Глава 23
Оуэн знал, что Хавьер не поддерживает его решение довериться Гриффину, но также он знал, что это единственный путь. И, вопреки предположениям Хавьера, Оуэн осознавал присутствие сознания Вариуса в его собственном, и именно оно, возможно, заставило его поверить Гриффину быстрее, чем следовало бы. Но все это не меняло того факта, что тамплиеры схватили остальных, а Монро пропал. Они не могли вернуться домой и, по сути, были в бегах.
Но была и другая, более личная причина. Агент «Абстерго» предыдущим вечером намекнул на то, что знал что-то об отце Оуэна. Оуэн решил, что единственный способ выяснить больше – стать частью этой игры. Гриффин смотрел на него, сидя на бревне.
– Что скажете?
– Хотите, чтобы мы пошли с вами? – Хавьер рассмеялся. – Я говорю: черт подери, ни за что.
– Что вы имеете в виду, когда говорите пойти с вами? – спросил Оуэн.
Гриффин подался вперед, уперевшись локтями в колени.
– Я полагаю, Монро нашел наследие ассасинов в одном из вас? Или тамплиеров? Может, обоих?
Оуэн кивнул.
– И что? – спросил Хавьер.
– Так вот, – ответил Гриффин, – это значит, что вы можете иметь способность к орлиному зрению. Вы же знаете, что такое орлиное зрение?
Оуэн снова кивнул. На сей раз то же самое сделал и Хавьер.
– Хорошо, – сказал Гриффин. – Теперь смотрите на меня.
– Мы на вас смотрим, – сказал Хавьер.
Гриффин помотал головой и поднял руки.
– Нет, я имею в виду, смотрите по-настоящему. Орлиное зрение может помочь вам распознать, враждебен ли человек, угрожает ли он вам. Вот и распознайте. Что вы видите?
Оуэн не пытался использовать орлиное зрение с момента выхода из симуляции. Но он помнил, как это делал Вариус, когда искал кинжал в «Ацтекском клубе», и теперь Оуэн пытался сделать то же самое. Он расширил восприятие, открыл свое сознание, изучая лицо Гриффина, его черты, манеру держаться, малейшее движение мускулов в его теле, которые не могли лгать. Орлиное зрение подсказало Оуэну, что Гриффин не представлял угрозы. По крайней мере, не в данный момент.
– Продолжайте, – сказал Оуэн.
– Полагаю, вы видели частицу Эдема в «Анимусе»?
– Да, мы оба, – ответил Оуэн, на что глаза Хавьера распахнулись с долей удивления и злости.
– Значит, это делает вас лучшими кандидатами для поисков, – сказал Гриффин. – Я никогда не видел эту штуку. А вы знаете, что вы, собственно, ищете, и у вас, возможно, есть способности к ее обнаружению. Так что мне нужна ваша помощь.
– Зачем нам помогать вам? – спросил Хавьер. – Не думаю, что кто-то вообще должен заполучить эту штуку, даже Монро. Но он уже, наверное, на полпути к ней.
– Понял, – сказал Гриффин. – Кто знает, что Монро рассказывал вам про Братство. Но послушайте меня минутку.
Он вытянул одну руку, а другой стал загибать на ней пальцы, один за другим.
– Александр Великий. Юлий Цезарь. Гунн Аттила. Чингисхан. Русские цари. Знаете, что у них общего?
Хавьер закатил глаза.
– Частицы Эдема?
– Верно, – сказал Гриффин. – Всегда, когда появляется частица Эдема, кто-нибудь да использует ее, чтобы захватить власть, и от этого страдает свободная воля простых людей. Это неизбежно. Поэтому я и не хочу ее использовать, я хочу удержать кого-либо еще от ее использования. Откуда вы знаете, что Монро не передумает и не станет диктатором?
– Он не станет, – сказал Оуэн.
– Почему ты так уверен? – спросил Гриффин.
Оуэн и не был уверен. По правде говоря, у него были сомнения насчет Монро. Но Оуэн хотел доверять ему, как хотел доверять и Гриффину. Поскольку чувствовал себя так, будто они оба ему нужны.
– Вы знаете что-нибудь о моем отце? – спросил Оуэн.
– О твоем отце? – Хавьер двинулся к Оуэну и схватил его за предплечье. – Ты о чем говоришь?
– Я знаю только кое-что из того, что случилось с твоим отцом, – ответил Гриффин.
– Так он не был ассасином?
– Нет.
– Но агент «Абстерго», которого вы убрали, сказал…
– Твой отец был вовлечен, – ответил Гриффин. – Не знаю, каким образом. Но я могу помочь тебе с этими вопросами.
– Как? – спросил Оуэн. – Монро сказал, что моя ДНК тут не поможет. Мне нужна ДНК отца после того, как его арестовали.
– У меня есть доступ к местам, которые Монро недоступны, – сказал Гриффин. – ДНК твоего отца может храниться в базе полиции. С момент ареста. Может быть, они даже до сих пор хранят образец в качестве вещественного доказательства. Ты поможешь мне найти то, что мне нужно, а я помогу тебе.
Именно это было первым, за чем Оуэн пришел к Монро, и закончилось это все тупиком. А Гриффин давал Оуэну шанс наконец найти некоторые ответы. Для Оуэна вопрос о выборе не стоял.
– Я в деле, – сказал он.
– Оуэн, – воскликнул Хавьер. – Не надо…
– Я в деле, – повторил Оуэн громче.
Сейчас, зная о том, что пришлось пережить Хавьеру, он чувствовал себя виноватым в том, что не был тогда рядом с другом. Но это не меняло того факта, что Оуэну надо было поступать сейчас именно так.
– Он нам не враг. Пойдем с нами.
– А как же моя мама, чувак?
– Все просто, – сказал Гриффин. – Позвони ей и скажи, что все в порядке, просто тебе нужно было уехать ненадолго. Скорее всего, она позвонит в полицию и скажет, что ты сбежал, но это не проблема. Полиции мы можем избежать.
– Мы не можем пойти домой, – добавил Оуэн. – Или пойдем с Гриффином, или будем болтаться здесь, среди холмов. Она так и так будет волноваться за тебя.
Хавьер оглянулся на деревья и снова прихлопнул дурацкую мошку.
– Не нравится мне это.
– Знаю, – сказал Оуэн. – Но тебе же не нужно доверять Гриффину или Монро. Я прошу тебя довериться мне. Тебе для этого не нужно орлиное зрение. Пройдем через это вместе.
Хавьер опустил руки на бедра и целую минуту разглядывал грязь под ногами. Затем он поднял глаза.
– Окей. Я верю тебе. Давай сделаем это.
– Окей.
– Хорошо, – сказал Гриффин. – Мы уже много времени потеряли. Садитесь оба на этот мотоцикл и встретитесь со мной на дороге у подножья.
– Что? – воскликнул Оуэн.
Но Гриффин уже сорвался с места, пробежав среди деревьев, и через пару секунд исчез.
– Ну, отличное начало, – сказал Хавьер.
Оуэн побрел к мотоциклу.
– Да ладно.
Он сел на мотоцикл, Хавьер уселся за ним. Мотор при зажигании вздрогнул, будто трепещущие крылья огромного жука. Они надели шлемы, и Оуэн повез их обратно, по дороге из укатанной грязи, по которой они несколько часов назад поднимались наверх, оставляя за собой облако пыли. Спустившись к подножью холмов, они обнаружили машину, ожидающую их там, где начиналась асфальтированная дорога. Это был невзрачный белый седан, который не привлекал к себе особого внимания. Окно водителя опустилось, и Гриффон выглянул из него:
– Следуйте за мной.
Машина умчалась быстрее, чем Оуэн ожидал. Он поддал газу и поехал вслед за ней. Они мчались по загородным дорогам, пролетая мимо садов и рощ, деревья создавали ощущение стробоскопа, то отбрасывая тень, то пропуская свет на визор Оуэна. Затем они выехали на трассу, и Гриффин повел их обратно в город. В конце концов, они прибыли на огороженную гаражную территорию. Они проехали один ряд, и Гриффин остановился. Оуэн все это время думал, что они тут делают.
Гриффин вылез из автомобиля и подошел к одному из гаражей. Он отпер его и поднял роликовые ворота. Загнав машину внутрь, он вышел обратно и указал Оуэну, чтобы тот загнал и мотоцикл.
– Он серьезно? – спросил Хавьер.
У Оуэна тоже были некоторые опасения, но он заехал внутрь и поставил мотоцикл рядом с машиной. Гриффин дождался, пока они выйдут наружу, а затем закрыл гараж.
– Это идея типа «спрятаться на самом видном месте»? – спросил Хавьер.
Гриффин нагнулся, чтобы запереть ворота.
– Можно сказать и так. Пойдемте, нам сюда, – сказал он, открывая гараж рядом.
Возле стен внутри стояли полки для хранения, заставленные металлическими и пластиковыми ящиками. Посередине, под одинокой лампочкой, располагался стол, заваленный инструментами и клинками, также там было несколько перчаток, похожих на те, что носил Вариус. В одном из дальних углов стоял компьютер, а напротив него – раскладушка со спальным мешком.
– Заходите, – сказал Гриффин. – Дерните за шнурок над столом, чтобы включить свет.
Оуэн сделал все, что тот просил, Хавьер просто прошел следом, а Гриффин, войдя внутрь, закрыл ворота. В гараже стало темно, если не считать режущего глаз света, отбрасываемого лампочкой.
– Вы небось не этого ожидали? – сказал Гриффин, опершись руками о стол.
– Не совсем, – ответил Оуэн.
– Шестнадцать лет назад, – рассказал Гриффин, – тайный агент тамплиеров внедрился в Братство. Он узнал наши секреты, местонахождение всех наших явок и тренировочных объектов. Затем он убил Наставника, нашего лидера, и вернулся к своим тамплиерским хозяевам. Время, которое последовало за этими событиями, мы зовем Великой чисткой. Тамплиеры начали кампанию по истреблению, используя все данные, которые собрал предатель. Они убивали нас – и не только ассасинов, но и наши семьи. Детей, жен, мужей. На этом Братство чуть не закончилось. С тех пор нам пришлось изменить тактику и адаптироваться, чтобы выжить. Никаких больше постоянных мест дислокации. Теперь мы всегда остаемся мобильными, подвижными и невидимыми. Наша численность несколько восстановилась, но мы даже не близко к тому, что было.
– Боже мой, – прошептал Оуэн.
– Тамплиеры хотят, чтобы мир воспринимал «Абстерго» как благотворительную корпорацию, но они все так же безжалостны, какими и были всегда, если не больше. И вот у этих людей ваши друзья.
– Что нам делать? – спросил Хавьер.
– Сначала, – сказал Гриффин, – вы мне расскажете, где найти частицу Эдема, и мы ее достанем. Затем будем говорить о спасении.
– Мы полагаем, она где-то рядом с домом, в котором умер Улисс Грант.
– Хорошо, – сказал Гриффин. – Что ж, это имеет смысл. Давайте, парни, вас приоденем.
Он подошел к одной из полок, достал оттуда черный ящик и поставил его на стол. Он открыл защелки и с щелчком откинул крышку. Внутри было несколько ящиков поменьше, которые он достал и тоже поставил на стол.
– Там кое-какая одежда в ящике рядом с раскладушкой, – сказал Гриффин. – Найдите себе униформу.
Оуэн и Хавьер пошли к ящику, чтобы посмотреть, о чем он говорит, и обнаружили вещи, подобные тем, что были на самом Гриффине, – военную форму, ботинки, толстовки, черные куртки из кожи и холстины. Оуэн нашел то, что ему подошло, и переоделся, Хавьер сделал то же самое. Когда они вернулись к столу, Гриффин открыл все ящики.
– Нужно набить карманы, – сказал он. – Сначала гранаты.
Он указал на ряды металлических сфер размером с мячик для гольфа.
– Здесь несколько дымовых гранат, а эти светошумовые, для отвлечения внимания и прикрытия. А вот эти усыпляющие, если вам нужно, чтобы кто-то потерял сознание ненадолго. Вот электромагнитные гранаты. Они дают локальный электромагнитный импульс. У тамплиеров есть масса компьютеризированных средств противодействия, но это их вырубит и поджарит.
Он выдал Оуэну и Хавьеру по несколько гранат каждого вида, которые они рассовали по карманам на брюках и куртках.
– Теперь вооружение, – Гриффин подвинулся к следующему ряду ящиков на столе. – Не буду вас заставлять пользоваться чем-то из этого. Возьмите то, с чем вам удобно обращаться. Но если уж берете что-то, будьте уверены, что знаете, как этим пользоваться.
В одном ящике был набор метательных ножей, и Оуэн почувствовал, что один из этих пузырьков, о которых говорил Монро, лопнул в его памяти – это был эффект кровотечения от Вариуса. Он чувствовал, будто знал, как использовать их, но не был до конца уверен в том, что он делает. Но, так или иначе, он их взял, вместе с еще парой клинков. Хавьер тоже взял несколько ножей и арбалет.
– Он стреляет дротиками? – спросил Хавьер.
– Да, – ответил Гриффин. – Там с ним есть несколько штук.
– Мы возьмем одну из этих? – спросил Оуэн, указывая на перчатки со скрытыми клинками.
Гриффин дотянулся до одной из перчаток и повертел ее в руках. Она несколько отличалась от тех кожаных, которые носил Вариус. Эта была сделана из чего-то вроде сформованного металла, с электронным управлениям и функциями, о которых Оуэн даже не догадывался.
– Это вы не заслужили, – сказал Гриффин. – Перчатка – это не только оружие, но и символ. Однажды, если решите присоединиться к Братству и поклянетесь посвятить себя служению Кредо, получите свои собственные. До тех пор вы недостойны.
– Это довольно сурово, – сказал Хавьер.
– Сурово или нет, – ответил Гриффин, – так оно и есть. Я потратил годы, глядя, как мои дед и отец надевают свои рукавицы, прежде чем смог, наконец, надеть свою собственную. Это дело чести, и я отношусь к этому очень серьезно.
Он положил перчатку обратно на стол, туда, где Оуэн не мог ее достать.
– Теперь, – сказал он, – когда у вас есть все, что…
Компьютер издал тихий сигнал. Гриффин оглянулся на него и проверил свои наручные часы. Затем он пересек помещение и сел перед монитором. Несколько щелчков мыши – и на экране появился видеочат. Человек с густыми волосами, темными с проседью, и бородой, который показался на экране, выглядел осунувшимся и мрачным. Вид, на фоне которого он сидел, открывался, похоже, с борта какой-то лодки.
– Гриффин, – сказал он, – доложите о положении дел.
– У меня два субъекта, – ответил Гриффин. – Готовимся вернуть частицу Эдема. Исайя схватил еще четверых…
– Я знаю. Ротенбург восстановил контакт.
– Информатор в «Абстерг»? – спросил Гриффин.
– Да. Данные, которые он предоставил, указывают на то, что тамплиеры ищут более чем одну частицу Эдема. Ротенбург утверждает, что это Трезубец.
Гриффин поколебался, прежде чем ответить.
– Понял, сэр. Мы едем в Нью-Йорк. Полагаем, реликвия где-то рядом с горой МакГрегор.
– Отправляйтесь, – сказал человек на экране. – В Олбани вас будет ждать машина. Достаньте частицу, но знайте, что это только начало. Дальше будут другие приказы.
– Да, сэр.
Экран потух, Гриффин откинулся в кресле.
– Кто это? – спросил Оуэн.
– Один из лидеров Братства, – ответил Гриффин. – Гэвин Бэнкс. Он прячется, как и остальные из нас. Все наши с ним коммуникации должны быть максимально короткими.
– Что он имел в виду под Трезубцем?
– Он имел в виду, что есть еще две части, точно такие, как та, что вы видели. И тот, кто их соединит все три, сможет захватить мир.
Хавьер рассмеялся, Оуэн тоже едва удержался от смеха. Но, глядя на то, как говорил Гриффин, он мог с точность сказать, что тот не шутил и не преувеличивал. Ассасин встал со своего кресла и пошел к выходу, по пути схватив со стола одну из перчаток.
– Надо выдвигаться, – сказал он, открывая ворота. – Гасите свет.
Все трое вышли, и Гриффин повез их к частному аэродрому в двух часах езды. Там он припарковал машину в ангаре, где находился небольшой самолет. На борту у него была синяя полоска, и выглядел он так же неприметно, как и белый седан.
– В плане транспорта тамплиеры вас обогнали, а? – сказал Хавьер.
– Есть ограничения, которых Братство может и должно придерживаться, чтобы не привлекать внимание «Абстерго», – ответил Гриффин.
Вскоре они были уже на борту, двигаясь к Нью-Йорку. У Оуэна создалось странное впечатление, что хоть он и был в Нью-Йорке еще утром, тот Нью-Йорк уже в прошлом. И он понятия не имел, что ждет их в настоящем. Была уже ночь, когда они приземлились в Олбани, и там их ждал очередной обыкновенный седан, хотя на самом деле он был мощным и быстрым. Они поехали на север по темным трехполосным дорогам, сквозь несколько спящих городков, и меньше чем за час добрались до горы МакГрегор. Гриффин остановил машину на некотором расстоянии от особняка.
– Когда выйдем, держитесь рядом со мной, – он заглушил мотор. – Тамплиеры могут тоже быть здесь. Держите все чувства, какие у вас есть, обостренными – эффекты кровотечения, все остальное. Заходим, забираем реликвию и уходим. Вы готовы?
– Готов, – сказал Оуэн.
– Готов, – отозвался Хавьер.
Они вышли из машины и проследовали к деревьям, сохраняя молчание в практически полной темноте. Они обошли коттедж по широкой дуге. Оуэн пытался унять дрожь в руках – они вздрагивали в ритме с током его крови. Он сосредоточился на воспоминаниях Вариуса, расширяя осознание сперва через каждую часть своего тела, а потом – распространяя его на все окружающее. Сначала ничего не происходило, но Оуэн не терял терпения, слушая, выжидая, и постепенно мир приобрел более широкое разрешение. Внезапно Оуэн сумел почувствовать текстуру земли сквозь ботинок. Он слышал эхо собственных шагов, отражающееся от изгибов деревьев. Он заметил, как беззвучно взлетела сова, видел рядом очертания Гриффина и Хавьера, двигающихся сквозь заросли.
Когда они добрались до дома, все казалось тихим и спокойным. Гриффин провел их от линии деревьев через открытое пространство лужайки, уже покрытой росой, к окну позади дома, которое не представляло сложности для ассасина. Вскоре он уже был внутри, и Оуэн с Хавьером последовали за ним.
Половицы скрипнули под ногами, когда Оуэн приземлился. Спертый воздух пах старым закопченным деревом. Они залезли в спальню, но не в спальню Гранта, на что указывала слишком узкая кровать.
– Теперь ваша очередь, ребята, – сказал Гриффин. – Что-нибудь чувствуете?
– Ничего, – ответил Хавьер.
– Погодите, – Оуэн закрыл глаза, и вместо того, чтобы смотреть, он попытался почувствовать ту же энергию, которая провела Вариуса к кинжалу сквозь комнаты «Ацтекского клуба».
– Есть что-нибудь? – спросил Гриффин.
– Пока нет, – ответил Оуэн. – Подождите.
– У нас не так много времени, – сказал Гриффин.
– Просто подождите, – повторил Оуэн, отходя от них. Затем ему показалось, что что-то получается, и он склонил голову немного вбок, будто для того, чтобы лучше слышать. Нашел. Ему пришлось сильно напрячься, сильнее, чем Вариусу тогда, но она была там. Он ощутил легкий гул, что-то вроде резонанса в костях черепа, и это было знакомо ему – по крайней мере, той части его разума, где еще можно было найти Вариуса.
– Сюда, – прошептал он, шагнув вперед.
Хавьер и Гриффин последовали за ним из спальни в основную гостиную, которую превратили в нечто вроде музея с плакатами, картинками и витринами, в которых хранились предметы. Но кинжала там не было, и Оуэн пошел дальше, через другую дверь и по коридору в другую спальню, побольше. Резонанс привел его к определенному месту на полу под плетеным ковриком.
– Вот здесь, – сказал он.
Оуэн отодвинул коврик, вытащил один из своих ножей и опустился на колени. Затем он поддел ножом половицу, но при этом заметил несколько свежих зарубок на дереве и обратил внимание на то, как просто отошла доска. Под ней он обнаружил узкое углубление и покоившуюся в нем прямоугольную металлическую банку. Оуэн вынул ее, но сразу понял, что она слишком легкая, и когда открыл, нашел в ней только тусклую медаль – боевой крест «Ацтекского клуба».
– Она была здесь, – сказал Оуэн. – Я чувствую.
– Медаль не оставляет никаких сомнений, – сказал Гриффин. – Но кто-то нашел ее первой.
– Это было совсем недавно, – сказал Оуэн. – Эти зарубки свежие.
– Тамплиеры? – спросил Хавьер.
Гриффин покачал головой.
– Не думаю.
– Тогда Монро? – сказал Хавьер.
Оуэн надеялся, что это был Монро.
Ритмичный гул усилился, он исходил снаружи дома, сверху, и Гриффин взглянул на потолок.
– Вертолеты, – сказал он. – Несколько штук. «Абстерго» здесь.
– Что будем делать? – спросил Оуэн.
– Не вмешиваться. Вы не подготовлены, а я не могу брать все на себя. Возвращаемся в машину и убираемся отсюда. Поняли? Не связываемся с ними.
Оуэн и Хавьер кивнули.
– Держитесь рядом, – сказал Гриффин. – Пойдем.
Он выбежал из комнаты обратно в гостиную, где лезвия света от прожектора вонзались в окна и разрезали стены. Они, пригнувшись, прокрались в маленькую спальню и вылезли через то же самое окно. Снаружи, на лужайке, Оуэн увидел черные тени вертолетов, гудящих наверху. Их было три – три винта поднимали мощные порывы ветра, который приминал траву и чуть ли не сбивал Оуэна с ног. С вертолетов спустились мелкие черные тени – это агенты по веревкам скользили к земле.
– Бегом! – крикнул Гриффин, и все трое бросились бежать изо всех сил, расходясь в стороны и уклоняясь от лучей прожекторов, веревок и агентов, которые уже ступили на землю.
– Цель установлена! – прокричал один из них под шлемом, поднимая ствол автомата на Хавьера всего в нескольких шагах впереди.
Оуэн залез в карман, достал одну из электромагнитных гранат и бросил ее. Не произошло ничего такого, что он мог бы заметить, но агент внезапно остановился, как будто ослеп, тяжело дыша в своем шлеме. Это подкинуло Оуэну другую идею, и он остановился.
– Что ты делаешь? – крикнул ему Хавьер, отдаляясь.
Оуэн вытащил еще одну гранату, взвел ее и бросил в ближайший вертолет. Она попала в цель, и тут же пилот будто потерял управление: двигатели взвыли и винты замедлились. Вертолет метнулся в сторону, будто кто-то его тряхнул, и протащил по земле всех агентов, которые еще не успели спуститься, жестко сталкивая их друг с другом. Неуправляемый вертолет столкнулся с другим, и с оглушительным грохотом оба они накренились, на бешеной скорости двигаясь к земле.
– Беги! – крикнул Хавьер.
Оуэн помчался за ним к деревьям в тот самый момент, когда первый вертолет ударился о землю и взорвался. Взрывная волна сбила Оуэна с ног и толкнула вперед, лицом в траву, где он и остался лежать, на мгновение оглушенный. Но, почувствовав на себе чьи-то руки, начавшие его трясти, он решил, что это агент, и перевернулся.
– Вставай, уходим! – крикнул Гриффин, поднимая его на ноги.
Следующий взрыв послышался, когда они уже были среди деревьев, Оуэн оглянулся, чтобы посмотреть, как еще один вертолет врезался в дальний угол особняка.
Втроем они пробежали через лес, перепрыгивая через валуны и поваленные деревья прямо так же, как Оуэн прыгал по крышам Нью-Йорка в симуляции, и несколько минут спустя они добрались до машины и запрыгнули в нее.
– Это было безумие! – крикнул Хавьер Оуэну, тяжело дыша.
– Подожди выдыхать до самолета! – рявкнул Гриффин, поворачивая ключ зажигания. Он вывел машину на дорогу и помчался назад тем же путем, каким они и приехали. Первые несколько миль они ехали с выключенными фарами, чтобы не привлечь внимание оставшегося в небе вертолета. Когда они наконец отъехали на безопасное расстояние, Гриффин глубоко вдохнул и, похоже, немного расслабился.
– О чем ты думал? – спросил он. – Я отдал четкое распоряжение: не вмешиваться.
– Знаю, – сказал Оуэн. – Но я двоих вынес…
– Я тебе скажу, что ты сделал! – сказал Гриффин. – Тебе, черт побери, повезло! Из-за твоих фокусов нас всех троих могли убить.
– Прошу прощения, – сказал Оуэн, хотя и не был уверен, что действительно хотел просить прощения. – Я…
– Слушай меня! – воскликнул Гриффин. – И слушай хорошо. Я вторых попыток не даю. Если хочешь, чтобы я тебе помог узнать все про твоего отца, с нынешнего момента будешь делать в точности все, что я скажу. Слышишь меня? Потому что я твой единственный шанс узнать правду, и я могу без колебаний оставить тебя с твоими вопросами до конца твоей жизни.
Оуэн закрыл рот, адреналин, наконец, оставил его тело в покое. Если бы Гриффин выдал ему какую-нибудь другую угрозу, Оуэн проигнорировал бы ее и предложил ему засунуть ее куда подальше. Но правда об отце была той единственной вещью, которую Оуэн не мог игнорировать, и он не мог отступиться, не важно, насколько злым или несправедливо обиженным он себя чувствовал.
– Я понятно выразился? – спросил Гриффин.
– Да, – ответил Оуэн. – Исключительно.
– Хорошо, – сказал Гриффин.
– Какие мысли насчет того, что дальше? – спросил Хавьер.
– Мысли такие, что мы не закончили, – ответил Гриффин. – Все еще есть три частицы Эдема, одну из которых уже кто-то нашел. И, похоже, «Абстерго» думает, что вы и ваши друзья – ключ к обнаружению остальных.
– У нас есть выбор? – спросил Хавьер.
– Конечно, есть, – сказал Гриффин. – У вас есть ваша собственная свободная воля, и, хотите верьте, хотите нет, я умру, защищая ее.
– Тогда, возможно, я хочу бросить это все, – сказал Хавьер, повернувшись к Оуэну.
Но Оуэн не хотел. Пока не хотел. До тех пор, пока был шанс узнать правду.
– Я должен узнать, – сказал он. – Я все еще в деле.
