Глава шестьдесят пятая
Паулина
Он погиб в сражении, говорила мне мама, так же, как погиб Микаэль. Я никогда не знала своего отца, но всегда представляла, что он был прекрасным и добрым человеком, беззаветно любящим меня, готовым всегда прийти мне на помощь, ласково обнять и утешить в горестях. Именно так я и буду описывать своему малышу его отца. Но я отлично понимала, что не у всех отцы таковы. Отец Лии был совсем другим.
Король человек сухой и сдержанный, больше монарх, чем родитель – но и у него, конечно, сердце не из камня, а в жилах течет не ледяная кровь. Лии необходима помощь. Прошло уже больше месяца, как ее похитили, а мы ничего не знали – и от Рейфа до сих пор не было ни словечка. Хотя я и не сомневалась, что Рейфу нравится Лия, однако он и отряд его соратников не внушали мне уверенности, и с каждым прошедшим днем моя надежда на их помощь слабела. Я не могла больше ждать. Вице-регент всегда симпатизировал Лии. На него сейчас была вся надежда. Он сумеет поговорить с королем, смягчить его сердце и вымолить помощь.
Берди нипочем не соглашалась отпускать меня одну, и моей попутчицей с большим удовольствием согласилась стать Гвинет. Как Берди надеялась управиться в таверне с таким горе-помощником, как Энцо, я не знала, но мы пришли в общему соглашению, что сейчас безопасность Лии важнее всего. Она у варваров. Мне страшно было даже подумать, что они уже могли с ней сотворить.
А кроме опасений были и кошмары. Вот уже неделю изводили меня сны – в них мелькала Лия верхом на лошади. Лошадь неслась галопом, и с каждым ударом копыт Лия будто растворялась в воздухе, пока не пропадала совсем. Исчезала, как туманный фантом, оставался только ее голос – пронзительный испуганный крик, доносящийся до меня сквозь ветер.
Я понимала, что рискую своей свободой, возвращаясь назад, ведь это я помогала Лии устроить побег – но не могла не попытаться. Хоть и страшно делалось при мысли о тюрьме, еще больше меня пугало то, что придется снова пройти по улицам Сивики и увидеть места, где мы с Микаэлем бывали вместе, место, где было зачато наше дитя – дитя, которое он никогда не возьмет на руки. Его призрак незримо будет со мной на каждой улице, по которой я пройду.
Неторопливая поездка на ослах заняла намного больше времени, чем наша с Лией, когда мы прискакали в Терравин на равианских жеребцах. Но в моем положении быстрая езда все равно была невозможна.
– Уже совсем немного осталось, – сказала я Гвинет, когда мы остановились напоить ослов. – Еще дня два, не больше.
Смахнув с лица свои медно-красные волосы, Гвинет рассеянно смотрела прямо перед собой.
– Да, я знаю, – сказала она, явно думая о чем-то другом.
– Знаешь? Но откуда? Ты разве бывала в Сивике?
Она мгновенно стряхнула с себя задумчивость и дернула Дьечи за поводья.
– Просто предположила, – ответила она. – Надо бы, чтобы ты устроила мне встречу с лордом-канцлером, когда мы туда приедем. У меня найдется для него больше убедительных доводов, чем у тебя.
– Канцлер ненавидит Лию. Я бы ни за что не стала начинать с него.
Моя спутница отвернулась и пожала плечами.
– Там видно будет.
