Глава 18
Отец в коме и не думает оживать. Банк с его проблемами кажется неподъемной ношей. Патрик стал сам не свой, ощущение такое, будто у него появилась женщина на стороне. А тут еще Жак с важным разговором нагрянул. Он улыбался, но вид у него был зловещий. Видно, разговор будет не из простых. Одно хорошо – возможно, Жанна увидит Захара. Но ведь и он не свет в окошке. Захар не враг, но и не свой. И на встрече он будет держаться холодно, отчужденно как с ней, так и с Патриком. Если ее вообще допустят к общению с ним.
Может, ну ее к черту, всю эту суету с ее тараканьими бегами! В конце концов, Жанна – женщина, и ее дело сидеть дома, рожать детей… Да, им с Патриком нужен ребенок. Он избавит ее от груза ответственности перед отцом. Действительно, как она сможет управлять банком из декретного отпуска? Кто ее в чем обвинит, если она отойдет от дел?
Патрик был уже дома, когда она вернулась. Жанна настраивалась на серьезный разговор с ним. Сейчас она задаст вопрос насчет любовницы и посмотрит ему в глаза. Если там чисто, можно завести речь о ребенке.
Но Патрик вышел ей навстречу с тревожным взглядом, и сразу же расхотелось ему что-то говорить.
– Ты была в больнице? – спросил он.
– Только что оттуда. А что такое?
– Нет, я все понимаю…
– Что ты понимаешь? – Жанна настороженно глянула на него.
– Ну, отца отпустить надо…
– Куда отпустить?
– Ты ведь его на тот свет отпустить хотела…
– Ты не так понял.
– Да я-то не против… Я понимаю… Люди не поймут…
– Что не поймут? Может, хватит тянуть кота?
– Отец твой умер.
– Что?!
– Звонили, сказали, что жизнеобеспечение отключили.
– Кто отключил?!
– Ну, ты последней в палате была.
– Я отключила?! – Жанна не могла понять, то ли голова у нее закружилась, то ли земля под ногами закачалась.
Ее шатнуло, но Патрик подставил руку, и она оперлась на нее.
– Ну, нервы не выдержали… А у кого вы-держат?
– Я ничего не отключала!
– Ну, может, ты не помнишь… – Патрик обнял ее за плечи, прижал к себе.
– Да помню я все! – оттолкнула его от себя Жанна. – Не отключала я ничего! Мама где?
– Уже уехала, – махнул рукой в сторону больницы Патрик.
– И я поеду!
– Стой! – Он схватил ее за локоть, удержал.
– Поеду!
– В тюрьму хочешь?
– Что?! – опешила Жанна.
– А как ты думала?! За убийство по головке не гладят!
– За убийство?!
Патрик подвел Жанну к дивану, легонько надавил на плечо, а когда она села, опустился перед ней на корточки и щелкнул пальцами перед самым носом:
– Жанна, ау! Эвтаназия у нас вне закона, тебя будут судить за убийство.
– Но это не я!
– Да, но думают на тебя!
– Мне нужен адвокат!
– Ну конечно! И адвокат будет, и судью купим! Но что скажет братва?
– Братва?!
– Геннадий Лукьянович – нам всем отец родной. Никто не догадался его убить, пока он… Никто!
– Только я?!
– Давай не будем гнать коней! Сейчас я отвезу тебя на квартиру, мы переждем там острую фазу, а потом будет видно…
– Острую фазу?! – У Жанны вдруг возникло ощущение, будто она переместилась в параллельное измерение. Стало даже страшно. Вдруг Патрик превратится сейчас в злобного гоблина с острыми клыками.
– Что с тобой? – спросил он, внимательно глядя на нее.
– Что со мной?
– Так, сейчас… Патрик подошел к бару, взял бутылку виски, до краев наполнил хайбол.
Жанну хватило только на полстакана, но и от этого ее чувства стали неметь, стало спокойнее на душе.
– Поехали!
– Куда, на квартиру?
– Тсс! – Патрик приложил палец к губам. Никто не должен знать, куда они едут.
Жанна кивнула. Да, Патрик прав. Им нужно переждать волну, которая может смыть ее в открытое море.
Он посадил ее в машину, они выехали со двора. А спустя время въехали во двор какого-то дома.
– Где это мы?
Она опьянела от выпитого, язык затяжелел и едва ворочался. И глаза закрывались – хотелось спать.
– Здесь нас никто не найдет.
Жанна широко зевнула. Она-то думала, что Патрик везет ее в квартиру, которую подарил отец, а тут какой-то дом. Но Патрику виднее. И вообще утро вечера мудреней…
Она закрыла глаза и почувствовал, как Патрик берет ее на руки, выносит из машины. Она обвила руками его шею и заснула, едва коснувшись головой его плеча.
Оранжевое море, багровый горизонт. Волны мягкие, убаюкивающие, ни ветерка. Вода вязкая, плотная, как спрессованная вата. Лежишь на ней как на матрасе, покачиваешься на волне и ни о чем не думаешь. Вода холодная, воздух студеный, но все равно не думаешь. Ни о чем не думаешь. Просто лежишь, просто качаешься.
Но море вдруг схлынуло, небо посинело. Голова поднялась, глаза открылись. Какое-то странное помещение, холодное, свет здесь голубоватый, мерцающий. Какие-то люди на железных столах. Все под простынями. Только один лежит на виду. Совсем голый, с какой-то бирочкой на ноге.
Да это же морг!
Эта мысль взорвала сознание изнутри. Ставр вспомнил, кто он такой. Но не понял, почему он вдруг оказался в морге.
Он был в ресторане, Фадей показывал ему фотографию полковника Курникова. Начальник Центрального РОВД стоял у бассейна с малолетней проституткой на руках. С помощью этого компромата Ставр собирался сместить Курникова с должности, а затем, лишив его иммунитета, убить. Он поговорил с Фадеем, собрался уходить. А на крыльце поскользнулся. Зима, морозы, лед не счистили.
Видно, падая, он сильно ударился головой. Но почему его отвезли не в больницу, а сразу в морг?
Ставр скинул с себя простыню и увидел бирку на ноге – такую же, как у соседа-покойника. Ему стало по-настоящему страшно, он засуетился, заспешил. А тут еще ноги вдруг отказались держать его тело.
Падая, он взмахнул руками, но восстановить равновесие не смог и, упав, сильно ударился головой. И снова перед глазами закачалось багровое небо…
Мавра нет, лежит себе на кладбище, червей кормит. Но кто-то же должен задушить Дездемону. Не зря же Патрик организовал подставу и привез Жанну в этот дом.
А вырубить систему жизнеобеспечения было непросто. Палата охранялась не просто «быками», а «зубрами», к таким на драной козе не подъедешь. И через окно в палату не залезешь. Пришлось разыгрывать целую комбинацию. Заморочили голову охранникам, человек проскочил мимо них незамеченным, спрятался в сантехническом шкафу. Отключив систему, снова спрятался. Ну а потом было легче. Труп вывезли, охрану сняли, палата осталась без присмотра…
А труп вывезли в морг. Все, Ставра больше нет. И в его смерти виновата Жанна. Она осознает свою вину, ударится в бега, и никто не сможет ее найти. А Патрик будет править балом.
Жаль, конечно, расставаться с Жанной. В принципе она ни в чем не виновата. Но акценты расставлены, приговор вынесен, карательная машина уже в действии.
Сейчас Жанна в душе. Очень хорошо, когда человек умирает в чистом теле. Патрик взял удавку, поднялся с кровати, собираясь пойти к ней. И в этот момент зазвонил телефон.
Голова гудит, во рту сухость и неприятная горечь. Не удержался вчера Жак, принял на грудь. Алиса его поддержала, даже баньку затопила. И так они вчера напарились, веничек до сих пор просохнуть не может.
Но ничего, с утра на работу. Алиса настояла. И правильно сделала.
В дверь постучали. Жак не хотел отзываться, но дверь открылась, появился Леша Толикович, а с ним вчерашний «топтун» из КГБ. И вид у Романа, как напоминание о вреде алкоголизма.
– Все, больше пить не буду, – глядя на него, сказал Жак.
– Иван Игоревич, тут это, товарищ… – начал было Леша.
Но Жак махнул рукой и напрямую обратился к Роману:
– Узнал мой адрес?
– Нет.
– Тогда какого черта?
– Ну, я до больницы проследил…
– Там что, тоже можно на работу устроиться? Ну, желаю удачи!
– Просто интересно стало… Вы с девушкой разговаривали. Важная такая…
– И что?
– Ну, я когда за вами наблюдал, разговор подслушал. Двое там… Насчет Жанны разговор.
– Да, Жанна ее зовут… – кивнул Жак. – И что?
– Жанна, сказали, вышла. И систему отключили.
– Какую систему?
– Ну, я сразу не понял. Потом стал разбираться… Она своего отца навещала, Ставра. И, уходя, выключила систему жизнеобеспечения.
– Я не знал, – всколыхнулся Жак.
– Все думают, что это она систему выключила, но я-то знаю, что это не так.
– А кто?
– А кто за ней следил, тот и отключил. Ну, не сам. Он всего лишь контролировал процесс. И держал в курсе своего шефа. Патрик его зовут.
– Патрик?!. Хочешь сказать, что Патрик подставил Жанну?
– Выходит, что так.
– А кто процесс контролировал?
– Виктор Бореев, улица Сибирская, дом сорок семь, квартира четырнадцать.
– Ты его знаешь?
– Нет, я его отследил. И установил личность. Ну что, возьмете на работу?
– Еще и начальником поставлю! Если не врешь.
Роман округлил рот, возмущенно глядя на Жака. Как он мог соврать, если никогда не умел этого делать? Только так и можно было расценить его реакцию.
На столе зазвонил телефон, Жак снял трубку.
Захар сначала поздоровался, затем спросил:
– Слышал, Ставр воскрес.
– Я слышал, что его от системы отключили. – Жак нахмуренно глянул на Романа.
Захару он верил куда больше, чем кому-то с улицы. Хорошо, если Роман просто проходимец, а если засланный «казачок»?
– Отключили. И в морг. А он там воскрес.
– Жанна отключила?
– Так потому и звоню. Думаю, разговор с ней нужно будет отложить.
– Она отца не отключала. – Жак уже другими глазами посмотрел на Романа.
– Ну, так я и не утверждаю…
– Думаю, нам есть, о чем с ней поговорить…
– О чем?
– Давай я приеду к тебе.
Жак положил трубку, окинул взглядом Романа. Видок у него, конечно… Надо бы костюмчик ему справить. И лицо в сливках вымочить, а еще лучше – в огуречном лосьоне. Тогда, может, на человека будет похож. Тогда не стыдно будет показаться с ним на людях.
Но некогда заниматься его внешностью. Захар должен увидеть его прямо сейчас. Увидеть, выслушать и принять решение.
Ирина такая молодая, такая красивая. Пышные густые волосы, большие васильковые глаза, изящный носик, нежные щечки… Она смотрела на Ставра и улыбалась ему.
И он улыбнулся ей.
Он понимал, что находится в больнице. Спарринг был, его ударили в нос, хрящ сломался с сильным смещением, и его в тяжелом состоянии доставили в больницу. Ирина, как верная жена, поехала за ним.
Но что произошло с Ириной? Куда вдруг делись ее красота и молодость? Глаза, может, и большие, но лицо такое широкое, щеки вислые, кожа дряблая.
И не было никакого спарринга. Он поскользнулся на выходе из ресторана, попал в морг. Там пришел в себя, но снова поскользнулся. Очнулся в больничной палате. В большом окне – свет, он слепит, потому Ирина показалась такой молодой.
Нет, она уже совсем не та, что раньше. И любви нет. Есть только уважение. И молодая любовница. Кажется, Ставр собирался ехать к Варваре, когда все произошло.
Он попытался подняться, но Ирина мягко взяла его за плечи, удержала:
– Лежи, тебе нельзя вставать. – И прижалась к нему – нежно, ласково, как в старые добрые времена.
– А где Жанна?
– Должна подъехать. – Ирина отвела в сторону взгляд.
– Что-то ты темнишь… – нахмурился Ставр. – Что с ней?
– Ты должен ее простить. – Из ее глаз потекли слезы.
– Что такое?
– Я не хотела говорить… Но тебе все равно скажут… Наговорят всякого…
– Хватит кудахтать!
– Жанна случайно жизнеобеспечение отключила.
– Какое жизнеобеспечение? – не понял Ставр.
– Ты в коме был…
– В какой еще коме?
– Да уже почти два месяца…
– Два месяца? Из-за того, что в ресторане упал?
– В ресторане? Упал?!. В тебя стреляли…
У Ставра вдруг разболелась голова. И в месте, где особенно болело, возникла пульсация. Он провел рукой по голове, нащупал повязку.
– Осторожно!
– Два месяца в коме?.. И Жанна меня отключила?
– Случайно… Если бы не отключила, ты бы, может, не воскрес…
– А я воскрес?
– Врачи говорят, что это чудо…
Дверь открылась, в палату стремительным шагом вошел мужчина в белом халате.
– Геннадий Лукьянович, как вы себя чувствуете? – присаживаясь, спросил он.
Ставр закрыл глаза. Ему стало плохо, сознание замерцало, тело охватила тошнотная слабость. Он проваливался в обморок, но при этом точно знал, что не умрет.
Сантехникам везде дорога. «Вы затопили соседей!» – не просто сигнал бедствия, но еще и штрафная санкция. Витя Бореев соседский ремонт оплачивать не хотел, поэтому дверь открыл сразу. Но вместо сантехника увидел двух крепких ребят с веселыми, но отнюдь не дружескими улыбками.
Его привезли на Линейную улицу, привели в директорский кабинет.
– Рассказывай, как Жанну подставили, – потребовал Захар.
– Какую Жанну?
– Мы все знаем.
– Что – все?
– Даже то, что Патрик уже людей за тобой отправил, которые должны тебя убить.
– Меня?! Убить?!
– Во-первых, ты опасный свидетель. Во-вторых, дурак. Потому что ввязался в это дело. Дурак и опасный свидетель – это верная дорога в могилу. Так что ты нам еще и должен.
– Я ничего не понимаю!
– Не понимает, – ухмыльнулся Жак.
Захар кивнул. Он и сам мог ударить, но с его больными ногами это чревато.
Жак ударил сам. Кулаком – в «солнышко».
– Ну, хорошо, хорошо… – прохрипел Бореев. – Я все скажу!
– Кто «заказал» тебе Жанну?
– Патрик.
– Откуда ты его знаешь?
– Ну, мы когда-то учились вместе…
– Зачем он подставляет Жанну?
– Не знаю.
– Где он сейчас?
– Понятия не имею.
– Родные знают, что ты уехал в командировку?
– В какую командировку?
Захар выразительно посмотрел на Жака. Бореева надо было спрятать под замок, чтобы в любой момент вынуть его, как козырь из рукава, и побить карту Патрика. Если, конечно, это понадобится. А то, может быть, Жанне ничего и не угрожает. Да, она отрезала отцу кислород, но именно это и помогло Ставру ожить. К тому же Ставр – отец, который не сможет не простить свою дочь.
Патрик уехал утром, но к полудню вернулся. И вовсе не для того, чтобы Жанна покормила его обедом.
– Собирайся, поехали, – с загадочной улыбкой распорядился он.
– Куда?
– В больницу, к отцу.
– В морг?! – спросила Жанна.
– В морге живых не держат… Ну, если только чуть-чуть. Если только по ошибке.
– Папа жив?!
– Да. И в ясном сознании. Он хочет с тобой поговорить.
– Ты не шутишь?
– Да какие уж тут шутки! – улыбнулся Патрик.
Но при этом, как ей показалось, опечаленно вздохнул. Возможно, он жалел о том, что ему придется уступить свое место. И его можно было понять.
Жанна собралась, и Патрик отвез ее в больницу. Телохранители отца встретили ее настороженно. А Щур даже хотел остановить ее и, возможно, обыскать.
– Я не отключала систему, понял?! – возмущенно посмотрела она на него.
Отец полусидел на койке с повязкой на голове. Рядом с ним сидела мама, она держала в руках тарелку, но черпал он из нее сам.
– Папа!
Отец глянул на нее так, словно штык выставил.
Жанна остановилась, всплеснула руками:
– Я не отключала систему!
– Ты управляешь банком? – спросил отец.
– Да какой там управляю!..
– Фадея профукала! – с укором проговорил он.
Мама качала головой, призывая Жанну к покорности. Лучше бы она убедила отца в том, что Жанна ни в чем перед ним не провинилась.
А она не виновата. Более того, она догадалась, что Фадей готовится к большому «хапку». Догадалась, но никто не помог ей остановить «крысу». И теперь все хорошие, а Жанна плохая. Патрика еще и похвалят, а ей объявят «Фу!»
– Да идите вы, знаете куда! – выплеснула она и рванула прочь из палаты.
Никто ее не останавливал, она выскочила во двор и кинулась к воротам. Вдруг рядом с ней остановился «крузер». Открылась дверь, из машины, прихрамывая, вышел Захар.
– Что-то случилось? – спросил он, внимательно и с едва уловимой иронией глядя на нее.
– Случилось! Но это тебя не касается!
– Тебя подвезти?
– Ну, хоть что-то умное! – съязвила она.
Захар распахнул дверь, Жанна забралась на заднее сиденье, и он подсел к ней.
– Куда везти?
Жанна глянула назад и увидела «Чероки», который неторопливо покатил за ними.
– Да куда угодно, лишь бы подальше от этих!
– Гриня!
«Крузер» сорвался с места, набрал скорость и вылетел в открытые ворота. Но «Чероки» почему-то на форсаж не переходил и очень скоро исчез из вида.
– Ну, все! – Жанна сокрушенно шлепнула себя по коленкам.
– Что, все?
– Теперь они будут думать, что мы с тобой заодно!
– Кто – они?
– Ну, отец…
– Он думает, что это ты отключила его?
– Ну вот, уже и ты знаешь!
– Он тебе не верит?
– Хороший вопрос… А ответ – плохой!
– Проблемы у тебя.
– Нет, блин, счастья привалило!
– Не было бы счастья…
– Да не было несчастья! А если было, то не от меня.
– Может, подставили?
– Меня?!
– Может, кому-то выгодно было свалить смерть Ставра на тебя?
– Ну, если только Патрику… – пожала плечами Жанна.
Она помнила, как Патрик предостерег ее от эвтаназии в присутствии своих людей. Да, Жанна дала ему повод, но почему он сказал об этом прилюдно?
– Он хотел бы занять место твоего отца?
– А то! Эй, я не обязана отвечать на твои вопросы! – возмутилась Жанна.
– Да, конечно, – кивнул Захар и замолчал, с интересом разглядывая рукоять своей палочки.
– Болит нога? – спросила она.
– Могло быть и хуже.
– Я, между прочим, к Мавру ходила! Людей просила, чтобы тебе помочь!
– Да, я знаю, как вы Жака с Зойкой чуть не застрелили, – усмехнулся Захар.
– Дружественный огонь!
– Ну, может, и дружественный, – не захотел спорить Захар.
– Мы бы могли жить в дружбе…
– Если научимся уважать интересы друг друга.
– О каких интересах ты хотел поговорить со мной?
– Это сейчас неважно… Сначала надо разобраться с Патриком… Он ведь не просто хотел тебя подставить, он собирался убить твоего отца… А может, и тебя…
– Патрик?!
– Как он повел себя после того, как узнал, что ты отключила Ставра?
– Я ничего не отключала! А Патрик отвез меня в какой-то дом. Сказал, что мне нужно спрятаться…
– Кто был с вами?
– Никого.
– Он мог тебя там убить.
– Убить?! Ну конечно же!..
Это же так просто! Жанна убивает отца, потом скрывается в каком-то доме, но психика ее не выдерживает, и она заканчивает жизнь самоубийством. Пулю в висок, петлю на шею, ножом по венам – тут уж как решит Патрик.
– Патрику нужна единоличная власть.
– Поверить не могу!
– В то, что ему нужна власть?
– Нет. В то, что он мог убить меня… А почему я должна тебе верить? – встрепенулась Жанна.
– Потому что мы взяли за жабры исполнителя. Он у нас, и ты можешь с ним поговорить.
– И кто он такой?
– Одноклассник Патрика.
– И как он отключил отца?
– Если бы ты вчера заглянула в сантехнический шкаф, ты бы обнаружила убийцу.
– Зачем туда заглядывать?
– Вот потому и не обнаружила.
– Значит, Патрик?
– За что купил, за то и продал!
– Вот сволочь!
Захар вопросительно повел бровью.
– Патрик – сволочь! – уточнила она. И немного подумав, добавила: – Но ты не лучше.
– Я тебя не убивал.
– Давай назад! Я должна рассказать обо всем отцу! Он думает, что это я, а это Патрик!
Захар велел водителю ложиться на обратный курс.
– А если он не поверит?
– Отец?! Не поверит мне?! После того, что я ему расскажу?
– А вдруг?
– Этот, который исполнитель, он у вас?
– Доставлю по первому требованию, – улыбнулся Захар.
– Спасибо!
Жанна подалась к нему, поцеловала в щеку, но тут же вдруг почувствовала терпкий вкус его губ. Но Захар держал себя в рамках, не давал воли рукам. Он просто целовал ее – спокойно, можно даже сказать, по-дружески… Да, это дружеский поцелуй. Скрепляющий союз между Ставром и Захаром Байкаловым. Союз ради нее. Союз против Патрика.
А машина вдруг остановилась, и Жанна, оторвавшись от Захара, увидела в окно больничный корпус.
– Приехали, – сдержанно улыбнулся он.
– Да, я пойду!
Она открыла дверь и выскочила из машины. Два ярких события за каких-то полчаса. Ей открылась правда о Патрике, и она целовалась с Захаром. Сейчас она поговорит с отцом, оправдается, а потом вернется к Захару. Уж на этот раз он никуда от нее не денется.
