17

— Да, и ещё пятьдесят подбежало присоединиться к ним, пока вы атаковали нас здесь! — презрительно усмехнулся Борген. — И мы теперь увидим, как смогут устоять перед моими солдатами плоть и кровь.

— За это ты умрёшь! — процедила сквозь зубы старуха.

— Умру? — насмешливо посмотрел на неё Борген. — Вы же фантомы! Призраки! Тени! Вы не способны причинить мне вреда!

— О, нет, вполне способны, милорд.

Борген круто развернулся и увидел полдюжины собственных ратников, наступавших на него с рваными, окровавленными дырами в туниках. Один нёс под мышкой свою голову.

— Ты привёл нас умирать ради своей гордости, — прорычал окровавленный сержант. — И мы хотим отомстить. — Его меч сверкнул, нанося удар.

Лорд Борген деланно рассмеялся:

— Я почувствовал лишь пробежавший по телу холодок, и больше ничего.

— В самом деле? А ну–ка теперь все разом! Пронзите его клинками и держите их там!

Борген охнул от ужаса и боли, когда его схватили за сердце шесть отдельных холодков. Перед ним оказалось лицо, претерпевшее жуткие изменения прямо у него на глазах: зубы выросли в клыки, а буркалы запылали огнём. Нос и подбородок вытянулись, и Борген, оказалось, уставился прямо в пылающие глаза человека–волка. Впервые с давних времён своего ученичества он почувствовал страх — страх, который все возрастал и возрастал, заставляя его сердце в панике заколотиться.

— Прочь! — прохрипел он. — Вы всего лишь призраки! Плоды воображения! Сны! Вы не… способны… причинить мне… вреда…

А затем его сердце перестало биться.

Через несколько минут те же покойные солдаты со злорадным смехом гоняли мага по полю боя призрачными копьями.

Лорд Эспайик увидел, как он погиб, и охнул.

— Ведь ты же нёс охрану! — набросился он на Сечечса. — Тебе следовало помешать этому!

— Как? — презрительно осведомился Сечечс. — Не забудь, мы находились здесь, чтобы заманить их, в то время как призрак вёл наших ратников к их лагерю! Быстро, мы должны присоединиться к ним и обеспечить нашу победу!

Эспайик начал было сердито огрызаться, но Сечечс уже спешил следом за своими ратниками, которые следовали за фантомом, радуясь возможности быть подальше от торговой галереи и её призраков. Эспайик плотно стиснул зубы, а затем крикнул:

— Ко мне, мои воины! — и побежал следом за воинами Сечечса.

Они выскочили на окружённую высокими зданиями площадь с круглой лужайкой в центре и седыми старыми деревьями, некоторые из которых горели, словно гигантские факелы. Под их кронами бушевал отчаянный бой над телами десятка женщин и детей. Ратники Боргена стояли лицом к лицу со строем варваров, гневно крича и стуча копьём о копьё. К варварам с каждой минутой подбегало все больше народу.

Новобранцы попытались уклониться от боя, но Эспайик и Сечечс проклятьями и огненными шарами гнали их в сечу. Они врезались в строй варваров, и тот выгнулся, почти сломался, но выдержал, так как там, где пали мужчины и женщины, подбежали заткнуть дыры ещё десятки горожан. А затем продавленный было строй постепенно выровнялся.

А вот к воинству магов присоединяться больше было некому. Призрак лорда Боргена примчался вступить в бой в сопровождении десятков покойных магов, но его же погибшие ратники с упоением дрались с ним, проскальзывая в своих бывших хозяев и выскальзывая из них, страшно сбивая их с толку, в то время как легионы городских фантомов–предков слетелись зачистить от них всех эфир.

— Нам нипочём не победить! — выкрикнул Эспайик.

— Я своё дело сделал! — прокричал Сечечс. — Поднял тревогу! Что тебе ещё? Я ж не духовод! — Он ткнул пальцем в тень Боргена. — Вот твой призрачник! Вини в своих бедах его!

Но Эспайик увидел кое–что другое:

— Смотри! Он указывает! Борген указывает! Сечечс посмотрел.

— Та кучка призраков! Они скопились вокруг вон того юного фантома! — Он схватил за плечо ближайшего живого солдата и приказал.

— Брось копьё, что есть силы в ту толпу призраков! Ратник и не подумал возражать. И бросил точно и метко. Блейз вскрикнул от боли и опустился на колени, пытаясь вытащить из бедра копьё.

— Это живой! — закричал Сечечс. — Это он навёл на нас фантомов. Убейте его, ребята, убейте его!

С десяток солдат с копьями наперевес бросились к кучке призраков — пока по ним не ударили виверны, выдыхая осветивший ночь огонь, тянясь когтями к лицам.

— Прочь! — Уж с этими–то лорд Сечечс умел справляться. — Вон! Убирайтесь! — Он замахал руками, собираясь разогнать стаю.

Виверны выпустили солдат и затем поднялись на десять футов — но Сечечс почувствовал мысленно сражающийся с ним разум, почувствовал дёрганье за невидимые узы, связующие с ним вивернов. Внезапно над полем боя, казалось, появилось светящееся лицо, лицо молодой женщины, в ярд высотой и пылающее яростью, прекрасное в гневе. От чистого удивления Сечечс ослабил хватку — и на него тут же камнем упал виверн с разинутой пастью и вытянутыми когтями. Маг умер с когтями в сердце и зубами в горле.

Повторного предупреждения Эспайику не требовалось.

— Прочь! — закричал он. — По проспекту! Отступаем!

И возглавил отход. Два десятка солдат вырвались на волю, но большинство их товарищей осталось на площади.

К тому времени, когда Эспайик выбрался из города и бессильно рухнул на траву загородных полей, с ним оставалось всего полдюжины стражников. Оглянувшись на играющие вокруг башен призрачные огни, он содрогнулся, изумлённый, тем что могло пропасть столько ратников.

Однако среди них погибших было меньше, чем оставшихся в живых. На следующий день у Гара и Алеа появилось много новых рекрутов.

Майра прорвалась сквозь толпу торжествующе кричащих, пустившихся в пляс призраков, и бросилась к Блейзу, перевязывавшему глубокую рану на бедре куском ткани.

— Ты ранен! Они тебя ранили!

— Только мясо разрезали. — Блейз выпрямился сидя на земле и усмехаясь, схватил её за руку. — Крови вытекло мало, рана не опасная. Через месяц я вероятно даже хромать не буду.

Остолбеневшая Майра прямо ожила и с радостным криком заключила его в объятия.

По всему полю боя варвары оказывали помощь раненым солдатам. Лонгшанкс озадаченно смотрел на происходящее.

— Эти варвары самые настоящие! Здесь сражались не только призраки, хотя их тут в двадцать раз больше чем Воронов!

— Вы получили немножко больше помощи, чем рассчитывали.

Варвар из клана Воронов поднял взгляд на высящегося над ним призрака.

— Лонгшанкс, — медленно произнесла стоявшая рядом Алеа, — разреши представить тебе одного нашего друга — Конна.

— И одного моего друга. — Конн сделал жест в сторону подошедшего к ним гибкого, мускулистого мужчины с изрытым оспой лицом. — Это Хенгст, вождь клана Ансакс в городе Камбер–Сити, здесь с воинами из всех шести его кланов!

Лоншанкс мгновение оценивающе смотрел на незнакомца, а затем шагнул вперёд, подняв ладонь.

— Спасибо за любезную подмогу!

— Пожалуйста. — Хенгст прижал ладонь к ладони Лонгшанкса. — Вон Конн явился к нам месяц назад и принялся обучать нас Дао.

— А я-то гадала, куда это ты пропал, — обратилась Алеа к Конну. Тот усмехнулся в ответ.

— Когда один друг Конна прислал по цепи призраков известие, что маги выступили на вас в поход, мы поняли, что все города взаимосвязаны и что сделанное ими с вами повторится со всеми нами — и поэтому отправились вам помочь.

— Очень рад тому, — горячо признался Лонгшанкс.

— Похоже, вы действительно восприняли идею рассылки сообщений через сеть призраков, — сказала Алеа Конну.

— Твой друг Гар запустил куда больше, чем думал, изобретя эту связь призрака с призраком, — заметил Конн. И повернулся к Лонгшанксу. — У меня есть и другие друзья.

К ним плавно подплыл призрак Ранульфа, за которым следовала жилистая варварка, почти такая же высокая, как и сам Лонгшанкс, с зачёсанными наверх волосами голубого цвета.

— Лонгшанкс и Хенгст, это мой друг Ранульф, — представил товарища Конн.

— А это моя подруга Драмаут, — сделал жест в сторону варварки Ранульф. — Она военный вождь клана Бренди из города Ветарна–Сити.

— Нам пришли на помощь ещё два города, — произнёс Лонгшанкс, соприкасаясь ладонью с ладонью Драмаут.

— Все мы уловлены в паутину Дао, — изрекла Драмаут, — и поэтому вполне можем постоять друг за друга.

— Мы постоим, если на вас когда–нибудь нападут, — пообещал Лонгшанкс.

За спиной у Алеа возник незаметно подошедший Гар. Она улыбнулась ему:

— Похоже, все получилось даже лучше, чем ты планировал.

— Да, за исключением того, что много погибло. — На лице Гара застыло мрачное выражение.

Алеа вздохнула.

— Если б ты не прилетел сюда, люди погибали бы в битвах магов постоянно. Женщины и дети умирали бы от голода или наказаний лордов. Однако теперь города будут распространять Путь на село, и магам придётся согласиться на кодекс этики, иначе их просто задавят голой численностью. Каждый воин, погибший здесь сегодня, спас по меньшей мере тысячу жизней в будущем.

— Желал бы я быть уверенным в этом. — Судя по выражению лица Гара, его не переставали мучить подобные мысли. — Желал бы быть уверенным, что на взгляд погибших это стоило их жизни.

— Спроси у них самих. — Алеа кивнула в сторону скопления светящихся фигур — духов воинов, подымающихся из их сражённых тел, ошеломлённо оглядывающихся кругом и недоверчиво воспринимающих громкие приветствия столпившихся вокруг них призраков–предков.

— Если у тебя есть какие–то сомнения, спроси у них, — повторила Алеа. — В конце концов, на этой планете такое возможно.

Уцелевшие лорды, усмирённые примером битвы, подписали договор и вывели своих солдат из города, отлично сознавая, что обо всех их передвижениях будет передаваться по цепочке призраков. А городские клины перевязали своих раненых, похоронили погибших, а затем устроили пир для своих новых союзников, которые задержались на день–другой договориться о способах поддерживать контакт в будущем, и даже начале работы над созданием межгородского совета. Затем они тоже отправились по домам, и на следующее утро Алеа и Гар вышли на крышу самого высокого здания, сопровождаемые Майрой и Блейзом, которые стояли под руку, все ещё не верящие в своё счастье и донельзя обрадованные тем, что произошло между ними.

— Теперь все ляжет на ваши плечи, — негромко произнёс Гар. — Ведь это, знаете, только начало.

— Да, мы знаем, — ответила широко открыв глаза Майра. — Все города должны научиться Пути и объединиться. А потом мы сможем заставить магов прекратить эксплуатировать крепостных — но на это потребуется много времени.

— Целая жизнь в трудах, — согласился Блейз.

— Стоит ли это ваших жизней? — спросила Алеа. Юноша и девушка улыбнулись.

— Покуда ты со мной, — сказала Майра.

— И ты не будешь против, если я поработаю магом? — поддразнил её Блейз.

— А ты сможешь быть хорошим магом? — бросила вызов Майра.

— Покуда ты со мной, — ответил Блейз.

— Не пытайтесь заставить кланы принять вас в качестве вождей, — предостерёг молодых людей Гар. — Достаточно быть им друзьями и обучать Пути, чтобы они обращались к вам за советом.

— Мы будем просто мудрецами, — кивнула Майра.

— И обещаем вести за собой личным примером, — добавил Блейз.

— Ну вот и отлично. — Гар улыбнулся, пожимая им руки. — Прощайте, и удачи вам.

— Прощайте? — воззрилась на Гара Майра. — Как же можно прощаться на вершине башни?

— А вон наша колесница, — показала вверх Алеа. — Встаньте у лифтовой камеры и не бойтесь.

Майра и Блейз отступили под защиту стоявшего в центре плоской крыши блокгауза, а затем не веря своим глазам наблюдали, как огромный золотистый корабль опускался по дуге все ниже и ниже, завис над крышей, вытянул до самой крыши ноги и опустил трап. Алеа с Гаром поднялись по нему, остановились наверху и обернулись помахать на прощанье рукой.

Майра и Блейз помахали в ответ, глядя широко раскрытыми глазами, как их друзья зашли в свой корабль. А затем Майра показала:

— Смотри! Что за странное существо следует за ними?

— Какое странное существо? — нахмурился Блейз. — Я ничего не видел.

— Ничего не видел? — воззрилась на него Майра. — А что тебе следовало видеть?

— Я… не знаю, — медленно проговорил Блейз. — Думал, будто знал, но не знаю.

Майра кивнула:

— Как будто я что–то помнила, но это наверно призрак мысли.

— Ну, здесь таких хватает, — улыбнулся Блейз и поцеловал её, а затем предложил: — Пошли, давай спустимся к нашим друзьям. Здесь на крыше холодно.

— Как только они улетят. — Майра повернулась посмотреть, как корабль завис над зданием, а затем устремился ввысь, подымаясь все выше и выше до тех пор, пока не сделался всего лишь пятнышком в рассветном небе, а потом исчез. Голова её была откинута назад, а глаза заполнил свет восходящего солнца.

— Ладно, — улыбнулась она Блейзу. — Теперь можно возвращаться.

— Рано ещё, — решил Блейз и поцеловал её.

На борту корабля Алеа вышла из каюты, кутаясь в мягкий белый халат, с полотенцем, обмотанным вокруг головы наподобие длиннохвостого тюрбана, и со вздохом рухнула в автоматическое кресло. Она дала ему приспособиться к её очертаниям, наслаждаясь этим ощущением, с удивлением вспоминая, что всего два года назад это же самое ощущение напугало её до полусмерти. Алеа протянула руку к стоящему рядом с ней бокалу, пригубила напиток, а затем отставила его и улыбнулась Гару, который сидел напротив неё, схожим образом надраенный и закутанный в халат.

— Похоже, что в конце концов все сработало отлично, — заключила Алеа.

— Да, получилось, — согласился Гар. — Не желаешь ли попробовать ещё раз?

— Да, думаю, неплохо будет, — решила Алеа, — но не сейчас же. — Она нахмурилась. — Ты действительно думаешь, будто те призраки были настоящими?

А в трюме внизу круглоголовая инопланетянка с кошачьим лицом подняла голову, словно могла посмотреть сквозь палубу на женщину наверху, а затем опустила нос и уткнулась им себе в хвост. Незаметная вздохнула, довольная тем, что во время последней битвы ей понадобилось лишь чуть–чуть подтолкнуть то тут, то там. Правда, под конец та местная женщина удивила её — способность к чтению мыслей у неё была намного острее чем казалось ранее, она действительно мельком увидела подымающуюся по трапу инопланетянку, и Незаметной понадобилось, прежде чем зайти на корабль, быстро проделать маленькое стирание памяти.

И все же, дело было сделано, и сделано хорошо. Все это очень забавляло, усиление телепатов и сковывание призраков — но также и удивительно утомляло. Незаметная зевнула и устроилась поспать месяц–другой.