Глава 24
– Положение хуже, чем могло быть, но лучше, чем я думал, – заявил вице-адмирал Винг, подбивая итог под докладами штабных офицеров, армейцев и своих командиров соединений. Он подошел к карте архипелага на стене и критически обозрел флажки, отмечавшие вражеские десанты и замеченные патрули бурландов.
– По-хорошему после перехода и боев нам нужна неделя на отдых и ремонт.
– Лучше две, – заметил Рохан Куттер. – Тогда мы успеем заменить выбитые орудия, перебрать машины и прочистить котлы.
– У нас сутки на отдых и неотложный ремонт. К этому еще день на погрузку угля и снарядов. Мне срочно нужна эскадра в море, а не у стенки.
– Лирото? – высказал догадку вице-адмирал Урал.
– Нет. Это слишком очевидное решение. Противник будет готов к удару на этот плацдарм. Капитан второго ранга Корг, если я не ошибаюсь, морская пехота на борту «Салана» и «Шебека»?
– Верно. Они должны разгружаться. Первыми к причалам встают войсковые транспорты. С этими лайнерами еще четыре транспорта с полковым имуществом, артиллерией, боеприпасами и прочим скарбом.
– Люди устали от моря. Им хоть день на твердой земле провести, – командир третьего морского пехотного полковник Сарг понял, куда клонит командующий.
– Им есть где жить на берегу?
– Мне обещали казармы. Если нет, можем провести две ночи в палатках. Погода теплая. После выгрузки людей комбаты доложат.
– Морпехов размещают в королевских казармах. Это на северной окраине города, у дороги к батареям мыса Хараг, – начальник штаба заморянской эскадры каперанг Ворм сверился со своей записной книжкой.
– Я надеюсь, полковник Сарг сможет через сутки загнать своих людей обратно на транспорты. Пусть злятся, так они сильнее за сушу держаться будут, – грубовато пошутил Винг. – У полка намечается морской круиз до Киклана.
– Десант? Сможем ли подготовить высадку? Удержим ли подходы? Высадка шлюпками займет целый день.
– Незачем мучиться со шлюпками. В Киклане прекрасные причалы. Высаживаться будем прямо в порт, – заметил Урин Корг. В душе он считал свою мысль слишком смелой, но другого выхода не видел. Нельзя подготовить десант за двое суток и без разведки.
– Но как?
– Это невозможно.
– Порт занят противником. Суда не пройдут под огнем.
– Безумие.
– Капитан второго ранга с лету уловил идею, – заявил Винг, резким жестом останавливая недоуменные возгласы офицеров. – Порт глубокий. Фарватер широкий, навигация простая. Лайнеры могут подойти к причалам. Если высаживаться под прикрытием корабельной артиллерии, потери будут минимальными.
Вице-адмирал Сорг Урал грустно усмехнулся, слушая героя сражения в Наветренном проливе. Он уже понял: веселая жизнь только начинается.
– Это может сработать. Один раз. Риск велик, – пробормотал он себе под нос.
Аранг Винг повернулся к карте и ткнул пальцем в порт Киклан на одноименном острове.
– Мне нужен старый крейсер. В списках эскадры я видел «Тунца». Машины исправны? Переход выдержит?
– Шестнадцать узлов выжмет. Не больше.
– Отлично! Мне этого достаточно. Полковник Сарг, выделите отдельную штурмовую роту. Пусть сразу грузятся на «Тунец». Даур Ворм, пишите – корабль дооборудовать дополнительными сходнями. Стеньги срубить. Парусное вооружение снять.
Совещание затянулось до глубокой ночи. Вечером принесли искрограмму со «Сберегающего». У Лирото обнаружена сильная эскадра противника – два броненосных и три легких крейсера. Командир «Сберегающего» не стал связываться с бурландами, обстрелял издали транспорты и дал полный ход, как только вражеские крейсера повернули в его сторону.
Все правильно сделал. Бой двоих против пяти – это изощренная форма самоубийства. Бессмысленная гибель кораблей и экипажей.
Расходились из штаба после полуночи. Винг отказался от провожатых. До дома губернатора идти шагов двести, не больше. Ворота не закрыты. В дверях вице-адмирала встретил Барко Лурк. Верный слуга дожидался своего даура в холле. Открыл дверь по первому стуку. Выглянул наружу. И только затем убрал в плечевую кобуру револьвер.
– Ты один? Прислуга разбежалась?
– Я могу разбудить дворецкого и горничную. Весьма порядочные и скромные люди, – Барко принял у вице-адмирала реглан и фуражку.
– Не нужно. Проводи меня до спальни и сам отправляйся отдыхать.
– Даур, смею предложить. В крыле для гостей великолепная ванная, а в подвале стоит газовый котел. Если даур желает…
– К демонам ванную! Барко, покажи мне спальню.
Слуга с невозмутимым видом прикрутил вентили у двух газовых рожков из трех.
– Пойдемте, командир. У вас был тяжелый день.
На втором этаже в гостевом крыле Аранг Винг нашел в себе силы заглянуть в комнаты супруги и дочери.
Иора спала, обняв переносную колыбель с мирно посапывающим Кромом. Аранг застыл на пороге, он глядел на освещенное лунным светом лицо любимой женщины. Он рвался обнять и поцеловать Иору, но боялся ее разбудить. Сердце даура разрывалось при мысли о том, что пришлось супруге и детям пережить в походе. Впрочем, будь Аранг Винг в силах все изменить и бросить кости заново, он поступил бы так же. Иного вице-адмирал помыслить не мог. Детей надо воспитывать правильно. Пусть берут пример с отца и помнят: транспорты для трусов и простолюдинов.
Аранг тихо на цыпочках зашел в комнату дочери. Девочка спала, свернувшись клубочком, поджав под себя ноги. Отец поправил одеяло, накрыв оголившиеся плечи и руки. Аура вздрогнула и, не просыпаясь, закуталась с головой. Ей снился тяжелый сон.
Затянутые сеткой лампы в подволоке корабельного лазарета. Окровавленные бинты. Небрежно брошенный в угол ворох рваной, опаленной огнем одежды. Распоротая до кости рука юного безусого мичмана. Сжатые губы, бледное лицо, горящие огнем глаза. Она опять бинтовала раны.
Кошмары лазарета не желали оставаться в прошлом. И опять тот мичман. На этот раз его принесли с развороченной осколками грудью. Черная кровь. Белеющие в ране кости. Проступающая сквозь копоть и грязь бледность лица. Мутный, тухнущий взгляд. Занесенный кинжал в руке Ауры. Короткий точный удар милосердия в сердце. И последний взгляд умирающего юноши. В этих серых широко раскрытых глазах читались боль и благодарность той, что твердой рукой прекратила его страдания.
Ничего этого Аранг Винг не знал. Чувствовал, что дочку что-то гложет и не отпускает, но ничем не мог помочь. Вице-адмирал осторожно отступил от кровати и вышел, бесшумно закрыв за собой дверь.
Ни один даур и тем более простолюдин не должны входить в спальню юной дауры. Даже отец не имеет права видеть девушку в постели. Аранга Винга извиняло, во-первых, то, что он официально родился и вырос в тихой ахеронской колонии, с детства впитал простые нравы форпостов цивилизации. Во-вторых, он вообще родился не под солнцем этого мира. А в-третьих, ему было глубоко наплевать на общество, приличия и устоявшиеся запреты, когда дело касалось его близких. Последнее самое важное.
В своей спальне Винг закрыл на задвижку дверь, положил верный «Грант» на прикроватную тумбочку и выкрутил вентиль газового рожка. Лунного света вполне хватало, чтоб раздеться и добраться до кровати.
Хозяйскому коту крайне не понравился тот факт, что его заперли в комнате. Поцарапавшись в двери и громко мявкнув, животное прислушалось. Тишина. Не дождавшись какой-либо ответной реакции, кот подошел к креслу и понюхал ворох одежды. Пахло неприятно: потом, железом, маслом, копотью и какой-то незнакомой сладковатой гадостью. Кот возмущенно фыркнул, стянул на пол форменные брюки, отскочил в сторону. Немного успокоившись, он запрыгнул на кровать и свернулся в ногах бесцеремонно вторгшегося в его владения человека.
С мостика «Тунца» хорошо просматривается обрывистый берег с характерными домиками на горе и башней старого маяка. Утренний туман стелется над водой. Прямо по курсу над белесой дымкой выступают мачты и трубы кораблей. По левому борту – там туман уже истончился и таял – отчетливо выделялась длинная песчаная коса с редкими пальмами.
Капитан третьего ранга Дарг опустил бинокль и протер стекла платком. Потеют немного. Ничего, скоро туман растает, и тогда… А вот к тому времени может стать жарко. Корабль как на ладони, в прямой видимости с береговых батарей. И туман не поможет. Он над водой стелется. Мачты и трубы прекрасно видны в прицелы.
Штурман молодец – точно вывел эскадру, хоть и шел по счислению. Вон, «Великий Кри» топает прямо по фарватеру. Даже обидно немного, колонну боевых кораблей возглавляет не крейсер и даже не авизо, а старый латаный-перелатанный купец.
Еще одно новшество Буйного – так моряки эскадры прозвали вице-адмирала Винга – пустить вперед не тральщики, а каботажник с набитыми бочками трюмами. Дескать, одной миной его не утопить, протралит своей тушей проход, а там пусть тонет, не жалко. Идея хорошая, но не сработала. Противник явно не успел прикрыть минами подходы к Киклану. До сих пор ни одного взрыва. Что ж, тем хуже для противника.
– Пожалуй, фермеры проспали наш утренний визит, – Герт Дарг повернулся к старшему офицеру. Юношеское лицо командира светилось чистой искренней радостью, на губах играла торжествующая улыбка.
– Скоро проснутся, – лейтенант Гриф не разделял оптимизм Дарга. Старший офицер глядел на корабли на рейде, и это зрелище ему нравилось все меньше и меньше. Определенно на бочке у мола стоял крейсер типа «Цука». Современный, вооруженный новыми скорострельными шестидюймовками на центральном штыре корабль.
Обладавший живым воображением офицер прекрасно представлял, во что эти пушки превратят старый «Тунец» на пистолетной дистанции. А для своих орудий будет слишком много целей на берегу и без этого бурландского крейсера. Оставалось только молиться, чтоб на следующем в семи кабельтовых за кормой «Аквамарине» успели вовремя оценить угрозу и обратить на «Цуку» благосклонное внимание своего калибра.
Кроме крейсера, на рейде можно было опознать две канонерки. Эти не так страшны, но тоже могут доставить неприятностей, если успеют открыть огонь. И еще что-то там темнело у причалов. Туман мешал опознать силуэты. Оставалось надеяться, что это транспорты.
– Начало неплохое. Вышли в точку без приключений. Что там у нас дальше по расписанию? – вопрос не требовал ответа. Стоявшие на мостиках кораблей офицеры назубок помнили, что от кого требовалось. Контр-адмирал Куттер умел доводить приказы до подчиненных. Перед выходом в море он заставил каждого показать на карте и рассказать свою роль в операции.
– Машинное, поднять пары! – прокричал Дарг в переговорную трубу.
– На плутонгах, не спать!
А вот бурланды определенно проспали нежданных гостей. Не ждали. Между тем к ним ломилась большая и шумная компания. Вслед за старым, отчаянно дымящим купцом к порту приближались два крейсера. Две канонерские лодки полным ходом огибали косу мористее, стремясь принять удобный курс для обстрела порта и берега. Еще одна канонерка «Лейтенант Сиг» шла вдоль берега справа от крейсеров.
Дальше, над туманом плыли высокие трубы и надстройки двух лайнеров. Величественные корабли исполняли роль войсковых транспортов. И пусть их пассажиры совсем не походили на публику с трансокеанских линий, но зато отчаянно стремились на берег и готовы были рвать в клочья любого, кто попытается задержать высадку.
Еще мористее шла эскадра из четырех броненосных и семи бронепалубных крейсеров. Это не считая дозорной четверки авизо. Силы достаточные для прикрытия зоны высадки. При необходимости они могли расправиться даже с одиноким броненосцем. Орудий на крейсерской эскадре хватало.
На обрыве замигал прожектор, видимо, требовали назвать себя. Кап-три Дарг выругался в полголоса. Такое хорошее тихое утро, такая погода стоит великолепная, а эти свинорылые на береговом посту смеют что-то там сигналить.
– Лейтенант Араг, предупреди своих людей. Пусть готовятся, но на палубу их не выпускать.
– С вашего позволения, я останусь на мостике, – командир штурмовой роты бросил красноречивый взгляд на моряка. Пить вдвоем ром в командирской каюте – это еще не повод переходить на «ты». Дарг даже не заметил возмущения морпеха. Его внимание занято совсем другими вещами.
– На дальномере! Дистанция до крейсера! Почему я должен спрашивать?!
– Тридцать два кабельтовых, даур капитан третьего ранга!
– Полный вперед! Поднять флаги!
– Плутонги! Без команды не стрелять! Кто не сдержится, получит лично от меня, – в подкрепление своих слов Дарг погрозил кулаком. Рукоприкладством он не увлекался, но при необходимости вполне мог зарядить в хавло оплошавшему нижнему чину.
Люди давно на боевых постах. Орудия расчехлены и заряжены. Первые выстрелы поданы на площадки. У элеваторов переминаются подающие. Наводчики прильнули к прицелам. У абордажных скорострелок открыты патронные ящики. Люки в переборках и палубах задраены. В машинном и котельном отделениях полуторные наряды. Гальванеры – на дальномерах. Сигнальщики – на мостиках и площадках. Всем свободным от вахты нижним чинам выданы карабины.
Крейсер медленно набирал скорость. Из трубы валил густой дым. Кочегары плеснули в топки нафту. Старые изношенные машины грохотали поршнями. Винты мололи воду. Корабль дрожал от напряжения, разгоняясь. Из-под острого чуть скошенного форштевня разбегались волны.
Герт Дарг украдкой вытащил из кармана фотопортрет и прикоснулся к нему губами. Подарок Эрии, прелестной, ярко-рыжей, милой и непосредственной, обольстительной, какой только может быть девушка в шестнадцать лет, дочери мастера Вирата. Герт обещал себе, что как только вернется в Порт-Маурт после боя, первым делом пойдет свататься.
Эта мысль будоражила душу и воображение. Мастер Вират славился человеком жестким, он сам вел свои дела, знал все, что творится на его обширных плантациях и складах. К ухаживаниям молодого флотского офицера за Эрией он относился с изрядной долей снисходительности, от дома не отлучал, но неоднократно как бы невзначай проговаривался, что никогда не отдаст свою дочь за голодранца с титулом и пустыми карманами.
Никогда не боявшийся ни демонов, ни богов, ни врагов, ни начальства квайр Дарг побаивался грядущего разговора. Пожалуй, легче стоять на мостике под огнем вражеской эскадры, чем получить отказ от старика Вирата. Не переломить ведь этого прожженного плантатора.
Жест командира крейсера не укрылся от офицеров. Лейтенант Араг хотел было поинтересоваться предметом преклонения Дарга, но его вовремя дернул за руку Гриф. Не время затевать ссоры. Уж старший офицер прекрасно знал, какова будет реакция капитана третьего ранга на бесцеремонный вопрос. Тот крайне ревниво относился к предмету своего обожания и в то же время немного стеснялся своих чувств перед людьми.
Тем временем корабли приближались к молу. «Великий Кри» отвалил в сторону, пропуская крейсера. Он сделал работу. Больше нужды в прорывателе не было. По плану операции, древняя галоша должна была остаться на дне или полузатопленной приткнуться к берегу. Теперь крайне немногочисленной команде придется вести судно в Порт-Маурт.
«Аквамарин» вырвался вперед, прикрывая своим высоким бортом «Палтуса». На гафеле «Аквамарина» трепетал контр-адмиральский флаг. Рохан Куттер посчитал необходимым своими глазами увидеть высадку.
Первый залп всегда неожиданный. Рявкнуло. Над палубами флагмана поднялись белесые облачка. Первый полузалп лег с недолетом. Второй упал чуть ближе к цели. Канониры «Аквамарина» только с пятой попытки добились накрытия, видимо, по привычке брали поправку на курс и скорость цели.
– Машинное, добавить давление! – бодро скомандовал Дарг. Сам он и не думал спускаться в рубку. С мостика лучше видно.
– На лаге семнадцать!
– Выжать все!
Старый крейсер рвался вперед, напрягая свои изношенные механизмы. Больше не выжать. При всем желании.
Между тем флагман уже вел беглый огонь по бурландам. Противник начал отвечать почти сразу. Видимо, на батареях держали дежурные расчеты. На берегу замечены вспышки. Прямо по курсу поднялись высокие водяные столбы.
– Дистанция до батареи! Огонь по готовности!
Первой громыхнула баковая семидюймовка. Подносчики подхватили носилки со снарядом и побежали к орудию. Следом тащили гильзу с зарядом. Старые пушки заряжались долго. Несовершенные затворы, морские демоны их побери! Через минуту рявкнула пятидюймовка в правом носовом спонсоне. Вскоре к ней присоединились остальные орудия правого борта. Пошла потеха.
«Тунец», несмотря на свое скромное водоизмещение в четыре тысячи двести тонн, нес достаточно солидное вооружение. В оконечностях стояли два семидюймовых орудиях, а в бортовых спонсонах шесть пятидюймовок. Мелочевка на мостиках не считалась. В реальности это все старые орудия с весьма невысокими дальнобойностью и скорострельностью.
По-хорошему, артиллерию на крейсере давно надо бы менять, но Адмиралтейство и Министерство Флота считали, что не стоит тратить квадры на старые крейсера. Лучше строить новые корабли, а старые… Старые предполагалось держать на колониальной службе и в качестве стационеров, пока окончательно не развалятся.
В бою с современной бурландской «собачкой» у «Тунца» практически нет шансов. Противник закидает его снарядами из современных скорострелок с дальней дистанции. Однако при стрельбе по берегу низкие характеристики баллистики орудий старичка, при правильно выбранной дистанции боя, особой роли не играли, а вот тяжелые, почти в центнер весом, фугасы оказались кстати.
Оборона порта оживала. По крейсерам и «Великому Кри» лупили корабли с бочек. Открыли огонь береговые батареи. К счастью, бурланды не успели установить у Киклана ничего крупнее шести дюймов. И те на открытых позициях. Батареи засекались по первым выстрелам.
Первой жертвой огня оказался «Великий Кри». Отправленный на заклание старый пароход счастливо избежал подрыва на минах – таковых просто не было, – но не уберегся от снарядов. С мостика «Тунца» хорошо видно, как «Кри» тряхнуло от удара в бак. Судно накренилось на левый борт. Бак и рубку затянуло клубами густого дыма. Следом два снаряда разорвались между трубой и грот-мачтой.
Батарею быстро накрыли фугасами. Пусть канониры «Тунца» не отличались хорошей подготовкой, на учебные стрельбы старый крейсер отправляли в последнюю очередь, но по береговой неподвижной цели они попали с третьего залпа. Заряжающие работали как проклятые. На минуту они даже перекрыли штатную скорострельность старых пятидюймовок. Дорвавшись до настоящего дела, люди работали как благословленные.
Командиру пришлось орать во все горло, чтоб задробить стрельбу. Канониры, воодушевленные видом взрывов своих снарядов, не слышали команд. Дарг понимал своих людей – когда им еще выдастся пострелять по настоящей цели? Вот именно.
Флагманский «семитысячник» тем временем отвернул в сторону и подрезал корму «Тунцу». На «Аквамарине» не стремились слишком близко приближаться к берегу. При этом мощные новые длинноствольные семидюймовые орудия крейсера продолжали обрабатывать берег и горящую «собачку». Спокойно, ритмично, как на учениях, с орудийных площадок выплескивались струи огня и дыма. В сторону целей с воем уносились тяжелые фугасы и шрапнели. В принципе, одного «Аквамарина» было достаточно для полного подавления и смешивания с землей всех несчастных, осмелившихся пострелять в сторону валузских кораблей.
Моряки бурландского крейсера совершили невозможное. На корабле утром не хватало половины команды. Котлы холодные. Орудия и дальномеры зачехлены. Корабль не готов к бою. Однако побудка под грохот орудий сыграла свою роль. Немногочисленные моряки крейсера смогли расчехлить и привести в действия орудия. Элеваторы не работали, так люди живой цепочкой поднимали снаряды из погребов на палубу. Дальномеры так и не успели задействовать, но это и не важно. На дистанции до тридцати кабельтовых расстояние определили артиллерийскими микрометрами.
Крейсер открыл огонь через четверть часа после начала обстрела. К этому времени «Брэг» успел получить три фугаса с «Аквамарина». Корабль горел и медленно оседал. Через пробоины водопадами лилась вода. Откачивать ее было нечем, эжекторы не работали, а водонепроницаемые двери в переборках не задраены.
Команда крейсера дралась. Гибнущий под градом снарядов, «Брэг» сумел дотянуться до своего обидчика. Два шестидюймовых снаряда ударили в борт валуза. Вывернутая взрывом угольная яма. Разрушенный кубрик. Все равно людей там не было. Повреждения незначительные. «Аквамарин» вышел из-под обстрела, продолжая удерживать несчастный «Брэг» в железных когтях своего калибра.
Командир бурландского крейсера посчитал поворот противника своим успехом. Он и не ожидал, что несущаяся на всех парах стальная махина крейсера первого ранга отвернет после двух укусов. На палубах горящего бурланда раздались возгласы радости. Но тут из-за корпуса «семитысячника» показался второй крейсер. Этот и не думал отворачивать, пер вперед, как кабан.
На «Брэге» перенесли огонь на нового противника. Пристрелки не требовалось. Дистанция минимальная. Даже без бинокля можно было разглядеть во всех подробностях темно-серый корпус вражеского крейсера. Невысокий бак. Наклонный форштевень. Развитые, далеко выдающиеся спонсоны. Баковое орудие на самом носу. Одна труба и три мачты. Мачты явно должны были нести паруса, но перед походом их обрубили по марсы. Маленькая рубка и открытый мостик с дальномером на возвышенной площадке.
Если кто и удивился визиту этого раритета, обломка былых эпох, то только не канониры «Брэга». Им было не до того. К моменту переноса огня на «Тунец» на бурландском крейсере действовали только два орудия. Он и добились самого большого успеха в этом бою.
Брум! Снаряд снес за борт баковое орудие. Брум! Удар в основание трубы. Снаряд пробил кожух. Осколки чудом прошли мимо котлов, но проредили команду кочегаров. В лазарет понесли первых раненых.
На «Тунце» перенесли огонь на вражеский крейсер. Били в упор. Крейсера яростно шинковали друг друга снарядами. На такой дистанции сложно промахнуться.
За десять минут «Тунец» получил еще три снаряда. Над машинным отделением разгорался пожар. Через подводную пробоину поступала вода. Тяга котлов упала. Скорость потихоньку снижалась.
В свою очередь тонущий, горящий, но не признающий своей гибели «Брэг» лишился последних орудий. Совместным огнем двух крейсеров с его палубы смело все, что только возможно. Борта разорваны в клочья. Мостик сорван с опор. Корабль медленно садился носом. Вскоре бак погрузился в воду. Под кормой показалась бронза винтов.
«Тунец» проходил мол. Последние кабельтовы до причала. Капитан третьего ранга Дарг приказал отработать задним. Перед ним стояла задача – войти в порт и пришвартоваться к подходящей пристани, а не въезжать на полном ходу в берег.
На тонущем бурланде мелькнула тусклая вспышка. Шестидюймовое орудие левого борта отработало с двух кабельтовых. Снаряд ударил в борт валузского крейсера под средним спонсоном. Прекрасный выстрел. Взрывом перекосило штырь орудия. Расчет выбило осколками и взрывной волной. Наконечник снаряда пробил пустую угольную яму, перекорежил трап и заклинил элеватор левого борта.
Ответным огнем валуза, стреляли абордажные скорострелки, выкосило последних людей на палубе «Брэга». Через минуту бак непобежденного крейсера скрылся под водой. Глубина маленькая. Крейсер уткнулся носом в грунт. Корма осталась над водой.
Оборона порта прорвана. Канонерские лодки пошли на дно, успев сделать по два-три выстрела. Береговые батареи приведены к молчанию.
Однако противник не собирался капитулировать. Изредка то одно, то другое орудие на берегу открывало огонь, но на его позицию тут же обрушивался град снарядов. На наблюдательных площадках крейсеров и канонерок бдительно следили за активностью на берегу. Да и на улицах городка наблюдалось подозрительное шевеление.
– Лейтенант Гриф, если я вдруг забудусь и хоть раз назову бурландов фермерами, напомните мне о Киклане, – молвил Герт Дарг.
– Достойно дрались. Надеюсь, на берегу не найдется таких упрямых парней, – проворчал старший офицер.
– Выше голову. Мы причаливаем. И по нам уже не стреляют, – командир «Тунца» поправил фуражку и впился глазами в приближающийся причал. Он уже напрочь забыл о героях с «Брэга», сейчас все мысли кап-три Дарга заняты швартовкой.
– Малый ход. Лево руля, на два румба. Так держать.
– Кранцы готовить, – старший офицер скатился по трапу вниз. По расписанию он должен был контролировать высадку морской пехоты.
Крейсер быстро приближался к причалу. На берегу суетились бурланды. Противник понял, что сейчас в порт нагрянут гости, и в меру сил готовился к приему. По крейсеру с берега ударили пулеметы. В ответ заговорили абордажные пушки.
Перед походом на мостиках и площадках «Тунца» установили шесть полуторадюймовых патронных пушек вдобавок к четырем штатным. Сейчас эти скорострелки поливали огнем причалы и портовые склады. Бортовые орудия тоже добавляли огоньку в буквальном смысле слова. Морская пятидюймовая пушка штука серьезная. При стрельбе в упор прошибает толстенные каменные стены насквозь.
– Право руля. Самый малый.
Корабль надвигался на берег.
– Самый малый. Руль прямо. Право на румб! Так держать.
До берега остается меньше пятидесяти шагов. Стальная махина крейсера движется слишком быстро. Кажется, корабль не успеет остановиться и разобьется о каменную стенку причала. Командир корабля напряженно следит за берегом.
– Полный назад!
Под кормой вздыбились пенные буруны. Корабль гасил скорость. Противник пристрелялся. По крейсеру со всех сторон били из винторезов и пулеметов. Бурланды выкатили между складами полковую пушку. Выстрелить не успели. Перед орудием расцвел огненно-красный с черными прожилками цветок. Расчет поубивало осколками и вырванными из мостовой камнями, само орудие отбросило назад взрывной волной.
– Приготовиться! – заорал Дерг. – Швартовы! Всем держаться!
«Тунец» на скорости три узла прижался к причальной стенке. Переброшенные через борт кранцы немного смягчили удар. Но все равно, камни причала высекли из борта корабля сноп искр. От удара качнуло палубы под ногами.
Не успел крейсер остановиться, как через борт перелетели моряки со швартовыми концами в руках. Намотать швартовы на кнехты. Бегом! Не мешкать! С борта уже перебрасывают сходни. И это под огнем.
На мостике пустили пар в гудок. Под оглушающий рев корабельной сирены с крейсера скатилась серая волна морской пехоты. Солдаты одним рывком захватили причал и прилегающие склады. С борта крейсера за их спинами хлопали частые выстрелы патронных пушек. «Аквамарин» и канонерки перенесли огонь на береговые склоны и пляжи, туда, где наблюдалось какое-то шевеление. Пехоту в порту поддерживал только «Тунец». Этого достаточно. Это в морском бою артиллерия старого крейсера считалась слабой. Для работы по берегу она оказалась даже избыточной.
Штурмовая рота укрепилась на подходах к причалу и залегла. Противник не пытался контратаковать. Его хватало только на беспокоящий огонь. Но и лейтенант Араг не спешил вести своих людей к бессмертию. На берег сошли, плацдарм заняли, залегли, пулеметы и две десантные пушки подтянули – этого достаточно. Впрочем, на месте люди Арага не сидели. Штурмовики медленно короткими перебежками под прикрытием корабельных орудий продвигались вперед.
Пока противник не пришел в себя, пока сопротивление эпизодическое, рота стремилась занять наиболее удобные позиции. По странной случайности, позиции эти отодвигались от причала и моря. Можно ли винить солдат, что после того, что они натерпелись в море, их тянуло к твердой земле? – Конечно, нет. Люди не боги и не демоны, нельзя от них требовать невозможного.
Пока штурмовая рота медленно расширяла плацдарм, в порт втягивались океанские красавцы «Салан» и «Шебек». На их борту находился целый полк упрямо рвущихся на сушу и очень злых парней. Перед транспортами шли две канонерские лодки. Корабликам предстояло поддержать высадку кинжальным огнем.
К тому времени, когда лайнеры отшвартовались и с них на берег ринулись первые роты, сопротивление бурландов в порту стихло. Противник в панике откатывался в глубь острова. А там, на восточной половине Киклана, держались колониальные части и самооборона Валузии. Надо ли говорить, что бурландам не удалось закрепиться ни на подступах к порту, ни в центральной части Киклана. Свежие пехотные части клином перерезали остров пополам. Численный перевес на стороне валузов, а непосредственная огневая поддержка с моря делала этот перевес подавляющим.
