Я оставил Маленькую Розу у воды, а сам прошел под водопадом в пещеру, чтобы оставить там корзинку. Я выложил продукты и осмотрел их. Еды было немного, но достаточно на два-три приема пищи. Теперь нам не придется давиться викой до тех пор, пока у нас из ушей не полезут ее побеги. Я задумался было, не стоит ли отложить часть продуктов до того времени, пока вернутся остальные, но я понятия не имел, когда это случится, и мне не хотелось, чтобы что-нибудь испортилось. К тому же, если повезет, они принесут кое-какую еду с собой. Я разложил все по местам и направился к выходу из пещеры. Я был совершенно не готов к тому, что предстало перед моим взором.

Бросив платок и платье на берегу, Маленькая Роза зашла в воду, чтобы поплавать. Ну или, во всяком случае, побарахтаться в воде. Я был не уверен, что она умеет плавать – вряд ли ей довелось этому учиться. Но, по крайней мере, воды она явно не боялась. Я заметил, что ее волосы уже отросли на несколько дюймов. Должно быть, они растут очень быстро. Арва волосы вообще не стригла, а мы просто обрезали концы, как только они отрастали ниже лопаток. Наверное, короткие волосы растут быстрее. Волосы принцессы все еще торчали неровными прядями, но смотрелись уже не так уродливо, как когда я впервые увидел ее в башне.

Я хотел было отвернуться, чтобы не смущать ее, но она заметила меня и помахала рукой.

– Ты любишь плавать, Йашаа? – спросила она.

Наши предки пришли из пустыни, где каждое купание было роскошью. Здесь, в Камихе и в Харуфе, воды было больше – был даже океан, если пройти достаточно далеко на запад. Но я никогда особо не плавал, хоть и умел.

– Только чтобы помыться, – ответил я. – А это я уже делал утром.

– Знаешь, я, кажется, поняла, что с тобой не так, Йашаа, – сказала она. И снова этот ее тон – шутливый, но при этом ясно, что она говорит всерьез. Я вздохнул. С Арвой всегда было намного проще.

– И что же, принцесса? – спросил я, усевшись на берегу, чтобы она поняла, что ей не удастся уговорить меня зайти в воду. Я вытащил нож и принялся точить его о камень.

– Ты никогда ничего не делаешь ради удовольствия, – сказала она и тут же подняла перед собой обе руки, будто защищаясь от возражений. – И прежде чем дуться, позволь напомнить, что, хотя тебе пришлось нелегко, я провела почти семь лет в запертой комнате, где почти не было окна, не говоря уже о двери, и где мне совершенно нечем было себя занять.

– Мне нравится упражняться с шестом, – сказал я. – Это и полезно, и приятно. Это удовлетворяет вашим королевским запросам?

– С натяжкой, – сказала она. – В будущем я, будучи твоей госпожой, отныне постараюсь находить занятия, подходящие под твою немыслимо узкую трактовку удовольствия.

– Благодарю вас, принцесса, – церемонно сказал я. При ее воображаемом дворе я был бы рад получить любое место, при условии, что место найдется и остальным, а я смогу быть ей полезным. – А что еще, кроме плавания, приносит вам удовольствие?

– Подначивать тебя, разумеется, – ответила она и плеснула в мою сторону водой, совершенно не заботясь, что попала мимо цели. – Ты – одно сплошное удовольствие.

Я изобразил поклон, насколько мог в сидячем положении, и она снова рассмеялась.

– Еще мне нравилось беседовать с Арвой, – продолжила она. – Сауд и Тарик так же церемонны, как ты, но Арва помогла мне почувствовать себя как дома.

– Мы все хотим, чтобы вы чувствовали себя с нами как дома, – сказал я.

– Я это знаю, – признала она. – И я рада. Но Арва говорила со мной просто как с человеком. С вами же я не могу забыть, что я принцесса и что на мне лежит проклятие.

– Я никогда этого не забуду, – сказал я. – И не просите.

– Не буду, – пообещала она. – Я уже достаточно тебя знаю. Не буду даже в шутку.

– Спасибо. У вас уже губы посинели, а солнце вот-вот сядет. Пора выходить.

– Хорошо, – сказала принцесса. – Отвернись.

Я, разумеется, послушался и уставился на скалу, пока она переодевалась. Я услышал, как ее мокрая сорочка упала на траву и как мягко зашелестело ее платье, когда она его надевала.

– Можешь повернуться, Йашаа, – сказала она.

Она еще не надела платок, и капли с мокрых волос стекали ей на лоб быстрей, чем она успевала их вытирать. Ее взгляд упал на мой нож, и вся недавняя непринужденность схлынула с нее как вода.

– Йашаа, подстриги мне волосы? – попросила она.

Я обескураженно уставился на нее. Стричь там было почти нечего. Даже остро наточенным ножом мне не удалось бы постричь ее ровно. К тому же я мог нечаянно ее поранить.

– Я не умею, – возразил я, обретя наконец дар речи.

– Прошу тебя, Йашаа, – настаивала она. Я слышал по голосу, каких усилий ей стоило не превратить свои слова в мольбу, и ненавидел себя за то, что отказал ей.

– Но зачем их вообще стричь? – спросил я. – Они же еще короткие. А если покрыть их платком, никто вас не узнает.

– Дело не в платке, Йашаа, – сказала она. – А в самих волосах. Как только они отрастут достаточно, чтобы их можно было заплетать, я начну их заплетать. Я хочу что-нибудь делать, но по собственной воле. Я хочу контролировать это.

И тут я понял. Ее собственное тело предавало ее, подчиняя проклятию демона.

– Тогда садитесь, – велел я, и она уселась напротив.

Я отложил точильный камень и проверил остроту ножа, проведя им по пальцу. Он был настолько острым, насколько возможно, и это был мой лучший нож. Будь здесь Сауд, можно было бы воспользоваться одним из его метательных ножей, но его не было. Я высосал кровь из пальца, пока принцесса устраивалась поудобнее, после чего положил руку ей на плечо, чтобы она перестала двигаться.

– Предупредите меня, если захотите пошевелиться, – сказал я. – Этот нож далеко не такой острый, как бритва, которой вас брили в замке.

– Хорошо, – пообещала она и замерла.

Проведя рукой по ее волосам, я заметил, что они гораздо тоньше моих. Тоньше любой нити, какую я когда-либо прял, – они ускользали из-под пальцев, когда я пытался ухватить прядь. Я был не уверен, что даже моя мать справилась бы с ними, а она была лучшей мастерицей из всех, кого мне доводилось встречать. Я склонился вперед и приготовился работать обеими руками: в одной держал нож, второй пытался собрать волосы.

Я тут же понял, что стричь придется по одной прядке. Быстро с этим делом не управишься. Сжав зубы, я отрезал первую прядь, двигая ножом в направлении от головы, чтобы нечаянно не поранить принцессу. Я дважды поранил собственные пальцы, прежде чем наконец наловчился. Работа шла медленно, а Маленькая Роза сидела не шелохнувшись. Я остриг ее аккуратной формы макушку, с особой осторожностью прошелся за ушами и наконец двинулся к затылку, заметив, как напряглись от неподвижности мышцы ее шеи.

Наконец я закончил стрижку и обтер лезвие ножа о траву.

– Спасибо, Йашаа, – поблагодарила принцесса и так стремительно принялась заматывать голову платком, что едва в нем не запуталась.

– Не за что, принцесса, – ответил я. Ее плечи слегка поникли, но как только она поднялась на ноги, снова расправились.

– Я пойду проверю, достаточно ли у нас воды для ужина, – сказала она и чуть ли не бегом пустилась ко входу в пещеру, не успел я подняться на ноги.

Остаток вечера она со мной не разговаривала. Я знал, что ничем не обидел ее, но подозревал, что она может быть расстроена тем, что ей пришлось обнажить передо мной свою слабость. Непросто ей, должно быть, жилось. Пусть даже она знала, что я никогда не воспользуюсь ее слабостью против нее, ей сложно было поверить в это всем сердцем. Хуже того, если сын Царетворца и впрямь окажется столь ужасным, как она подозревала, привычка расслабляться, даже в присутствии самых доверенных людей, может в будущем сыграть против нее.

Она сказала, что ей нравилась непринужденная манера Арвы, и я подумал, что она тем самым косвенно просила меня последовать примеру моей младшей подруги. Теперь же я не был в этом столь уверен. Я мог бы относиться к ней по-доброму, но в то же время напоминать ей, кто она такая. Более того, я мог бы напомнить ей, что ничего страшного не случится, если она всю жизнь будет держаться при мне скованно. Мне это не слишком нравилось, но после замужества ей бы это помогло. Возможно, это единственное, чем я мог ей помочь. Если она когда-нибудь покинет нас, больше я ее не увижу. Какими бы ни были наши намерения, мы, по сути, похитили ее. Не то чтобы нам стоило ждать приглашения на ее свадьбу.

А что, если мы так и останемся в горах? Если завтра мимо нас пролетит фея, остановится с нами поболтать и даст нам ответы на все наши вопросы, и тогда мы разрушим проклятие и вернемся в Харуф с триумфом. Но я тут же отбросил эту мысль. Мы не видели никаких следов фей в горах, мы ведем слишком замкнутый образ жизни, чтобы получить новую информацию, и мы понятия не имеем, какие меры приняли родители принцессы, чтобы разыскать ее. Нет, вероятнее всего, Маленькой Розе придется покинуть горы и бороться с проклятием вдали от этого убежища. Служить ей будет не так просто.

Нам нужна была дистанция – та дистанция, которая была между нами до того, как мы встретились той ночью в башне, когда я был для нее лишь смутным воспоминанием, а она – принцессой, чье восхождение на трон мне не суждено увидеть. Поэтому, когда в тот вечер она отправилась спать, я забрался на наблюдательный пункт, который соорудили мы с Тариком, и устроился там. Вокруг было темно и тихо. Надо мной были только звезды, ярко сиявшие на фоне черного неба.

Отец Сауда рассказывал нам, что звезды двигаются, в точности как наше солнце и что они на самом деле очень далеко от нас.

Мне тоже хотелось оказаться где-нибудь далеко-далеко – подальше от Маленькой Розы и ее проклятия. Возможно, если я отвезу туда маму, ей станет лучше.

Но я знал, что это невозможно. Я пообещал матери, что помогу оставшимся в живых пряхам Харуфа, и пообещал Маленькой Розе, что помогу ей разрушить проклятие, какой бы темной ни оказалась эта магия. Меня сдерживали оба данных мной обещания.

Я услышал внизу шум и вытащил нож. Это могло быть что угодно: животное, демон, одно из волшебных существ. Друг или враг.

Я дышал, как учил нас отец Сауда: медленно и как можно тише. И тут у меня отлегло от сердца.

На склоне показался Сауд, с огромным рюкзаком за спиной, а за ним Арва и Тарик.

При их появлении мои тревоги не исчезли, но изменились: у Тарика наверняка будут идеи, у Сауда планы, а Арва будет стремиться их воплотить.

– Йашаа? – окликнул Сауд. – Ты там?

– Да, – ответил я, спрыгивая с дерева. Я обхватил его руками за шею. Он тоже меня приобнял, но что-то в его движениях насторожило меня.

– Что такое? – спросил я. – Что случилось?

– Пойдем в пещеру, – сказал Сауд. Я обнял Арву и Тарика. – Маленькой Розе тоже нужно это услышать.