Глава девятая
- Внутри он еще прекраснее! - воскликнула Лина, настолько зачарованная, что просто не могла не таращиться вокруг.
Они вошли во дворец через кованые ворота сложного, затейливого рисунка, потом пересекли широкий холл, который вывел их во впечатляющий внутренний двор. В центре двора бил огромный фонтан, такой же немного пугающий, как знаменитый римский Fontana di Trevi, только здесь богом, вздымавшимся из воды на грандиозной колеснице, был не Нептун - это был сам Гадес, во всей его мрачной красоте; и, конечно же, его колесницу влекла четверка ужасных жеребцов. Возле мраморных скамей пышно разрослись цветы - разумеется, снова нарциссы; и еще здесь были какие-то изысканные, незнакомые Лине растения.
- Что это за цветы? - спросила она бога.
- Асфодели, - ответил он, бросив на Лину странный взгляд. - Удивительно, что ты их не узнала, Персефона.
Упс… Лина постаралась скрыть лицо, наклонившись пониже и сделав вид, что рассматривает маленькое растение. Богине весны следовало бы знать то, что растет и цветет в ее время…
Лина принужденно рассмеялась.
- Ну конечно, теперь я их узнаю. Должно быть, здесь необычное освещение, вот они и показались мне незнакомыми. - Она протянула вперед руку, и мягкий розоватый свет упал на алебастровую кожу Персефоны. - Он так отличается от солнечного света. И так все изменяет, что даже знакомое кажется чужим. - Она улыбнулась, подумав, что и протянутая рука тоже была для нее чужой.
- Свет в моих владениях создаю я сам, и он, конечно же, отличается от сияния Аполлона так же, как я отличаюсь от бога света. - Голос Гадеса внезапно стал резким, в нем прозвучал вызов.
- Ох… ну… - Лина почувствовала себя неловко. - Я вовсе не имела в виду, что он мне не нравится. Наоборот, я нахожу его прекрасным. Просто он другой, вот и все.
Гадес промолчал, он лишь пристально посмотрел на Лину своими выразительными глазами. Лина подумала, что, пожалуй, неудивительно, что у Гадеса бывает не слишком много гостей; настроение у него менялось, как на американских горках. Вверх-вниз, вверх-вниз… и с головокружительной быстротой. Возможно, ей стоит поговорить с ним об этом перед тем, как она уйдет отсюда. И еще, пока она здесь, она могла бы помочь и самому Гадесу, а не только душам умерших. Эта идея понравилась Лине. То немногое, что она успела увидеть в Подземном мире, оказалось слишком прекрасным, чтобы быть похороненным под предрассудками, суевериями и ложной информацией. И сам Гадес был совсем не тем скучным богом, какого описывала Деметра. Лина искоса глянула на него. Он был похожим на стройного хищника, изменчивого и загадочного. И в чем он действительно нуждался, так это в хорошей рекламной кампании, способной изменить его имидж. Лина тихонько улыбнулась себе под нос. Она всегда преуспевала в маркетинге и рекламе.
Они втроем неторопливо пересекли просторный двор. И вскоре Лина полностью погрузилась в созерцание того, что ее окружало. Тут и там стояли прекрасные статуи обнаженных богов. Они были с превеликим мастерством высечены из чуть розоватого мрамора, создававшего впечатление живой плоти. Лина надеялась, что будет все же не так сильно занята на новой работе и сможет иногда наслаждаться этим садом. Это было просто идеальное место для того, чтобы немного посидеть, отдыхая, выпить вина и помечтать.
- После долгого пути, я думаю, тебе захочется слегка освежиться, - неожиданно сказал Гадес - Мне было бы приятно, если бы ты присоединилась ко мне. - И тут же поспешил добавить: - Если, конечно, ты не слишком устала, что было бы вполне понятно.
- Я совсем не устала, зато очень проголодалась, - с улыбкой ответила Лина мрачному богу, желая, чтобы он хоть немного расслабился.
- Вот и хорошо, - кивнул Гадес, и выражение его лица слегка смягчилось. - Сначала тебя проводят в твою спальню. - Он кивнул Эвридике. - А тебе покажут твою комнату, дитя, и можешь не сомневаться: она будет рядом с покоями богини.
Маленькая призрачная девушка радостно хихикнула, а Лину охватили теплые чувства к Гадесу, ведь он проявлял к Эвридике такое сострадание… Пока они шли дальше через двор, Лина порылась в памяти. Что она вообще знает о Гадесе? Не слишком-то много она о нем читала. Он был правителем ада, похитившим юную Персефону. А что еще? Скрытое знание Персефоны проснулось в глубине и прошептало:
«Гадес… мрачный, нелюдимый, суровый… сумрачный бог, чье богатство возрастает от слез смертных…»
Лина постаралась не хмуриться, прислушиваясь к внутреннему голосу. Гадес вел себя не так, словно слезы Эвридики могли обогатить его. На самом деле похоже было, что дела обстоят ровно наоборот. Смущенная Лина рассеянно улыбнулась Эвридике, радостно говорившей что-то о красоте белых цветов.
Огромный двор наконец закончился, они вошли в большую двустворчатую стеклянную дверь, широко распахнувшуюся, едва Гадес коснулся ее.
Магия, подумала Лина, стараясь не показывать удивления. Она не может позволить себе удивляться волшебству. Она ведь вроде как богиня… то есть предполагается, что она должна быть богиней… она богиня… Лина повторяла это, как мантру. Пока Лина уговаривала сама себя, Гадес отступил в сторону и жестом пригласил ее во дворец.
И Лина вошла в сон.
Пол здесь был из того же гладкого, бесшовного черного мрамора, но стены чудесным образом изменились. Здесь эбеново-черный цвет был испещрен прожилками светлейшего белого; день и ночь гармонично сливались воедино. В серебряных держателях на стенах весело пылали факелы. С высокого потолка свисали люстры со свечами - и Лина вытаращила глаза, глядя вверх; люстры были сделаны из драгоценных камней. Свет отражался в гранях, сиял и множился, как солнечные лучи на воде. Прямо над головой Лины с потолка словно бы рушился целый водопад аметистов. Чуть дальше висела другая роскошная люстра, похоже вырезанная из топазов. Еще дальше Лине подмигивали чистой зеленью изумруды.
- Драгоценные камни! - Лина ошеломленно встряхнула головой. - Эти подсвечники что, действительно из настоящих драгоценностей?
- Конечно. И чему ты так удивляешься, богиня? Разве драгоценные камни находят не в глубине земли? И разве глубокие слои земли не принадлежат Подземному миру? - Гадес, похоже, развеселился.
- Я и не думала, что ты заодно и бог драгоценностей, - выдохнула Лина, все еще не в силах отвести взгляд от сияющей красоты.
- Есть еще многое такое, чего не знают обо мне другие бессмертные, - ответил Гадес.
- Господин, прости, что я опоздал. Я ожидал, что ты подъедешь со стороны парадных ворот.
Незнакомый голос заставил наконец Лину оторваться от созерцания драгоценных люстр. Через холл к ним торопливо шел какой-то мужчина. Он был одет в белую просторную одежду, похожую на тогу, вроде той, что была на Гадесе, только не такую пышную.
- Это неважно, Япис. Я подумал, что богине понравится другой вход, через двор.
- Разумеется, господин. - Он снова поклонился Гадесу и только потом повернулся к Лине. - Богиня Персефона, это воистину удовольствие - приветствовать в Подземном мире саму богиню весны!
Его поклон выглядел официально, однако улыбка была искренней, и первым впечатлением Лины было, что мужчина уж очень походил на английского камердинера, вроде Энтони Хопкинса в фильме «Остаток дня», вот только носил он тогу, был более волосат и давно умер. Она любезно улыбнулась, стараясь забыть о том, что перед ней умерший.
- Богиня, сундуки, что прислала твоя мать, уже доставлены в твои покои и распакованы. Если ты последуешь за мной, я покажу дорогу и присмотрю, как тебя устроили. - Он посмотрел на Гадеса. - Если ты именно этого желаешь, господин.
- Да-да, - небрежно взмахнул рукой Гадес. - Ты в этих делах лучше разбираешься, Япис. Ах да, и подыщи комнату для этого юного духа, рядом с покоями богини. Богиня желает, чтобы Эвридика оставалась поблизости.
Япис серьезно кивнул.
Гадес повернулся к Персефоне.
- Тебе стоит только кликнуть Яписа, когда ты будешь готова отправиться к столу, и он тебя проводит ко мне.
Бог слегка наклонил голову, аккуратно развернулся на пятках и быстро пошел прочь; плащ развевался за его спиной.
Лина почувствовала, что ее взгляд сам собой устремляется вслед удаляющейся фигуре Гадеса. Она видела, как бог исчез за углом, лишь плащ мелькнул в воздухе. Бэтмен. Лина никак не могла отвязаться от этого образа. Гадес действительно напоминал Бэтмена. И надо было признать, что Лину всегда по-глупому привлекал Бэтмен, особенно тот, которого играл слегка надутый Вэл Килмер. У него и у Гадеса были одинаково сексуальные губы…
- Богиня? - осторожно произнес Япис.
- О, извини. Я просто засмотрелась на эти ошеломительные… э-э… канделябры. - Лина вдруг поняла, что болтает без удержу, но остановиться не сумела. - Они такие необычные. У меня просто дух захватывает от красоты этого дворца!
Япис склонил голову, принимая комплимент и как будто не замечая, что щеки гостьи неожиданно порозовели.
- Гадес сам придумал и нарисовал эти люстры.
- В самом деле? - Это всерьез заинтересовало Лину.
Япис повел их с Эвридикой направо через холл. Лина шла медленно, Эвридика держалась как можно ближе к ней. Голос слуги, по пути продолжавшего рассказ, звучал как у профессионального экскурсовода.
- Да, Гадес лично наблюдал за каждой мелочью, когда создавался его дворец и окружающие земли. Ничто не ускользнуло от его внимания; ничто не прошло мимо его взгляда. У него утонченный художественный вкус во всем, что касается цвета и фактуры, и замечательное чувство формы. Дворец Гадеса - это нечто вроде памятника богу Подземного мира.
Лина подумала над словами Яписа.
Так, значит, именно этот суровый, скучный, лишенный сексуальности, обожающий слезы смертных бог Подземного мира - если верить описанию Деметры - и создал все чудеса, что окружали ее сейчас? Бог с высоким художественным вкусом и безупречным чувством формы. Но разве бесстрастный, скучный бог способен создать столь исключительную красоту, да еще с такой любовью к деталям? Лина ничего не знала о бессмертных, но она была зрелой женщиной, которая неплохо разбиралась в смертных мужчинах, и она неспособна была вообразить бесстрастного человека, создающего столь изумительное творение.
- Мне нравятся цветы, что вырезаны на стенах, - застенчиво произнесла Эвридика, показывая на цветочные гирлянды, обрамляющие каждое из окон и арочный дверной проем, мимо которого они как раз проходили.
- Да, Гадес очень любит нарциссы и использовал их в украшении дворца везде, где это было возможно. - Япис улыбнулся маленькой призрачной девушке.
- Ох, прошу прощения, что-то я сегодня совсем забыла о хороших манерах, - спохватилась Лина. - Япис, это моя подруга, - Лина умолкла ненадолго, потому что девушка судорожно вздохнула, услышав слово «подруга», и влюбленно уставилась на богиню, - Эвридика.
Япис остановился и отвесил девушке поклон. Эвридика ответила грациозным реверансом.
- Я буду заботиться о Персефоне, - сказала Эвридика, и Лина удивилась решимости, внезапно прозвучавшей в голосе бледного призрака.
- Уверен, что ты будешь делать это наилучшим образом, - терпеливо ответил Япис. - Возможно, нам даже следовало бы встречаться каждый день, чтобы ты могла сообщать мне, что может понадобиться богине.
- Да, мне нравится эта мысль, - кивнула Эвридика.
Лина промолчала. Ей не хотелось вмешиваться, уж слишком счастливое лицо было сейчас у Эвридики. Нравится это Лине или нет, но у нее определенно появился своего рода хранитель.
- Пойдем дальше, богиня?
Лина кивнула и зашагала по широченному коридору. Справа сквозь ряд окон открывался прекрасный вид на внутренний двор замка. Лина уже потеряла счет дверным проемам, что располагались слева, она только мельком видела изысканно оформленные комнаты, и время от времени какая-нибудь полупрозрачная тень исчезала за углом.
Да уж, о прекрасном доме Гадеса можно было с уверенностью сказать, что это замок, населенный призраками. Лина вспомнила о рекламе, год за годом звучавшей на развлекательном канале «Америка и Европа»: «Европейские отели с призраками», «Десять наиболее посещаемых привидениями особняков», «Список отелей в Америке и Европе, где вы можете встретиться с призраком». Еще одна призрачная тень мелькнула сбоку, Лина едва успела заметить ее краем глаза. Пожалуй, развлекательный канал был бы в восторге от этого местечка.
Япис все вел и вел их по бесконечному коридору. Потом они несколько раз повернули, и Лина окончательно запуталась. Но вот наконец Япис остановился перед огромной дверью, сплошь покрытой чеканными серебряными изображениями цветущих нарциссов.
- Здесь будут твои покои, Персефона, - возвестил Япис.
Дверь открылась, не дожидаясь, пока Япис коснется серебряной ручки.
Нежный аромат цветов приветствовал Лину, когда она перешагнула порог комнаты. По всему роскошному помещению были расставлены хрустальные вазы с букетами цвета луны. Огромное - от пола до потолка - окно выходило на просторный мраморный балкон. Бархатные занавеси сливочного цвета были подвязаны толстыми серебряными шнурами, так что вид открывался просто ошеломляющий. В большом, в человеческий рост, камине весело потрескивал огонь. Вдоль стены стояли несколько высоких платяных шкафов темного дерева, а между ними располагался впечатляющих размеров туалетный стол, заваленный разными дамскими штучками. Но внимание Лины в первую очередь привлекла огромная кровать под балдахином. Это был самый прекрасный предмет мебельного искусства, какой Лине вообще приходилось видеть. Покрывало на кровати сочеталось со сливочными занавесями и было украшено затейливой серебряной вышивкой. Балдахин нежнейшего оттенка напомнил Лине туман - он был почти нематериальным в своей полупрозрачной утонченности.
- Твоя купальня - вот за этой дверью, богиня, - сообщил Япис, показывая на уменьшенную копию входной двери, тоже изукрашенную серебряными орнаментами. - Я уже приготовил тебе одежду и все необходимое. Прошу, дай мне знать, если что-то не понравится.
- Я уверена, все будет просто замечательно. Спасибо, Япис. Комната воистину удивительная.
Япис поклонился.
- Я всего лишь выполнял распоряжения Гадеса. Когда он получил весточку от Деметры о том, что ты решила посетить его владения, он приказал, чтобы для тебя приготовили именно эти покои.
- Но если богине что-то понадобится, она скажет об этом мне, а уж я передам тебе, - быстро вмешалась Эвридика.
- Разумеется, Эвридика.
Лина заметила, как ловко Япис скрыл смешок, закашлявшись, и придал своему голосу тон искренний и серьезный. Лина поняла, что Япис по-настоящему добр. И она благодарно улыбнулась ему, а он понимающе склонил голову.
- Богиня, тебе понадобится помощь, чтобы одеться? - спросил Япис.
- Ох, нет! - поспешно ответила Лина, заметив, что Эвридика уже открыла рот. - Я с этим и сама прекрасно справлюсь. По крайней мере, на этот раз, - добавила она, увидев разочарованное лицо Эвридики.
- Очень хорошо, богиня. Когда ты освежишься, тебе стоит только произнести мое имя, и я приду, чтобы проводить тебя к Гадесу.
Лина кивнула и улыбнулась, как будто для нее было привычно вызывать людей подобным образом.
- А до того, богиня, оставлю тебя в уединении. - Он подчеркнуто поклонился Лине. - Эвридика, твоя комната дальше по коридору. Могу я показать ее тебе?
Девушка нервно оглянулась на Лину, и Лина ободряюще погладила ее по плечу.
- Иди. Со мной все будет в порядке. Если ты мне понадобишься, я могу позвать тебя, - сказала она, не задумываясь.
- Конечно, если богине потребуется помощь, она позовет тебя, - подтвердил Япис.
Лина облегченно вздохнула - ее ошибку никто не заметил. Когда она сказала «позвать», она имела в виду «позвонить по мобильному телефону».
- Ну, если прямо сейчас я тебе не нужна… - неуверенно произнесла Эвридика.
- Да-да, не тревожься. Устраивайся в своей комнате, - заверила ее Лина.
- Но ты меня позовешь, если я понадоблюсь?
- Да, дитя, позову, - сказала Лина, стараясь не терять терпения.
Все, чего ей сейчас хотелось, так это остаться наконец в одиночестве и разобраться в своих мыслях.
- Идем, Эвридика, - позвал Япис девушку, но ему пришлось подтолкнуть ее к двери, прежде чем она решилась покинуть комнату.
До Лины донеслось еще: «Персефоне нужно…» - а потом толстая дверь захлопнулась. Она чуть не сказала вслух: «Мне нужно выпить», но побоялась, что они оба сломя голову бросятся выполнять ее просьбу.
