Глава 24
Венеция, Италия
Тони продолжал поглядывать по сторонам, когда они проплывали в тени узкого канала. Он захватил винтовку «MP5», спрятав ее под тяжелыми полами своего костюма мушкетера. Дядя Франчески Винченцо сидел рядом с ним в маске, с накрашенными губами и «реалистичным» надувным бюстом – он был парой Тони для бала.
Согласно швейцарским армейским часам Тони, времени было 10:50 вечера – десять минут до смены караула у охранников. К тому времени им надо было пройти внутрь и передать оружие остальной части отряда, которая должна была уже войти в костюмах через главный вход.
Глядя через плечо, Тони наблюдал, как Марио качался вперед и назад на его покрытом коврами месте на корме, а тяжелая ручка весла гондолы описывала восьмерку в жесткой хватке старого гондольера.
– Побыстрее нельзя? – спросил Тони.
Маленькие бусинки пота выступили на лбу старика. Он стиснул зубы и стал наклоняться сильнее, налегая на весло с каждым взмахом. Лодка при каждом его движении раскачивалась из стороны в сторону.
– Не волнуйтесь. Мы уже близко. За следующим поворотом, – заверил он своих спутников.
Тони уловил дрожь в его голосе, но также и уверенность, запечатленную в чертах его обветренного лица. Старик был единственным в их группе без маски и костюма. Их план строился на том, что Марио знал охрану в этой смене. Они узнали бы его и открыли дверь. План простой, но если что-нибудь пойдет не так, Баттиста узнает, что отец Франчески вовлечен в это дело.
Старик рисковал всем.
– Хорошо, что наши пути пересеклись, – сказал Марио, с силой налегая на весла. – Вы хотите освободить своего друга, а я должен раскрыть правду об институте, чтобы спасти свою дочь – любой ценой. Мы связаны, как братья, в том, что произойдет сегодня вечером.
Это было чувство, очень знакомое Тони, – собратья по оружию против общего врага. Он ценил боевой дух Феллини.
– Не волнуйтесь, Марио. Все у нас получится, – заверил он старика.
Они повернули в последний раз, и Тони увидел темную глубь открытого водного гаража в пятидесяти ярдах впереди. Винченцо тихо говорил по сотовому телефону, спрятанному под его волнистым светлым париком, связываясь с командами гондольеров на других входах. Внезапно он напрягся и вскинул руку вверх, а потом повернулся к Марио и испуганно что-то затараторил на итальянском языке.
Феллини резко остановил гондолу.
– Там что-то не так. На каждом входе выставили дополнительных охранников, – взволнованно объяснил он Тони.
Тот прикинул, какие у них есть варианты.
– Хорошо, мы тоже оставим кого-нибудь следить в гараже. Скажите другим командам продолжать. Вот так мы и будем действовать.
Минуту спустя Марио снова вел гондолу к гаражу, напевая балладу, эхом разносившуюся по воде. Тони романтично обвивал одной рукой шею Винченцо и громко, с развязным нью-йоркским говором предлагал:
– Давай же, крошка, поцелуемся разик, а?
Отец Франчески прекратил грести перед самым входом. Нос гондолы заходил в гараж. Тони не унимался:
– Не дерись, милашка. Ты этого хочешь, ты же знаешь…
Он стал лапать фальшивый бюст Винченцо, отчего тот сперва громко пищал из-под девичьей маски, а потом упал на спину, пытаясь скинуть пьяного похабного американца. Бросая весло, Марио обогнул борющуюся пару, чтобы достать деревянную дубинку из-под переднего сиденья. Он помахал ею в воздухе, крича на Тони:
– Синьор, ну нельзя же!
Передняя часть колеблющейся гондолы чиркнула по кирпичной стене гаража и скользнула дальше внутрь. Борьба на дне лодки стала яростнее.
– Синьоры, остановитесь! – закричал Феллини.
Не обращая на него внимания, Тони раздвинул коленями ноги Винченцо.
– Aiuto, aiuto! – завизжал тот высоким голосом.
Тони услышал тяжелую поступь охранников, быстро двигающихся по каменной набережной. Рядом с ним скользнула тень, но он не стал оборачиваться, ожидая правильного момента и продолжая лапать Винченцо. Лодка дернулась и резко перестала двигаться вперед. Тони ощутил, что над ним кто-то нависает.
Неожиданно ему завопили в ухо: «Баста!» – и холодное дуло ружья решительно уперлось ему в затылок.
Тони обернулся, схватил охранника за запястье и сильно дернул его, с усилием откидываясь назад. Остальные охранники завопили, когда их товарищ кубарем скатился в лодку. Его плечо ударилось о надутую левую грудь Винченцо, и та лопнула, как переполненный воздушный шар. Пистолет выскользнул у охранника из рук и улетел к ногам.
Он начал бороться, перевернулся и заехал локтем Винченцо в подбородок, а потом выбросил ногу, чтобы отпечатать твердый удар на челюсти Тони. Но Тони в этот момент качнулся назад. Охранник сделал выпад и попытался достать свой пистолет, но Винченцо обвил свою волосатую руку вокруг его шеи и принялся крутить его голову и толкать его в грудь. Охраннику оставалось лишь молотить в воздухе руками и ногами.
Второй охранник помчался вперед и поставил одну ногу на палубу, а вторую на вздернутый нос гондолы. Тони в это время лихорадочно работал руками, чтобы достать винтовку «MP5», запутавшуюся в его одежде, но охранник уже вытащил пистолет из кобуры и навел его ствол на американца.
Кажется, Тони проиграл. Охранник с ухмылкой снял пистолет с предохранителя.
Прежде чем он смог нажать на курок, Марио с размаху ударил его дубинкой по колену. Раздался треск, как на бейсбольном матче высшей лиги.
Лицо охранника исказилось от боли, когда его нога подогнулась под ним. Он откинулся обратно на причал, держась за него одной рукой, в то время как другой наставил пистолет на голову Феллини.
Три быстрых выстрела вылетели из-под одежд Тони, и охранник полетел назад, на землю. На груди у него теперь пылали три алых цветка.
Тони передернул затвор и наставил замолчавшее дуло винтовки на первого охранника, который все еще боролся позади него. Этот человек лежал на спине, а Винченцо намертво стиснул руки вокруг его шеи. Лицо охранника, красное, как свекла, было прижато к груди Винченцо, а Марио встал позади них и, сморщившись, сжимал дубинку побелевшими пальцами.
– Освободите его, медленно, – сказал Тони, тыча горячим дулом в грудь охранника в форменной куртке. Провернуть их план оказалось гораздо сложнее, и он хотел получить кое-какие ответы от этого сукина сына.
Винченцо ослабил хватку.
Сделав глоток воздуха, его пленник впился глазами в Тони. Одно движение – и дубинка Феллини разбила охраннику висок с отвратительным глухим стуком.
Глаза его закатились, и он осел у Винченцо в руках.
– Terrorista, – проворчал Марио и плюнул на обмякшее тело.
Тони проверил пульс охранника.
Мертв.
Американец поднял бровь, глядя на Феллини. В ударе с размаху, который сделал этот старик, была большая сила, которую породили годы гребли и питал гнев отца. Тони не видел сожаления на лице Марио – только нетерпение и мрачное намерение сделать все что угодно, чтобы защитить свою дочь.
И старик был прав.
Нельзя было терять времени.
Винченцо помог Тони отбуксировать тела под рабочий прилавок в темном углу гаража.
Марио захватил бутылку «Дом Периньон» и банку белужьей икры, лежавшие под носом гондолы. Он поднялся вверх по лестнице и нажал на звонок рядом с массивной дверью, улыбаясь в камеру наблюдения, которая охватывала лестничную клетку и первые несколько ступеней. Тони и Винченцо скучились вне поля зрения камеры немного пониже, с оружием на изготовку.
Последовал щелчок, и Тони услышал слабый писк смазанных петель, когда стальная дверь распахнулась. Он не мог видеть охрану, но по спокойному тону голоса открывшего дверь человека было понятно, что он узнал Марио и что он не слышал, что только что произошло с его двумя приятелями внизу. Феллини сказал что-то по-итальянски, держа шампанское и икру.
Стоя в тени, Тони направил прицел винтовки через плечо Марио, ожидая, когда голова его собеседника появится в поле зрения. Охранник повысил голос и позвал, по-видимому, своих напарников снизу из гаража. Не услышав никакого ответа, он вышел вперед и всмотрелся в начало лестницы.
Тони нажал на спуск. Винтовка выстрелила один раз, и голова охранника откинулась назад – посреди лба появилась черная дыра размером в десять центов. Марио подхватил мертвого охранника, прежде чем тот упал, и бросил его вниз по лестнице.
Затем Тони вскочил и подбежал, уклоняясь от падающего тела, с винтовкой наперевес, проверяя, нет ли еще кого-нибудь позади старика.
Марио поймал дверь, прежде чем она закрылась. Тони промчался мимо него и окинул взглядом прихожую, сначала слева, затем справа. Все чисто. Он вышел наружу, оторвал короткую полосу клейкой ленты от своей шляпы и наклеил ее на объектив фотокамеры, после чего сменил Феллини у двери и подпер ее ногой в открытом положении, встав на страже.
Винченцо протащил по камням третье тело. Марио оставил бутылку шампанского и икру на ступеньках лестницы и помог ему. Тони прошептал:
– Заберите рацию с пояса охранника.
Феллини отстегнул ее и засунул себе в карман.
После того как тела были убраны, Марио и Винченцо поторопились назад к гондоле и забрали с палубы сервировочный столик со складными ножками на колесах. Они потащили этот тяжелый груз вверх по лестнице, как следует задрапировав его белой скатертью, чтобы покрыть заполненное оружием отделение внизу. А из большого ящика со льдом в носу гондолы они достали еще пять бутылок шампанского, ведра с мелкими кусочками льда, посуду, салфетки, упаковки с импортной икрой и крекерами. Марио расставил все на столе, а потом вытащил рацию из кармана и протянул ее Тони.
Покачав головой, американец прошептал:
– Нет, пусть она будет у вас. Если кто-то выйдет на связь, отвечайте коротко. – Он указал на маленькую кнопку сбоку. – Нажмите здесь и говорите, а затем отпускайте. Много не говорите. Сам я не смогу – не говорю по-итальянски.
– Понятно, – ответил Феллини, забирая устройство.
Тони открыл дверь, чтобы идти дальше, и Марио толкнул столик в прихожую. Перед тем как дверь за ними закрылась, американец оторвал клейкую ленту от объектива фотокамеры.
Когда они уже собрались идти, рация защебетала. Феллини, повозившись, достал ее из кармана и нажал кнопку ответа.
– Si?
Позвонивший ему человек быстро задал какой-то вопрос по-итальянски. Держа рацию у рта, Марио ответил, стараясь немного подражать акценту убитого охранника:
– Tutto a posto.
Последовала пауза, а затем его собеседник заговорил снова, на сей раз гортанно, на языке дари. Потрясенный, Тони выхватил рацию из рук Марио.
– Все хорошо. Тут заблудилась пара человек, я разберусь. Я на связи, – быстро ответил он на дари.
Вот же черт! Эти придурки забрались так далеко от дома!
Тони понял, что их торопливо запланированное проникновение было большой авантюрой. Здесь работали люди на голову выше их самих. У него с гондольерами была плохая разведка и мало опыта, а враг, оказывается, был серьезно недооценен.
Но возвращаться было уже слишком поздно, и Тони повернулся к Марио и Винченцо:
– Давайте поторопимся. Здесь все намного круче, чем мы думали.
Толкая столик вниз по коридору, Феллини посмотрел через плечо на Тони, оценивая его.
– Вы говорите на персидском?
Тони вспомнил своих маму и бабушку – как они спорили на дари в его глубоком детстве в Куинсе и как отец-ирландец вопил на них по-английски, чтобы они заткнулись. Однако, отвечая старику, он имел в виду не те далекие годы, а дни, проведенные в спецподразделениях:
– Да. Только когда я так делаю, кто-то сразу умирает.
Пока они шли, Винченцо шепотом разговаривал по сотовому телефону с другими командами. Затем, положив мобильник в карман, он пояснил на ломаном английском:
– Остальные уже на пути к саду, идут нам навстречу за оружием. Две группы уже внутри.
Марио дотащил столик до нужного места и остановился перед покрытым коврами залом с левой стороны от них. Он быстро оглядел Тони и Винченцо, как будто удостоверившись, что они все еще смотрелись как часть костюмированной толпы, и, схватив охапку салфеток со столика, затолкал их в сдувшуюся грудь брата.
– Здесь мы разделимся. По тому проходу вы попадете в зал. Пожалуйста, поспешите, – добавил он тревожно.
Винченцо обнял брата.
– Не волнуйся, fratello mio. Я не позволю, чтобы с нашей девочкой что-то случилось. – Из уважения к Тони он говорил по-английски.
Марио кивнул, сдерживая тревогу, и повез тележку по малому проходу вправо, ускоряясь с каждым шагом.
Тони и Винченцо надели маски и снова превратились в пару персонажей, идущих рука об руку в сторону зала, где играла музыка. Они весело смеялись – на случай, если вдруг наткнутся на охранников где-нибудь за углом.
