7 июня 2006 года
– Так ты расскажешь мне про этого Дэниэла или как? – спросил Уоррен. Он расспрашивал ее о Дэниэле вчера, когда они ушли от Лоры Ли, но Ронда придумала отговорку, сказав, что ей нужно подумать. Наступило следующее утро, и они засели в магазине Пэт за телефоны. Уоррен потягивал большую порцию горячего шоколада, а перед Рондой стояла чашка кофе из зерен французской обжарки. Уоррен побрил щеки вокруг своей бородки, а волосы были все еще влажными после душа.
– Рассказывать особенно нечего. Он – отец Питера.
– Значит, такой, как он, мог похитить маленькую девочку? – В ожидании ответа Уоррен склонил голову набок.
– Нет. Это невозможно.
– Почему?
– Он исчез двенадцать лет назад.
– Исчез?
– Угу. Накануне он был вместе с нами, а на следующее утро исчез. Мы все думали, что со временем он снова объявится. Что он просто ушел в запой или уехал из города, чтобы не платить карточный долг или что-то в этом роде, но о нем никто больше ничего не слышал.
– Ужас.
– Его дочь Лиззи была моей лучшей подругой. Сестра Питера. Три года спустя, когда мы учились в предпоследнем классе, она тоже исчезла. Однажды утром Лиззи ушла в школу, и больше ее не видели.
– Погоди секунду, – сказал Уоррен. – Сестра Питера исчезла?
Ронда кивнула.
– За ней вернулся отец.
– Если это был Дэниэл, то почему он не забрал и Питера? – спросил Уоррен.
– Этого никто не знает, – ответила Ронда. Она подняла чашку кофе и сделала последний теплый глоток. – Все задавались этим вопросом, но никто ничего не знает. Полиция какое-то время искала, но так и не смогла найти ни его, ни ее. Лиззи была из тех, чьи лица видишь на картонных коробках из-под молока или в «Уолл-Марте»; из тех, кого похищают разошедшиеся родители. После этого ее мать почти потеряла рассудок.
Ронда подумала о неуклонной деградации Агги: о ее алкоголизме, о ее странностях. О том, как она начала забавляться со своими волосами, вырывая прядь за прядью, делая это часами, пока не стала выглядеть как чесоточная собака. Как она заделалась параноиком, как обвиняла Клема и Жюстин в том, что они знают, где Дэниэл, и не говорят ей об этом. Однажды, хватив лишку, она нарочно врезалась на машине в их дом и откусила мочку уха у полицейского, которого отправили расследовать сообщение о женщине, пойманной в одном лишь нижнем белье при попытке украсть авокадо в «Прайс Чоппере».
В конечном итоге Агги оказалась в психиатрической клинике штата, где пробыла шесть месяцев, а затем переехала к сестре в Мэриленд. Когда у сестры, наконец, сдали нервы, Агги перевели в пансионат для душевнобольных.
– И ты уверена, что Лиззи похитил отец? – Уоррен наклонился к Ронде. Его дыхание пахло сладостями и шоколадом, и она позволила себе ровно на секунду задуматься о том, каким может быть его поцелуй.
Ронда кивнула.
– Абсолютно. Через две недели после того, как она исчезла, мы получили открытку. Потом было еще несколько, и во всех говорилось, что у нее все прекрасно. Еще она сообщала об их с Дэниэлом приключениях. Последняя была из Сан-Франциско. Я тогда училась в одиннадцатом классе. В той открытке она написала, что берет уроки вокала, что было действительно странно.
Ронда закрыла глаза и попыталась вспомнить голос Лиззи, но не смогла. Зато она вспомнила, что ее подруга нарочно вставляла в песню не те слова, чтобы всех рассмешить.
– Странно?
– После того как исчез их отец, Лиззи умолкла. Ни с кем не разговаривала. За три года ни единого слова. И тут вдруг пишет, что берет уроки вокала!
Ронда грустно рассмеялась и попыталась оторвать губы от пустого бумажного стаканчика, который держала в руке.
Уоррен кивнул.
– И правда жесть.
– Это точно, – согласилась Ронда. – Мы были близки, но потом Дэниэл пропал, и все как будто рухнуло. Ничего уже не было прежним.
– Представляю, как тебе было тяжело. Лучшая подруга просто так взяла и куда-то исчезла.
Вот оно. То, чего она ждала от Питера на протяжении многих лет. Простое понимание того, как ей было тяжело, да и всем им. Как тяжело, неправильно и ужасно все это было. Вместо этого она услышала эти слова от Уоррена, практически незнакомого ей человека. Произнеся эти два предложения, он проявил в тысячу раз большую чуткость, чем когда-либо Питер. Но ведь это нечестно. Однако разве не такова жизнь? Ронда посмотрела на фотографию Эрни на листовке с надписью «Найти человека» и продолжила рвать зубами свой бумажный стаканчик.
– Да, было сложно. Но хуже всего то, что никто так и не узнал, что случилось с Лиззи. Мы больше ничего о ней не слышали. Они с Дэниэлом просто слиняли отсюда и начали где-то новую жизнь, и никто из нас так никогда и не узнал почему.
Уоррен кивнул.
– Две пропавшие девочки, – сказал он.
– Что? – Стаканчик Ронды превратился в бумажные клочья. Она собрала их в небольшую горку.
– Лиззи и Эрни, – сказал он.
Ронда со свистом выпустила воздух сквозь зубы.
– Эти двое никак не связаны друг с другом, Уоррен.
Собрав рваные кусочки бумажного стаканчика Ронды, Уоррен принялся внимательно изучать их, словно это были некие улики.
– Я лишь хочу сказать, что, по-моему, у всего, что происходит, непременно есть причина. Просто мы не всегда знаем, в чем эта причина состоит. – Он покусал губу и продолжил: – Не думаю, что ты по ошибке или невезению была здесь, на стоянке возле мини-маркета, во время похищения Эрни. Кто-то как будто хотел, чтобы ты обязательно это увидела и стала соучастницей.
– Никогда не поверю, – ответила Ронда, отодвигая стул назад, подальше от него. – Жизнь – это главным образом всевозможные обломы и хаос непредсказуемости. Такой когда-то была создана Вселенная. Именно поэтому все мы и существуем.
– Тебе нечего здесь делать! – зашипела Труди на Ронду.
Было время обеда. Кэти и ее мать появились с портативным холодильником, полным сэндвичей для Пэт и ее команды. Следом за ними вошла Труди Флоруччи.
– Тетя Труди, она здесь потому, что хочет помочь, – сказала Кэти, пытаясь защитить Ронду.
– Пусть выметается отсюда! – заявила Труди, повернувшись к Пэт, которая собралась было вмешаться.
– Труди, но она… – начала Пэт.
– Я сделала сэндвичи. Это единственное, что я могла сделать, чтобы помочь в поисках Эрни. Это отняло у меня последние капли энергии. И я буду проклята, если эта тварь будет сидеть на своей толстой заднице и уплетать мои сэндвичи, думая, что она какая-то гребаная героиня, тогда как это она виновата в том, что Эрни похитили!
Пэт кивнула Ронде. Та встала, чувствуя, как дрожат ноги. Пэт обняла ее и проводила в глубину магазина.
– Зайди в мой кабинет и подожди, пока она уйдет, – шепнула Пэт. – Ты нужна нам здесь.
Ронда послушалась и села за массивный стол Пэт. Маленький телевизор в углу был настроен на программу Си-эн-эн. На стене рядом с ним висела доска объявлений с графиком работы. Стол был завален журналами, газетами, распечатками и листовками с надписью «НАЙТИ ЧЕЛОВЕКА», с которых смотрела улыбающаяся Эрни. Посреди этого хаоса высился массивный гранитный прямоугольник, похожий на могильную плиту, на котором было выгравировано «ПЭТ ГЕРБЕРТ, ВЛАДЕЛИЦА И МЕНЕДЖЕР БЕНЗОЗАПРАВКИ».
Рядом стояла вставленная в рамку фотография трех девочек. Одна из них – Пэт в возрасте десяти-одиннадцати лет. С трудом верилось, что Пэт когда-то была юной, но в то же время она была вполне узнаваема. Самая старшая из подружек, Пэт была серьезна, признанный лидер их девчачьей компании. Средняя девочка радостно улыбалась, обнажив выступающие передние зубы. Самая маленькая, стоявшая с краю, с лентами в косичках, выглядела чуть озорной. Казалось, стоит фотографу отвернуться, и она вытащит из волос все эти ленточки.
Перед фотографией лежал номер журнала «Пипл» с Эллой Старки, фермером и его собакой колли на обложке. Ронда открыла его и просмотрела статью, которую читала уже несколько раз.
Похититель встретил Эллу, возвращавшуюся домой из школы. Он спросил, не хочет ли она увидеть фокус. Девочка пожала плечами. Тогда похититель вытащил из уха монетку и отдал ее Элле. Пока она разглядывала блестящую монетку в двадцать пять центов, он схватил ее за руку и затащил в машину.
– Путь свободен!
Ронда вздрогнула. Это был Уоррен. Он стоял, просунув голову в дверной проем. Его улыбка была слегка виноватой, как будто поведение Труди было отчасти на его совести.
– Кэти все еще здесь, но ее мама и тетя ушли. Зайди, возьми сэндвич.
Когда Ронда вернулась к столу волонтеров, Кэти подтолкнула ей сэндвич с тунцом на ржаном хлебе. Ронда отказалась, хотя умирала с голоду.
– Тетя Труди сама не своя, – сообщила ей Кэти. – Ей просто нужно, чтобы кто-то был виноват, понимаете? Я уверена, когда у нее с головой все снова будет в порядке, она поймет, что в случившемся с Эрни вашей вины нет. Честное слово, уж поверьте мне. Что вы могли сделать? Тот тип просто схватил ее и укатил прочь.
Ронда кивнула. Верно. Укатил прочь. Ускакал в сторону заката, лапой схватив девочку за руку.
* * *
– Вот что мне удалось выяснить: кролик навещал Эрни не менее трех недель подряд. В последний раз, как мы узнали, это было в прошлый четверг. Эрни сказала маме, что пропустила автобус и кролик привез ее домой. Эрни рисовала картинки с ним. На них он прячется в кустах возле игровой площадки в школе и разговаривает с ней через окно спальни. Но большинство рисунков были такие, – сказала Кэти, незаметно вытащив страницу из школьной папки-скоросшивателя с надписью «Девчонки – вы крутые!» на обложке. Это был яркий карандашный рисунок с кривой надписью «Кроличий остров».
– Разве мы не должны передать его полиции? – шепотом спросил Уоррен.
Кэти пожала плечами.
– Эрни нарисовала не один такой. У сержанта Кроули все они есть. Я подумала, что должна сберечь хотя бы один, на всякий случай, если остальные не вернут, понимаете? Теперь это вещественные доказательства. И мне показалось неправильным отдать их все до последнего. Как будто это дурная примета или что-то в этом роде. Как будто я отдала всю Эрни, до самой последней крошечки.
Как, однако, мило, подумала Ронда, похоже на фотку из брошюры об отдыхе на тропическом острове. Ронда принялась разглядывать пальмы, разноцветных кроликов, лежащих на солнце на аккуратных рядах скал, бледные облака в форме прыгающих кроликов. Со всех сторон Кроличий остров окружала темная, кишащая акулами вода. А еще он был обнесен невысоким черным забором, и, чтобы проникнуть внутрь, нужно было пройти через ворота, охраняемые с обеих сторон гигантскими кроликами. В воде, рядом с воротами, покачивалась на волнах маленькая коричневая субмарина.
– Это явно тот «Фольксваген», – сказал Уоррен, указывая на субмарину. – Посмотрите на форму. Она просто добавила к нему перископ и гребной винт.
– Но как мог кролик снова и снова пользоваться машиной Лоры Ли? – спросила Ронда. – Я еще понимаю, если похититель сделал это однажды, и она не заметила, но он, похоже, пользовался машиной несколько раз. Это уже слишком рискованно.
– Ничего рискованного, если Лора Ли его знала, – возразила Кэти. – Если это кто-то, кому она доверяла. Тот, у кого была своя связка ключей.
Ронда покачала головой и снова посмотрела на рисунок.
Она увидела в центре острова Эрни и Кролика Питера. Эрни улыбалась, держа кролика за лапу. Кроличий остров. Ронда представила Эрни – сейчас она там, она счастлива, она греется на солнышке. Что, если Кроличий остров – это то место, куда попадают все пропавшие дети? Что, если Лиззи и Дэниэл тоже там, подумала Ронда.
Что, если, думала она, держа рисунок пропавшей девочки, Кроличий остров населяют те, кто исчез бесследно? Ронда покачала головой. «Будь логична, – сказала она себе. – Посмотри на факты».
– Так что, если подлодка – это все-таки автомобиль, то Кроличий остров, вероятно, тоже реальное место, – сказала она.
– Может, это зоопарк? – предположил Уоррен.
– Нет, больше похоже на обычный парк, – возразила Кэти.
Ронда кивнула.
– Скорее всего это где-то близко. Когда кролик брал ее покататься на машине, они не могли отсутствовать долго. Он всегда привозил ее домой вовремя, иначе Труди могла бы заметить ее отсутствие.
– Учитывая воду, – сказал Уоррен, – это какое-то место у озера.
– Вполне может быть, – согласилась Ронда. – На озере нет островов, но есть много маленьких пляжей и скалистых утесов.
– Есть еще кое-что, что известно только полицейским, – сказала Кэти, отрывая взгляд от рисунка. – По какой-то причине кролик называл ее странным именем.
– Странным именем? – удивилась Ронда.
– Он называл ее Птичкой, – сказала Кэти. – Я слышала, как моя тетя рассказывала маме. Кроули нашел открытку от Кролика Питера, спрятанную под матрасом Эрни. Она была адресована Птичке.
– Господи Иисусе! – сказала Ронда.
– Странно, – сказал Уоррен и прикусил нижнюю губу.
– Но вы не слышали от меня имя Птичка, – предупредила Кэти, засовывая рисунок обратно в папку и кладя папку в рюкзак. – Если кто-нибудь увидит, что у меня есть этот рисунок, это сразу дойдет до Кроули. Если моя тетя узнает, что я разговаривала с вами, с ней случится истерика. Может быть, я увижусь с вами попозже, ребята. Если я не смогу вернуться сегодня днем, то постараюсь сделать это завтра.
– Не волнуйся, – с улыбкой сказал Уоррен. – И спасибо за сэндвичи!
– Нет проблем, – ответила Кэти и, когда улыбнулась ему в ответ, слегка покраснела.
– Так что ты думаешь? – спросил Уоррен, наблюдая за тем, как Кэти садится на велосипед.
– Я думаю, что ты кому-то сильно нравишься, – ответила Ронда.
Уоррен залился краской.
– Я имею в виду рисунок и это странное имя – Птичка, – сказал он.
– Пока еще не знаю, – сказала Ронда, вставая. – Хочешь конфету?
Уоррен покачал головой и принялся машинально чертить на лежавшем перед ним листе бумаги. Птичка, написал он.
Ронда подошла к стойке с конфетами, выбрала батончик «Сникерс» и отнесла его сидевшей на кассе Пэт. Та оторвала взгляд от газеты с последней статьей про Эрни (в которой имелось и фото самой Пэт) и широко улыбнулась Ронде.
– Это за счет заведения, Ронда. Это самое малое, что я могу сделать, чтобы отблагодарить тебя за твою помощь. То, что сказала Труди, несправедливо, и мне стыдно за ее слова.
Ронда пожала плечами.
– Не вешать нос! – приказала Пэт. – Мы не должны терять надежду. Нам нужно держаться вместе и вернуть эту маленькую девочку домой.
Она крепко похлопала Ронду по плечу. Неужели Уоррен что-то сказал в ее защиту и Пэт вычеркнула ее из черного списка?
Пэт вышла из-за стойки и шагнула к Уоррену.
– К вашему сведению, у нас теперь новый волонтер, Сесил Лоури. Придет в два часа. Раньше он был начальником пожарной охраны, но уже несколько лет на пенсии. У него сохранились хорошие связи, и он знает тут всех. Сесил привнесет настоящий порядок в наши беспорядочные дела. Характер у него что надо, думаю, он вам понравится.
Затем Пэт наклонилась и что-то тихо сказала племяннику. Уоррен посмотрел на Ронду, затем отвел взгляд в сторону. И что-то прошептал в ответ, судя по всему, чем-то слегка расстроенный.
– О господи, – пробормотала Ронда себе под нос. Наверное, уже хватит оставаться в списке подозреваемых.
Мимо туалета, офиса и кладовой она прошла по коридору в гараж, где Джим менял масло, слушая по радио матч с участием «Ред сокс». Питера не было.
В углу стоял металлический стол с огромной конторской книгой, занимавшей почти всю поверхность столешницы. Ронда не увидела никакого неудобства в том, чтобы подойти ближе и заглянуть в книгу.
Она была открыта на сегодняшней дате, 7 июня. Менять масло должен был Питер. На сегодняшний день были запланированы два техосмотра и ближе к вечеру ремонт тормозов. Ронда знала, что Джим не имел соответствующей квалификации. Пролистав назад замасленные страницы, она пробежала глазами график работ за последние три недели. Машина Лоры Ли была здесь три раза. 15 мая Питер установил ей новые бензопровод и топливный фильтр.
25 мая «Фольксваген» снова был здесь для замены задних тормозов. Затем, 1 июня, в прошлый четверг, Питер заменил несколько зажимов и шлангов. Был также список дел, до которых он не добрался: замена ремня вентилятора (он должен был заказать деталь) и ремонт защелки на боковой двери со стороны пассажирского сиденья. (Из примечания в книге явствовало, что, по словам Лоры Ли, дверь не распахивается, только если ее заблокировать.) Питер планировал доделать работу в следующую пятницу. Сомнительно, что Лора Ли придет сейчас, когда машину конфисковали.
Но это было в прошлый четверг, когда, по словам Кэти, кролик отвез Эрни домой на своей «подводной лодке».
Черт.
Ронда закрыла журнал.
– Собираешься сделать заявку? – спросил Джим, подойдя к ней сзади.
– Что? О нет. Извините, просто смотрю. Меня интересовало, когда Питер будет работать.
Джим угрюмо кивнул.
– По идее, сейчас ему положено быть здесь. Не знаю даже, что с ним творится в последнее время. Появляется на работе, когда ему вздумается. Парня просто не узнать. Его как подменили.
– Наверное, у него столько всего сейчас в голове, – сказала она.
– Это не оправдание, – ответил Джим.
– Наверное, нет, – согласилась Ронда. – Мне лучше вернуться к телефонам.
Шагая к стоявшим в углу столам, Ронда решила не говорить Уоррену о том, что видела машину Лоры Ли в журнале заявок. Нравится Ронде это или нет, но все улики были против Питера, и доказать его невиновность будет сложно. Ей нужно больше ключей к разгадке. На ходу Ронда заглянула в кабинет Пэт. Пусто. Ронда вошла и бросила взгляд на доску объявлений на стене рядом с письменным столом: график выходов на работу. Перелистав страницы назад, к предыдущей неделе, она пробежала глазами график четверга. В тот день Пэт работала вместе с неким Карлом. И Питером. Конечно, если бы Питер надолго отлучался куда-то на машине Лоры Ли, кто-то наверняка бы это заметил.
Пэт лучше не расспрашивать. Та просто увидела бы в этом подтверждение того, что Питер причастен к похищению девочки (и Ронда, возможно, тоже), поэтому нужно найти этого самого Карла. Тем более что его имя снова попалось в графике этой недели. Отлично.
Ронда поспешила из кабинета в коридор. А вот и он: подозреваемый этого часа.
– Эй, Ронни! – окликнул ее Питер.
Он стоял рядом с Уорреном и, убрав со лба волосы, хвастался шрамом. Уоррен, видимо, не забыл инструкции Лоры Ли и решил его спросить. Рядом с Питером была Сьюзи в рубашке из джинсовой «варенки» и шортах. Быстро обведя взглядом магазин – слава богу, Ток нигде не видно, – Ронда едва ли не мигом подскочила к ним.
– Тетя Ронда! – сказала Сьюзи. – Папа говорит, что скоро я смогу снова проведать Сэди.
– Конечно, – сказала Ронда. – Приходи, когда тебе захочется.
– Можно я принесу ей яблок?
– Конечно, милая. Ей понравится.
– Так у тебя есть лошадь или кто-то еще? – спросил Уоррен.
Ронда и Сьюзи хихикнули.
– Свинка, – сказала ему Сьюзи.
Уоррен потерял дар речи.
– Морская, – пояснила Ронда.
– Послушай, Ронни, можешь минутку присмотреть за Сьюзи? – спросил Питер. – Мне нужно пойти поговорить с Пэт и Джимом. Мы с Ток напортачили с нашими графиками, и Сьюзи будет со мной весь день. Сегодня утром пришлось отвезти ее к врачу.
– У меня был очередной приступ, – сообщила Сьюзи.
– Они снова поменяли лекарство. Гребаные врачи. Они вообще хоть в чем-то разбираются? Это уже третий припадок за неделю.
Питер пошел через магазин в гараж. Сьюзи села за стол, перевернула листовку с фотографией Эрни чистой стороной вверх и принялась что-то черкать на ней.
– И чем хороша эта морская свинка? – спросил Уоррен, адресуя вопрос скорее Сьюзи, чем Ронде.
– Она альбинос, – сказала Сьюзи. – Она вся белая, только глаза красные. Совсем как призрак.
Тщательно подсчитывая ноги, Сьюзи принялась рисовать осьминога.
– Правда? – удивился Уоррен. – Круто! Когда я могу познакомиться с ней? – Теперь он покосился на Ронду.
– В любое время, – машинально ответила Ронда, даже не успев подумать, что говорит.
– Сегодня? Как только мы освободимся? – предложил Уоррен.
– Почему бы и нет? – ответила Ронда.
– Ей нравятся яблоки, – подсказала ему Сьюзи.
– Хорошо, тогда пойду поищу для нее яблоко. Не хочу произвести плохое впечатление, придя в гости с пустыми руками.
С этими словами Уоррен встал и направился в поисках яблок к магазинным полкам.
– Он смешной, – заметила Сьюзи.
– Это точно, – согласилась Ронда. Неужели она вот так взяла и пригласила Уоррена к себе домой? О чем она только думала? И почему ему захотелось прийти? Что, если он просто любит животных?
– Папа говорит, что ты помогаешь найти Эрни, – сказала Сьюзи, отрывая глаза от рисунка. Теперь у осьминога было восемь ног, и компанию ему составила улыбающаяся морская звезда.
– Мы стараемся, – ответила Ронда. Реальность же заключалась в том, что в поисках они даже не сдвинулись с места. Никто их них. Спустя сорок восемь часов девочка так и не была найдена. Они как будто растворились в воздухе, Эрни и Кролик на «подводной лодке».
Такое легко могло случиться и с внучкой Лоры Ли, подумала Ронда и погладила Сьюзи по волосам. Это могла оказаться любая девочка ее возраста.
– Послушай, Сьюзи! Ты знала, что Эрни навещает кролик? – спросила Ронда.
– Ага. Он приходил в школу.
– Ты его видела?
– Нет. Только Эрни. Она говорила, что ей повезло. Питер выбрал ее, потому что она особенная. Я видела только другого Питера.
Неужели Сьюзи рисовала сейчас скачущего под водой кролика?
– Что это еще за другой Питер? – Сердце Ронды забилось в два раза чаще обычного.
Нет, это был не кролик. Сьюзи рисовала морского ангела.
– Мягкий. Как игрушка. Эрни сказала, что настоящий Питер дал ей мягкого Питера, чтобы ей не было скучно. И чтобы ей не было одиноко, когда он не может быть с ней.
– Значит, он подарил ей мягкую игрушку-кролика?
– Ага. Белого и пушистого, только он быстро испачкался.
– Пойдем, Сьюзи, пора снова вскочить в седло! – позвал Питер и как-то скованно зашагал к ним.
– Смотрю, ты быстро, – сказала Ронда.
– Чтобы тебя уволили, много времени не нужно, – небрежно ответил Питер, но Ронда уловила в его голосе легкую дрожь.
– Что? – не поверила Ронда своим ушам.
– Меня уволили. Сказали, что от меня им нет никакой пользы.
– Они не могут так поступить!
– Еще как могут. – Питер пожал плечами. – Это небольшой городок. Люди ведь общаются. Разговаривают друг с другом. – Он глубоко вдохнул, затем медленно, спокойно выдохнул. Только тот, кто знал его так же хорошо, как Ронда, мог прочесть по его лицу: внутри он кипит от гнева.
– О чем разговаривают? – спросила Сьюзи.
– О всякой ерунде, вот о чем, – отмахнулся Питер. – Бери свой последний шедевр и пойдем. Нужно кое-что купить и приготовить обед, пока твоя мама не вернулась домой.
– Не знал, что морские свинки бывают такими болтливыми, – сказал Уоррен. Стоя на коленях на полу в гостиной Ронды, он поглаживал Сэди. Та довольно урчала и попискивала.
– Кажется, ты ей нравишься.
– Ей просто нравятся ломтики моего яблока.
Он сунул руку в клетку и скормил еще кусочек.
– От ее розовых глазенок становится слегка стремно.
– Некоторые народы считают, что альбиносы обладают магическими способностями, – сказала Ронда.
Уоррен удивленно поднял брови.
– Только ничего не говори. Я понял, ты нарочно выбрала Сэди, чтобы она помогала тебе колдовать.
– Нет. – Ронда наклонилась и погладила Сэди по головке. – Здесь нет никаких магических сил. Просто полное отсутствие меланина. Я спасла ее в школе – ее хотели отправить в лабораторию. Для опытов.
Бросив свинке еще один ломтик яблока, Уоррен встал и вытер руки о шорты. Ронда поймала себя на том, что загляделась на тонкие волоски на его ногах, и на мгновение задумалась, каковы они на ощупь.
«Прекрати», – одернула она себя.
В колледже Ронда встречалась с парнями. Не часто, но достаточно, чтобы знать, что это всегда заканчивается разочарованием. Она ходила с ними в кино, в ресторан, иногда даже позволяла себе другие вещи, но это никогда не было всерьез. Каким бы симпатичным ни был парень, как бы хорошо он к ней ни относился или сколько бы у них ни было общего, он все равно не был Питером.
– Хочешь выпить что-нибудь? – спросила Ронда, отворачиваясь от Уоррена и его ног. – У меня есть диетическая кока-кола и пиво. Или же я могу заварить чай.
– Если можно, пиво.
Он последовал за ней по коридору в кухню. И конечно, просто не мог не остановиться и не посмотреть на рисунки с рассеченным кроликом и кальмаром.
– Твоя работа? – спросил Уоррен. Его палец завис над распотрошенным кроликом, очерчивая в воздухе контуры легких и сердца.
Ронда кивнула.
– Классные рисунки. Оно, конечно, попахивает извращением, вешать на стену такие вещи, но сами рисунки превосходны. Просто прекрасны. Ты настоящий художник.
Ронда покачала головой.
– Я рисую то, что вижу. Художник интерпретирует и моделирует – у меня же такого воображения или способности нет.
– Да, я тоже просто снимаю на камеру то, что вижу, но другие называют это искусством. Все дело во взгляде на вещи, Ронда.
Ронда пожала плечами и повела Уоррена на кухню, где они уселись за стол с парой банок пива и слегка зачерствевшими крендельками-претцелями, которые Ронда выудила откуда-то из глубин кухонного шкафчика.
– Я все думала про эту историю с Питером, – сказала Ронда. – По-моему, со стороны Пэт и Джима было некрасиво увольнять его. Возможно, даже незаконно.
Уоррен кивнул.
– Возможно, что незаконно.
– Поэтому я подумала, может, ты поговоришь с ними? Убеди их, что увольнять его – неправильно и нехорошо. Это лишь все усугубит. Люди воспринимают Пэт как ключевого игрока в поисках Эрни – в газетах о ней писали даже больше, чем о Труди. Пэт в одночасье стала местной звездой. Если она уволит Питера, это еще больше упрочит подозрения в его адрес.
– Не знаю, Ронда. С Джимом довольно легко договориться. Но Пэт… если она что-то решила, разубедить ее трудно. Это все равно что пытаться размешивать засохший бетон.
– Но ты попробуешь?
– Хорошо. Я попробую. Если ты сделаешь кое-что для меня.
– Что именно?
– Подумай, вдруг Питер не такой, как ты о нем думаешь? Я не говорю, что это он похитил Эрни, я просто прошу тебя взглянуть на улики и понять, что он может каким-то образом быть к этому причастен. Возможно, он не такой, каким кажется со стороны.
– Да я знаю Питера с тех пор, как появилась на свет!
– Я понимаю. Понимаю, что ты с ним давно знакома. Но у всех есть секреты.
Ронда открыла было рот, чтобы заявить, что прекрасно знает все секреты Питера, а он – все ее тайны, но помешал телефонный звонок. Извинившись, она схватила со стола в прихожей телефонную трубку.
– Ронни? Это Ток. Послушай, Сьюзи только что сказала мне, что сегодня днем она говорила с тобой об Эрни.
– Да, мы немного поговорили. – Ронда принялась расхаживать туда-сюда по коридору, рассматривая собственные рисунки на стенах.
– Она сказала, что ты спрашивала у нее про Эрни и кролика.
В голосе Ток слышались нотки, которые заставили Ронду боязливо поежиться.
– Я просто спросила, не видела ли она кролика, – объяснила Ронда. Она посмотрела на свой рисунок – слои меха, кожи и тканей, распахнутые, чтобы открыть взгляду яркие, похожие на драгоценные камни, внутренние органы.
Ток выдохнула, прошипев в телефонную трубку, как какая-нибудь далекая змея.
– Прошлой ночью у нее был один из самых тяжелых приступов. Питер сказал тебе об этом? Боже, не могу поверить, что он додумался привести ее к Пэт… там же все эти листовки с Эрни… для нее это слишком. Она еще ребенок, Ронда. Расстроенная едва ли не до слез, маленькая девочка с серьезным заболеванием, которое на данный момент не слишком хорошо лечится.
Голос Ток звучал сдавленно. Она либо вот-вот сорвется на крик, либо расплачется.
– Извини, Ток. Честное слово, я бы никогда не сделала ничего, что обидело бы или расстроило Сьюзи. Я просто разговаривала. Прости. В будущем я буду более осмотрительна.
Ронда прижалась спиной к стене и медленно заскользила вниз, пока не села на пол.
– Спасибо. Это все, о чем я прошу.
– Конечно, – сказала Ронда. – Спасибо, что позвонила, Ток. Спасибо, что сказала мне.
Она собралась встать.
– Погоди, есть еще кое-что. Ты вчера приезжала к трейлеру моей матери?
Ронда вздохнула и снова опустилась на пол. Вот же дерьмо.
– Да. Просто хотела проведать ее, узнать, как она.
– И привезла с собой какого-то парня… какого-то режиссера или что-то в этом роде?
– Я просто привезла друга. Моего друга Уоррена. Никакой он не…
– В последние пару дней на мою семью обрушилась масса самых разных неприятностей. Не знаю даже, что вы с ним надеялись узнать, расспрашивая больную женщину и маленькую девочку. К тому же ты ведь не полицейский, Ронда. Это не твоя работа – копаться в жизни других людей. Ты просто свидетельница. Свидетельница, которая ничего не сделала, а это, давай посмотрим правде в глаза, чертовски подозрительно, верно?
Прежде чем Ронда успела ответить, Ток бросила трубку. Ее голос пронзительным криком пронесся по линии связи, эхом отозвавшись в раскалывавшейся от боли голове Ронды.
