73
Зал номер пять стокгольмского суда. Тедди видел много судебных залов, но такой роскошный – впервые. Панели, темные балки на потолке – высота метров пять, не меньше. Балки образуют сеть квадратов, симметричный рисунок, как нельзя более подходящий назначению зала.
Царство четырехугольников. Из расплывчатых фактов постепенно вырисовывается геометрически идеальная квадратная истина.
Судья и члены суда, Беньямин и Эмили, обвинитель – далеко впереди, настолько велик зал. Если бы не микрофоны и не громкоговорители, никто из зрителей ничего бы и не услышал.
Через пять мест от него сидит Магнус Хассел. Тедди попытался сообразить, хорошо или плохо присутствие Магнуса для Эмили, – и не сообразил. Может быть, она рассказала ему про свои левые обязательства, и он решил ее поддержать.
Секретарь встала, потянула за шнурок, потом за другой – коротко прошуршав, развернулись два экрана. Один справа, другой слева.
Обвинитель начала представлять доказательства и улики. Время от времени на экране возникали фотографии и сделанные в «Пауэрпойнте» схемы и диаграммы.
Двор дома в Вермдё. Вырезанное стекло. Грязь на полу. Тело убитого. Лицо размозжено до неузнаваемости, сплошная кровавая маска. Ничего нового. Описание преступления – проще простого, но презентация доказательств – дело долгое. Дело, по словам обвинителя, выглядело так: Беньямин приехал на машине, вырезал стекло с помощью присоски и разрывной пулей в затылок убил владельца дома. Следы пороха на руках, кровь жертвы на одежде, которую он снял и выбросил в лесу. То, что это его одежда, – очевидно: обнаруженная ДНК пота совпадает с ДНК Беньямина.
Вывод Анники Рёлен: никаких сомнений, что преступление совершил Беньямин Эмануэльссон, не возникает.
Данные лабораторных анализов из ЦКЛ, Центральной криминологической лаборатории в Линчёпинге. Исходящий номер, дата, контрольные проверки, оценки экспертов. Пустая гильза на месте преступления. Целый ряд анализов ДНК и отпечатков пальцев. Следы протекторов автомобиля Беньямина – от дома, где совершено преступление, к лесу. Опять окровавленная футболка.
Улики: чем дальше, тем оглушительнее.
– Мы нашли в доме и другие отпечатки пальцев, не только Беньямина и убитого, – сказала Анника. – Но, возможно, в доме жили совсем другие люди, идентифицировать которых пока не удалось.
Настроение во время ланча: хуже невозможно вообразить. Беньямина увели по так называемому Коридору вздохов в камеру – его накормят там. В одиночестве.
Эмили в обществе Тедди, Сесилии и Лиллан пошла в ресторан напротив. Заказала антрекот с помм фри, но аппетит так и не появился. Остальные тоже не прикасались к еде.
Она вздохнула.
– Как есть, так есть. Попробую сделать все, что могу. Но вы и сами поняли: ситуация довольно мрачная.
Тедди хотел с ней о чем-то поговорить, но она помахала рукой: сейчас не успею. Слишком много всего.
Эмили вышла из ресторана.
Он проводил ее взглядом: подошла к углу ратуши, остановилась и закурила.
В полном одиночестве.
Тедди, как всегда, заправил под верхнюю губу мешочек снюса и сунул в рот жвачку.
Его в эти дни тоже допрашивали. Несколько раз. Хотели узнать, по какой причине его и женщин держали в заброшенной тюрьме. Тедди рассказал все, что мог, старательно избегая ниточек, которые вели бы к Матсу Эмануэльссону и смертельно опасному винчестеру.
Сам думал только об одном: кто этот полицейский со шрамом? Полицейский, которого неизвестный спаситель застрелил на глазах у Эмили…
Настало время допроса обвиняемого. Беньямина.
Начали как обычно: судья попросил его рассказать все своими словами.
– И если вам нужна пауза, не стесняйтесь. Мы знаем, что у вас проблемы со здоровьем.
Беньямин спрятал руки под столом, между колен. Не надо быть психологом, чтобы видеть, в каком он напряжении, как фиксирован его взгляд на какой-то точке за спиной судьи. Эмили сказали, что он принимает сильные транквилизаторы.
Может, так и лучше.
– Значит… да… значит, вот что… – начал Беньямин. Тедди испугался: выдержит ли парень такую нагрузку. – Я не особо помню… не помню, в общем, что было перед аварией.
– Ретроградная амнезия, – кивнул судья и пояснил: – При травмах головы пострадавший часто не помнит предыдущие события. Рассказывайте, что помните.
– Я приехал туда, чтобы встретиться… повидаться с одним знакомым. Имени назвать не могу. И там был еще один знакомый. Себастьян, по прозвищу Себбе. Потом что-то случилось… мне очень жаль, я не могу вспомнить, как ни пытался. Только… две картинки помню. Смутно. Одна: на полу лежит человек, лицо в крови. Другая: машину заносит на повороте… и удар. Изо всех сил пытался вспомнить… и понять, почему отшибло память. Врачи говорят, после сотрясения мозга… да вы уже объяснили. Единственное, что знаю твердо: я никого не убивал. Больше мне нечего сказать.
У Тедди отвалилась челюсть. По рассказам Эмили, Беньямин ни разу за все время не говорил так много и так связно. Значит, если не Матс, все-таки Себбе… темные круги под глазами у Микаэлы наверняка станут еще темнее. Даже Кум – и тот наверняка огорчится.
Тедди прекрасно понимал, почему Беньямин скрывает, что он был в доме на Вермдё с Матсом. Боится раскрыть тайну ложного самоубийства отца.
– Спасибо, – сказал судья. – Обвинитель может задавать вопросы.
Началось.
Прокурор Анника Рёлен расправила несколько бумажек на своем столе.
– С кем вы были в доме в Вермдё?
У Беньямина такой вид, будто он сейчас расплачется.
– С Себбе и еще с одним человеком… но имени его я не могу назвать.
– Почему вы не можете назвать его имя?
– Потому что… просто не могу – и все.
Анника кивнула – как показалось Эмили, довольно. Ответ ей понравился.
– Как вы попали в дом?
– Когда вы попали в дом?
– Есть ли в доме принадлежащее вам имущество?
На большинство вопросов у Беньямина ответов не было. Он не помнил. Несколько раз опять подчеркнул: на этот вопрос я не буду отвечать.
Шло время. Обвинитель начала уточнять детали его лаконичного рассказа.
– В чем вы были одеты?
– Что вы сделали с одеждой перед тем, как сесть в машину?
– Кто такой Себбе?
Беньямин бормотал одно из двух: либо «я не помню» либо «не могу ответить».
Обвинитель продолжала подкидывать дрова в и без того ярко горящую печь.
– Вы спали в этом доме?
– Что вы делали накануне?
– Почему ДНК убитого найдено на выкинутой вами одежде, которую нашли в лесу?
Беньямин только качал головой.
Минуты становились часами. Председатель предложил сделать перерыв.
Вышли на улицу. Эмили перешла улицу, встала на том же, что и в тот раз, углу и закурила.
Интересно, о чем она думает?
После паузы Анника Рёлен продолжила в том же духе:
– Почему вы сменили одежду?
Беньямин вздохнул:
– Не помню, чтобы я менял одежду.
– Наводящий вопрос, – реплика Эмили адресована судье.
Анника сделал вид, что не слышала ни ее возражения, ни ответа Беньямина.
– Насколько близки вы были к этому убитому вами Себбе?
– Наводящий вопрос, – резко и с нажимом повторила Эмили.
Анника Рёлен усмехнулась, но настаивать на ответе не стала. Начала спрашивать про дом. Знает ли подсудимый, кому этот дом принадлежит.
И под самый конец вернулась к убийственному вопросу – почему Беньямин не хочет рассказать, с кем он был в доме в Вермдё в день убийства.
– Не «не хочу», а не могу. Не могу, – с отчаянием в голосе повторил он.
– Вас обвиняют в убийстве.
– Я знаю.
– Я так поняла, что есть человек, который мог бы свидетельствовать в вашу пользу. Так?
– Можно и так сказать.
– И вы, несмотря на это, отказываетесь назвать его имя? На мой взгляд, это очень и очень странно. Более чем странно.
Беньямин глубоко вздохнул. Тедди заметил: он покосился на Лиллан.
– Мне очень жаль. Но я не могу. Не могу назвать его имя.
Обвинитель повернулась к судье.
– У меня больше нет вопросов.
Внезапно наступила мертвая тишина.
Тедди вглядывался в лица членов суда. На их лицах приговор читался еще более ясно, чем на профессионально бесстрастном лице обвинителя: виновен в убийстве.
Судья сделал какую-то пометку.
Время заканчивать работу. На сегодня.
Скрип двери в притихшем зале показался оглушительным. В дверь для публики вошел человек. Лысеющий, в круглых очках. Бородка. Брюки «чинос», белая сорочка. Он, не останавливаясь, направился к креслу для свидетелей.
Все обернулись.
Судья поднял глаза.
– Я заявляю себя как свидетеля.
Анника Рёлен чуть не подпрыгнула на стуле.
– Кто вы такой? У вас нет никакого права…
– Обвинитель прав, – сказал судья, внимательно глядя на вновь прибывшего. – Но, как бы то ни было, вы можете располагать важной информацией. Кто вы?
И опять: настроение в зале. Атмосфера сгустилась окончательно. Воздух, казалось, можно резать ножом.
Все уставились на новоявленного свидетеля в ожидании ответа. Зрители, члены суда, даже секретарша. Тедди показалось, что он где-то видел этого человека.
– Меня зовут Матс Эмануэльссон. Я отец обвиняемого. В доме в Вермдё вместе с Беньямином был я.
Только сейчас Тедди понял, почему он не узнал Матса сразу. За эти годы Матс немало поработал, чтобы изменить свою внешность.
