Я умею только сомневаться.

Предрассудки — разум глупцов.

Глаза дружбы редко ошибаются.

Журналы — это архивы пустяков.

Главное — ладить с самим собой.

Суеверие делает людей глупцами.

Соперничество — пища для гения.

Платье внушает глупцам уважение.

Излишек — вещь крайне необходимая.

Осмельтесь мыслить самостоятельно.

Труд устраняет скуку, порок и нищету.

Прекрасно только то, что естественно.

Медленная рука времени сглаживает горы.

Не неравенство тягостно, а зависимость.

Объясненная шутка перестает быть шуткой.

Всякое желание есть зачаток новой скорби.

Все, что становится обыденным, мало ценится.

Люди легко верят тому, чего страстно желают.

Честь — это бриллиант на руке у добродетели.

Когда быдло берется рассуждать — все пропало.

Словарь — это вселенная в алфавитном порядке.

Ленивые всегда бывают людьми посредственными.

Самыми чувствительными обидами бывают насмешки.

Если бы Бога не было, следовало бы его выдумать.

Беда тому, кто говорит все, что он может сказать.

Счастье — это только сон, а горе — действительность.

Для великих дел необходимо неутомимое постоянство.

Опасно быть правым, когда правительство ошибается.

Всегда наслаждаться — значит вовсе не наслаждаться.

Предрассудок есть мнение, не основанное на рассудке.

Нельзя иметь верного понятия о том, что не испытано.

Злословие — бессмертная дочь самолюбия и праздности.

Что сделалось смешным, то уже не может быть опасным.

Иной бесполезен в первом ряду, но во втором блистает.

Ни на что не годится тот, кто годится только для себя.

Мы никогда не живем, мы лишь надеемся, что будем жить.

Верить в Бога невозможно, не верить в него — абсурдно.

Никогда не бывает великих дел без великих препятствий.

Глаза читателя более строгие судьи, чем уши слушателя.

Все рассуждения мужчин не стоят одного чувства женщины.

Жизнь подобна пиру Домокла — меч свыше грозит нам вечно.

Доброта требует доказательств, красота же их не требует.

Свобода состоит в том, чтобы зависеть только от законов.

Честного человека можно преследовать, но не обесчестить.

Греки, вложившие в такое множество слов так мало мыслей.

Искусство быть скучным состоит в том, чтобы говорить все.

Затянувшаяся дискуссия означает, что обе стороны не правы.

Кто ограничивает свои желания, тот всегда достаточно богат.

Бурная ревность совершает больше преступлений, чем корысть.

Девочки быстрее учатся чувствовать, чем мальчики — мыслить.

Кто хорошо служит своей родине, тот не нуждается в предках.

Бесконечно маленькие люди имеют бесконечно великую гордость.

Я горячий друг истины, но отнюдь не желаю быть ее мучеником.

Равенство есть вещь самая естественная и в то же время химера.

Знать много языков — значит иметь много ключей к одному замку.

Все жанры искусства хороши, кроме скучного, но скука — не жанр.

Величайшие распри производят меньше преступлений, чем фанатизм.

Читая авторов, которые хорошо пишут, привыкают хорошо говорить.

Делать то, что доставляет удовольствие, — значит быть свободным.

Конец жизни печален, середина никуда не годится, а начало смешно.

Труд избавляет человека от трех главных зол — скуки, порока и нужды.

Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гения.

Чем более мы размышляем, тем более убеждаемся, что ничего не знаем.

Я не знаю ни одного народа, который обогатился бы вследствие победы.

Метафизические системы для философов — то же, что романы для женщин.

Свобода объявлять свои мысли составляет существенное право гражданина.

Мы оставим этот мир столь же глупым и столь же злым, каким застали его.

Человек родится, чтобы жить в судорогах беспокойства и летаргии скуки.

Что бы ты ни делал, попирай все препятствия и люби тех, кто любит тебя.

Чем дальше шествует вперед разум, тем сильнее скрежещет зубами фанатизм.

Человек рожден без всяких принципов, но со способностью их воспринимать.

Времена наиболее суеверные были всегда временами ужаснейших преступлений.

Женщина — это человеческое существо, которое одевается, болтает и раздевается.

Сколько нелепостей говорится людьми только из желания сказать что-нибудь новое.

Короли знают о делах своих министров не больше, чем рогоносцы о делах своих жен.

Торжество разума заключается в том, чтобы жить в мире с теми, кто разума не имеет.

Я не разделяю ваших убеждений, но я отдам жизнь за то, чтобы вы могли их высказать.

Первое обвинение отбрасывается, второе задевает, третье ранит, а четвертое убивает.

С религией получается то же, что с азартной игрой: начавши дураком, кончишь плутом.

Достаточно было одному мужчине влюбиться в женщину, чтобы мир стал таким, каков есть.

Откапывая ошибки, теряют время, которое, быть может, употребили бы на открытие истин.

Оптимизм — это страсть утверждать, что все хорошо, когда в действительности все плохо.

Если Бог сотворил человека по своему образу и подобию, то человек отплатил ему тем же.

Единственный способ заставить людей хорошо говорить о нас — это хорошо поступать самим.

Язык имеет большое значение еще и потому, что с его помощью мы можем прятать наши мысли.

Все мои усилия сводились к тому, чтобы убавить у людей глупости и прибавить им честности.

Метафизика — это когда слушающий ничего не понимает и когда говорящий понимает не больше.

Догмат бессмертия души есть самая утешительная и в то же время наиболее устрашающая идея.

Я не согласен с тем, что вы говорите, но я до последнего буду защищать ваше право это говорить.

Случай — это ничто. Случая не существует. Мы назвали так действие, причину которого мы не понимаем. Нет действия без причины, нет существования без оснований существовать.

Он был великим патриотом, гуманным человеком, истинным другом, — если, конечно, это правда, что он умер.

Подумай, как трудно изменить себя самого, и ты поймешь, сколь ничтожны твои возможности изменить других.

Самолюбие — это наполненный ветром воздушный шар, из которого вырывается буря, лишь уколешь его.

Люди, которые заняты возвращением здоровья другим людям, выказывая удивительное единение мастерства и человечности, стоят превыше всех великих на этой земле.

Я могу быть не согласным с вашим мнением, но я готов отдать жизнь за ваше право высказывать его.

Во все времена и во всех странах и во всех жанрах дурное кишмя кишит, а хорошее — редко. В любой профессии все самое недостойное предстает особенно нагло.

Страсти! Это ветры, надувающие паруса корабля, они его иногда топят, но без них он не может плавать.

Я не согласен с тем, что вы говорите, но буду до последней капли крови защищать ваше право высказать вашу собственную точку зрения.

Когда слушающий не понимает говорящего, а говорящий не знает, что он имеет в виду, — это философия.

Развод, вероятно, почти столь же стар, как и брак. Хотя я полагаю, что брак на неделю-другую древнее.

«Что такое оптимизм? «Увы, сказал Кандид, это страсть утверждать, что все хорошо, когда в действительности все плохо».

Прекрасная мысль теряет всю свою цену, если дурно выражена, а если повторяется, то наводит нас на скуку.

Многочисленность законов в государстве есть то же, что большое число лекарей: признак болезни и бессилия.

Чтобы добиться успеха в этом мире, одной глупости недостаточно — к ней еще нужны хорошие манеры.

Как-то у Вольтера спросили: где бы он хотел быть после смерти — в раю или в аду? Он ответил: «В раю климат лучше, но в аду компания настолько приятнее!».

Кто не любит свободы и истины, может быть могущественным человеком, но никогда не будет великим человеком.

Чем более читаете, не размышляя, тем более уверяетесь, что много знаете, а чем более размышляете, читая, тем яснее видите, что знаете еще очень мало.

Государственное образование, именовавшееся Священной Римской империей, не было ни священной, ни римской, ни империей.

Суеверные в обществе — то же, что трусливые в войске: они сами чувствуют и возбуждают в других панический ужас.

Не бедность невыносима, а презрение. Я могу обходиться без всего, но я не хочу, чтобы об этом знали.

Самое необходимое искусство при дворе состоит не в том, чтобы хорошо говорить, а в том, чтобы уметь молчать.

Гордость людей низких состоит в том, чтобы постоянно говорить о самом себе, людей же высших — чтобы вовсе о себе не говорить.

Старость создана для того, чтобы получать огорчения, но она должна быть довольно благоразумна для того, чтобы переносить их безропотно.

Идеальное правительство невозможно, потому что люди наделены страстями; а не будь они наделены страстями, не было бы нужды в правительстве.

Чудеса прекрасны, а утешить брата, помочь другу подняться из глубины страданий, простить врагу его заблуждения — это величайшие на свете чудеса.

История, по-видимому, только тогда и нравится, когда представляет собою трагедию, которая надоедает, если не оживляют ее страсти, злодейства и великие невзгоды.

Однажды, собирая подаяние, Будда приходит к дому своего богатого почитателя Анатгапиндики и слышит в его доме крики и спор. Будда спрашивает: «Что это люди в твоем доме так расшумелись? Можно подумать, что у рыбаков похитили их рыбу». Хозяин дома делится с Буддой своим горем. Он говорит, что в его дом вошла невестка из очень богатой семьи, которая не хочет слушать ни мужа, ни его родителей и не хочет воздать Будде подобающего почитания. Будда зовет невестку: «Поди сюда, Суджата». Она отвечает: «Иду, владыко» — и идет к Будде. Он говорит ей: «Семи различий бывают жены, Суджата. Какие же это семь различий? Та, которая подобна убийце; та, которая подобна воровке; та, которая подобна владычице; та, которая подобна матери; та, которая подобна сестре; та, которая подобна другу; та, которая подобна служанке. Вот, Суджата, каковы семь различий меж женами, которых может иметь муж. К которым из них ты принадлежишь?» И Суджата, забыв все свое упрямство и высокомерие, скромно отвечает: «Не понимаю, владыко, истинного смысла того, что Великий мне сообщил вкратце». — «Слушай же, Суджата, и сохрани все в сердце твоем». И Будда описывает ей семь различных жен, начиная с худшей, которая отдается другим, ненавидит мужа и злоумышляет против его жизни, и кончая лучшей, которая подобна служанке: всегда выполняет волю мужа и безропотно относится ко всему, что он говорит и делает.

«Таковы, Суджата, семь различий меж женами. К которым из них принадлежишь ты?» — «С нынешнего дня, владыко, можешь считать меня той женой, которая подобно служанке, всегда исполняет волю мужа и безропотно относится ко всему, что он делает».

Был один простодушный поселянин, который жил трудами рук своих, но зарабатывал очень мало: едва доставало ему, чем прокормить себя и семью свою. Раз пошёл он к берегу моря, присел на камень и стал смотреть, как к пристани подходили большие корабли с богатыми товарами и как потом эти товары выгружали и везли в город для продажи. И запала ему в голову грешная мысль: «Зачем Господь одним людям послал богатство и всякое довольство, а других оставил жить в бедности?» И начал он роптать на свою горемычную долю.

Между тем полуденное солнце сильно пекло; бедняка стала одолевать дремота, и он незаметно заснул. И снится ему, что стоит он у подошвы высокой горы; подходит к нему почтенный старец с длинною бородою и говорит ему:

— Иди за мной!

Он послушался и пошёл за ним. Долго они шли и наконец пришли на такое место, где лежало великое множество крестов всякого вида и различной величины. Были кресты большие и малые, золотые и серебряные, медные и железные, каменные и деревянные. И говорит ему старец:

— Видишь, сколько здесь крестов? Выбирай себе любой и неси его на вершину той самой горы, которую ты видел пред собой.

Взглянул наш простец на золотой крест: такой он красивый, точно красное солнышко блестит. Понравился ему этот крест, и он хотел взять его на плечи, но сколько ни трудился, не мог этот крест не только поднять, но и с места сдвинуть.

— Нет, — говорит ему старец, — видно, не внести тебе этого креста на гору. Бери другой — серебряный. Может быть, он будет по силам.

Взял простец серебряный крест. Этот был, правда, легче золотого, но всё-таки и с ним он ничего не мог поделать. То же было и с медным, и с железным, и с каменным крестами.

— Нечего делать, — говорит ему старец, — бери один из деревянных крестов.

Тогда взял себе простец самый малый из деревянных крестов и легко и скоро отнёс его на ту гору. Обрадовался он, что нашёл наконец один крест по своим силам, и спросил своего спутника:

— А какая награда мне будет за это?

— Чтобы ты сам рассудил, чем наградить тебя, — отвечал ему тот, — я открою тебе, что это за кресты, которые ты видел. Золотой крест, который так тебе сначала приглянулся, — это царский крест. Ты себе думаешь: как хорошо и легко быть царём. А того не соображаешь, что царская власть — самый тяжёлый крест. А серебряный крест — это крест всех тех, кто властью облечён, — это крест пастырей Церкви Божией, крест ближайших слуг царёвых. У всех них тоже много забот и скорбей. Медный крест — это крест всех тех, кому Бог богатство послал. Ты вот им завидуешь и думаешь, какие они счастливые. А богатым тяжелее жить, чем тебе. Тебе, после своих трудов, можно спокойно уснуть: никто не тронет твоей убогой хаты и твоего малого добра. А богатый человек всегда — и днём и ночью — боится, как бы кто-нибудь не обманул его, не обокрал, не поджёг его дом. Кроме того, богатый за богатство своё ответ Богу даст: как он своё богатство употребляет. А случится беда — обнищает богач: сколько скорбей тогда на него обрушится! А вот железный крест — это крест людей военных. Порасспроси тех, которые бывали на войне, и они скажут тебе, как им часто приходилось проводить ночи на голой, сырой земле, терпеть голод и холод. Каменный крест — это крест людей торговых. Тебе нравится их жизнь, потому что им не приходится работать, как тебе? Но разве не бывает, что едет купец за море, тратит весь свой капитал на товар, а товар весь гибнет от кораблекрушения, и возвращается несчастный купец домой совершенным бедняком? А вот деревянный крест, который ты так легко внёс на гору, это и есть твой крест. Ты жаловался, что жизнь у тебя трудная, а теперь вот видишь, что она гораздо легче, чем жизнь других людей. Знал сердцеведец Господь, что во всяком другом звании и положении ты погубил бы свою душу, вот Он и дал тебе крест самый смиренный, самый лёгкий — крест деревянный. Итак, ступай и не ропщи на Господа Бога за свою бедную долю. Господь даёт каждому крест по его силам — сколько кто может снести.

При последних словах старца поселянин проснулся, поблагодарил Бога за вразумительный сон и с того времени никогда больше не роптал на Бога.

Одного старенького профессора любили и студенты, и коллеги. Но особенное признание он получил после одного выступления перед многочисленной аудиторией, где также присутствовали учёные, придерживавшиеся иных научных воззрений. Один за другим, они находили слабые места в докладе профессора и язвительными репликами довели старика до того, что слёзы побежали по его щекам.

Тем не менее он нашёл в себе силы и прерывающимся голосом поблагодарил коллег за их ценные замечания, пообещав внести их поправки в свою работу. Позже, когда удручённый профессор шёл по коридору, к нему подходили разные люди и пожимали руку. В их глазах он был настоящим победителем.

«…Торжествуйте, все правые сердцем» (Пс. 31:11).