ГЛАВА 17
Я с трудом поднялась, вытерла рот тыльной стороной ладони и побрела прочь от собственной блевотины (не желая даже думать о том, чем меня только что вырвало и как это выглядит), пока не остановилась под исполинским дубом, росшим так близко к стене, что его ветки свешивались на другую ее сторону.
Прислонившись спиной к стволу, я сделала несколько глубоких вдохов, стараясь подавить новый приступ тошноты.
Что я наделала? Что со мной произошло?
И тут откуда-то из ветвей над моей головой раздалось громкое мяуканье. Можете мне поверить, это было совсем не обычное, привычное кошачье мяуканье. Оно больше напоминало ворчливое пыхтение, типа «ми-ии-уф-ми-ии-уф».
Я подняла голову и увидела на ветке около самой стены маленькую рыжую кошку. Кошка смотрела на меня своими огромными глазами, и я готова была поклясться, была она чем-то очень рассержена.
– Как ты туда забралась?
– Ми-уф! – заявила кошка и чихнула. Затем встала и медленно пошла по ветке в мою сторону.
– Иди сюда, кис-кис-кис, – ласково позвала я.
– Ми-уф-уф! – огрызнулась кошка, продолжая неторопливо переставлять свои маленькие лапки.
– Вот умница, иди сюда, детка. Сюда, сюда, моя хорошая.
Вы, наверное, скажете, что я занялась спасением кошки только для того, чтобы вытеснить из головы мысли о своем безумии, и будете почти правы.
Я не хотела думать о том, что произошло. Только не сейчас. Это было слишком свежо. Слишком страшно. Так что кошка подвернулась мне как раз вовремя. Кроме того, она показалась мне знакомой.
– Иди ко мне, иди сюда, маленькая…
Не переставая подзывать ее, я уперлась носком балетки в выступающий из стены кирпич, подтянулась и ухватилась рукой за ветку. Используя ветку в качестве опоры, я смогла забраться по стене еще выше. И все это время продолжала говорить с кошкой, а она все ворчала и ворчала.
Наконец, я подобралась к ней совсем близко. Мы долго смотрели друг на друга, и мне стало казаться, что эта кошка знает обо мне гораздо больше, чем я думаю. Интересно, а она знает, что я пила кровь (и что мне это понравилось)? Наверное, у меня изо рта еще пахнет кровавой рвотой! Интересно, внешне я изменилась? Может, у меня уже начали расти клыки?
(Признаю, это был глупый вопрос. Я отлично видела, что даже у взрослых вампиров нет никаких клыков, но мало ли?)
Кошка снова принялась за свое ворчливое «ми-уф», но потом все-таки сделала шажок в мою сторону. Я протянула руку и почесала ее между ушами, а она закрыла глаза и заурчала.
– Ты похожа на маленькую львицу, – сказала я. – Смотри, какая ты милая, когда не ворчишь. – И вдруг я поняла, почему эта кошка показалась мне такой знакомой. – Я видела тебя во сне! – воскликнула я, и почувствовала, как сквозь стену моего страха и отчаяния пробилось робкое счастье. – Значит, ты – моя кошка?
Рыжая красавица приоткрыла глаза, зевнула и громко чихнула, давая понять, что поражена моей недогадливостью. Пыхтя от натуги, я перелезла чуть выше и уселась на стену, верхняя часть которой находилась как раз под веткой, на которой сидела кошка.
Она не заставила себя долго ждать. Моя кошка осторожно спрыгнула с ветки, прошла по стене, изящно переставляя лапки в белых носочках, и забралась ко мне на колени. Мне ничего не оставалось, кроме как снова почесать ее между ушами. Кошка закрыла глаза и громко замурлыкала.
Не помню, сколько мы так сидели. Я гладила кошку и пыталась успокоиться. В воздухе пахло приближающимся дождем, но для октября ночь была необычайно теплой, поэтому я прислонилась головой к ветке и подставила лицо серебристому свету луны, с трудом пробивавшемуся на землю сквозь дымку облаков.
– Неферет сказала, что в эту ночь мы все должны немного побыть наедине с луной, сказала я кошке и снова посмотрела в ночное небо. – Вот я и сижу тут. Конечно, было бы лучше, если бы ветер разогнал эти дурацкие облака…
Не успела я договорить, как в кроне дуба зашумел ветер, и облака расступились.
– Спасибо, – крикнула я, сама не зная, кому. – Очень послушный ветер, просто умница. Кошка недовольно заворчала, напоминая, что я перестала чесать ее за ухом. – Ты похожа на львицу, поэтому я буду звать тебя Нала, – сказала я, вновь принимаясь за дело. – Знаешь, малышка, я ужасно рада, что нашла тебя! После всего, что случилось, мне просто необходимо было что-нибудь хорошее, и вот…
Внезапно я почувствовала посторонний запах, доносящийся откуда-то снизу. Это было так странно, что я даже замолчала.
«Чем это пахнет?»
Я принюхалась и поморщилась. Запах был сухой и затхлый. Так пахнет в доме, которым долго простоял закрытым, или в пустом заброшенном подвале. Очень неприятно, но все же не настолько, чтобы захотелось зажать нос. Поняла! Запах был неправильным. Совершенно неуместным здесь, под открытым ночным небом.
Внезапно краем глаза я заметила какое-то движение и заглянула под кирпичную стену. Там, спиной ко мне, стояла какая-то девушка. Она явно не могла решить, в какую сторону идти. Свет луны и новое обострившееся зрение позволили мне хорошо ее рассмотреть, хотя эта часть стены вообще никак не освещалась.
Я насторожилась. Неужели одна из мерзких Дочерей Тьмы выследила меня? Я совершенно не желала ни с кем общаться, тем более, этой ночью!
Должно быть, я не смогла сдержать раздраженного стона, потому что девушка вдруг подняла голову и уставилась прямо на то место, где я сидела.
Я поперхнулась от изумления – и тут же оцепенела от ужаса.
Это была Элизабет. «Просто Элизабет», которая умерла сегодня вечером!
Увидев меня, она повела себя очень странно. Ее горящие красные глаза вдруг расширились, а потом она пронзительно вскрикнула, развернулась и с нечеловеческой скоростью скрылась в темноте.
В тот же миг Нала выгнула спину и зашипела ей вслед с такой яростью, что все ее маленькое туловище затряслось.
– Все хорошо, все хорошо, моя девочка, повторяла я, пытаясь успокоить кошку и саму себя. Мы обе дрожали, а Нала все шипела и никак не могла успокоиться. – Нет, это не призрак… Его просто не может быть, и все. Это просто… просто… странная девушка. Наверное, я ее напугала, и она…
– Зои! Зои! Это ты?
Я так подскочила, что чуть не свалилась со стены. Для Налы это было уже слишком. Она возмущенно фыркнула и спрыгнула с моих коленей на землю. Потеряв голову от страха, я ухватилась за ветку и всмотрелась в темноту.
– Кто… Кто тут? – крикнула я, чтобы заглушить грохот своего колотящегося сердца. Меня тут же ослепили лучи двух фонариков, направленных прямо в лицо.
– Да она это, она! Неужели я не узнаю голос своей лучшей подруги? Ах, мамочки, да не могла же она так измениться!
– Кайла? – выдохнула я и попыталась прикрыть глаза от слепящего света фонарей, но руки у меня тряслись, как у пьянчуги.
– Я же говорил, что мы ее найдем, – пробасил второй голос. – А ты все «пошли» да «пошли»!
«Хит!»
Может быть, мне это снится?
– Хит!
– Ага! Привет! Мы нашли тебя, детка! – заорал Хит, и в слепящем свете фонарей я увидела, как он карабкается по стене, будто ловкая, высокая и белобрысая обезьяна.
Я была так счастлива, что это не жуткий призрак, а всего лишь старина Хит, что свесилась вниз и крикнула:
– Хит! Осторожнее! Тут высоко, ты себе что-нибудь сломаешь, если сорвешься!
Я не стала говорить, что ему безопаснее всего падать на голову. В этом случае Хиту точно ничего не грозило.
– Ты плохо меня знаешь, крошка! – пропыхтел мой бывший парень, забираясь все выше и выше. Вскоре он уже сидел рядом, вцепившись руками в стену. – Круто? – Вдруг Хит раскинул в стороны руки и захохотал, обдав меня отвратительным запахом перегара. – Эй, Зои, посмотри! Я король мира!
Не удивительно, что я перестала с ним встречаться!
– Слушай, Хит, сколько можно потешаться над моей бывшей большой любовью к Леонардо? – разозлилась я и впервые за последние несколько часов стала сама собой. – В конце концов, это увлечение ничем не отличалось от моей бывшей большой любви к тебе. Разница только в том, что Лео я любила гораздо дольше, а ты пока не прославился игрой в куче попсовых, но все равно крутых фильмов!
– Все еще бесишься из-за Дастина и Дрю, Да? Да плюнь ты на них! Они просто придурки, это всем известно, – пробасил Хит и посмотрел на меня преданным щенячьим взглядом, который делал его реально неотразимым в восьмом классе. Беда в том, что этот взгляд перестал действовать на меня почти два года тому назад. – Да фигня все это, главное то, что мы пришли вытащить тебя отсюда!
– Что? – я затрясла головой и, прищурившись, уставилась на него. – Так, стоп! Немедленно выключите свои фонари! Свет меня убивает.
– Но тогда мы ничего не увидим! – возразил Хит.
– Ладно. Тогда просто прекратите светить мне в лицо. Направьте фонари куда-нибудь туда, – я неопределенно махнула рукой в сторону от школы. Хит послушно направил луч своего фонаря в ночь, Кайла сделала то же самое. Теперь я могла убрать с лица руку и перестать щуриться.
И тут Хит заметил мою Метку.
– Зацени, Кайла! Она теперь вся синяя! Ух ты! Это как… ну это… как по телику, да?
Что ж, приятно лишний раз убедиться, что в этом мире есть нечто неизменное. Хит всегда останется Хитом – милым парнем, но, как говорится, не самым ярким фломастером и коробке.
– Эй, там, наверху! Вообще-то я тоже здесь! – раздался снизу голос Кайлы. – Помогите мне забраться, только осторожнее. Сейчас, подождите, я положу куда-нибудь свою новенькую сумочку. И туфли тоже сниму, пожалуй. Ой, Зои, ты просто с ума сойдешь, когда узнаешь, какая распродажа была у Бейкера! Все летние туфли даром. Клянусь тебе, просто даром! Семьдесят процентов скидки, прикинь? Я взяла сразу пять пар, сейчас расскажу…
– Помоги ей, – сказала я Хиту. – И поскорее. Иначе она никогда не заткнется.
Я же говорила – некоторые вещи не меняются.
Хит перегнулся, почти распластавшись животом по стене, и протянул Кайле руки. Она, хихикая, вцепилась в него, и Хит втащил ее на стену.
И вот когда она так хихикала, а он ее тащил, я все и поняла.
Мы с Кайлой столько лет были лучшими подругами, что я сразу узнала эти улыбочки, смешки и напускное смущение.
Кайла запала на Хита. Нет, даже не так. Кайла ЗАПАЛА на Хита! Я знала это так же твердо, как то, что никогда не буду математиком.
В тот же миг мне припомнились виноватые взгляды Хита и его заверения, что он не изменял мне на той вечеринке, которую я пропустила по вине родителей. Так, теперь мне все стало ясно.
– А как же Джаред? – резко спросила я, обрывая идиотские смешочки Кайлы.
– Нормально, кажется, – ответила она, не глядя мне в глаза.
– Кажется?
Кайла пожала плечами, и я разглядела под ее крутым кожаным пиджаком кружевной кремовый топик, который мы обе когда-то прозвали «Супер-Буфер», поскольку он не только приоткрывал ложбинку между грудей, но идеально сливался с цветом кожи, создавая обманчивое впечатление, будто открывает гораздо больше, чем в действительности.
– Да не знаю я. Мы с ним последние пару дней не разговаривали.
Кайла по-прежнему прятала от меня глаза, зато я заметила, как она украдкой бросила взгляд на Хита, который, как всегда, ничего не замечал. Я же вам говорила, что он не особо перегружен мозгами. Итак, моя лучшая подруга у меня за спиной пытается клеить моего парня. Прекрасно! Я так взбесилась, что мне сразу разонравилась эта необычайно теплая осенняя ночь и захотелось, чтобы ударил мороз, и Кайла отморозила бы свои расфуфыренные сиськи!
Неожиданно вокруг стены зловеще засвистел пронизывающий северный ветер, и стало очень-очень холодно.
Стараясь держаться, как ни в чем не бывало, Кайла поплотнее запахнула свой пиджак и снова захихикала, но на этот раз ее смешок прозвучал не игриво, а почти истерически. Меня обдало новой порцией пивного перегара и кое-чем еще.
Это кое-что совсем недавно так намертво и печаталось в мою память, что я даже слегка удивилась, что не сразу узнала этот запах.
– Кайла, ты пила и курила?
Кайла вздрогнула и уставилась на меня, как кролик на удава.
– Совсем капельку… Выпили пивка… А потом Хит дал мне затянуться косячком, потому что я ужасно – ну просто ужасно! – боялась ехать сюда, но я сделала всего две крошечные натяжки…
– Ей нужно было слегка вдушевиться, – сказал Хит, у которого всегда были проблемы со сложными словами длиннее двух слогов.
– И с каких это пор ты начал курить травку? – грозно спросила я его.
Хит широко ухмыльнулся.
– Да брось, Зо. Подумаешь, так, косячок время от времени. И вообще, травка безопаснее сигарет!
Я ненавидела, когда он называл меня Зо.
– Хит, – прошипела я, стараясь сохранять спокойствие. – Травка не безопаснее сигарет, но дело даже не в этом. Зачем сравнивать одно дерьмо с другим? Сигареты отвратительны, а от твоих косячков умирают. Разве ты не заметил, что в нашей школе травку курят только последние лузеры и уроды? Серьезно, Хит, ты не можешь позволить себе убивать клетки мозга, у тебя их и так немного.
– Фигня! – отмахнулась Кайла.
– Что ты сказала?
Кайла все еще крепко обхватывала себя руками, пытаясь защититься от холода, но я заметила произошедшую в ней перемену. Кайла больше не изображала из себя маленького жалкого кролика, в ее глазах появилось злое кошачье выражение.
Я сразу узнала этот взгляд. Так Кайла смотрела на тех, кого не считала частью своей компании. Меня это всегда бесило, и я сто раз ей говорила, что нельзя так вести себя с людьми. Неужели теперь она собирается испробовать эти взгляды на мне?
– Я сказала «фи-иг-ня», если ты не расслышала, – протянула она. – И сказала так потому, что это неправда. Травку курят не только лузеры. А еще меньше лузеров среди тех, кто покуривает ее время от времени. Надеюсь, ты помнишь двух крутых защитников, которые играют за «Юнион»? Я говорю о Крисе Форде и Брэде Хиггинсе. Так вот, вчера они были на вечеринке у Кэти. И oба курили.
– И совсем они не крутые, – возразил Хит. Но Кайла пропустила его замечание мимо ушей и продолжала:
– Кстати, Морган тоже покуривает.
– Какая Морган? Морган Тигетт?
Кайла, конечно, взбесила меня до чертиков, но хорошая сплетня есть хорошая сплетня!
– Ну да. Она недавно проколола себе язык и… – тут Кайла замолчала, наклонилась к моему уху и еле слышно прошептала «клитор». – Представляешь, как это, наверное, больно?
– Чего? Чего она себе проколола-то? – не понял Хит.
– Ничего, – хором ответили мы, и на какой-то миг могло показаться, будто мы с Кайлой снова стали лучшими подругами.
– Кайла, ты уходишь от темы. Давай по порядку. Во-первых, футболисты «Юниона» всегда сидели на наркоте. Да о чем ты, вообще, говоришь! Разве ты забыла, что они использовали стероиды, и только из-за этого мы почти шестнадцать лет не могли их победить?
– Вперед, «Тигры»! – заорал Хит. – Но теперь-то мы надрали задницы «Юнионам»!
Я грозно посмотрела на него, и он заткнулся.
– А эта Морган, судя по твоим же словам, выжила из ума. Иначе с какой стати она стала бы прокалывать себе… – тут я покосилась на Хита и запнулась: —…тело и курить? Назови мне хотя бы одного нормального человека, который курит траву.
Кайла на секунду задумалась.
– Я!
Я вздохнула.
– Мне кажется, это не от большого ума.
– Да ладно! Ты тоже не знаешь всего! прошипела она и снова злобно на меня зыркнула.
Я взглянула на Кайлу, перевела глаза на Хита, и потом снова выразительно посмотрела на нее.
– Ты права. Я не знаю всего.
В глазах Кайлы на миг промелькнуло изумление, однако тут же ее взгляд стал злым и хитрым. Я невольно сравнила ее со Стиви Рей, которую знала всего несколько дней, но про которую могла с абсолютной уверенностью сказать, что она бы ни за что не стала клеить моего парня, будь он хоть тысячу раз почти бывший. И она не отшатнулась бы от меня, как он чудовища, когда мне так нужна была ее поддержка.
– Тебе лучше уйти, – сказала я Кайле.
– С удовольствием, – ответила она.
– Наверное, тебе больше не стоит меня навещать.
Кайла презрительно дернула плечом, отчего ее пиджачок снова распахнулся, и тонкая бретелька топика соскользнула с плеча, демонстрируя полное отсутствие бюстгальтера.
– Как хочешь, – вот и все, что она сказала.
– Помоги ей спуститься, Хит.
Хит всегда хорошо исполнял простые инструкции, поэтому очень аккуратно спустил Кайлу со стены на траву. Она подобрала с земли свой фонарик и, запрокинув голову, посмотрела на нас.
– Не задерживайся, Хит. Я зверски замерзла.
Потом повернулась и, не оглядываясь, зашагала в сторону дороги.
– Ну, это… – смущенно пробормотал Хит. – Чё-то, правда, похолодало.
– Может, сейчас снова потеплеет, – рассеянно ответила я и даже не сразу заметила, как ветер вдруг стих.
– Ну… короче, Зо. Я хочу реально спасти тебя отсюда.
– Нет.
– А?
– Хит, посмотри на мой лоб.
– Да что я, не видел, что ли! У тебя на лбу фиговина в виде полумесяца, только теперь она вся синяя, и это странно… потому что раньше она синяя не была.
– А теперь стала. Сосредоточься, Хит. Меня Пометили. Это означает, что в моем теле началось Превращение, и я должна стать вампиром.
Хит оторвал глаза от Метки и скользнул взглядом по моему телу. Я заметила, как он задержался на груди и ногах, и вдруг с ужасом поняла, что сижу перед ним почти совсем голая, потому что, когда я забралась на стену, подол моего платья задрался чуть ли не до подмышек.
– Зо, это… Короче, что бы там ни происходило с твоим телом, мне это нравится. Ты просто классная девочка, Зо. Ты всегда была очень красивая, но теперь совсем богиня. Он застенчиво улыбнулся и нежно дотронулся до моей щеки, словно хотел напомнить о том, почему я так сильно и так долго его любила. Несмотря на все свои недостатки, Хит мог быть ужасно милым, и рядом с ним я всегда чувствовала себя принцессой.
– Хит, – тихо сказала я, – мне ужасно жаль, но все изменилось.
– Только не для меня, – прошептал он, а потом скользнул рукой по моей ноге и поцеловал меня.
Я отшатнулась и схватила его за запястье:
– Перестань, Хит! Я хочу поговорить с тобой.
– Говори, детка. Ты говори, а я буду тебя целовать, – прошептал он.
Я начала возражать.
А потом почувствовала это.
Она билась очень быстро и очень сильно. Клянусь, я слышала ее! Когда Хит наклонился, чтобы поцеловать меня еще раз, я увидела жилку, бившуюся у него на шее. Она содрогалась от сильных толчков крови, бегущей по его телу. Кровь… Губы Хита коснулись моих губ, и я вспомнила вкус в бокале. Но та кровь была холодной и смешанной с вином, она была взята у рыжего лузера, который был никем и ничем. А кровь Хита должна быть горячей… густой… сладкой… Гораздо слаще, чем кровь Элиота Холодильника.
– О, черт! Зои, ты что делаешь? Ты меня оцарапала, – Хит выдернул свою руку из моей. – Черт, Зо, ну ты просто как кошка, смотри, кровь пошла. Если не хочешь, чтобы я тебя целовал, так и скажи!
Он поднес запястье к губам и слизнул выступившую на нем капельку крови. Потом поднял глаза на меня и замер.
Я видела кровь на его губах. Я чувствовала ее запах, она была как вино, только лучше, в миллиарды раз лучше. У меня закружилась голова, а по коже пробежал озноб.
Я хотела попробовать ее. Никогда в жизни я ничего так не хотела.
– Я хочу… – прошептала я и не узнала своего голоса.
– Да… – отрешенно ответил Хит. – Да… все, что хочешь, Зо. Я сделаю все, что ты хочешь.
На этот раз я сама наклонилась, коснулась языком его губ и слизнула с них каплю крови. Тут же меня обожгло раскаленное, сумасшедшее наслаждение, какого я еще никогда в жизни не испытывала.
– Еще, – прохрипела я.
Все так же молча, словно утратив способность говорить, Хит поднес к моим губам свою руку. Крови там почти не было, но когда я провела языком по едва заметной царапине, Хит застонал. Прикосновение моего языка сделало с его ранкой что-то странное, потому что из нее вдруг закапала кровь… все быстрее… все чаще…
Дрожащими ладонями я обхватила его руку, поднесла ее ко рту и прильнула губами к теплой коже. Я содрогалась, я стонала от удовольствия, я…
– О боже! Что ты с ним делаешь? – истошный вопль Кайлы прорвался сквозь колыхавшийся в моей голове багровый туман.
Я мгновенно отбросила руку Хита, словно она меня жгла.
– Отстань от него! – визжала Кайла. – Убирайся вон!
Хит даже не шелохнулся.
– Уходи, – сказала я ему. – Уходи и больше никогда не возвращайся.
– Нет, – ответил он, и меня поразило странное спокойствие в его голосе.
– Да. Убирайся отсюда!
– Отпусти его! – вопила Кайла.
– Кайла, если ты сию же секунду не заткнешься, я слечу вниз на крыльях ночи и высосу всю кровь из твоей тупой и лживой тушки! – прошипела я.
Она коротко взвизгнула и замолкла. Я вздохнула и повернулась к Хиту, который не сводил с меня глаз.
– Тебе тоже нужно идти.
– Я не боюсь тебя, Зои.
– Зато я боюсь за нас обоих.
– Но мне все равно, что ты делаешь! Я люблю тебя, Зои. Люблю еще сильнее, чем раньше.
– Прекрати!
Честное слово, я совсем не собиралась так орать. Хит даже отшатнулся от неожиданности.
Я сглотнула застрявший в горле ком и постаралась говорить тише.
– Уходи. Пожалуйста, – повторила я. Хит не двинулся с места, и тогда я сказала:
– Кайла, наверное, уже названивает в полицию. Нам с тобой оно надо?
– Ладно, я уйду. Но все равно вернусь.
Хит быстро и горячо поцеловал меня, и меня снова пронзило безумное наслаждение, едва я почувствовала слабый след крови на его губах. Потом соскользнул со стены и скрылся и темноте.
Какое-то время я еще видела маленькую точку его фонарика, но вскоре исчезла и она.
Я не могла больше об этом думать. Только не сейчас!
Ухватившись рукой за ветку, я полезла вниз. Колени у меня так дрожали, что я едва смогла сделать несколько шагов до дуба, и сползла на землю, прижавшись спиной к его древней, изрытой временем коре. В тот же миг из темноты вынырнула рыжая Нала и вскочила мне на колени, словно уже давным-давно была моей кошкой. А когда я все-таки разрыдалась, перебралась мне на грудь и прижалась теплой мордочкой к моей мокрой от слез щеке.
Прошло немало времени, прежде чем мои рыдания превратились в судорожную икоту, и я горько пожалела о том, что сбежала из рекреации без своей сумочки. Бумажные носовые платки были бы сейчас как нельзя кстати.
– Вот, возьми.
Нала недовольно заворчала, а я вздрогнула от неожиданности и, сквозь застилающие глаза слезы, увидела, как кто-то протягивает мне платок.
– С-спасибо, – пролепетала я и высморкалась.
– Пустяки, – ответил Эрик Найт.
