ГЛАВА 16
— Вот он. Но близко подходить не будем, уж извини, — Трайнул передал мне подзорную трубу.
Черные утесы Острова Безумия возвышались над нами. Новый прожектор «Абиссала» обшаривал побережье, выхватывая из темноты острые шипы сталагмитов над поверхностью воды, блестящие обсидиановые скалы, крутые каменистые осыпи. Остров оказался небольшим, почти всю его площадь занимала конусообразная громада горы, очертания которой терялись во мраке.
Найти его, имея иммунитет к нападениям морских тварей, кишевших в Море Ужаса и артефактный прожектор, собранный из Глаза Стража, оказалось несложно. Всего-то день поисков в белом пятне карт, остров был единственным клочком суши, который засекли наши искатели.
Приникнув к окуляру, я внимательно разглядывал линию побережья. К сожалению, вплотную к острову подойти оказалось невозможно — его окружало широкое кольцо сталагмических рифов. Впрочем, лодка пройдет, а большего и не требуется. Каменные пляжи меж глянцевых наплывов скал были усеяны множество костяков — самых разнообразных форм и размеров. Белели многоглазые черепа, исполинские реберные дуги, длинные цепи позвоночников. Все скелеты принадлежали странным созданиям Моря Ужаса, и меж них бродили бесформенные призраки, похожие на клочья тумана.
— Индикатор Ужаса сходит с ума, — сказал Бонус, — Восемь единиц! Если бы не камень из Стража, мы не смогли бы даже приблизиться к этому месту.
— Да, картография отменяется, — протянула Фейана, — ХотКот, ты уверен, что хочешь сойти на берег? Не думаю, что это хорошая идея. Максимальный уровень Ужаса! Сколько у тебя эстели?
— Четыре, — не соврал я. Не рассказывать же случайным, по сути, попутчикам, про уникальный иммунитет к Ужасу. Что знает женщина — знает весь мир, говорил мой отец. Если информация просочится в Сеть, все взвоют от несправедливости, а я стану объектом пристального внимания. Задолбают.
— Четыре мало! Там фулл Ужас, не пробьешься, — озадаченно сказала Фейана, — У меня есть амулет на единичку, могу дать. Жаль, что у нас нет барда…
Я покивал с серьезным видом — да, баллады музыкантов давали неплохой бафф к эстели, потом сказал:
— Не стоит. Я справлюсь.
— Остров, похоже, представляет собой потухший вулкан, — задумчиво произнес Бонус, — Видите эти гладкие потеки? Застывшая лава. В таких местах могут встретиться огненные и каменные элементали.
— Вижу только призраков.
— Это не призраки. По классификации нашего «Альманаха» — нежить, спектральный кошмар. Третий класс опасности. Вытягивание жизни, псионический укол, призрачное касание. Знаешь тактику против них?
— Нет нужды. Пройду мимо в Тени, — ответил я. Увидев вытянувшиеся лица «Первопроходцев», расхохотался:
— Да не волнуйтесь вы так! Я постараюсь сделать все быстро.
— Ты обещал записать ролик, — напомнила Фейана.
Теней на Острове, больших и малых, было предостаточно. Беззастенчиво пользуясь их глазами, я осмотрел весь остров — от усеянного костями побережья до подножия горы. Дальше не хватало радиуса действия «Глаз Тени», но кое-что интересное все же было обнаружено. Грубое подобие дороги, спиралью обвивая конус потухшего вулкана, поднималась наверх. Если что-то и было спрятано на этом мрачном клочке земли, оно спрятано там.
Тянуть я не собирался.
* * *
После высадки я почти сразу же активировал «Бег-в Тени» и быстро пересек небольшую область, заполненную бормочущими призраками. Вступать с ними в бой я не хотел, Фейана утверждала, что чужие сигналы есть только на побережье, в глубине острова все чисто. Наверх горы вела узкая козья тропа. Похоже, никто давно здесь не ходил. Поднимаясь в Тени, сквозь серую пелену я непрерывно сканировал новые и новые тени, с помощью их зрения ища что-нибудь необычное. Наконец повезло — я увидел темный провал, устья тоннеля, чернеющий почти на самом верху, под обсидиановым карнизом. Оно? Оно!
Пещера. Полутемная, неприятный зеленоватый свет исходил от фосфоресцирующей плесени на низком потолке. Округлая, размеры небольшие, это видно сразу, хотя в углах таится мрак. Тени сообщили, что она абсолютно пуста и можно входить без опаски.
Внутри, в центре, я обнаружил круглый очаг, сложенный из обугленных камней. Им явно пользовались — зола, прогоревшие угли, куча старого пепла. Рядом в беспорядке валялись несколько предметов кухонной утвари: котелок, треножник, кружка, черепки разбитых кувшинов. Не пользовались очагом давно — это было заметно по следам вездесущей сырости.
В одном закоулке пещеры я нашел груду топлива — плавник, высохшие грибы и клубки сухих водорослей, в другом — странное каменное ложе, невысокий постамент, углубления в котором повторяли очертания человеческого тела. Рядом с ним стоял сундук с откинутой крышкой, абсолютно пустой. Постаравшись, отыскал еще следы пребывания здесь — сломанный нож, рукоятку от топора, пустой фиал из-под эликсира.
Совершенно очевидно, что кто-то, вероятно, Свечкин, здесь был. И что его сейчас здесь нет, как и его вещей, включая Компас. И, судя по всему, отсутствует он уже давно. На острове спрятаться невозможно, он слишком мал, и искатели не видят других сигналов, кроме призраков. Вывод очень прост — Свечкина тут нет. А вот куда он исчез — это большой вопрос… Что же делать? Набирать Магистра?
Я уловил движение за спиной и резко обернулся. В пещеру вошел, чуть пригибаясь, знакомый силуэт в шляпе и кожаной броне, с замотанным бинтами лицом. Рокки? Как он пробился через завесу максимального Ужаса на подходе?
— Как ты добрался сюда? Что случилось? Где остальные?
— Не переживай, они в безопасности, на корабле, — по тону Гробовщика я понял, что он усмехается. Рокки двигался легко, непринужденно, и я внезапно заподозрил, что Ужас вообще не действует на него. Но…этого не может быть!
— Ты же искал здесь кого-то, Кот? — сказал Рокки, подходя ближе, — Считай, нашел.
— В смысле? Тут пусто, не видишь?
— Не глупи. Я понял, что тебя сюда послал Магистр, сам бы ты не узнал про Остров Безумия. Что ему нужно?
Я оказался слегка ошарашен. Рокки знает о Магистре? Пазл в голове понемногу складывался: необычное поведение и знания Гробовщика, бинты на лице, его странные взгляды на мой меч, постоянные беседы, в которых он исподволь выпытывал, что я за птица…
Рокки — это и есть Свечкин? Да нет, не может быть. Ерунда какая-то. Зачем тогда он вступил в команду Трайнула и плавал на «Абиссале» по подземному океану? Странное поведение.
— Ясно, не можешь сообразить, что к чему? — донесся голос Рокки, — Позволь тебе кое-что показать.
Гробовщик подошел к одной из стен пещеры, резкими движениями стер покрывавшую ее плесень. Тщательно очистил участок каменной поверхности. Отступил, давая мне взглянуть. На стене виднелись глубоко врезанные в камень символы. Стилизованные изображения меча, топора, молота… Рисунков было семь, они кольцом окружали семиконечную звезду, каждый строго напротив определенного луча.
Пальцы Рокки быстро, неуловимо забегали по символам, загорающихся синим огнем. Я не успевал отследить порядок, в котором он касается их. Последнее движение — Гробовщик коснулся центральной звезды. Все изображение вспыхнуло, и стена пещера с глухим подземным гулом поехала вверх.
За ней оказался узкий проход, оканчивающийся небольшой комнатой. В середине — серый квадратный куб, освещенный невесть откуда падающим лучом света. Я вспомнил, что уже видел это — именно в такой же пещере, на таком же постаменте я нашел Синеву. Здесь же правильным кругом были выложены семь метательных звезд, изготовленных из голубого, с серебряными искорками металла. Ошибки быть не могло — передо мною лежало огненное оружие из комплекта Семи Братьев.
— Третий Ключ, — кашлянул за спиной Рокки, — Я оставил его здесь, чтобы твой покровитель не догадался, что я вышел из «спячки». Ну, что? Теперь веришь?
— Верю. Ты — Свечкин? — прямо спросил я, обернувшись к нему.
— Когда-то был им, — согласился Гробовщик, — В том мире, который ты считаешь «реальностью». Здесь у меня другое имя, и будет хорошо, если ты продолжишь обращаться ко мне по-старому.
— Хорошо. Мы можем поговорить?
— Думаю, это необходимо. Пойдем, присядем.
Мы уселись на большие камни у очага, напротив друг друга. Я был немного растерян и озадачен. Получается, Свечкин долгое время находился рядом, приглядывался, даже обучал меня фехтованию. Совпадение? Или нет? Я вспомнил, как мы встретились в Своде, и он проводил меня на корабль Трайнула. Случайной ли была та встреча? Или он поджидал там?
— А почему именно скин Гробовщика? — поинтересовался я.
— Маскировка, — кивнул мой собеседник, коснувшись бинтов на лице, — Оригинально, верно?
— Да, неожиданно. Ни за что бы, ни догадался, — признался я.
— Давай не будем терять время на пустое. Для начала разговора расскажи, зачем тебя послал Магистр, — сказал Рокки, — Только он знал, что я нахожусь на Острове Безумия. Ты упорно пробивался сюда, и многое поставил на карту. Цель твоего поиска?
— Мне поручено найти Свечкина, — пожал плечами я, — Магистр ищет вас, он хочет собрать Семерых.
— Ложь. Ему прекрасно известно наше местонахождение. Если бы он хотел найти и собрать нас, тебе в руки никогда бы не попал меч Макса. Магистру нужны не мы, ему нужны наши Ключи. Ему нужен инструмент для их поиска. Думаю, он послал тебя за Компасом. Так? Какие инструкции он дал по поводу меня?
— Да никаких. Найти тебя, забрать Компас, — ответил я, не понимая, чем обоснован резкий тон Свечкина. Магистр что-то говорил об их ссоре…
— Хорошо. Давай так. Что вообще тебе известно о Семерых, Ключах и всем этом дерьме? Что рассказал Магистр?
— «Семь Братьев» — аварийный протокол управления «процедурной генерацией». Вы все, старая команда разработчиков, создали свои «цифровые копии» в Сфере. У каждого есть свой Ключ, созданный в виде оружия из «звездного» металла. В экстренной ситуации вы объединяете свои Ключи и берете под контроль главного искина. После авиакатастрофы…
— Стоп! О причинах авиакатастрофы он тебе что рассказал? — остановил меня Рокки.
Я задумался, что ответить. Рассказать, что Балабанов считает, что самолет уничтожен по приказу Агасяна, владельца «Сферы»? До начала этого разговора я был уверен, что Свечкин, если я его встречу, будет рад помочь, вернуться к Магистру — они все же одна команда, много лет работающая вместе, как-никак.
— Чего молчишь? Деликатный вопрос, да? Зная Андрея, уверен, он либо напел тебе про несчастный случай, либо попробовал свалить все на происки Агасяна. Верно угадал?
Я медленным кивком подтвердил его слова.
— Полуправда, интриги, ложь, искусно замаскированная под правду, — с отвращением произнес, словно сплюнул Гробовщик, — Люди не меняются. Узнаю стиль Петровича. Слушай внимательно, Кот. Раз уж ты нашел один из Ключей, расскажу тебе одну историю.
Небольшая повесть Свечкина походила на рассказ Балабанова как две капли воды, за одним исключением — она показывала события с другой стороны, вскрывала мотивацию команды разработчиков, историю создания «Семи Братьев» и мотивы Магистра.
«Сфера Миров» была проектом, который создавался десятки лет — сначала в головах, потом в набросках и кусках кода. Он кропотливо лелеялся, вынашиваемый, как долгожданное дитя. Небольшая команда Балабанова, тогда работающая в основном на военные ведомства, проводила исследования в сфере искусственного интеллекта. Лицом группы энтузиастов стал пробивной, харизматичный, и без сомнения гениальный Андрей Петрович Балабанов, будущий нобелевский лауреат. Именно его ассоциировали с прорывными открытиями, хотя на самом деле они были совместным достижением команды.
— Именно тогда он почувствовал свою исключительность, — рассказывал Рокки, — Мелькал на телевидении, в различных мероприятиях. Зазвездился немного. Мы не придавали этому большого значения, и, видимо, зря…
Когда они нашли инвестора, «Сфера Миров» была запущена, и дела пошли в гору, это стало особенно заметно. По договору с Агасяном, треть прибыли получала компания разработчиков, те самые семеро первопроходцев, составлявшие ядро команды Балабанова уже много лет.
— Мы получали дивиденды от прибыли компании, — говорил Рокки, — Суммы весьма значительные, и они делились поровну, несмотря на номинальное главенство Петровича. Так мы договорились сразу, ведь в Сферу каждый из нас вложил гораздо больше, чем имел.
Спаянный коллектив, вместе прошедший огонь и воду, не выдержал испытания «медными трубами». Слава и богатство, неожиданно пришедшие с успехом Сферы, сдвинули набекрень мозги многих, а больше других — у главы команды. Человек таков, что денег много не бывает, потребности всегда растут на шаг впереди возможностей.
— Он очень изменился. Деньги его испортили, — рассказывал Гробовщик, — На полном серьезе он заявил, что мы должны пересмотреть наши соглашения. Его вклад больше, и доля, соответственно, должна тоже увеличиться. Андрей приписал себе все наши совместные достижения. Мы собрались и коллегиально отвергли его претензии. В общем, был скандал и серьезная ссора.
По времени это совпало с Таэрландским Инцидентом. Восстание НПС, нелогичные действия «процедурного генератора» заставили команду разработчиков объединить усилия и найти решение вопроса. Итогом стало создание протокола «Семи Братьев».
— Изначально Андрей хотел, чтобы Ключ был один, — усмехнулся Гробовщик, — Но тут уже мы встали на дыбы и решили подстраховаться. Нас семеро, Ключей тоже семь — это давало гарантию, что нас не кинут. Почти все было готово, мы прошли экспериментальную «оцифровку» и подготовили тайники для Ключей. Каждый знал только местонахождение своего, мне доверили хранение Компаса. «Цифровые» копии мы погрузили в гибернацию в специальных местах, они должны были пробудиться по команде извне.
— Спустя пару дней Балабанов вновь собрал нас всех вместе, — продолжил он после паузы, — На носу было Рождество, и он предложил в знак примирения всей командой — а она тогда разрослась до семидесяти человек, отпраздновать его на Маврикии. Он недавно приобрел там недвижимость.
— Странно, я был уверен, что ваш отдых спонсировал Агасян! — сказал я, — Именно такая информация прошла в СМИ и…
— Откровенная деза. И чартер, и тур, и самолет организовывал Петрович, — жестко сказал Гробовщик, — Агасян вообще устроил скандал — он не хотел отпускать всех, ведь в офисе оставался только технический персонал. Не знаю, как Андрей с ним договорился.
— Ты хочешь сказать, что… — до меня начало медленно доходить.
— К сожалению, я не знаю, взошел ли Петрович на борт самолета, и что там произошло, память моей копии обрывается гораздо раньше — контрольный «слепок» был сделан за день до вылета. Я очнулся здесь, на Острове Безумия, рядом с моим тайником.
— То есть авиакатастрофа произошла не по вине Агасяна, ты на это намекаешь?
— Авиакатастрофа? А была ли она? Я читал в Сети, что не нашли ни кусочка самолета, ни одного тела погибших. Самолет пропал — и баста. Что с ним случилось, никто не знает. И да, я совершенно уверен, что Агасян тут ни при чем. Ашот Багдасарович на нас молился, как на курочку, несущую золотые яйца. После нашей пропажи поднялся жуткий шухер, они срочно искали замену. Ты думаешь, если бы нас устраняли, Агасян бы не подготовился? Команда Ямато — неплохие специалисты, но Сфера уникальный проект. Они не справляются, Сфера уже пошла вразнос. Я уверен, что все это — дело рук Балабанова. Это его почерк, его стиль.
— Не понимаю. Он же тоже погиб вместе с вами! По крайней мере, пропал. И все активы ушли Агасяну. В чем его интерес?
— Это он тебе так рассказал, — хмыкнул Рокки, — Куда ушла наша доля, вернее доля нашей компании, можно только догадываться. Быстрее всего, жене Балабанова, она единственный официально живой владелец. Сам понимаешь, находясь здесь, подробности выяснить невозможно. Но косвенные признаки свидетельствуют, что Петрович жив!
— Как это? — оторопело спросил я. То, что рассказывал Свечкин, не укладывалось в голове.
— Моя копия вышла из стазиса спустя несколько дней после катастрофы. Именно я разрабатывал аварийный протокол, поэтому знаю, как это работает. Задумка была такая: активация «Семи Братьев» является общей командой к пробуждению наших «копий». До этого момента они спят в недоступных местах. Я немного схитрил, не доверял Петровичу, и сделал запасную «ниточку» — триггером моего пробуждения должна была стать активация его Ключа. Он не подозревал об этом. Итак, он вошел в Сферу, взял свой Ключ — и тут же в этой пещере пробудился я.
— Вы хотите сказать, что активация протокола не была запущена?
— Бинго! Если бы она запустилась, проснулись бы все, а не только он. Андрей попал в игру, минуя общий запуск протокола, а сделать это можно только из реальности.
— Не понимаю. Разве не ваша смерть в реале должна стать «триггером», как вы говорите, пробуждения?
Нет. На это мы совсем не рассчитывали, — усмехнулся Рокки, — Видно, ты плохо понимаешь, что такое «Семь Братьев» и зачем они нужны. Магистр не объяснил толком?
— Возможно.
— Хорошо, попытаюсь вкратце. «Семь Братьев» — красная кнопка Сферы. Когда мы столкнулись с проделками «процедурного» на Таэрланде, стало ясно, что выпустили джинна из бутылки. Он оказался способен влиять на виртуальность, перехватывать управление нейроинтерфейсом капсул, вообще отрезать логин в игру. Теоретически возможна ситуация, когда войти в Сферу будет невозможно, ни игрокам, ни админам, вообще никому. Наши «цифровые копии» были созданы именно для такого сценария. Поэтому все мы запечатлели свой разум в телах НПС, чтобы ударить изнутри, если снаружи доступа не будет. Понял? Я стараюсь максимально просто объяснять.
— В целом понятно, хотя звучит дико, — ответил я.
— Тогда поехали дальше. Аварийный протокол запущен не был, Сфера худо-бедно работает, но Петрович «проснулся» и взял свой Ключ. Остальных он будить не стал, зато по-тихому открыл динамический доступ к местам размещения Ключей. Это тоже невозможно сделать, находясь в «цифровой копии». А вот из реальности, используя удаленный доступ к серверам — вполне. К счастью, повторюсь, «Семерых» разрабатывал я, поэтому максимум, что ему удалось — открыть тайники для динамических событий. Подозреваю, что именно так, совершенно случайно, ты и нашел свой Ключ. Он кстати, предназначался Максиму Рубцову, нашему гейм-дизу.
— Да, случайно, так и есть, — подтвердил я, — Но твой Ключ тут!
— Я недаром спрятал его здесь. Да, мой Ключ тоже попал в динамический доступ. Сюда можно попасть полчаса в сутки. Но мы в Дыре, здесь мало игроков и крайне недоступные места. Вероятность, что на него кто-то наткнется — меньше сотой процента. Я верю в математику.
— Не проще было взять его самому?
— Глобальное сообщение. Тогда Андрей бы узнал о моем пробуждении и начал искать, — пожал плечами Гробовщик, — А я хочу сделать ему сюрприз. Так вот, когда Магистр понял, что алгоритм размещения ему не взломать, а шанс находки в динамике очень мал, он начал искать Компас. И послал тебя сюда. Я прав?
— Зачем ты мне все это рассказываешь? — прервал я его.
— Я изучал тебя. Ты себе на уме, но, в целом, неплохой парень, — после паузы ответил Рокки, — Магистр пытается выковать из тебя свое орудие. Ты должен знать правду.
— Твою правду. Хорошо, кажется, я понимаю. Ты считаешь, что катастрофу подстроил именно Балабанов, чтобы избавится от партнеров. Сам он жив, где-то прячется, и собирает Ключи…для чего, кстати?
— Все вместе они дадут возможность контролировать «генерацию», — не задумываясь, ответил Свечкин, — Он сможет управлять Сферой, творить или уничтожать миры. Владеющий Ключами — хозяин Сферы. Он может все! Думаю, Петрович что-то задумал. Наверняка хочет вырвать проект у Агасяна и стать единственным владельцем. Он всегда об этом мечтал.
— А чего хочешь ты? — спросил я. В принципе, все было ясно, требовалось прояснить только некоторые детали.
— Я тоже начал искать Ключи. Мне проще — ведь есть Компас, — Гробовщик, не торопясь, вытащил и продемонстрировал мне необычное устройство в виде семиконечной звезды, выполненное из «звездного» металла. Причудливый циферблат, испещренный множеством значков, несколько вращающихся стрелок — несомненно, в руках Рокки сиял тот самый Компас, за которым я был послан.
— Ты, наверное, понял, что наша встреча в Своде не случайна? — продолжил Рокки, — Я засек твое появление в Хелт Акор и специально задержал корабль Трайнула. И нанялся я в команду «Абиссала», только чтобы приглядеться к тебе.
— Ты не понял. Ключи-то тебе зачем? Твое видение планов Балабанова ясно. А ты чего хочешь? Тоже самое, власть, силу, могущество?
— Во-первых, я хочу собрать всех наших, — Рокки, не торопясь, разглаживал кожаные перчатки, — А во-вторых, не скрою, да, у меня есть цель. Мы, все вместе, исполним наше предназначение. Уничтожим Сферу изнутри, если начнется опять…
— Что?! Уничтожим Сферу?! — у меня едва не отвалилась челюсь, — Зачем?!
— Затем, что «Семь Братьев» для того и создавались. Это аварийный протокол. Контроль и уничтожение. Только так можно покончить с «процедурным» генератором, — спокойно ответил Гробовщик.
— Честно говоря, теперь ты кажешься мне более неадекватным, чем Магистр, — сообщил я, — Его цели хотя бы понятны. А твои…
— Это не только мое решение, — прервал меня Свечкин, — Собственно, в этом корень наших с Петровичем противоречий. После Таэрланда коллегиально было решено уничтожить Сферу в случае рецидива. Он был против, убеждал, что можем справиться, что деньги важнее… Мы проголосовали: пятеро против двоих. А потом случился самолет.
— Но зачем?!
— Зачем? Не уверен, что смогу объяснить. Попробую. Ты знаешь, что такое трансцендентность?
— Смутно. Какой-то философский термин на латыни?
— Почти. Означает непознаваемость доступными нам способами. Притянутая за уши аналогия: муравей и человек. Для муравья поступки и мышление человека трансцендентны, он не сможет их постичь просто в силу своей природной ограниченности. К чему я это все: мы создали «процедурный генератор», машинный суперинтеллект, вершину развития ИИ. И оказались в ловушке. Его стратегии невероятно сложны, планы непостижимы, примерно как человеческая мотивация непостижима муравьем. Это будет богохульством, знаю, но мы создали нечто, напоминающее Бога. Некоторые вещи, которые он вытворял, иначе как мистическими назвать нельзя. Во время Затопления Таэрланда, когда впервые произошел открытый конфликт, мы поняли, что не можем справиться с собственным детищем. В общем…тогда мы на два дня остановили Сферу и уничтожили все физические носители главного искина. Привезли новые, хотели начать с чистого листа. Миллионы алтынов, между прочим! Запустили бэкап… и все повторилось. Таинственным образом алгоритмы старого «генератора» появились на новом оборудовании. Каким-то загадочным способом он сохранил себя в «облаках» Сети и мгновенно проник на свежие сервера. Нашу защиту игнорировал, как и попытки его зачистить. Сфера работала, но управлять ей мы не могли. Именно тогда мы задумались о аварийном протоколе для разрушения Сферы изнутри. Адам Георгиевич, наш основной спец по ИИ, придумал, как персонализировать «процедурного», сплести его алгоритмы с нашими Ключами. Ты понял? «Семь Братьев» призваны уничтожить Сферу в случае опасности.
— Я не понимаю, в чем опасность. Это же игра.
— Это не игра. Нам неизвестен предел возможностей «процедурного генератора». Например, он может скопировать твое сознание через нейроинтерфейс капсулы. Может выкинуть из Сферы и не пускать обратно. Может вообще выжечь мозг игрока. Это очень опасно, и, повторяю, его невозможно контролировать.
— Я так понимаю, что Магистру ты помогать не собираешься. И Компас по доброй воле мне не отдашь, — резюмировал я, вставая. Рокки тоже встал напротив, положив руку на эфес шпаги.
— Конечно, нет. Я предлагаю тебе сыграть в нашей команде. Речь идет о твоем выживании, я не шучу. Магистр использует тебя, и выкинет, как только выжмет все. Он принес в жертву своим амбициям нас, думаешь, ты ему дороже? Подберет более подходящего носителя — и ты исчезнешь. Ключ тоже можно отвязать — тридцать дней неактивности, и «истинное владение» исчезает, он возвращается в свое хранилище.
— Пока твои слова против слов Магистра, — ответил я, — Почему я должен верить в твою версию?
— Понимаю. Предлагаю вариант — пробудить Лену Романову, она тоже в этом мире. Поговоришь с ней. Может, она будет более убедительна. Правда, там есть нюанс. Но, думаю, мы справимся.
— Хорошо, я подумаю. Мне нужно время, — решил я немного схитрить. Надо оценить ситуацию, и, возможно, связаться с Магистром. Может, он подскажет правильную линию поведения.
— Думай. Время? Пять минут хватит? Выбор надо сделать сейчас.
Номер в мессенджере, который мне оставил Балабанов для экстренной связи, не отвечал третью минуту. Спит, что ли? Второй час ночи… Видимо, решение придется принимать самому, и я решительно не знал, что делать. С одной стороны, вполне возможно, Свечкин говорил правду. С другой стороны, люди Магистра уже взяли под колпак меня в реале. И если начну трепыхаться, последствия могут быть непредсказуемы. Мда, дилемма.
Магистр: Тут. Что у тебя?
ХотКот: Я нашел Свечкина. Он не спит. Компас отдавать не хочет. Что делать?
Магистр: Понял. Наверняка вешает тебе лапшу на уши.
ХотКот: Нет времени! Что мне делать?
Магистр: Если не получится договориться — тогда убей его, Кот. Убей, и забери Компас с тела.
