ГЛАВА 17
— Конечно, не едят!
Если Стиви Рей хотела, чтобы в ее голосе прозвучало искреннее возмущение, то переборщила с громкостью. Сестра Мэри Анжела оторвалась от компьютера и, нахмурившись, взглянула в нашу сторону.
Мы помахали ей кошачьими игрушками и дружно заулыбались. Монахиня смерила нас долгим взглядом, но, в конце концов, улыбнулась и снова уставилась в монитор.
— Стиви Рей, выкладывай правду, что там творится с твоими недолетками? — прошептала я, внося в базу пурпурных чудищ.
Стиви Рей с деланной беззаботностью пожала плечами.
— Они просто хотят есть! Растущие организмы!
— И откуда же эти организмы получают свою еду?
— В основном, от разносчиков пиццы.
— Вы едите разносчиков пиццы? — в ужасе прошептала я.
— Нет, что ты! Мы звоним в службу доставки и называем адрес поближе к вокзалу и входу в наши туннели. Врем, что работаем в этом квартале или живем в Трибьюн-лофтс. Потом ждем разносчика и… — Она запнулась.
— И? — нетерпеливо перебила я.
— …встречаем его по дороге, забираем пиццу, я стираю из его памяти то, что он нас видел, потом он уходит разносить остальные заказы, и мы едим пиццу, а вовсе не его самого.
— Получается, вы воруете пиццу?
— Ну, это же лучше, чем есть разносчиков, правда?
— Определенно, — вздохнула я. — А еще ты воруешь кровь из местной станции переливания!
— Опять-таки, это лучше, чем есть разносчиков!
— Вот еще одна причина, почему мы должны сообщить о вашем существовании.
— Из-за краденой крови и пиццы? Ты, правда, собираешься рассказывать об этом вампирам Мне казалось, у нас есть проблемы посерьезнее этих «мелких правонарушений»!
— Проблема не в воровстве, а в том, что у вас нет никаких легальных средств к существованию, — пристально глядя на подругу, объяснила я.
— Поэтому я и звала с собой Афродиту: у нее денег куры не клюют и куча «золотых» кредиток, — пробормотала Стиви Рей.
— Но тогда тебе бы пришлось терпеть ее фокусы, — заметила я.
Стиви Рей нахмурилась.
— Жаль, что мне так и не удалось пробраться в ее мозги, как к этим разносчикам! Я бы ей навсегда внушила «Будь умницей!», и мы бы прекрасно ужились.
— То есть, ты бы ее использовала, да? Очень красиво! Стиви Рей, ты не можешь продолжать жить в туннелях.
— Мне там нравится! — упрямо заявила моя подруга.
— В туннелях противно, сыро и грязно, — напомнила я.
— Сейчас там намного симпатичнее, чем раньше, а если еще немного поработать, будет вообще замечательно.
Я уставилась на нее.
— Правда, просто замечательно!
— Тебе видней. Но в любом случае вам нужны деньги и поддержка школы.
Стиви Рей спокойно взглянула мне в глаза и показалась мне гораздо старше и мудрее, чем раньше.
— Деньги и поддержка школы не помогли ни профессору Нолан, ни Лорену Блейку, ни даже твоему Старку.
Я не знала, что на это ответить. Стиви Рей была права, но — я чувствовала это всем своим существом-люди и вампиры (особенно вампиры!) должны узнать о существовании красных недолеток.
— Ладно, я не спорю — мой план не совершенен, но я глубоко убеждена, что вы не должны больше прятаться!
— Глубоко убеждена — это значит, что чувствуешь волю Никс?
— Да, — твердо ответила я.
На этот раз во вздохе Стиви Рей послышался такой стресс и страх, что мне и не снилось. Черт, неужели такое возможно? Мне казалось, это я непревзойденная звезда стресса!
— Тогда ладно. Я приду завтра. Полагаюсь на тебя, и надеюсь, что все закончится хорошо.
— Конечно! — с жаром отозвалась я и мысленно обратилась к Нике: «Я полагаюсь на тебя, как она на меня…»
Когда мы со Стиви Рей закончили, казалось бы, бесконечный разбор кошачьих радостей, я посмотрела на часы и поняла: если мы не помчимся на первой космической, то наверняка опоздаем на занятия. Да и Стиви Рей следовало вернуться в свой туннельный детский сад, чтобы красные детки не откололи чего-нибудь позабористей кражи пиццы. Поэтому мы быстро попрощались, и я повторила, что завтра жду ее в Доме Ночи. Стиви Рей была бледна, но крепко обняла меня и пообещала прийти.
Потом я заглянула в кабинет сестры Мэри Анжелы.
— Простите, мэм… — я не знала, как вежливо обратиться к монахине, чтобы одновременно выразить мега-уважение и тактично отвлечь ее внимание от бесконечной переписки в сети.
«Мэм» похоже, прокатило: сестра Мэри Анжела подняла голову и улыбнулась.
— Зои, вы закончили с учетом?
— Да, и нам пора возвращаться в школу.
— Боже милостивый! — взглянув на часы, воскликнула сестра Мэри Анжела. — Не думала, что так поздно. Я совершенно забыла, что у вас день и ночь поменялись местами.
Я кивнула.
— Наверное, вам это кажется странным?
— Вовсе нет. Я просто считаю вас ночными существами, так же, как наших милых кошек. Кстати, это навело меня на одну мысль. Вы не против, если по субботам мы продлим часы работы? Объявим субботнюю ночь волонтерским днем!
— Прекрасная идея! — восхитилась я. — Я спрошу разрешения Верховной жрицы и позвоню вам. Кстати, как вы решили — готовиться нам к гаражной распродаже или нет?
— Да, я уже разговаривала с главой нашего Попечительского совета, и после небольшой дискуссии он согласился, что это чудесная идея. От меня не укрылось, что в голосе монахини прозвучали жесткие нотки, а ее прямая спина стала еще прямее.
— Не все рады участию недолеток, да? — вздохнула я.
— Не волнуйся, Зои! — суровый взгляд монахини мгновенно потеплел. — Я давно научилась прокладывать себе путь и ловко орудую мачете для устранения сорняков нетерпимости и прочих вздорных предрассудков.
Я вытаращила глаза, ни на секунду не усомнившись, что о мачете эта странная монахиня говорит не только в переносном смысле.
Ее слова заставили меня задать следующий вопрос.
— А в Совет попечителей входят представител и только вашей церкви или другие тоже?
— Нет, не только из нашего аббатства, Зои. Мы не вполне церковь, потому что наша единствен паства — это сами сестры-бенедиктинки, В Попечительский совет входят главы нескольких местных церквей.
— В том числе и «Люди Веры»?
Она нахмурилась.
— Да. «Люди Веры» имеют в Совете довольно большое представительство, прямо пропорциональное числу их общины.
— Наверное, это их вам пришлось порубить мачете! — пробормотала я.
— Прости Зои, но боюсь, я тебя не понимаю, ответила монахиня, безуспешно пытаясь скрыть улыбку.
— Ой, нет, ничего. Это я просто подумала вслух!
— Отвратительная привычка, из числа тех, что могут доставить кучу неприятностей, если вовремя не спохватишься! — покачала головой сестра Мэри Анжела, открыто мне улыбаясь.
— Будто я не знаю! — понурилась я. — Значит, идея с гаражной распродажей принимается? Но если из-за нее слишком много проблем, мы можем…
Аббатиса подняла руку, призывая меня заткнуться.
— Узнай у вашей Верховной жрицы, какой день в следующем месяце удобнее всего, — велела она. — Мы без труда подстроимся под ваше расписание.
— Отлично! — воскликнула я, чуть не лопаясь от гордости за то, как отлично продвигается моя идея по наведению мостов между людьми и вампирами. — Тогда позову Афродиту, и мы побежим. Нас отпустили с первых пар, но после обеда ждут на занятиях.
— Думаю, твои друзья уже закончили свою работу, но сейчас они… — монахиня запнулась, и в глазах снова заплясали озорные огоньки — …немного отвлеклись!
— Что? — опешила я.
Нет, я не ханжа, конечно, и мне очень понравилось, что сестра Мэри Анжела нормально относится к вампирам и недолеткам, но ее откровенное хихиканье над беззастенчивым флиртом Афродиты и Дария даже мне показалось чересчур либеральным.
Судя по всему, монахиня сразу догадалась, о чем я думаю, потому что, громко засмеявшись, взяла меня за плечи и подтолкнула к двери в кошачье отделение.
— Загляни и сама поймешь, о чем я, — сказала она.
Совершенно растерявшись, я прошла коротким коридорчиком в большой зал, где живут кошки, ждущие своих будущих хозяев. Монахинь там не было, зато были (понятное дело!) Афродита и Дарий, которые сидели спиной к двери, тесно прижавшись друг к другу, как голубки. И при этом они что-то делали руками (фу!), причем довольно интенсивно (двойное фу!).
Я громко откашлялась. Вместо того чтобы отскочить, как делают все застигнутые на месте преступления, Дарий дружелюбно улыбнулся мне через плечо, а Афродита (вот потаскушка!) даже головы не повернула, чтобы узнать, кто там подошел. Черт, а ведь это могла быть монахиня или чья-то мама!
— Извините, что прерываю ваше увлекательное занятие, но нам пора! — со всей возможной язвительностью воскликнула я.
Тяжело вздохнув, Афродита, наконец, обернулась, и бросила:
— Ладно, пошли, я ее забираю.
Только тут до меня дошло, что они с Дарием делали руками.
— Это же кошка!
— Да неужели?! — ахнула Афродита. — Мир сошел с ума — в кошачьем приюте держат кошек!
— Какая уродка! — не выдержала я.
— Сама ты уродка! — взвилась Афродита и попыталась вскочить на ноги с гигантской белой кошкой на руках. Дарий проворно подхватил Афродиту за локоть, не позволив ей шлепнуться на задницу. — Она не уродка, а уникальная и, наверняка, очень дорогая!
— Вообще-то она приютская! — напомнила я. — И ничего не стоит, если не считать сумму стандартного взноса.
Афродита в упоении гладила кошку, а та, закрыв круглые глаза, урчала, но не обычно, а с перебоями, как барахлящий мотор. Похоже, у нее в горле было полно комков шерсти! Но Афродита, казалось, не слышала этого неполноценного мурчания и с обожанием смотрела на плоскую морду кошки.
— К твоему сведению, Малефисент — чистокровная персиянка. А в этих ужасных обстоятельствах она очутилась только потому, что все ее хозяева погибли. Малефуся одна выжила, бедняжка. Здесь, — Афродита сморщила свой безупречный носик и презрительно скользнула взглядом по чистеньким клеткам, в которых сидели кошки всех цветов и размеров, — ей явно не место!
— Ее зовут Малефисент? Как злую колдунью из мультика «Спящая Красавица»?
— Ну да! Мне всегда казалось, что Малефисент гораздо интереснее слащавой до тошноты принцессы Авроры! Мне нравится это имя. Оно могущественное.
Я с опаской протянула руку, чтобы погладить огромный ком пушистой белой шерсти. Малефисент чуть приоткрыла глаза и свирепо зарычала.
— Это имя злобное! — буркнула я, быстро убирая руку от когтей гигантской Малефуси.
— Я же говорю — могущественное, — кивнула Афродита и с умилением зачмокала губами, не сводя глаз со своей плоскомордой зверюги.
— Надеюсь, когти ей отстригли? — спросила я.
— Конечно, нет! — радостно ответила Афродита. — Она бы любому глаза выцарапала!
— Очень мило!
— Ее уникальность и красота под стать ее новой хозяйке, — заявил Дарий. И еще я заметила, что, когда он погладил кошку, она прищурилась, но не зарычала.
— Сдается мне, вы оба пристрастны. Ну да ладно, дело ваше. Поехали, я умираю от голода! Позавтракать я не успела, обед мы уже пропустила, поэтому придется перекусить где-то по дороге.
— Я только вещи для кошки возьму, — сказал Дарий и отошел в дальний угол комнаты, где стояла симпатичная сумочка с красивой надписью «Для твоей новой кисоньки».
— Ты уже за нее заплатила? — уточнила я у Афродиты.
— Да, полностью! — ответила стоявшая в дверях сестра Мэри Анжела. Я заметила, что она старается держаться подальше от мощных лап и когтей Малефисент. — Настоящее чудо, что они нашли друг друга!
— Хотите сказать, что эта кошка никого к себе не подпускала? — спросила я.
— Ни единого человека, — ухмыльнулась сестра Мэри Анжела, — до тех пор, пока порог этой комнаты не переступила наша очаровательная Афродита. Она понравилась Малефисент с первого взгляда, и сестры Бьянка и Фатима считают это чудом.
Трогательная и искренняя улыбка сделала лицо Афродиты юным и убийственно красивым.
— Моя девочка ждала меня! — просияла она.
— Так оно и есть, — согласилась монахиня, — Вы — отличная пара. — Взглянув на нас с Дарием, она обратилась ко всем троим: — Думаю, наш приют и Дом Ночи — тоже отличная пара. Я чувствую, что нас ждут великие дела. — Мэри Анжела подняла правую руку, благословляя нас, и сказала. — Ступайте, и да хранит вас Пресвятая Дева!
Мы смущенно поблагодарили ее. Мне вдруг ужасно захотелось обнять сестру Мэри Анжелу, но ее строгий черно-белый наряд как-то не располагал к объятиям. Поэтому, когда мы выходили из здания, я широко ей улыбнулась и помахала рукой.
— Сияешь и машешь, как полная дура! — шепнула Афродита, ожидая, когда Дарий распахнет дверь и поможет ей и ее злобной плоскомордой «крошке» устроиться на переднем сиденье «лексуса».
— Я просто проявила вежливость. Кроме того, она мне понравилась.
Я забралась на заднее сиденье, пристегнулась и, подняв голову, увидела прямо перед собой горящие глаза Малефисент, которая возлежала на груди Афродиты и, возвышаясь над спинкой сидения, неподвижно смотрела на меня,
— Э-э, Афродита, может, посадить ее в переноску?
— Великая Богиня! Какая же ты злющая! Зои! Малефуся не поедет ни в какой переноске!
При этом Афродита не переставала поглаживать свою белую зверюгу, так что пух разлетался по всему салону.
— Да ладно, как знаешь! Я просто подумала о безопасности кошки, — соврала я.
На самом деле я беспокоилась о собственной безопасности. У Малефуси был такой вид, будто она не отказалась бы от кусочка Зои на обед. Кстати, о еде…
— Эй, я умираю от голода! Давайте где-нибудь остановимся и перекусим! — сказала я Дарию, когда он завел машину.
— Очень хорошая мысль, лишь скажи, куда хочешь заехать, — отозвался воитель.
Я взглянула на часы на приборной доске. Невозможно поверить, уже одиннадцать вечера!
— В такое время особо не выберешь!
Я слышала, как Афродита зашептала на ухо Малефисент что-то о «глупых людишках, которые ложатся рано спать», но не стала вслушиваться и огляделась по сторонам, вспоминая, какие приличные рестораны фастфуда (то есть «Тако буэно» и «Арбис», а не «Вендис» и «Макдональдс») расположены поблизости.
И тут через приоткрытые окна «лексуса» до меня донесся аппетитный аромат, а перед глазами мелькнул знакомый красно-белый указатель.
— Давайте заглянем в «Цыпленка Чарли»!
— Там все ужасно жирное, — поморщилась Афродита.
— В этом вся вкуснота! Раньше мы с Хитом постоянно там ели… Белки, жиры и углеводы в одном наборе — мясо, картофельное пюре, и кола!
— Какая мерзость! — закатила глаза Афродита.
— Я плачу!
— Заметано, — согласилась она.
