Среда, 28 мая

Ей было неприятно слышать, как двое девочек-подростков нагло пытаются убедить Анетту, что им больше восемнадцати, чтобы купить сигареты.

Анетту, похоже, забавляла эта ситуация, и она тянула время, продолжая с ними препираться.

– Простите, вы всё? – Эллен была вынуждена вмешаться. Она терпеть не могла унижений, насквозь промокла и хотела только одного – вернуться к своей пробежке. К тому же она была с похмелья. И зачем она вчера выпила целую бутылку?

– Вот что, девочки, здесь вам ничего не светит. – Анетта отодвинула их руками. Возможно, она беспокоилась, что Эллен уйдет, не расплатившись.

– Как мерзко. Проклятая баба. – Девочки протиснулись мимо Эллен.

– Возвращайтесь через несколько лет! – крикнула им вслед Анетта. – С ума сойти, сколько молодежь теперь курит. Что случилось? Курение явно снова стало популярным. Во всяком случае, среди молодежи. Знаешь, кого в этом обвиняют?

Эллен покачала головой.

– Телевидение. – Анетта произнесла это так многозначительно, словно нашла лекарство от рака или что-то в этом роде, одновременно упрекнув Эллен в том, чем она занимается.

– В телесериалах довольно много курят, – продолжала она. – По мне, пусть курят, я бы продавала сигареты всем желающим, но власти так придираются. Ты куришь?

Эллен пожала плечами.

– Ну ладно. Что возьмешь? – Анетта, казалось, поняла намек. – Ты сегодня рано. И в тренировочном костюме. В такую погоду?

– Маленький кофе без молока. – Эллен попыталась прекратить пустую болтовню.

– Что-нибудь еще? – спросила Анетта, одновременно повернувшись и вставив чашку в автомат.

– Нет, спасибо.

Эллен оглядела киоск. Пробежалась глазами по газетным заголовкам.

Взяла одну газету и пролистала до раздела «Убийства». Похоже, информацией о причине смерти они не располагали.

– Какой ужас. – Анетта поставила кофе на разделяющий их прилавок.

Эллен проигнорировала комментарий и протянула деньги.

– Ой, какой красивый браслет. – Анетта взяла Эллен за руку.

– Спасибо, – ответила Эллен, пытаясь вырвать руку.

Но Анетта не отпускала ее, поднеся браслет к глазам.

– Сколько стоит? – спросила она.

– Не знаю, это подарок, – ответила Эллен и отняла руку.

Эллен в несколько глотков прикончила кофе и, как всегда, обожгла язык. Выругалась и выкинула чашку в урну рядом с киоском.

Она посмотрела на часы. Скоро они встретятся с Андреасом в здании полиции, чтобы взять интервью у полицейских, причастных к расследованию, если выражаться красиво.

Она надела наушники, включила музыку на максимальную громкость и побежала по улице Свеавеген в сторону площади Сергельс торг. Дождь бил в лицо; в голове она прокручивала вчерашний день. Пыталась отсортировать информацию. Вспомнила статью о трехлетней девочке. Любовь и вина.

Когда добежала до Королевского сада, запищал телефон. Эллен остановилась, слегка запыхавшись.

Электронное письмо от Уве. «Быстро», – подумала она. Каждый раз он посылал письма с разных адресов, чтобы никто не смог отследить его сообщения. В строке «тема» он всегда указывал какое-нибудь блюдо, чтобы она знала, что это от него. Сегодня адрес был [email protected]. Наверняка ничего вкусного.

Эллен стояла в Королевском саду под цветущими вишнями. Несмотря на облачность и сырость, в саду было до того красиво, что глаз не оторвать. Повсюду розовые цветы. Наверное, именно так выглядят небеса, куда попадают после смерти.

Она старалась не думать о том, как проходило вскрытие. Как снимали кожу с маленького тела Люкке, чтобы проверить, нет ли там покраснений, которые не видны на поверхности. Вынимали органы и взвешивали их, словно развесной товар. Отправляли их на анализ. Разбирали на куски ее маленькое тело.

Уве обобщил ту информацию, которую счел интересной:

Вот и все.

Значит, Люкке не подверглась ни насилию, ни сексуальному домогательству. Ей дали снотворное. Вероятно, чтобы ее было легче задушить. По крайней мере, Эллен так истолковала эту информацию. Но с Уве никогда не угадаешь. Он мог многое скрыть. Врать он не может, поскольку знает, что тогда их сотрудничеству придет конец. Но он мог представить информацию в выгодном для полиции и следствии свете.

Но во всяком случае, было от чего отталкиваться.