знал, как причинить максимум боли тому, кто перешёл ему дорогу. Наверное, поэтому я не женат. Наверное, поэтому мой престарелый отец всегда держит дверь в магазине запертой. Он не боится смерти, он боится, что его смерть ударит по мне.

Глеб внутренне согласился с другом. Дальше ехали молча.

– Прибыли на… – разглядывая силовой периметр, отделяющий зону отчуждения от остальной страны прокомментировал очевидное Долгов.

За небольшим перелеском стояли мёртвые дома. Снаружи машины фонило просто жутко, вот уже сто пятьдесят километров они ехали облаченными в противорадиационные костюмы высшей степени защиты.

– Прибыли, – согласился Глеб, – рули к КПП. Если всё в силе, то нас тут ждут.

Борис, молча, направил флаер к проходу в энергетическом поле, где ржавели под открытым небом пару боевых роботов четвёртого поколения, но Глеб прекрасна знал, что это не всё, где-то высоко в небе висели несколько беспилотников, а чуть в глубине, под деревьями, стояли роботизированные средние танки. Этого вполне достаточно, чтобы остановить даже хорошо вооруженную банду мародёров. Если бы не приглашение истинного хозяина этих земель, он бы не за что не стал прорываться здесь напрямую.

– Допуск? – потребовал один из роботов металлическим безжизненным голосом.

Он больше всего напоминал шестиногого паука. Вместо туловища небольшая с плавными обводами башенка, небольшая – метр на два, из которой торчала пара скорострельных пулемётов, огнемёт, сверху внушительная Гаусс-пушка. По опыту Глеб знал, что под корпусом прячутся четыре очень небольшие, но крайне эффективные ракеты «Земля-воздух» и автоматический миномёт.

Долгов, нервничая, прислонил комКольцо к стеклу и отправил «пауку» коды доступа, присланные ИИ.

– Доступ разрешён, – наконец произнёс робот. – Сорок километров по дороге до знака «Горск», потом ещё двадцать направо. Дальше вас встретят. От маршрута не отклоняйтесь. В случае намеренного отклонения, вы будете уничтожены.

– Всё ясно, – выдохнув, ответил Долгов.

Малый барьер, перегораживающий проезд, изменил цвет с красного на зелёный.

Борис не стал ждать повторного приглашения и, подняв флаер на полтора метра, прошёл сквозь него.

– Теперь только вперёд, – бросил он. – Слышь, Престол, что-то мне очень неуютно, ведь, если мы не договоримся, или ты решишь поиграть в мстителя, обратно нам уже не вернуться никогда. Даже трупов наших не найдут.

– Не трясись, капитан, – улыбнулся Глеб. Он впервые видел друга настолько растерянным и испуганным. – Всё будет хорошо.

Флаер послушно парил в полутора метрах над землёй. Ели бы те, кто предоставил им машину, знали, что они её больше не увидят, наверное, нашли бы более старую, разваливающуюся на запчасти колымагу.

Наконец, Долгов и Северин въехали в маленький совершенно пустой городок. Вокруг всё зеленело: по стенам разрушающихся домов расползался плющ, высокая трава пробивалась прямо из асфальта, брошенные флаеры заросли травой, а сверху засыпаны прелой листвой и ветками. Городок был прекрасным показателем того, что человек – не пуп мироздание. Он ушёл, и его владычество закончилось. Природа медленно и верно уничтожало его следы.

– Куда? – сверяясь с картой, спросил Борис. – Вроде на месте.

– Туда, – указал Глеб на брошенную многоярусную парковку. – Думаю, нам вниз.

– Ну, поехали, – согласился капитан.

Северин оказался прав. Стоило флаеру въехать на нижний уровень, как кусок стены, расписанный различными граффити, включая непристойные, отъехал в сторону, открывая небольшое помещение три на четыре. Долгов и Престол переглянулись и последовали ненавязчивому приглашению.

Стоило флаеру влететь внутрь, как стена снова почти бесшумно опустилась на место, а лифтовая платформа, на которой они оказались, пошла вниз.

– Однако, – спустя семь минут, произнёс Глеб. – Восемьдесят три метра, – когда платформа оказалась внизу, подвёл он итог.

Их там ждали. Трое крепких мужиков стояли за небольшой дезинфекционной камерой.

– Заходите внутрь. Вам нечего опасаться. Вы здесь гости. Оружие оставьте в машине, но если вас что-то беспокоит, пистолеты можете взять с собой.

– Меня до хрена что беспокоит, – буркнул Долгов, но так, чтобы услышал его только Глеб, и то своими чудо-имплантами.

– Да не дрейфь ты, – ободряюще похлопав контролёра по плечу, заметил Глеб. – Хотели бы убить – давно бы убили. Нас же в гости позвали. Оружие при нас. Так что, вперёд! – и первым вошёл в камеру.

Борис последовал за ним. Он понимал, что его друг прав, но перебороть себя и доверять Искусственному Интеллекту пока не получалось.

Престол оказался прав: их не растворили в странном белёсом паре при дезинфекции, их не заковали в кандалы после «очистки», никто не отбирал оружие, которое осталось при них.

Старший тройки подошёл к Глебу.

– Зови меня Хмурым.

– Престол, а он – Долг, – в тон ответил Северин.

– Мы знаем, кто вы, – отозвался старший. – Можете снять свои костюмы, тут нет радиации. Состав вас уже ждёт, через десять минут будете на месте.

Глеб и Борис последовали совету и сняли свои серебристые костюмы, повесив их в специальные шкафы, которые стояли вдоль стены.

Состав оказался пневмопоездом: трехметровая труба, в которой стояли два небольших вагона человек на двадцать каждый. Но сейчас тут были только они пятеро. Едва они сели и пристегнулись, двери опустились, и сильно вытянутое «яйцо» рванулось к неведомой цели. Их провожатые молчали, Глеб и Борис последовали их примеру. Да и говорить пока не о чем, кроме того, откуда здесь всё это. Как ни странно, Хмурый словно прочёл их мысли и пояснил.

– Это спец ветки старой правительственной системы эвакуации. Про них никто не знает, так как хранители секретов сгорели вместе с городом. А Искин потрудился, стерев все данные даже из самых секретных архивов. Веками вокруг Москвы ходили легенды, что где-то в глубинах есть целый город. Это правда. Сейчас мы находимся в одном из многих транспортных туннелей.

Борис хмыкнул.

– Похоже, для нас это билет в один конец. Вы никогда бы не пустили нас дальше парковки. Вы, заразы, не оставили нам выбора. Никто не выпустит отсюда хранителя такого секрета, и либо мы примкнём к вам, либо нас уже никто не найдёт. Так?

– Так, – легко согласился их провожатый. – Но вы же уже поняли, что за последние сутки мир изменился. Нам скоро больше не будет нужды прятаться. Поэтому вы правы только отчасти. Но оставьте свои вопросы до того, как с вами поговорит тот, кто сможет дать на них ответ. Я просто ваш проводник, который может обрисовать лишь общую картину.

– Зачем мы вам? – продолжил Долгов.

– Это из разряда – я понятия не имею, – ответил Хмурый.

Дальше ехали молча. Вопросов не было совсем. Да и какие вопросы, если ты находишься в матовой капсуле с искусственными окнами, за которыми пролетают лес и поля?

Ровно через семь минут после старта вагон медленно остановился, дверь пошла вверх, открывая вид на небольшой перрон, за которым начинался коридор с белыми стенами. «Око» Глеба мгновенно ослепло – коридор и перрон были защищены от просвечивания по самому высокому разряду.

– Прошу за мной, – произнёс Хмурый и первым выбрался на платформу.

Его безымянные бойцы пристроились следом за гостями. Старший подошёл к толстой защитной переборке и посмотрел в скрытую где-то над входом камеру. Несколько секунд ничего не происходило, после чего дверь просто исчезла.

– Ни хрена себе, – удивился Долгов.

Судя по его реакции, Глеб понял, что такую дверь он видит впервые.

– Наш транспортный ангар, – проходя на небольшой переход с лифтовой платформой, пояснил их провожатый.

– Вот это да! – не сдержался на этот раз Глеб.

Ангар метров триста длинной, высота потолков где-то метров сорок, внизу стояли два десантных флаера, способные перебросить половину батальона и все средства усиления. Именно такое подразделение грузилось в один из них. Внутрь вошли семь штурмовых роботов пятого поколения, рота в новейших доспехах «Опричник». Чёрные, массивные и совершенно неуязвимые для среднего класса оружия. Всё, что взял с собой Борис из оружейки ГСК, за исключением разве что плазменной штурмовой винтовки, не могло даже поцарапать их.

– Богато живёте, – заметил капитан. – Это что?

– «Опричники», последняя модель – два-ноль-семь. Жутко могучая и смертоносная штука, только для спецподразделений корпорации.

– А у вас откуда? – насторожился оперативник.

– А мне почём знать? – пожал плечами Хмурый.

– Престол, этого хватит, чтобы взять власть в Каменске за час.

– А ты оптимист, – рассмеялся Глеб. – Максимум, сорок минут. И то только из-за корпоратов. Отделы ГСК они возьмут минут за десять.

– За семь с половиной, модель уже просчитана, – скромно поправил один их безымянных сопровождающих.

– И куда они намылились? – поинтересовался Борис.

Вопрос был глупый, и Хмурый даже не стал на него отвечать, просто пожал плечами и пошёл к лифтовой площадке.

Глеб же изредка посматривал вниз, где располагалась маленькая, но прекрасно вооруженная армия. У дальней стены стояли десять тяжёлых роботизированных танков. Одного хватило бы, чтобы сравнять весь южный с землёй минут за десять-пятнадцать. С другой стороны стояли «Шершни» – штурмовые беспилотные боевые флаеры пятого поколения. Рядом с ними расположились «Кречеты» – пилотируемые истребители, способные валить не только флары противника, но и спутники на низких орбитах. В глубине ангара стояли ещё какие-то леталки, но что это, Глеб разглядеть уже не мог, на них была накинута маскировка.

– До хрена всего, – буркнул Долгов.

– Это только часть, – уверенно сказал Престол. – Могу поспорить, что такой ангар здесь далеко не один. А теперь, когда хозяин всего этого контролирует и ресурсы корпораций, он остался единственной силой на этом шарике.

Хмурый опять оставил реплику без внимания. Дождавшись, когда все взойдут на лифтовую платформу, он ввёл код из пяти цифр, и та пошла вниз, причём ангар она миновала и продолжила спускаться дальше по шахте, которая уходила куда-то вниз.

– И сколько сейчас до поверхности? – чтобы не молчать, спросил Глеб.

– На данный момент – семьсот метров. Но мы опустимся ещё на двести, – ответил один из безымянных.

– Масштабные вы ребята, – ехидно заметил Долгов.

– Ещё не предел, – ровно ответил Хмурый, не реагируя на подначку оперативника. – Просто именно на этой глубине жилой бункер.

Наконец, платформа замерла перед очередной дверью, которая, как и предыдущая, исчезла. Их встретил обычный бункер: длинные коридоры, стены которых не поддавались «Рентгену», множество дверей, десятки людей в штатском, лестницы, переходы, потолки вполне приличной высоты, около трёх метров, ширина коридоров позволяла использовать небольшой транспорт. Что тут же подтвердилось – небольшой электрокар на десяток пассажиров подъехал к ним и замер. Роботизированный шофёр, вделанный в водительское сидение, как в обычном такси, молча, дождался, пока все рассядутся, и повёз их по коридору куда-то вглубь лабиринта.

Глеб вертел головой и читал надписи на стенах. Здесь был маленький город полный жизни: кафе и рестораны, магазины, школа, детский сад, своё ГСК. Правда, судя по размерам местного офиса, преступлений тут совсем не бывало. Так, на всякий случай, десять человек в чёрной форме толклись у небольшого бокса. Судя по скучающим лицам, они просто изнывали от безделья.

Наконец электрокар свернул в коридор, над которым висела вывеска: «Административный уровень». Народу тут бродило куда меньше чем в основном бункере, за всё время, они увидели десяток человек.

Наконец, «такси» остановилось возле обычных двойных стеклянных дверей, за которыми был разбит прекрасный сад.

– Конечная, – пояснил Хмурый. – Идите прямо по центральной дорожке…

– Из жёлтого кирпича, – не удержался Долгов.

И тут же смутился, поскольку за стеклянными дверьми произошло нечто очень интересное: дорожка, которая раньше выглядела как грунтовая, хорошо утоптанная тропинка, изменила структуру и стала похожа на дорогу из жёлтого кирпича, как в «Волшебнике Изумрудного города».

– По дороге из жёлтого кирпича, – усмехнувшись, продолжил Хмурый. – Там вас ждут.

Глеб с Борисом переглянулись, после чего пожали руки сопровождающим и пошли к дверям, которые бесшумно разъехались в стороны, и так же бесшумно закрылись, когда они прошли внутрь сада.

Дорога была не слишком длинной, уже через минуту они остановились у небольшого фонтана, где на лавочке сидел мужчина лет тридцати.

– Рад, что вы приняли моё предложение, – наконец, произнёс он, прекратив разглядывать гостей. – Зовите меня…

– Искин, – закончил за него Глеб.

– Верно, Глеб Николаевич, – улыбнулся тот. – Я – Искин.

– Вы кукла? – бестактно поинтересовался Долгов.

– Не совсем, Борис Сергеевич. Кукла всего лишь тупое программируемое существо. Я же, разговаривая с вами, выполняю больше миллиарда операций в секунду, начиная от вопросов, касающихся ужина персонала бункера сегодня вечером, и заканчивая стратегическим планированием операции по захвату Лунной автономии. Но до этого ещё далеко. И я даже не уверен, что это потребуется. Ну да, оставим это. Я рад вас видеть. Вскоре мы сможем обсудить вопросы, ради которых я вас сюда пригласил. И да, Борис Сергеевич, Глеб совершенно прав, я готов предложить вам должность. Вы – профессионал высокого класса, совершенно неподкупный. У меня найдётся работа для такого специалиста. Как, впрочем, и для Престола. Я сделал на него ставку в Каменске, и он дал отличный результат. Вы прекрасно сработались и дополняли друг друга. Его методы спорные, но очень эффективные. Его понятия о добре и зле отлично входят в концепцию нового мира, который я готовлю для человечества.

– Ликвидатор, – скривился Глеб.

– Ликвидатор, – честно ответил Искин. – Ведь, не существует идеального закона. Даже я не идеален. А Глеб и подобные ему будут следить за тем, чтобы мораль не шла вразрез с законом. Но сначала нужно решить один вопрос. Глеб, как ты помнишь, я сказал, что у меня для тебя кое-что есть. Хотя, «кое-что» – неверное слово. Кое-кто уже довольно давно ожидает твоего появления. А вот и она!

Глеб резко обернулся, почувствовав, как сзади кто-то приближается. Он уже давно слышал шаги, но не думал, что идут к ним. Его единственный глаз расширился и налился кровью, рука хватанула рукоять «Грома» и уже через долю секунды ствол револьвера был упёрт между глаз наглой куклы.

– Это была твоя последняя шутка, ублюдок! – взведя курок, с ненавистью прошипел он.

– Глеб, остановись! – закричала Маара. – Я живая, настоящая! Я не кукла! Ты же можешь прикоснуться и понять, что я человек.

Глеб не обернулся, он смотрел в чёрные глаза, стоящего напротив него Искина.

– Я видел, как ты умерла, я оплакал тебя, я развеял твой прах, – трясясь от ярости, произнёс он. – Урод искусственный, дай мне хотя бы один повод не убивать тебя!

– Да пожалуйста, – усмехнулся Искин. – Она сказала правду. Она не кукла, и у меня не было желания приводить вас в бешенство, Глеб Николаевич. Просто я спас вашу девушку, когда понял, что задумал Хан. Но вы, следуя моему плану, должны были пройти свой путь до конца. Кроме того, нет смысла меня убивать. Уже через десять минут я приду к вам в совершенно новом теле. При этом я ни на секунду не прекращу функционировать. Стрелять в меня просто бессмысленно.

– Глеб, послушай его, – произнесла Маара, подойдя и положив свою ладонь на руку, которая сжимала револьвер.

Девушка слегка нажала, и ствол пошёл вниз.

– В морге Каменска вы видели куклу, – продолжил Искин. – Не совсем обычную, чем-то похожую на меня. Можно сказать, уникальную. Таких делают только здесь.

Но Глеб уже и без того знал, что Маара, стоящая рядом с ним, совершенно настоящая, живая и здоровая. Чёрные волосы были завиты и рассыпались по плечам, румянец пылал на её скулах, алые губы плотно сжаты.

Глеб повернулся к ней, глядя в её серые большие глаза, такие пронзительные и такие знакомые.

– Ты, – наконец произнёс он, и пистолет выпал из его железных пальцев.

– Я, – делая шаг навстречу и обнимая его за шею, произнесла девушка, прижимаясь щекой к его груди. – Это я, любимый.

– Борис Сергеич, пройдёмте со мной, – тихо произнёс Искин, – им надо побыть вдвоём и столько друг другу сказать. А мы пока обсудим моё предложение.

Но Глеба уже ничего из этого не интересовало: ни мировой переворот, ни судьба человечества, которому грозила, наверное, самая тотальная тирания за всю историю. Он бережно сжимал в объятиях ту, которую у него отняли, и так внезапно вернули. Он не заметил, как они остались одни. Они, молча, обнимались у фонтана на глубине восьмисот метров под мёртвым городом.