Глава 3
Все неприятные последствия прошли на третий день, оставив только легкую слабость и жуткий голод. Пришел в себя полностью на пятый день. Никаких суперспособностей не обнаружил, кроме увеличившегося аппетита и уменьшившегося сна. Мне теперь требовалось всего шесть часов, чтобы полностью отдохнуть, зато съедать стал в полтора раза больше. Реббека, которую я пригласил в ресторан через неделю, поразилась моему аппетиту.
– И куда в тебя столько влезает, – покачала она головой. – Тебя же ни одна жена не прокормит.
– Потому нам государство дает две, – усмехнулся я.
– И две не прокормят. Скорее убегут от тебя, испугаются, что ты их съешь.
– Ты преувеличиваешь, – улыбнулся, потом посмотрел на едва начатую порцию у девушки, которая нехотя ковырялась в мясе с овощами вилкой, и предложил:
– Меняемся?
Та удивленно посмотрела на меня.
– Я тебе чистую тарелку, а ты мне грязную.
– Сан! – воскликнула она и тут же понизила голос. – С ума сошел? Это же неприлично. На нас люди смотрят.
– Они на меня смотрят и тебе завидуют, – усмехнулся я. – Да хоть я тут начну стриптиз танцевать, никто не назовет дураком, скорее предложат скататься к ним домой и там повторить на бис.
– То стриптиз, а то… что делаешь?! – ахнула она, когда я перегнулся через стол, забрал у ней тарелку и поставил перед собой.
– Все равно не ешь. Начни пробовать десерт, а то и его слопаю, – подмигнул я.
– Какой же ты поросенок, – покачала девушка головой.
У меня дома утихомирились только поздно ночью. Комнату едва-едва освещал серебристый ночник, в его свете блестели капельки пота на теле Реббеки, как крошечные бриллианты.
– А шрамы у тебя откуда? Воевала? – спросил я, коснувшись пальцем ее плеча, где вился серой ниткой неровный шрам не менее чем десять сантиметров в длину. Еще два пошире и покороче, украшали женскую спину.
– Нет, я даже не служила. Это от падения с мотоцикла, – вздохнула она и потянула простыню. – Хватит меня разглядывать, я же стесняюсь, Санлис.
– Полчаса назад ты такая бесстыдная была, что я краснел, а тут вдруг застеснялась, – хохотнул я.
– Дурак.
– Да я шучу, Беки, – я поцеловал девушку в шею и стал медленно поглаживать ее от затылка до лопаток. Умиротворение и усталость, однообразное движение и тихое дыхание партнерши ввели меня в некое подобие транса, и в этот момент я увидел, как тело девушки покрывается полупрозрачной разноцветной сеткой.
От удивления вся дремота с меня сошла, я моргнул – все пропало.
– Что ты?
Наверное, я как-то выдал себя или дернулся резко, потому что засыпающая Реббека зашевелилась, открыла глаза и посмотрела на меня.
– Ничего, спи, – успокоил я ее, и тут мне пришла в голову новая мысль. – А давай я тебе массаж сделаю?
– Умеешь?
– Немного умею. Не высший класс, но никто не жаловался.
– И много у тебя, таких нежалующихся? – пробурчала девушка.
– Тебе лучше не знать. Знаешь такие слова: на базаре, любопытной Варваре, нос оторвали? – я улыбнулся и легонько щелкнул пальцем по кончику девичьего носика.
– Сволочь, – ответила она, – но красивая и редкая сволочь, потому тебе можно кое-что простить. Но учти, только кое-что.
– Расслабься, я начинаю.
Вновь сетка появилась через две-три минуты, когда я сосредоточился на теле девушки. Она была похожа на неровное переплетение или даже путанку из нитей разной толщины и цветов. Обратил внимание, что там, где у девушки на спине были шрамы, в сети виднелись узелки толстых грязно-серых, почти черных нитей. Я аккуратно коснулся самого маленького узелка и погладил тот пальцем.
– Царапаешься, Сан, – недовольно произнесла Реббека.
– Извини, я сейчас закончу царапаться, пять сек.
Концентрацию удалось удержать, к счастью.
От моих прикосновений узелок стал светлеть и рассасываться, а мой палец начало жечь, словно, я подвел тот к огоньку спички.
За минуту от узелка осталось едва заметное вкрапление серого цвета и величиной с зернышко пшена.
– Уф.
– Устал, что ли? Я даже ничего не почувствовала, кроме твоих царапок, – фыркнула девушка. – Эх ты, массажист. Запишись на курсы для начала, а потом строй из себя великого мастера.
– Это ты толстокожая, просто, ничем тебя не пронять, – я лег рядом и легонько хлопнул ее ладонью по попе, прикрытой простыней.
– Что? Ах ты… – она в шутку вцепилась мне в шею, я высунул язык и захрипел.
Девушка захихикала, и оставила меня в покое.
– Нужно поспать, а то завтра буду сонной мухой ползать, – зевнула она. – Хоть и хочется продолжить, но нельзя.
– Если очень хочется, то можно, – подмигнул я.
– Женись и я буду твоей всегда и везде.
– Э-э-э…
– Вот тебе и «э-э». Значит – сладких снов, – она отвесила мне щелбан по лбу, после чего повернулась спиной и сквозь долгий зевок произнесла. – Все, я сплю.
А мой взгляд остановился на одном из шрамов на спине, от которого почти что не осталось следа.
Слова девушки про учебу на массажиста, мне глубоко запали в голову. И в конце рабочей недели я отыскал в объявлениях один учебный центр, про который хватало хороших отзывов, и решил его посетить.
Записаться на курсы удалось без проблем. Когда пришел в субботу на первое занятие, то оказался в группе из пятнадцати человек единственным мужчиной. Большая часть была молодыми женщинами от двадцати пяти до тридцати пяти лет, две женщины сильно старше сорока и три совсем молодые девчонки, лет по восемнадцать-девятнадцать. Инструктором оказалась тридцатилетняя худощавая женщина с мелированными волосами, затянутыми в хвост на затылке.
– Что ж, все в сборе, – громко произнесла она, когда в небольшой зал, заставленный высокими кушетками, проскользнула последняя, пятнадцатая, одногруппница. – Начнем.
Моим надеждам, что я смогу повторить свои недавние действия, было не суждено исполниться. Под тридцатью глазами я никак не мог сосредоточиться. Так пролетели полтора часа первого урока. Кое-чему новому я научился, но это все не то.
Пришлось опять экспериментировать с Реббекой.
– Что ты там все наглаживаешь? – поинтересовалась она.
– Сегодня был на первом уроке массажа, мне показали приемы особого энергетического, – с пафосом сказал я.
– И ты на мне их отрабатываешь? Вот ты какой. А еще друг.
– Друг? Хе, я думал с друзьями спать нельзя, – хмыкнул я.
– Я тебя когда-нибудь точно задушу за твои дурацкие шуточки, – пообещала мне девушка.
– Лежи, лежи – дай потренироваться.
За час я смог понять, что лучше всего, это белые, серебристые, зеленые и золотые нити. Все оттенки красного и синего опасные, если изумрудный цвет приобрел гнойно-зеленый оттенок, то нужно чистить, а если черный, то дело плохо – это место полностью повреждено или удалено. Например, на месте двух зубов у Реббеки чернели очень плотные, размером с две вишневые косточки узелки толстых нитей. Повезло ей, что это были удаленные зубы мудрости. Вот у меня таких черных пятен должно быть три – два таких же, что и у девушки, и один нижний слева центральный, который Санлис сломал пять лет назад камешком, попавшим ему в еду.
Две недели я ходил на занятия по массажу, а потом увидел в одной из групп молодую, года двадцать четыре девушку-инструктора, и решил познакомиться с ней и… сорвалось. Красотка была замужем.
А спустя пять дней я оказался в постели со своим инструктором. Вру, даже не в кровати, а прямо на спортивном коврике в одном из тренировочных залов центра. С этого момента мои дела пошли в гору. То, что навык массажа за месяц поднялся очень высоко – ерунда, гораздо важнее было то, что Бериста легко позволяла творить над ее телом все, что угодно. Я не в плане секса, хотя и тут она оказалась раскованной.
Скормив ей сказочку, что один из моих предков, дедушка, оказался эхором и наградил меня крошечными сверхспособностями, я исследовал свои новые возможности на ней.
– Я себя чувствую после твоих занятий помолодевшей на десять лет, – Бериста потянулась всем своим тренированным телом, на котором не было ни клочка одежды. – Тебе нужно идти в какой-нибудь салон и там работать. Это не только деньги, но и связи. Вылечишь от артроза или мигрени, с которыми врачи не могут справиться, пару важных шишек, и позже сможешь попросить их об услуге.
– Или меня захомутают в клан какой-нибудь, – вздохнул я.
– Ты настолько силен, что тобой кланы могут заинтересоваться? – посмотрела она на меня.
– Не знаю, как-то не было возможности сравнить.
– Про целителей-эхоров я не слышала, – задумчиво сказала она. – Могу попробовать узнать, у меня есть такая возможность. Делаю массаж, некоторым не последним лицам, в клане Коротовых.
– Пока не надо. Вдруг они сами заинтересуются, зачем тебе такие сведения нужны? – всполошился я. – Если все молчат про таких эхоров, то не просто же так.
– Пусть будет так, – кивнула она.
И все-таки, Бериста не смогла удержать мою тайну. Примерно через неделю после разговора я пришел на вечернее индивидуальное занятие и увидел, что в комнате меня ждут две женщины вместо одной. Бериста и молоденькая девушка с двумя косичками каштановых волос. С виду сопля соплей, но как только я встретился с ее взглядом, то понял, что к имеющемуся возрасту стоит добавить лет двадцать как минимум. Что еще меня поразило, так это ее реакция: никакого вожделения, возбуждения или раздражения и зависти (эти чувства я замечаю у розовых леди, которые жутко ревнуют всех женщин к мужчинам). Словно незнакомка вволю пресытилась и мужчинами, и вниманием к себе.
– Здравствуй, Сан, – сказала инструктор. – Познакомься, это Александра.
– Очень приятно, – кивнул я.
– Это и есть эхор, который может лечить при помощи массажа? – приятным голосом спросила гостья.
«Вот же… язык бы ей вырвать», – мысленно я наградил парой нелестных эпитетов Беристу за ее длинный язык.
– Санлис, никто больше не знает, а Александра никому не расскажет, – торопливо произнесла инструктор, видимо, по моему лицу прочитав досаду и негодование.
– Бериста, не унижайся, – холодно сказала Александра. – Он не стоит того, тем более, я не вижу в нем ничего от эхора.
– Но ты же видела, как я изменилась? – посмотрела на нее моя знакомая.
Та коротко кивнула:
– Только потому я и решила прийти сюда. Но он не эхор…
– Стоп, стоп, – перебил я женщину. – Для начала я хочу выслушать, что здесь происходит, что значит «он не эхор» и с чего вдруг кто-то решил, что я буду кому-то делать массаж?
Закончил речь с желанием развернуться и уйти, громко хлопнув дверью.
Две пары женских глаз уставились на меня. В одной читались обида, отчаяние, сожаление, во второй – злость и пренебрежение.
– Сан, – торопливо произнесла Бериста, – Александра – эхор третьего ранга и у нее появились некоторые проблемы со здоровьем, я рассказала о тебе, о твоих способностях, и она захотела на тебя посмотреть и попросить, чтобы ты помог и ей тоже.
– Попросить? – гостья покривила губки. – У него?
– Сначала попробуй, – инструктор повернулась к ней. – Ты же сама видишь по мне, что он может лечить.
– Хорошо, пусть докажет.
– Докажет? – я точь-в-точь скопировал тон и гримаску женщины. – А мне это нужно?
– Я заплачу пятьсот рублей.
Деньги она предложила хорошие. Студент получал стипендию от восьмидесяти до ста двадцати рублей. Рабочий, к примеру, токарь четвертого разряда на заводе, зарабатывал от трехсот до трехсот пятидесяти, инженер – в среднем четыреста пятьдесят. Сотрудник силовых структур от трехсот до шестисот, учитель и врач от трехсот пятидесяти до пятисот с мелочью. Это в среднем, специалисты высшего класса зарабатывали и тысячу, и две. Лично я получал двести рублей субсидию и тридцать, в среднем платил за коммунальные услуги, сто за налог на дом и землю раз в год. Плюс, пятьдесят рублей каждый месяц приходили с вклада от пенсии за потерю семьи. Прочие накопления, которые мне достались от приемных семей, ушли на покупку дома вместе с той суммой, что выручил за квартиру.
– Я заплачу тебе пятьсот рублей, чтобы больше не встречаться, – заявил я ее же тоном.
Бериста с отчаянием переводила взгляд со своей подруги на меня:
– Сан… Александра…
Несколько минут мы бодались взглядами с эхорой и… вдруг она сдалась.
– Хорошо, признаю, что повела себя неправильно, – сказала она и едва заметно улыбнулась, хотя глаза оставались по-прежнему холодными. – Мне и в самом деле нужна некоторая помощь. Точнее, даже не столько помощь, сколько стало интересно посмотреть на эхора-целителя и проверить его способности.
– Тогда точно выбрала не тот стиль и вариант проверки, – покачал я головой. – Но я могу посмотреть, чем смогу тебе помочь. Для этого нужно сделать массаж.
– А просто посмотреть?
– Я так не могу, не умею, – пожал я плечами. Кое-что знать, ей точно не следует.
– Для массажа необходимо раздеться, мне нужно касаться чистой кожи, а не одежды, – добавил я и увидел впервые в ее глазах усмешку, а не насмешку и холод. Оттаяла никак?
– Хорошо, будет тебе чистая кожа.
– Нижнюю часть белья оставь и ложись на живот, – сказал я. – Подожду там, крикнешь, как будешь готова. Не хочу тебя смущать и мешать.
– Смутить меня не так-то просто.
Из коридора, где дожидался, пока клиентка приготовит себя к сеансу целительного массажа, меня позвала Бериста, выглянув в щель между дверью и косяком:
– Сан, заходи.
Сейчас, когда на Александре остались только маленькие белые трусики, она казалась девчонкой, что только-только округлилась в нужных местах, потеряв подростковую угловатость.
– Бериста, оставь нас, хорошо? – попросил я, посмотрев на инструктора. – Мне так будет проще сосредоточиться на массаже.
Та согласно кивнула, не сдержав разочарованный вздох. Наверное, хотела посмотреть со стороны, что же я делаю и как.
Подготовительный этап был самым обычным массажем. И я сразу же испытал неловкость, когда от прикосновения к бархатистой гладкой и упругой девичьей коже, организм среагировал как положено.
«Вот же досада, – скрипнул я зубами. – Чего мне еще не хватало, так только этого!»
– Ты скоро?
– Не отвлекай, – прошипел я, пытаясь сконцентрироваться.
Через пару минут сетка так и не появилась, зато пациентка уже трижды интересовалась, когда же я приступлю к делу.
– Полежи так десять минут, – попросил я. – Я кое-что забыл, постараюсь вернуться быстро.
Та хмыкнула.
– Бериста, можно кое о чем попросить? – почти шепотом произнес я. когда вышел в коридор и плотно прикрыл за собой дверь.
– Да? Что-то случилось? – насторожилась она.
– Случилось, – подтвердил я и в несколько шагов оказался рядом с ней. – Я не могу на ней сосредоточиться, привык, что у нас с тобой сначала… это дело, а потом массаж. Или в процессе.
И я впился губами в ее губки, больше не сдерживая себя…
– Прошло больше десяти минут, – сообщила холодным тоном Александра, когда я вернулся в комнату. – Я устала здесь лежать.
– Уже все, приготовься.
Сейчас, когда организм получил разрядку, сосредоточиться на нужном процессе получилось без проблем. Каких-то десять-пятнадцать секунд и вот уже тело эхоры покрыто разноцветной сеткой энергетических каналов.
– Ого! – не удержался я от удивленного восклицания.
– Что там? – тело под моими пальцами напряглось, превратившись по ощущениям в камень.
– У тебя другая энергетика, отличная от простого человека.
– Я же не простой человек уже и давно, – расслабилась та. – Хм, неужели что-то умеешь? Или это такой хитрый ход?
– Не отвлекай, – попросил я, – сосредотачиваясь на каналах.
Кроме количества насыщенности и немного другого строения «сети», в теле Александры было кое-что еще, то, чего я не видел ни у Реббеки, ни у Беристы. Ее сеть окутывала не просто тело, а что-то похожее на дерево, проходящее вдоль позвоночного столба и пустившее ветви по всему телу. И главный ствол этого энергетического жгута был похож на жидкость в той инъекции рудилия, которую я себе ввел. Зеленого цвета с багровым веретеном в центре и серебристо-серым контуром.
– Когда приступишь? – раздался очередной недовольный вопрос.
«Достала, – я коснулся нужного узелка, в котором переплелись три цветных нити – красная, изумрудная и серебристая. – Поспи».
Я изучал рудиливые энергоканалы не менее получаса, вроде бы за это время пару раз осторожно заглядывала в комнату Бериста, но я это отметил всего лишь краем сознания, сосредоточившись на работе.
Что именно беспокоило эхору, я так и не спросил, а она не стала сама рассказывать. И потому мне не сразу удалось найти нужное. Наконец, увидел – в самых тонких особых каналах «дерева», или стоит ее рудиливую энергосеть назвать рекой с притоками, багровая сердцевина излишне расползлась, и было видно, что лезет к центральному каналу. Пришлось убирать лишнее и подталкивать (по-другому и не скажешь) зелень из главного русла в малые. Вот чувствую, что все дело в них, в малых каналах и все делаю правильно. На все ушло более часа.
– Уф, вроде бы все, – вздохнул я и разбудил Александру. – Как самочувствие?
– Что ты со мной сделал? – девушка в одно мгновение поднялась на ноги и схватила меня за шею одной рукой.
– Лечил. Ничего не чувствуешь? – спокойно ответил я, прикоснувшись пальцами к ее локтю. Мне достаточно будет мгновения, чтобы парализовать ее конечность и на несколько секунд лишить сознания.
– Я… – и она резко замолчала, потом отпустила меня и, кажется, ушла в себя. Пока она перестала обращать внимания на внешние раздражители вроде меня, я боком выскользнул из комнаты в коридор.
– Ну что? – накинулась на меня с вопросами Бериста. – получилось?
– Вроде бы да, – пожал я плечами. – Пойду умоюсь. Немного взбодриться надо, а то чувствую себя выжатым лимоном.
В туалетной комнате оценил свой внешний вид. Осунувшееся лицо, чуть заметные темные круги под глазами, несколько лопнувших капилляров в белках. И самое главное – кожа на ладонях набрякла и сморщилась, словно, последние полтора часа я вручную стирал свои вещи в горячей воде без перерыва.
– Спасибо.
От неожиданности я вздрогнул и расплескал воду из ладоней, которой собирался умыться.
– Александра! Так до инфаркта можно довести, – выдохнул я, успокаивая забившееся сердце. – И вообще, это мужской туалет.
– Уже скоро ночь и в центре почти никого нет, – пожала она плечами. – Откуда узнал, что нужно делать, ведь я не говорила? Или уже сталкивался с эхорами?
– Просто почувствовал. Кстати, а что это было?
Та молчала минуту, потом заговорила.
– Это практически неизвестно широкой публике, учти. Все эхоры считаются суперлюдьми без каких-либо недочетов. В курсе только врачи особых клиник и пансионов, где мы лечимся и умираем от ран. Но на самом деле, если часто пользоваться Силой, в организме появляется… м-м, что-то вроде шлака, грязи, которые мешают нам и дальше быть эхорами. Чем больше шлака, тем больше приходится выкладываться, соответственно, еще больше появляется этой грязи. Вот такой круговорот…
– И как справляетесь с ним? Ведь вы живете долго и постоянно пользуетесь своими возможностями. Тут или шлак накапливается по микрочастицам, или есть способ от него избавиться.
– Простой отдых помогает. Чтобы очиститься от шлака после небольшого применения Силы, например, после демонстрации возможностей или тренировок, то хватает нескольких дней. Несколько недель нужно, чтобы он вышел из организма после серьезного боя. И несколько месяцев эхор должен отдыхать, если схватка была запредельная, ему пришлось выложиться на сто и один процент. Иногда они погибают, умирают уже после победы.
– Обалдеть! А я думал, что вас ничем не пронять, – покачал я головой.
– За все в жизни нужно платить, – вздохнула она. – Есть эхоры, которые имеют высокий ранг, их способности наводят ужас на врагов, но пользоваться ими они могут с оглядкой.
– Тогда откуда у них враги? Подсунул им десяток пешек и смотри, как противник сам помирает потом от последствий, отката.
– Прям так легко было бы, – усмехнулась она. – С пешками, такие монстры запросто справятся голыми руками. Нет, их способности против таких же, как они или армий. Например, слышал про клан Рюкатичи?
Я отрицательно помотал головой.
– Ну-да, ну-да, – кивнула собеседница, – откуда, если там всего два человека осталось. Наследница клана и ее троюродная сестра из вассального рода. Вот у наследницы неимоверно сильная техника, она простым хлопком в ладоши – это пример в качестве затрачиваемых усилий – может смести с лица земли пару танков. Ну, а если разойдется всерьез, то уничтожит город тысяч на двести жителей за несколько минут. Вот только после такого она точно погибнет. Ее держат как резерв на случай прорыва механоидов или нападения соседних стран.
– А почему только она и сестра остались, где остальные?
– Погибли от отката в прошлых боях. И никто другой не торопится входить в ее род, а она сама отказывается уходить из своего, хочет сохранить фамилию предков до конца. И выходить замуж за абы кого, также не собирается по той же причине – честь фамилии, превыше всего. Ладно, поговорили и ладненько, мне пора. С Беристой я поговорю, чтобы она держала язык за зубами и сама буду молчать.
– Я уже с ней говорил на эту тему, – буркнул я. – И вот результат – ты передо мной.
– Мое внушение поможет точно, – она мне подмигнула, в один момент превратившись в озорную девятнадцатилетнюю девчонку. – И я буду рассчитывать на твою помощь, когда понадобиться новая чистка, хорошо? Кстати, сколько я тебе должна?
– Нисколько, – махнул я рукой. – И в следующий раз обязательно помогу, но только если буду свободен.