3
У меня перехватило дыхание. Мама вцепилась мне в плечо. И тут Джессика захихикала. Опять ее дурацкие шуточки.
Она перекидывала голову с ладони на ладонь и откровенно издевалась надо мной.
— Филя-простофиля, — заливалась она. — Наш Марк во все готов верить.
— А ну-ка отдавай мою голову! — сердито закричал я и, бросившись вдогонку, схватил голову.
Она хотела перехватить ее, но я держал крепко.
— Эй, ты же поцарапала ее, — вскрикнул я.
Так оно и было. Я вплотную приблизил голову к глазам и внимательно пригляделся. На правой мочке уха Джессика оставила длинную белую полосу.
— Джессика, — взмолилась мама, скрестив руки и понизив голос. Она так всегда делала перед тем, как взорваться. — Остынь. У нас же гостья.
Джессика в свою очередь скрестила руки и надула губы.
Мама повернулась к Кэролин:
— Ну как поживает моя сестрица Бенна? Кэролин сняла свои солнцезащитные очки и сунула их в карман плаща. У нее были серебристо-серые глаза. Без темных очков она выглядела старше. В уголках глаз я разглядел множество тоненьких морщинок.
— С Бенной все отлично. Работает до одури. Прямо себя не жалеет. Иногда по нескольку дней пропадает в джунглях.
Кэролин вздохнула и начала расстегивать плащ.
— Вы же знаете, Бенна всю жизнь вкладывает в работу. Все свое время до последней минуты она посвящает изучению джунглей Баладо-ры. Она хотела тоже приехать, но не может покинуть остров. Вот и послала меня вместо себя.
— Я очень рада познакомиться с вами, Кэролин, — радушно проговорила мама. — Жаль, что мы не знали, что вы приедете. Но для нас любой друг Бенны — наш друг.
Она взяла у гостьи плащ. На Кэролин были брюки цвета хаки и такого же цвета рубашка с короткими рукавами, — настоящий костюм исследователя джунглей.
— Присаживайтесь, — предложила мама. — Что вам предложить?
— Я бы не отказалась от чашечки кофе, — откликнулась Кэролин и двинулась было вслед за мамой на кухню, но вдруг остановилась и, улыбнувшись, обратилась ко мне: — Тебе понравился подарок?
Я бросил взгляд на сморщенную иссохшую голову.
— Она красивая, — заявил я.
Перед тем как лечь спать, я положил голову на туалетный столик. Я отбросил черные пряди жестких волос и увидел, что лоб у нее был зеленоватый и морщинистый, как сушеный чернослив. Остекленевшие глаза неподвижно смотрели прямо перед собой.
Кэролин рассказала мне, что этой голове уже больше ста лет. Я наклонился над столиком и стал внимательно разглядывать ее. Невозможно представить себе, что когда-то она принадлежала живому человеку.
Дааа! И как этот парень лишился ее, размышлял я. А кто решился высушить ее и хранить после того, как высушил? Мне бы очень хотелось, чтобы тетя Бенна оказалась здесь сейчас. Уж она-то мне все б объяснила.
Кэролин разместили в гостевой комнате внизу. Мы допоздна сидели и разговаривали о тете Бенне. Кэролин рассказывала о работе, которую ведет в джунглях тетя Бенна, и о тех невероятных вещах, которые на этой Баладо-ре находят.
Моя тетя Бенна — известный ученый. Она на Баладоре уже лет десять — изучает животный мир острова. И растительный тоже.
Я готов был всю ночь слушать рассказы Кэролин. У меня было такое чувство, что моя компьютерная игра «Король джунглей» вдруг ожила.
Джессика все рвалась поиграть с моей сушеной головой, но я не разрешал. Хватит, что она поцарапала ей ухо.
— Это не игрушка, — объяснил я сестренке. — Это человеческая голова.
Хочешь, я тебе дам за нее два стеклянных шарика, торговалась Джессика.
Она что, дура? Держи карман шире — я еще не чокнулся, чтобы менять сокровище на какие-то там два паршивых стеклянных шарика. Мне иногда казалось, что у Джессики не все дома.
В десять мама отправила меня спать.
— Нам с Кэролин надо кое о чем поговорить с глазу на глаз, — заявила она.
Я пожелал им доброй ночи и потопал наверх.
Положив сморщенную голову на столик, я переоделся на ночь в пижаму. Когда выключил свет, черные глаза, как мне показалось, на секунду вспыхнули.
Я юркнул под одеяло. Из окна моей спальни в комнату шел поток серебристого лунного света. Благодаря этому, я прекрасно видел голову на столике, резко окрашенную пятнами света и тени. Что за глумливый оскал на этой роже, подумал я, и у меня даже мурашки по коже побежали. Почему в нем ощущается угроза?
И вдруг я нашел ответ. А ты бы, Марк, весело улыбался, если б твою голову взяли да вот так высушили?
Я так и провалился а сон, не отрывая взгляда от кошмарной головы. Спал я крепко, без всяких сновидений.
Сколько я проспал, сказать не берусь, только где-то среди ночи меня разбудил ужасный, леденящий душу шепот.
— Марк… Марк…
