41
Процедура прохождения многочисленных кордонов заняла не менее получаса. «Удостоверение личности, пожалуйста… Спасибо»… «Разрешение прокурора, пожалуйста… Спасибо».
То же шестое отделение. Та же Жанетт Никореску. Так же приветливо поздоровалась.
– У нас недавно прошло обсуждение меры пресечения, но я так и не знаю – как он себя чувствует?
– Более или менее. Получше. Даже поздоровался со мной только что.
Беньямин сидит в кровати. Глаза открыты, но, похоже, ее не заметил. Слабые звуки из коридора: кто-то прошел мимо, звякнуло стекло.
– Привет, Беньямин.
Прошептал что-то неразборчиво.
– Как ты?
Ответа не последовало.
– Ничего удивительного, что тебе продлили срок.
Он опять что-то прошептал, но на этот раз она уловила два слова: «…я знаю…»
– Послушай, Беньямин… мы, то есть я и Тедди, не думаем, что твой отец покончил жизнь самоубийством, когда прыгнул с парома. Мы считаем, он инсценировал самоубийство. Тебе что-то про это известно?
Она взяла его за руку. Прохладная, нежная, почти детская кожа.
Он слегка двинул большим пальцем.
– Что это значит? Да? Или нет?
– Да… – прошептал он.
– Твой отец жив?
Невнятное бормотание. И опять Эмили удалось различить отдельные слова: «… я не знаю… в доме…»
– Что ты имеешь в виду? Отец был с тобой в том доме?
Пожатие большого пальца. Да. Был.
– А ты знаешь, кто убитый?
Беньямин покачал головой. И вдруг тихо, но совершенно отчетливо прошептал:
– Может быть, папа.
– Матс? Убитый – это Матс?
– Не знаю.
– А что ты делал в доме?
Рука напряглась. Видно было, как он старается найти – или вспомнить – нужные слова. Он опять начал бормотать.
– …встреча…
Эмили поняла: надо ставить простые вопросы, на которые можно ответить «да» или «нет».
– Ты кого-то встретил там?
Пожатие пальца. Да.
– Ты встретил Матса?
Снова движение пальца. Да, встретил.
– А Сесилия знает, что вы там встретились?
Ответ последовал не сразу. Он еле заметно покачал головой.
– А она знает, что Матс не покончил с собой?
– Нет.
– А кто знает?
Молчание. На лбу вздулись жилы. Видно, как Беньямин старается собраться.
– Ли… – дальше этого дело не пошло.
– Лиллан?
Он закрыл глаза.
– Беньямин, милый! Лиллан знает?
Молчание. Паренек бессильно откинулся на подушку.
– Что он сказал? – спросил Тедди, дожидавшийся ее у подъезда.
– Я, собственно, не имею никакого желания с тобой говорить.
– О’кей, можешь не говорить. Но хоть что-то удалось узнать?
– Да… кое-что. Во всяком случае, он коммуникабелен. Относительно. Он знает, что Матс не покончил с собой. Но считает, что убитый в Вермдё – его отец. То есть точно не знает, но не исключает.
– О, дьявол… Он что, убил собственного отца?
Эмили даже не подумала о такой возможности.
– Мог бы быть поразговорчивее, – проворчал Тедди.
– Ему лучше с каждым днем. И мне надо бежать. У меня сегодня еще одно судебное заседание.
– А это еще что?
– Тоже о продлении ареста.
Тедди поднял бровь.
– Понимаю… Линда рассказывала. Могу я пойти с тобой?
Эмили покачала головой.
– На сегодня тебя достаточно.