Гибсон остановил «Таурус» на обочине. От проносящихся мимо машин «Форд» слегка покачивался. А Вон сидел, положив руки на руль, и слушал, как тихонько бормочет двигатель на холостых оборотах. Он находился в тридцати милях от Сомерсета. Этого должно быть достаточно. Интересно, будут ли они его преследовать? Гибсон посмотрел в зеркало заднего вида. Ничего. Но это не успокаивало. Хендрикса не увидишь, пока тот не захочет, чтобы его заметили.

Последние тридцать шесть часов были богаты на события. Пользователь WR8TH оказался Кирбом Тейтом, фанатом бодибилдинга. Программа, разработанная Гибсоном, прекрасно выполнила свою работу, отыскав связь пораженного вирусом сервера с компьютером Тейта. В то же время Риллинг проверил его имя в базе данных штата и федералов. Хендрикс и Дженн проследили за Тейтом до самого его дома. К утру следующего дня они были на девяносто процентов уверены, что вышли на того самого парня, которого искали. А к полудню субботы после того, как Риллинг переслал Дженн и Хендриксу файлы с информацией о Тейте, их уверенность переросла в убежденность. Джордж сделал несколько звонков своим знакомым в ФБР и передал дело, которое там когда-то завели против Кирби Тейта.

– Наш приятель в полном дерьме, – сказал Хендрикс. – Провел пять с половиной лет в Фреквилле по ошибочному обвинению. Должно быть, именно там и начал качаться, потому что на фото в полицейском деле он выглядит маленьким тощим сукиным сыном.

– Что он совершил? – спросил Гибсон.

– А вот что: его застали в своем автомобиле с одиннадцатилетней Триш Каспер.

– Он зарегистрирован как сексуальный преступник, – добавила Дженн.

– Ну да. Младший брат девочки запомнил номер автомобиля, отъезжавшего от супермаркета, а ее мать вызвала полицию. Когда Тейта схватили копы, девочка находилась в багажнике его машины. Полураздетая и связанная.

– Он вышел на свободу за полтора года до исчезновения Сюзанны.

– Печально то, что это чудовище должно было сесть за более тяжкое преступление – похищение несовершеннолетней, – сказала Дженн.

– Тяжкое преступление первой степени, – согласился Хендрикс.

– Да, и за него он должен был получить двадцать лет.

– Но местные полицейские переусердствовали во время ареста и избили его, когда он был уже в наручниках, – сказал Хендрикс.

– Сломали ему руку и вывихнули плечевой сустав. Его адвокат сумел с ними договориться, и ему предъявили обвинение по другой статье.

– Преступление второй степени тяжести, – кивнул Хендрикс.

– Что и позволило ему освободиться к тому времени, когда пропала Сюзанна, – теперь Гибсон увидел, насколько трагично сложились все обстоятельства.

– Мы его нашли, – сказала Дженн.

В субботу вечером, пока Хендрикс следил за домом Тейта, Дженн и Гибсон отправились в мотель. Они напоминали героев-победителей. Дженн, которая всегда держалась официально, казалось, расстегнула верхнюю пуговку своей застегнутой наглухо личности. Они смеялись, как старые друзья, и рассказывали о событиях последней недели так, будто они случились целую вечность тому назад. Гибсон впервые почувствовал себя частью одной команды, и они произносили тосты, держа в руках бокалы с молочным коктейлем. Дженн держалась тепло и доброжелательно и говорила, что они ничего не смогли бы сделать без его помощи. Сам Джордж Абэ позвонил, чтобы лично поздравить Гибсона. Было очень приятно чувствовать себя частью чего-то значимого…

Но, расплатившись, Дженн выдала такое, что Вон едва не рухнул как подкошенный: Абэ желает, чтобы он возвращался в Вашингтон.

– Ты должен понимать, что твое присутствие подвергает опасности нашу надежность. ФБР уже начинают злиться, что мы сразу не передали это дело им. Мы не можем дать им возможность отыскать у нас слабые места. А присутствие в этом деле кого-то вроде тебя только сильнее замутит воду.

– Кого-то вроде меня…

– Кого-то с таким прошлым, как у тебя. ФБР не поймет, насколько важна была для тебя Сюзанна. Все, что они увидят, это твою историю с Ломбардом.

Гибсон не купился на это. Но он пообещал не мешать. Он пообещал бы все, что угодно. Они подошли так близко к тому мерзавцу, и теперь он не мог просто так вернуться домой.

– Ты нанес решающий удар, – продолжала Дженн. – Мы в долгу перед тобой, но теперь уж позволь нам самим решить этот вопрос. Ты ведь хочешь, чтобы мы поймали этого парня, верно?

Они стояли на стоянке возле закусочной и говорили об одном и том же снова и снова. Они спорили все громче, эмоции накалялись, пока, наконец, не появился менеджер и не попросил их убраться. Тогда они вернулись в комнату Дженн и снова принялись засыпать друг друга уже затертыми аргументами. В конечном счете оба поняли бессмысленность дальнейшего спора, и в комнате воцарилась напряженная тишина.

– Ради бога, пусть все идет как идет, – наконец сказала Дженн. – Ты сделал хорошую работу. Впервые в жизни. И когда-нибудь в будущем признаешь, что иначе было нельзя, и примешь это.

Это был хороший совет, даже если он и причинял острую боль. Даже если Гибсон не собирался ему следовать. Потому что здесь речь шла о Медвежонке. Вон решил, что он увидит все своими глазами и пойдет до конца, даже если ему придется сделать это в одиночку. Пусть заберут обратно свои деньги!

Где-то еще в середине разговора Гибсон уже понял, что никакие его аргументы не заставят Дженн принять его сторону. Он продолжал спорить только для видимости. В подходящий момент Вон изобразил гнев, взорвался и направился в свой номер собирать вещи. Утром Дженн попыталась с ним помириться, но Гибсон сердито прошел мимо. Обижать ее не хотелось, но иначе она не поверила бы, что он возвращается домой. А это было необходимо.

Гибсон снова посмотрел в зеркало заднего вида. Удалось ли их одурачить? Если да, то лишь потому, что они поверили, будто нескольких добрых слов будет ему достаточно, чтобы выйти из игры. Затем он вывернул рулевое колесо на сто восемьдесят градусов, резко развернулся и покатил в направлении Сомерсета.

Навстречу Медвежонку.

Хендрикс был прав. Надежда – опасная болезнь. Как рак.

Гибсон наблюдал за тем, как Хендрикс заканчивает погрузку вещей в багажник «Чероки». Наконец экс-полицейский захлопнул багажник и закурил сигарету. Через минуту из кабинета менеджера мотеля появилась Дженн, махнула, чтобы он поторопился, и села на пассажирское сиденье. Хендрикс затушил недокуренную сигарету и уселся за руль.

Их внедорожник тронулся с места, и Гибсон низко склонился за рулем своей машины, когда его бывшие партнеры проезжали мимо, направляясь к выезду из города. Некоторое время назад он припарковался в паре кварталов от отеля и все это время наблюдал за ними с помощью бинокля, который нашел в перчаточном ящике. Он все еще чувствовал собственную незащищенность. Они знали этот автомобиль, а Хендрикс не из тех, кто пропускает такие вещи. Гибсон опасался, что они остановятся рядом и вытряхнут его из машины. Но Хендрикс и Дженн проехали мимо, даже не взглянув в его сторону. Он хотел было направиться за ними, но, ничего не зная о правилах преследования автомобилей, воздержался. Хендрикс учуял бы его за полмили.

Гибсон выпрямился, чувствуя себя полным идиотом. Впрочем, так ли это? Такой ли уж он идиот? Что-то подсказывало ему, что он ошибается. Вполне возможно, Дженн с Хендриксом примут решение затаиться, пока не прилетит Абэ, и тогда они смогут координировать с ним свои действия. Но в таком случае куда же они направились в такой спешке?

Однако даже не это главное. Больше похоже, что эта поездка была предложена Хендриксом. Настораживала не поспешность, а цель самой поездки. Это было видно по тому, как при погрузке вещей в машину он размеренно двигался от номера в мотеле до стоянки. Не следя за временем, но и не теряя его попусту. Это напомнило Гибсону морских пехотинцев, готовящихся к предстоящей выброске: проверка снаряжения, потом еще раз проверка, затем мысленная инвентаризация всего, что может понадобиться. Это было внутреннее напряжение человека, которому вскоре предстоит нечто очень трудное.

Итак, куда же они поехали? Гибсон понимал, что пропустил нечто важное. За это время Дженн и Хендрикс приняли решение уехать. Причем после его отъезда их планы не изменились. В этом Вон нисколько не сомневался.

Теперь-то он понимал, что произошло прошлой ночью, откуда родилась эта товарищеская атмосфера за ужином. Дженн просто разыграла представление. Она пыталась сбить его с толку, взывая к его чувству неуверенности, тщеславию. Она пригласила его на ужин, держала за руку и шептала на ухо ничего не значащие глупости. И все для того, чтобы он мирно убрался назад в федеральный округ Колумбия.

Какое первое правило, если хочешь, чтобы кто-нибудь поступил так, как тебе нужно? Выяснить, чего ему хочется, а потом дать приманку. Такую, чтобы у него разыгрался аппетит, но не произошло насыщения. Достаточную, чтобы ему захотелось большего. Чтобы потребовалось еще больше… Ну, и что же нужно ему, Гибсону? Уважение? Признательность? Успех? Не этим ли кормила его Дженн за ужином? Полировала его самомнение, пока оно не засияло ярче солнца. Играла на его симпатии к Сюзанне и рассчитывала, что это поможет контролировать его… Гибсон посмотрел на желто-коричневый конверт, лежавший на пассажирском сиденье. Там десять тысяч долларов. Наличными. Бонус от АКГ за его «выдающуюся» работу.

Если план отправить его домой сразу, как только он разыщет WR8TH, существовал с самого начала, тогда следующий вопрос: почему? Не потому ли, что в день их встречи Джордж Абэ сказал ему, что желает очень серьезно поговорить с человеком, похитившим Сюзанну? Он еще говорил что-то о выдаче ФБР того, что останется после этого разговора. Разве не имело смысла ради такого дела убрать с пути Гибсона? А собирались ли они вообще искать Сюзанну? Если нет, тогда что они искали?

Самый главный вопрос заключался в том, что ему самому теперь делать со всем этим. Гибсон подъехал к ближайшему отделению связи, сунул во внутренний карман тысячу долларов, остальные сложил в коробку и отправил ее по почте Николь с запиской. Если все закончится плохо, у нее, по крайней мере, будут деньги. Затем он вышел на солнце и сжал в руке ключи от машины.

Гибсон, может, и не смог организовать слежку за Хендриксом, но на самом деле в этом и не было нужды. Когда Хендрикс однажды забыл свой телефон, Гибсон воспринял это как приглашение внести в аппарат несколько личных усовершенствований. Конечно, личные данные пользователя были зашифрованы, так что получить к ним доступ оказалось непросто. Но поскольку Гибсон и не собирался получать доступ к личной информации, ему не составило большого труда на время извлечь все зашифрованные данные, взломать телефон, загрузить собственную программу, а затем вновь установить в него прежнее содержимое.

Гибсон активировал параллельную программу, которая теперь пользовалась его мобильником, и подождал, пока она получит доступ к GPS-навигатору на телефоне Хендрикса. Когда загрузка завершилась, на карте в его мобильнике появилась красная точка. Она медленно двигалась на север от зеленой точки, обозначавшей местоположение Гибсона. Он наблюдал за ней, пока та не замерла. Увеличив карту, Вон нашел адрес и включил поисковик.

Это был адрес какого-то хранилища или склада.

В двадцати минутах езды от Сомерсета на унылой двухполосной магистрали, прорезавшей территорию национального парка штата, находились строения компании «Графтон сторидж». Они появились справа и были первыми строениями, которые Гибсон увидел, проехав несколько миль. Он снизил скорость, чтобы как следует их рассмотреть.

Склады занимали площадь около двух акров и были устроены предельно просто: высокая стена из шлакоблоков с колючей проволокой окружала территорию владений, автоматические ворота с маленьким контрольно-пропускным пунктом и бесконечные ряды одинаковых одноэтажных хранилищ с одинаковыми ролевыми дверями, окрашенными в одинаковый синий цвет. Для Гибсона причины, заставившие кого-то построить среди этой пустыни складские сооружения, остались выше понимания. Но это зрелище, пожалуй, объясняло, почему «Графтон сторидж» разорилась, и, судя по внешнему виду зданий, довольно давно.

Гибсон проехал немного, увидел какую-то грязную дорогу и здесь припрятал свою машину. Отсюда ему пришлось пройти примерно четверть мили назад до «Графтон сторидж», и на всем пути ему не встретилось ни одного автомобиля. Вблизи мертвый складской бизнес выглядел еще более удручающе: с ворот косо свисала потрепанная вывеска «На продажу», из трещин асфальта выбивались густые заросли травы. Толстая цепь и тяжелый, насквозь проржавевший висячий замок, которым запирали ворота, выглядели так, словно их не тревожили лет сто.

Что это, программа заглючила? Гибсон закрыл и перезагрузил приложение, показывавшее местоположение Хендрикса. Нет, оно по-прежнему показывало, что тот находится на территории «Графтон сторидж». Гибсон внимательнее посмотрел на висячий замок. Означают ли эти царапины на ржавчине, что кто-то пытался провернуть ключ в старом замке? И когда это он стал специалистом по ржавым замкам?

Вон посмотрел вокруг. Если Дженн и Хендрикс действительно находятся внутри, то кто тогда запер за ними ворота? Полная бессмыслица, если только здесь нет другого входа. Или Хендрикс забросил собственный телефон за стену, чтобы избавиться от преследователя… Но тогда это означает, что Хендрикс знает, что он за ними следит.

Или… или… или…

Гибсон потер лоб. Слишком много вариантов; пора выбирать, какие из них лучше отбросить. Он набрал номер телефона Хендрикса. Только после пятого или шестого гудка тот ответил. Звук был чрезвычайно слабым.

– Привет! – Гибсон постарался говорить как можно тише.

– Что «привет»? Мы что, с тобой разве не закончили? Помнится, ты уехал. Или этого не было? Я помню, что это было.

– Знаю. Извини. Дженн там? Один маленький вопрос…

– У нее есть собственный телефон, ты не забыл? Я ей не секретарь.

Гибсон снова начал извиняться, но Дженн взяла трубку – правда, голос ее звучал лишь чуть-чуть менее раздраженно, чем у ее партнера.

– Ну?

– Ребята, извините, что надоедаю. Я вот тут подумал, а ничего, если я поеду прямо домой, а машину подгоню в АКГ рано утром?

Он представил, как округлились у Дженн глаза, и принялся рассказывать историю о том, что хотел бы днем успеть на футбольный матч. Дженн оборвала его на полуслове и сказала, что это будет нормально.

– А Джордж еще там? – задал он новый вопрос.

– Еще нет.

– Неужели ты думаешь, что он собирается спать в этом зачуханном мотеле?

Дженн принужденно засмеялась. В ее смехе не слышалось никакого чувства. Однако она согласилась, что это было бы забавно.

– Сделай мне фотки с матча. Было бы интересно посмотреть.

Она отключилась, не сказав больше ни слова.

Гибсон с усмешкой посмотрел на телефон.

Итак, Дженн и Хендрикс заперлись внутри какого-то заброшенного склада, стоящего на богом забытой трассе. Если на секунду оставить в стороне изначальную нелепость и странность подобного вывода, возникает вопрос, как они туда пробрались и заперли за собой ворота? Он уже собрался было обойти стену по периметру, чтобы поискать второй вход, как вдруг заметил, что примерно в пятидесяти футах от главных ворот одна секция колючей проволоки срезана. С дороги это можно было и не заметить…

Гибсон пошел вдоль стены, прикасаясь ладонью к ее гладкой поверхности. Теоретически дыра вполне достаточная для того, чтобы в нее мог пролезть один человек. Но стена достигала в высоту около десяти футов, так что даже опытному альпинисту потребовались бы трещины, сколы или что-то в этом роде. А его могла выручить… разве что лестница.

Внимание Гибсона привлекло что-то желтое в кустах у стены. Он направился в том направлении и едва-едва не наступил и не запутался в той самой секции колючей проволоки, которая отсутствовала на стене и теперь валялась у него на пути. Он заметил ее в последнюю секунду, свернувшуюся в густой траве, словно змея, изготовившаяся к броску. Гибсон неуклюже развернулся, стараясь не наступить на нее, потерял равновесие, пошатнулся, пяткой ударился обо что-то большое и тяжелое и повалился на спину.

Некоторое время он лежал, морщась от боли, потом сел и увидел новенькую выдвижную лестницу, о которую, собственно, и споткнулся.

Некоторое время Гибсон размышлял над этим вопросом, как вдруг с той стороны через стену перелетела веревка. Ее свободный конец повис в футе от земли и закачался. Гибсон несколько мгновений глупо смотрел на нее. Затем вскочил на ноги и едва успел спрятаться за толстым стволом ближайшего дерева, как Дженн перебросила ногу через вершину стены, а затем соскользнула по веревке вниз. Она крикнула, что спустилась, и веревка исчезла.

Стоя за деревом, Гибсон увидел, как она отомкнула замок и распахнула ворота. Оттуда выехал Хендрикс на «Чероки». Багажник внедорожника был пуст, и это означало, что они разгрузили свое снаряжение где-то внутри. Гибсон попробовал представить, что еще могло лежать в других черных мешках и где был Хендрикс, пока он сам кодировал программу для библиотеки.

Дженн тем временем заперла ворота, и Вон второй раз за день увидел, как они уезжают от него. Сначала он хотел все-таки перебраться через стену и осмотреться, но потом решил, что потребуется не меньше недели, чтобы найти, где они устроили себе лагерь. Лучше оставаться с ними и посмотреть, куда они его приведут. Он отряхнулся и направился назад к машине.