Глава 14

Жена нашлась возле закрытого прохода — держать его подолгу открытым я снова опасался. Она сидела в углу у каменной стенки и плакала. Я присел рядом и обнял её за плечи.

— Так нельзя, слышишь? Так нельзя! — сказала она, всхлипывая. — Вы все на меня давите! Пугаете меня!

— Милая, — сказал я как можно мягче, — это не мы собираемся устроить войну.

— Неужели нам нельзя поступить как-то иначе?

— Как?

— Не знаю!

— Вот и я не знаю…

Посидели, помолчали. Жена сопела расстроенно мне в подмышку, я думал о том, как я её люблю. Ну почему я не супермен в трусах поверх колготок? Сейчас бы уже летел, выставив вперёд кулачок, затыкать хуем ракетные шахты. Спас бы мир, чтобы жена не плакала.

— Не плачь, дорогая, — сказал я. — Может, ещё и обойдётся всё.

— Слушай, а отвези нас с Мелкой в город сегодня? — неожиданно спокойным голосом попросила жена. — Раз уж так всё складывается, надо купить ей одёжек на вырост…

Мне очень хотелось сказать: «Вы же только вчера полную машину тряпок купили?», но я, разумеется, промолчал. Если шоппинг поможет ей примириться с ситуацией — пускай покупает, что хочет. Деньги, полученные за золото, конечно, уже почти кончились, но, если всё пойдёт по худшему варианту, то хрена нам в тех деньгах? А если обойдётся — то их тем более не жалко, новых заработаем.

— Можно тебя? — деликатно спросил снаружи Йози. — Там Ингвар интересное решение предлагает…

— Хорошо, милая, отвезу, но чуть позже, ладно? — сказал я жене и крикнул Йози: — Сейчас приду, подождите!

— Я тебя люблю, мы со всем справимся, — сказал я подходящую к случаю банальность, которую миллионы раз произносили мужья, потом ни с чем не справляясь. Потому что бывают ситуации, в которых от тебя просто ничего не зависит. — Не плачь, я с тобой!

Ага, давай, придурок, ведь из-за тебя-то она и плачет, разрываясь между своим неприятием и твоим давлением. А что мне делать, если я уверен, что поступаю правильно? Ладно, время — лучший лекарь. Либо дальнейшие события докажут мою правоту достаточно наглядно, либо ничего не случится, и я с огромным облегчением извинюсь перед всеми за ложный прогноз.

Пошёл разговаривать наши мужские разговоры дальше с неприятным ощущением, что вроде во всём прав — а, всё равно, козёл. То ли не досказал, то ли не дослушал чего-то важного… Впрочем, это нормальное состояние мужчины после общения с расстроенной женщиной.

Ингвар же, как оказалось, предлагал следующее — вместо того, чтобы закупориться тут, как мышки в норке, искать проходы в благополучные населённые миры. Этот криминальный романтик, похоже, не собирался отказываться от своей мечты — стать межсрезовым контрабандистом.

— Поймите, — вещал он, размахивая руками, как Ленин с броневичка, — у нас уже есть почти идеальная база! Ей не хватает только второго выхода. У любого убежища он обязан быть, иначе это не убежище, а западня. Вон, барышня ваша малахольная говорит, что знает проход…

Сидящая скромно в углу на диванчике Криспи грустно кивнула:

— Знаю, да.

— Криспи, куда он ведёт? — спросил я.

Девушка совсем пригорюнилась, но тихо сказала:

— Туда, где они нас мучили… — и снова глаза на мокром месте, да что ж такое сегодня?

— Это, видимо, тот срез, где йири, — пояснил я. — Там была база у Андрея долгое время, но он, вроде как, её бросил. Торговать там не с кем и нечем — вон, Йози подтвердит, он там почти местный.

— Да, — кивнул Йози, — сложно представить, что бы нам от них и им от нас понадобилось.

— Сомневаюсь, — покачал головой Ингвар. — Скорее всего, вы их, как тех кошек, готовить не умеете. Ну да ладно, это детали. А оттуда куда можно попасть?

— Ну, точно можно обратно в наш срез, я даже знаю где проход… Наверное… — неуверенно сказал я. Вот чёрт его пойми, куда теперь будет открываться проход из того гаражища возле города йири. Раньше он вёл то ко мне в гараж, то в Мусорный Дворец грёмлёнг, а теперь? — Но вы упускаете один момент — я не сумею открыть чужой проход.

— А ты пробовал? — спросил меня Ингвар.

Я задумался. В общем, и правда, — не пробовал ведь. Свой-то я натаскался открывать, вообще не думая, как дверь в родной сортир. Может, я и другие уже смогу?

— Андрей уверен, что у тебя есть к тому талант, — настаивал Ингвар. — А он в таких вещах разбирается.

— Ладно, допустим, — не стал спорить я. — Открыл я проход в тот срез. А дальше что? В смысле коммерческих и иных перспектив это всё равно, что тут сидеть. Но здесь лучше, здесь море и нет города с виртуально вымирающими придурками.

— А дальше ты дорог не знаешь?

— Ну, если напрячься, я, наверное, смогу воспроизвести маршрут, по которому мы с Андреем тогда уходили в вымерший срез к рейдерам, но, даже если я его найду — сколько лет прошло! — и смогу открыть, на кой чёрт нам рейдеры? Вообще, — добавил я, — не имея понятия, как устроена вся эта система проходов, мы будем тыкаться вслепую, пока где-нибудь не встрянем в неприятности. Да и что за контрабандисты такие, не знающие ни троп, ни рынков?

— Вот! — неожиданно согласился со мной Ингвар. — Поэтому я предлагаю задействовать Андрея.

— Неожиданно, — напрягся я. — Он только по счастливой случайности не убил меня и мою семью. Лично мне единственно возможным общением с ним представляется выдача лопаты с предложением выкопать себе могилу самостоятельно. А то у меня как раз мозоли только зажили.

— Не горячись! — выставил ладони в примирительном жесте Ингвар. — Он падла та ещё, конечно, не спорю. Однако он единственный, кто знает то, что нам надо!

— Тебе надо, — буркнул я. — Это ты тут в контрабандисты намылился, коммерсант хуев.

— Так я его тебе и не сватаю, — подхватил Ингвар. — Я сам с ним разберусь! Ну и вообще… Не такой уж он злодей, на самом деле. Он действительно не хотел никого убивать, просто неудачно выбрал исполнителей. Давить, шантажировать, угрожать, руки выкручивать — это его стиль, убивать — нет.

— Шантажировать, руки выкручивать… — да он вообще, ебать, зайчик! Дайте его сюда, я его, блядь, расцелую! — разозлился я.

— Спокойно, спокойно, не кипишуй! Вот, ей-богу, нет страшнее злодея, чем доведённый до ручки добрый человек… — примирительно ответил Ингвар. — Я не говорю, что он хороший парень. Но в этом бизнесе хороших нет. Я, кстати, тоже не плюшевый медвежонок, если что.

Ну да, в этом был некий резон. Наверное… Но…

— Иметь в партнёрах Андираоса — это как с гремучей змеёй дружить, — неожиданно вмешался Йози. — Он всё равно выберет момент и ударит.

— Нас побить, побить хотели,

Порешить в ночной поре,

Только мы готовы были —

Мы и спим на топоре! — пропел Ингвар очередную частушку.

— Не поверишь, — добавил он, — я когда-то в молодости подрабатывал змееловом. Не волнуйся, я умею обращаться со змеями!

— Ладно, чёрт с ним, — нехотя согласился я. — Под твою ответственность. Хотя есть у меня ощущение, что я ещё об этом пожалею…

— Не надо Андрея, — раздался из угла голос Криспи. — Он плохой человек. Я его боюсь.

— Не бойся, я не дам ему тебя обидеть, — ответил я. — Я ему обижалку раньше оторву.

— Я тебе верю, — сказала Криспи очень серьёзно. — Ты хороший.

Ну, хороший так хороший, ладно. Ещё кусок ответственности «за тех, кого приручили».

— Так что мы решили? — поинтересовался Йози.

А что же мы решили, кстати, да? И всё, главное, на меня уставились, как будто я тут главный. Вот не было печали…

— Думаю, надо совместить оба варианта, — глубокомысленно ответил я. — При любом раскладе нам тут нужна нормальная база. Будем ли мы пересиживать на попе ровно, будем ли коммерческой логистикой развлекаться — нам нужен оборудованный надёжный тыл, где будут наши семьи. И лучшего места, чем это, я даже представить не могу.

— Ну, семьёй я как-то не обзавёлся… — ответил Ингвар весело. — Не секретаршу же сюда тащить? Нет, боюсь — то, что она ошибочно принимает за свой мозг, такого стресса не выдержит… Так что я выступаю без ансамбля — один, бля, сам, бля. Зато у меня есть некоторое количество денег и некоторые интересные связи. Так что я, пожалуй, возьму на себя снабжение. А то вы, небось, всякого говна понакупите…

— Да, о деньгах, — спохватился я. — Тебе «Гелик» палёный не нужен? Не можешь ты через свои связи его продать?

— Насколько палёный? — заинтересовался Ингвар.

— Его владельца я прикопал, а все документы в машине.

— Да ты настоящий гангстер, как я погляжу, — засмеялся Ингвар. — Надо же, какие неожиданные бездны порой открываются в людях… Ладно, это действительно решаемо, хотя сейчас и не девяностые, конечно. Давай свой «Гелик», я на нём и уеду.

— Мы тоже в город, — засобирался Йози. — Надо собрать сервис — нам тут инструменты и запчасти не помешают, у меня одной расходки с полтонны скопилось — масла, антифризы, всякая ерунда… Не бросать же? Да и жена наверняка захочет что-то прикупить…

— У тебя как с деньгами? — неделикатно поинтересовался я.

— Не волнуйся, — махнул он рукой неопределённо, — у меня давно покупатель на сервис есть, если ему чуть скинуть, то он хоть сегодня деньги отдаст. Всё равно все мои ребята уже ушли оттуда…

— К Старому ушли? — понимающе кивнул я.

— А куда же ещё? Мне больше нечего им предложить, а там какие-никакие, а свои.

Йози был расстроен, в этот сервис у него было вложено многое — не в денежном даже плане. Дело жизни, можно сказать.

— Может, обойдётся ещё? — сказал я уже в который раз за этот день.

— Нет, — Йози печально покачал головой. — Ты умный, ты всё посчитал и всё равно сомневаешься. А я не сомневаюсь, я чувствую. Мне даже сейчас не хочется туда идти, мне там темно, страшно и душно, как будто гроза накатывает. Эх, что тут говорить…

— Слушай, Йози, — мне пришла в голову хорошая, как тогда показалось, идея, — А подкинь мою жену домой? Я вас через гараж отправлю, там недалеко. Она собиралась по магазинам прошвырнуться, а я хочу тут Криспи порасспросить, как она дошла до жизни такой, да и хозяйственных дел хватает.

— Без проблем. Я её завтра и привезти могу, если надо. Ты только будь на связи, хорошо? Я хочу пару рейсов сделать с вещами.

— Договорились.

Жена вовсю общалась с Йозиной Катериной и детьми и выглядела спокойной. Кажется, кризис миновал — в хорошей компании и говно жрать легче.

— Дорогая, — сказал я, — давай Йози отвезёт тебя домой, ты купишь там всё, что собиралась, а завтра он же привезёт тебя обратно. Я не хочу туда-сюда сейчас мотаться, надо башню подготовить, завтра сюда Катерина переберётся с детьми, их в городе уже ничего не держит. Потом они отдельно переселятся, если захотят, но для начала поживут у нас, ты ведь не против?

— Конечно не против, — кивнула жена. — У нас места полно, правое крыло, вон, пустует. Детям, опять же, веселее вместе…

Дети продемонстрировали, насколько веселее — промчались мимо с таким радостным визгом, что у меня уши заложило. Ничего, в башне стены толстые… Да, пора их уже разводить по углам, разбесились так, что как бы слезами не кончилось. У детишек это моментально — только что хохотали, а вот уже рыдают столь же самозабвенно. Тормоза ещё не сформировались толком.

Ну да, как в воду глядел — услышав, что пора расставаться, Мелкая надулась и засопела, Сергей, тщательно блюдущий статус самого старшего среди малышни, только насупился недовольно, а маленькая Анечка сразу зарыдала в голос: «А-а-а, хочу ещё играть, играть, играть хочу!»

Катерина сразу заворковала что-то специально-мамочковое, уводя детей к машине, а жена моя вдруг предложила:

— А давай, Машка с тобой останется, ты не против? У нас дома и поесть-то теперь толком нечего, всё тут… Да и мне надо будет по делам всяким побегать, не таскать же её с собой. Изноется вся.

— Конечно, — слегка удивился я. — Помою, покормлю, спать уложу. Но ты же вроде хотела ей вещи покупать?

— Так я же на вырост, чтобы, если всё затянется, она не оказалась без одежды по размеру. Так что примерять ничего не надо, наоборот — не будет капризничать, что не розовое…

— Ладно, ты права, наверное… На вот, деньги возьми.

Я отдал жене похудевшую пачку наличности, себе оставил только кредитку с почти исчерпанным лимитом. Будет ли следующая зарплата? Что-то Родина уже второй день соблюдала подозрительную тишину.

От башни побибикал Йози, уже усадивший своё семейство, жена запрыгнула на переднее сиденье, я открыл проход, прошёл в гараж, оглядел проезд через врезанный недавно хитрый глазок — вроде пусто. Открыл ворота и выпустил Йозин «Дефендер».

— С утра буду держать проход открытым, так что телефон на связи, — сказал я ему. — Звони, как соберёшься, я тебя впущу.

Жена выскочила из машины, крепко обняла меня и сказала шёпотом на ухо:

— Я тебя очень-очень люблю, знаешь? Больше всего на свете!

— Да, милая, я тебя тоже, — ответил я. — Больше всего на свете.

Она села в «Дефендер», и Йози укатил, рыча дизелем в гулком проезде, а я закрыл ворота и ушёл на ту сторону. Мне почему-то сделалось очень грустно и тревожно.

Мелкая уже начала похныкивать — и устала, и игры закончились, и мама уехала, — но я ухватил её за лодыжки и поднял, перевернув вниз головой. Очень сложно плакать, когда тебя несут вверх ногами, небрежно тобой помахивая, как будто ты селёдка какая-то. Не знаю, почему именно селёдка, это Мелкая так считает: «Папа, ты несёшь меня как селёдку! У меня же юбка нахлобучивается!» Пока несли как селёдку, а потом юбку расхлобучивали обратно, желание плакать как-то пропало. Вместо него появилось «почемучковое настроение» — мы в последнее время мало времени проводили вдвоём, и у дочки накопилось множество вопросов о том, как устроен мир. Например, почему у нас дома стоит ванна, а тут только душ? И нельзя ли под этим предлогом избежать мытья? Пришлось объяснять, что ванна у нас непременно будет, а сейчас мыться придётся всё равно, какими бы вескими не казались причины этого не делать. Потому что иначе в этой блондинистой шевелюре можно будет сажать картошку. Украсят ли её кусты картошки, как ты думаешь? Или лучше выбрать какой-нибудь другой корнеплод? Нет, кор-не-плод, а не «порнеклод». Что такое корнеплод? Это такое растение, у которого то, что едят, растёт не сверху, а снизу. Плод, как корень — корне-плод. Да, как морковка, точно. Хочешь морковку в причёске? Нет? А почему? Она же вкусная! Представляешь, как удобно — ходишь ты такая, гуляешь, а потом проголодалась — а в голове морковка! Удобно же!

После мытья сварил Мелкой кашу — дитя сытых лет, она всегда ела только то, что хотела, не знала пищевого принуждения, поэтому считала овсянку вкусной едой, вполне подходящей для любого времени суток. Особенно если с яблочком. За ужином обсудили, почему у котиков длинный хвост и решили, что непременно как-нибудь заведём себе котика. Да вот буквально завтра и заведём — чего откладывать?

Мысль пришла в голову неожиданно, но показалась удачной — места-то у нас теперь полно. Опять же, хотя мышей мы тут пока не видели, это вовсе не значит, что они не появятся и впредь. В общем, близкое пришествие котика воодушевило Мелкую так сильно, что еле спать уложил. Перед сном битых полчаса обсуждали, какого котика нам хочется, и как мы его будем тут обустраивать — сделаем ли ему домик, какого цвета будет миска (розового, разумеется), чем мы будем его кормить, и не жалко ли птичек и мышек, которых он будет ловить. Сошлись на том, что мышек не жалко, а птичек немного да, но котика хочется больше. На этой радостной ноте дочка наконец-то уснула, а я спустился в гостиную к Криспи. Она ещё не спала, сидя на диване, как примерная школьница, с прямой спиной и руками на коленях. Волновалась, наверное. Я тоже.

Развёл огонь в камине — не ради тепла, а для уюта, и чтобы чем-то руки занять. Я вообще не мастер общения, а тут вдруг такая странная ситуация — женщина вроде бы и хорошо знакомая, совсем недавно её в тазу мыл, а с другой — совершенно новый теперь человек. Ну, или нет. Непонятно же, что она помнит из того, что с ней было в том состоянии подавленной умственной деятельности.

Оказалось — помнит всё. И это, по её словам, самое ужасное — каждую минуту всех этих лет в ней было как бы два человека — то туповатое исполнительное существо, которое не могло двух слов связать и трёх — понять, и взрослая разумная женщина со всеми её мыслями, эмоциями и опытом. Как будто опытный водитель сидит пассажиром рядом с криворуким дебилом за рулём мчащейся машины, и не только дополнительных педалей нет, но и руки связаны и рот заклеен. Эта женщина всё видела и всё понимала, но практически ничего не могла сделать, препарат, содержащийся в «комбикорме» не давал ей даже малейшего шанса. Страшно представить себе, как это мучительно.

Ей ещё повезло — Андрей подкармливал её нормальной едой, снижая концентрацию препарата. Не из гуманности, а потому, что ему нужна была служанка, чуть более сообразительная, чем остальные «овощи» — убирать, стирать, подавать чай и заботиться о других ментальных пленниках Андрея. В отличие от Бритни и Третьей, её не насиловали — может быть, боялись, что в чай отравы подсыплет? Во всяком случае, ей иногда и с большим усилием удавалось совершать какие-то действия, направляя «тупую внешнюю себя». Так она пыталась привлечь моё внимание на базе в мире йири, поскольку я был первый человек извне, которого она увидела за долгое время. Увы, толку с этого было ноль — я ничего в происходящем не понял.

Как она попала к Андрею — история, заслуживающая отдельного большого рассказа. Я слушал её как остросюжетный фантастический роман — сидели практически до утра, подбрасывая иногда дрова в камин. Впрочем, об этом как-нибудь в другой раз, потому что в рамках текущего повествования это не имеет большого значения34. Важно лишь то, что её действия в срезе йири не соответствовали интересам Андрея, который имел там свои планы. Недаром он и меня от вмешательства отговорил, да так ловко, что мне аж стыдно потом было за свой порыв. Ну хоть не перевёл на комбикорм, как остальных — одна мысль о такой судьбе вызывала во мне какой-то брезгливый ужас. Нет ничего страшнее, мне кажется, чем вот так вот потерять контроль над собой…

В общем, моё мнение об Андрее, мягко говоря, не стало лучше. Ингвар, наверное, сказал бы: «Зато он не убийца», но я, право, не знаю, что хуже. Чёрт его знает, как долго Криспи будет отходить от пережитого. Она, конечно, пришла в себя, но какой глубины травма нанесена её психике? Не могу сказать, что она выглядит и ведёт себя как психически здоровый человек. Даже в тех широких границах нормальности, которые допускаю я. Будем надеяться, со временем её попустит, девушка-то хорошая.

Разрыдавшуюся под конец своего рассказа Криспи уложил, как Мелкую, — погладил по голове, поцеловал в лобик, подоткнул подушку и посидел рядом, пока не уснула. Потом ушёл наверх и, наконец, лёг.

Проспал всё. Разбудила меня уже дочка, успевшая встать, поиграть в куклы, соскучиться и проголодаться. Устав ждать, пока я проснусь сам, она залезла на мою кровать и стала по ней прыгать.

— Ой, ты уже проснулся? Как хорошо! А то мне что-то попрыгать захотелось…

Посмотрел на часы — почти полдень. Ничего себе я придавил! Пока покормил Мелкую, пока туда-сюда, но проход в гараж я открыл уже ближе к часу дня. Телефон тут же тренькнул, вывалив кучу неотвеченных звонков. Четыре от жены, два от Йози и два от Ингвара. Блин, не вовремя я выпал из коммуникативного поля. Жене не дозвонился — телефон был выключен или вне зоны доступа. Написать мне в мессенджер она, конечно же, не догадалась — она вообще не очень-то любит пользоваться современными коммуникациями. У неё даже телефон обычный кнопочный. Но смс-то можно было послать! А теперь, небось, забыла зарядить телефон, сидит без связи, и сама об этом не знает.

Перезвонил Йози — он уже закипал, как чайник. Сидел на загруженной машине с прицепом и не мог связаться ни со мной, ни с моей женой, которую обещал забрать. Сказал ему, чтобы ехал прямо сюда, благо сервис у него рядом, нет смысла ехать за женой с грузом, я потом сам её заберу.

Пока Йози ехал, я дозвонился до Ингвара. Тот спрашивал, где у меня больше проход — в гараже или на даче, и пролезет ли туда тентованная «Газель». Я казал, что на даче, пожалуй, в сарай пролезет, а в гараж определённо нет. «Ага, — сказал загадочный Ингвар, — я перезвоню тогда». Жена опять была вне доступа. Ну точно, телефон разрядился. У её старой «Нокии» батареи хватает очень надолго, но это имеет и обратную сторону — нет привычки следить за зарядом и вырубается она всегда неожиданно. У неё наверняка и зарядника-то с собой нет…

Подъехал Йози. За нагруженным до проседания рессор «Дефендером» он тащил здоровенный двухосный прицеп, тоже явно не пустой. В гараж этот автопоезд по длине не влезал, пришлось отказаться от собственных принципов безопасности и запускать на ту сторону, не закрыв ворота. Если за нами следят, то у них сегодня праздник. «Деф» еле пролез по высоте, он хорошо лифтован, повыше УАЗика. Буквально проскрёб крышей по перекладине ворот, оставив несколько чешуек краски. Звук был, как серпом по яйцам.

Там Йози отцепил прицеп и прямо возле сарая, чтобы не терять времени, начал разгружаться. Пришлось ему помогать, вытаскивая из багажника и салона коробки с автомобильной расходкой, инструменты, запчасти и прочее тяжёлое добро. Разгрузили, «Деф» приподнялся и обратно не полез вообще. Пришлось переоткрывать в деревню. Помахал Йози вслед и попросил заехать ко мне домой, позвонить жене в домофон, раз уж она телефон зарядить не догадалась. А она не догадалась — я позвонил ещё раз и выслушал, что «аппарат вызываемого абонента…» Пусть ждёт на чемоданах, чуть позже либо я её заберу, либо Йози — надо только все перевозки закончить.

Позвонил Ингвар, сказал, что подъезжает, но не один, чтобы я не удивлялся и не пугался. Я сразу удивился и испугался. По грунтовке пропылили три тентованные «Газели» с удлинённым кузовом и одна с кузовом-холодильником. Вели их какие-то таджики вида самого гастарбайтерского. Я уж думал, что Ингвар решил в новой реальности завести себе рабовладение, но он отправил водил в свой «Кукурузер», оставив грузовики прямо на дороге перед домом.

— Ключи в кабинах, загоняй их по одному, — сказал он. — Реф не глуши, холодильник потечёт. Потом перекидаем, там во второй… Или в третьей? — В общем, в одной газели промышленный морозильник лежит. Машины в аренде, надо будет завтра вернуть, так что аккуратней с ними. И будь уже, чёрт побери, на связи, я сейчас чурок этих отвезу туда, где взял, и вернусь с вещами. Заодно Андрея привезу.

— Он же до усеру боится ко мне попасть? — удивился я.

— Это моя проблема, не забивай голову, — отмахнулся Ингвар. — Ты, главное на связи будь, а то что-то сцыкотно.

— Чего это вдруг?

— Ты новости с утра смотрел? А, ладно, неважно, не пропадай, в общем, я скоро вернусь. «Гелик» твой, кстати, пристроил.

— И почём?

— А вот, как раз в грузовики всё и влезло!

И укатил, пыля, вдаль. А я сел в первую «Газель» и аккуратно заехал в гараж и далее. К счастью, я угадал с высотой — впритык, но пролезла. Как бы обратно, порожняком, не упёрлась тентом в притолоку! Не пришлось бы колёса спускать, чтобы выехать… Ладно, будем решать проблемы по мере их возникновения. Больше всего боялся за рефрижератор — но и он как-то пролез. Хотя, положа руку на сердце, не поручусь, что крышу будки не поцарапал. Был какой-то звук подозрительный… Оставил его тарахтеть на холостых, остальные заглушил. Теперь возле каменного сарайчика выстроился целый автопарк — начиная с моего позабытого корейского микровэна, уже успевшего поверх чехла покрыться густым слоем пыли, кончая бог весть чем загруженными грузовиками. Куда же это всё разгружать-то?

Как только я вышел на сторону деревни, как позвонил Йози — на домофон у нас дома никто не ответил, телефон жены по-прежнему вне доступа. Он сообщил, что собирает семью с вещами: «а то какая-то хрень тут творится, ты новости читал?» — и отключился.

Я уговаривал себя, что жена, наверное, как раз вышла в магазин, и чуть позже я её без проблем заберу из дома, но не уговорил. Внутри стало как-то пусто и тревожно, аж до физического дискомфорта, как будто сердце прихватило. Да что там у них творится вообще? Достал смартфон, чтобы почитать новости, но он разразился входящим звонком. Посмотрел номер — надо же, Пётр! Этому-то чего надо?

— Привет, — начал он смущённо. — Это… А Андрея вы, ну…

— Нет, мы его не «ну», — ответил я. — Хотя стоило бы, наверное. Но, с учётом искреннего раскаяния и добровольного сотрудничества со следствием…

— Слушай, — торопливо перебил меня Пётр, — а возьмите меня! Пожалуйста! Я много всего знаю и умею тоже! Я тоже, это, искренне и сотрудничать, честное слово! Хоть со следствием, хоть с чёртом лысым!

— Погоди, — растерялся я, — я не могу так сразу, мне с народом надо посоветоваться…

— Я понимаю, но ты побыстрее, ладно? Я думал, забьюсь куда-нибудь в глушь, пересижу, но тут, походу, любая пересиделка сломается… Жду звонка!

Я дал отбой и открыл мобильный новостной агрегатор. Открыл — и завис. Новости выглядели, как издательские аннотации к серийным книжкам модного сейчас стиля «А вот теперь-то нам всем точно пиздец».

Я закрыл ленту, поняв, что проматывать весь этот трэш можно бесконечно, но понятнее от этого происходящее не станет. Ощущение было такое, словно пружина, приводящая в действие мир, сорвалась со стопора и теперь раскручивает механизмы мироздания так быстро, что колёсики слетают с осей.

Открыл рабочий чат, ЕП светился онлайн.

— Привет, — натыкал я по экрану. — Что это за блядский цирк?

— Мы тут сами все в ахуе, — быстро ответил ЕП. — Все прогнозы по пизде пошли. Ночью было экстренное заседание Совфеда, папа35 получил чрезвычайные полномочия, Совбез собрался, военное положение могут объявить в любую минуту.

— А-ху-еть… — это всё, что я мог ответить. — От меня Родине что-то нужно?

— Нет, даже мы уже отключены от всего. Сидим всем офисом, смотрим новости, водку пьём.

— Может вам того, валить из белокаменной?

— Поздно, — ЕП поставил грустный смайлик. — Говорят, трассы перекрыты то ли военными, то ли пробками, то ли и то, и другое вместе. Гражданскую авиацию приземлили час назад, аэропорты закрыты, что с железкой — не знаю, бардак полный.

— Удачи вам, — искренне пожелал я.

— И тебе. Береги семью, — ответил ЕП и отключился.

Впрочем, как оказалось, отключился не только он, но и мобильный интернет. Голосовая связь, впрочем, ещё работала — позвонили последовательно Йози и Ингвар, попросили открыть проход в гараж, потому что из города выехать почему-то не могли.

Я оглядел наше так недолго продержавшееся дачное хозяйство — не нужно ли чего прихватить с собой на ту сторону? Ничего не придумал, всё ценное было уже там. Заметил на холме, закрывающем нас от деревни, одинокую сгорбленную фигурку в платке — Прасковья Петровна явно с большим интересом наблюдала нашу эвакуационную суету. Интересно, как ей глянулись грузовики, один за другим заезжающие в небольшой сарай и не выезжающие оттуда? Вот такая, блядь, конспирация. А, ладно, кажется это уже неважно. Помахал соседке рукой и тоже ушёл в сарай, закрыл за собой фальшстену, вытащил на ту сторону антенны ретрансляторов и закрыл проход.

Открыл в гараже, и буквально сразу подлетел «крузак» Ингвара.

— Какая-то лютая поебень творится! — заорал он сходу. — Выезды перекрыты хрен пойми кем и почему. На юг прошла колонна техники, в небе какие-то карусельки…

Это я и сам уже видел — над городом шла тройка боевых вертолётов, угрожающе склонивших к земле свои утыканные оружием рыльца.

— Всё, я на ту сторону, и обратно спешить не буду…

— А Андрей где? — удивлённо спросил я.

— А так вон же он, — Ингвар махнул рукой назад.

Стёкла «крузака» были тонированы вглухую, мне пришлось открыть дверь, чтобы увидеть, что на заднем сидении лежит тело. Я даже подумал было, что мёртвое — но нет, похоже, дышал. Просто без сознания.

— Пришлось вырубить, — пояснил наш пират. — Уж очень он боялся переходить. Я подумал, что если он будет без сознания, то никакой «холод» его не найдёт. Ничего, это химия проверенная, через пару часов оклемается.

— А если найдёт?

— Ну и хуй с ним, — равнодушно сказал Ингвар. — Хули с него тогда толку?

Отправил Ингвара на ту сторону. Попробовал дозвониться до жены — снова глухо. Уже почти не сомневался, что что-то случилось. Выгнал в проход уазик и сидел ждал Йози, как на иголках, не глуша мотор. Подумав, вытащил две канистры с топливом. Одной долил баки, вторую закрепил в багажнике — кто его знает, что в таком бардаке будет с заправками. В больших сомнениях, но всё же решился — вытащил с той стороны пояс с кобурой и коробку патронов. Положил в заветный тайничок под самопальной консолью, которая у меня между сиденьями стоит. Тщательного обыска тайник не выдержит, но поверхностный, скорее всего, проскочит. А откинуть консоль и достать пистолет можно за пару секунд. Если начнётся серьёзный бардак, это либо спасёт, либо закопает окончательно, как нарвёшься.

Йози появился буквально через десять минут, но я уже весь извёлся. К его «Дефу» был пристёгнут ещё один прицеп, поменьше предыдущего, но тоже вполне набитый, как и багажник. Семья сидела непривычно тихая, даже дети были бледны и сосредоточены.

— Чёрт знает, что творится в городе, — сказал мне Йози. — Какие-то военные, и мутные, но вооружённые люди… На наших глазах бронетранспортёр расстрелял из пулемёта камуфлированный «Тигр»…

— Давай, проезжай быстрее, — ответил я. — Я закрою за вами проход.

— А ты?

— Я за женой и сразу обратно.

— Может, я с тобой? — предложил Йози. — Там, судя по всему, небезопасно.

— Нет, — категорически отказался я. — Я сам. Ты нужен на той стороне, тебе я доверяю куда больше, чем Ингвару. Если что — присмотрите за Мелкой, ладно?

— Какое «если что», ты офигел? — накинулся на меня Йози. — Я тебя одного тут не оставлю, это не обсуждается!

— Ладно, — не стал спорить я. — Давай, выгружайся тогда побыстрее…

Как только задние огни прицепа исчезли в тёмном мареве прохода, я закрыл его, закрыл гараж, и сел в УАЗик. «Не обсуждается это», вишь ты. Умник тоже мне нашёлся. Я, наверное, не очень хорошо сейчас поступаю — если мне не удастся вернуться, то они там окажутся заперты. Однако пусть они будут лучше заперты с Йози, чем без него, а я не могу оставить здесь жену. Вот это действительно не обсуждается!