ПЕРВЫЕ ШАГИ К МОРЯМ

опытаемся, читатель, представить себе русский народ времен становления России в образе одного человека. Каким он был? Что делал? О чем думал?

Мне он рисуется каменщиком — в длинной холщовой рубахе, волосы, чтобы не мешали работать, охвачены ремешком. Руками, державшими совсем недавно копье, он кладет прочные красные кирпичи в стену Московского кремля. Теперь в сражениях гремит артиллерия, прежние белые стены не были рассчитаны на удары осадных орудий, и московская крепость строится заново. Хорошо на душе у каменщика — кончилось чужеземное иго. Но ни тени беспечности нет у русского человека. Впереди множество дел. Самое большое, самое нужное — возвращение к морям, к морю Черному, к морю Балтийскому.

Без общения с другими странами, без торговли с ними ни одно государство жить полноценной жизнью не может. Лучшее средство общения и торговли — корабли. Издревле служат людям дороги морские. Служили они и русским, да перестали. Русское государство отрезано от них. Монголо-татарское иго кончилось, но не кончились его тяжелейшие последствия.

Черное море целиком во власти турок. Балтийское — во власти шведов.

Турки, одно из кочевых племен огузов, живших в Средней Азии, сдвинулись с насиженного места под давлением монголов. Уходя от монгольских завоевателей на запад, они сами превратились в беспощадных завоевателей. Придя в Малую Азию, истребили там арабское, греческое, армянское население и основали таким способом свое государство. Византия не последняя жертва турецких султанов. Последовал захват Сербии, Болгарии, Македонии, Греции, Албании. Это — в западной от турок стороне. На востоке и юге они подчинили Кавказ, Сирию, Палестину, Ирак, Египет, Алжир, Ливию, Тунис. В Средиземном море захвачены острова Крит и Кипр. Две трети побережья Средиземного моря под властью султана! Турция — сильнейшая военная империя мира. С многочисленной конницей, с большим военным флотом, с пешим войском янычар — храбрых, фанатичных головорезов.

Янычары по национальности не турки. В завоеванных странах султан берет себе каждого десятого мальчика. Детей воспитывают в преданности исламу, их учат владеть ятаганом, стрелять из мушкета и пистолета. Янычар не имеет права жениться. Зато он может делать все, что запрещено обычным людям. Ему прощаются преступления. Он осыпан житейскими удовольствиями. Плата за это — беспощадность на войне к врагу. Да и к самому себе тоже…

Естественно, если султаны подчинили даже страны Африки, лежащие за Средиземным морем, они не оставляли своим вниманием страны, лежащие к северу от Турции, за Черным морем. Украина и Польша постоянно подвергались их нападениям. А некоторые из ханств, на которые распалась Золотая Орда, — Крымское, Казанское, Астраханское, — у султанов в зависимости, они союзники Турции. Особые отношения связывают султанов с крымскими ханами. Крым служит туркам плацдармом для нападения на украинские, польские и русские земли. Конница крымских татар — десятки тысяч всадников совершает стремительные, опустошительные набеги не только на южные города Русского государства, но доходит и до самой Москвы…

Еще в то время, когда турки захватили Константинополь и переименовали его в Стамбул, они закрыли для европейских купцов старинный торговый путь, связывавший Европу с Ираном, Индией и Китаем. Средиземноморский путь в эти страны тоже закрыт. И какой же русский купец рискнет спуститься по Дону или Днепру в Черное море? Там гибель его добру и ему самому. А иноземцы разве рискнут на встречное плавание?

Киевская Русь в немалой мере была обязана процветанием и силой Новгороду, его торговле со странами Западной Европы. Теперь же русским закрыто и Балтийское море. Пока Русь боролась один на один с монголо-татарами, ее соседи прибрали к рукам русские владения у Финского залива. Польша, Литва, Ливония, Швеция, Дания, соперничая между собой, едины в стремлении не пускать Русское государство к морю, к просторной дороге, которая каждому, кто пользуется ею, дает силу.

По-доброму, миром не получить Русскому государству выхода к морям. Неизбежны новые войны.

Борьбу за право пользоваться Черным и Балтийским морями по длительности и тяжести можно поставить вслед за борьбой против монголо-татарского ига.

Весь XVI век станет для русского народа веком огромного напряжения. За сто с небольшим лет, с 1492 по 1595 год, у Русского государства будут три войны со Швецией, семь войн с Литвой, Польшей и Ливонией. В среднем в течение века каждый второй год будет военным.

Берега какого моря отвоевывать первыми? Черного или Балтийского?

Южная граница Русского государства удалена от Черного моря на добрые полтысячи километров. Земли в этой полосе в руках Крымского ханства и Великого княжества Литовского, захватившего почти всю Украину. Но если даже оттеснить грозных противников и выйти на черноморский берег, толку будет мало: турки распоряжаются Босфорским проливом, они не выпустят русские корабли из Черного моря. Воевать же с могущественной Турцией у русских нет сил.

Значит, на первой очереди Балтийское море. Оно удобно для общения с датчанами, немцами, голландцами, англичанами. Псков и Новгород надежные опорные пункты для русского войска. А то, что придется там встретиться с пятью противниками — Швецией, Ливонией. Литвой, Польшей и Данией, — в этом есть и выгода. Противники Русского государства не ладят между собой, у них постоянные стычки. Кто-то из пяти может стать и союзником русских.

Свой шаг к закреплению балтийского берега сделал великий князь Иван III. Он предпринял поход против Ливонии.

Точнее, против Ливонского ордена. Ливонией назывались земли, населенные латышами и эстонцами. А Ливонский орден — это государство немецких рыцарей, захвативших Ливонию.

Граница Русского государства и Ливонского ордена проходила по реке Нарве, что вытекает из Чудского озера и впадает в Финский залив. На левом берегу реки, недалеко от ее устья, где удобная, глубокая гавань, у ливонцев стояла крепость Нарва. Иван III на правом берегу прямо против вражеской крепости велел построить свою. Псковские мастера в 1492 году возвели мощные каменные стены с десятью башнями в срок удивительно краткий — за три месяца. Новая крепость, названная Иван-городом, стала передовым постом русских у Финского залива.

Опираясь на нее, русское войско разбило ливонцев, напомнив им времена Ледового побоища. Орден обещал впредь не посягать на русские владения у моря и обязался не задерживать выплату денег Москве за пользование городом Дерптом.

Однако ливонцы довольно скоро оправились от потрясения. Надеясь на помощь из Германии и на помощь шведов, они по-прежнему противодействовали Русскому государству — не пропускали даже в Москву приглашенных туда из Западной Европы художников и мастеров.

Царем в то время был Иван IV Грозный. Он решился на новую войну с Ливонским орденом. Иван Грозный намеревался навсегда вернуть Русскому государству его исконные земли у Балтийского моря. Но прежде чем идти на северо-запад, был необходим удачный поход на восток.

В 1552 году из Москвы вышло войско во главе с самим Грозным. Подобного войска Москва никогда еще не собирала — 150 тысяч пехоты и конницы при 150 орудиях! Стрельцы, вооруженные пищалями, ополченцы с копьями, наряд — полевая и осадная артиллерия, розмыслы — специалисты минно-подрывного дела, не говоря уже о конниках, шли очень быстро, в среднем за сутки проходили 30 километров. Войско шло к Казани, к столице Казанского ханства.

Еще только замышляя этот поход, Иван Грозный отправил в Углич городельца, говоря современным языком — военного инженера, Ивана Григорьевича Выродкова. Под начало Выродкову были даны тысячи крестьян — лесорубов и плотников. Их можно назвать саперами, так как исполняли они военное дело: валили в угличских лесах сосны и ели, тесали их, возводили на волжском берегу семибашенную крепость. Бревна башен, стен, ворот переметили, спустили на воду, связали в плоты и погнали вниз по Волге. Зная, как Ивану III послужил его Иван-город на Нарве, Грозный решил построить подобный на Волге, против Казани. Крепость Грозного поначалу тоже называлась Иван-городом, потом уж ее переименовали в Свияжск.

Кажется, такое долгое, кропотливое дело! Нельзя ли было обойтись без плотов? Нет. Иван-город нарвский строился на русской земле, а этот надо было возводить во владениях хана. Противник не дал бы ни часу спокойного времени строителям, масса народу погибла бы на работах. А так, тронувшись в путь весной 1551 года, летом крепость доплыла до места, до впадения в Волгу реки Свияги, и меньше чем за месяц встала на господствующей над местностью горе. Крепость постоянно расширяли, добавляли к ней новые сооружения, она надежно служила своему гарнизону. И не только гарнизону. Свияжск стал центром, куда стекались люди, недовольные и казанским ханом, и его турецкими властителями. С постройкой Свияжска все нерусское население правого берега Волги перешло в подданство московскому царю.

Русское войско, опираясь на крепость-городок Свияжск, осадило Казань. Взрывами сильных пороховых зарядов разрушили важную для обороны башню противника, а затем, когда город отказался сдаться, разрушили таким же взрывом часть стены. После трудного штурма Казань сдалась.

Казанское, вскоре и Астраханское ханства были присоединены к Русскому государству.

Лишь после этого Грозный повел войско в Ливонию.

Почему, считая главным делом выход к Балтийскому морю, Иван Грозный прежде предпринял военные действия в противоположном краю? В Казани и Астрахани были мурзы, которые хотели сближения со своим русским соседом. Но как только ханом становился сторонник дружбы с Русским государством, по приказу из Турции его смещали, заменяли каким-либо крымским ханом. И тогда возобновлялись набеги на русские земли с разорением деревень и городов, с угоном людей в полон. Несомненно, пойди русские войска на северо-запад, Москва подверглась бы опасному нападению с востока. Готовясь к трудной войне за выход к Балтийскому морю, Иван Грозный обезопасил тыл Русского государства. Это было и завершением давней борьбы с двумя из многочисленных преемников Золотой Орды — с Казанским и Астраханским ханствами.

Войско Ивана Грозного вошло в земли Ливонского ордена.

Существует в военном деле закономерность: успех той стороны, которая применяет на войне или новое оружие, или новые приемы боя, тогда как противник продолжает уповать на старое, привычное. Германские дворяне, поселившиеся среди враждебных им латышей и эстонцев, построили города-крепости и замки, стены которых были неприступны для восстававших крестьян. Да и для воинов, вооруженных копьем и луком, они были тоже почти неприступны. Высокомерные и надменные рыцари не захотели учесть того, что огнестрельное оружие совершенствуется, что пушечные ядра уже способны разворотить крепостную стену, а выстрелом из пистолета можно пробить латы. Имея хорошую осадную артиллерию, русские брали ливонские крепости одну за другой. Пала после бомбардировки и штурма Нарва. За ней последовал Дерпт, затем Мариенбург, пала самая важная крепость рыцарей Феллин. У города Эрмес в полевом сражении войско ордена потерпело сокрушительное поражение. Латыши и эстонцы, коренное население тех мест, встречали русских как освободителей. Ливонцы же были охвачены страхом и растерянностью. Многие замки и города сдавались без боя.

В Ливонии жил священник Балтазар Руссов. Почитаем строки из его хроники, из его записей о том времени. Они помогут яснее представить, что и как происходило. Нарисуют они для нас и портрет немецкого дворянина: «Московит начал эту войну не с намерением покорить города, крепости или земли ливонцев, он хотел только доказать им, что он не шутит, и хотел заставить их сдержать обещание (не посягать на русские земли и уплатить денежный долг за 50 лет).

…Русский подошел к Нарве с войском и сильными военными снарядами. Так как ливонская Нарва лежала очень близко к русской земле и только речка разделяла их, то русский с той стороны речки из собственной земли обстреливал Нарву, бросал бомбы и ядра. Тогда начался большой пожар в доме одного цирюльника, этот пожар сжег весь городок Нарву. При этом же пожаре московит взял приступом Нарву. А граждане, видя, что все потеряно, отступили со своими женами и детьми в замок и вели оттуда переговоры с русскими о позволении уйти со всем, что у них еще было. Русские обещали им свободный пропуск и исполнили свое обещание. И так московит завоевал и добыл город Нарву и замок 12 мая 1558 года.

Тем же летом 1558 года… московит… явился и к Дерпту со своими орудиями. И хотя он ни разу не выстрелил и не поранил ни одного человека, несмотря на то, из большого страха и легкомыслия ему беспрекословно сдали Дерпт 18 июля, после того как он даже недели не стоял под ним… Дерптские бюргеры во время продолжительного мира нисколько не думали о том, что может наступить война. У них крепче всего были своекорыстие, жадность, притеснение ближнего, роскошь, тщеславие, пышные свадьбы, крестины и ежедневные гости. Хотя у них в городе была прекрасная, сильная артиллерия, орудия и боевые снаряды, но не было надлежащего вала, бастиона или бойниц, с которых можно было бы действовать орудиями. Поэтому-то эти орудия и боевые снаряды послужили больше в пользу неприятелю, чем городу.

…Московит с сильным войском направил свой путь к Феллину. В ночь на день Марии Магдалины он осадил замок Феллин, обвел окопами и обстреливал его. Стены городка Феллина он разрушил до основания, к тому же бросил туда большие огненные бомбы и сжег весь городок. Итак, непреодолимый замок Феллин достался московиту. Московит взял также и всю артиллерию страны, порученную замку Феллину. Это произошло в августе 1560 года».

Больше ливонцам терять было нечего. И магистр, глава ордена, как засвидетельствовал Балтазар Руссов, «счел самым лучшим передать себя вместе с остальными землями и городами под защиту польской короны для того, чтобы московиту ничего не досталось». Просуществовав 324 года, Ливонский орден — грабительское государство германских феодалов разрушился под ударами русского войска.

Польский король обрадовался, что к его владениям прибавляются ливонские города и земли. Но многие из них заняты русскими. И начались военные столкновения королевских войск с царскими. В Ливонию устремились шведы и датчане. Им тоже хотелось ухватить куски бывших орденских владений.

Три начальных года Ливонской войны, такие удачные для Ивана Грозного, продолжились двумя десятками неудачных лет. Грозному было досадно и горько видеть, как короли прибирают к своим рукам его победу над орденом, и он собирал новые полки, посылал их в новые походы. В некоторые годы русские снова брали завоеванные прежде и потом отданные города, но с тремя державами одно Русское государство воевать не могло.

Даже не с тремя, а с четырьмя. Четвертым было Крымское ханство. Помогая Польше вынудить Ивана Грозного вывести войска из Прибалтики, крымские татары вторгались в русские земли. Однажды они дошли до Москвы и подожгли посады. Второй набег на Москву, предпринятый вскоре после первого, закончился для них полным разгромом. Но это не удержало их от набегов на южные города Русского государства. Ливонская война длилась 25 лет, и двадцать один раз крымский хан посылал своих всадников в разбойничьи рейды. Основной добычей в таких рейдах были пленные: молодые мужчины, женщины, дети. Тысячи и тысячи русских людей угонялись в Крым и продавались на невольничьих рынках. Для выкупа несчастных со всего населения Русского государства собирали специальный налог полоняничные деньги. На охрану южных границ приходилось посылать войска, что ослабляло армию, воевавшую в Ливонии.

Была еще причина в неудаче русских. Это измены князей и бояр. Воевода русского войска в Ливонии князь Андрей Курбский бежал в Литву, проиграв накануне важное сражение. Он был принят польским королем. И не просто ласково, а получил во владение город Ковель с землями, звание члена королевского совета и пост командующего одной из польских армий, воевавших против русских. Враждуя с царем, изменяя ему из-за того, что он ограничил их привилегии, князья и бояре изменяли и делу, которое нужно было всему государству, всему народу.

Ливонская война не утвердила Русское государство на берегах Балтики. Больше того, старинные русские крепости у Финского залива — Ям, Копорье, Иван-город — перешли в руки шведов.

Однако ту войну нельзя называть неудачной. Известно, какое значение имела Пруссия для продвижения германцев на восток. Названная так по имени племени пруссов, издревле живших там и совершенно истребленных германскими феодалами, она была плацдармом в тылу славянских и прибалтийских народов. Мы вправе предположить, что не будь сокрушен русскими войсками Ливонский орден, Ливония могла стать подобием Пруссии. Коренное население — латыши и эстонцы — в конце концов были бы истреблены германскими господами, как и пруссы. Германские короли, кайзеры, потом и Гитлер имели бы еще одну мощную базу для агрессии.

Если мы посмотрим из нашего времени на события, предшествовавшие Ливонской войне, — на присоединение к Русскому государству Казанского и Астраханского ханств, — то мы увидим, помимо соперничества царей и ханов, помимо сражений, в которых гибли воины той и другой стороны, помимо всего иного, — мы увидим важнейший факт нашей истории: рост национального состава Русского государства. И до этого в Русском государстве жили не одни русские. Жили еще карелы, саамы, вепсы, ненцы, коми. И вот к этому числу прибавились татары, башкиры, удмурты, марийцы, чуваши, мордва, кумыки, ногайцы, кабардинцы. Зарождалось сообщество различных народов, начиналось их объединение вокруг русского народа и сближение друг с другом.

Всем им в той или иной мере придется испытать невзгоды, которые выпадут народу русскому, — гнет помещиков и капиталистов, беззащитность перед государственными чиновниками, тяжесть царских законов. Но будет и такое притягательное, что поведет и многие другие народы к России. Будет природное дружелюбие русского народа, свет русской культуры, неукротимое стремление русских людей к свободе, к социальному равенству, к справедливости, будет русская устойчивость в жизни.

В 1654 году в Переяславле, что на Трубеже, соберется рада, совет украинского народа, соберется по важнейшему делу — воссоединению Украины с Россией. «Навеки с Москвой!» — так закончится январским днем на заснеженной площади народное голосование. Город Владимира Мономаха, свидетель богатырских боев Древней Руси, станет местом, где два народа-брата поклянутся в вечном единстве.

В годы, когда Русское государство становилось многонациональным, его все чаще стали называть Россией. Название Московская Русь уже не годилось. Точнее было название Великая Русь, то есть большая. Великая Русь видоизменилась в Великоруссию, Великороссию. Затем уж возникло краткое, но широкое и просторное по звучанию слово — Россия.

Россией стала называться страна с огромными пространствами — от Балтики до Тихого океана, от океана Ледовитого до раскаленных пустынь, прорезанная величайшими реками, вздыбленная высочайшими горами, успокоенная тысячекилометровыми равнинами. В этом невообразимом просторе по-прежнему струила воды светлая Рось — река, на берегах которой все и начиналось.

России, государству со множеством народов, выход к морям был во сто крат необходимее, чем Московской Руси.