55
Джейн
Старший полицейский толкнул меня на заднее сиденье служебной машины и уселся за руль.
– Пустите меня к ней, я смогу уговорить ее вести себя смирно, – сказала я, притворяясь благоразумной и рациональной, хотя была, как никогда, далека от того и от другого. Молодой полицейский и Пола еще оставались в доме с Айви и ребенком, и я понятия не имела, что там творится. – Она напугана, – продолжала я, – она сама еще ребенок. Ну пожалуйста!
Но полицейский словно меня не слышал: я даже заподозрила, что он глухой.
– Хотите, не снимайте с меня наручники, просто дайте мне перекинуться с ней словечком. – Меня нервировала другая полицейская машина, стоявшая неподалеку. – Вы же посадите их сюда, а не туда? – Я очень старалась не перейти на крик. Но он не удосуживался даже оглянуться на меня, не то что ответить.
А потом он сказал что-то непонятное.
– Что?! – Я наклонилась, чтобы лучше расслышать, но оказалось, что он говорит не со мной, а по своей рации. Я лягнула его кресло. – Проклятье! У нас есть адвокат. Вы должны позволить нам поговорить с…
Тут подъехала третья по счету полицейская машина, и я вдруг увидела торопящуюся к ней Полу с Мэри на руках. Полицейский вышел из машины и открыл для нее дверцу.
– Нет! – крикнула я, видя, как Пола садится в машину с ребенком, и озираясь в заднее окно на свой дом. – Где Айви? Посадите их вместе со мной!
«Мой» полицейский завел мотор.
– Что вы делаете? – Я снова лягнула его кресло. – Подождите Айви!
Я снова повернулась и увидела сбегающую с крыльца Айви.
– Подождите! – крикнула я своему глухому водителю. – Вот она! Посадите ее ко мне!
Но машина, в которой увозили ее ребенка, уже тронулась с места, за ней последовали мы, и Айви осталась одна в моем дворе, в моем синем платье, с прижатыми к бледным щекам ладонями. Она не кричала, может, даже не плакала. Видя, что она провожает глазами мою машину, я показала ей в заднем окне руки в наручниках. «Крепись!» – хотелось мне крикнуть ей, хотя сама я никогда еще не чувствовала себя такой слабой и беспомощной. Я долго смотрела на нее, маленькую и оглушенную, пока она не исчезла из виду.