Глава пятнадцатая
Когда Кики и сэр Андрас вошли в столовую, ужин давно уже был накрыт. Кики старалась не замечать косых хмурых взглядов монахов, но чувствовала себя как нашкодившая школьница, которую вызвали в кабинет директора. Похоже, ей грозили неприятности из-за того, что она пропустила причастие.
Кики постаралась удержать на лице безразличное выражение, когда аббат Уильям встал и с преувеличенной теплотой приветствовал сэра Андраса, протянув рыцарю руку с кольцом, которое Андрас без колебаний поцеловал. Хотя настоятель не обращал на нее внимания, Кики, перед тем как занять свое место, присела перед аббатом в почтительном реверансе.
Слуга поспешил подойти к девушке и наполнил ее тарелку горячим рагу из барашка, от запаха которого рот Кики мгновенно наполнился слюной. Другой слуга налил в стоявший перед ней кубок сладкого белого вина. Кики тут же сделала большой глоток, наслаждаясь прохладным напитком.
— Я заметил, что ты отказалась принять святое причастие, принцесса Ундина. — Голос настоятеля прозвучал, как удар хлыста.
Кики недоуменно нахмурила брови.
— Отказалась? Зачем бы мне отказываться от святого причастия, настоятель? — Кики покачала головой. — Мне очень жаль, но ты неправильно меня понял. Я обнаружила там, в церкви, прекрасную статую Девы Марии, а когда увидела, насколько запущена эта статуя, меня просто захлестнули чувства… — Кики спокойно встретила ледяной взгляд настоятеля и добавила в голос уверенности, — Я знаю, что ты, должно быть, очень занят, настоятель, и потому не думаю, что за изображением Божьей Матери не ухаживают намеренно.
Лицо священника потемнело, он стиснул зубы.
Кики сжала руку сэра Андраса и одарила рыцаря улыбкой.
— Я понимаю, что настоятель просто не представлял, в каком ужасном состоянии находится статуя Марии.
— Как хорошо, что ты это заметила, — сказал сэр Андрас.
Кики просияла и рассмеялась, как маленькая девочка.
— У меня есть идея! Я позабочусь о статуе Пресвятой Девы! И пока я здесь, она будет под моим присмотром, и к ней вернется ее изначальная красота!
Аббат Уильям хотел что-то сказать, но сверкающая улыбка девушки остановила его.
— И не надо меня благодарить! — воскликнула Кики. А потом совершенно сознательно передразнила настоятеля, повторив слова, сказанные им днем раньше: — Ведь так я обрету вознаграждение, которого не найти в этом мире.
Глаза настоятеля сузились, но губы изобразили улыбку.
— Разумеется, принцесса. Это очень… — Он замялся, тщательно подбирая слова, — Это весьма щедрый жест.
— Ну, я уже заметила, что здесь не так-то много женщин, и потому, полагаю, нет ничего удивительного в том, что статуя Пресвятой Девы случайно оказалась заброшенной, — Она посмотрела на сэра Андраса и раскрыла глаза как можно шире, — А может быть, я потому и попала сюда, именно для этого? Возможно, Божья Матерь привела меня к этому берегу не просто чтобы спасти меня, а как раз для того, чтобы спасти ее изображение? — И, мысленно добавила Кики, если рыцарь поверит в то, что принцесса находится под особым покровительством Пречистой Девы, он, пожалуй, проявит больше уважения к такой девице и не повторит попытку соблазнить ее.
На сэра Андраса ее слова произвели впечатление.
— Да, Ундина! Я совершенно уверен, что Божья Матерь благоволит к тебе!
Священник довольно резким тоном произнес:
— Как это замечательно — когда кто-то осознает свою цель в жизни!
Кики внимательно посмотрела на него через край кубка.
— Я совершенно с тобой согласна, аббат Уильям.
Взгляд священника был откровенно враждебным. Кики заставила себя улыбнуться в ответ.
— Отец, я тут раздумывал над тем ходом, которым ты поставил мне шах и мат во вчерашней партии… — заговорил сэр Андрас, совершенно не заметив напряжения, возникшего между его старым учителем и женщиной, сидевшей рядом.
Как только священник отвернулся от нее, Кики, облегченно вздохнув, сосредоточилась на второй порции бараньего рагу. Ей нужно было как следует поесть, чтобы набраться сил и избавиться от головокружения. Как много всего произошло за такое короткое время! Несмотря на уверенность, которую внушала ей Гея, Кики все же чувствовал а себя немножко похожей на того голландского парнишку, который пытался заткнуть течь в плотине пальцем. Ведь ее средневековая плотина была очень, очень непрочной… Неудивительно, что Кики чувствовала себя слишком потрясенной. Она провалилась на тысячу лет назад, в загадочное прошлое, обменявшись телами с морской жительницей, она встретилась с богиней, целовалась с тритоном… Кики вся затрепетала от этой мысли и тут же напомнила себе, что надо жевать по энергичнее.
Ей ведь теперь предстояло как-то справиться с откровенно ненавидящим ее властным настоятелем и с амурными притязаниями невероятно красивого рыцаря-мачо. И конечно, был еще Сарпедон. Кики подумала над словами богини, произнесенными там, в саду, и в очередной раз выбранила себя за то, что не упомянула о появлении тритона в монастыре в самом начале разговора. Но она ведь получила ответ в церкви… Сарпедон не сможет захватить ее, пока она находится под защитой Геи. Кики потрогала янтарный амулет. Она должна быть осторожна и держаться поближе к суше, даже когда вернется в тело русалки, — держаться, как бы ни манили ее морские глубины…
Ее размышления прервал громкий топот подкованных башмаков по каменному полу столовой. Кики подняла голову и увидела одного из воинов Андраса, быстро шагавшего к их столу. Он остановился перед рыцарем и коротко поклонился.
— Прости, что помешал тебе, сэр Андрас.
— Гилберт, ты принес какие-то новости о семье принцессы Ундины? — спросил рыцарь.
Кики задержала дыхание.
— Нет, сэр Андрас, — Воин оглядел комнату и понизил голос, не желая говорить при посторонних. — У меня сообщение для тебя с материка.
Сэр Андрас, извиняясь, посмотрел на аббата Уильяма и на Кики.
— Сожалею, но должен просить простить меня…
— Разумеется, сын мой, нам и в голову не придет помешать тебе выполнять свой долг — Настоятель небрежным жестом указал на выход из обеденного зала.
— Я постараюсь не задерживаться слишком долго. — Андрас встал и поклонился обоим. И вместе с воином поспешно вышел из столовой.
С уходом рыцаря за столом повисло ледяное молчание. Если не считать редких неприязненных взглядов, настоятель как будто совершенно не замечал присутствия Кики.
Кики старалась вообще не смотреть в его сторону и сосредоточиться на вкуснейшем тушеном мясе. Она не желала доставлять ему удовольствия, не доев ужин и сбежав в свою комнату, как перепуганный ребенок. Она отлично помнила реакцию настоятеля на ее страх, когда она увидела призрак Сарпедона. Священник просто кормился чужими страхами!
Девушка медленно жевала, запивая еду вином. Ей и раньше случалось попадать в трудные ситуации. Например, когда она была еще совсем юным младшим сержантом, а старшего сержанта Центра коммуникаций свалил чудовищный желудочный грипп — за полчаса до того, как он должен был проводить инструктаж по смене программ в новой компьютерной системе. Между приступами рвоты он приказал Кики самой провести инструктаж. В зале для собраний в тот день сидело двести человек, и Кики прекрасно знала, что как минимум сто девяносто семь из них старше ее по званию. Но она отлично справилась. Нет, она справилась лучше, чем отлично; ей даже объявили благодарность в приказе за умение держаться в сложных обстоятельствах.
Она не была нежным цветочком, склоняющимся перед властными людьми. Она не позволит настоятелю заметить ее страх. Нет, пожалуй, она сделает еще лучше. Она вообще не допустит, чтобы этот злобный священник ее пугал. Гея сказала, что его следовало бы пожалеть, а бояться того, кто должен вызывать жалость, просто глупо.
Наконец тарелка перед девушкой опустела, а в желудке образовалась приятная тяжесть. Кики с трудом сдерживала зевоту. И, в очередной раз ощутив на себе изучающий взгляд священника, девушка прямо посмотрела ему в лицо.
— Я тоже хочу попросить извинения, аббат Уильям. Я очень устала за день, и, боюсь, мне трудно будет дождаться возвращения сэра Андраса. Не мог бы ты передать ему мои сожаления и сказать Изабель, что ей не обязательно заходить ко мне до утра? Я знаю, у нее и так очень много дел.
Если уж Кики справлялась со сложнейшей системой военных коммуникаций, она наверняка сообразит, как самостоятельно расшнуровать платье… и ей действительно не хотелось видеть Изабель, такую скучную…
— Вполне понятно, что ты так утомилась. Женщины и были созданы как более хрупкие сосуды, — В голосе священника звучала все та же неприкрытая враждебность, но лицо выражало отеческую снисходительность. — Я дождусь рыцаря. Могу заверить, он не слишком огорчится твоим отсутствием. Он просто наслаждается нашими партиями в шахматы.
Боже праведный, он произнес это так, словно соперничал с Кики за внимание рыцаря!
— Я очень этому рада. Надеюсь, вас двоих ждет чудесный вечер, — сказала Кики, изображая самую искреннюю улыбку, на какую только были способны ее губы, — Доброй ночи, и еще раз спасибо за гостеприимство.
Кики присела в реверансе и поспешила к выходу из обеденной комнаты, прекрасно понимая, что ее провожает змеиный взгляд священника.
Она ненадолго задержалась в арочном дверном проеме. Был уже поздний вечер, и высокие, похожие на раскинутые крылья облака скрывали угасающий свет солнца, погружая во тьму маленький двор, отделявший обеденный зал от той части монастыря, где находилась комната Кики. Девушка ступила на мягкую траву и повела плечами, твердо решив расслабиться теперь, когда наконец избавилась от давящего присутствия настоятеля. Она глубоко вдохнула прохладный влажный воздух. Пахло дождем. Мысль о воде, пусть даже льющейся с неба, улучшила настроение Кики. Она зевнула и потянулась всем телом, жалея, что у нее нет какой-нибудь книги, которую можно было почитать перед сном, свернувшись в постели.
Она уже миновала половину двора, когда ее заставил вздрогнуть некий звук. Это был низкий мужской смех, но совсем не веселый. Скорее, в нем звучал откровенный сарказм. Кики остановилась. Прищурившись, она неуверенно всмотрелась в темноту, не зная, где просто тени, а где чьи-то очертания.
— Ундина…
— Это ты, Андрас?
Один из сгустков тени шевельнулся и превратился в человека. Он стоял рядом с колодцем. Заговорив, он пошел в сторону Кики.
— Неужели ты думала, что сможешь спрятаться от меня?
Голос звучал неестественно гулко, как будто человек говорил с далекого расстояния, а не находился в паре футов от нее.
Что-то тут было не так. Сердце девушки сжалось от страха.
— Зачем бы мне от тебя прятаться? — Кики старалась говорить спокойно, уверенно. — Я только что попросила аббата Уильяма передать тебе мои извинения. Боюсь, он был прав, я слишком переусердствовала, не отдохнув как следует. Я ужасно устала.
Рыцарь уже стоял рядом, почти касаясь ее… И глаза сэра Андраса горели тем самым зловещим серебристым светом, который Кики увидела, когда рыцарь впервые поцеловал ей руку. Парализованная ужасом, Кики смотрела на него, и вдруг красивое лицо рыцаря странно дернулось, исказилось, как будто стало жидким, текучим… От сэра Андраса проистекала физически ощутимая сила. Его губы искривились в непристойной ухмылке.
— Ты будешь принадлежать мне! — прорычал он и резко склонился вперед, схватив руки девушки железными пальцами. Он грубо прижал Кики к себе, и она сквозь тонкие легкие юбки ощутила его гигантскую восставшую плоть.
А потом вдруг Кики почувствовала взрыв бешеного жара у своей груди, когда тело рыцаря соприкоснулось с амулетом богини и из янтаря вырвалось нечто вроде обжигающей молнии. От крика сэра Андраса Кики чуть не оглохла; рыцарь с такой силой оттолкнул от себя девушку, что та хлопнулась задом на траву.
— Что все это значит? — раздался из ночи голос настоятеля.
Кики, оглушенная падением, могла только таращить глаза и хватать воздух открытым ртом. Силуэт священника вырисовывался в дверях обеденного зала.
Из-за его спины, как птенцы из-за спины матери, выглядывали несколько монахов. И как долго они за всем наблюдали?… Кики, отчаянно пытаясь восстановить дыхание, посмотрела на сэра Андраса. Он стоял неподалеку от нее, потирая грудь; вид у рыцаря был такой, словно сэр Андрас только что очнулся от обморока.
— Колодец… — дрожащим голосом заговорил рыцарь. — В колодце что-то было… — Рыцарь тяжело дышал, и Кики видела, что его бледное лицо залито потом.
— Да! Это было ужасно! — быстро заговорила Кики, мгновенно опомнившись. Она нервно хихикнула и протянула рыцарю руку. После легкого колебания тот помог ей подняться на ноги.
— И что же там было, в колодце? — резко спросил настоятель, выходя во двор и быстро приближаясь к сэру Андрасу.
Рыцарь растерянно пожал плечами, не в силах произнести ни слова. Глаза у него были пустыми, остекленевшими.
Кики подобного смущения не испытывала. Она отлично знала, кто именно появился из колодца. Она поняла также и то, что, если настоятель узнает, что тут произошло на самом деле, это будет просто катастрофой.
— Летучие мыши! — неожиданно сказала она, и ей даже не пришлось изображать дрожь в голосе. — Я как раз шла через двор, когда заметила сэра Андраса, стоявшего у колодца. Он сказал, что заметил что-то и, после того что случилось утром со мной, решил, конечно же, присмотреться повнимательнее, — Кики быстро соображала, как соврать получше, — И вдруг… вдруг огромная летучая мышь вылетела из колодца! Она ударила сэра Андраса в грудь, а потом полетела прямо на меня. Я закричала и упала в траву, — Кики снова содрогнулась всем телом и скривилась, — Я ненавижу летучих мышей…
— Наверное, именно ее ты и видела утром, — медленно произнес сэр Андрас. С его лица сошло наконец недоуменное выражение, и он с готовностью принял историю Кики.
Девушка энергично встряхнула головой.
— Похоже на то. Ну, думаю, теперь тайна колодца раскрыта Я просто ужасной дурочкой себя чувствую — подняла такой шум из-за пустяка. Аббат Уильям, прошу, прости меня, я снова тебе помешала.
Светлые глаза настоятеля прищурились, но он лишь коротко кивнул.
— Мы должны поговорить, отец, — сказал вдруг сэр Андрас. Кики с удовольствием отметила, что он уже говорит вполне связно и уверенно. — Я получил кое-какие новости с материка, и они касаются Калди: — И, как будто спохватившись, он повернулся к Кики: — Ундина, я…
Кики вскинула руки.
У меня и в мыслях нет отвлекать тебя от важных дел. Я уже в порядке и без труда доберусь до своей комнаты. Доброй ночи, сэр Андрас, аббат Уильям.
— Идем, сын мой. Вернемся в мою келью, там мы сможем все обсудить спокойно.
И, даже не оглянувшись на девушку, настоятель и рыцарь поспешно покинули двор, а монахи вернулись в обеденный зал. Кики осталась одна рядом с затихшим колодцем.
Она провела по лицу дрожащей рукой. Колени у Кики все еще были слабыми, а во рту ощущалась горечь. Сарпедон последовал за ней, и он нашел способ выбраться за пределы своего мира. Кики охватил ужас при мысли, что она заперта в монастырских стенах рядом со злобным призраком тритона. Ей необходимо было свободное пространство. Нет, тут же мрачно призналась себе Кики, на самом деле ей необходим океан. Она стремилась к его покою, она принадлежала морю, ей нужно было погрузиться в его текучие объятия…
И еще Дилан, напомнило ей сердце. Она нуждалась в Дилане. Может быть, он сейчас там, в утешающей воде, ждет ее?
Кики задумалась, прикусив нижнюю губу. Да, конечно, океан — царство Сарпедона, и там она будет весьма уязвима перед ним, но эта уязвимость теперь распространилась и на монастырь! Кики внезапно охватил гнев. Да какое он имеет право охотиться на нее?!
Монастырские ворота были открыты, и куда легче было выйти через них, чем спускаться из окна комнаты. Она только немножко погуляет, пообещала себе Кики. Она вернется до того, как кто-нибудь заметит ее отсутствие. Упрямо расправив плечи, девушка пошла на звук плещущихся волн — за ворота, из монастыря…
Подобрав юбки, она вприпрыжку пустилась к тропинке, что шла вдоль внешней стены монастыря к краю утеса. Солнце висело в небе уже совсем низко, раскрашивая море розовато-лиловыми и шафрановыми полосами. На горизонте громоздились кучевые облака, похожие на гигантские горы; они постепенно поглощали вечерние краски. Кики осторожно шагала по извилистой тропинке, той самой, по которой шла прошлой ночью, и заставляла себя умерить шаг, чтобы не зацепиться юбками за колючие кусты и острые камни, окружавшие узкую дорожку.
Неожиданно от воды начал подниматься туман, Кики видела, как он все густел и густел, с неожиданной легкостью стирая роскошные краски вечернего неба. Словно плащ великана, туман накрыл склон утеса. Еще несколько шагов — и Кики оказалась со всех сторон окружена плотными клубами, и ей пришлось идти совсем медленно, нащупывая ногами тропинку, которая словно растворилась в этом мистическом тумане. Кики помахала рукой, с любопытством наблюдая, как влажные клочья кружатся у ее ладони. Она никогда прежде не видела подобного тумана; он слегка светился изнутри, как будто состоял из опалов и жемчугов. Наверное, Кики следовало бы испугаться, но она почувствовала себя скрытой в белесых клубах, защищенной.
Когда ее башмаки ступили на песок, туманная завеса перед ней шевельнулась, раздвинулась, как полупрозрачный занавес, — и навстречу девушке шагнула Гея. На этот раз ее платье было дымчатого цвета, и в нем сверкали огоньки звезд и бриллиантов.
— Добрый вечер, дочка. — Богиня по-матерински обняла девушку, — Я так и думала, что этим вечером тебе захочется сбежать из монастыря.
Кики замерла, опустив голову на плечо богини. От Геи пахло летней травой и сиренью.
— Это ведь был Сарпедон, да?
— Да. Он захватил рыцаря, — Гея ласково погладила волосы Кики.
— Я так испугалась! — всхлипнула девушка, чувствуя, что снова начинает дрожать всем телом.
Продолжая одной рукой обнимать Кики, другой Гея махнула в сторону большого камня, поросшего мхом, приглашая девушку сесть.
— Сарпедон всего лишь усилил желания, которые таились в этом молодом человеке, — сказала Гея. — Рыцарь — человек чести, но сын Лира весьма могуч. Ему нетрудно управлять страстью сэра Андраса. Рыцарю не выстоять против Сарпедона, а ты не можешь его предостеречь. Сэр Андрас — из тех людей, которых научили презирать все сверхъестественное и непонятное.
— Он, похоже, совсем ничего не помнил. И согласился с тем объяснением, которое я придумала…
— Да, можно не сомневаться, что у Андраса остались лишь смутные, похожие на сон воспоминания о том, что он делал, пока находился под влиянием Сарпедона. Он из тех людей, которые ни за что не согласятся признаться в беспамятстве или утрате власти над собой… и случись с ним что-то такое, что ему не по силам принять, он будет цепляться за любое объяснение, какое только ему предложат, лишь бы не выглядеть глупо. Душа и воля этого рыцаря похожи на королевство, раздираемое гражданской войной, и он не способен выйти за пределы того, чему его учили, чтобы попросить о помощи.
— Но тогда что я могу сделать?
— Я не хочу сказать, что ты должна бояться Сарпедона, но я очень хочу, чтобы ты набралась мудрости. Пока что Сарпедон развлекается, играя с Андрасом. Ему забавно использовать желание воина, пока он ищет способы завладеть тобой. — Богиня говорила деловым тоном, и это так же успокаивало Кики, как и само присутствие Геи, — Но до тех пор, пока ты находишься под моей защитой, он не сможет завладеть тобой напрямую, и я не думаю, что ему удастся заставить рыцаря поступить вопреки его природе и причинить тебе вред, даже если его намерения выглядят именно так.
Кики посмотрела на богиню с нескрываемым сомнением.
— Помни, — продолжила Гея, — Сарпедон совсем не хочет как-то навредить тебе; он просто желает, чтобы ты вернулась к нему, — Богиня нахмурилась с легким укором. Разве ты не доверяешь мне, дочка?
— Конечно я тебе доверяю! — поспешила ответить Кики, чувствуя, как ее страхи начинают таять.
— Вот и ладно. — Гея взяла девушку за подбородок, — Все будет хорошо, не сомневайся, — И она поцеловала Кики в лоб, — А сейчас я слышу, как воды зовут тебя. И знаю, что они утешат тебя куда лучше, чем я.
— Но разве Сарпедон не ищет меня? — спросила Кики.
— Этой ночью мой туман спрячет тебя от его глаз. А я уверена, тебе необходимо хорошенько разобраться в самой себе, — Гея вскинула безупречно очерченные брови и приглашающим жестом указала в ту сторону, откуда доносился мерный шум волн. — Пойми наконец, что таится в твоем сердце, дочь моя.
— А Дилан где-то там? — Голос Кики упал почти до шепота.
— Разве он не говорил, что будет ждать тебя?
— Да, но он ведь думает, что я приду сюда, когда мне будет нужно вернуться в тело русалки, а до того еще две ночи. — Кики провела рукой по пышным волосам, — Смогу ли я вообще измениться сегодня? — Она ощущала зов моря, как всегда, но сейчас он не был таким неистовым, как накануне вечером. Это было не непреодолимое желание, а всего лишь нечто вроде зуда под кожей.
— Да, ты действительно должна превращаться в русалку только каждую третью ночь… если ты станешь изменяться чаще, ты, возможно, окажешься не в силах преодолеть желание навсегда остаться в воде.
— И тогда Сарпедон меня поймает…
И еще он убьет Дилана, мысленно добавила Кики.
— Этой ночью можешь не тревожиться из-за Сарпедона. Сосредоточься на познании своего сердца.
— Но если я не могу стать русалкой…
— Если Дилан — твоя настоящая любовь, он должен принять и твою человеческую половину.
Кики показала на свои пышные юбки.
— Я одета совсем не для плавания.
Гея улыбнулась игриво.
— Я всегда думала, что для того, чтобы броситься в объятия океана, не обязательно вообще быть хоть как-то одетым. — Тонким пальцем она коснулась затейливых шнурков на спине девушки. И те мгновенно распустились, платье соскользнуло с плеч Кики, как будто его сняли многочисленные невидимые служанки.
Кики перешагнула упавшие с нее волны шелка и разложила платье на гладком камне. Но прежде чем снять сорочку, она посмотрела на Гею:
— А как же я снова надену все это?
Улыбка Геи стала шире, и она провела прекрасной рукой над платьем, негромко говоря:
— Когда она захочет, твои шнурки зашнуруются сами. Так я сказала; так и будет.
Воздух вокруг платья задрожал, и Кики ощутила вспышку магической силы Геи.
Кики усмехнулась, глядя на богиню.
— Спасибо!
Потом через голову сняла сорочку и сбросила башмаки. Почти машинально она перекинула вперед длинные волосы, прикрывая обнаженную грудь.
— Разве ты стыдишься своего тела, дочь? — спросила Гея.
— Нет. Мне оно кажется прекрасным.
— Тогда, наверное, пребывание в монастыре породило в тебе мысль о том, что красота — это нечто такое, чего следует бояться и что необходимо скрывать? — Улыбка богини смягчила упрек.
— Вот уж нет! — решительно ответила Кики. Одним быстрым движением она забросила волосы за спину, оставив грудь на виду. И наконец, совершенно обнаженная, если не считать оставшихся на ней драгоценностей, девушка пошла навстречу зовущим волнам. Однако вскоре ее шаги стали неуверенными, она внезапно растерялась.
— Позови его, — раздался за спиной голос Геи.
— Просто позвать? — переспросила Кики, через плечо оглядываясь на богиню.
— Он услышит тебя. — Туман начал подползать к богине, сгущаясь, и ее последние слова донеслись как будто издалека: — Ты не сможешь сегодня остаться здесь надолго. Надвигается буря, и монахи начнут искать тебя. Но помни, мое благословение всегда с тобой, дочка!
— Я буду помнить, — сказала Кики туману и повернулась к волнам. Она медленно пошла вперед, осторожно пробираясь между камней и раковин, усыпавших песок. Туман кружил возле нее, мягко касаясь лица влажными клубами, и на коже Кики вскоре образовалось множество мелких капель, украшавших ее тело, как жидкие драгоценные камни.
Когда ее босые ноги ступили в воду, она замерла, пристально глядя вперед, но не увидела ничего сквозь густой туман. Чувствуя себя немножко глупо, она приложила ладони ко рту и позвала тритона:
— Дилан! Ты здесь?
Но ей ответил лишь шум волн, набегавших на каменистый берег. Кики вздохнула и снова сложила ладони рупором:
— Дилан!
Кики ощутила его присутствие еще до того, как увидела. По коже пробежало нечто вроде легкого электрического разряда, затихшего где-то в животе… и она поняла, что Дилан уже здесь. Прямо перед ней туман над водой стал чуть более прозрачным.
Дилан вынырнул, отводя длинные черные волосы со сверкающих глаз. Его бросило в жар, когда он увидел девушку. Она выглядела такой чудесной в странном, необычном человеческом теле, линии ее фигуры были такими мягкими… Ее прекрасное лицо осветилось, а на пухлых губах заиграла восхитительная улыбка, так могла улыбаться только Кристина, его живая, радостная Кристина.
Дилан заговорил, и в его голосе слышался смех:
— Тебе совсем не надо было так кричать, Кристина! Достаточно просто мысленно окликнуть меня, — Он улыбнулся и показал пальцем на свою голову, — Просто посылай мне свои мысли, как ты делала это под водой. Я услышу тебя.
— О!.. — глупо воскликнула Кики. Она была теперь уверена, что он слышит и то, как у нее в животе трепещет крылышками целая стая бабочек. — Я не знала. Гея просто сказала мне, что ты придешь, если я позову.
Лицо Дилана стало серьезным.
— Да, Кристина. Всегда. Я всегда отвечу на твой зов. — Он оглянулся на туман. — Так это твоя богиня устроила?
Девушка кивнула.
— Похоже, Сарпедон рыщет вокруг. Но Гея сказала, он не сможет найти меня в этом тумане. И в любом случае я думаю, он сегодня занят своими делами в монастыре.
— Это почти заставляет меня пожалеть монахов, — сказал Дилан, стараясь придать голосу беспечность, однако было ясно, что упоминание о Сарпедоне совсем не обрадовало тритона.
— Не спеши сочувствовать. Мне кажется, этому монастырю не повредит маленькая встряска. Или, по крайней мере, она будет полезна настоятелю.
Она зарылась пальцами ног в песоки опустила голову. Ей не хотелось рассказывать Дилану о том, что Сарпедон вселился в сэра Андраса. Она даже вообразить не могла, что должен был чувствовать при этом рыцарь… возможно, это было нечто вроде приступа безумия, ревности… и отчаяния из-за того, что он не в силах с этим справиться… Но ей совсем не хотелось, чтобы одержимый Сарпедоном воин помешал ее свиданию с Диланом.
Она посмотрела на тритона — и все мысли о Сарпедоне вылетели у нее из головы. Глаза Дилана не отрывались от ее тела. Кики ощущала этот пристальный взгляд. От него по коже побежали мурашки.
Он заставлял ее задыхаться и нервничать.
— Я знаю, что сегодня не третья ночь, потому и пришла вечером, и… ну… я не могу измениться сейчас, но я рада, что ты пришел.
Дилан улыбнулся.
— А я рад, что ты пришла пораньше.
— Даже если я… э-э… не могу сегодня стать русалкой?
Он вскинул бровь и по-мальчишески усмехнулся ей.
— Ты что, боишься, что я позволю тебе утонуть?
От этих слов напряжение сразу оставило Кики, и она наконец тоже улыбнулась.
— Ну, я отлично помню, сколько проглотила воды в тот раз, когда мы встретились впервые.
Тритон расхохотался.
— Да ведь это лишь из-за того, что я не был готов к тому, как ты начнешь брыкаться и вертеться. — Подплыв ближе к берегу, он протянул девушке сильную руку и низким, волнующим голосом сказал: — Сегодня я к этому готов; иди ко мне. Я не дам тебе утонуть.
Без малейших колебаний Кики вошла в воду. Когда ее ноги уже не касались дна, она поплыла вперед, но, прежде чем успела пару раз взмахнуть руками, Дилан подхватил ее.
— Думаю, будет надежнее, если ты позволишь мне плыть за двоих.
— А что ты будешь делать, если я начну брыкаться и вертеться? — поддразнила его Кики.
— Я же сказал, сегодня я к этому готов, — Руки Дилана обхватили обнаженное тело девушки, крепко прижав ее к груди тритона. Кики ощущала ритмичные удары его мощного хвоста, когда тритон разрезал воду, с легкостью удерживая их обоих на поверхности спокойного, окутанного туманом моря. — Я просто буду держать тебя изо всех сил.
— От этого мне только сильнее хочется вертеться и брыкаться, — сообщила Кики, задыхаясь; объятия Дилана пьянили ее.
— Ничего, я позабочусь о том, чтобы ты не утонула, — негромко сказал Дилан, склоняясь к ней.
Их пылающие жаром губы встретились, и Кики закинула руки на плечи Дилана, наслаждаясь ощущением крепких мускулов и гладкой влажной кожи…
— Ох, Дилан, — выдохнула Кики. — Я так по тебе скучала сегодня!
Дилан нежно поцеловал ее в лоб. Когда он заговорил, его голос звучал хрипло от охвативших тритона чувств.
— Я видел тебя.
Кики удивленно моргнула.
— Ты хочешь сказать, когда я завтракала на берегу?
— Да. С тем мужчиной.
Кики осторожно коснулась его щеки, желая прогнать боль из глаз тритона.
— И я видел, как он поцеловал тебя, — Тритон стиснул зубы. — Я никогда прежде не хотел иметь человеческие ноги, но сегодня я не желал ничего иного, кроме как выскочить из воды и отобрать тебя у него.
Странная волна пробежала по телу девушки при этих словах Дилана. Она обхватила его лицо ладонями и заглянула в самую глубину темно-карих глаз.
— Ты должен кое-что знать, — Она ощутила его напряжение, как будто он готовился к удару, и поспешила продолжить: — Я не слишком хорошо во всем этом разбираюсь. Я хочу сказать, у меня нет особого опыта отношений с мужчинами, так что многого я просто не знаю. Но одно я знаю наверняка. Я не хочу лгать тебе. Я верю в искренность и преданность. И я даю тебе слово, что мне не нужен Андрас. Этот человек не для меня.
Тритон расслабился под ее руками, но глаза все еще оставались печальными.
— Человек… — произнес Дилан, грустно улыбаясь. — Ты говоришь, этот человек не для тебя, и я рад это слышать. Но я-то ведь и вовсе не человек.
— Я не имела в виду…
Губы Дилана мягко коснулись ее губ.
— Тсс… Я должен кое-что тебе показать.
Прежде чем Кики успела что-то сказать, Дилан перевернулся на спину, уложив девушку на себя, так что она очутилась над водой. И быстро поплыл задом наперед, защищая Кики от волн; а она уютно устроилась в его руках.
— Я так по тебе скучала, — прошептала она ему на ухо.
Дилан не ответил, но Кики почувствовала, как он кивнул, а его рука ласково погладила ее спину.
Они некоторое время плыли вдоль берега, а потом Дилан остановился перед большим нагромождением камней и коралловых глыб, частично выходивших на сушу. Это было немного похоже на пещеру, только вход в нее был обращен к небу. Скалы и кораллы выстроились в круг, и Кики подумала, что все это напоминает загон для скота.
— Туда можно попасть только одним способом — из-под воды. Тебе придется задержать дыхание, но это совсем ненадолго.
Солнце уже село, вокруг было очень темно, туман скрывал и тот слабый свет, что струился еще в вечернем небе. Кики с легкой тревогой оглядела огромные глыбы, возвышавшиеся над водой.
— Ты уверен?…
Дилан подбодрил ее взглядом.
— А ты обещаешь не брыкаться и не вертеться?
Я буду вести себя хорошо, — пообещала девушка, стараясь за смехом скрыть беспокойство.
Дилан осторожно поцеловал ее в лоб и взял за подбородок двумя пальцами.
— Я никогда не причиню тебе зла.
Взгляд тритона был теплым, и Кики в его руках почувствовала себя в полной безопасности.
— Я готова, — сказала она.
Дилан передвинул Кики так, чтобы она оказалась перед ним, и повернул спиной к себе. Его руки обхватили талию девушки, а руки самой Кики при этом остались свободными.
— Теперь глубоко вдохни и ныряй. А остальное я сделаю сам.
Кики сразу же, чтобы не передумать, набрала полные легкие воздуха, кивнула, подавая знак, и, вытянув руки над головой, ушла под воду. Дилан подталкивал и направлял ее сзади, и Кики в его руках чувствовала себя гибкой и сильной под водой… и она была почти разочарована тем, как быстро они повернули к поверхности и вместе выскочили из воды. Кики, смеясь, смахнула капли с лица.
— Ух ты! У меня как будто отрос собственный хвост!..
Девушка умолкла, когда осознала, какая невероятная красота окружает их.
Они с Диланом всплыли в центре кольца, образованного кораллами и скалами. Как уже с берега заметила Кики, это природное образование было открыто сверху, а в кольце возникло нечто вроде спокойного озера; скалы и коралловые глыбы защищали его от волн. Но не это было самым удивительным. Вокруг Кики увидела сотни, если не тысячи светящихся голубых рыбешек, размером с ее палец, — они носились с места на место небольшими стайками, с безупречной синхронностью совершая повороты. Их огоньки наполняли водяной круг неописуемым бирюзовым светом, придавая этому маленькому кусочку океана вид волшебного бассейна, освещенного магическими живыми пузырьками. Это был настоящий оазис света в окутанном туманом мире.
— Дилан, — чуть слышно произнесла Кики, — я никогда не видела ничего подобного!
— Это еще не все.
Он увлек ее за собой к ограждающей озеро скале. И, показав на небольшое углубление в кораллах под водой, предложил:
— Присмотрись.
Кики всмотрелась в чистую, освещенную неоновым светом воду — и задохнулась от изумления. В подводном кармане она увидела двух морских коньков. Миниатюрные копии лошадей, не больше шести дюймов в длину, были окрашены в черные и бронзовые тона, — а сверху на них будто кто-то надел жилеты, разрисованные сверкающими розовыми, желтыми, голубыми и белыми пятнами. Пока Кики рассматривала их, морские коньки кружили друг возле друга, постепенно сближаясь. И наконец они встретились в подвижном объятии, слившись воедино.
— А там другие. — Губы Дилана шевелились прямо около уха девушки. Кики проследила взглядом за его рукой — и увидела вторую парочку морских коньков, начинавших свой грациозный брачный танец.
Кики прислонилась спиной к тритону, держа его за руки.
— Я и не знала, что в океане так много красоты. Я никогда не проводила у моря много времени и даже представить не могла, каким оно может быть невероятно прекрасным. — Кики быстро повернулась в объятиях Дилана, — Ты по-настоящему отличный учитель! Спасибо, что показал мне все это.
— Я просто представить не могу, что ты жила на суше.
— Знаешь, может, сейчас это и покажется глупым, но я всегда боялась воды. Ты ведь и сам уже заметил, я не слишком хорошая пловчиха.
— Так ты не была знакома ни с кем из тритонов или русалок в твоем прежнем мире?
Кики рассмеялась.
— В моем прежнем мире вообще нет никаких русалок и тритонов!
Дилан был поражен.
— Ты уверена?
— Да, вполне уверена. Их считают мифическими существами. Люди сочиняют о них разные истории, изображают их на картинах, но если они вообще когда-то существовали в моем мире, то это было никак не меньше тысячи лет назад.
Дилан совершенно по-новому взглянул на женщину, которую держал в объятиях. Он был ошеломлен осознанием того, что полюбил женщину, которая не просто была жительницей суши, но еще и пришла из непонятного мира, где таких, как он, не существует вовсе. И как же он мог надеяться завоевать ее любовь? Он видел, что девушке весело с ним, что она находит его интересным, а может быть, и необычным и привлекательным, но это не было теми чувствами, на которых строится вечная любовь; все это было мимолетным, преходящим и могло растаять, как тает туман в лучах восходящего солнца. Тритон начал понимать то отчаяние, от которого погибла его мать.
— Должно быть, я кажусь тебе очень странным.
Кики услышала боль в его голосе, почувствовала, как он слегка отстранился от нее, — не настолько, чтобы она рисковала уйти под воду, но все же та интимность, с какой он ее держал, нарушилась, как будто тритону вдруг стало страшно находиться так близко от нее.
— «Странный» — это не то слово, которое я бы выбрала. — Кики прижала к себе его руки, заставляя снова приблизиться.
— А какое слово ты бы выбрала? — спросил Дилан, стараясь, чтобы голос звучал ровно, не выдавая охвативших его бурных чувств.
— Ну, не думаю, что мне удалось бы обойтись одним-единственным словом… мне пришлось бы подобрать несколько, — Кики одной рукой крепко держалась за плечо Дилана. А другой погладила Дилана по щеке. Прекрасный, — негромко произнесла она, позволив своим пальцам скользнуть к шее Дилана, затем к его плечу. — Эффектный, — продолжила девушка, погладив мощный бицепс и затем коснувшись груди тритона. — Потрясающий, — Рука девушки спустилась к стройной талии. Когда ее пальцы ощутили, как человеческая кожа переходит в кожу подводного существа, Кики слегка заколебалась и посмотрела в глаза Дилану. Он пристально наблюдал за ней, дыхание тритона стало тяжелым. — У меня сейчас ноги, а не хвост, — сказала Кики.
Дилан грустно улыбнулся.
— Да, я это заметил.
— А тебе… э-э… приходилось прежде быть с человеческими женщинами? — спросила она.
На этот раз тритон даже не пытался скрыть удивление.
— Нет! Я никогда не знал женщин с суши, — Он немного помолчал, стараясь найти слова поточнее, — Ни знаком не был, ни… Я хочу сказать, я не…
Девушка быстро кивнула.
— То есть ты хочешь сказать, что у тебя никогда не было близких отношений с женщинами суши, ты даже знаком с ними не был, и все равно ты не считаешь меня отвратительной, хотя вот прямо сейчас у меня определенно человеческое тело.
— Я бы просто не смог счесть тебя отвратительной, — сказал Дилан, в его глазах постепенно разгорался свет понимания, — Несмотря на то, что я никогда не был знаком с существами твоего мира, — Надо же, подумал тритон, она тревожится о том, как он ее воспринимает! Она явно желает его! У Дилана зародилась надежда, что ему, может быть, и не суждено повторить трагическую судьбу матери. Он немного расслабился, улыбка из призрачной превратилась в настоящую.
— Тогда, думаю, тебе не стоит беспокоиться и о том, что у меня никогда не было знакомых подводных мужчин. В общем, если ты не заставишь меня думать, что мои ноги кажутся тебе безобразными…
Кики почувствовала, как расслабилось тело тритона, и прижалась к нему. Он провел рукой по ее спине, по талии… Девушка судорожно вздохнула от неожиданности, когда пальцы тритона скользнули по ее ягодицам и начали гладить ноги.
— Ноги у тебя мягкие и теплые… — Низкий голос тритона завораживал. — И я честно признаюсь, что мне хочется касаться их… очень хочется.
— Мне тоже хочется прикасаться к тебе, — сказала Кики и осторожно, но уже чуть более уверенно потрогала необычную кожу морского обитателя. И заглянула в глаза Дилана, — Но мне хотелось бы еще и увидеть тебя. Поближе. Ты не возражаешь? — Тритон слегка нахмурился, и Кики поспешила продолжить: — Я хочу сказать, ты ведь видел меня… ну, всю меня, обнаженной. Я ведь совсем недавно стояла на берегу, и на мне не было ничего, кроме улыбки. Но, пожалуй, в тот момент я не совсем готова была увидеть… — Она глазами показала на воду, сквозь которую светился золотом и оранжевыми сполохами хвост тритона. — Увидеть тебя.
Дилан как-то странно хмыкнул, но кивнул.
— Я не возражаю, — сказал он.
Оглядевшись вокруг, Дилан довольно быстро нашел то, что искал. Не выпуская Кики из объятий, он пересек бирюзовое озеро и подплыл к гладкому выступу, возвышавшемуся примерно на фут над водой. Кики осмотрела площадку. В длину она была семь-восемь футов и плавно изгибалась вдоль коралловой глыбы. Площадка выглядела достаточно широкой для того, чтобы два человека могли лечь рядом, особенно если бы они лежали на боку и ничего не имели против близости.
Кики охватила нервная дрожь, смешанная с предвкушением, когда Дилан поднял ее над водой и осторожно посадил на край выступа. Кики подвинулась и легла на бок спиной к стене, наблюдая за тритоном. Одним сильным движением Дилан, схватившись за край выступа, выбросил свое тело из воды, — и вот он уже лежал на боку, — лицом к Кики.
Первым, что бросилось в глаза девушке, были размеры тритона — выбравшись на воздух, он стал выглядеть куда более крупным. Кики сразу почувствовала себя совсем маленькой, хотя Ундина в человеческом теле была высокой и роскошной женщиной.
— Какой ты здоровенный! — вырвалось у нее.
Дилан хихикнул, и это помогло девушке справиться с волнением.
— Кристина, я вообще-то точно такой же, каким был в воде.
Темные волосы Дилана падали вперед, и Кики отвела их с лица тритона. Он повернул голову и быстро поцеловал ее ладонь, заставив девушку улыбнуться.
Кики задержала руку на его груди, а потом, глубоко вздохнув, посмотрела вниз.
Бронзовая человеческая кожа продолжалась до подтянутой мускулистой талии, а ниже она сливалась с хвостом тритона. Его цвета были просто невероятными. То, что Кики до сих пор принимала за оранжевый с золотом, оказалось смешением множества разных оттенков желтого и кремового, чистого красного и цвета ржавчины, — и все это сливалось в сполохи пламени и солнечного света. А широкие золотые полосы казались металлическими, они шли поперек хвоста до самого конца, где хвост раздваивался, превращаясь в огромный золотой плавник, прочерченный полосками цвета черного дерева.
Кики потянулась вперед и погладила этот изумительный хвост. Как она уже знала по опыту изучения собственного русалочьего тела, хвост на самом деле не был покрыт чешуей, хотя цветные пятна, отражая свет, создавали именно такое впечатление. Кожа Дилана под ее пальцами была теплой и мягкой. Рука девушки осторожно исследовала тритона, наслаждаясь ощущением твердых мускулов, выступавших под кожей, когда Дилан слегка вздрагивал от ее прикосновений.
Кики наконец заставила себя отвести взгляд от тела тритона и посмотрела ему в глаза.
— Ты изумителен, Дилан. Я могла бы смотреть на тебя вечно.
Дилану показалось, что его сердце вот-вот разорвется от счастья. Она принадлежала ему! Благодаря какому-то невероятному чуду она желала его так же, как он желал ее. Дилан со стоном обнял девушку и крепко прижал к себе. Он губами отыскал ее губы, и началось новое исследование — исследование вкуса друг друга. Руки опьяневшего от чувств Дилана гладили тело девушки, ее ягодицы, ее ноги…
Кики едва не лишилась дыхания, когда ощутила отвердевшее желание Дилана. И быстро отогнала от себя образ пульсирующей плоти Сарпедона, гигантской, восставшей из складки хвоста… Нет! Она не позволит воспоминанию о Сарпедоне все испортить. С ней был Дилан; она радовалась его прикосновению… и он никогда ее не обидит.
Рука девушки скользнула между их телами и обхватила плоть тритона… Кики пожалела, что у нее почти не было нужного опыта. То, что было в ее ладони, напомнило ей Джерри… это было то же самое сочетание твердости и бархатной мягкости, возбуждавшее ее, несмотря на то что попытка Джерри заняться с ней любовью была весьма и весьма неловкой.
Сначала очень осторожно Кики гладила его, давая себе время привыкнуть… Но в конце концов, он ведь просто мужчина, подумала Кики. Просто вот такой другой, невероятный мужской тип. Кожа Дилана была горячей, все его тело стало скользким от пота. Необычный запах тритона ошеломил чувства девушки. Он был морем и мужчиной, смешавшимися в единое целое, и Кики хотелось утонуть в нем.
Дилан внезапно прервал поцелуй, едва дыша.
— Не спеши, Кристина… — Он дрожащей рукой погладил ее по щеке. — Твои прикосновения воспламеняют меня.
Кики быстро убрала руку.
— Извини… Я ведь говорила, у меня почти нет опыта общения с мужчинами… или представителями мужского иола… или…
Она окончательно запуталась и смутилась.
Дилан взял ее за подбородок, заставив посмотреть в глаза.
— Ты неправильно меня поняла. Опыт есть у меня, — Он приподнял бровь и совершенно по-мальчишески хихикнул, — Ты все замечательно делаешь для меня, но мне бы хотелось постараться и для тебя, любовь моя.
— Ох, я просто не знала… — пробормотала Кики, охваченная радостью от его нежности.
— Позволь мне изучить твое прекрасное человеческое тело. Может быть, я найду способ доставить удовольствие нам обоим.
И он начал собственное исследование. Сначала Кики закрыла глаза, когда губы Дилана скользнули от ее губ к шее, потом к груди… и там они задержались. И тут девушка решила, что глаза лучше держать открытыми. И стала с наслаждением наблюдать за тритоном, склонившимся над ней… она видела его темные глаза, его лицо, напряженное от желания. Его губы изучили изгиб ее талии и двинулись дальше, к округлым бедрам, потом к ногам. Дилан поцеловал Кики под коленкой и потерся носом о нежную кожу.
— Они такие мягкие, что просто умоляют прикоснуться к ним, промурлыкал Дилан, продолжая губами исследовать ноги девушки.
Тритону нравился отчетливый женский запах, исходивший от них. Тепло тела Кристины наполняло его страстью, ему пришлось изо всех сил сдерживать желание овладеть наконец принцессой… Но спешить было нельзя. Дилан глубоко вздохнул и коснулся языком бедра Кики.
— Твоя кожа как шелк, такой тонкий и нежный, какого не носят даже богини.
Кики прикусила нижнюю губу, сдерживая стон.
— Тебе это нравится, любовь моя? — спросил Дилан.
— Да… мне нравится, когда ты меня касаешься, — едва дыша, ответила девушка. — Где угодно… везде…
Руки Дилана теперь осторожно гладили внутреннюю сторону бедер Кики, подбираясь к влажному центру. Когда тритон наконец коснулся ее тайны, девушка невольно выгнулась под его рукой и громко застонала.
— Покажи мне, — попросил Дилан — Я хочу знать, как доставить тебе удовольствие.
Кики дрожащей рукой направила его, и вот его пальцы отыскали правильный ритм. Когда она, доведенная до высшей точки, выкрикнула его имя, Дилан закрыл ей рот яростным поцелуем, — а когда мир вокруг Кики перестал бешено вертеться, она обнаружила, что лежит на тритоне. Она чувствовала напряжение его мускулов, а его сердце бешено колотилось рядом с ее обнаженной грудью. Кики положила руки Дилана себе на талию и села на золотую кожу тритона. Глаза Дилана расширились от удивления, когда девушка чуть передвинулась, приподнялась — и направила его копье в свое святилище.
Кики стиснула зубы, ожидая ощутить ту же боль, какую она испытала с Джерри, и потому ввела его кинжал в свои ножны стремительным движением. Но вместо боли ее охватило такое наслаждение, какого она и представить не могла… они с Диланом как будто были созданы друг для друга.
Теперь уже Дилан бормотал ее имя, страстно стонал, крепко держа бедра девушки, выгибавшей спину и раскачивавшейся над ним. Настала его очередь направлять ее, и они снова и снова двигались вместе, и ритм движений ускорялся, пока наконец волна наслаждения не захлестнула их, и сначала Кики, а потом и Дилан достигли финала. Кики бессильно упала на него, и они сжимали друг друга в объятиях, пока их тела не перестали дрожать. А потом Кики заснула в руках Дилана.
Ее разбудило раздраженное чириканье. Она уютно лежала рядом с Диланом. Глаза тритона были закрыты, на губах блуждала довольная улыбка, он поглаживал ее волосы.
— Похоже, он на тебя сердится, — сказал Дилан.
Приподнявшись на локте, Кики через его плечо посмотрела в светящуюся воду. В середине тихого озерца показалась дельфинья голова.
— Богиня послала меня за тобой, принцесса!
Кики испугалась.
— Я совсем забыла! Что, уже очень поздно?
— Не беспокойся, — успокоил ее дельфин. — У тебя есть еще время.
Дилан резко сел и одним движением посадил девушку себе на «колени».
— Что случилось?
— Я должна возвращаться. Гея предостерегала меня, чтобы я не задерживалась здесь надолго. Она сказала, что монахи будут меня искать.
Дилан стиснул зубы, но кивнул и вместе с девушкой скользнул в воду. И ласково, хотя и несколько рассеянно, погладил кружащего рядом дельфина.
— Спасибо тебе, преданный друг. Скажи богине, что я немедленно доставлю принцессу на сушу.
Дельфин зачирикал, ткнулся носом в Кики и исчез под водой.
Тритон поцеловал девушку в шею.
— Ты готова? — спросил он, — Точно так же, как в прошлый раз.
Она кивнула и сделала глубокий вдох; вместе со своим возлюбленным Кики погрузилась в воду, надежно охраняемая и защищенная.
Они не разговаривали, пока Дилан плыл к берегу. А Кики цеплялась за него, стараясь не думать о том, что вот сейчас им придется расстаться.
— Ты уже можешь встать, — с явной неохотой сказал наконец тритон.
Кики встала на дно, но продолжала держаться рядом с Дпланом, не желая разрывать его объятия. Она слышала, как прибой бьется о берег неподалеку, но туман и темнота не позволяли увидеть сушу.
— Я должна идти, — сказала Кики, не в силах посмотреть в глаза Дилану.
— Я понимаю, — Он крепче обнял ее, — Ты вернешься завтра вечером?
— Не знаю, — ответила она, — Я постараюсь. Но если не завтра, то послезавтра все равно будет третья ночь, и я должна буду вернуться и сменить тело на русалочье.
Он наконец разжал руки и посмотрел на нее.
— Я буду здесь. Всегда. Тебе нужно только позвать меня.
Кики постучала себя по голове, пытаясь улыбнуться.
— Позвать вот так?
Дилан поцеловал ее в лоб.
— Да, и я услышу твой зов вот тут, — Он взял ее руку и приложил к груди напротив сердца.
Кики потянулась к нему, и они поцеловались отчаянно и страстно.
— Ты теперь — часть меня! — Оторвавшись от ее губ, Дилан сжал плечи девушки и заставил ее посмотреть ему в глаза. — Мы принадлежим друг другу. Мы найдем способ… — И он поцеловал ее в последний раз.
Стараясь скрыть слезы, Кики отступила на шаг назад. А он, прежде чем отпустить Девушку, поднес к губам ее руку. Наконец Она отвернулась и заставила себя направиться к берегу. Выйдя на песок, Кики оглянулась, но туман уже скрыл от нее Дилана.
— Кристина? — послышался из тумана его голос.
— Я еще здесь, — ответила она.
— Ты ведь хорошо знаешь, как ты себя чувствуешь, когда расстаешься с морем? Как твое тело томится по нему?
— Да. Я знаю это чувство, — сказала она в туман.
— То же самое я чувствую сейчас, когда тебя нет со мной. И если ты когда-нибудь вдруг усомнишься, что я буду здесь, или подумаешь, что я не буду тебя ждать, вспомни это чувство и знай: я просто не могу без тебя. И это навсегда, Кристина. Я буду ждать тебя вечно… — Голос тритона утих. Дилан вернулся в океан.
— Я буду помнить, — сказала девушка ему вслед, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.
Прямо перед ней туман рассеялся, и Кики увидела камень, возле которого оставила одежду. Она быстро вытерлась сорочкой и, поморщившись, натянула ее на себя. Потом ступила в круг пышных юбок, лежавших на песке. И как только она просунула руки в рукава, многочисленные шнурки на спине завязались сами собой.
— Спасибо, Гея! — сказала девушка в молчаливую туманную ночь.
На этот раз богиня не ответила, но слева от Кики туман разошелся, и в темноте появился узкий светлый проход. Кики без сомнений пошла туда, стараясь не обращать внимания на чувство потери, усиливающееся с каждым шагом, уносившим ее от воды и от Дилана. Вскоре ей стало понятно, что тропа, по которой она шла, не из тех многочисленных тропинок, что вели к вершине утеса. Эта дорожка виляла между обломками скал и песчаными дюнами, и поначалу можно было подумать, что она уводит от монастыря. Но когда Кики начала уже беспокоиться, не понимая, куда ведет ее богиня, туман снова шевельнулся, — и совсем рядом Кики увидела знакомое место. Это была та тропинка, по которой они с сэром Андрасом проходили утром. Тропинка бежала между высокими деревьями и сливалась с хорошо наезженной дорогой. Кики повернула направо и облегченно вздохнула, сквозь туман увидев неподалеку огни монастыря. До сих пор она не осознавала, насколько измучена, но теперь две бессонные ночи сказались разом. Кики мрачно усмехнулась. Да уж, сегодня она порадуется даже своей узкой, жесткой постели. Девушка подобрала юбки и заставила уставшие ноги двигаться побыстрее.
— Давайте-ка, мои милые, шевелитесь, пока за нами не отправили поисковую группу.
— С кем ты разговариваешь, Ундина?
Кики вскрикнула от испуга, когда из тумана перед ней возник рыцарь.
— Андрас! Как ты меня испугал! — Ей показалось, что сердце сейчас выскочит из груди.
Но сэр Андрас не смотрел на нее. Он прошелся вокруг, изучая окрестности.
— С кем ты говорила, Ундина? — повторил он вопрос, на этот раз более настойчиво.
— Да ни с кем, просто с собственными ногами. То есть я хочу сказать, ты меня поймал на том, что я говорила сама с собой.
Она улыбнулась и помахала перед лицом рукой, как будто желая остудить вспыхнувшие от смущения щеки, но во рту у нее пересохло, когда рыцарь повернулся к ней. А что, если им снова овладел Сарпедон? Девушка нервно сглотнула, стараясь подавить страх, и присмотрелась к рыцарю. Он с трудом сдерживал ярость, однако в глазах, к счастью, не было безумного серебристого блеска, и черты не исказились до неузнаваемости. Кики облегченно вздохнула. Она стояла перед обозленным мужчиной, а не перед злобным духом.
Кики отступила от него на полшага, но рыцарь грубо схватил ее за плечи мозолистыми руками.
— Где ты была? — требовательно спросил он.
— Нигде. Я просто решила немножко погулять, — Кики постаралась как можно спокойнее посмотреть в его полные ярости глаза.
— Одна, когда уже ночь наступает? С чего бы ты решилась на такое?
Мысли девушки бешено метались в поисках подходящего ответа.
— Та летучая мышь, что сегодня выскочила из колодца… она напугала меня куда больше, чем я думала. — Кики добавила в голос дрожи — Ты был занят, ушел с аббатом, а я не могла сидеть одна в комнате, вот и подумала, что неплохо было бы вернуться в тот прекрасный уголок, который ты показал мне утром, — Девушка махнула рукой в сторону дороги и увидела, как глаза рыцаря слегка расширились, когда он узнал поворот на тропинку, по которой вел девушку на пляж. Кики мысленно возблагодарила Гею за то, что богиня вывела ее к такому месту, которое само собой подсказало объяснение столь долгому отсутствию. — Вот только туман поднялся, и я заблудилась, — Кики коротко всхлипнула — А потом стемнело, и я вообще уже боялась, что не найду дорогу обратно.
Сэр Андрас всмотрелся в ее лицо, только теперь заметив темные круги под милыми глазами девушки. Она выглядела уставшей, измученной и совершенно растерянной. И разумеется, его охватило сильное желание защитить ее. Он готов был уже подхватить ее на руки, но тут вдруг заметил, что ее густые волосы промокли насквозь, хотя платье было как будто сухим. Рыцарь прищурился.
— А почему у тебя волосы такие мокрые?
Прежде чем он успел произнести вопрос до конца, с темных небес хлынул холодный дождь, сразу смыв туман.
— Да я вся мокрая! — воскликнула Кики, не в силах сдержать раздражение, — Туман вокруг, дождь! — Она передернула плечами, — Андрас, ты делаешь мне больно.
Сэр Андрас медленно отпустил ее плечи.
Кики обхватила себя руками и вздрогнула.
— Я замерзла, промокла и устала. Я заблудилась, я уже боялась, что мне придется всю ночь провести под открытым небом, а уж нога у меня… Ты ведь сам слышал, я уже начала с ними разговаривать, так они болят! Так что не будешь ли ты любезен проводить меня в монастырь, или мне придется возвращаться одной?
Рыцарь молча протянул ей руку. Весь его вид говорил о том, что ему не нравятся ни эти слова Кики, ни тон, которым они были сказаны; однако она приняла его руку, и он не стал упрекать ее. Вместо того он, казалось, погрузился в свои мысли. Кики только радовалась, что рыцарь не задает вопросов, но в то же время ей не хотелось бы, чтобы он слишком много размышлял… по крайней мере, о ней или ее выдумках.
Дождь продолжал лить, пока они шли к воротам монастыря. Кики постаралась даже не смотреть в сторону колодца, но она все равно ощутила зловещее присутствие. Они с сэром Андрасом уже почти добрались до комнаты Кики, когда вдруг из глубины едва освещенного коридора возник настоятель.
— Я вижу, ты ее нашел, Андрас, — Аббат Уильям тепло улыбнулся рыцарю, но когда он повернулся к девушке, на его лице появилась презрительная усмешка. — Добрый рыцарь тревожился о тебе, принцесса, как тому и следовало быть. Я совершенно не представляю, что могло заставить тебя покинуть монастырь ночью, в одиночку.
Вежливость и еще раз вежливость, напомнила себе Кики. И постаралась, чтобы в ее тоне не было слышно сарказма.
— Я и не думала, что делаю что-то необычное. Может быть, там, откуда я родом, женщинам не приходится беспокоиться о своей безопасности, если им вздумается погулять? — Прежде чем кто-то из мужчин успел подхватить тему, она продолжила: — Нет, это не значит, что я вспомнила, где мой дом… к сожалению. Это лишь предположение. А теперь, если позволите, мне просто необходимо лечь в постель. Пожалуйста, пришлите Изабель, чтобы она помогла мне снять это мокрое платье!
Она повернулась и уже хотела открыть дверь, но ее остановил голос настоятеля.
— Изабель уже в твоей комнате. Именно благодаря ей мы узнали, что ты отсутствуешь. Когда она пришла, чтобы помочь тебе лечь спать, как ты и просила, она увидела, что тебя нет. Изабель тоже очень встревожилась и немедленно доложила мне, что ты исчезла.
Кики не поверила собственным ушам. Она ведь специально просила не присылать к ней Изабель! Видимо, настоятель хотел дать понять, что за ней присматривают, неважно, почему именно.
— Мне казалось, что я просила Изабель не беспокоиться и не ждать меня этим вечером… Ну, наверное, я так устала, что все перепутала. Я попрошу у Изабель прощения за то, что заставила ее волноваться. Обычно я внимательна к другим. — Она утомленно улыбнулась сэру Андрасу. Спокойной ночи, Андрас. Прости, что и тебя тоже заставила тревожиться. — Она посмотрела на настоятеля и произнесла куда более решительным тоном: — Впредь я буду более осмотрительной.
На этот раз она уже взялась за ручку двери, когда ее опять задержал вопрос настоятеля:
— Принцесса Ундина, для тебя что-нибудь значит слово «уикинги»?
Кики устало оглянулась через плечо. Пылающий взгляд священника не отрывался от нее, а сэр Андрас таращился на аббата Уильяма, и по выражению его лица девушка поняла, что для него вопрос священника прозвучал совершенно неожиданно.
Произнесенное настоятелем слово было очень похоже на «викинги», а в этом определенно был смысл, сообразила Кики. Она ведь находилась на каком-то острове, а в период Средневековья викинги совершали множество набегов на европейское побережье… ну, по крайней мере, Кики вроде бы читала что-то об этом. Она открыла было рот, чтобы бросить короткий отрицательный ответ, сделав вид, что это слово ни о чем ей не говорит, но тут у нее возникла некая идея.
Кики медленно вскинула голову и расправила плечи. И, любезно улыбнувшись священнику, сказала:
— Если ты имеешь в виду викингов, — она тщательно, по слогам произнесла это слово, — то для меня оно означает высоких, светловолосых, мстительных воинов, которым не нравится, когда с чем-то, принадлежащим им, плохо обращаются другие. Спокойной ночи, господа. Даже принцесса может устать от бесконечных вопросов.
Высокая и белокурая, она грациозно шагнула через порог своей комнаты и плотно закрыла за собой дверь.
