- Думаю, мы уже сделали немало, особенно для половины рабочего дня.

Микки отряхнула руки и окинула взглядом аккуратные ряды только что получивших удобрение розовых кустов, что окружали храм Гекаты. И подумала, что, если не присматриваться к ним слишком тщательно и не вспоминать о тошноте, которая накатывала каждый раз, когда она оказывалась рядом с нездоровыми розами, сады выглядят почти нормально, особенно в этой части, ближайшей к храму Гекаты. Здесь росли розы всех оттенков лаванды и пурпура, и даже в их прискорбном состоянии они наполняли воздух ароматом. Вода, бившая из огромного фонтана с многоярусными чашами, непрерывно стекала в мраморные желобки, протянувшиеся от его основания во все четыре сектора садов. Нера объяснила Микки, что этот фонтан доставляет воду ко всем розовым кустам. Микки прежде и вообразить не могла бы столь прекрасную ирригационную систему.

- Да, работа продолжается неплохо. И сегодня многие женщины улыбаются и смеются, - сказала Джии.

- Это просто потому, что прошел слух о том, что я намерена навести чары приглашения мужчин в этот мир.

Но Микки при этом улыбнулась Земле. Да, женщины работали отлично и с прекрасным настроением, особенно сегодня. Микки остро ощущала это, потому что нее утро боролась с собственным дурным настроением, которое ей оказалось чрезвычайно трудно скрыть.

Черт бы все побрал! Астерий не показывался ей на глаза, она даже мельком не видела ни его рогов, ни копыт. Конечно, она его и не звала. У нее просто не нашлось причины. Большая часть тяжелой работы была закончена еще вчера. А сегодня женщины занимались в основном тем, что обрывали слабые бутоны и вырезали ненужные побега. Ни то ни другое не требовало силы Стража. Но он мог бы просто подойти и пожелать доброго утра или проверить тут что-нибудь… хоть что-нибудь!

Умом Микки понимала: Астерий решил, что она полностью отвергла его после того, как он поцарапал и напугал ее. Но грустная правда в том, что любовь и страсть лишены логики. Микки ожидала, что увидит его. И при этом ей не хотелось заставлять его прийти или даже просить об этом. Она хотела, чтобы он появился потому, что не может находиться вдали от нее.

- Эмпуза, мне отпустить женщин или ты предпочтешь, чтобы они остались, когда ты будешь создавать магический круг и наводить чары? - спросила Джии.

- Ох, извини… Да, отпусти их. Мне пока что не нужны зрители. - Микки наконец привела мысли в порядок. - И скажи другим служанкам, что сначала я хочу заняться магией. А пообедаем после.

- Да, Эмпуза.

Земля поспешила прочь.

Микки нахмурилась, прикусив губу. Вместо того чтобы неотрывно думать об Астерии, ей бы следовало определиться, что еще она может сделать для садов. С чарами призыва мужчин разобраться легче - или, по крайней мере, Микки надеялась, что это будет так. Что же касалось другого, то тут у Микки имелись только смутные идеи и путаные рассуждения. Черт знает

что…

Четыре воплощения стихий собрались уж слишком быстро; они стояли на своих местах вокруг вечно горящего огня в храме Гекаты, махали руками своей жрице и звали ее. Микки убрала волосы за уши и стряхнула пыль с фиолетового хитона. Утром, когда Джии принесла эту полосу великолепной ткани, Микки засомневалась, удобно ли ей будет работать до самого полудня, выставив напоказ половину задницы и одну грудь. Но Джии засмеялась и объяснила, что половину платья жрица надевает только для ритуалов в дни темной луны. В прочих случаях достаточно просто надеть хитон цвета Духа, чтобы навести какие-либо чары. Что ж, уже легче. Вот только в глубине проскочила мыслишка, что ей очень, ну просто очень хотелось бы увидеть, как отреагирует Астерий на весьма сексуальный наряд… ну конечно, если бы он вообще потрудился прийти и посмотреть на нее утром.

Микки поднялась по ступеням и вошла в храм богини. Его красота благотворно подействовала на ее взбудораженные нервы. Микки выпрямилась и двинулась вперед, вскинув голову. Здесь она была Верховной жрицей, наделенной силой великой богини. И ей не подобало постоянно грезить о каком-то парне или звере, когда она должна сосредоточиться на работе Эмпузы.

Микки заняла свое место в центре круга. Закрыв глаза, она освободила ум от всего постороннего, глубоко дыша и сосредоточившись на себе. Потом она нарисовала в воображении светлые нити, которые видела в прошлый раз, создавая магический круг, и представила, как они очертили границу силы и магии, связав вместе четыре стихии. Почувствовав себя готовой, Микки повернулась на восток и подошла к Аэрас.

- Здравствуй, Аэрас.

- Эмпуза…- Воплощенная стихия Ветра присела в глубоком грациозном реверансе.

На этот раз Микки оказалось легче призывать в круг стихии, и она связала между собой Воздух, Огонь, Воду и Землю быстро и с куда большей уверенностью, чем впервые. Когда она обратилась с призывом к Духу, защитная нить, составлявшая границу круга, светилась так ярко, что была отчетливо видна даже при ясном дневном свете. Потом Микки снова глубоко вздохнула и задержалась на мгновение, чтобы внимательно прислушаться к внутреннему голосу, прежде чем начать сам ритуал.

- Геката, великая богиня темной луны, я прошу тебя даровать мне силу и знание, чтобы призвать здоровье и защиту для Царства роз.

Прозрачный огонь перед ней колыхнулся в ответ, и Микки внезапно всем телом ощутила прилив энергии. Следуя интуиции, она сначала повернулась к Флоге.

- Флога, ты - Пламя, и я велю тебе, чтобы твоя стихия защищала сферу снов. Я хочу, чтобы каждую ночь, когда садится солнце, вдоль всей Стены роз пылали факелы, посылая свет во тьму и приказывая тому, что может прятаться в тенях, поискать себе другое местечко.

Танцующий огонь лизнул тело служанки, когда она ответила, как положено по ритуалу:

- Это велишь мне ты; значит, так и будет.

Потом Микки подошла к Воде.

- Нера, ты - Вода. Твоя доля в сегодняшних чарах - здоровье. Я хочу, чтобы каждое четвертое утро на рассвете легкий дождь омывал сады коротко и освежающе. Той воды, что идет по каналам, недостаточно для этого мира; розы нуждаются в прикосновении твоей стихии к листьям, чтобы быть здоровыми.

Светло- голубой хитон Неры закачался вокруг ее тела, как волны, набегающие на берег.

- Это велишь мне ты; значит, так и будет.

Далее Микки остановилась между Джии и Аэрас.

Обращаясь к их стихиям, она смотрела то на одну девушку, то на другую.

- Джии, ты - Земля. Аэрас, ты - Ветер. Я приказываю вам объединиться в заботе о здоровье роз. Джии, я хочу, чтобы ты позвала из леса божьих коровок.

Микки чуть помолчала, рисуя в воображении маленьких насекомых, красных с черными пятнышками.

- И я хочу, чтобы ты, Аэрас, вызвала ветер, который принесет их сюда, чтобы они нашли здесь новый дом… - Микки улыбнулась хорошенькой Аэрас. - Как нашла его я.

Джии и Аэрас произнесли вместе:

- Это велишь мне ты; значит, так и будет.

Потом Микки вернулась на место Духа и сказала:

- Благодарю вас, Ветер, Вода, Огонь и Земля, божественные силы природы. С благословения Гекаты я прошу вас всегда присутствовать в этом мире снов, магии и красоты. Это велю вам я, а значит, так и будет.

Когда она завершила эту часть ритуала, то сразу почувствовала облегчение, как будто только что очистила розовые сады от какого-то особенно зловредного сорняка. «С одним покончено, переходим к следующему…»

На этот раз Микки начала с Ветра так же, как тогда, когда создавала магический круг в первый раз. Она уже обдумала, о чем должна попросить стихии, уже спланировала слова и даже мысленно отрепетировала их утром, так что теперь, когда она начала говорить, ее мысли несколько отвлеклись…

- Аэрас, я приказываю тебе, чтобы в этот мир вновь были допущены мужчины, но только по приглашению женщин. Если женщина произнесет приглашение вслух, пусть ветер отнесет ее слова к ее возлюбленному, а потом пусть этот человек придет сюда.

«Астерий… это имя я произнесла бы громко, чтобы ветер позвал его ко мне…» Микки подошла к Огню.

- Флога, ты в родстве с Пламенем. Используй жар своей стихии, чтобы воспламенить страсть любого мужчины, который будет желанен для женщины Царства роз. И пусть их страсть горит так же ярко и горячо, как огонь.

«Я же знаю, он хочет меня. Он это доказал вчера вечером. Я хочу, чтобы Астерий горел такой страстью ко мне, что просто не смог бы оставаться вдали… и наплевать на все, что нас разделяет».

Она остановилась перед Нерой.

- Пусть твоя стихия подготовит наши тела к сладкому вторжению приятных возлюбленных. Горячие, влажные, готовые - вот чего я желаю каждой женщине, которая хочет увидеть мужчину в своей постели, чтобы каждая испытала физическое наслаждение всепоглощающей любви.

«Я хочу видеть его в своей постели. Я хочу, чтобы его тело слилось с моим, и я не хочу больше бояться своего стремления к нему».

Почти не осознавая, как она там очутилась, Микки увидела, что уже стоит перед Джии.

- Земля богата и дика, плодородна и сочна. Пусть твоя стихия наполнит чувства возлюбленных. Пусть они познают полноту любви, которая так же глубока, как древний лес, и так же зрела, как сладчайший фрукт.

«Помоги мне не бояться любить его, чтобы Астерий мог наконец познать любовь, как это случилось со мной?».

Возвращаясь к пламени Духа, Микки пылала всем телом. Соски ее напряглись в ожидании, приподняв легкую ткань хитона.

- Геката, я прошу тебя твоей силой и силой всех стихий, чтобы сфера снов стала краем страсти и любви, так же как и мира и очарования. Об этом прошу тебя я, а значит, так и будет.

Микки закрыла глаза, отдаваясь всплеску желания, и ей пришлось даже прикусить губы, чтобы сдержать рвущееся наружу имя: Астерий.

Астерий…

Она совсем не удивилась той скорости, с какой служанки завершили все дела и разбежались по своим комнатам. К этому времени Микки уже знала, что все девушки живут в западном крыле огромного дворца, так далеко, что могли бы пройти века, пока она обнаружила бы их, если бы Джии не рассказала, где находятся их спальни. Микки мечтательно улыбалась, поднимаясь по лестнице к своему балкону. Она легко могла вообразить, что именно будет происходить этой ночью в женском крыле. «Я хочу, чтобы то же самое происходило и в моей комнате… только сильнее, жестче, резче…»

Микки тихонько рассмеялась. Она все еще чувствовала себя разгоряченной… и как будто немножко пьяной. Нет. Не так. Она была горячей и переполненной страстью… грубой страстью. Микки окинула взглядом балкон. Пусто. А она надеялась, что Астерий будет здесь… Он ведь самец. Он должен был почувствовать чары призыва, и он должен был знать, что только она одна могла эти чары навести.

А что, если он подумал, будто она открыла границы этого мира для того, чтобы позвать к себе кого-то другого? Но как бы он мог такое подумать? Она ведь мысленно произносила его имя во время ритуала; она думала только о нем.

Наверное, дело в том, что он думает, будто причинил ей боль - и потому держится в стороне. А может быть, он боится снова сделать ей больно, если придет сюда?

Одна лишь мысль об этом вызвала у Микки эротическое волнение. Вся эта сила… зверь, едва прикрытый человеческой душой… Это было так восхитительно, что даже не верилось. И черт знает как опьяняюще соблазнительно.

Ладно, она может позвать его. И он будет вынужден прийти. Но разве этого она хочет? Конечно нет. Она хочет, чтобы он пришел к ней сам, по своей воле и по своему желанию, и…

Вот оно. Ему нужно, чтобы она сама пришла к нему. Если она это сделает, она покажет Астерию, что не боится его, и беспокоится о нем, и желает его… и любит его настолько сильно, чтобы ничего не бояться.

Джии говорила, что его берлога находится как раз под купальнями. Микки не стала задерживаться, чтобы подумать или посмотреться в зеркало; она последовала зову своей интуиции и своего сердца. Она быстро спустилась с балкона и пошла по дорожке, что вела к горячим источникам. С верхней площадки она спустилась по лестнице, которая соединяла малые ванны наверху с большим нижним бассейном. Она еще не бывала на этом уровне, но ей не составило труда отыскать вторую лестницу. Здесь ступени уходили вниз круто, поворачивая к северу. Лестница заканчивалась на зеленой лужайке, прижавшейся к боку утеса, на котором находились дворец и источники. Справа от лужайки начинался лабиринт роз «микадо», и здесь кусты выглядели куда крепче и здоровее, чем в остальных садах. Микки знала, что ее личный храм располагается в центре идущих спиралью посадок; она посещала тот участок накануне, вместе с Аэрас и Астерием. Так что она знала, что в той стороне его берлоги нет.

Микки внимательно всмотрелась в широкий луг, заросший травой. Он обегал основание утеса, как некая тропа. Микки улыбнулась и пошла туда, куда звал ее инстинкт. Она повернула за угол; в стене утеса внезапно открылся вход в пещеру с гладкими стенами. - Или, точнее, в берлогу,- прошептала Микки.

Задержав дыхание, она шагнула внутрь - и замерла в изумлении. Сам вход был невелик, чуть больше обычной двери средних размеров, но внутри странные бездымные факелы бросали мягкий желтый свет в пространство, совсем не похожее на пещеру и очень уютное. Стены кремового цвета оказались высокими и гладкими, как ванны горячих источников. И они были сплошь покрыты росписями. Микки, зачарованная талантом художника, уставилась на стены. На картинах часто повторялось изображение каменистого острова, окруженного белым песчаным пляжем и водой цвета сверкающей бирюзы. А единственной человеческой фигурой в этих пейзажах была высокая женщина с золотыми волосами.

«Крит… наверное, он помнит эти картины, образы того острова, где родился. А женщина? Это его мать? Или та Эмпуза, что отвергла его?» Не будучи уверена, что ей действительно хочется это знать, Микки отвернулась от роскошно украшенных стен. Посреди комнаты стоял деревянный стол. На нем - большая чаша, наполненная холодным мясом и сыром, и кувшин с вином. И еще там лежали несколько свитков пергамента и стеклянные бутылочки с густой темной жидкостью. Заинтересовавшись, Микки подошла ближе - и поняла, что это чернила. Один пергамент был развернут и придавлен гладкими камешками. На нем Микки увидела почти законченный рисунок. Она обошла стол, чтобы рассмотреть картинку, - и ахнула. Это была она сама, в ритуальном платье, которое надевала в первый вечер в этом мире. Она стояла в храме Гекаты, перед пламенем Духа. Астерий сумел ухватить и передать ауру силы, которую Микки чувствовала, стоя в священном круге, и изобразил развевающиеся волосы и выражение экстаза на ее лика.

«Зверь не мог бы сотворить такое. Это сделал человек, и такой, который способен сильно любить…»

- Ты не должна была приходить сюда! - прорычал Астерий.