Ольга
Меньше всего я ожидала такого поворота событий. Увы, все местные жители как воды в рот набрали. Никто ничего не знал о нашей принцессе. Именно это заставляло думать, что они сговорились, вот только зачем им это нужно, мы с Валей никак не могли понять. Казалось бы, все должно быть наоборот. А уж Кире прямая выгода продавать легенду наивным туристам. Но нет, все рекламные проспекты пели совершенно другие песни: острог, река, рыболовство, охота…
Мы с Валей ходили по домам, фотографировали избы и самых колоритных жителей, пытались завязать разговор. Поговорить, как оказалось, здесь любили, но только не о принцессе. Наиболее словоохотливые приглашали нас в дом – выпить чайку, попробовать варенье из черники, брусники, клюквы, купить мед или грибы, масло облепихи и расторопши, мумие, кедровые орехи. Мы пили чай, даже покупали кое-что, чтобы сделать приятное и разговорить людей, – все бесполезно, точно работал общий деревенский заговор. А может, они просто боялись?
Мы уже возвращались в отель, когда на дороге появился этот человек. Он был пьян, и я, кажется, впервые в жизни обрадовалась такой встрече. Пьяный выболтает то, о чем трезвый предпочтет промолчать.
Это был старик, лицо которого выражало такую неприязнь, словно у него вызывала отвращение сама жизнь. Пиджак потрепанный, сапоги по колено, кепка в пятнах.
– Поговорить бы надо, – сразу сориентировалась Валентина. – Где у вас можно выпить?
Прямо так в лоб и сказала, от отчаяния, наверное. Мужичок хитро прищурился:
– Москвички?
– Да, мы из Москвы. Так где можно присесть?
– А у меня во дворе и можно, здесь, через два дома.
Мы пошли за ним.
– Может, в магазин сходить, купить чего? – решилась я.
Валентина растерялась.
– Странные вы какие-то, москвичи. Думаете, мы здесь только и делаем, что пьем. – Он распахнул калитку. – Проходите!
Втроем мы вошли в просторный захламленный двор.
Старик нырнул в какую-то постройку, вынырнул с многослойной гирляндой сушеных грибов, от которых шел крепкий, ядреный дух.
– Вот купите, тогда и поговорим! Вы же не просто так из Москвы приехали. Знаю, что вам надо.
Мы с Валей переглянулись. Ловушка? Обман? Хочет заставить нас купить у него грибы, а потом скажет, что слыхом не слыхивал о принцессе?
– Послушайте, мы приехали, чтобы написать книгу о вашей Тисульской принцессе, но все вокруг как сговорились – делают вид, что ничего о ней не знают. Что случилось?
– Так куплены все, – спокойно ответил старик. – Все поголовно.
– Кто же их купил?
– Кто надо, тот и купил. А еще пригрозил, мол, будешь болтать, исчезнешь, как те, кто болтал, когда ее нашли.
– Кого ее? – спросила Валя, и я почувствовала, как у меня по макушке словно пробежал мышонок. Ощущение не из приятных.
– Дамочку эту, в сиропе, – ухмыльнулся старик.
– Так она на самом деле была?
– Почему была? – Он метнул на нас острый взгляд, как проколол. Испугал.
– Загадками говорите, дедушка.
– Да какие загадки? Она и есть. И не одна.
Признаться, сейчас я вздохнула с облегчением. Ясно, он просто морочит нам головы, чтобы мы купили его грибы.
– Послушайте, мы уже столько всего накупили, – я показала наши пакеты, – но все пока без толку.
– Дедушка, – поддержала меня Валентина, – мы и правда пойдем. А грибы свои сами ешьте.
– Как хотите. Грибы свежие, не пожалеете. А кроме меня вам никто ничего не скажет, уж я-то знаю.
– Но и вы ничего не знаете. И выпили вы сегодня много.
– Это вам все кажется – от свежего воздуха.
Разговор получался каким-то нелепым.
– Хорошо, – сдалась Валя и достала фотографию сестры. – Вот ее вы здесь видели? В вашей деревне?
Старик долго рассматривал снимок – то приближал к своим слезящимся глазам, то держал на вытянутой руке. От него так сильно пахло грибами, что я чихнула.
– Все с такими о прошлом годе приезжали: и писатели, и режиссеры, и просто люди. Тыкали в морду и просили показать, где эта дамочка лежит. Раньше я и мог показать, а сейчас нет. – Он развел руками. – Вы туда просто не пройдете.
– Что значит не пройдем? Этот саркофаг, выходит, существует?
– А вы как думали? Да если бы не эта баба, деревня бы не выжила. Одно дело – собирать грибы и ягоды, другое – продать все это. На приезжих все держалось. Вон Барышевы какой отель отгрохали! Думаете, для кого? Для туристов. Окупился за полтора года.
– Но Кира сказала… – начала Валентина, но старик только отмахнулся:
– Больше слушайте ее, ага. Такой проныры на всем свете не сыщете. Умная баба, хваткая – быстро сообразила, как деньги на всем этом сделать. Здесь и иностранцы были, и журналисты. Все повалили, как узнали…
– Что узнали? – не выдержала я.
– Что бабу эту нашли.
– Так ее в шестьдесят девятом году нашли.
– Это другая. А нашу в пещере нашли, случайно, уже два года как. Очень на ту первую похожа, один в один.
– А что полиция? Администрация?
– Все поимели, – сказал он таким тоном, словно говорил о чем-то само собой разумеющемся.
– Хорошо, – не сдавалась Валентина. – Предположим, вы говорите правду: два года назад рядом с вашей деревней нашли еще одно захоронение. Местные жители обрадовались, каждый как-то подзаработал благодаря приезжим. Орехи, грибы и ягоды продавали все, а Барышевы, самые ловкие, построили отель, который быстро окупился. Но что дальше? Где саркофаг? Или дамочка, как вы выражаетесь, исчезла? Увезли? Украли? Испарилась?
– Нехорошие дела стали происходить, – посерьезнел старик. – Приехали люди, собрали народ. Меня там не было, но знаю, что велели всем молчать, будто никакой бабы и не было. Вроде зараза там какая-то была, в этом гробу. На вертолетах прилетали, брали пробы грунта, копали много. Чертовщина там какая-то.
– Поэтому все молчат?
– Заплатили им. А мне не заплатили, меня не было. Я по тайге ходил.
– Послушайте, мы же не дети. В деревне никого нет, и отель стоит пустой.
– Не пустой, просто люди работают, вы их не видите. Ночью все вернутся. В ресторане будут гудеть, потом пойдут отсыпаться.
– Кто такие?
– Не знаю.
– Оля, пойдем! – Валентина не выдержала, схватила меня за руку, двинулась к калитке. – Похоже, здесь и правда вирус. Все с ума сошли.
– Она в пещере! – вдруг раздалось за нашими спинами.
Валентина обернулась посмотреть старику в глаза.
– Ее завалили.
– Да кого же?
– Принцессу вашу. Камнями завалили, чтобы никто не прошел. Могу найти людей, они помогут. Только это денег стоит. Мне за то, что покажу место, десять тысяч. И двум работягам по тысяче. Двенадцать тысяч, и вы пройдете в пещеру и сами все увидите. Да, еще по пятьсот рублей за фонарь. У меня есть, от американских туристов остались.
– А грибы? – нервно хохотнула Валентина. – Вы забыли сказать, что не покажете пещеру, если мы не купим все ваши грибы.
– Купите, – спокойно ответил старик, и мне стало не по себе от этого жуткого голоса. – Все купите.
Он вдруг хлопнул в ладоши, подпрыгнул на тонких ногах и пустился в пляс, наворачивая круги по двору.
– Точно, вирус! – прошептала я. Мышь на макушке снова зашевелилась.
Вероятно, этот танец означал у старика высшую степень радости. Закончив свои па, он как-то заговорщицки взглянул на нас, подмигнул, снова хлопнул в ладоши и замер, выставив вперед ногу с задранным носком, словно ждал аплодисментов.
– Так что, договорились?
Валентина вопросительно смотрела на меня. Соглашаться или нет? Денег у нас не так уж много, но мы ведь специально приехали, чтобы увидеть Тисульскую принцессу. С другой стороны, если этот пьяница врет и никакой девушки в гробу мы не найдем, как мы получим обратно наши деньги?
– А если вы обманете? – спросила я.
– Просто придете за своими деньгами, и все тут. Но мне даже говорить об этом лень. Она там, не сомневайтесь.
– Но если об этом знаете вы, значит, знают и другие, – не унималась Валя. – И если она там, тогда почему схлынул поток туристов?
– Сами поймете, – еще больше напустил туману старик. – Так что, готовы?
– Когда?
– Завтра в шесть утра на этом самом месте. Пойдем я и двое землекопов.
– Хорошо, мы согласны. – Она все-таки приняла решение.
– Но у меня условие. – Старик прищурился. – Никому ни слова, понятно? Вам же хуже будет.
– Вас как зовут, дедушка? – спросила я.
– Федором зовут.
– Хорошо, договорились, – кивнула Валя.
Я видела, как она нервничает. Еще бы. Неизвестно, что это за дед Федор такой. Может, местный врун, а мы за здорово живешь поддались на его авантюру.
В отеле мы выложили всю снедь, которую пришлось купить у местных, и легли отдохнуть. Все-таки разница во времени с Москвой сказывалась, да и завтра вставать ни свет ни заря. Но уснуть мы не могли долго. Сначала молча думали о том, что нам предстоит. Потом Валя все-таки не выдержала:
– Вот этот Федор, тебе не показалось… Даже не знаю, как сказать. Какой-то он слишком грамотный, что ли. Говорит вот как мы с тобой. Никакого сибирского говора, как если бы он был нездешний. Не удивлюсь, если узнаю, что у него высшее образование.
Я согласилась.
– А еще я переживаю, что нам не хватит денег. Нам здесь еще какое-то время жить. Конечно, я не собираюсь здесь писать роман. Думаю, сегодня мы переночуем в отеле, а завтра постараемся снять комнату в каком-нибудь доме, это дешевле. Помнишь, две женщины предложили пожить у них вообще бесплатно? Хорошо, если завтра нам повезет. Мы хоть немного прикоснемся к нашей теме, удастся хоть что-нибудь узнать о принцессе. А что касается сестры…
– Честно говоря, я ждала, что ты покажешь кому-нибудь ее настоящее фото. Не то, в гробу, а самое обычное. Боишься, да?
– Это никогда не поздно, а пока надо бы осмотреться. Ты просто не знаешь мою сестру. Все, давай уже спать.
Я промолчала – чувствовала, что она и без того нервничает. Странная все-таки история, не знаю, что и думать об этой ее сестре. Что-то с ней не так, иначе бы Валя не сворачивала эту тему и не злилась всякий раз, когда о ней заходила речь.
Мы все-таки заснули и проснулись в половине седьмого вечера. Привели себя в порядок и спустились в ресторан. И были очень удивлены, увидев за столиками мужчин. Все почти одного возраста, одетые в штатское, физиономии у всех довольные, румяные – видно, уже приняли на грудь. Андрей кружился с подносом, улыбался и явно старался угодить каждому.
Заметив нас, он подлетел и к нам. Вид у него был испуганный.
– Что это за люди? – спросила Валя. – Туристы?
– Да какие туристы, помилуйте. Биологи, инженеры – занимаются раскопками, берут пробы. У них в лесу маленькая лаборатория и палатки. Днем они там, а по вечерам возвращаются к нам.
– А что именно их интересует?
– Вроде серебро ищут.
– А может, древнее кладбище? – ввернула я.
– Насчет кладбища не в курсе, – нахмурился Андрей. – Что будете заказывать?
– А что есть?
– Сегодня стерлядь, гусь, фаршированный яблоками и вишней, тартар из папоротника с морошкой и сметаной, филе кижуча…
– Вы что же, издеваетесь над нами? В обед кормили борщом, а сейчас киж…
– Кижуч. Белая рыба, дальневосточный деликатес.
– И часто у вас такое меню?
– По вечерам.
– И вы все это готовите – и гуся, и стерлядь? Целый день стоите у плиты?
– Нет, эти блюда нам доставляют вертолетом из ресторана в Кемерове.
Мы не переставали удивляться.
– Стерлядь мы, конечно, не потянем, гуся с вишнями тоже. Нам что-нибудь дешевле.
Мне было жаль смотреть на Валю. Почему я не заняла у матери еще денег?
– Закажите, что хотите, сделаю хорошую скидку. Все равно ведь все не съедят. Эти товарищи больше на коньяк налегают и на пиво со свиными ушами. Считайте, вам просто повезло.
Мы сделали заказ. Не успел Андрей отойти, как к нам подошел человек в сером свитере и джинсах, лет примерно сорока, и поставил на стол бутылку коньяка.
– От нашего стола – вашему, – улыбнулся он расслабленно. – Какие девушки! Что же вы забыли здесь, в этом глухом крае? Острых ощущений захотелось?
– Захотелось, и что? – В Валином голосе был вызов. – А вы сюда по грибы-ягоды приехали? Может, за кедровыми орехами?
– Да ерундой здесь полной занимаемся, если честно. – Он расплылся в добродушной улыбке. – Ищем то, чего нет и быть не может.
– Серебро? – в лоб спросила Валя.
– Серебро, – кивнул он с дурашливым видом и уселся напротив. – А вы что ищете?
– Сами же сказали, мы приехали за острыми ощущениями, – почти зло ответила она. – А теперь марш отсюда!
– Понимаю. – Он поджал губы и закивал. – Все правильно, так и должны себя вести порядочные девушки. Вы извините, просто такая тоска здесь, такая скука… Прямо из земли прет, как отрава какая-то. Выматывает, все силы отбирает. Если бы не алкоголь, все бы давно свихнулись.
– Так это же просто работа. – Правда, я не могла понять, откуда вдруг у здорового и нестарого мужика, которому на ужин подают стерлядь, какая-то особенная тоска? Скорее всего, им просто не хватает женщин. А тут мы, такие свеженькие, молоденькие, смазливые, непонятно зачем приехавшие.
– Мы не проститутки! – зашипела я. Вот надо же, сама себя успела убедить, что сейчас он будет к нам приставать, и даже оскорбилась очень кстати.
– Бога ради. – Он выставил руки ладонями к нам, как бы отодвигая все дурное, что мы могли подумать. – Меньше всего хотел вас обидеть.
Он встал, чтобы уйти, но Валентина вдруг остановила его, схватила за руку.
– Постойте, я хочу спросить. Вы точно не местный и не из пугливых, судя по выправке, вы военный. Скажите, что за причина заставила местное население воды в рот набрать?
– Вы о чем? – Улыбка сползла с его лица. – Какой еще воды?
– Почему все молчат о Тисульской принцессе, словно получили команду или чем-то напуганы?
– Вон вы о чем. Конечно, напуганы. Здесь стали умирать как-то уж слишком часто, вот кто-то и пустил слух, что деревня проклята, и прокляла ее, конечно, та самая принцесса. Если вы читали о ней, тогда знаете, что ее убили.
– Как это убили? Она же лежала в саркофаге!
– Лежала, это да. Она была законсервирована, понимаете? Пока лежала в специальном растворе, была жива. Я видел фотографии: розовое лицо, тело… Оно просвечивало через кружева. Завораживающее зрелище, скажу я вам.
– Так она на самом деле была?
Сама не знаю, как у меня это вырвалось. Я почувствовала себя предательницей – как будто до этого не верила в существование этой покойницы и вот теперь проговорилась.
Валя бросила на меня ледяной взгляд.
– Несомненно, иначе с чего бы сюда повалил народ? Видели бы вы, что здесь творилось в прошлом году! Настоящее паломничество. Туристы понаехали, ученые со всего мира. В этом ресторане не было по вечерам ни единого свободного места. Тот, кто быстрее всех тогда сориентировался, просто озолотился.
– Вы имеете в виду мужа Киры?
– Именно. Он рискнул, вложил огромные деньги – и не проиграл.
– А Кира говорит совсем другое, – усмехнулась я. – Что они разорились. И еще что гостиница была ее идеей, а с мужем они поссорились из-за того, что прогорели.
Он хохотнул в кулак.
– Этот ее муж познакомился здесь с одной француженкой, журналисткой из Парижа, и бросил Киру. Но это не те люди, о которых стоит беспокоиться. Кира быстро утешилась. Да и что горевать, если у них доход за один сезон – почти два миллиона евро.
Валя уронила вилку, которую вертела в руке.
– Вы имеете в виду прибыль?
– Вот именно. Чистую прибыль.
– Что ж, остается порадоваться за них.
– Меня зовут Иван, – запоздало представился он. – А вас?
– А меня Эсмеральдой. – Валя протянула ему руку и добавила: – А ее – Беатрис.
– Какие красивые имена! – улыбнулся он. – Что ж, не буду вам мешать. Если что, звоните, вот моя визитка. Мало ли, место глухое, а вы одни.
Он положил на стол бледно-серую глянцевую карточку, раскланялся по-актерски и отошел. Мы молча проводили его глазами.
– Нет, ты видела? У него для таких дур, как мы, припасена целая пачка таких идиотских визиток.
– Но телефон вроде настоящий.
– А вот это мы сейчас проверим. – Валя уже набирала номер. В глубине гудящего зала послышалась увертюра к моцартовскому «Фигаро». Иван, уже значительно отдалившийся от нас, медленно повернулся, поднял телефон над головой и кивнул – мол, теперь-то все в порядке, вы поверили?
– Он прав, здесь на каждом шагу может подстерегать опасность. Завтра утром мы сами идем искать какую-то пещеру. Хорошо, если она есть и мы сможем там что-то увидеть. А если нет и нас обманули, кто даст гарантию, что нам вернут деньги?
Иногда мне казалось, что тема денег беспокоит Валентину больше всего. Она заметно нервничала – считала себя ответственной абсолютно за все, что с нами может произойти.
– Валя, если что, я позвоню матери, и она вышлет еще денег. – Я просто обязана была ее успокоить, потому что видела, как она переживает. – Пожалуйста, не думай об этом. Знаю, ты переживаешь, что наша поездка может оказаться напрасной, но вот я так не считаю. В крайнем случае можно будет написать книгу о том, как ты приехала сюда, как встретила запуганных до смерти местных жителей. А потом ты сама придумаешь какую-нибудь неожиданную развязку – бомбу!
– Я уже и сама об этом подумываю. – Она нервно скатала салфетку в шарик и бросила в пустой бокал из-под минеральной воды.
Андрей принес нам по гусиной ноге, политой густым вишневым соусом, подогретые ломти оранжевого, в черных подпалинах гриля, кижуча, салат и теплый белый хлеб.
– Мы разоримся. Надо было бежать отсюда. Взяли бы молока у местных и булку, был бы прекрасный ужин. Все, с завтрашнего дня селимся в деревне, пускай берут на постой с полным пансионом. Ты как, не против?
Наша трапеза была отравлена мыслью о счете. Все изменилось в мгновение ока, даже гусь с рыбой стали слаще, когда подбежал запыхавшийся Андрей и сказал, что за ужин мы не должны ничего, – нас взял под крыло Иван Семенович.
– А кто такой этот Иван? – поинтересовалась Валя.
– Один из ученых, очень приятный человек. Слышал, что недавно овдовел. Грустит мужик, не может найти себе места. Его здесь все уважают.
– Значит, его можно не бояться? – спросила я в шутку.
– Конечно.
– А кого нужно бояться? – вмиг посерьезнела Валя.
– Да всех! – подмигнул Андрей.
Он умчался, а мы с Валей переглянулись.
– Смотри, на ножке вишенка целая. Что ж, спасибо Ивану Семеновичу. – Она принялась за гусиную ногу. – Давай, подружка, налегай на эту вкусноту. Неизвестно еще, что ждет нас завтра.
