Глава 4
Меречь
31 декабря 2005 года
Лиза никогда не любила шумные тусовки и большие компании, где надо улыбаться напоказ, громко разговаривать и весело смеяться, но накануне Нового года в одном из торговых центров на нее налетела бывшая однокурсница Вера и так обрадовалась встрече с соседкой по общежитию, что пригласила ее отметить праздник в хорошей компании за городом. Лиза и сама удивилась тому, что ответила согласием.
Вера смогла-таки устроиться в жизни всем на зависть: вышла замуж за единственного сына одного из самых влиятельных людей в области, открыла частную картинную галерею, мелькала в местной светской хронике и ездила на шопинг в Париж и Милан. Ее загородный дом, в котором устраивался праздник, тоже впечатлял и стилем архитектуры, и роскошной внутренней отделкой; Лиза не могла понять лишь одного: зачем строить элитный коттеджный поселок в чаще леса, почти на краю болота.
На этот вопрос Вера только отмахнулась.
– Славке приспичило, – ответила она. – Говорит, что здесь место силы, ну ты понимаешь… Дурак, правда?
Славка стоял на крыльце в компании нескольких молодых людей, которых Лиза несколько раз видела в клубах и хохотал так, что с деревьев срывался снег. Он был из тех пресытившихся, перепробовавших в этой жизни все и от скуки ударившихся в магию, обязательно черную. Разумеется, никаких способностей к колдовству у него и близко не было.
Впрочем, что ей, Лизе, до него? Она приехала отдохнуть и повеселиться, полюбоваться зимней природой – Лиза не любила зиму, но признавала, что в ней есть своеобразное холодное очарование, – и, может быть, завязать новые полезные знакомства. В последнее время дела ее шли несколько хуже, чем хотелось бы. Она окончательно убедилась в том, что с любовной магией ей лучше не связываться, а прочие сферы магического воздействия уже были разделены между остальными магами Турьевска, и никто не собирался уступать ей своего куска.
В это время в доме кто-то включил музыку, и Лиза невольно поежилась. «Sweet dreams are made of this. Who am I to disagree…» – она терпеть не могла эту в общем-то невинную песенку, потому что точно знала: стоит ей зазвучать, и обязательно случится какая-нибудь гадость.
В последний раз Лиза слышала эту песню пять лет назад. В тот же день погиб человек, которого она любила.
На первом этаже, в просторном зале возле стола с фуршетом и спиртным уже толпился народ. Вера явно преувеличила масштаб мероприятия, называя его маленькой встречей в теплом дружеском кругу. Девушке взяла бокал шампанского и тарталетку с икрой и устроилась в кресле возле окна: отсюда был виден весь зал, а в окно – люксовые внедорожники у крыльца, деревья, утопавшие заснеженными шапками в черном небе и мелкие снежинки, порхавшие в свете фонарей. Пожалуй, этот момент нравился девушке больше остальных этапов праздника: со всеми поздоровалась и пока сидишь одна, не вызывая особенного интереса. Интерес придет потом, когда повысится уровень алкоголя в крови.
Впрочем, она недолго оставалась в одиночестве: Славка вытащил ее из кресла и повел на улицу курить. Причины его интереса были видны невооруженным глазом. Накинув куртку, Лиза стояла на крыльце, курила тонкую шоколадную сигариллу и слушала в пол-уха.
– Ты ведь ведьма, да?
Лиза тонко улыбнулась.
– Да, Слав, есть такое дело.
– Как тебе местечко? – Славка провел рукой по воздуху, словно хотел обнять дом и лес. Откуда-то сзади, со стороны соседних коттеджей, бабахнули петарды: люди там уже начали праздновать. – Сильное место, я сам выбирал. Говорят, тут кикимор видят.
Лиза, точно знавшая, что кикимор не существует, уважительно кивнула.
– Да, они тут вполне могут быть. Болото рядом. Они живут на болотах.
Славка просиял.
– Потому и выбрал. Это ведь… О, смотри, какие люди!
Во двор въехал внедорожник. Лиза всмотрелась и ощутила, как ее охватывает холодом, пробирает до костей, несмотря на то, что вечер был довольно теплым для середины зимы. Бросив окурок в прикрученную к перилам баночку, она собралась скрыться в доме, но Славка придержал ее за руку.
– Да подожди! Отличный парень, давай познакомлю.
Отличный парень припарковался, вышел из машины и направился к крыльцу. Лиза смотрела на него, и картинка рассыпалась мозаикой, упрямо не желая складываться в единое целое: распахнутая куртка, тонкий темный свитер, дорогие часы на правом запястье и – встрепанные светлые волосы, тронутые ранней сединой, энергично блестящие глаза, широкая обаятельная улыбка…
Картинку сбоило.
– Привет, Слав, – Эльдар поднялся на крыльцо, обнял хозяина дома, как старого друга. – Вы молодцы, дорогу расчистили, а то ведь застрянешь до апреля.
Славка был искренне счастлив. Еще бы, с ним такой человек водит дружбу. Один из самых сильных магов региона, не хухры-мухры. Лиза, отступившая в тень, с неудовольствием подумала, что вечер испорчен окончательно. Эльдар скользнул по ней равнодушным взглядом – так смотрят на привычную мебель или давно знакомых неинтересных людей – и отвернулся.
– Да на твоем танке хоть куда, – Славка вытянул упиравшуюся Лизу на свет и представил: – Это Лиза Голицынская, прошу любить и жаловать. Большая подруга нашей семьи.
Лиза подумала, что хочет закопать Эльдара в ближайшем сугробе. Они не виделись пять лет, и она была уверена, что ее ненависть давным-давно покрылась пеплом, но вот ведь…
– Под пеплом еще есть огонь? – задумчиво откликнулся Эльдар. Привычка читать ее мысли никуда не делась. – А мы уже знакомы, Слав. Что, пойдем в дом?
Когда они ушли, Лиза облокотилась на перила и подумала, что сейчас выкурит еще одну сигариллу и сбежит отсюда. Пойдет по сугробам в город, прокладывая дорогу заклинанием белого огня, которое растопит снег. На глазах выступили слезы. У судьбы скверное чувство юмора: целых пять лет Лиза старательно избегала Эльдара, чтобы в итоге столкнуться с ним нос к носу.
На крыльцо вышла Вера. Хозяйка дома выглядела искренне огорченной и сконфуженной.
– Лиз, прости. Я не знала, что он приедет. Ну, то есть я знала, что Славка с ним приятельствует, но не знала, что пригласил.
Лиза понимающе улыбнулась.
– Да ладно, Вер, что ж теперь делать. Надеюсь, не поубиваем друг друга.
Некоторое время они молча стояли на крыльце. Потом Лиза сказала:
– Он ведь мне всю жизнь переломал, Вер.
Вера понимающе кивнула. Она была одним из немногих людей, знавших всю историю в деталях, и прекрасно помнила, как однажды Лиза вернулась в общежитие, легла на кровать и проревела весь вечер, сумев выговорить лишь одну фразу…
– Ну, ничего, – мягко сказала Вера в конце концов. – Пойдем в дом, что ли?
Эльдар не подходил к Лизе и не смотрел в ее сторону. Вокруг него уже вились какие-то пригламуренные барышни, кокетничая так, что искры летели. Лиза села в кресло, которое облюбовала в начале вечера, и подумала, что у Эльдара прекрасно получается выглядеть спокойным, непринужденным и уверенным в себе. Словно ничего не случилось и ничего не болит. Словно он не убивал своего брата ради того, чтобы подняться в ранге. Или это она такая дура, что до сих пор не смогла обуздать ни своего горя, ни своей ненависти?
Оставалось только напиться, чтобы не задавать вопросов, на которые нет ответов. Благо спиртное здесь рекой лилось.
Когда гости собрались за столом, на огромном экране плазменного телевизора появился президент, а шампанское в бокалах зашипело с утроенной силой, то Лиза уже выпила достаточно, чтобы смотреть в сторону Эльдара практически без неприязни. Что было, то прошло. Эрика она не вернет.
Когда через два часа общая компания стала распадаться на небольшие группки, Лиза поняла, что обязана поговорить с Эльдаром. Просто-напросто обязана, чтобы закрыть дверь в прошлое и жить дальше. Если по итогам разговора кто-то из них останется лежать в здешнем болоте – что ж, тем лучше.
Эльдар обнаружился на крыльце в компании со Славкой. Некоторое время Лиза слушала, как он рассказывает хозяину дома, как правильно ставить вешки, чтобы приманить болотных духов и поставить их себе на службу, и с определенным злорадством думала о том, что Вера сейчас очень даже весело проводит время на втором этаже в приятном обществе модного ди-джея, пока ее муж откровенно мается дурью. Потом Эльдар обернулся, смерил ее презрительным взглядом и сказал:
– Слав, мы тут с девушкой пообщаемся, ладно? После доскажу.
Славка, уже успевший дойти до определенной кондиции, понимающе кивнул и скрылся в доме. Лиза подошла к Эльдару вплотную и некоторое время молча смотрела ему в глаза, пытаясь увидеть там хоть что-то кроме непроницаемо темного равнодушия.
– Урод, – произнесла она в конце концов.
Эльдар усмехнулся.
– Дура пьяная, – брезгливо проронил он. – Иди, продолжай в том же духе. Ты мне неинтересна.
Лиза ощутила, как в горле собирается ледяной комок ярости и злобы. Губы дрожали. Она легко толкнула Эльдара в грудь и прошипела:
– Я хочу, чтобы тебя не было…
Эльдар улыбнулся и ничего не ответил. Лиза толкнула его еще раз, уже сильнее.
– Ненавижу тебя. Как же ты можешь вот так, спокойно… Словно не случилось ничего. Как можно быть таким…
Равнодушие медленно утекало из взгляда Эльдара: Лиза с удовольствием отметила там появление интереса – этакого любопытства охотника, увидевшего редкую дичь. Она толкнула его снова, и Эльдар перехватил ее руку, крепко сжав пальцы.
– Чего ты хочешь? – спросил он.
Лиза фыркнула. Ее начало мутить – не от выпитого, а от отвращения к Эльдару.
– Дуэль, – выплюнула она слово. – Я хочу дуэль, сейчас.
Эльдар выпустил ее пальцы и вытер ладонь о джинсы, словно прикосновение к Лизе действительно испачкало его.
– Дурочка, – сказал он уже мягче. – Я же тебя раздавлю.
Лиза ухмыльнулась.
– Это мы еще посмотрим.
Лес стоял прямо за забором, словно следил, не появится ли возможность сделать шаг вперед и растоптать наглых пришельцев, отвоевавших у него эту землю, чтобы выстроить свои дома, грохотать петардами, дымить автомобилями. Полная луна, которая то выглядывала из-за туч, то снова укутывалась в них, была единственным источником света. Когда стволы сомкнулись за спинами идущих, Лиза вдруг почувствовала колючее прикосновение страха. Больше не было ни элитного коттеджного поселка, ни людей, веселящихся в какой-то сотне метров отсюда: остался только заснеженный лес и черно-белое безмолвие. Эльдар шел впереди, прокладывая дорожку белым огнем. Глядя ему в спину, Лиза на какое-то мгновение невероятно остро пожалела о том, что не осталась в теплом и уютном доме. Сейчас можно было бы лежать в гостевой спальне на диванчике, укрывшись одеялом, смотреть телевизор, бездумно перебиравший кадры новогоднего концерта, а не тащиться в лес, чтобы восстановить иллюзорную справедливость. Наконец Эльдар остановился и обернулся к ней.
– Не передумала?
Хмель уже разжал душные объятия, и Лиза могла мыслить относительно здраво. Дуэль с Эльдаром теперь не казалась ей хорошей идеей, но идти на попятный Лиза не собиралась. В ней еще хватало пьяного упрямства.
– Нет, – откликнулась она. – Не передумала.
Эльдар усмехнулся и швырнул в нее огненный шар – быстрым, практически неуловимым движением. Лиза ощутила волну горячего воздуха, мазнувшую по лицу – шар ударил в ствол дерева и рассыпался горстью рыжих искр. Запахло гарью.
«Он промахнулся нарочно», – подумала Лиза. Эльдар понимающе кивнул и потер ладони, формируя еще один шар.
– Да. Нарочно. Я не хочу тебя убивать.
– Ты убил Эрика, – прошептала Лиза. – Просто так. Из гонора.
Она метнула в Эльдара сперва один сгусток болотного пламени, а затем, не давая опомниться – второй. Стволы деревьев озарило холодным зеленоватым светом. Эльдар зашипел от боли и смахнул жгучие плевки с дымящегося рукава куртки. Там, куда попало болотное пламя, чернели глубокие дыры. Лиза хищно ухмыльнулась. Она никогда не была мастером боевых заклинаний, но метать болотное пламя умела лучше всех знакомых магов.
Она не поняла, что произошло дальше. Вроде бы только что стояла под деревом, формируя очередной сгусток, чтобы метнуть в Эльдара – и тут почему-то небо и земля закрутились черно-белой горящей каруселью, размазываясь и меняясь местами, грудь обдало огнем, а в глазах потемнело. Потом, когда пляска заснеженных сосен и серых туч прекратилась, Лиза поняла, что лежит в сугробе, рот медленно наполняется кровью, а в голове звонко и пусто, словно удар, нанесенный Эльдаром, стер все мысли. В ушах шумело, и сквозь этот шум Лиза услышала далекое:
– Ну что, навоевалась?
Эльдар склонился над ней и мягко произнес:
– Я же говорил, что размажу.
Опираться на протянутую ей руку Лиза не стала – поднялась сама и, привалившись спиной к дереву, несколько минут стояла молча, глядя вверх, туда, где деревья пронзали тучи и звезды черными ветвями, и чувствуя тяжесть в груди. Наверняка Эльдар сломал ей пару ребер – ну и правильно сделал, сама нарывалась.
Лиза не сразу поняла, что Эльдар обнимает ее, негромко приговаривая что-то утешающее. В груди ворочалось, вызревая тяжелым терпким плодом, какое-то странное чувство: то ли обида на саму себя, то ли горечь, то ли просто тоска от того, что она, Лиза, ничего не может изменить и исправить. И когда Эльдар шепнул ей на ухо:
– Он жив. Живет в Праге. Я имитировал его смерть, – то Лиза не ощутила ни торжества, ни радости, ни облегчения – ничего, кроме пустоты и понимания, что все давным-давно кончено, а она, вместо того, чтобы жить, цеплялась за чувства в прошлом. Да и чувств-то не осталось…
Ей хотелось заплакать, чтобы хоть таким образом вырвать из себя эту пустоту, но слезы, которые несколько мгновений назад наползали на глаза, куда-то пропали. И, когда Эльдар мягко взял ее за подбородок и поцеловал – осторожно, неторопливо, словно ступая на неизвестную землю, – то Лиза поняла, что именно это ей сейчас и нужно. Просто для того, чтобы убедиться: она все еще живая.
Им помешала крупная горсть снега, свалившаяся на головы. Эльдар посмотрел вверх и увидел тень среди ветвей. Маленькая, юркая, она пританцовывала на месте, словно ее невероятно заинтересовали люди внизу. Сперва Лиза подумала, что это белка, но что-то мешало ей воспринимать тень как шустрого зверька. То ли потому, что белки в это время спокойно спят, то ли из-за запаха.
От тени веяло болотной гнилью. Тяжелая душная вонь струилась вниз, и неожиданно для самой себя Лиза вцепилась в руку Эльдара. Тот, похоже, не испытывал ни малейшего дискомфорта – просто стоял и смотрел. Наконец, тень заструилась вниз по стволу и, увидев ее в деталях, Лиза взвизгнула. Существо не имело никакого отношения к этому миру. Больше всего оно было похоже на сфинкса – бесшерстную кошку – конечно, если у кошек бывает сплюснутая треугольная голова, ощеренная пасть, полная костяных игл и маленькие круглые выступы на лбу, напоминающие рога.
У Лизы мелькнула мысль о том, что Славка дождался-таки кикимор.
– Это мыцик, – негромко объяснил Эльдар. – Гадость та еще…
Услышав его голос, мыцик ощерился и зашипел, словно ему не понравилось, что его называют гадостью. Эльдар выбросил вверх руку, и мыцика облило огнем. Существо разразилось страшным воплем и покатилось вниз, чтобы сбить пламя на снегу. Эльдар бросил в него еще два огненных шарика, и истошные крики мыцика оборвались. Обгоревший трупик упал в сугроб – вонь от издохшего монстра поднималась такая, что Лизу едва не вырвало.
– Ну Слава, ну фокусник, – Эльдар сокрушенно покачал головой. – Выбрал место, где поселиться…
Зажав рот и нос платком, чтобы хоть как-то уменьшить смрад, Лиза пробубнила:
– Что это?
Вместо ответа Эльдар застегнул куртку и пошел дальше в лес. Лиза подалась за ним, невольно радуясь тому, что тяжелый дух мертвого мыцика остается позади. Чем глубже путники уходили в лес, тем больше Лизе казалось, что они погружаются в чужой, незнакомый мир. Поначалу все было более-менее привычно: самые обыкновенные деревья, снег, неспешно плывущая над головами луна. Постепенно строгое сосновое царство сменилось черным строем мрачных елей – путники приближались к болоту. Лиза увидела, что Эльдар давно не растапливает снег, прокладывая дорогу: они шли по утоптанной тропе.
Изменился не только пейзаж. Луна, которая прежде была бело-золотистой, приобрела омерзительный бурый оттенок, словно напилась крови. Появились и запахи: в воздухе чувствовались отчетливые травяные нотки. Если раньше Лиза слышала только их с Эльдаром шаги, то теперь откуда-то сзади и справа доносился легкий перезвон колокольчиков – в нем ощущалась тревога и смутная угроза.
– Эльдар, куда мы идем? – окликнула Лиза.
Эльдар обернулся, и Лиза взвизгнула: человек на тропе не имел почти ничего общего с тем магом, которого она совсем недавно вызвала на дуэль. Он стал выше ростом и теперь сутулился, словно порывался упасть и продолжить путь на четвереньках. Растрепанные волосы, которые и раньше редко попадали в руки парикмахера, теперь разрослись пышной кудрявой гривой. Черты лица исказились, став грубее и резче, но страшнее всего теперь были глаза: ни зрачка, ни радужки – золотые озерца с крохотной алой точкой в центре.
– Мы вступаем на запретную территорию, – вопреки ожиданиям Лизы, голос Эльдара звучал, как раньше. Почти как раньше. – Ты тоже меняешься.
– Куда мы идем? – повторила Лиза. – Я шагу отсюда не сделаю, пока ты не ответишь.
Эльдар нервно дернул головой, и на какое-то мгновение Лиза увидела встопорщенный клок грязной шерсти на его шее. Куртка на спине и плечах вздымалась и потрескивала, словно тело Эльдара стремительно росло. «Но ведь зверя больше нет…» – испуганно подумала Лиза.
– Мыцики – это передовой отряд, – терпеливо пояснил Эльдар. – За ними всегда появляется кое-кто похуже. Этот придурок Слава уговорил папашу отстроить поселок именно там, где граница между нашим миром и Параллелью максимально тонка. В колдуна решил поиграть… Это болото – уже не наш мир.
Он расстегнул куртку и бросил ее в снег. Лиза увидела, что свитер болтается на Эльдаре лохмотьями, а из-под лохмотьев выступают печально знакомые очертания зверя: лохматая шкура, грубые бугры мышц, даже след от ожога никуда не делся. В лунном свете Эльдар казался даже не оборотнем – изуродованным мертвецом. Лиза заметила, как шевелятся его волосы, и с ужасом поняла, что голову Эльдара покрывает нечто вроде всклокоченной груды очень тонких многосуставчатых лап.
– Значит, зверь на месте? – не то спросила, не то просто выдохнула Лиза.
Тихий перезвон колокольчиков стал громче и ближе. Эльдар усмехнулся: улыбка осталась человеческой. Копна лап на его голове шевелилась, издавая легкий сухой треск.
– Да, – откликнулся Эльдар. – Осталась небольшая часть, которую можно контролировать. Как оказалось, выгодная штука.
Теперь Лиза поняла, почему Эльдар не бедствует, хотя после второго посвящения потерял весь легальный бизнес в Турьевске в течение года. Ходили очень устойчивые слухи о чудовище в окрестностях города, которое разорвало в шмотья нескольких солидных людей. Милиция все валила на медведей, которых в местных лесах истребили еще при царе, уфологи искали чупакабру, а Эльдар спокойно жил в своем загородном доме и ни в чем себе не отказывал.
– Гамрян знает?
Эльдар ухмыльнулся. Лизе показалось, что его зубам стало тесно во рту.
– Конечно. Через него заказы идут. Это все, что ты хочешь обо мне узнать?
Лиза подумала, что никогда раньше не чувствовала себя настолько растерянной. Запах травы, царапавший нос, приобрел отчетливый гнилостный оттенок. Лизе вдруг захотелось воды – не просто напиться, а нырнуть куда-нибудь в прорубь, к мертвым рыбам на дне и сонным травам, которые течение колеблет, словно волосы утопленника. Грязно-бурая луна теперь не казалась ей страшной: такая луна была правильной. Такой, как положено.
Левая рука зудела чуть выше запястья. Опустив к ней взгляд, Лиза увидела, что кожа там покрыта мелкими бледно-зелеными чешуйками, которые медленно ползут к пальцам. Почему-то она не ощутила паники и негромко сказала:
– Ну все, дожили. Я всегда знала, что подцеплю от тебя какую-то дрянь.
– Ты меняешься, – бросил Эльдар через плечо, продолжая путь к темной еловой стене. – Когда человек попадает в другой мир, то соединяется со своим двойником. Радуйся, что у тебя это русалка, а не смертохлеб.
Лиза решила не уточнять, кто это.
– Так кого мы ищем?
Тропинка нырнула под деревья. Когда Лиза, пригнувшись, шагнула под еловые ветви, то на какое-то мгновение подумала, что ослепла – настолько здесь было темно. Благословенные лучи Багровой луны сюда не проникали, а невнятное свечение сонных кхаадли не могло развеять мрака. Эльдар поднял руку, и в его пальцах вспыхнул огненный шарик, озаривший лес и тропу. Встревоженные кхаадли с недовольными визгами заметались по веткам, плюясь в нарушителей спокойствия.
– Мыциков посылает меречь, – произнес Эльдар. Его голос охрип, и Лиза разобрала сказанное не сразу. – А меречь просто хочет жрать. Всегда. Предпочитает человечину. Мыцики наверняка уже сказали ему, что тут целый поселок есть. Стол накрыт, извольте кушать.
Чего-то подобного Лиза и ожидала. А ведь в поселке сейчас точно пара сотен человек. И дети есть – у соседнего с Верой коттеджа она видела игравших в снежки близняшек в пестрых курточках. Меречи будет, чем закусить…
– Ненавижу меречей, – вдруг выпалила Лиза. – Мерзость редкая! И ведь только жрать и гадить!
Эльдар кивнул, соглашаясь, а Лиза и понять не могла, откуда вдруг в ней проснулась настолько обжигающая ненависть к этим двухголовым ящерицам, грозе и ужасу болот.
– Вы конкуренты в среде обитания, – откликнулся Эльдар. – Русалки и меречи испокон веков делят реки и болота. Как думаешь, захочет эта меречь съесть юную русалочку?
Лизу озарило пониманием, и она изо всех сил ударила Эльдара в спину. Тот поскользнулся, но все-таки смог удержаться на ногах.
– Так вот что ты задумал! – рявкнула она. – Меречи меня скормить? Камень отнять под шумок?!
Эльдар взял Лизу за плечи, поднял над тропинкой и несколько раз встряхнул. Болтаться в воздухе – не самое приятное ощущение, но именно оно помогло Лизе опомниться. Сейчас, вися над землей, она и представления не имела, о каком камне вопила на весь лес несколько минут назад.
– Какой камень, Эльдар? – пискнула Лиза.
Эльдар разжал руки, и она шлепнулась в сугроб – получилось не больно, но довольно неприятно.
– А я не знаю, – ответил он. – Я вообще иду охотиться. Людей жалко.
Он подхватил огненный шарик, паривший над головой, и пошел дальше. Отряхнувшись от налипшего снега, Лиза поспешила за ним. Тропинка становилась все у́же, а запах гнилого мяса, сперва почти неразличимый, многократно усилился: теперь он то резал ноздри, и Лизу едва не рвало, то вдруг становился сладостно заманчивым – тогда Лиза понимала, что ее двойник в Параллели начинает брать над ней верх. Русалки, похоже, не имели ничего против того, чтобы тоже полакомиться человечиной.
Наконец лес остался позади. Пропала и тропинка: выйдя из-под еловых лап, путники увидели болото. В тусклом свете неподвижной луны прихотливо колебались и перекатывались лохматые волны тумана, ровный строй черного камыша был торжественно неподвижен, словно в почетном карауле, и деревья, каких никогда не было на земле, изящной рамкой окружали застывший лед, утопая в бело-кровавом мареве там, где вроде бы намечался небольшой островок, поднимавший изо льда темную изогнутую спину. По верхушкам деревьев скользили тени – мыцики, падальщики, пирующие на объедках меречевых трапез, спешили сообщить господину о том, что на болоте появились гости.
– Ждет, красавец, – махнув рукой в сторону островка, Эльдар хищно ухмыльнулся и двинулся вперед, легко перепрыгивая с сугроба на сугроб. Лиза поспешила за ним, впервые за долгое время чувствуя себя по-настоящему хорошо. Она была дома, и темные глубины болота под ногами приветствовали ее возвращение и манили нырнуть туда, где травы, рыбы и животные гниют, превращаясь в липкий студень – первооснову миров.
Меречь терпеливо ждал, свернувшись в костяной клубок. Пластинки его панциря потрескивали в предвкушении еды. Одна из голов притворялась, что дремлет, вторая с алчным любопытством рассматривала оборотня и русалку, пришедших на его остров. Покрытый мелкими язвами язык выскользнул из первой пасти и тотчас же убрался обратно. Из второго рта стекала нитка желтоватой слюны. Застарелые пятна какой-то кожной болезни покрывали бугры плеч.
Меречь был стар, голоден и жаден: гостям предстояло стать закуской перед основным блюдом. Сладкая человечина была совсем рядом, но он займется ей чуть позже.
Эльдар небрежно подбрасывал и ловил свой огненный шарик, словно чудовище нисколько его не пугало – так не пугают человека мошки и комары. И тогда меречь бросился, взрыв землю когтями передних лап. Эльдар метнулся в сторону, швырнув пылающий шарик – почти промазал, пятно огня скользнуло по вздыбленному гребню и рассыпалось искрами. Где-то далеко тысячей голосов заверещали перепуганные мыцики.
Меречь низко зарычал. На его памяти не случалось такого, чтобы добыча оказывала сопротивление. Рык был негромким, но Лиза ощутила его как парализующий грохот барабанов над самой головой и рухнула на колени, зажимая уши.
Меречь бросился снова, и Эльдара смело с острова на лед. Второй удар пришелся по Лизе, выбив воздух из ее легких. Свет Багровой луны стал алым, дробящимся и скачущим по камышам и деревьям. Это кровь, поняла Лиза – кровь из рассеченного лба течет и мешает видеть. Меречь подцепил ее когтями за куртку и подбросил вверх, забавляясь с дерзкой добычей. Куртка треснула, Лиза упала в снег, и меречь тотчас же подхватил ее и швырнул снова.
Запах гари становился все сильнее, как и боль в груди и боку; меречь отбросил Лизу в сторону, и сквозь кровавый туман перед глазами она увидела, как Эльдар поднимается на сгорбленную спину острова, и его руки, раскинутые в стороны, горят бело-голубым пламенем. Меречь рыкнул, и Эльдар хлопнул в ладоши.
Остров залило огнем – это было последнее, что увидела Лиза прежде, чем рухнула во тьму.
Когда она пришла в себя, пламя уже успело иссякнуть, оставив от меречи лишь смердящий обгорелый остов. Дым поднимался в небо, к раззявленной пасти Багровой луны. Эльдар сидел рядом с меречью и со знанием дела потрошил останки.
У любого дракона есть клад. Меречь не был исключением – память здешнего двойника подсказывала Лизе, что под одним из ребер чудовища таится камень. Раздобудь его – и сможешь многое, очень-очень многое, особенно если ты маг. Хоть судьбу переписывай, хоть невидимым становись. Правда, тот, кто последним добыл камень меречи, умер несколько веков назад.
– За это и убить могут, – подала голос Лиза, когда Эльдар довольно улыбнулся, и в его пальцах мелькнул и погас оранжевый огонек камня.
– Могут, – беспечно признал Эльдар. – Но я не дамся.
* * *
К дому они вышли утром, едва развиднелось.
В поселке было тихо, словно все жители, несколько часов назад с шумом встречавшие Новый год, покинули это место. Откуда-то издалека доносился негромкий звук работающего телевизора, и Лиза знала, что скоро перестанет его слышать. По мере удаления от болота острый русалочий слух притуплялся, двойники разделялись, и каждый отправлялся в свой мир. Эльдар, полностью принявший человеческий облик, дрожал от холода: лохмотья, оставшиеся от свитера, вряд ли могли согреть.
На крыльце коттеджа кто-то стоял, и Лиза подумала, что это один из гостей вышел покурить. Тень шевельнулась, выдвинулась к ступеням, и Лиза различила в ней Веру.
В руке Вера держала ружье, и было ясно, что она очень хорошо умеет с ним обращаться.
– Значит, оба здесь, – констатировала она факт. – Меречь убили?
Лиза подумала, что уже устала удивляться. Старая подруга по университету, в которой никогда не было ни следа магических способностей, в курсе повадок существа из другого мира – ну и что? Эльдар ухмыльнулся и продемонстрировал ей обожженные руки.
– Убили, убили. Ружье опусти.
Вера хрипло рассмеялась, сделала шаг вперед. Всмотревшись в ее лицо, Лиза охнула: хозяйку дома, похоже, хватил инсульт – левую половину лица стянуло на сторону, правая хранила зловещую неподвижность маски.
– Элечка, дорогой, брось мне камень, – голос Веры был похож на грубый собачий лай. Женщина, стоявшая с ружьем на крыльце, не имела ничего общего с гостеприимной светской дамой, принимавшей друзей в этом доме. На крыльце была грубая пародия на знакомую Лизе Веру – Лиза подумала, что Славика хватил бы удар, увидь он супругу такой.
Эльдар фыркнул и полез в карман джинсов.
– Всего-то? – спросил он.
Вера кивнула.
– Ага. Потом пойдете домой. Или в болото, куда вам больше нравится, – она откашлялась, сплюнула в снег, и Лиза готова была поклясться, что Вера выплюнула один из зубов.
Вынув камень, Эльдар взвесил его на ладони и спросил:
– Ничего, что мы оба вернулись? Меречь усиливает смерть мага, не так ли?
– Ты прав, Эля, усиливает, – откликнулась Вера. – Ну как есть, так есть, бросай. Мне и такой подойдет.
Эльдар швырнул камень в сторону крыльца, и Вера поймала его на лету, покрутила в пальцах и отступила в тень.
– Проваливайте, – приказала она.
Эльдар взял Лизу за рукав и чуть ли не бегом направился к машине. Лиза не оборачивалась, но была уверена в том, что Вера не сводит с них взгляда – и не опускает ружья.
Кем бы ни была бывшая однокурсница, она все продумала идеально. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы предсказать: Лиза настолько терпеть не может Эльдара, что обязательно захочет свести с ним счеты. Кто одержит верх – неважно: смерть мага многократно усилит болотное чудовище. Вера надеялась, что победит Эльдар, который, заметив мыцика, обязательно отправится на болота…
Машина выехала за ворота коттеджа, а выстрела так и не последовало. Вскоре элитный поселок остался позади, и Лиза почувствовала, как спадает напряжение и утекает страх. Эльдар довольно ежился, радуясь волнам тепла от автомобильной печки.
– С новым годом, – выдавила Лиза.
– И тебя, – улыбнулся Эльдар. – Как там говорят? Как новый год встретишь, так его и проведешь?
Лиза поежилась.
– Что-то мне не очень хочется весь год ходить по болотам и спасаться от чудовищ…
Эльдар понимающе кивнул.
– И мне не хочется. Разве только в твоей компании. Да и в твоей компании тоже не хочется.
К удивлению Лизы, непритязательное кафе возле поворота на трассу работало даже первого января, хотя посетителей там не было: маленькая стоянка рядом была пуста. Эльдар посокрушался по поводу того, что потерял куртку в лесу и выразил надежду что в кафе спокойно отнесутся к его лохмотьям. Заверив, что здесь наверняка видали и не такие виды, Лиза подалась за ним.
Бармен, он же раздатчик и повар, смерил Эльдара очень выразительным взглядом. Не каждый день перед его заведением останавливались люксовые внедорожники, из которых выбирались люди такой степени оборванности.
– Вам, может, бинты принести? – спросил он после того, как Эльдар заказал пельмени и кофе. Количество купюр в дорогом портмоне посетителя заставило его удивиться еще сильнее. – Руки-то болят, небось?
– А, ерунда, – отмахнулся Эльдар. – Но вы аптечку не убирайте, скоро понадобится.
Дешевые пельмени источали настолько вкусный аромат, что Лиза накинулась на еду так, словно не ела несколько дней. Эльдар предпочел кофе без сахара. Казалось, он готовится к не слишком приятной встрече: сел так, чтобы видеть вход в кафе и стоянку в окно и смотрит слишком внимательно и слишком мрачно.
– Кого мы ждем? – поинтересовалась Лиза, когда тарелка с пельменями опустела. Эльдар усмехнулся.
– Хикмета, конечно. Только он меня Элечкой называет, больше нет таких умных.
Лиза вопросительно подняла левую бровь: она действительно не поняла, при чем тут Хикмет. Эльдар полез в карман и извлек камень меречи, рассыпавший по кафе пригоршню золотистых искр, и Лиза удивилась еще больше.
– А что же ты Вере отдал?!
– Да какой-то обычный камешек. Подобрал его на острове, не знаю, зачем, – пожал плечами Эльдар. – Но Хикмет уже понял, что его надули. Скоро заявится, голубчик. Сам. – Он сделал паузу и добавил: – Вера умерла. Мне очень жаль.
Лиза коротко ахнула и закрыла лицо ладонями. В памяти мелькнуло: Вера стоит на крыльце дома, кутаясь в короткую шубку из какого-то стриженого зверя, курит и говорит, что не знала, что Славик пригласил Эльдара… Наверно, тогда она уже была мертва – когда-то Лиза читала о заклинаниях труповодов, которые используют погибшего человека, чтобы добиваться своих целей на расстоянии, а потом магия уходит, и остается только мертвое тело, выпотрошенная пустая оболочка.
Это было мерзким. Мерзким и неправильным.
– Я согласен, нельзя убивать человека, чтобы потом поднять труп и заставить выполнять свои приказы, – негромко откликнулся Эльдар. – Ты не раскисай, пожалуйста, мне понадобится твоя помощь.
Откуда-то со стороны леса донесся даже не звук – предчувствие звука. Лиза ощутила легкий укол в боку и сразу же поняла: Хикмет идет сюда, и он зол. Очень зол. Эльдар допил кофе и поднялся из-за стола.
– Идите в подсобку, молодой человек, – бросил он бармену. – И носа не высовывайте наружу.
Он говорил настолько весомо, что бармен предпочел не задавать вопросов и побыстрее скрыться в указанном направлении. Предчувствие звука выплеснулось в гул едущего автомобиля, и Лиза, выйдя с Эльдаром на улицу, увидела, как на стоянку заворачивает Верин серебристый джип – тот самый, в котором Лизу вчера вечером привезли в дом на краю болота.
Со стороны водителя открылась дверь, и Хикмет вывалился на стоянку. С момента их последней встречи он изрядно растолстел и окончательно облысел. Глядя на него, нельзя было предположить, что это один из самых сильных магов в этой части страны – жирдяй и жирдяй. Добродушная внешность была крайне обманчива: до Лизы доходили слухи о том, что Хикмет в последнее время стал очень груб и неразборчив в средствах для достижения целей.
Эльдар скрестил руки на груди и одарил Хикмета самой лучезарной улыбкой.
– Gun aydin! – поприветствовал он с нескрываемой издевкой. – Что-то вам, гражданин, не спится первого января?
Лизе стало страшно. Очень страшно. Хикмет мельком взглянул в ее сторону, и Лиза тотчас же ощутила жгучее желание всадить в Эльдара ледяную иголку, да поглубже. Подходящее заклинание сразу всплыло в голове, и пальцы Лизы дрогнули, складываясь в нужном жесте.
– Отдал бы ты мне сразу камень, – мягко сказал Хикмет, – да и поехал бы домой по-хорошему.
За его спиной щелкнула, открываясь, пассажирская дверь, и кто-то четвертый выбрался из машины, покачиваясь и с трудом держась на ногах. Рука Лизы теперь жила своей жизнью – это было странное, призрачное ощущение, словно смотришь сон и никак не можешь проснуться. Иголка, слепленная из болотных ветров, январской метели и полуночного снега, готовилась вырваться из пальцев и пронзить Эльдару сердце.
– Откуда ты вообще такой ловкий… – задумчиво сказал Эльдар и сунул руку в карман джинсов. – Тоже из Параллели?
Хикмет ухмыльнулся.
– Есть места подальше и похуже Параллели, – признался он. – Камень да…
Выстрел прозвучал неожиданно тихо – легкий хлопок, и все. Лиза не сразу поняла, что происходит, и почему на груди Хикмета вдруг расцвел красный цветок с уродливыми черно-красными краями. Хлопнуло еще один раз, и Хикмет рухнул на снег. Иголка в руке Лизы, уже готовая вылететь и поразить, рассыпалась голубыми искрами – тогда Лиза словно стряхнула с себя оцепенение и увидела Веру, медленно сползавшую на землю возле колес машины.
Ружья она так и не выпустила. Когда Хикмет умер, то вся вложенная в Веру магия вытекла, словно вода из треснувшего кувшина, за несколько мгновений превратив однокурсницу Лизы в четырехдневный труп. Эльдар, сдавленно шепнув что-то очень матерное, обнял Лизу и прижал к себе.
Но она все порывалась обернуться.
