Семь
Я пробираюсь сквозь толпу рядом с Иэном.
– Окей, вот теперь ты сможешь сесть на автобус до Кентукки, или Канзаса, или любой другой дыры, и отправиться в путешествие.
Он смеется.
– То, что ты провернула с этими девушками, просто потрясающе, хотя нас чуть не избили. Повезло мне, что телефон до сих пор со мной.
Нас окружают Зрители, кричат Иэну «Дай пять!»
Он принимает их поздравления.
– Попомните мое слово, ребята, это видео будет просто отпад, и все благодаря моему потрясающему партнеру! Теперь нужно немного расчистить пространство, чтобы она могла сделать то, что нужно ей. Иначе шоу закончится.
Вид у них разочарованный, но, кажется, никто не возражает; все остаются на своей стороне улицы, а мы переходим дорогу, чтобы перебраться в соседний квартал – надеюсь, за пределы рабочей территории Тиффани и Амброзии. Теперь передо мной открываются захватывающие перспективы начать собственный бизнес.
Иэн небрежной походкой направляется к заведению под вывеской «Живые девушки – чудеса вокруг шеста!» Похоже, несмотря на интернет, набитый порносайтами, некоторые предпочитают «живое общение» пип-шоу и сомнительную атмосферу кабинки. Для нас это хорошо, поскольку вот он, ярко освещенный участок тротуара метров десять в длину.
Очередь из парней глазеет на меня, но никто не подходит, даже когда Иэн начинает делать руками приглашающие жесты. Я шагаю навстречу движению. Каждый раз, когда мимо проезжает машина, фары ослепляют меня. Тогда я выдаю кислую улыбочку и надуваю губы, будто собираюсь сказать «пупсик», и выпячиваю грудь. Одежды на мне столько, что хватило бы и Тиффани, и Амброзии, и еще осталось бы, но никогда еще я не чувствовала себя настолько обнаженной. Ночной ветерок доносит смешки с той стороны улицы. Зрителям лучше бы держаться в рамках, а то я никогда не пройду это испытание.
Дойдя до конца квартала, я поворачиваю и медленно иду обратно. Иэн убалтывает парней в очереди, указывая в мою сторону. Мой личный сутенер. Потенциальные клиенты (это они так думают) пялятся на меня, чмокают губами, но головами трясут. Что у них за проблема? Может, с такого расстояния им кажется, что я тощая метла, а под длинными рукавами прячу следы от уколов? Или, может быть, одежда и отсутствие каблуков выдают, что я – всего лишь любительница? Значит, надо их переубедить. Арр-р-гх. Я чувствую, как желудок у меня завязывается в узлы, но все равно направляюсь к мужчинам. К счастью, у Зрителей хватает мозгов вести себя потише.
Чем ближе я подхожу к очереди, тем явственнее становится кислый запах, как от капустного супа. С мысленным стоном я понимаю – запах исходит от мужчин. Иэну что, обязательно было выбирать самых вонючих извращенцев на улице?
Иэн оборачивается мне навстречу.
– Иди-ка сюда, Рокси.
Рокси? Это что, мое имя?
– Э-э, конечно, Стоун.
Он хватает меня за руку, будто я – его собственность.
– Эти ребята не верят, что ты стоишь таких денег.
Я закусываю губу.
– Может, они и правы. Я тут в первый раз и нервничаю.
Тип с дряблым лицом похотливо косится на меня.
– В первый раз? Ну тогда понятно, почему она так странно одета.
Странно одета? Сначала я чувствую себя оскорбленной, потом – польщенной. Кому бы захотелось казаться своей в подобном месте?
– Это все, что я могла себе позволить. Красивые шмотки такие дорогие. – Я опускаю взгляд на мои несчастные, совсем нешлюховатые балетки. Вдали завывает сирена.
Тип скребет у себя под мышкой.
– Дам тебе пятьдесят, это все, что у меня есть, и это больше, чем здесь обычно просят.
Я поднимаю голову и гляжу на Иэна, как раненый Бэмби.
– Не знаю, смогу ли я вообще это сделать, хотя маме правда очень нужна эта операция. Дай мне немного отдышаться, ладно?
Последняя реплика – чистая правда. Если я не отойду, то упаду в обморок от запаха.
– Конечно, сестренка. – Иэн похлопывает меня по макушке и возвращается к переговорам, как и подобает образцовому брату. Я совершаю еще одну прогулку вдоль тротуара.
Мимо проходят несколько парочек, все они ведут себя одинаково: едва заметная улыбка и быстрый взгляд у парней, возмущенное фырканье и более долгий взгляд у девушек. Как они не понимают, что я – такая же, как они? Черт, последняя девушка, окатившая меня презрением, была в точно такой же футболке, как у меня.
Нельзя принимать это близко к сердцу. Это просто ролевая игра, которая не имеет ничего, ничего общего с настоящей жизнью. Я выдавливаю улыбку для следующей пары, которая идет мне навстречу, и к моему крайнему удивлению, мне улыбаются в ответ. Потом парень подбегает ко мне и обнимает за плечи.
– Эй, – говорю я, пытаясь вырваться.
Девушка снимает нас, а парень дергает меня за хвостик и шепчет: «Ви! Ты просто молодчина!»
Я бью его по рукам.
– Не трогай меня, гад!
Иэн несется к нам и орет парню, что он сейчас его в кровь изобьет, но они с девушкой только хихикают и быстро удаляются туда, откуда пришли. Иэн хочет их догнать, но я его останавливаю.
Делаю глубокий вдох.
– Плюнь на них. Нужно сосредоточиться на испытании.
Сначала Иэн сопротивляется, но, подумав пару секунд, останавливается.
– Если опять попадутся приставучие Зрители, просто ори, ладно?
Я киваю и возвращаюсь к делу. Спустя пару минут одна из машин притормаживает прямо рядом со мной. За рулем мужчина средних лет с кустистыми бровями.
Он ухмыляется.
– Ты, кажется, слишком молода, чтобы бродить здесь совсем одной. Только погляди, как ты дрожишь.
– Я достаточно взрослая. Просто мне холодно.
– У меня тут сиденья с подогревом. Могу подвезти.
Я жду продолжения. Ну пожалуйста, пусть кто-то это снимает. Я бы попытала счастья со своей дохлой камерой, но боюсь его отпугнуть.
Он постукивает по рулю в такт песенке диско.
– Ну что, забирайся?
– Э-э, ты, конечно, симпатичный, но…
Мимо проходит Иэн, руки сложены на груди: он держит камеру так, чтобы было не заметно, что он снимает. Он встает позади машины. Будем надеяться, если кто-то пройдет мимо, то подумает, что это сутенер приглядывает за своей девочкой.
Тип в машине, похоже, Иэна не замечает. Он потирает щеку.
– Тебе нужны деньги на еду? Может, я смогу помочь.
– Да, я такая голодная. – Подчеркиваю слово «голодная».
Он ухмыляется.
– И сколько же ты ешь?
Мне хочется стошнить, прямо здесь и сейчас, но я все-таки отвечаю:
– Много.
Он смеется.
– Маленькая девочка, большой аппетит. Баксов на двадцать, а?
Я раскрываю глаза пошире.
– Раз в пять больше.
Ухмылка исчезает.
– А ты маленькая скупердяйка, а?
Я потираю ладонью бок.
– Нет. Просто я очень старательная.
Он поднимает бровь, похожую на гусеницу. Не хочу даже думать о том, что он там сейчас воображает.
– Ты просто прелесть, но так много я дать не могу. Это против моих убеждений.
Будто у типа, падкого на малолетних проституток, могут быть убеждения.
– Очень жаль. Хорошего вам вечера.
Он резко подает машину назад, так что Иэну приходится отпрыгнуть.
– Думаешь, ты тут нарасхват, да?
Мне уже ясно, что это ни чем хорошим не кончится.
– Нет.
Он орет:
– Сука! – и бьет по газам. Испуская облако выхлопов, он останавливается выше по улице, рядом с девушкой в высоких сапогах с заклепками.
Я чувствую, как у меня подгибаются коленки. Сначала те проститутки, а теперь этот тип. Не помню, чтобы раньше меня называли «сукой» дважды за один вечер, даже дважды за один месяц не было. Нижняя губа у меня начинает дрожать.
Иэн подходит и стискивает мое плечо.
– Не позволяй ему до себя докопаться. Это просто урод, которому не досталось то, чего он хочет. Мы сделаем это. Увидишь. А пока просто собираем классные кадры.
Он отходит, чтобы занять позицию неподалеку.
Я разочарованно наблюдаю, как девушка с заклепками общается с бровастым типом: сплошные кивки и улыбки. Вокруг столько шлюх, готовых работать меньше, чем за сотню, как я вообще смогу найти клиента? НЕРВ сделал это слишком сложным. А чего я ожидала? Ведь на кону новый навороченный телефон!
Через пару минут девушка обходит машину, чтобы сесть на пассажирское сиденье. Как только она исчезает из зоны видимости клиента, с ее лица исчезает всякое выражение. О чем она думает? Что это – не настоящая ее жизнь, как я говорила себе за минуту до этого?
Вдруг на меня наваливается ужасная усталость. Все, чего мне сейчас хочется, – вернуться домой, принять горячую ванну и завалиться в кровать. На ходу я проверяю телефон. Новых сообщений нет. НЕРВ, должно быть, все заблокировал. Они что, не понимают, как мне нужна моральная поддержка?
Я уже собираюсь попросить Иэна одолжить мне немного мелочи для автомата, чтобы только услышать дружеский голос, – если, конечно, я смогу найти телефон-автомат, который будет работать и не окажется вымазан какой-нибудь гадостью. Но тут еще одна машина замедляет ход: «Мерседес» останавливается прямо у меня за спиной. Стекло ползет вниз, и за ним появляется симпатичное мужское лицо лет тридцати, с аккуратными бачками и мальчишеской улыбкой – тип, который явно не нуждается в услугах уличной проститутки. Ну, да каждому – свое, так я понимаю. Он кладет на окно локоть, так что кисть высовывается наружу, демонстрируя нехилые часы, которые явно стоят больше, чем его автомобиль.
– Привет, – говорит он, сверкая в темноте идеально белыми зубами.
Я останавливаюсь так, чтобы он до меня не дотянулся, и выпячиваю ноющее бедро.
– И тебе привет.
– Знаешь, тебе совсем не обязательно здесь находиться.
Я жду, когда он добавит что-нибудь про потрясающие сиденья у него в машине. Но вместо этого он говорит:
– Какие бы проблемы ни заставили тебя думать, что это – твой единственный выбор, все можно решить другим путем. Особенно, если ты позволишь кому-то тебе помочь.
– Кому-то вроде вас.
Он улыбается.
– Я имел в виду кого-то гораздо более могущественного.
Ух ты.
– Вы имеете в виду секс втроем? – интересно, если он предложит сотню за оргию, это зачтется как пройденное испытание?
На мгновение губы мужчины растягиваются в гримасе отвращения, но затем улыбка опять возвращается на его лицо.
– Я имел в виду высшие силы. У нас с женой миссия, и наша цель – помогать таким девушкам, как ты.
Я с трудом заставляю себя оставаться в роли.
– Таким, как я? Да вы меня совсем не знаете.
– Я знаю, что тебе нужно место, где ты могла бы чувствовать себя в безопасности. Если ты не против хорошей домашней еды и возможности поболтать с другими юными женщинами, которые были в твоем положении, ты можешь уйти с улицы прямо сейчас.
Я бросаю взгляд в сторону Иэна, который проходит мимо нас с поднятой камерой.
– Это очень мило с вашей стороны, но я в порядке.
Мужчина в машине провожает Иэна глазами и даже высовывается из окна, когда тот встает там, где у этого типа должно было быть слепое пятно. Уж, наверное, о нем заботятся высшие силы, если он осмеливается вот так вот разглядывать сутенеров.
Он заговаривает с Иэном.
– Вы отвечаете за эту юную леди?
Иэн пожимает плечами.
– Мы друзья.
Тип протягивает ему руку.
– Рад это слышать. Потому что я хочу забрать ее в надежное место, где ей смогут помочь. Уверен, как друг, вы не будете возражать.
Я машу рукой.
– Э-э, а меня вы спросили? Я буду возражать. Слушайте, спасибо, конечно, за заботу, но я в порядке. Это не то, что вы думаете. Мы просто гуляем.
Он трясет головой, причем из прически не выбивается ни волоска.
– Со многими молодыми женщинами здесь случились страшные вещи, и как раз по вине вот таких «друзей», которые говорили, что будут за ними «приглядывать».
Я указываю на другую сторону улицы.
– Если вы правда хотите кому-то помочь, тут есть две девушки, Тиффани и Амброзия, которые в этом правда нуждаются. Но у них опасные друзья, так что будьте осторожнее, ладно?
Я решительно удаляюсь, таща Иэна за руку, пока мы не достигаем конца квартала. Тип глядит нам вслед, но, наконец, уезжает.
Иэн трясет головой.
– Сколько тут разных психов.
– Он не был похож на психа, и я надеюсь, что не послала его туда, где он может пострадать.
Я потираю виски; не уверена, сделала я что-то благородное или просто глупость.
Иэн берет меня за плечи.
– Ты не в ответе ни за кого, кроме себя. Ну и, если не возражаешь, меня.
Жаль, что девушка в сапогах с заклепками уехала с бровастым типом. Выглядела она так, будто немного надежды ей не помешает. Который раз я испытываю облегчение от того, что для меня все это игра. Кстати, об игре.
– Думаю, пора вернуться к испытанию, – говорю я.
Он подмигивает мне.
– Да, со спасением мира можно подождать, пока мы не получим свои призы. – Ленивой походкой он отправляется дальше, снова оставив меня в одиночестве. Я кошусь через улицу на Зрителей, надеясь хоть мельком увидеть Томми, хотя он и говорил, что подпишется, чтобы смотреть игру только онлайн. Интересно, он все еще меня ждет или уже в отвращении отправился домой?
Я прохаживаюсь туда-сюда, а Иэн пытается уболтать пешеходов. Еще несколько машин останавливаются, но повторяется все та же история – я прошу слишком дорого. Когда четвертая за десять минут машина с ревом уносится прочь, я поневоле чувствую себя отвергнутой, хотя знаю, что все это лузеры, которым приходится платить за секс.
Вот опять приходится торговаться, а потом рядом останавливается «Форд Таурус». Я вздыхаю и жду начала переговоров.
Мужчина с мягким лицом опускает окно.
– Ты одна?
Я прикусываю губу.
– Пока да.
– Я тоже. Одиночество – это отстой, а?
Интересно, разговоры со шлюхами всегда такие бессмысленные?
Он постукивает по дверце.
– И сколько нам будет стоить отказ от одиночества?
– Сто долларов.
Он поднимает брови.
– Ну и ну. И что я получу за эту бешеную сумму? – пока он не обозвал меня жадной сучкой и не уехал. Хороший признак.
Я провожу пальцем по груди сверху вниз.
– А чего бы вам хотелось?
Он издает низкий смешок; его взгляд скользит по мне.
– Многого.
Я оглядываюсь, поймав взгляд Иэна, когда он проходит мимо нас с телефоном на изготовку. Я поворачиваюсь к типу в машине, улыбаясь, пока Иэн занимает позицию для съемки.
Взмахиваю ресницами.
– Так что, договорились? Вы платите сотню?
– Все, что я захочу? – Губы у него пухлые и мокрые, будто он постоянно их облизывает.
– Угу.
Из окна появляется волосатая лапа, чтобы погладить меня по юбке. Я еле сдерживаю приступ тошноты.
Он нажимает кнопку, чтобы отпереть дверцу со стороны пассажирского места.
– Так договорились. Может, сядешь уже в машину?
Он откидывается, чтобы убрать с сиденья коробку. Когда он поворачивается, я вижу, как в нагрудном кармане у него что-то блестит. О господи, это что, полицейский значок?
– Послушайте, сэр, я просто пошутила. Простите за недоразумение. – Я срываюсь в сторону Иэна, вопя:
– Бежим!
За нашими спинами хлопает дверца.
– А ну вернитесь! Стоять!
Толпа на той стороне улицы улюлюкает. Мы бежим к ним, уворачиваясь от машин. Студенты чуть не катаются по тротуару от смеха. Люди вокруг направляют на нас телефоны. Но никто из наших поклонников не спешит к нам на помощь. Мы с Иэном поворачиваем к югу и продолжаем бежать. Не думаю, что кто-то из Зрителей настолько туп, чтобы гнаться за нами. Только не тогда, когда в погоне участвует коп, размахивающий пистолетом.
Мы с Иэном еще раз сворачиваем за угол. Ноги просто отваливаются. Балетки – не самая удобная обувь для бега. Я еле дышу.
– Не уверена, что смогу продолжать в том же темпе до самой машины.
Через три подъезда – ниша, куда Иэн меня запихивает. Я инстинктивно задерживаю дыхание, опасаясь, что в таком удобном для алкашей месте и ароматы будут соответствующие. Пахнет тут отнюдь не розами, но мои самые страшные ожидания не оправдались. Мы прячемся в тени, Иэн вжался в стену, я в его объятиях. Полминуты спустя слышатся шаги, и коп пыхтит мимо, бурча себе под нос. За ним – двое ребят в спортивных куртках, они хихикают и снимают его на телефоны. Окей, кто-то все же оказался настолько туп, чтобы пойти за ним.
Я слышу, как стучит сердце Иэна. Мы оба не решаемся пошевелить даже мизинцем.
– А ну подойдите! – орет на ребят коп.
Судя по звуку шагов, они его слушаются; даже хихикать перестают. Он требует у них телефоны, вероятно, надеясь стереть все, что они наснимали, прежде чем это появится в Сети. Чувак, ты немного опоздал.
Когда они проходят мимо ниши, глаза одного из парней расширяются: он нас замечает, но, вместо того чтобы заложить нас и спастись самому, только опускает голову. Коп тоже кидает взгляд в нашу сторону, щурится, но продолжает идти. Я даже дышать не решаюсь, пока их шаги не замирают вдали. Но когда я наконец делаю вдох, то замечаю, как пахнет Иэн – как горы в походе поздним летом. Я делаю еще один глубокий вдох.
– Думаю, у нас получилось, – шепчет он.
– Потрясающе. – Я поднимаю голову и смотрю ему в лицо, хотя в темноте его черты еле различимы.
Он проводит пальцем по моей щеке.
– Иэн Джаггер, а?
– Разве тебе не хочется побыть рок-звездой?
– Там рок-звездой была ты. – Он прижимает меня к себе еще крепче.
Неужели он собирается меня поцеловать? Я едва его знаю. Но сегодня мы вместе противостояли стольким опасностям! Это должно чего-то стоить. И, похоже, на него можно положиться. Это точно чего-то стоит. Ладно, может, знаки внимания с его стороны – тоже часть игры. Но мурашки у меня вдоль позвоночника бегают вполне настоящие.
Его палец перемещается со щеки на губы, нежно очерчивает их контур. Мы стоим здесь, дыша одним воздухом, ощущая, как колотятся наши сердца.
Внутри здания загорается свет, и я отпрыгиваю от Иэна. За толстой стеклянной дверью рядом с нами возникает крошечное фойе с потрепанным диваном и рядами почтовых ящиков. Седой мужчина хромает вниз по лестнице, хватаясь за резные перила.
– Переменка закончилась, – вздыхаю я с горечью второклашки, которой пора на урок.
Мы на цыпочках спускаемся по ступенькам, смотрим в одну сторону, в другую, чтобы убедиться, что полицейский уже ушел, и бежим, не разнимая рук, к машине. К обсуждению испытания мы приступаем, только оказавшись внутри.
– Думаешь, зачтут? – спрашиваю я.
– Уж конечно, зачтут. Предложение есть предложение, полицейский там или нет, не важно.
Надеюсь, он прав. Мы ждем ответа от НЕРВа, сидим и ухмыляемся друг другу. Трудно поверить, что еще недавно я дулась за пыльным занавесом, глядя, как лучшая подруга наносит мне удар в спину. А теперь? Призы, веселье, а может быть, и деньги. Но что самое важное – потрясающий парень, который глядит на меня, как на конфету.
Обожаю эту игру.
