Глава 13. Бардазар
И средь ночи, и средь дня
Не уйти нам от огня!
Из стихотворения Темных веков
– Что предпочитаете, господин подполковник – коньяк или водку? – спросил постмайор Милица, когда представитель министерства обороны Флоризеи устроился за обильно накрытым столом.
Инспектор Бурчага недоуменно посмотрел на него.
– Странный вопрос, постмайор, вы не находите? То есть вы загоняете меня в рамки: «или – или»? Я с таким подходом еще не встречался.
– Что вы, что вы, господин подполковник! – испуганно замахал руками командир отдельного танкового батальона. – Просто недавно кое-кому из штаба округа плохо стало… извиняюсь за выражение, заблевался весь… А крайним оказался я, как, значит, принимающая сторона. Вот теперь и страхуюсь, образно говоря.
– Я таким не страдаю, постмайор, – усмехнулся Бурчага. – А если бы страдал, то как вы думаете, долго продержался бы в министерстве? Так что ставьте и то, и другое. И третье можете ставить, и четвертое… если есть.
– Конечно, есть, господин подполковник! – воскликнул Милица. – Тут же не хутор какой-нибудь, а конкретный танковый батальон!
Он бросился к стенному шкафу и торопливо принялся вынимать оттуда бутылки с разными веселыми этикетками. Инспектор министерства обороны добродушно наблюдал за суетливыми движениями комбата.
Инспекционные проверки воинских частей не были какими-то экстраординарными событиями – комбат Милица пережил их немало, и всегда все проходило более-менее гладко. Особенно если их устраивал штаб округа. Благодаря «сексуальной и высокоинтеллектуальной» Алонтальне комбат заранее узнавал о них и успевал подготовиться. Правда, и бардака во вверенном ему воинском подразделении никогда не было – отдельный танковый батальон считался очень и очень приличным местом службы. Министерские проверки случались тут гораздо реже, но, опять же, каких-то вопиющих недостатков не выявляли. Так вышло и в этот раз. Инспектор Бурчага в сопровождении Милицы прошелся по территории, полюбовался искусственными цветами, побывал в казармах, ангарах, мастерских, на складах и в прочих строениях целевого назначения, побеседовал с личным составом – и не сделал ни одного существенного замечания. Когда проверка завершилась, Милица повел инспектора в столовую, в отдельный маленький и очень уютный зал, дабы Бурчага смог подкрепиться после своего добросовестного труда. Из окна зальчика открывался великолепный вид на клумбы все тех же искусственных цветов. Таблички со всякими полезными для бойцов надписями еще не успели изготовить, но и без них территория воинской части радовала взор. Во всяком случае, взор постмайора Милицы.
– Хватит пока, – остановил комбата инспектор, когда семь или восемь бутылок перекочевали на стол. – Все, как говорится, хорошо в меру.
Бурчага придвинул к себе высокий и широкий бокал и до краев наполнил его коньяком, водкой и настойкой «Хреновуха» в равных пропорциях. По его экономным уверенным движениям было видно, что инспектор знает толк в этом деле. Милица же на первое время ограничился стопкой водки «Фортица деликатная». Он тоже знал толк в таких делах и предпочитал медленный старт.
Выпили по первой, плотно закусили. Пропустили по второй. Третья пошла практически без закуски, да и кто же закусывает третью? И только после этого инспектор стал подводить итоги проверки.
– В общем и целом, у вас все на уровне, постмайор, – начал он. – Видно, что подметаете, грязи в наличии не имеется, бойцы опрятные. С цветами хорошая идея, – Бурчага повел головой на клумбы за окном, – спектральный набор приятен для зрения. А вот тот факт, что в кустах, в пяти метрах от штаба, в самом сердце, можно сказать, батальона, ветошь использованная лежит – это уже сигнальчик, это уже звоночек. Сегодня протирку разбрасываем где попало, а завтра дойдет и до деталей боевых машин. Так не годится, постмайор, тут надо принимать меры. А если завтра боевая тревога – а у нас ветошь в кустах валяется?
– Так точно, господин подполковник! – вытаращился на инспектора Милица. – Учту и ликвидирую! Наверное, кто-то из офицеров ботинки вытирал да и обронил ненароком… Проведу конкретную работу с личным составом! Прямо после вашего убытия!
– Именно конкретную, постмайор, – кивнул Бурчага. – Наказывать адресно и предметно. Армия сильна не только вооружением, но и дисциплиной.
– Так точно, господин подполковник! – вновь отчеканил комбат.
– Насчет боевой техники, – продолжал инспектор, вновь взявшись за приготовление для себя алкогольной смеси из трех компонентов. – Замечаний по ее содержанию нет. В ангарах тепло, сухо, паутины не замечено. Придраться, как говорится, не к чему, да и нет у меня такой задачи. Все смазано, начищено и так далее. Повторяю, придирок нет, но есть кое-какие вопросы.
– Да, господин подполковник? – насторожился Милица.
– Я имею в виду имеющийся в вашем батальоне танк серии «Мамонт» с названием «Бенедикт Спиноза». Точнее, он как бы имеется, но на месте его нет. То он работает на Службу дальней разведки, то на Академию наук…
– Так все же было согласовано, господин подполковник! – вскричал комбат. – Министерство одобрило, деньги за аренду перечислены…
– Нет-нет, я отнюдь не ставлю вам это в вину, постмайор, – успокоил Милицу инспектор. – Разрешение есть, я в курсе, и деньги есть, я тоже в курсе. Я не собираюсь вас в чем-то упрекать, я просто хочу услышать ваше мнение. Что мы имеем, постмайор? Мы имеем мощную, оснащенную целым набором средств поражения, практически неуязвимую боевую машину. Которая превосходит все три ваши танковые роты вместе взятые. Вы согласны со мной?
– Ну… – замялся комбат, не понимая, куда клонит инспектор. Неужели в министерстве решили уменьшить танковый парк батальона? – Спиноза, конечно, очень сильная боевая единица… конкретно… Но… И еще он, господин полковник, стихи сочиняет. Хорошие стихи!
– Вот именно, – кивнул Бурчага. – Очень сильная боевая единица. И это не просто машина. Стихи сочиняет, говорите, а может, и еще что-нибудь сочиняет. То есть по-своему разумная машина, которая выполняет приказы. Но тут главное не то, что она выполняет приказы, а то, что она разумная. А значит, способная, в принципе, принимать самостоятельные решения. Согласны, постмайор?
– Ну… – опять протянул Милица. – От командира экипажа никаких докладов насчет этого не поступало.
– И очень хорошо, что не поступало, – сказал инспектор и хлебнул свою смесь. Осторожно выдохнул и задал неожиданный вопрос: – Как вы думаете, постмайор, чем принципиально отличается пивной автомат от бармена?
– Ну… – немного растерялся комбат. Он машинально выпил стопку «Фортицы», вспомнил бармена из ближайшего придорожного кабака «Место встреч» и выпалил: – У автомата бороды нет!
– И это тоже, – усмехнулся инспектор. – Но я имел в виду другую плоскость разреза. Вы платите – и автомат, если он исправен, выдает вам пиво. Если оно в нем есть. Подменить пиво он не может и разбавить тоже не может. То есть другого не дано: заплатили – получили. А в случае с барменом?
– А тут есть варианты! – сообразил Милица. – Может недолить. Или вообще не нальет: мол, клиент и так слишком пьян!
– В самый корень, постмайор! – торжествующе сказал Бурчага и допил свой бокал до дна. Опять длинно выдохнул и продолжил: – Что я хотел сказать этой своей метафорической аллегорией? А хотел я сказать, постмайор, что обычное боевое устройство, получив любую команду, безоговорочно выполняет ее. В пределах, конечно, своих возможностей. А ваш Спиноза может ее и не выполнить. Что-то там у него в мозгах заскочит – и все! А теперь представьте, что такая пертурбация случится в боевой обстановке. Ну вот не пожелает он стрелять по противнику. И что тогда?
– На учениях ничего подобного не было, господин подполковник, – пробормотал Милица.
– Не было, – подтвердил Бурчага. – Но где гарантия, что и впредь не будет? Нет такой гарантии, постмайор! Что главное в боевой машине? Надежность! Экипаж должен быть уверен, что машина не подведет. А в случае с вашим Спинозой такой уверенности нет. Если у вас есть возражения, я готов их выслушать.
Милица варился в армейском котле далеко не первый год и прекрасно понимал, что его мнение в данном случае инспектора совершенно не интересует. Судя по всему, решение уже принято, и Бенедикту Спинозе в танковом батальоне больше не бывать. И не только в батальоне?
– Ненадежная боевая техника – это вещь недопустимая, господин подполковник, – отводя взгляд, произнес он. – На гражданке, может, и сойдет, но в армии…
– Я так и знал, что вы все правильно поймете, постмайор, – удовлетворенно сказал Бурчага. – Напитки у вас хорошие, качественные.
– Рад стараться, господин подполковник, – пробормотал Милица. – И что со Спинозой будет? На переплавку?
– Почему на переплавку? – округлил совершенно ясные глаза инспектор. – Кому это пришло бы в голову уничтожать столь уникальную машину? Коль дальразведчики и ученые ее арендовали, значит, они в ней заинтересованы, она им пользу приносит. Пусть покупают, даже и со скидкой, и будет ваш Спиноза трудиться на благо науки. Использоваться, так сказать, в мирных целях.
– Вот это отличный подход, господин подполковник! – расцвел Милица. – И мы не в убытке, и им хорошо!
– Приятно, что вы оценили, постмайор, – улыбнулся Бурчага. – Не кажется ли вам, что это хороший повод вновь наполнить емкости и осушить их? И хватит уже скромничать, постмайор! Что это вы за привычку взяли – пить из наперстка? Не тот случай! Наливайте себе как положено!
– Слушаюсь, господин подполковник! – с легкой душой воскликнул комбат, выбрал бокал под стать инспекторскому и опростал туда недопитую бутылку «Фортицы деликатной».
– Другое дело, постмайор! Совсем другое дело!
А потом они вместе запели военные песни. Получалось не очень складно, однако весьма душевно.
* * *
В небольшой каюте Ярилы Мурманского было не повернуться, потому что теперь в ней толпились десять персон. Все смотрели на экран, где полыхал Огненный источник, и наперебой обсуждали ситуацию. Ярила Мурманский морщился, обхватив голову руками, и наконец не выдержал.
– Господа! – загремел он. – Прошу всех перейти в кают-компанию! Там тоже есть экран! Мы же сейчас тут задохнемся!
– Да-да, – поддержал его Макнери. – Тут же спиртом все пропахло, мы с командиром проводили кое-какие эксперименты.
Ни по его виду, ни по виду Мурманского нельзя было сказать, что эксперименты эти они проводили на себе.
– Надеюсь, картина фиксируется? – осведомился Арди Крух. – Не вызывает сомнения тот факт, что она представляет огромную ценность для науки! Это же какая-то совершенно уникальная область пространства!
– Все фиксируется, не переживайте, – ответил Мурманский. – Главное, чтобы наука об этом узнала, но тут проблемы: и связи пока нет, и машина не поддается управлению. Так что выбраться отсюда мы не можем.
– И я без ДС-комма, – сокрушенно сказал Шерлок Тумберг. – Да и кто бы мог подумать, что нас выдернет из-за стола.
– Эх, сынок, что же ты натворил… – покачала головой Маркасса. – И где он взял это заклинание? Я о таком и не слыхивала… Но я прекрасно понимаю, почему Танчик его применил. – Она многозначительно посмотрела на Арди Круха. – Молодой человек, вам нужно сделать выводы.
– А при чем тут я? – возмущенно выкатил грудь мбоканийский ученый.
– При том! – отрезала Маркасса.
– Хочется верить, что Тангейзер догадается связаться с магами, – прогудел Уир Обер. – А они-то уж что-нибудь придумают. Так что паниковать рано.
– А никто и не паникует, – заметил Троллор Дикинсон. – Не забывайте, что с нами замечательный следователь, способный придумать такое, что никому из нас никогда бы и в голову не пришло.
– Да, господин Тумберг отличный специалист! – подхватила Эннабел Дикинсон. – Вспомните, как он разыскал меня, когда Уир меня с дальнолета похитил!
– Рано говорить мне комплименты, – сказал Шерлок. – Первым делом я должен разобраться в обстановке и попробовать найти ответы на несколько вопросов. Ну, господин Макнери о своем появлении здесь уже рассказал. А вот танкистов с нами почему-то нет.
– Танчика и не может тут быть, – пояснила Маркасса. – На произносящего заклинание оно не действует. А что касается Дария – не знаю. Видимо, какая-то защита сработала.
– Допустим, – кивнул Шерлок. – Можно ли воспроизвести заклинание и прочитать его задом наперед, чтобы попасть обратно? Случалось ли такое?
– Случалось, – подала голос Изандорра. – В детстве я такое слышала.
– Ой, только не сейчас! – воскликнула Уля Люма, которая все это время зачарованно смотрела на экран. – Надо же понаблюдать, попробовать изучить. Это же совершенно неизвестное науке явление!
– Согласен! – поддержал ее Арди Крух. – С такой сенсацией – прямая дорога в Зал славы!
– Можно ли воспроизвести заклинание, госпожа Диони? – повторил свой вопрос Шерлок.
– Я его не запомнила, – со вздохом ответила Маркасса. – Но, может быть, маги поработают с Танчиком…
– Значит, шансы есть, – подвел итог следователь.
– Но чтобы дождаться магов, нам нужно не очень-то налегать на продукты питания, – предупредил Мурманский. – Правда, капусты на борту навалом, но не всякий желудок ее выдержит. Да и некондиционная она оказалась… Ну, это рабочие вопросы, будем прикидывать. А теперь я все-таки попрошу всех перебраться в кают-компанию. Отдельных кают у меня немного, особых удобств нет… но это мы тоже сейчас прикинем. Выходите в коридор, поворачивайте налево и идите до первой двери. Это и есть кают-компания, хотя большой компании в ней не разгуляться. Сейчас придет бортинженер и поможет вам расположиться. А кто пожелает, может помочь разобраться с капустой в шлюзе.
Новоприбывшие потянулись из каюты, только Уля Люма по-прежнему не отрывала глаз от экрана. Эннабел взяла подругу за руку и повлекла за собой. А командир транспортника взял переговорник и сказал:
– Дима, спускайся к кают-компании, принимай пассажиров.
– Каких пассажиров? – изумленно раздалось из переговорника. – Откуда пассажиры, командир?
– Они тебе расскажут, – не стал пускаться в объяснения Мурманский и отключил связь. – А вас, господин Тумберг, я попросил бы остаться. Будем разрабатывать план действий. Если, конечно, вы не возражаете.
– Не возражаю, – сказал Шерлок и посторонился, пропуская выходящего из каюты последним Арди Круха. – Тем более, что я еще не закончил с вопросами.
– Стакан! – вдруг страшным голосом произнес Мурманский, глядя на откидной столик так, словно он увидел там собственную смерть. – Где мой стакан?
На столике стояла канистра и стакан Макнери. А талисмана Мурманского на столике не было.
– Где мой стакан, апатит-твою-хибины? – чуть не плача повторил командир транспортника. – Опять какая-то магия?! Да я за этот стакан… Да для меня этот стакан…
Его начало трясти, и он с потерянным видом рухнул в кресло. Макнери проворно наполнил свой стакан и протянул его убитому горем дальразведчику.
– Спокойно, – сказал Тумберг. – Я сейчас.
Он быстро вышел из каюты, закрыл дверь и крикнул в спины тем, кто уходил по коридору к кают-компании:
– Господин Дикинсон, можно вас на минуточку?
Все оглянулись, а Троллор развернулся и направился навстречу следователю. В глазах его просматривалась легкая тревога.
– Стаканчик-то верните, – негромко сказал Шерлок, когда они приблизились друг к другу. – Уж очень командир переживает о пропаже, чуть в обморок не падает. Зачем вам этот стаканчик?
У Троллора Дикинсона было такое лицо, будто следователь говорил с ним на незнакомом языке.
– О чем вы, Шерлок? – недоуменно спросил лабейский бизнесмен.
– В правом кармане пиджака, – подсказал Тумберг.
Троллор сунул туда руку, вытащил талисман Мурманского и некоторое время непонимающе рассматривал его.
– Ах да, – наконец произнес он. – Сунул машинально. Помнится, подумал, что мы очутились тут без личных вещей, вот и решил разжиться. Но я не собирался его присваивать!
– Я этого и не говорил, – усмехнулся Шерлок, забирая столь дорогую командиру транспортника вещь. – Но, повторяю, дальразведчик очень расстроился. Так что я верну ему стакан, не объясняя, где я его взял.
– Буду вам очень признателен, Шерлок! – прижал руки к груди Троллор. – Я же без всякой задней мысли.
– Я понял.
Следователь развернулся, чтобы как можно скорее доставить Мурманскому бесценный талисман, но Троллор задержал его вопросом:
– Скажите, Шерлок, а как вы вычислили, что этот стакан взял именно я, а не, к примеру, Уир или этот ученый парень?
– Не первый год работаю, – туманно ответил Тумберг и направился к командирской каюте.
– Я вновь поражаюсь вашему умению! – раздался у него за спиной восхищенный голос Троллора.
Следователь улыбнулся про себя. Он не хотел разочаровывать Троллора словами о том, что просто-напросто видел, как тот взял стакан со стола.
Вернувшись в каюту, он обнаружил, что Макнери бродит по каюте и заглядывает во все углы, а Мурманский все так же сидит в кресле, опустив голову на грудь. Возможно, впрочем, это свидетельствовало не о глубокой скорби, а о том, что командир транспортника утомился от солидных доз не просто спиртного, а настоящего, хоть и технического спирта.
– Вот он, ваш стакан, – сказал Тумберг, подойдя к столу, и поставил туда заветную емкость Ярилы Мурманского. – Прихватили, чтобы воды набрать, без всякого злого умысла.
Тот резко поднял голову, схватил стакан, прижал его к широкой груди и проникновенно сказал:
– Господин Тумберг, мне кажется, что с вашими талантами мы выберемся отсюда и без помощи магов. Вы обязательно что-нибудь придумаете! Так давайте выпьем за это!
Мурманский протянул было руку к канистре, но Шерлок остановил его:
– Спасибо за предложение, но я предпочитаю иметь ясную голову. Сколько продлится наша робинзонада – неизвестно, и нужно все тщательно продумать. И спирт я посоветовал бы экономить. На всякий случай.
– Полностью согласен с вами, Шерлок! – произнес капитан Макнери, не очень внятно выговаривая слова. – Надо все подсчитать и расписать, это очень правильный подход. И за такой подход непременно надо выпить! Непременно!
– И возвращение моего стакана нужно отметить! – подхватил Мурманский. – И ваше предложение нужно обмыть – насчет экономии спирта. Ведь самую суть ухватили, господин Тумберг, а я вот как-то не подумал. Так что вот сейчас выпьем – и приступим к делу.
– Я пить не буду, – твердо повторил Шерлок.
– И за это тоже надо выпить! – радостно воскликнул Ярила Мурманский и взял со стола канистру.
А на экране по-прежнему неутомимо фонтанировал Огненный источник…
* * *
– Да, других вариантов нет, – согласился Аллатон со словами Хорригора и отвел глаза от Дасаля.
– Так открывайте люк, – нетерпеливо сказал груйк. – Пока я не передумал.
– Возможно, вариант все-таки есть, – раздался в башне голос Бенедикта Спинозы. – Эта перепонка не пропускает объект, если масса активной органики в нем превышает определенный уровень. Когда господин Дасаль покинет борт, мы благополучно проследуем дальше. Так?
– Так, – кивнул Аллатон. – И что? Мы именно об этом и говорили.
– Покинув борт, – продолжал Спиноза, – господин Дасаль станет отдельным объектом…
– Покинув борт, господин Дасаль станет жмуриком, – перебил Спинозу груйк. – Насколько я понимаю, дышать там нечем.
– Что такое «жмурик»? – спросил Хорригор.
– Труп, – пояснил Умелец. – Мертвая органика, в натуре.
– Господин Дасаль станет отдельным объектом, – как ни в чем не бывало повторил Спиноза. – Масса которого тоже позволит ему проследовать дальше.
– Понял! – вскричал Дарий, вскакивая с кресла. – Фал у нас есть, обвяжем и протащим!
– А зачем меня таскать, если я к тому времени буду жмуриком? – осведомился Дасаль.
– Бенедикт, что у нас за бортом? – быстро спросил Дарий. – Вакуум или что-то другое?
– Не поддается определению, – после заминки ответил супертанк. – Но надо исходить из худшего.
– У нас есть гермокостюмы! – Тангейзер тоже вскочил с кресла. – Где-то в кладовках лежат!
– В кладовке номер два, – внес уточнение Спиноза. – Справа от входа, на средней полке. Две штуки. С дыхательной смесью.
– Тан, живо, за гермиками! – скомандовал Дарий и устремился к двери. – Второй – для тебя! – Командир экипажа уже успел продумать детали операции. – Бенедикт, открывай! А я фал принесу!
Когда оба танкиста выскочили в коридор, Дасаль, глядя им вслед, сокрушенно пробормотал:
– И хвостом шаркнуть во имя науки не дадут…
– Каким хвостом? – не понял Хорригор.
– Умереть ради науки у господина консультанта не получается, – перевел Аллатон. – Ну, не знаю… Я бы только радовался.
– Да я, собственно, и не грущу, – повернулся к нему Дасаль. – Просто уже настроился, а тут…
– Ничего, может, потом представится случай, – успокоил его Хорригор.
– Еще неизвестно, получится ли у нас проникнуть за перепонку, – заметил Аллатон. – Вдруг наша связка все равно будет считаться одним объектом?
– Тогда я веревку отвяжу и проскочу по инерции, – быстро нашелся Дасаль. – Прорвемся, в натуре!
…Все было проделано максимально быстро. Тангейзер и Дасаль в коридоре надели гермокостюмы, которые составляли одно целое с прозрачными шлемами, и груйк обвязался фалом. Спиноза, загерметизировав башню, открыл нижний люк. Дасаль сел на край проема и осторожно спустил ноги в непроглядную черноту. Прощально махнул рукой Тангейзеру и нырнул в эту черноту. Свободно лежавший фал натянулся, Тангейзер невольно шагнул вперед, крепко держа другой его конец, и едва не вывалился из танка вслед за Дасалем. И почти тут же не то что почувствовал, а просто каким-то непонятным образом догадался, что бронеход начал движение. Правда, направление этого движения Тангейзер определить не мог, но не это было главным. А главным было то, что танк двигался, а не стоял на месте.
Несколько секунд Тангейзер провел, нависнув над проемом люка, куда уходил фал, и глядя в темноту. В какой-то момент темнота начала приобретать серый оттенок и перестала быть темнотой. Решив, что уже пора, Тангейзер потянул фал на себя, перебирая его руками и откинувшись назад, и наконец из постепенно светлеющей серости, в которую превратился мрак, вынырнула голова Дасаля. Груйк схватился руками за края проема, подтянулся – и очутился в коридоре. Тангейзер тут же закрыл люк, Дасаль отвязал от себя фал, и они направились к двери, ведущей в башню супертанка. Спиноза уже позаботился о том, чтобы ее отпереть, и танкист с груйком вернулись к остальным.
Если они надеялись на восторженные возгласы и выражение благодарности за успешно проведенную операцию, то ошиблись – на их появление никто не отреагировал. Потому что Дарий и оба мага не отрывали глаз от ожившего экрана. И их можно было понять – ведь зрелище того стоило! Длинные извилистые красно-желтые огненные языки непрерывно плясали на белом фоне, словно приветствуя появление здесь супертанка серии «Мамонт».
– Что это? – ошеломленно выдохнул Тангейзер, сняв шлем.
– Нехилый такой ташкент, – сказал Дасаль, проделав то же самое. – То есть костер, я хотел сказать.
И тут раскатился по башне торжественный голос Бенедикта Спинозы:
Нет, не костер, не звезда, не квазар —
Это пылает, горит Бардазар!
Вот полыхает в пространстве пожар —
Это играет огнем Бардазар!
Дивное диво! А если быть точным —
Огненный это пред нами источник!
Я отвечаю вполне за базар:
Мир украшает собой Бардазар!
– Годится… – пробормотал груйк.
– Вот и добрались до Огненного источника… – потрясенно и сипло сказал Хорригор.
– А что я говорил?! – горделиво расправил плечи Аллатон. Глаза его радостно блестели. – И мы здесь не одни! – вдруг воскликнул он, показывая на экран.
– Да это же наш транспортник! – пораженно произнес Дарий. – Вот, оказывается, куда его занесло!
Тангейзер, не отводя взгляда от экрана, начал стаскивать с себя гермокостюм. Довести это занятие до конца ему помешал звонок, раздавшийся из нагрудного кармана комбинезона. Танкист достал комм и завопил так, что Дасаль, тоже снимавший гермокостюм, чуть не отпрыгнул от него:
– Мамочка!!! Мамочка, ты здесь?!
– Танчик, родненький! – донесся до всех взволнованный голос Маркассы Диони. – Мы сидим тут, в кают-компании, и видим ваш танк. Я знала, что ты не подведешь! Маги с вами?
– Да, мамочка, да! – ликующе зачастил Тангейзер. – С нами! У вас там все в порядке?
– Все в порядке, сынок! – не менее ликующе ответила Маркасса. – Все живы-здоровы, настроились вас долго ждать, а вы просто молодцы! Просто молодцы!
– И этот… этот ученый с вами? – Радостные нотки из голоса Тангейзера куда-то пропали.
– Да, с нами, – подтвердила Маркасса. – Ты не переживай сынок, он уже все понял и сделал правильные выводы. Ты не простудился?
– Нет, мама, я совершенно здоров. Мы сейчас к вам подойдем. Скажи командиру, чтобы трюм открыл.
– Скажу, скажу, непременно скажу! – затараторила Маркасса. – Он там с Шерлоком и капитаном Макнери план разрабатывают, как нам тут продержаться. То-то обрадуются!
– С капитаном Макнери? – удивленно переспросил Тангейзер.
– Да-да! – закивала Маркасса. – Он как раз мимо пролетал… ну, не здесь, а еще в другом месте… Увидел, что какой-то корабль висит, и лично отправился его спасать. Вместе со своим помощником. И угодил сюда… А потом и ты нас перебросил прямо из-за стола! С магией нужно поосторожней обращаться, сынок!
– Ладно, ма, не нагнетай, – смущенно сказал Тангейзер. – Я пока отключаюсь, и мы идем к вам.
– Только осторожно, сынок! И Дарию скажи, чтобы не спешил и все делал правильно!
– Обязательно, ма!
Тангейзер спрятал комм в карман и, довольно улыбаясь, продолжил стягивать с себя гермокостюм.
– Все отыскались! – с облегчением выдохнул Хорригор. – Мир, оказывается, не так уж и плох!
– А вот тарана что-то не видно, – заметил Спиноза.
– Вероятно, он остался возле перепонки, – предположил Аллатон. – Надо будет потом забрать. Расположение точки входа зафиксировано?
– Разумеется, – сказал супертанк.
Дасаль бросил снятый гермокостюм на пол и задумчиво произнес в пространство:
– Мир не плох не сам по себе – он становится таким благодаря целенаправленным действиям личностей, стремящихся к тому, чтобы мир был именно не плох.
Некоторое время все молча смотрели на груйка, осмысливая эту его фразу, а потом Аллатон улыбнулся и сказал:
– Ну конечно же, господин Дасаль, мы оценили ваш самоотверженный поступок и гордимся вами и восхищаемся вашим мужеством. Вы проявили себя с самой лучшей стороны!
– Безусловно! – подтвердил Хорригор.
– Герой! – сказал Тангейзер.
– Приятно удивлен, – сказал Дарий.
– Проявленная вами готовность к самопожертвованию достойна глубочайшего уважения, – не отмолчался и Бенедикт Спиноза.
Станис Дасаль был похож на внезапно раскрывшийся цветок.
– На моем месте так поступил бы далеко не каждый, – скромно изрек он. – Не забудьте повторить все это Янате!
…С прибытием супертанка транспортное судно Службы дальней разведки окончательно превратилось в перенаселенное общежитие. В кают-компании негде было упасть не то что яблоку, но и зернышку перловки – за ее учет, управившись с капустой, взялся каптенармус Ивица. Араф крутился рядом с закромами каптенармуса, не забывая время от времени дегустировать тот или иной продукт.
После беспорядочных разговоров, связанных с появлением танкистов, магов и Дасаля, Аллатон, посовещавшись с Хорригором и Шерлоком, призвал всех к тишине и выступил с программной речью.
– Господа, – начал он, – вышло так, что на данный момент решены сразу три задачи. Во-первых, нашелся транспортник Дальразведки. Во-вторых, нашлись лица, пропавшие на Лабее. И в-третьих, обнаружен Огненный источник – предположительно, очень важный элемент мироздания. С большой степенью вероятности можно утверждать, что если прочесть в обратном порядке заклинание перемещения, то все мы выберемся отсюда и, скорее всего, окажемся на Лабее. В принципе, можно это сделать прямо сейчас, однако лично я не намерен покидать данный участок, не изучив, по мере возможности, Огненный источник. Собственно, имею намерение остаться здесь не только я, но и мой коллега Хорригор. У нас есть задание от союзной Академии наук, и мы займемся его выполнением. В этом нам поможет уважаемый Бенедикт. – Аллатон взглянул на диск воздушного разведчика, традиционно разместившегося под потолком. – Что же касается наших танкистов, то они сами решат, присоединиться ли к нам с Хорригором или нет.
– Конечно, мы присоединяемся, – с нотками обиды сказал Дарий. – Согласен, Тан?
– Еще бы! – воскликнул Тангейзер. Он пребывал в отличном настроении, потому что при встрече Уля Люма чуть ли не бросилась к нему на шею.
– Обо мне не забудьте, – подал голос Дасаль. – Куда же вы без консультанта?
– Безусловно, без вас мы никуда, – заверил его Аллатон.
– Я бы тоже не прочь поучаствовать, – сказал Шерлок.
– Разумеется, господин Тумберг! – повернулся к нему руководитель пандигиев. – Рад, что вы будете с нами. Итак, с составом определились. Теперь нужно решить только один вопрос: кто желает дожидаться здесь, на транспортнике, результатов нашего исследования Огненного источника, а кому не терпится выбраться отсюда?
Все заговорили разом, Аллатон не смог почти ничего разобрать и изменил формулировку вопроса:
– Пусть поднимут руку только те, кто хочет прямо сейчас переместиться на Лабею.
Поднялась всего одна рука. И это была рука Изандорры Тронколен-Дикинсон.
– Поскольку довольно скоро все окажутся у нас дома, то мне нужно позаботиться о размещении и хотя бы самом скромном обеде, – пояснила она свое решение. – И вообще подготовиться.
– Уважительная причина, – оценил Аллатон. – Тогда давайте выйдем отсюда и проделаем необходимую процедуру. Чтобы не зацепить остальных.
– Идем, сестренка, – сказал Хорригор и начал пробираться к выходу.
Когда они втроем очутились в коридоре, маги начали медленно, стараясь ничего не перепутать, поочередно декламировать выуженное у Тангейзера заклинание. Последняя, восьмая строчка выпала Хорригору. Он, тщательно выговаривая слова, произнес ее до конца, буквально прорычав последнее «норр-горр-рриб», – и… И ничего не произошло. Изандорра осталась стоять там, где стояла.
Озадаченные маги повторили попытку – и вновь безуспешно.
– Это заклинание не подходит, – произнес Хорригор то, что и так уже было понятно. – Оно не открывает выход отсюда.
– Ничего страшного, – быстро сообразил Аллатон. – Отыщем таран и будем вывозить всех на танке. Конечно, придется делать несколько заходов и попотеть немало – но другого пути нет.
– Но только не сейчас! – вскинулся Хорригор. – Сначала отправимся к Бардазару. Ты уж потерпи, сестренка. Да и что там тебе готовиться? Они же не есть к тебе домой придут. В конце концов, можно отправиться в кабак – невелика проблема!
– Ну, раз так – я не настаиваю, – согласилась Изандорра. – Только чтоб потом не шушукались, что я плохая хозяйка.
– Да брось ты! – отмахнулся Хорригор и повернулся к Аллатону. – Ну что? Тогда давай, не откладывая, двинем к Бардазару.
– Давай! – кивнул руководитель пандигиев.
* * *
В отличие от транспортника Дальразведки, висящего неподвижно относительно Огненного источника, супертанк не утратил способности передвигаться в этом странном пространстве. Если верить приборам, он проделал путь длиной семьдесят девять километров и находился теперь совсем близко к языкам удивительного то ли огня, то ли чего-то другого, внешне напоминающего огонь. И маги, и танкисты, и Шерлок с Дасалем неотрывно глядели на экран, где продолжался завораживающий танец. И самое удивительное – здесь, рядом с Бардазаром, не отмечалось никакого повышения температуры за бортом. О чем и сообщил Бенедикт Спиноза.
– Значит, это не огонь, – сделал очевидный вывод Аллатон. – Может, попробуем пройти сквозь языки?
– Рискованное дело, – пробормотал Хорригор. – Хотя… наши с тобой матери пролетели сквозь Бардазар без всякого вреда для себя.
– Вот именно, – кивнул Аллатон. – Надо проделать то же самое. Но сначала, для проверки, пройдем сквозь язык.
– Не возражаю, – сказал иргарий. – Если что, коллега Бенедикт успеет выскочить оттуда.
– Бенедикт, малым ходом к ближайшему языку, – скомандовал Дарий.
– Слушаюсь, Дар!
Супертанк неторопливо и без помех проплыл сквозь загадочное пламя, залившее экран, и вновь оказался в пустом пространстве.
– Никакой опасности, – с довольным видом резюмировал Аллатон. – Нужно погрузиться. Чует мое сердце – там мы обнаружим что-то интересное!
– Или интересное обнаружит нас и не отпустит, – опасливо заметил Дасаль.
Аллатон повернулся к нему:
– И это говорит герой, не так давно готовый пожертвовать жизнью ради науки? Я вас просто не узнаю!
– Там я был готов, потому что другого выхода не проглядывалось, – парировал груйк. – А сейчас какая необходимость? Нам что, обязательно нужно туда лезть? Не лучше ли потом пригнать сюда роботов? Пусть они и изучают!
– На транспортнике четыре боевых робота, – сказал Шерлок Тумберг. – Они не подойдут? У них ведь есть обратная связь?
– Есть, – кивнул Дарий. – У них много чего есть.
– Нашим матерям погружение в Бардазар не повредило, – напомнил Аллатон. – Зачем нам роботы, когда у нас есть оснащенный великолепными средствами защиты уважаемый Бенедикт? Он лучше любого робота!
– Я все ждал, когда же кто-нибудь об этом скажет, – подал голос супертанк. – И еще вы почему-то не упоминаете о воздушных разведчиках.
– Точно! – хлопнул себя по лбу Дарий. – Вот пусть один из них и разведает! А мы будем спокойно попивать кофе, смотреть на экран и любоваться картинкой. – И прежде чем Аллатон успел что-либо произнести, Силва приказал: – Бенедикт, запускай разведчика!
– Слушаюсь, Дар!
Руководитель пандигиев молча развел руками, а Станис Дасаль удовлетворенно хмыкнул.
Кофе, конечно, никто пить не стал – все с нетерпением ждали, что покажет разведчик. Темный диск бесстрашно нырнул в огромный бурлящий ком огня, и буквально через три секунды на боковом экране появилось изображение того, что увидел разведчик в глубине этого кома. И в башне танка раздались удивленные восклицания.
Потому что уж больно неожиданной оказалась картинка.
Разведчик висел над плоской, словно тщательно утрамбованной белой равниной, уходящей к недалекому горизонту. И покрывал ее не снег и не лед, а что-то другое. Равнина простиралась под полыхающим куполом, который изображал здешнее небо, но температура там, судя по цифрам в углу экрана, была вполне нормальной – плюс восемнадцать градусов. Более того, информация на экране свидетельствовала о том, что пространство под куполом заполнено обычным воздухом: смесью азота, кислорода, аргона и прочего, пригодного для дыхания. Никакой растительности на равнине не наблюдалось, пространство было пустынным, и во всем чувствовалась какая-то искусственность. Углубляли это впечатление несколько объектов, сгруппированных посреди равнины под разными углами друг к другу. Объекты походили на белые коробки величиной с супертанк и побольше, и их было семь.
– Бенедикт, пусть разведчик подлетит поближе к этим штуковинам и покажет их со всех сторон, – распорядился Дарий.
– Слушаюсь, Дар!
Коробки на экране увеличились, и стало видно, что там есть двери – об этом свидетельствовали едва заметные прямые линии на их стенках, образующие контур прямоугольной формы. Но ручек у дверей не было.
– Может, пусть разведчик с разгону попробует вломиться туда? – с умным видом предложил Дасаль, не забывая о придуманной им самим роли консультанта.
– А если повредим ценную технику? – возразил Дарий. – Платить-то за разведчик придется нам с Таном.
– Или вдруг все там взорвется от удара, – добавил Тангейзер. – Уж лучше сесть возле этих сараев, и Бенедикт резаком по ним пройдется.
– Замечательная идея! – воодушевился Аллатон. – Давайте вниз!
– Сначала вернуть бы сюда разведчик, – рассудительно произнес Шерлок Тумберг. – Нужно проверить, получится ли у него оттуда выбраться. А то ведь так можно и влипнуть.
– Согласен, – кивнул руководитель пандигиев. – Забываю об осторожности. Спасибо, Шерлок, что подсказали.
– Кто бы мог подумать… – пробормотал Хорригор. – Сараи какие-то… И где? В Бардазаре! Это что, какой-то центр управления?
– Разберемся, – деловито сказал Дарий. – Бенедикт, забирай на борт казенное имущество.
– Слушаюсь, Дар!
Разведчик вернулся без проблем – ничто его в глубинах Бардазара не задержало. И после этого танк по команде Дария нырнул в похожую на огонь субстанцию. Экраны полыхнули – и почти сразу же их заполнила белизна равнины. Танк аккуратно опустился рядом с крайним строением, и тут у Тангейзера затрезвонил комм.
– Сынок, ты жив?! – разнесся по башне взволнованный голос Маркассы. – Вы зачем туда полезли? Или вас туда затянуло?
– Все нормально, ма, – ответил Тангейзер. – Работаем по плану. Тут типа поселка какого-то.
– Осторожнее там, Танчик! И Дарию скажи, и всем-всем!
– Хорошо, ма. Не беспокойся. Лучше за тем курчавым присматривай. Все, я отключаюсь, нам работать надо.
– Береги себя, сынок!
– Ох и заботливая же у тебя мама, – с легкой грустью произнес Дарий и скомандовал: – Бенедикт, попробуй открыть дверь. Может, и без резака обойдемся.
– Слушаюсь, Дар!
– Только аккуратно, без погрома, – попросил Аллатон.
– Я все стараюсь делать аккуратно, – отреагировал Спиноза. – Это мой фирменный стиль.
Супертанк, выдвинув манипулятор, осторожно надавил на дверь строения. Она не поддалась, и Спиноза нажал посильнее. И дверь вдруг ушла внутрь, повернувшись на девяносто градусов, словно только и ждала, когда с ней обойдутся подобным образом. За дверным проемом открылось помещение, о функциональном назначении которого можно было только догадываться. Туда сразу же юркнул воздушный разведчик, но и без него многое можно было разглядеть. Оказалось, что изнутри стены помещения – прозрачные, и кое-где вдоль них стоят вкривь и вкось какие-то белые конструкции, больше всего напоминающие обыкновенные столы. И на этих столах то целыми пачками, то в одиночку лежат белые же пластины, испещренные какими-то знаками. Пластины походили на листы бумаги – ну, или не бумаги, а какого-то другого материала, предназначенного для записи информации посредством определенных знаков.
– Контора какая-то, что ли? – удивленно и разочарованно предположил Станис Дасаль. – На центр управления, по-моему, не тянет.
– Откуда мы знаем, какие у свамов центры управления, – возразил Аллатон. – Надо пойти и почитать, чужой язык для нас с Хором не проблема, если кто вдруг забыл.
– Почитать и отсюда можно, прямо сейчас, – сказал Хорригор. – Бенедикт, пусть разведчик повисит на одном месте и увеличит изображение.
Оба мага одновременно подались к экрану и принялись почти синхронно шевелить губами – вероятно, это помогало им вникать в текст.
– Однако… – удрученно произнес Аллатон минуты через две. – Очень специфический текст. С совершенно непонятными терминами.
– Нет, ясное дело, что это инструкция какая-то, – подключился Хорригор, – но речь там идет о таком, о чем мы не имеем ни малейшего представления.
– Варкалось, хливкие шорьки пырялись по наве, – не остался в стороне и Спиноза, – и хрюкотали зелюки, как мюмзики в мове.
– Вот-вот, – кивнул Аллатон. – Надо идти туда и покопаться в этих россыпях. Может быть, найдем что-нибудь более-менее внятное.
– Любой текст при вдумчивом подходе поддается расшифровке, – заметил Шерлок Тумберг. – Даже если там присутствуют шорьки и зелюки. Или, скажем, чавчики.
– Тан, оставайся на хозяйстве, – распорядился Дарий Силва. – На всякий случай.
Тангейзер недовольно скривился, но возражать, разумеется, не стал: приказ есть приказ. Остальные же пятеро покинули танк и по одному, во главе с опередившим всех Дасалем, вошли в строение свамов. Маги принялись перебирать листы, Шерлок расхаживал с таким видом, словно осматривал место преступления, Дарий сквозь прозрачный потолок рассматривал полыхающее «небо», а груйк потихоньку скрутил два листа в трубочку и сунул под свой камуфляжный комбинезон. Следователь, разумеется, заметил это, но ничего не сказал.
Шло время, Аллатон и Хорригор были всецело поглощены своим делом и иногда показывали друг другу тот или иной лист и обменивались тихими репликами. Остальные заскучали и один за другим вышли из строения. Дасаль уселся возле танка, а Шерлок и Дарий отправились бродить по окрестностям и толкать другие двери – впрочем, безуспешно. Потом они вернулись к боевой машине и устроились на гладком белом покрытии рядом с груйком.
Наконец маги вышли из строения свамов, держа в руках несколько листов. Глядя на их сияющие лица, можно было с уверенностью сказать, что им удалось узнать нечто очень и очень важное.
– Господа! – торжествующим голосом начал Аллатон. – Позвольте ознакомить вас с результатами наших с Хором трудов.
– Позволяем, – торопливо сказал Дасаль. – Не тяните резину! Что вы там надыбали?
– Вот это, – Аллатон потряс своими листами, – не что иное, как часть технической документации на создание Авалона и валов Можая!
– Вот это да, стрелять-попадать! – сказал Дарий.
– Сногсшибательное открытие! – сказал Шерлок.
– Будет над чем работать, – сказал супертанк.
– Карабарас, да это же сенсационнейшая сенсация! – воскликнул высунувшийся из бокового люка бронехода Тангейзер.
А Дасаль только присвистнул.
– И это еще не все, – взял слово Хорригор и тоже помахал своими листами. – Мы нашли учетные записи какого-то ответственного лица свамов. И там говорится о работе с нашими с Алом матерями! К сожалению, цель этой работы не обозначена. Сообщается только, что задание выполнено.
На этот раз слов у слушателей не нашлось – они только руками развели. Кроме танка, разумеется.
– И еще одно, – принял эстафету от Хорригора Аллатон, намереваясь окончательно утопить слушателей в море удивления. – Последняя запись в журнале учета сообщает о том, что работы завершены и рабочая группа покидает это место.
Никто уже не разводил руками – все просто молчали.
– Почему же они оставили тут всю документацию? – первым нарушил тишину Шерлок Тумберг.
– Наверное, больше не нуждались в ней, – ответил Аллатон.
– А мне не дает покоя другое, – сказал Хорригор. – Зачем все-таки свамы перемещали сюда наших с Алом матерей? Нет, зачем – понятно: чтобы появились на свет не просто дети, а уникальные маги. Но с какой целью свамы добивались рождения уникальных магов? Надеялись, что мы улучшим Галактику?
– А мы стали воевать, – вставил Аллатон.
– А почему они сами не взялись улучшать? – не слушая его, продолжал бывший темный властелин. – Умения не хватило? И они решили на меня и Ала все взвалить? Хорошенькое дело! Нашли крайних!
– По-моему, мы с тобой когда-то уже говорили на эту тему, – сказал руководитель пандигиев. – Гадай – не гадай, никто не даст нам правильный ответ.
– Может быть, ответ найдется, когда будет пересмотрена вся имеющаяся тут документация? – предположил Шерлок.
– Может быть, – согласился Хорригор. – Тогда нужно не торчать здесь, а прихватить отсюда кое-что для демонстрации и прямиком в Академию. Пусть официально все оформляют, создают соответствующий отдел по изучению, решают вопросы с финансированием и так далее. И будем работать!
– Я тоже хотел бы во всем этом поучаствовать, – мечтательно сказал Спиноза. – Очень хотел бы. Это гораздо лучше, чем убивать время в батальоне. Тем более с моими новыми способностями. Возможно, тут найдутся какие-то сведения о том, куда ушли свамы и вообще где они обитали… Обнаружим новые следы… Это же увлекательнейшее занятие! – Он помолчал и продолжил уже другим тоном: – Но пока вынужден вас огорчить, господа. Не говорил этого раньше, чтобы не портить вам настроение, но теперь…
– Что такое, Бенедикт? – насторожился Аллатон.
– Дело в том, что невозможно не только прямиком отсюда попасть в Академию, но мы просто не в состоянии выбраться из этого участка континуума.
– Почему? – удивился Аллатон. – Найдем таран и будем пробиваться.
– Таран исчез, – сказал Спиноза.
– С чего ты взял, Бенедикт? – напряженным голосом осведомился Дарий. – Проверял, что ли?
– Именно, – подтвердил супертанк. – Пока вы разговаривали в кают-компании, я отправил одно из бортовых разведустройств в место нашего выхода. Разведчик там все обшарил… и не обнаружил никакого тарана.
Это сообщение было встречено тяжелым молчанием. Казалось, даже местное небо потускнело.
– Семилепестковый таран… – пробормотал Хорригор, запнулся и яростно сверкнул глазами на Аллатона. – С обратным ходом!
– С обратным ходом… – удрученно повторил руководитель пандигиев. – А обратный ход-то мы с тобой и не отключили…
– И таран ушел назад, к валам, – закончил Шерлок. – А без него, как я понимаю, назад не пройти.
– Не мы с тобой не отключили, а ты не отключил, – буркнул Хорригор, бросив мрачный взгляд на коллегу. – Я думал, что ты догадаешься это сделать в первую очередь. И не проконтролировал.
– А я был уверен, что такой специалист по таранам, как ты, не нуждается в напоминаниях и сразу отключит обратный ход, – парировал Аллатон и повернулся к следователю: – Вы правильно понимаете, Шерлок. Без тарана назад не пройти – перепонка не пропустит.
– Но сюда же прошли! – воскликнул Дарий.
– Сюда прошли, – кивнул Аллатон, – а отсюда не получится. Независимо от того, сколько будет органики. Перепонка пропускает лишь в одну сторону. Нет, конечно, можно попытаться ее разнести, и мы об этом уже говорили… только до этого мы все погибнем от истощения.
– Это что же получается? – нервно спросил Станис Дасаль. – Нам отсюда дороги нет? Типа пожизненное впаяли? Я против, в натуре!
– Может быть, еще раз повторить заклинание наоборот? – предложил следователь. – Какое-нибудь слово неправильно произнесли, букву пропустили…
– Не тешьте себя иллюзиями, Шерлок, – уныло ответил Хорригор. – Делать подобные ошибки – не наш уровень. Всё мы правильно произнесли. Просто не то заклинание использовали.
– Но ведь свамы как-то выбрались отсюда, – робко сказал Тангейзер, продолжая стоять в проеме люка. – И ваших матерей отсюда как-то переправили назад…
– Наверное, у свамов есть свои пути, неизвестные нам, – тут же разбил его надежды Аллатон.
– Черная пирамида… – задумчиво произнес Шерлок. – Командир фрегата рассказывал историю о черной пирамиде, которая перенесла сюда, к Огненному источнику, какой-то корабль. А потом выбросила его в обычный космос. Конечно, если это не выдумка, не космический фольклор.
– Это шанс! – встрепенулся Дарий.
– Если это не выдумка, – с нажимом повторил следователь.
– Может, в документации есть какие-то указания? – выдвинул новое предположение Тангейзер. – Нужно все здесь перечитать!
– Будем читать, – протяжно вздохнул Аллатон.
– Пока читалки не ослепнут, – хмуро добавил Хорригор. – Я уже одно заключение пережил – и вот опять…
– А я?! – с надрывом воскликнул Дасаль. – Ладно прежние – может, и за дело. Но ни за что срок тянуть!.. – Он сокрушенно помотал головой.
И тут вновь зазвонил комм Тангейзера.
– Сынок, как вы там? – донесся до всех встревоженный вопрос Маркассы.
– Мама, мы работаем! – повышенным тоном ответил танкист. – Все нормально. Вернемся – расскажем.
– Нормально? – переспросила Маркасса. – А почему у тебя голос какой-то унылый? Ты не приболел?
– Нет, ма, я совершенно здоров, – терпеливо сказал Тангейзер. – Привет тебе от всех присутствующих, и вот что: вы там на еду не очень налегайте, потому что с возвращением задержка может выйти.
– Почему? – забеспокоилась Маркасса. – У вас проблемы?
– Потому что работы много! Все, я отключаюсь. – Тангейзер нервным движением сунул комм в карман.
– Да, продовольствие – это главный вопрос, – сказал Дарий. – Наши запасы кончатся, и на транспортнике тоже…
– Мурманский говорил, у него капусты подпорченной много, – сообщил Шерлок Тумберг. – Но долго ли протянешь на этой капусте…
– У каптенармуса же круп всяких полно! – воскликнул Тангейзер. – Перловка, еще какие-то… Можно парники устроить, выращивать всякие растения…
– Ты в танковом на аграрном отделении учился? – с грустной иронией поинтересовался Дарий. – Специалист, да? Перловку будешь разводить?
– А это тоже идея, – поддержал Тангейзера Шерлок. – Главное что? Положение у нас далеко не критическое. Можно много чего придумать для обеспечения жизнедеятельности, надо только хорошенько поработать мозгами. Например, те же черные пирамиды. Если они тут есть, то, скорее всего, находятся под поверхностью. – Следователь показал рукой на белую равнину. – Дождаться, когда одна из них отправится в путь, и пристроиться в хвосте. Пускай не все, но кто-то из нас отсюда выберется, поставит в известность ученых… Можно попробовать пробить ракетой дыру в обычное пространство. И так далее. В общем, варианты есть, господа, так что унывать не стоит. Давайте определимся, с чего начинать, и будем приступать к работе.
– А может, найдем продовольственный склад свамов, – продолжал генерировать идеи Тангейзер. – Им же нужно было что-то есть…
– Знаешь, что такое срок годности? – с прежней иронией спросил Дарий.
– Не имеет значения! – ответил Тангейзер. – Когда я голоден, то могу съесть все что хочешь, невзирая на срок годности. Если прижмет, и бантин смолотим, и на транспортнике все сжуем!
– Будем считать, что до этого не дойдет, – сказал Шерлок. – Но жесткий режим экономии, безусловно, необходим.
– Эх, сюда бы преобразователь, – вздохнул Аллатон.
– Зачем это говорить? – буркнул Хорригор. – Только для того, чтобы воздух сотрясти? Шерлок прав, нужно определяться с дальнейшими нашими действиями. И делать это как можно быстрее.
– Послушайте, господа, – вдруг произнес давно уже не принимавший участия в разговоре Спиноза. – А что если нужно было произнести наоборот не само заклинание, а то слово, которое получается из первых букв каждой строчки? То есть – «Бардазар».
– Как? – чуть не подпрыгнул Дасаль. – Бардазар – наоборот? И что это будет? Раза… Разадбар? Нет, Разадраб! – Он вскочил на ноги. – Разадраб! Точно, Разадраб!
Ничто вокруг не дрогнуло, не произошло ни малейшего движения. Просто в тот же миг обнаружилось, что Шерлок и Дарий сидят на траве, оба мага стоят напротив них, по-прежнему держа в руках испещренные словами чужого языка листы, а супертанк возвышается прямо на клумбе, и Тангейзер все так же высовывается из бокового люка. А поблизости, на крыльце дома Троллора Дикинсона, застыла кухонная работница Клара. Судя по длинному светло-коричневому пальто, она уже управилась с делами и собиралась уходить.
– А ведь сработало, – сказал первым оценивший обстановку Шерлок Тумберг. – Бенедикт, ваш вариант оказался правильным!
– Я на это и рассчитывал, – отозвался Спиноза, потихоньку съезжая с клумбы.
– Стрелять-попадать, мы выбрались! – вскричал Дарий.
– Карабарас, мы выбрались! – слился с его словами радостный возглас Тангейзера.
– Мне тоже пришло в голову такое предположение, только Бенедикт меня опередил, – заявил Хорригор.
– Прытким оказался наш консультант, – произнес Аллатон. – Не раздумывал ни секунды.
– А где же он? – озираясь, спросил Шерлок.
– Если заклинание произносится в чьем-либо присутствии, то переносятся все присутствующие, кроме того, кто произносит, – пояснил Аллатон. – Чтобы и он перенесся, ему достаточно, оставшись в одиночестве, повторить заклинание. Надеюсь, наш консультант до этого додумается.
Не успел он договорить, как рядом с Шерлоком возник груйк.
– Ништяк! – воскликнул он. – А то я уже меньжанулся чуток…
Кухонная работница перестала изображать статую, подошла к ним и спросила, глядя на Дария:
– Обыкновенная бытовая магия?
– Да, – кивнул танкист.
– А где же хозяева?
– Скоро будут. Вы идите, а мы их подождем.
– Интересный у вас транспорт, – оценила Клара. – И цвет красивый, розовенький. Еще бы желтенького по бокам добавить и каемочки пустить. С каемочками еще лучше будет. Я бы предложила вам кофе, но у меня такси. – Она показала в сторону закрытых ворот. – Так что вы уж сами, хорошо? Дверь открыта.
– Да-да, без проблем, – ответил Дарий.
Когда кухонная работница покинула двор, Аллатон положил листы на ближайшую скамейку, сел и обвел всех взглядом:
– Ну что, господа? Заклинания перемещения в обе стороны нам известны, так что давайте всех возвращать. А потом нам с Хором там работать и работать…
– Если будут решены все оргвопросы, – возразил иргарий.
– Да куда ты денешься, – усмехнулся руководитель пандигиев.
– Как когда-то писал Алькор, – сказал Бенедикт Спиноза, – и хоть окончен этот путь, он все же будет продолжаться…
