– Я не верю в тебя, – прошептал он. – Почему я должен перед тобой отвечать?

– Потому что ты мой, – ответила Боссзу. – Мы обручились с тобой, когда ты убил своего брата. Мы повенчались, когда ты пришел сюда, чтобы отомстить другому за собственное преступление. Теперь настал час нашей брачной ночи. Иди ко мне.

И он пошел. Медленно, как столетний старик, с трудом отрывая ноги от каменных ступеней, шаркая и вздыхая. Копье бестолково болталось за спиной. Даниел бездумно отцепил его и бросил в траву.

– Иди ко мне, – шелестела богиня Боссзу, и он шел, неотрывно глядя в ее гигантскую черную пасть, источающую могильный смрад, на который слетались мухи. Теперь, вблизи, он увидел и понял, что это те самые мухи, которые кружили над трупом Самиела, пока Даниел вез его через солончак домой. Но там были не только мухи. Еще там были черви, жуки, мохнатые пауки с тонкими лапами – все то, что отражало ужас и мерзость его собственной души, замаранной братоубийством.

В шаге от идола у Даниела подкосились ноги. Он схватился за камень – и почувствовал под ладонями тепло живого человеческого тела. Тепло волнующей, мягкой женской плоти.

– Иди ко мне, Даниел. Ты же знаешь, что нет другого пути. Позволь мне помочь тебе освободиться.

Но оставался еще один вопрос, последний вопрос, ответ на который он хотел знать.

– Что значит твое имя? Боссзу… Что это значит?

– Наклонись поближе, – сказала она, – и я прошепчу тебе на ухо.

Даниел наклонился. Его голова скользнула в зловонную пасть идола. Муха ударилась ему в щеку, щетинистая паучья лапка проворно забралась в рот, царапая когтем язык. Даниел хотел закричать, но не смог. И в это мгновение, последнее мгновение, услышал ответ внутри своей головы:

– Мне отмщенье.

Каменная пасть сомкнулась на его шее.