Историко-литературная справка

Лето 1936 года Стейнбек провел среди сезонных рабочих Калифорнии: жил в их палатках и землянках, работал вместе с ними на полях, ел из одного котла. Он собирал материал для серии статей и очерков под общим названием «Цыгане периода урожая». Все увиденное потрясло писателя. Во-первых, оказалось, что подавляющее большинство сезонников – это не пришельцы из Мексики, а обычные американские граждане, коренные жители страны, «находчивые и изобретательные американцы, но испытавшие ад засухи» в родных краях, «мелкие фермеры, потерявшие свои фермы».

Картины жалкого существования сезонников не выходили из головы, он решает написать о них новую книгу, назовет ее «Дела Салатного города». Но работа продвигалась медленно.

Пройдет три года, Стейнбек совершит еще не одну поездку в лагеря сезонников, проедет на автомашине по их пути из Оклахомы в Калифорнию, прежде чем он напишет книгу, которая в окончательном варианте получит название «Гроздья гнева». С момента публикации в марте 1939 года роман «Гроздья гнева» на многие годы стал фактором не столько литературной, сколько общественно-политической жизни страны. До выхода в свет книги Стейнбека само собой считалось, что переселенцы в Калифорнию являются ленивыми, беспомощными, невежественными и безответственными людьми. И вдруг оказалось, что это самые обыкновенные, не лишенные опыта и сметки фермеры, просто попавшие в беду по воле природы и банков. Проблема сезонников вошла в повестку дня политической жизни страны.

Большая печать развернула широкую кампанию против романа и его автора. Газеты печатали письма «сезонников», которые опровергали все, о чем рассказывалось в романе. Вышло несколько брошюр, описывающих райские условия, якобы созданные для сезонников Калифорнии. Но были свидетельства и другого порядка. Известный журналист впоследствии ставший редактором журнала «Найшн» Кэри Маквильямс летом 1939 года издал книгу «Фабрики на полях», в которой документально подтверждались описанные в романе Стейнбека условия. Супруги президента США Элеонора Рузвельт заявила, что чтение романа произвело на нее «неизгладимое впечатление». В конце 1939 года сенатский комитет по вопросам образования и труда начал слушания о положении сезонных рабочих в Калифорнии.

С течением времени страсти вокруг романа улеглись, и он прочно занял место в мировой литературе, как одно из высших достижений американской литературы XX века.

…Вскоре после публикации «Квартала Тортилья-Флэт» Стейнбека в Калифорнии навестил редактор и издатель Паскаль Ковичи, Стейнбек привез Ковичи в небольшой городок Монтерей, центр производства консервов из сардин. Они прошлись по Приморскому бульвару, на котором размещались консервные фабрики, зашли в Западную биологическую лабораторию Эда Рикеттса, поговорили со многими знакомыми писателя. На Ковичи эта поездка произвела огромное впечатление.

– Вот о чем надо писать, – убеждал он Стейнбека – Опишите этот городок, этих людей, все это так и просится на бумагу.

Стейнбек и сам подумывал об этом, но прошел еще не один год, прежде чем этот замысел вылился в повесть «Консервный Ряд».

Хотя повесть и не является автобиографическим произведением, в ней наиболее полно отразились личность и мысли автора, изображены многие его добрые знакомые и в первую очередь Эд Рикеттс.

Среди критиков повесть успеха не имела. Однако некоторые критики разглядели в ней черты классической пасторали с ее противопоставлением развращенного города нравственно чистой деревне, с ее интересом к миру чувств и быту простых людей.

Противоречие между Доком, образованным и по-своему благоустроенным представителем среднего класса, и необразованным, жаждущим примитивных утех Маком и его товарищами отражало, по мнению этих критиков, извечные противоречия буржуазного общества и в то же время являлось своего рода протестом против подавления простого человека Молохом капиталистического города. При этом подчеркивалось, что Стейнбек перенес действие в трущобы промышленного города, которые в современной Америке являются наиболее подходящим местом для такого рода событий. Критики обращали внимание на классовые противоречия между героями повести и на то, что будущее, по мнению автора повести, будет принадлежать классу трудящихся.