Глава 9
Стефания Сергеевна Вейкина недавно отпраздновала семидесятилетний юбилей, но при этом потрясающе выглядела, несмотря на то, что дымила как паровоз. Стефания Сергеевна происходила из известного дворянского рода. Ее предки в революцию эмигрировали за границу и сумели вывезти все ценности. Стефания родилась в Париже, но когда умерла мать, отец вернулся с дочерью в Россию, точнее в Советский Союз. Здесь Стефания встретила свою любовь, вышла замуж и родила единственного сына Мартина. Она очень гордилась своим мальчиком – умным, красивым, честным и добрым.
– У нас весь род такой! Люди храбрые, умеющие работать и не взявшие ни рубля чужого! – говорила Стефания Сергеевна.
Уж чего-чего, а храбрости ее сыну было не занимать. Это она понимала по количеству его государственных наград, которые Стефания Сергеевна бережливо хранила в секретере. Когда Мартин, будучи еще молодым, вышел в отставку, она вздохнула с облегчением. Но без дела он не сидел – консультировал военных офицеров, преподавал в академии и принимал участие в секретных операциях, правда, не часто, а только в случае крайней необходимости. Жили они в огромной пятикомнатной квартире в старом районе Петербурга, имели дачу на берегу Балтийского моря, а также дом в Сочи. Все было хорошо, вот только личная жизнь у сына не складывалась, и это волновало Стефанию Сергеевну. Девушки, конечно, всегда обращали на Мартина внимание. По молодости от одной из случайных встреч у него родился сын Петр. Сейчас ему было уже двадцать лет и он учился в военной академии. Мать Петра, Мария, пыталась наладить семейную жизнь, но у нее ничего не получилось. Однажды она так и призналась несостоявшейся свекрови, что всю жизнь будет любить только Мартина и никто ей его не заменит.
Стефания Сергеевна очень любила единственного внука, но Маше помочь не могла. Она прекрасно понимала, что Мартин ее не любит, а что за жизнь с нелюбимым человеком? Один раз это сильное чувство все же охватило Мартина, и он женился на Анастасии – милой, хрупкой девушке, которой было суждено погибнуть в автомобильной аварии. После этого Мартин больше ничего не хотел слышать ни о женитьбе, ни о серьезных отношениях. Это очень огорчало Стефанию Сергеевну, потому что она считала, что ее сын достоин счастья. Петру он, конечно, помогал, да и его матери тоже. Да что там помогал – он их содержал! Мария не работала ни дня. Мартин купил им квартиру, сыну на восемнадцатилетие подарил машину. Постоянно общался с парнем, был ему и опорой, и примером – настоящие отношения отца и сына.
Многочисленные девушки Мартина, ни одна из которых не смогла разжечь в его сердце сильное чувство, раздражали Стефанию Сергеевну. Поэтому когда сын сказал, что в пятницу познакомит ее со своей невестой, Стефания Сергеевна не на шутку всполошилась. У нее даже давление поднялось. Она напекла пирогов, сделала заливное, потушила мясо и заказала из ресторана пиццу и салаты. Но в пятницу никто не приехал. Расстроенная Стефания Сергеевна, при полном параде прождав весь вечер, стала звонить сыну, но его телефон не отвечал. Зная специфику работы Мартина, она понимала, что сын не всегда может выйти на связь, а потому не стала накручивать себя и пошла спать.
«Видно, сорвалось что-то. Ладно, значит, в другой раз. Только я наготовила на неделю, кто теперь это все есть будет?» – пожалела Стефания Сергеевна.
В субботу она собиралась посетить картинную галерею и пообщаться со своей подругой, которая являлась ее директором, когда ей поступил сбивчивый звонок от сына.
– Мама, ты дома?
– Где же мне еще быть? Дома, конечно. Почему вчера не приехали? Ты где вообще?
– Мама, нет времени объяснять. Я в Москве, сейчас вылетаю домой. А Яна скоро будет у тебя. Ты прими ее, но больше никому не открывай! Поняла? Я потом все объясню, сейчас нет времени. И вот еще что: не обращай внимания, но Яна, кажется, не в себе! – И Мартин отключился.
Этот звонок очень насторожил Стефанию Сергеевну, но она была женщиной с закалкой и принялась ждать встречи с избранницей сына, волнуясь и не понимая, что значит «Яна не в себе»?
Виталий Николаевич чувствовал себя очень счастливым человеком. Еще бы, он пристроил не безразличную ему женщину в самые надежные руки на свете, то есть Мартину. Отправить Яну в Питер тоже было идеей Лебедева. Так он надеялся избежать повторных покушений на Цветкову.
– Мы спрячем ее, увезем в другой город, а ты присмотришь за ней, – убеждал он Мартина.
– Да я не против, но насколько успел понять, твоя Цветкова не из робкого десятка и я явно не произвел на нее должного впечатления. Она ни за что не поедет со мной в Питер! – правильно оценил свои шансы Мартин.
– Придумай какую-нибудь легенду. Мол, мать мучает, чтобы познакомил со своей пассией. Пусть недельку поиграет роль твоей невесты. А я за это время дело раскрою, – умоляюще смотрел на друга следователь.
– Нет, я, конечно, все понимаю, но что тебе моя мама плохого сделала? – удивился Мартин.
– Я Стефанию Сергеевну очень ценю и люблю. И ее пирожки тоже. Кстати, передавай ей большой привет! И я не понимаю, о чем плохом ты говоришь? – пожал печами Виталий Николаевич.
– О Яне в качестве невесты… Думаю, это последняя женщина, которую мама хочет видеть рядом со мной. Такие кандидатки проверку не проходили!
– А ты очень даже зря так думаешь про Яну, – обиделся Лебедев. – Она очень чуткий, добрый и эмоциональный человечек. А уж какие у нее мужчины в ногах валялись! Ты тоже был бы не первый в очереди. Сам чешский князь к ней сватался лет пять!
– Какой князь?
– Карл Штольберг.
– Не поверишь, но я с ним знаком! Когда-то пересекались на одном форуме, я там был в охране. Я его помню. Красивый, породистый мужик. По-русски свободно изъяснялся. Так у них с Яной была любовь?
– Да еще какая! – подтвердил Виталий Николаевич.
Мартин задумался.
– Не поедет твоя Яна со мной в Питер, тем более изображать невесту! Всю ее любовь я почувствовал в мощном ударе лампой по голове. Просто фейерверк чувств и искр из глаз заодно!
– Так мы проявим маленькую хитрость. Скажем, что иначе она в тюрьму пойдет за тяжкие телесные, вроде как ты заявление в полицию накатал. А если она выполнит эту небольшую услугу, то ты заявление заберешь.
– Так я в ее глазах еще и конченым гадом буду выглядеть? – опешил Мартин.
– А не всё ли равно, что Яна подумает про тебя, если она не в твоем вкусе? – прищурился Виталий Николаевич. – Главное, что Цветкова будет в безопасности! А уж какими правдами и неправдами мы этого добьемся – неважно!
– Ты говоришь как следователь! – воскликнул Мартин.
– Так я и есть следователь, – подтвердил Виталий Николаевич.
В общем, он уговорил друга, они разыграли этот спектакль как по нотам, и Яна уехала в Питер с одним из лучших телохранителей.
Виталий Николаевич наконец-таки расслабился в своей холостяцкой берлоге и погрузился в просмотр спортивной программы с кружкой пива. Из состояния благодати и умиротворения его вывел звонок в дверь в два часа ночи. К тому времени пиво было уже выпито, а Лебедев спал на диване под работающий телевизор. Виталий Николаевич разлепил глаза, сделал глубокий вдох и посмотрел на часы. Мысленно выругавшись, он поспешил открывать дверь.
На пороге стоял Мартин, но в каком виде! Джинсы грязные, футболка порвана, руки в ссадинах.
– Что случилось? – ахнул следователь. – Ты словно из эпицентра взрыва!
– Яна не у тебя? – вопросом на вопрос ответил Мартин и вошел в квартиру, подвинув Лебедева плечом.
– Яна? – переспросил Виталий Николаевич. – С какой стати? Ты же с ней уехал вечером в Санкт-Петербург! – Сон у него как рукой сняло. – Мартин, где Яна?
– Я ее потерял, – ответил он.
– Как можно потерять человека в поезде? И вообще, как ты здесь оказался? – недоумевал следователь.
– Спрыгнул с поезда, – пробурчал Мартин.
– Ты что, с ума сошел? Значит, Яна одна едет в Питер?
– Сначала твою Яну сбросили с поезда, а когда я узнал об этом, последовал в том же направлении. Что она за женщина такая? Казалось бы, ничего не может случиться с человеком в замкнутом пространстве. Так нет… Я оставил ее в купе на пять минут!
– Нельзя было оставлять ее одну! – всерьез забеспокоился Виталий Николаевич.
– Она переодевалась и приводила себя в порядок!
– Надо было ждать за дверью.
– Да с ней и в купе что-нибудь произошло бы! – огрызнулся Мартин.
Несколько минут мужчины молча пожирали друг друга глазами.
– Как это случилось? – спросил Лебедев.
– Я пошел в вагон-ресторан, занял столик, заказал еды. А ее всё нет и нет! Выяснилось, что какие-то два отморозка пристали к ней в тамбуре, завязалась потасовка. Яну толкнули, она отлетела к двери, а та оказалось неисправна и открылась. Вот Цветкова и вывалилась. Это ужас какой-то! Ее телефон в купе остался, мой повредился. Сейчас вот купил симку, переставил, но она мне звонить и не будет. Не знает номер.
Виталий Николаевич подбежал к своему телефону.
– У меня отключен на ночь, сейчас включу, посмотрю. О-о, есть один пропущенный с неизвестного номера.
– Это я звонил. Как выбрался на дорогу, поймал попутку, взял у водителя телефон и сделал пару звонков. Он довез меня до небольшой речки Разорёнка, и я там вышел. Эти отморозки сказали, что Яна выпала как раз тогда, когда речку проезжали. А в той местности только одна речка. Я осмотрел там все вдоль и поперек. И кричал, и звал, и по лесу ходил, но Яны и след простыл.
– Не могли эти уроды пошутить? – спросил Виталий Николаевич.
– Поверь мне, им было не до смеха! Да и потом, мы с проводницей весь поезд обшарили. Яны нигде не было.
– Возможно, Яна вернулась домой, а значит, ей снова угрожает опасность, – побледнел Виталий Николаевич. – Это если она не свернула шею при падении. Сейчас я попрошу ребят обзвонить все больницы и, не приведи бог, морги. А мы с тобой поедем к ней домой. На всякий случай я еще ее подруге позвоню. Больше на ум пока ничего не приходит.
Через два часа выяснилось, что ни в больницах, ни в моргах Цветковой нет. У Аси она тоже не появлялась и ей не звонила.
– У Агаты Кристи есть роман «Убийство в Восточном экспрессе». А у нас «Исчезновение в поезде Москва – Санкт-Петербург», – сокрушался Мартин. – Надо привлекать солдат. Пусть прочесывают окрестности. Главное, найти то место, где Яна выпала из поезда.
– Где я возьму солдат? – запсиховал Лебедев.
– Это я беру на себя.
– Будем надеяться, что Яна в порядке и вскоре сама объявится! – переживал Виталий Николаевич.
Мартин сделал несколько звонков.
– Солдаты будут, но в семь утра. Я договорился встретиться с ними на мосту. Выстроимся в шеренгу и пойдем прочесывать местность. Я тут подумал: а что, если при падении Яна ушиблась головой и на время потеряла ориентацию в пространстве? Перешла железнодорожное полотно и пошла в другом направлении.
Лебедев молчал, что-то напряженно обдумывая.
– А до семи часов покараулим Цветкову у ее дома, – предложил Мартин.
– Хорошо. Ты сам-то как? В больницу не надо? Выглядишь паршиво.
– Всё нормально. Только чувствую себя полным идиотом, что проворонил объект. Впервые такое.
– Просто ты Цветкову не знаешь. С ней всегда все как в первый раз. А потом смотрит на тебя большими невинными глазами, – ответил Виталий Николаевич.
– У меня складывается такое чувство, что ты не равнодушен к этой женщине.
– С чего ты решил? – покраснел следователь.
– С того, что, когда ты про нее говоришь, у тебя даже выражение лица меняется.
– Не выдумывай. Просто мы много лет знаем друг друга, – не признался Виталий Николаевич.
Они просидели до утра перед домом Цветковой, а затем поехали на место, где произошло ЧП. Несмотря на бессонную ночь, мужчины держались.
Насыпь железнодорожного полотна утопала в тумане, а в воздухе царила легкая прохлада. Встретивший их подполковник пожал им руки и заверил:
– Не волнуйтесь, прочешем каждый метр!
Солдаты, выстроившись в шеренгу, начали прочесывать местность. Виталий Николаевич с Мартином шли за ними следом на небольшом расстоянии.
– А если мы ее не найдем, что будем делать? – спросил следователь.
– Не думай о плохом. Снова поедем к ней на квартиру. Когда-нибудь Яна должна туда вернуться? На крайний случай еще раз допросим этих отморозков, если они пустили нас по ложному следу. Будь уверен, я из них вытрясу информацию! – и Мартин сжал кулаки.
– Господи, что могло случиться? – задумчиво произнес Виталий Николаевич.
– Я тоже все время об этом думаю, – ответил Мартин. – Если она жива, то должна была выйти к людям и хотя бы позвонить!
– Когда что-то случается, Яна звонит мне, – побледнел Виталий Николаевич. – Но только не в этот раз. Что же произошло?
– Яна попала в передрягу в морге, и по ее следам пошли наемные убийцы. После этого, когда я попытался вывезти Цветкову из Москвы, ее сбросили с поезда. Неужели с ней еще что-то случилось? Как такое возможно? – спросил Мартин.
– Да, звучит неправдоподобно, – согласился Виталий Николаевич. – Но когда ты имеешь дело с Яной Цветковой, то, как поется в одной песне, и невозможное возможно.
Они прошли уже достаточно далеко, как впереди возникло какое-то движение.
– Что-то нашли! – встрепенулся Мартин, и они с Лебедевым прибавили шаг.
Их взору предстала поляна, огороженная желтыми лентами, и множество полицейских.
– Машина следственного комитета! Господи, они обнаружили труп Яны! – ахнул Виталий Николаевич и прорвался сквозь ограждение. Мартин не отставал.
Навстречу им шел заспанный мужчина в помятом пиджаке.
– Кто такие?
Лебедев представился и показал удостоверение.
– Коллеги? А в чем дело? Это наш район. Или труп – чья-то родня?
– Да, я любил ее и всегда буду любить, – вдруг признался Виталий Николаевич. – Я хочу посмотреть на нее.
– На кого? – спросил местный следователь.
– На Яну Цветкову. Это же ее тело вы обнаружили? – спросил Лебедев.
– Яна Цветкова? Мы обнаружили труп мужчины, который работал в передвижном цирке клоуном. Цирк уехал, а клоуны остались, – невесело пошутил следователь. – Извините.
– Какие клоуны?! Ты что несешь?! Где Яна?! – вдруг набросился на него Мартин.
– Какая Яна? Что вам надо?! Там мужик с перерезанным горлом! Идите, смотрите сами!
Убедившись, что нашли не Цветкову, Виталий Николаевич и Мартин немного успокоились.
– Местные жители говорят, что этот мужик выполнял тут функции сторожа. Цирк вывезли, он тоже собирался ехать вслед за своими, а потом его нашли здесь. В общем, ведутся следственные действия. А кто такая Яна Цветкова? – снова спросил местный следователь. – У вас есть сведения, что она должна быть здесь?
– Нет, таких сведений у нас нет. Яна упала с поезда, мы ее ищем, – объяснил Виталий Николаевич.
– А-а, вот оно что! И эти солдаты тоже по ее душу? Ну, если найдете, сообщите. Может, она что видела, если была в этих краях, – бросил им вдогонку следователь.
Следующие два часа солдаты прочесывали местность в противоположной от железнодорожного полотна стороне, но тоже безрезультатно.
Виталий Николаевич сокрушенно почесал затылок.
– Не нравится мне все это. Не успела Яна пропасть, тут же убийство.
Мартин вопросительно на него посмотрел.
– Нет, я не к тому, что это сделала Цветкова. Но она могла стать свидетелем убийства и пострадать от рук убийц. Я очень волнуюсь за нее.
– Не нагнетай! Не надо заранее… – но договорить Мартин не успел, его прервал звонок на телефон Виталия Николаевича.
– Алло! Кто это? Ты где? Что?! Да мы тут! – заорал диким голосом Лебедев.
Мартин сразу же понял, что друг говорит с Яной.
Виталий Николаевич молча слушал, а потом посмотрел на Мартина:
– Она не может говорить, сказала, что все потом. Она в Питере, в беде, и не знает, куда идти.
– В Питере? – Мартин вырвал у Виталия Николаевича телефон и продиктовал Яне свой домашний адрес. – Немедленно поезжай туда. Мою мать зовут Стефания Сергеевна. Я вылетаю в Питер первым же рейсом. Никуда не уходи!
Связь оборвалась.
– Что она еще сказала? – спросил Мартин у Лебедева.
– Ничего, кроме того, что в Питере, что ей плохо, что говорит с чужого телефона и не знает, куда идти.
– С ума сойти. Так, может, Яна и не выпадала с поезда? Она в Питере. Отпускаю людей и лечу туда. Надеюсь, что с Яной больше ничего не случится до моего приезда! – сказал Мартин.
– Я не могу полететь с тобой, но до аэропорта подброшу, – предложил Виталий Николаевич. – Тебе бы еще помыться и переодеться.
– Некогда! До дома!
