Глава 12. Монета встанет на ребро

– Вот и молодец! – доволен торговый магнат. – Слушай, как удалить…

– Вы меня неправильно поняли, Николай Сергеевич.

Сказав это, я натыкаюсь на молчание и пристальный взгляд Виницкого. Он понимает, что я не закончил, и остается сидеть на средней полке. На автомате активирую «Распознавание лжи», потому что, как никогда в жизни, мне важно знать, что меня не водят за нос.

– Пусть будет так. Пусть все остается, как есть, и когда придет мое время, я постараюсь пройти испытание.

– Филипп… – говорит магнат, играет желваками, формулируя мысль, а потом вздыхает. – Весьма опрометчиво с твоей стороны. Ты понимаешь, что это не шутки? Представь, что одновременно ты становишься целью номер один для всех спецслужб, органов правопорядка, криминальных авторитетов и религиозных экстремистов. Умножь это на миллиард миллиардов – прости, не знаю, как называется это число.

– Квинтиллион, – вспоминаю я факт с полочки бесполезных знаний.

– Пусть так, – кивает он, не удивившись. – В общем, примерно в такую ситуацию ты себя ставишь, отказавшись от миллиона долларов наличными и сохранения всех прокачанных характеристик, разве что воздействие будет непрямым…

За стеклянной дверью сауны появляется квадратная фигура, дверь приоткрывается:

– Николай Сергеевич, все в порядке?

– Миша, все в порядке. Воды нам принеси, будь добр.

Охранник исчезает не более чем на пять секунд и возвращается с парой холодных бутылок с водой. Какое-то время мы с олигархом жадно пьем, а потом он продолжает прерванную речь:

– Ладно, принял решение – так принял. Позволь спросить, почему так решил?

– По многим причинам, Николай Сергеевич. Здесь и азарт геймерский сыграл, и то, что прикипел я к интерфейсу, и, честно говоря, пока не представляю, как жить без него. Но это все мелочи, на самом деле. Главное, люди за мной.

– Думаешь, с миллионом ты бы меньше им помочь смог бы? Ты же про близких сейчас?

– Не совсем, Николай Сергеевич. Я же агентство открыл по трудоустройству. Клиентура – отчаявшиеся люди. Как я им без интерфейса помогу? Я бы смог, добейся хоть какого-то имени, набери я репутацию у работодателей, но на этом этапе без интерфейса – без вариантов.

Мне кажется, или его взгляд чуть потеплел? Впрочем, никаких повышений репутации я не вижу, а значит, мне показалось.

– А интерфейс тут при чем? – лениво спрашивает магнат.

– Поиск по карте. Он ведь не только людей и географические объекты показывает, но и компании, организации. Выставляю фильтр вероятности трудоустройства конкретного человека…

– Да ладно? – вскакивает Виницкий и бьется головой о низкий потолок. – Черт! Вероятностный фильтр? Такое возможно? – Его взгляд туманится, по всей видимости, он изучает собственный интерфейс. – Надо же! Век живи – век учись!

– Посмотрели?

– Вывел свои магазины, а потом добавил фильтр вероятности крысятничества директоратом. Да у нас тут для безопасников поле непаханое! Вообще мышей не ловят! Миша! Миша! – орет он, призывая, не пойму, то ли охранника, то ли помощника – разве охрану так гоняют?

– Шеф? – дверца приоткрывается.

– Германа ко мне, срочно! – «р» в его исполнении особенно раскатисто, и после его слов мне самому хочется срочно бежать искать Якова Германа – похоже на какую-то командирскую ауру или способность.

– Есть! – принимает задачу Миша.

– Слушай, Филипп! – возбужденно говорит мне Виницкий. – Мне и в голову не приходило, что система может работать так! Как ты до этого дошел? То, что благодаря карте можно находить лучших поставщиков, я понял почти сразу, еще, когда только свой первый продуктовый магазин в спальном районе открыл. Как сейчас помню этот момент… – он хмыкает. – Сам за кассой стоял первое время, сам закупал, сам разгружал… Ладно, извини, размяк не по моменту. Так как ты до этого дошел?

– Вы когда-нибудь искали шмотки на игровом аукционе, Николай Сергеевич?

– Шмотки? На игровом аукционе? Извини, не понимаю, о чем ты говоришь… Минутку.

Так-так-так. Мне до смерти интересно, как выглядит интерфейс Виницкого, и как реализована механика. Ведь, если он не геймер, то, как он усвоил интерфейс? На чем строится его прокачка, и есть ли она вообще?

Он встает на пол и выглядывает за дверь:

– Миша, позвони, скажи, я задержусь. И закажи мне чай как всегда.

– Есть! – отвечает охранник, скорее всего, не единственный.

– Филипп, я сейчас отложу вылет, и мы договорим. Только не здесь, предлагаю переместиться отсюда, система сигналит о недопустимой в моем возрасте длительности высокой частоты сердечных сокращений и перегреве организма. У тебя тоже?

– Нет, моя пока молчит.

– Молодость… – олигарх запахивается в халат. – Идем.

Расположившись в шезлонгах по обе стороны столика, мы продолжаем беседу.

– Признаюсь, разговор стал мне интересен. Судя по показаниям интерфейса, и тебе тоже. А раз интерес взаимный, а ключевой вопрос, связанный с твоим отказом или согласием на деинсталляцию, мы уже решили, предлагаю поговорить не как куратор и испытуемый, не как заказчик и поставщик, а как друзья по интересам. Интерес у нас с тобой, не сказать, чтобы часто встречающийся.

– Если я все правильно помню, Хфор говорил о десятках тысяч участников от человечества.

– Прошедших отбор, Филипп. Двадцать восемь тысяч пятьсот шестьдесят один человек – тринадцать в биквадрате. У них тринадцатеричная система исчисления. Кандидатов намного больше. Но именно в нашем времени и в этой ветке реальности – немного. Не могу сказать тебе точно, сколько.

– Николай Сергеевич, скажите хотя бы порядок чисел.

– В последние пять лет около тысячи. Из них почти все уже лишены интерфейса. Кто-то сломался в самом начале, решив, что сошел с ума; кто-то резко пошел вверх по социальной лестнице, привлек ненужное внимание и был ликвидирован или препарирован; кто-то просто не прошел выем и испытание, как ты. Проанализируй разные сферы жизни общества за последние годы – неожиданные взлеты в кино, спорте, политике, бизнесе, науке – кто внезапно и без всяких предпосылок ярко зажегся и в одночасье исчез с радаров?.. – Он прерывается на то, чтобы промочить горло травяным чаем. – Обрати внимание на авторитетных полевых командиров и новых воинов любой революции, вчерашних учителей, врачей и автомехаников, вдруг воспылавших сочувствием к ранее чуждой стране и поехавших воевать за одну из сторон. Проанализируй вспышки массовых и серийных убийств, совершенных обычными, казалось бы, людьми. Все они активно зарабатывали очки опыта, развивались, прокачивая уровни, и в какой-то момент теряли все, включая головы.

– Но зачем кого-то убивать? Можно же…

– Стоп! Молчи! Ничего не говори!

В ответ на мое удивленное выражение лица, он объясняет:

– Не рассказывай никогда и никому свои нюансы развития и механику собственного интерфейса. Делясь собственным опытом развития, мы почему-то теряем возможность зарабатывать опыт этим же и в дальнейшем, словно после того, как озвучиваем это, система понимает, что носитель целенаправленно делает поступки только ради очков опыта.

– Она не приветствует фарм?

– При чем здесь фармацевтика?

– Это игровой термин, выполнение рутинных действий ради очков опыта или ресурсов.

– А, ну да. Фарм система не приветствует. Кстати, так что ты там говорил про игровые аукционы, Филипп?

– Аукционы… Игровые аукционы используются игроками, чтобы продавать и покупать вещи, выставленные на торги другими игроками. Зачастую одновременно проходят торги миллионов предметов, а потому, в любой уважающей себя игре есть очень детальные фильтры. Скажем, броня, оружие, самоцветы, эликсиры и тому подобное – это общие категории. А что если мне нужен быстрый и легкий кинжал для моего уровня, с повышением шанса на критический урон, дающий плюсы к ловкости и не дороже миллиона золотых?

– Все, не продолжай, – кивает магнат. – Я понял идею. С таким игровым бакграундом немудрено, что ты дошел до вероятностного фильтра. И при каких обстоятельствах ты впервые использовал этот фильтр?

– Славке… другу, хотя… тогда еще просто соседу, помог найти работу.

Ваша репутация у Николая Сергеевича Виницкого повысилась.

Текущее отношение: Равнодушие 15/30.

Мимо нас проходит, вихляя бедрами, симпатичная девушка в очень открытом купальнике. Виницкий провожает ее взглядом, и она, почувствовав это, оборачивается и, чуть задержав шаг, улыбается через плечо олигарху. Тот сразу теряет интерес, и его внимание возвращается ко мне. Интересно, он знает о том, что моя репутация в его глазах улучшилась? Впрочем, на пятом уровне «Познания сути» он, наверное, даже состав моей крови может сказать.

– Николай Сергеевич, и все-таки. А какие еще могут быть виды системы? Можете хотя бы на примере тех, кто ее уже лишился, рассказать?

– Она у каждого своя, Филипп. Работает, поощряя явные и потаенные склонности носителя, принимает вид, обеспечивающий ему наилучшее понимание. Религиозный фанатик видит божественные знаки; склонный к эзотерике думает, что общается с космосом или овладевает технологией атлантов; творческий человек решает, что получает озарения, кто-то видит «ауры», как он их называет, а кто-то просто слышит голоса. Далеко не каждый доходит даже до открытия «Познания сути», без которого, в принципе, интерфейс не откроется в том виде, в котором он доступен тебе и мне. Один чудак-экстрасенс остановился на самом первом, с чем сталкивается каждый кандидат сразу после инсталляции – на определении имени и возраста людей. Не знаю, как это реализовано в твоей системе, а он просто смотрел на людей и уже знал, как их зовут. Без всяких графических примочек. Ему этого хватило, чтобы хорошо устроиться – попал в американское шоу талантов и заработал свой миллион. Потом, правда, провалил испытание, но ему хватило ума скрыть утерю способности, теперь он успешный эксперт по общению с духами умерших.

– А у вас есть основные характеристики, Николай Сергеевич? – решаюсь я на вопрос, на который, не уверен, что получу ответ.

– Конечно, Филипп. Они есть у каждого носителя. Думаю, я могу назвать свои: показатель физического развития, показатель умственного развития, показатель мудрости – что есть совокупность жизненного опыта и умение из разных решений выбрать оптимальное, показатель влиятельности и везение.

– Везение?

– Да, а что, у тебя не так? Показатель весьма субъективный, однако, с его ростом, заметил, неблагоприятно складывающиеся обстоятельства могут неожиданно приобрести приемлемый для меня оборот. Даже в карты стал чаще выигрывать, – улыбается олигарх. – Недавно в Монако на рулетке три раза подряд мое число выпало.

Я присвистываю.

– Вероятность такого, сам понимаешь, чуть выше, чем один к миллиону. Так, что у нас там со временем? Миша!

– Шеф, – рядом с нами появляется пресловутый Миша. – Герман ожидает.

Судя по показаниям интерфейса, он – ассистент Виницкого. И, хоть и похож он больше на тупого качка, характеристика «планировщик 12 уровня» говорит сама за себя. С таким уровнем навыка планирования, не сомневаюсь, Миша может всю третью мировую войну посекундно распланировать.

– Пусть ждет, – говорит магнат Мише. – Ладно, Филипп, мне пора. Дела.

– Николай Сергеевич, спасибо вам, – я искренне жму Виницкому руку, сегодня я разглядел в нем живого человека.

– Не за что, молодой человек. Признаюсь, мне слабо верится в нашу новую встречу. Я знаю, на что способен Хфор, и заранее тебе не завидую. О твоем решении я ему уже сообщил. Но… Но за твой выбор – уважаю. Если вдруг передумаешь, ты знаешь, как и где меня найти.

Он поднимается с шезлонга, и тут я вспоминаю, с какой вообще целью хотел с ним встретиться.

– Николай Сергеевич, последний вопрос.

– Да?

– Ко мне в агентство пришла очень странная девушка. «Распознавание лжи» на ней сбоило, сама – красавица, каких поискать, но почему-то упорно стремилась работать именно у меня за мизерную зарплату. Это может быть человек Хфора или, может, это от вас?

– Не от меня точно. Нет у меня таких задач или полномочий, как у куратора. Как зовут девушку?

– Анастасия Павловна Семенова, двадцать четыре года.

– Еще данные?

– Третий уровень.

– Мало данных, – разводит руками Виницкий. – Никого с таким именем я не знаю. Имя определено интерфейсом?

– Да.

– Нет, извини. Ничем не могу помочь. У тебя все? – спрашивает он, и на мой кивок отвечает. – Хорошо. Тогда удачи тебе, Филипп! Ты меня понял?

– Чего же тут не понять.

– Вот именно. Она тебе очень – повторяю, очень – понадобится!

Внезапно, стоит ему уйти, бассейн пустеет, и остаются лишь пузатые мужики в джакузи, официантка и пара лайфгардов, прохаживающихся вдоль бортика бассейна. За всю беседу с торговым магнатом мой детектор лжи ни разу не обдал меня холодом. Был ли Виницкий откровенен? Да, только если не владеет каким-то антискиллом.

Пора собираться и мне, рабочий день перевалил экватор, а после обеда у меня запланированы разговоры с Вероникой, Кешей Димидко и Марком Яковлевичем. Решаю быстро принять душ, чтобы обмыться после сауны.

В душевой, намылив голову, тру волосы, когда вместо теплой воды внезапно льется чуть ли не обжигающий кипяток. Нецензурно вскрикнув и рефлекторно отпрянув, не нахожу опору под ногой, а следом чувствую, как опорная едет по скользкому кафелю. В следующую секунду я лечу, группируясь в полете, чтобы упасть на плечо, падаю, больно бьюсь о пол боком и головой о стенку кабинки. Система сыпет уведомлениями об уроне, глаза щиплет попавшим шампунем, в голове звенит…

Я не встаю, а просто сажусь, дотягиваюсь до струй воды, вернувшейся к нормальной температуре, и промываю глаза. Мысленно оцениваю траекторию падения и понимаю, что мне чертовски повезло. Парой сантиметров в сторону, и отсюда меня бы увозили в «Скорой» – одна из плиток, вопреки законам физики и гравитации, очень странно отошла от стенки, и я вполне мог поймать ее край виском или затылком.

Пронесло.

Очень аккуратно домываюсь, потом, как сапер на минном поле, осторожно выхожу из душевой, пару раз поскальзываюсь, но, за счет готовности, успеваю сохранить равновесие. Одеваюсь без сюрпризов, и из фитнес-клуба выхожу тоже без неожиданностей. Вызванный еще из раздевалки Uber уже стоит у входа – синяя «Тойота Камри», госномер такой-то, водитель Сергей. Открываю заднюю дверь и вижу затылок водителя, копошащегося в «бардачке»:

– Сергей?

– А? – вздрагивает водитель, оборачивается, и я понимаю, что на Сергея он совсем не похож, скорее, на Абдуллу или Аслана.

– Вы – Сергей? Убер?

– Нет, нет, – он качает головой.

И правда, не Сергей, а тридцатишестилетний Турал, судя по его профилю.

– Извините.

Может номером ошибся? Захлопнув дверь, обхожу машину. Да нет же, номер и модель совпадают. Открываю приложение – все верно. Снова открываю дверь, теперь переднюю.

– Вы меня дурачите? Вот смотрите, я вызвал машину, все совпадает – марка, цвет, номер…

Тарц!

Получен урон: 269 (удар кулаком).

Текущее значение жизненных сил: 92,11383 %.

Чувствую, как он выхватывает из моих рук смартфон, а следом слышу звук захлопнувшейся двери. Трясу головой, нащупываю языком зуб – все нормально, на месте. Угрожающие олигархи, демоны-инопланетяне, боксеры-дагестанцы, эмоционально нестабильные девушки и просто гопники, как же вы меня все достали!

Кровь вскипает от нахлынувшего адреналина, система награждает бафом праведного гнева, а в следующую секунду, перепрыгивая через декоративный кустарник и парковочные барьеры, я уже гонюсь за автомобильным воришкой.

Сейчас посмотрим, чьё кунг-фу сильнее!

Бегу легко, в отличие от преследуемого, который, хоть и несется, сломя голову, но недостаточно скоординирован, чтобы, так же, как и я, легко перепрыгивать препятствия. Месяца три назад я бы его не то, что не смог догнать, я бы вообще за ним не погнался. Ну, догоню я его, а дальше что? Так бы я подумал, случись это со мной тогда. Или не со мной, а с тем Филом?

Сейчас я четко знаю, что делать. Мне хватает пятидесяти метров, чтобы сократить дистанцию до пяти-шести шагов.

– Стоять!

Обернувшись, он видит меня, паникует, резко меняет направление, но этим он только усугубляет свое положение. В отчаянии он ускоряется, но исход уже понятен, потому что бегаю я быстрее. Мысленно прикидываю, как подсекаю его ногу…

Целлофановый пакет, сдвинутый дуновением ветра как раз в тот момент, когда я ставлю ногу, ложится под подошву, нога предательски скользит, обнуляя опору, и в следующее мгновение я лечу на асфальт руками вперед. Уже в падении в мельчайших деталях вижу, что падаю лицом на осколок бутылочного стекла, непонятно как оказавшегося именно в этом месте. Спасает развитая ловкость – группируюсь, перенося центр тяжести вбок и избегая контакта с осколком.

Боли не чувствую, как и страха, есть только упрямая злость за потерянное время. Турал исчезает в людском уличном потоке, и, наверняка, считает, что угроза с моей стороны миновала. Ага, конечно.

Интерфейс. Карта. Турал Агаларов. Вот он, за углом следующего шестиэтажного здания, движется перпендикулярно той улице, по которой я за ним гнался. Прикидываю траекторию, и иду навстречу с другой стороны, держа перед глазами карту с его меткой. Иду, не спеша, насвистывая тему из «Убить Билла» и разминая кулаки. За углом останавливаюсь. Судя по карте, Туралу остается до меня шагов десять. Девять, восемь… два, один.

Делаю шаг, выходя из-за угла, убеждаюсь, что это он, и одним ударом выбиваю из него воздух. Хватаю его за ворот, затаскиваю в подворотню и возвращаю долг боковым в челюсть.

– Телефон вернул!

– Какой телефон? – он стонет, а сквозь его акцент пробивается боль. – Не понимаю.

Не могу бить несопротивляющегося человека. Рыться у него по карманам – тоже не мое. А, может, он уже успел скинуть трубу, и потому так спокоен?

– Так, понятно. И что же мне с таким непонятливым делать? Сдать в ментовку?

– За что? Что я сделал?

– Там разбе… – закончить фразу я не успеваю, подавившись словом от того, что тело, не дожидаясь команды от мозга, и подчиняясь лишь инстинкту и чуйке, резко разворачивается, уклоняясь от лезвия ножа.

Не знаю, что здесь сработало, опыт просмотра кучи боевиков или «Праведный гнев», но я на автомате, перехватив, заламываю его руку так, что его кисть разжимается, и короткий нож с рукояткой, обмотанной черной изолентой, вываливается на землю. Пинком отправляю его под стоящие неподалеку россыпью мусорные баки, а потом, испытывая задним умом громадное облегчение от того, что прошел по краю, даю волю кулакам.

Когда он валится на асфальт, свернувшись в клубок, чтобы защититься от ударов, из кармана его трико выпадает мой телефон. Подбираю, убеждаюсь, что телефон действительно мой, кладу его в карман брюк и, посасывая кровь из рассечённой о чужой зуб костяшки, думаю, что с этим грабителем делать дальше. Решаю, что спокойно отпустил бы этого незадачливого гастарбайтера седьмого уровня социальной значимости (строитель, женат, четверо детей), но нож! Он же мог так «удачно» попасть, что я бы просто умер. Из-за старого телефона, которому красная цена тысяч пять, и то, с большой натяжкой.

Сдать в полицию… Турал начинает шевелиться, пытаясь встать. Включаю «Распознавание лжи».

– Слышь, ты, Турал!

– А? – вздрагивает он, но больше свое удивление моим знанием его имени никак не проявляет.

– Документы есть?

– Паспорт у хозяина, – он садится на асфальт и смотрит исподлобья, держась за подбитый заплывший глаз.

Не врет.

– В ментовку хочешь?

Качает головой.

– Тогда ответишь на несколько вопросов. Если ответишь честно, отпущу. Понял?

Кивает.

– Не слышу.

– Понял.

– Зачем в чужую машину залез?

Жмет плечами.

– Отвечай.

– Не знаю. Думал, деньги найду.

– Почему не работаешь?

– Работаю. Хозяин не платит. Фарход, земляк мой, разбился. На хозяина наехали, проверки устроили, штрафные санкции, – рассказывает он с жутким акцентом, подолгу подбирая слова, но говорит правду. – Он разозлился, всех зарплаты лишил. Дома семья, денег нет, с этой работы не уйдешь, документы хозяин забрал, тяжело.

– Нож зачем с собой таскаешь?

– А как без ножа? – искренне удивляется он. – Консервы открыть, хлеб порезать…

– Человека пырнуть, ага. Еще кого-то пытался зарезать?

– Нет! – он так мотает головой, что она, кажется, сейчас оторвется. – Шайтан попутал, испугался очень.

– Воровал еще что-то?

Опускает плечи.

– Что именно?

– Цемент.

– Цемент?

– Да.

– Еще что-то?

– Нет, только цемент и твой телефон.

– А из машины?

– Не было там ничего.

Не врет. Его откровенность, как впрочем, и откровенность многих, с кем мне довелось общаться в последнее время, необычна, но для собеседника персонажа с прокачанной «Харизмой» вполне объяснима. А может, он просто хорошо понимает язык силы.

– Ладно. В общем, так, Турал Агаларов. Я кое-что знаю о тебе. Лет тебе тридцать шесть, жена у тебя Лайло, четверо детей – три девочки и младший сын Гани. Где живут, знаю тоже. Так что, веди себя в моем городе прилично. Узнаю, что ты опять хоть что-то где-то… Я тебя найду. Понял?

Он часто кивает, клянется своим здоровьем, детьми и часто упоминает Аллаха.

– Деньги есть?

– Нет, откуда? Если бы были, стал бы я лезть в эту машину.

– Возьми, – сам не знаю зачем, вытаскиваю из бумажника и протягиваю ему тысячную купюру.

Он неверяще смотрит и не берет, ожидая какого-то подвоха. Разжимаю пальцы, и банкнота плавно опускается у его ног. Выводы он сделает сам, а уже к концу дня этот случай, обрастая новыми приукрашенными подробностями, станет известен всей диаспоре.

– Удачи тебе, Турал. Не позорь свою родину, живи по чести.

Выхожу из переулка, оставляя его с разинутым ртом. Штуки рублей не жалко, ему она сейчас точно нужнее, чем мне, а вот внутреннее удовлетворение от поступка наполняет мое сердце чем-то хорошим.

Шагаю по улице, забыв об угрозах Хфора, улыбаясь солнцу, ярко-голубому до прозрачности небу, и всплывшие системные уведомления абсолютно гармонично вписываются в мою текущую картину мира. Мне приходится отойти к стене здания, чтобы, не мешая прохожим, спокойно прочитать все, что насыпал мне интерфейс.

Ваша репутация у Турала Агаларова повысилась.

Текущее отношение: Уважение 60/120.

Получены очки опыта за важное социальное деяние: 2000.

Показатель удачи увеличился! Удача: +1.

Текущее значение: 12.

Получено очков опыта за улучшение основной характеристики: 1000.

Очков опыта до следующего уровня социальной значимости: 10990/16000.

Упавший с какого-то балкона в шаге от меня цветочный горшок бессильно разбивается об асфальт. Вовремя у меня удача апнулась! Кто знает, может этой единицы и не хватило бы, и встал бы я тридцатью сантиметрами левее, и ага. Проломило бы голову, не знаю, но судя по этажности… Я запрокидываю голову – три… шесть… девять этажей в здании. И как раз с девятого на меня обеспокоенно смотрит, подслеповато щурясь, какая-то старушка. Она что-то кричит, но в гуле проезжающих машин не разобрать, что. Киваю, мол, все в порядке. Попади горшок в цель, легко бы я не отделался, это точно. Бабушка исчезает, а я, на всякий случай, отхожу подальше и сажусь на лавочку автобусной остановки.

Удача… Именно ее пожелал мне на прощание Виницкий. «Она тебе очень понадобится», – говорил он, и поначалу я воспринял это просто, как шаблонные слова расставания. Но что, если он имел в виду не абстрактную удачу, а вполне себе оцифрованную?

Но как я могу прокачать удачу быстрее, чем это мне дается? Она растет только тогда, когда я принимаю верные решения, предпринимаю важные поступки или вкладываю системные очки характеристик за повышение уровня. Первое не предугадаешь, а до левел апа мне, боюсь, не дожить.

Иду дальше по улице, держась аккурат посередине тротуара, чтобы избежать опасностей дороги и крыши. От целенаправленного метания кирпичей не спасет, но от всяких вероятностных ловушек… И долго мне так жить? Можно, конечно, и дома закрыться, но и там полно бытовых опасностей – от опрокинутой кастрюли с кипятком до включенного фена, свалившегося в ванную с водой. Нет, что-то надо с этим делать, иначе до выема и испытания мне не дожить. Испытание! К нему ведь тоже надо как-то готовиться! Вдруг опять попадется этот кислотный студень, и как с ним бороться?

Ладно, об этом я подумаю потом, а пока…

– Окей, Гугл, как повысить себе удачу?

Гугл выдает мне свалку ссылок на «четыре способа привлечь удачу», «восемнадцать законов везения» и прочий фэн-шуй. Особняком стоят рекламные ссылки на лавки магических предметов и зелий приворота, словно Хогвартс действительно существует. При слайде экрана палец цепляет одну из этих ссылок и мгновенно открывается сайт какой-то «Магической лавки чудес и артефактов».

А вот дальнейшее ничем другим, кроме моего повышенного везения, не объяснить. Один из магазинчиков этой сети магических лавок для лохов, видимо, работающий по франшизе, находится в моем городе, и ладно бы только это. Местоположение лавки в двухстах метрах от меня по той же улице. Похоже, стоит туда заглянуть. Мне далеко до отчаяния, но разум упорно цепляется за любые возможности.

Все так же осмотрительно иду к ней, надеясь непонятно на что, но когда в течение получаса тебя, как минимум трижды, пытается убить некая незримая сила, начинаешь верить в чудеса. До лавки дохожу без эксцессов, если не считать сбрендившего бомжа, атаковавшего меня чем-то внутри громыхающим пакетом. Бездомный был плохо скоординирован, и от инерции своего богатырского, но косого размаха свалился сам. Сказал бы, что замертво, но нет, бедолага выжил, судя по витиеватым проклятиям, посыпавшимся мне вслед.

Уже перед самим магазином на меня какнула птичка. Не знаю, было ли это вероятностным покушением ваалфоров, или просто, так совпало, но на всякий случай я принял решение, что это «на счастье», решив мыслить материально.

Едва я открываю дверь магической лавки, как меня окутывает густым запахом терпких благовоний. Звон колокольчиков сообщает продавщице о моем приходе, но она – таинственная пирсингованная девушка с татуировкой на все рукава – лишь мажет по мне взглядом и продолжает чтение. Видимо, как-то определила, что посетитель – нецелевая аудитория.

Пока я «Познанием сути» изучаю ассортимент – славянские обереги, скандинавские приворотные амулеты с рунами, китайские талисманы, подвески ацтеков, нейромедиаторы и прочая серебряная и золотая бижутерия, – мне звонит Сява.

– Алло, Фил! Ты когда будешь? В офисе завал, Вероника уже в третий раз пришла и говорит, что никуда не уйдет, будет тебя у нас ждать! Марк Яковлевич четвертую чашку чая пьет, Настя уже запарилась ему наливать! Кеша еще заходил, ты же сам его звал на разговор…

Где-то на фоне слышу голос Насти:

– Ничего я не запарилась!

– Скоро буду. Справляетесь?

– Как сказать, Фил… Народ тебя требует. Анкеты заполняем, фотки делаем, но они потом не уходят. Прямо в коридоре ждут, уже Горемычный приходил, орал тут… Настька его успокоила. Поспеши!

– Все, Слав, все, уже еду.

Кладу телефон в карман, не в силах отвести взгляд от серебряного колечка. Оно обычное, без украшений, шириной миллиметров пять-шесть, серебро потемневшее и не высшей пробы, и если бы не мое «Познание сути» хрен бы я когда догадался.

Счастливое кольцо Велеса

+12 к удаче.

Серебро: 875.

Вес изделия: 2,659 гр.

Прочность: 499/500.

Стоимость: 27 900 000 рублей.

Стоимость умопомрачительная и непонятно, как рассчитанная, потому что ценник на кольце говорит совсем о другом: «Цена: 1 900 рублей».

– Девушка? Покажите вот это колечко, пожалуйста…